Арнольд. Арнольд И.В. - Стилистика. Современный английский язык - 2010. Общие вопросы

• Название: Общие вопросы
• Анкор: Арнольд
• Дата: 07.02.2022
• Размер: 3.85 Mb.
• Имя файла: Арнольд И.В. - Стилистика. Современный английский язык - 2010.pdf
• Тип: Книга; #353783
• страница: 17 из 28

§ 6. Стилистические возможности
глагольных категорий
Выше, в связи с анализом местоимений, мы получили представление о стилистическом эффекте транспозиций в области категории лица. Но глагол имеет более развитую систему словообразования и большее число грамматических категорий,
чем какая-либо другая часть речи. Соответственно априори можно утверждать, что его стилистический потенциал должен быть значительным.
Можно, по-видимому, утверждать, что важным средством экспрессии здесь служит также транспозиция. Известно, например, что в живом, эмоциональном повествовании о событиях,
происходивших в прошлом или ожидаемых в будущем, употребляют так называемое настоящее историческое. К. Бругман и
О. Есперсен употребляют термин настоящее драматическое».
Настоящее драматическое создает своего рода художественную иллюзию — о прошлом рассказывается так, как будто оно разворачивается перед глазами читателя или слушателя.
Аналогичным образом продолженные формы настоящего,
прошедшего и будущего нередко употребляются в случаях, когда по характеру действия следовало бы употребить неопределенную форму

СТИЛИСТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ НА УРОВНЕ МОРФОЛОГИИ
211
Продолженные формы более эмоциональны. Они могут выражать мимолетное раздражение собеседников. В уже упоминавшемся разговоре Руфи и Джорджа Диллона эмоциональность этой сцены выявляется многими лингвистическими чертами, в том числе употреблением видо-временных форм глагола burning yourself out. And for what?...
George:
You don’t even begin to understand — you’re no different from the rest. Burning myself out! You bet I’m burning myself out! I’ve been doing that for so many years now — and who in hell Продолженная форма употребляется здесь для действий, раскрывающих характер персонажа и далеко небезразличных для говорящего.
Настоящее продолженное употребляется в разговоре также для выражения удивления, недоверия, возмущения словами собеседника, причем может использоваться повтор Burning myself out! You bet I’m burning myself out! Сравните также being so damned considerate (I. Shaw. The Young Lions).
Джимми Портер негодует на то, что ему приходится торговать в ларьке day when I’m no longer spending my days running a sweet-stall, I may write a book about us all.
(J. Osborne. Look Back in Экспрессивность возникает здесь одновременно и на лексическом и на грамматическом уровнях. Экспрессивно уже само сочетание to spend one’s days; экспрессивно и употребление продолженной формы, которая по ситуации необязательна.
Если ирония и недовольство выражаются переспросом,
вопросительная форма сочетается со специальной интонацией not really suggesting that... are you? You’re not trying to convince me Негодование выражается имитацией недоверия. Слушатель делает вид, что не может поверить своим ушам.
Коннотативность видо-временных форм зависит от контекста.
Иногда продолженная форма благодаря своей эмоциональности оказывается более мягкой и вежливой, чем простое настоящее. Добрая миссис Элиот мягко говорит I’d better show you the way. He’s not feeling so good today.

212
Глава Все рассмотренные случаи транспозиции имели эмоциональную выразительность, но транспозиция может также иметь и функционально-стилистический характер. В речевой характеристике героев может встретиться характерное для просторечия употребление формы I, he, we ain’t или I says, и это при рассказах об уже минувших событиях или форма единственного числа has, is, was при подлежащем во множественном числе has changed. Транспозиция может быть двойной, те. касаться форм и времени и числа, или одинарной — только времени, только лица.
Например (в той же пьесе, I’m doing it, aren’t I? или what about me? I’m going to look a proper bloody fool,
aren’t В последнем примере интересно отметить, что Перси сперва в соответствии с литературной нормой употребляет обычную форму первого лица единственного числа, а в альтернативной части вопроса — форму множественного числа Для перфектной формы глагола в просторечии характерен пропуск вспомогательного глагола You done me a hill turn: you done me hout of a contrac (B. Shaw). В глаголах, где форма второго причастия совпадает с формой прошедшего времени, это ведет к омонимии и даже слиянию перфекта и имперфекта.
Различные функции могут иметь в художественном тексте архаичные глагольные формы. Они могут создавать колорит отдаленной эпохи или придавать торжественно-возвышенную окраску, или, напротив, соответствовать просторечию, поскольку эти старые формы сохранились в диалектах.
Для глагола в этом плане важны ставшие архаичными уже в в. формы го лица единственного числа настоящего времени на -st: dost, knowest, livest, hast; -th — для го лица единственного числа doth, knoweth, liveth; ив прошедшем времени, Грамматические формы сами по себе не отличаются образностью, но могут получить ее при повторе. Подобно тому как слово неравно самому себе в эмоционально-экспрессивном отношении, если оно повторено несколько раз, таки грамматические формы получают стилистическую значимость при повторении и вообще при необычном распределении. В рассматриваемой нами сфере глагола особенно интересно в связи с этим обра-

СТИЛИСТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ НА УРОВНЕ МОРФОЛОГИИ
213
тить внимание на глаголы и глагольные формы с модальным значением. Понятно, что модальные значения особенно важны для стилистики уже потому, что передают отношение говорящего к сообщаемому усиленное утверждение, вопрос, сомнение, отрицание, желательность, долженствование и т.д. Как модальные глаголы can, may, must, ought, shall, will, таки модальные частицы just, only и модальные слова заслуживают при толковании текста самого пристального внимания.
Для того чтобы уяснить себе это, рассмотрим только один частный, но достаточно характерный случай, а именно употребление в настойчивом утверждении. Заглавие стихотворения Д. Томаса And Death Shall Have No Dominion выразительно формулирует его основную тему. Это спор поэта со смертью.
Стихотворение состоит из трех строф, по девять строк каждая.
Предложение And death shall have no dominion повторяется ив начале, ив конце каждой строфы. Такой кольцевой повтор выделяет основную мысль стихотворения и подчиняет ей архитектонику целого, так что все остальное становится развитием этой мысли. Мы рассмотрим только первую строфу. В ней говорится,
что после смерти человек сливается с природой. Как бы ни было трагично положение человека в момент смерти, эта трагедия будет преодолена безумным будет возвращен разума утонувшие поднимутся из глубин. Смерть не властна над ними — они будут жить в новой форме бытия. Трактовка смерти здесь не мистическая, а философская. Поскольку человек рассматривается как часть природы, он не исчезает бесследно. Рождение и смерть человека суть формы слияния его с природой. Сложно переплетающиеся образы первой части строфы раскрывают единство рождения и смерти DEATH SHALL HAVE NO DOMINION
And Death shall have no dominion.
Dead men naked they shall be one
With the man in the wind and the west moon;
When their bones are picked clean and the clean bones gone,
They shall have stars at elbow and foot;
Though they go mad they shall be sane,
Though they sink through the sea they shall rise again;
Though lovers be lost love shall not;
And death shall have no dominion.

214
Глава Глагол shall, как известно, нечисто модальный. Древне- английский глагол sceal означал долженствование. В современном английском shall употребляется в качестве вспомогательного глагола будущего времени и, как правило, сохраняет модальность, будучи употреблен в будущем времени не для первого лица. Однако это правило соблюдается не очень строго.
В приведенной строфе shall повторено восемь рази тем самым дано крупным планом, получает большую экспрессивность и актуализирует все заложенные в нем модальные возможности. Строфа похожа на пророчество и торжественное обещание.
Особое распределение в контексте наделяет shall высокой экспрессивностью, и выражаемое им долженствование и настойчивое утверждение доминируют в этом стихотворении с большой силой.
Экспрессивность этого shall поддержана богатой конвергенцией. Помимо повторов, назовем анафорические параллельные конструкции в шестой, седьмой и восьмой строках и антитезу светлого и мрачного (сравните антонимы mad ::
sane, sink :: rise).
§ 7. Наречия и их стилистическая функция
Общих исследований стилистических функций наречий в литературе пока нет, но существуют интересные частные наблю- дения.
Так, НС. Бухтиярова, опираясь на данные других авторов лингвистов и литературоведов, сравнивает использование лек- сико-семантических вариантов слова now в научной и художественной прозе. В научных текстах now служит средством связи входе логического рассуждения. Оно может означать далее, итак,
в данной работе, в последующем, ниже.
В книге Н. Винера находим следующий пример подобного употребления «Now there is no normal process except death which completely clears the brain from all past impressions; and after death it is impossible to set it going again».
1
Бухтиярова НС. Об изучении стиля научной прозы. — В сб.: Особенности языка научной литературы. — МС. Статья содержит подробный обзор многих работ п стилистике и по анализу особенностей стиля научной прозы в частности

СТИЛИСТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ НА УРОВНЕ МОРФОЛОГИИ
215
В художественной литературе now может играть большую роль в создании временного плана повествования. Вслед за
М.О. Мендельсоном и В. Кожиновым НС. Бухтиярова исследует функцию now в романе Э. Хемингуэя По ком звонит колокол и трактует now как метроном драматического действия романа. Вся жизнь героя до выполнения задания как бы подчинена этому основному моменту now. К этому следует добавить, что now вообще одно из излюбленных ключевых слов Э. Хемингуэя, для произведений которого характерно сложное переплетение временных планов настоящего, прошедшего и будущего, как ив следующем примере из рассказа he had no nose then and his face was to be rebuilt. He had gone out to the front from the military academy and been wounded within an hour after he had gone to the front line for the first time. They rebuilt his face, but he came from a very old family and they could never get the nose exactly right.
He went to South America and worked in a bank. But this was a long time ago, and then we did not any of us know how it was going to be afterward. We only knew then that there was always the war, but that we were not going to it any Текст насыщен наречиями и темпоральными словосочетаниями. Наречие then (в то время) подчеркнуто отделяет время повествования от времени, в котором происходит действие самого рассказа. Сложное переплетение того, что было дои после, создаваемое в этом отрывке взаимодействием осуществляющего ретроспекцию then и наречий afterward, always, not any more и видо-временными формами глагола, играет важную роль в передаче психологического состояния героев и описании их судьбы. Пять молодых раненых офицеров оказались на переломе между прошлыми будущим. В прошлом — искалечившая их война. Война тогда еще шла, но они в ней участвовать уже не могли. Будущее — неопределенно и тревожно как все будет потом (afterward), они не знали. Другими словами, в отражении нескольких временных пластов читатель видит судьбу потерянного поколения. Особо, но уже в лексикологическом плане следует остановиться на наречии never. На первый взгляд может показаться, что оно десемантизировано и темпоральное значение вытеснено экспрессивным. ЛСВ имеет разговорную

216
Глава стилистическую коннотацию. Контекст как будто подтверждает это they could never get the nose exactly right (никак не могли добиться нужной формы. Однако, привлекая более широкие контекстуальные указания, читатель видит, что сохраняется и прямое значение с присущими ему ассоциациями без- надежности.
В заключение главы о морфологических стилистических средствах необходимо отметить, что этой проблематике до сих пор должного внимания не уделялось. Между тем современное представление о языке как о многоступенчатой иерархической системе, все уровни которой тесно взаимосвязаны, требует комплексного исследования затронутых в этой главе вопросов

СТИЛИСТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ НА УРОВНЕ МОРФОЛОГИИ
217
Г лава СИНТАКСИЧЕСКАЯ СТИЛИСТИКА 1. Общие замечания
Предметом синтаксиса является, как известно, предложение и словосочетание. Для стилистики декодирования важно учесть все то, что установлено на этом уровне лингвостилистикой,
литературоведческой стилистикой и традиционной риторикой и поэтикой, например описание риторических фигур.
В этой главе будут рассмотрены лингвистические вопросы синтаксического уровня. Сюда относится синтаксическая синонимия, те. передача приблизительно одинаковой предметно- логической информации разными синтаксическими конструкциями с разной функционально-стилистической и экспрессивной окраской и коннотациями. Сравните, например, глагольные и безглагольные побудительные предложения Step in here! — In here! Wait a moment! — Just a Стилистический эффект основан на установлении синонимии разных типов синтаксических конструкций, из которых одна, с традиционным использованием синтаксических связей,
нейтральна, а другая, с переосмыслением их, — экспрессивна и эмоциональна. Например, экспрессивно-ироническое выражение отрицания возможно в предложениях утвердительных или вопросительных по форме why should two people stay together and be unhappy?» the barmaid was saying. «Why? When they can get a divorce and be happy?»
«Because marriage is a sacrament,» replied the stranger.
«Sacrament yourself!» the barmaid retorted contemptuously.
(A. Huxley. Point Counter Первых два риторических вопроса соответствуют утверждению людям несчастливым в браке следует развестись. Последнее

218
Глава восклицание экспрессивно-отрицательно и выражает презрение к доводу собеседника.
Каждому функциональному стилю свойственны свои особенности синтаксических построений, свои типичные конструкции,
которые вводятся в художественное произведение и взаимодействуют в нем со специальным стилистическим эффектом. Для разговорной речи, например, характерны избыточность синтаксического построения, перераспределение границ предложения,
эллиптические предложения, смещенные конструкции, в которых конец предложения дается вином синтаксическом строе,
чем начало, и, наконец, обособленные друг от друга элементы одного итого же высказывания. Все эти черты используются для передачи прямой речи Boy, did I gallop! With those three sons of
Africa racing after me and hissing! (K. MacInnes. Absolute Beginners).
Полуотмеченные структуры (см. с. 136—151) a grief ago представляют собой другой частный случай расхождения между си- туативно обозначающими традиционно обозначающим. Их следует отличать от случаев транспозиции, где одна существующая в языке структура заменяется другой, также существующей, но характерной в другом употреблении или значении. Также, как в морфологии, транспозиция в синтаксисе создает дополнительные коннотации. В морфологии, например, первое лицо множественного числа может быть употреблено в значении первого лица единственного числа, создавая разные коннотации. Такова функционально-стилистическая коннотация королевского
«мы» в знаменитом We are not amused королевы Виктории. Подобным же образом ив синтаксисе одна форма может употребляться в значении, обычно присущем другой форме. Риторический вопрос, например, является по смыслу эмфатическим утверждением или отрицанием Men will confess to treason,
murder, arson, false teeth or a wig. How many of them will own up to a lack of humour? (F. Colby. Essays). Вопросительная форма подчеркивает уверенность автора в том, что в отсутствие чувства юмора сознаться никто не захочет. Усиленное воздействие на читателя основано на том, что он включается в рассуждение,
должен сам принять решение.
Понятия полуотмеченных структур и транспозиции являются достижениями современной лингвистики. Традиционная стилистика их не знала. Там синтаксические построения, усиливающие экспрессивность высказывания, называются риторическими фигурами, фигурами речи или выразительными средствами

СИНТАКСИЧЕСКАЯ СТИЛИСТИКА
219
В работах М.Д. Кузнец и Ю.М. Скребнева
1
эти риторические фигуры сгруппированы в соответствии с представленными в них типами отклонения от нормы. Сохраняя предложенный этими авторами принцип, мы в дальнейшем рассмотрим расхождения традиционно и ситуативно означающего в несколько ином порядке, а именно. Необычное размещение элементов, те. прежде всего, разные виды инверсии. Переосмысление, или транспозиция, синтаксических конструкций. Введение элементов, которые новой предметной информации не дают (например, разные виды повторов. Пропуск логически необходимых элементов аси´ндетон,
эллипсис, умолчание, апо´зиопезис и т.д.
5. Нарушение замкнутости предложения анаколуф, вставные конструкции 2. Необычное размещение элементов
предложения — инверсия
Эмоциональность и экспрессивность могут быть переданы в речи не только специальным выбором слов, как о том шла речь выше (см. гл. II), но и особым их размещением.
В английском языке у каждого члена предложения, как известно, есть обычное место, определяемое способом его синтаксического выражения, связями с другими словами и типом предложения. Нарушение обычного порядка следования членов предложения, в результате которого какой-нибудь элемент оказывается выделенными получает специальные коннотации эмоциональности или экспрессивности, называется инверсией. Инверсия определяется положением синтаксически связанных между собой членов предложения относительно друг друга. Изменение порядка слов не может быть неограниченным, оно подчинено некоторым правилам, те. используются далеко не всевозможные размещения, а только некоторые. Так, например Kuznez ММ, Кузнец М.Д., Скребнев Ю.М. Стилистика английского языка. — Л, 1960.

220
Глава подлежащее может следовать за глаголом, но артикль и указательное местоимение должны обязательно предшествовать тому существительному, к которому они относятся.
Некоторые изменения порядка слов изменяют синтаксические отношения, ас ними и весь смысл предложения When a man wants to kill a tiger he calls it sport; when a tiger wants to kill a man it is ferocity; другие сочетают грамматическую и экспрессивную функции. Сравните I had known it : : Had I known it : :
If I had known it, где второе отличается от первого грамматическим значением, а от третьего — экспрессивностью. Наконец,
возможны изменения порядка слов, которые не меняют грамматического значения и не связаны с экспрессивностью или эмоциональностью, но имеют функционально-стилистическую окраску. К таким принадлежит, например, отнесение предлога вконец предложения, возможное только в разговорном стиле.
Сравните: the man of whom I spoke : : the man I spoke Именно разговорному стилю, и особенно фамильярно- разговорному, свойственно выделение на первое место эмоционально доминирующего элемента (термин Л. Блумфилда):
«Flowers! You wouldn’t believe it, madam, the flowers he used to bring me.»
«White! He turned as white as a woman.»
(K. Mansfield. Lady’s Специальной синтаксической формой усиления в подобных случаях служит конструкция it is flowers that, it was flowers Такие конструкции называют эмфатическими. В рассмотренных примерах девушка сначала называет предмет, особенно ее волнующий (цветы, называет то, что ее больше всего поразило в реакции молодого человека (его бледность, а потом поясняет ситуацию.
В книжной речи аналогичный эффект создается, напротив,
оттягиванием: психологически важный элемент ставят в конце предложения, чем создается некоторое напряженное ожидание,
поскольку читатель не получает привычного ему указания на предмет речи вначале сообщения.
С точки зрения стилистического анализа интересна только инверсия экспрессивного, или эмоционального, или стилистически функционального характера, а не всякое необычное размещение слов. Условность деления на изобразительные и выразительные средства обнаруживается и здесь. Вначале главы ука-

СИНТАКСИЧЕСКАЯ СТИЛИСТИКА
221
зывалось, что синтаксические средства имеют по преимуществу выразительную функцию, но они могут быть и изобразительными. Так, многочисленные случаи инверсии в Приключениях Алисы в стране чудес передают стремительность действия в описываемых событиях felt that she was dozing off, and had just begun to dream that she was walking hand in hand with Dinah... when suddenly, thump!
thump! down she came upon a heap of sticks and dry leaves, and the fall was over.
Alice was not a bit hurt, and she jumped up on her feet in a moment:
she looked up, but it was all dark overhead; before her was another long passage, and the white rabbit was still in sight, hurrying down it.
There was not a moment to be lost: away went Alice like the wind.
(L. Carroll. Alice in Инверсия в случаях down she came и away went Alice показывает неожиданность падения и стремительность бега Алисы и потому является стилистически релевантной. Иначе обстоит дело с инверсией before her was another long passage. Она является результатом того, что предложение начинается с обстоятельства места. Порядок слов соответствует движению отданного к новому, от темы креме, те. соответствует актуальному членению предложения и, следовательно, оказывается стилистически нейтральным. В тех случаях, когда такой порядок нарушен, те. при начальном положении ремы, ее, как логический предикат, выделяет усиленное ударение, что превращает интонацию в эмфатическую. Экспрессивность, следовательно, возникает при этом потому же принципу расхождения между узу- ально и ситуативно обозначающим.
Инверсия может получить экспрессивность также в случаях,
когда она вызывает представление о тех контекстах, для которых соответствующее расположение слов является обычным. Так,
например, в английской поэзии прилагательное может не только, как это обычно и для прозы, предшествовать определяемому существительному, но и следовать за ним Worried by silence,
sentries whisper, curious, nervous. But nothing happens (T.S. Постпозиция прилагательного в прозе придает стилю торжественность, приподнятость или музыкальность.
Экспрессивная и функционально-стилистическая окраска инверсии характерна преимущественно для прозы, поскольку в стихах порядок слов подчиняется ритмико-интонационной

222
Глава структуре стиха, а расположение компонентов синтаксических конструкций относительно свободно.
Рассмотрим некоторые типические случаи инверсии. Предикатив, выраженный существительным или прилагательным, может предшествовать подлежащему и связочному глаголу Beautiful those donkeys were! (K. Mansfield. The Lady’s
Maid). Этот тип инверсии особенно характерен для разговорной речи, где он часто сочетается с эллипсом, расчлененным вопросом и другими типичными для разговорной речи особенностями (КВ книжной речи эллипса в этом случае нет, зато часто, хотя и необязательно, следует инверсия связочного глагола и подлежащего seen...
(G.G. Средством выделения знаменательного глагола-сказуемого служит также постановка его перед подлежащим, за которым следует вспомогательный или модальный глагол Go I must.
2. Прямое дополнение с целью эмфазы может быть поставлено на первое место Her love letters I returned to the detectives for filing (Gr. Greene. End of the Affair).
3. Определение, выраженное прилагательным или несколькими прилагательными, при постановке его после определяемого придает высказыванию торжественный, несколько архаизированный, приподнятый характер, организует его ритмически, может акцентироваться наречиями или союзами и даже получает оттенок предикативности Spring begins with the first narcissus, rather cold and shy and wintry (D.H. Lawrence); In some places there are odd yellow tuli ps, slender, spiky, and Chinese- looking (D.H. Lawrence).
4. Обстоятельственные слова, выдвинутые на первое место,
не только акцентируются сами, но и акцентируют подлежащее,
которое при этом оказывается выдвинутым на последнее место, а последнее место также является эмфатической позицией Here come two lovers (К. Mansfield); Among them stood tuli ps
(R. Особенная живость и динамичность повествования создается выдвижением на первое место постпозитива: off they sped,
out he hopped, up you Поскольку в сложном предложении нормальным порядком следования частей является предшествование главного предло-

СИНТАКСИЧЕСКАЯ СТИЛИСТИКА
223
жения, то средством эмфазы может быть выдвижение напер- вое место придаточного предложения, как в словах узнавшего всю правду и совершенно отчаявшегося Роберта Whether she changes or doesn’t change now I don’t care (J.B. Стилистическую инверсию, которая, как указывалось выше,
подчиняется известным ограничениям, зависящим от системы языка, следует отличать от нарушений обычного порядка слов в речи персонажей-иностранцев. Такие нарушения используются, например, Э. Форстером, Э. Хемингуэем, А. Уэскером и многими другими авторами в речевых характеристиках 3. Переосмысление, или транспозиция,
синтаксических структур
Одной из основных классификаций предложений в синтаксисе является, как известно, классификация по цели высказывания на повествовательные, вопросительные, восклицательные и побудительные. Известно также деление предложений на утвердительные и отрицательные. Каждый из этих разрядов имеет свои формальные и интонационные признаки. Каждый может, однако, встретиться ив значении любого из остальных,
приобретая при этом особое модальное или эмоциональное значение, экспрессивность или стилистическую окраску. Так, например, утвердительные по форме предложения могут использоваться как вопросы, если спрашивающий хочет показать, что он уже догадывается о том, каков будет ответ, и ему это небезразлично. Они также могут служить как побуждения к действию.
Так называемые риторические вопросы служат эмфатическим утверждением, а повелительные предложения могут иногда передавать не побуждение к действию, а угрозу или насмешку. Все эти сдвиги, те. употребление синтаксических структур в несвойственных им денотативных значениях и с дополнительными коннотациями, называются транспозицией.
Рассмотрим сначала транспозицию повествовательного предложения с превращением его в вопрос. Такая транспозиция сочень разнообразными коннотациями получила довольно широкое распространение в разговорной речи.
В пьесе П. Шафера Упражнение для пяти пальцев простоватый, но прямодушный мебельный фабрикант Стэнли и его жена, мещанка, полная претензий на высокую культуру и вкус

224
Глава борются за влияние на девятнадцатилетнего сына Клайва. В приведенном ниже диалоге можно рассмотреть разные типы вопросов с прямым порядком слов (brightly, putting her husband in his place): Who was in it, dear?
Lawrence Olivier? I always think he is best for those Greek things, don’t you? ... I’ll never forget that wonderful night when they put out his eyes — I could hear that scream for weeks and weeks afterwards everywhere I went. There was something so farouche about it. You know the word, dear, farouche? like animals in the jungle.
Stanley (to С that’s supposed to be cultured?
Clive:
What?
Stanley:
People having their eyes put out.
Clive:
I don’t know what «cultured» means. I always thought it has something to do with pearls.
Louise:
Nonsense, you know perfectly well what your father means. It’s not people’s eyes, Stanley; it’s poetry. Of course I don’t expect you to understand.
Stanley (to Clive):
And this is what you want to study at Cambridge,
when you get up there next month?
Clive:
Yes, it is, more or less.
Stanley:
May I ask, why?
Clive:
Well, poetry’s its own reward, actually — like virtue.
All art is, I should think.
Stanley:
And this is the most useful thing you can find to do with your time?
Clive:
It’s not a question of useful.
Stanley:
Isn’t it?
Clive:
Not Транспозиция, те. прямой порядок слов в вопросах Стэнли
(And that’s supposed to be cultured? и And this is what you want to study at Cambridge?), насыщает эти вопросы иронией и даже сарказмом. Практичный Стэнли озабочен будущим сына, и природный здравый смысл помогает ему видеть уязвимость снобов и их показной культуры, которой так кичится Луиза. Прямой порядок слов свидетельствует о том, что спрашивающий догадывается, каким может быть ответ, позиции сына и жены ему известны, пользуясь оружием иронии, он хочет показать им всю нелепость их претензий. В подобных вопросах, касающихся намерений собеседника, обычны глаголы want, wish, hope,
suppose, suggest, believe и другие глаголы этой же идеографи-

СИНТАКСИЧЕСКАЯ СТИЛИСТИКА
225
ческой группы. То, что спрашивающий уже составил свое мнение, может передаваться такими глаголами, как suppose, think,
guess. Несколько раньше в той же сцене Стэнли спрашивает сына You like the idea, I suppose? Иной, подбадривающий характер имеют коннотации в вопросах Луизы, она хочет показать, что они с сыном хорошо понимают друг друга, они единомышленники. Отсюда — первый расчлененный, подсказывающий вопрос, побуждающий к поддержке и подтверждению I
always think he’s best for these Greek things, don’t you?, и вопрос о французском слове farouche. Луиза щеголяет французским языком и подчеркивает, что и сын ее, подобно ей, принадлежит к элите — знает языки, разделяет ее восторги по поводу игры
Лоренса Оливье. Такие вопросы, подбадривающие слушателя,
ожидающие подтверждения его понимания, содержат обычно глаголы know, understand, see, get the point, perceive и т.д.
Обратимся теперь к транспозиции обратного направления,
т.е. к превращению вопроса в эмфатическое утверждение. Это так называемый риторический вопрос — наиболее изученная в стилистике форма транспозиции.
Риторический вопрос не предполагает ответа и ставится не для того, чтобы побудить слушателя сообщить нечто неизвестное говорящему. Функция риторического вопроса — привлечь внимание, усилить впечатление, повысить эмоциональный тон,
создать приподнятость. Ответ в нем уже подсказан, и риторический вопрос только вовлекает читателя в рассуждение или переживание, делая его более активным, якобы заставляя самого сделать вывод.
Риторический вопрос встречается во всех стилях речи, но имеет в каждом из них несколько специфическую функцию. сонет Шекспира о беспредельной преданности возлюбленной начинается с эмоционального вопроса, который в действительности является утверждением your slave, what should I do but tend
Upon the hours and times of your desire?
С.Я. Маршак и переводит его утверждением:
Для верных слуг нет ничего другого,
Как ожидать у двери госпожу.
Синтаксическая форма оригинала больше передает ироническую грусть и нежность

226
Глава В известной парламентской речи Дж. Байрона против билля о смертной казни для разрушителей машин ораторское использование риторических вопросов выражает едкий сарказм, негодование и вместе стем соответствующую ситуации приподня- тость.
В пьесе Святая Иоанна Б. Шоу дает остросатирическую характеристику английскому лжепатриотизму, когда каноник с бычьей шеей восклицает «How can what an Englishman believes be heresy? It is a contradiction in terms.» Эмфатическое утверждение в данном случае принадлежит не автору, а персонажу.
В разговорном стиле речи и соответственно в драматическом диалоге риторический вопрос передает иронию, насмешку,
возмущение и осложняется расчлененной формой, I don’t see it. And I know Betty better than you do.
Fredda (bitterly): You know everybody better than anybody else does,
don’t you?
Gordon:
You would say that, wouldn’t you? I can’t help it if
Martin liked me better than he liked you.
(J.B. Priestley. Dangerous Характер риторического вопроса здесь более сложный. Фреда и Гордон ревнуют Мартина друг к другу. Фреда обижена утверждением Гордона, будто он лучше знал Мартина, чем она,
и был к нему ближе именно об этом говорит ее вопрос, подчеркивающий самообольщение Гордона. Его встречный вопрос парирует иронию Фреды. Реплика Гордона you would say that соответствует русскому это в твоем духе, это так на тебя похоже.
Использованный в расчлененном вопросе глагол имеет очень большое значение для характера передаваемой эмоции. Сравнивая и You can speak English, can’t you?, мы видим, что во втором случае не только выражается надежда, что спрашиваемый говорит по-английски, но и заранее неодобрительно оценивается случай отрицательного ответа.
Введение вопроса союзом or говорит о неуверенности говорящего, о его сомнении в правильности предположения You can speak English... or can’t В тех случаях, когда в расчлененном вопросе имеется перекрестное употребление утвердительной и отрицательной формы, говорящий предлагает собеседнику выразить согласие со сказанным. Если такого перекрестного употребления нет

СИНТАКСИЧЕСКАЯ СТИЛИСТИКА
227
вопрос имеет подбадривающий или, напротив, саркастический характер So you are that very person, are Разновидности расчлененных вопросов хорошо изучены, и мы остановились здесь на них только для того, чтобы подчеркнуть, что синтаксис разговорной речи располагает большим разнообразием форм вопроса, которые в других стилях неупот- ребительны.
В научном стиле речи важную роль играет использование вопроса, похожего на риторический вопрос, ноне вполне тождественного ему. Это вопрос, сопровождающийся ответом и вовлекающий читателя в рассуждение автора, заставляющий его думать вместе с ним. Приблизительно тоже самое, хотя и с большей долей эмоциональности, происходит в публицистическом тексте. Поэтому ниже приводится отрывок из уже цитированной книги Н. Винера, который трактует тему, общую для науки и публицистики, и может служить иллюстрацией обоих стилей is nothing more dangerous to contemplate than World War
III. It is worth considering whether part of the danger may not be in- trinsic in the unguarded use of learning machines. Again and again I
have heard the statement that learning machines cannot subject us to any new dangers, because we can turn them off when we feel like it.
But can we? To turn a machine off effectively, we must be in posses- sion of information as to whether the danger point has come. The mere fact that we have made the machine does not guarantee that we shall have the proper information to do this. This is already implied in the statement that the checker-playing machine can defeat the man who has programmed it, and this after a very limited time of working in.
Moreover, the very speed of operation of modern digital machines stands in the way of our ability to perceive and think through the indications of danger...
(N. Wiener. Рассуждение начинается с риторического по форме вопроса, который делает читателя активным, заставляет его задуматься над новым аспектом основной проблемы современности. Затем приводится широко распространенное и беспечное заявление о том, что машину всегда можно выключить, и, наконец,
прямой вопрос ставит это утверждение под сомнение, а ответ на вопрос показывает его несостоятельность. Так, еще один из великих ученых современности предупреждает о том, как опасен джинн, выпущенный из бутылки науки

228
Глава Транспозиция вопросительных предложений возможна не только по типу риторического вопроса с переходом в эмфатическое утверждение, но и с переходом в побудительные и восклицательные предложения, обязательно более экспрессивные, чем формы без транспозиции. Простое повелительное наклонение, даже смягченное словом please, звучит для английского уха слишком грубо. Вежливая просьба требует вопросительной конструкции.
Например: Open the door, please превращается вили или в косвенный вопрос I wonder whether you would mind opening the door. Даже рассердившись, персонаж из пьесы Дж. Осборна кричит своим соседям «Do you mind being quiet down there, Выше уже приводился пример восклицательного предложения, построенного как вопросительное и весьма эмфатичного:
«Boy! Did I gallop!» В разговорном стиле подобный тип транспозиции встречается как в английском, таки в русском языке I tired! — Как я устал Aren’t you ashamed of yourself! — He стыдно тебе Wasn’t it a marvellous tri p! — Ну, не замечательная ли поездка What on earth are you doing! — Что ты, черт возьми,
делаешь! Нетрудно видеть, что в некоторых случаях экспрессивность имеет чисто синтаксическую природу, а в других усиливается лексическими средствами 4. Транспозиция синтаксических структур
с ограниченными возможностями
лексического и морфологического
варьирования
После рассмотрения транспозиции утверждения и вопроса логично обратиться к транcпозиции отрицания и к подразумеваемому отрицанию и рассмотреть cлyчaй, кoгда эмфатическое отрицание выражается предложениями, в которых нет отрицательных слов. Эти случаи целесообразно назвать транспозицией структур с ограниченными возможностями лексического и морфологического варьирования. Их своеобразие не исчерпывается тем, что отрицание в них выражено без помощи отрицательных слов. Свобода переосмысления здесь далеко не так велика, как в риторических вопросах или вопросах с прямым порядком слов.
Уже О. Есперсен отмечал их идиоматичность
1
, и некоторые из Есперсен О. Философия грамматики. — МС СИНТАКСИЧЕСКАЯ СТИЛИСТИКА
229
них могут рассматриваться как единицы постоянного контекста, в которых возникает фразеологически связанное значение одного из компонентов. Число таких образований не очень значительно, и встречаются они преимущественно в разговорном стиле речи. «Did you give her my regards?» I asked him. «Yeah.»
The hell he did, the bastard (J. Salinger. The Catcher in the Приводя примеры таких переосмыслений, М.Д. Кузнец и
Ю.М. Скребнев справедливо отмечают их преимущественно иронический характер, восклицательную форму предложения и структурную зависимость от предшествующего высказывания собеседника. Следовательно, здесь одновременно происходит и транспозиция повествовательных и повелительных предложений в восклицательные. Вот некоторые из приведенных этими авторами примеров (slowly): I think I know what you mean, Mrs Higgins.
Higgins:
Well, dash me if I do!
(B. Shaw)
Catch you taking liberties with a gentleman!
(B. Последний пример заслуживает особого внимания. Фразеологический словарь указывает catch me, catch me at it, catch me doing this как разговорное выражение, которое соответствует русскому низа что В этом значении глагол catch употребляется только в повелительном наклонении. Интересно, что очень похожие образования catch somebody bending (застать кого-либо врасплох, catch somebody napping, tri pping (застать врасплох или поймать ни ошибке) — могут употребляться в любых формах без отрицательного значения, но приобретут такое значение, будучи употреблены в повелительной форме Catch him tri pping! Его на ошибке не поймаешь!
2
Следует отметить, что формы повелительного наклонения наиболее богаты возможностями экспрессивного смещения значения ив русском языке. Сравните Ну да, рассказывай (выражающее недоверие и несогласие) или Дожидайся (ироническое осуждение бесполезной надежды. Для современного русско См Кузнец М.Д., Скребнев Ю.М. Указ. соч. — С. 92.
2
См, например, слово catch в «Англо-русском фразеологическом словаре, сост. А.В. Куниным (МГ лава го языка экспрессивно-ироническое переосмысление утвердительных конструкций изучено и описано ДН. Шмелевым, который рассматривает такие конструкции, как Стану я пса кормить Очень нужно с ним советоваться Есть о чем жалеть!
Много ты знаешь Хорош друг Велика важность Я тебе поговорю и т.д.
1
Д.Н. Шмелев рассматривает такие случаи как интонацион- но-связанные варианты и разграничивает свободные синтаксические конструкции и фразеологические схемы, в которых становится невозможной или очень ограниченной синонимическая замена опорных слов. Различные эмоциональные смещения могут также связываться с ограничениями в грамматических формах с фиксированным порядком слов. Так, прилагательное хороший употребляется для отрицательной оценки обязательно в краткой форме ив постпозиции Хорош друг А глагол найти только в прошедшем времени Нашел за кого заступиться Нашел время Нашел дурака!
Экспрессивно-ироническое переосмысление может быть связано со смещением синтаксических значений. Так, предложение if I ever stop thinking about the girl (B. Shaw) уже не передает значения придаточного предложения степени и сравнения,
и вряд ли можно согласиться с М.Д. Кузнец и Ю.М. Скребне- вым, которые его так называют.
Сравните также пример О. Есперсена: If this isn’t Captain
Donnithorne a-coming into the yard! (G. Eliot). Здесь прямое и косвенное отрицание взаимно погашаются, в результате смысл утвердительный — Идет капитан Д Переосмыслению способствуют подкрепляющие отрицание частицы, междометия и модальные слова Did he give you the money? — The hell he did!
Doesn’t it tempt you? — Tempt me, hell! Сравните аналогичное употребление like hell, dash me, the deuce, damn и т.д. Здесь выпадают ясные из контекста слова (местоимения, вспомогательные глаголы, ноне экспрессивные элементы «Shut up,
Michael. Try and show a little breeding.» — «Breeding be damned. Who has any breeding, anyway, except bulls?» (E. Hemingway)
2 1
Шмелев ДН. Проблемы семантического анализа лексики (на материале русского языка. — М, 1973.
2
См Кузнецова В.А. Гиперфразы с отрицательно-оценочной экспрессией в современном английском языке. — В кн Экспрессивные средства английского языка. — Л, 1975.

СИНТАКСИЧЕСКАЯ СТИЛИСТИКА
231
Можно заметить некоторые более или менее устойчивые модели конструкций, которым такое переосмысление свой- ственно.
Д.Н. Шмелев предлагает называть подобные конструкции в русском языке фразеологическими схемами. Термин можно принять и для английского языка, поскольку в этих случаях наблюдаются некоторые специфически фразеологические черты постоянства синтаксического, морфологического или лексического контекста при переосмыслении.
Выше уже приводился пример с глаголом catch в повелительном наклонении. Говорящий не предлагает совершить названное действие, а предупреждает о его невозможности catch при этом означает меня на этом не поймать.
Экспрессивно-ироническое переосмысление можно отметить ив репликах с употреблением формы будущего времени со специфическим угрожающим передразниванием и своеобразным подобием конверсии при образовании окказионального неологизма. Для иллюстрации этого последнего явления иронического преобразования слова ниже приводится довольно значительный отрывок изначала ирландской сказки Стивенса, где эта структура является частью большой конвергенции STORY OF TUAN MAC CAIRILL
Finnian, the Abbot of Moville, went southwards and eastwards in great haste. News had come to him in Donegal that there were yet peo- ple in his own province who believed in gods that he did not approve of, and the gods that we do not approve of are treated scurvily, even by saintly men.
He was told of a powerful gentleman who observed neither Saint’s
Day nor Sunday.
«A powerful person!» said Finnian.
«All that,» was the reply.
«We shall try this person’s power,» said Finnian.
«He is reputed to be a wise and hardy man,» said his informant.
«We shall test his wisdom and his hardyhood.»
«He is,» that gossi p whispered — «he is a magician.»
«I will magician him,» cried Finnian angrily. «Where does that man live?»
He was informed and he proceeded in that direction without delay.

232
Глава admittance in order that he might preach and prove the new God, and exercise and terrify and ban- ish even the memory of the old one; for to a god grown old Time is as ruthless as to a beggarman grown Время действия — период насаждения христианства в Ирландии. Повествование пронизано тонкой иронией, которая в значительной мере зависит от чисто языковых средств.
Тема отрывка — центральная для всей истории ирландского народа проблема религиозной нетерпимости. Ирония по отношению к нетерпимости и действиям аббата Финниана раскрывается в этом небольшом отрывке очень полно с интенсивной конвергенцией многих стилистических приемов. Немалая роль в этой конвергенции принадлежит транспозиции повествовательного предложения с глаголом в форме будущего времени в предложение восклицательное. Правда, после I will magician him нет восклицательного знака, но лексический комментарий Finnian angrily указывает на то, что предложение выражает эмоцию.
Но рассмотрим отрывок последовательно. Читателя настораживают в первом же предложении однородные обстоятельства к сказуемому (went southwards and eastwards in great haste). В следующей фразе тема нетерпимости подчеркнута подхватом people in his own province who believed in gods he did not approve of, and the gods that we do not approve of are treated scurvily, even by saintly men. Кроме того, структура фразы своей разговорной окраской с предлогом в постпозиции и семантическая гетерогенность слови и gods дают резкое снижение темы, которое тем более заметно и забавно, что сентенции придан предельно обобщенный характер. Затем следует диалог,
моделированность которого никак не может ускользнуть от внимания читателя. В нем чередуются сообщения о силе противника с торжественными декларациями Финниана, и читатель уже готов к третьему столь же высокопарному заявлению. Ожидание его обмануто — услышав, что могущественный противник еще и колдун, те. заклятый враг церкви, Финниан совсем выходит из себя и срывается на фамильярно-разговорное: I will magician him (Я ему покажу колдовать. Это тем более смешно, что подобный синтаксис является явным анахронизмом, он характерен для современного английского языка ив сказке звучит пародийно СИНТАКСИЧЕСКАЯ СТИЛИСТИКА
233
Сравнивая три внешне похожие реплики Финниана: we shall try this person’s power, we shall test his wisdom и I will magician him, можно видеть механизм транспозиции повествовательного предложения в восклицательное. Значение угрозы содержится ив первых двух репликах, нотам оно опирается на лексический состав высказываний, и лексика употребляется в общепринятых значениях и функции. В последней реплике угрожающий смысл уже не зависит от лексического значения слов, он передается конструкцией, в которой позицию знаменательного глагола занимает неологизм, созданный путем конверсии от слова, вызвавшего гневную или раздраженную реакцию говорящего (в данном случае magician v < magician Окончание отрывка развивает уже разгаданную читателем тему фанатизма и нетерпимости, в сатирической трактовке которой важную роль сыграла рассмотренная транспозиция, поддержанная другими выразительными средствами параллелизмом, контрастом высокого и сниженного тона и т.д.