Маслач, Пайнс Практикум по социальной. Практикум по социальной психологии серия Практикум по психологии
 Скачать 2.58 Mb.
|
|
ЛИТЕРАТУРА American Psychological Association. Ethical standards of psychologists: A summary of ethical principles. — Washington, D.C., 1962. Milgram S. Behavioral study of obedience. — Journal of Abnormal and Social Psychology, 1963, 67, 371-78. ПРОБЛЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ПОДЧИНЕНИЯ: ОТВЕТ БАУМРИНД Стэнли Милграм Stanly Milgram. Issues in the Study of Obedience: A Reply to Baumrind. Из: American Psychologist, vol. 19. — The American Psychological Association, 1964. P. 848-852. Подчинение выполняет в обществе многие полезные функции. Оно может оказывать облагораживающее и воспитательное воздействие, может повлечь за собой акты милосердия и доброты. Тем не менее проблема деструктивного подчинения заслуживает интенсивного исследования, поскольку в наше время эта форма подчинения вызывает наибольшую тревогу, и эта проблема является самой трудной. В самом общем виде проблему деструктивного подчинения можно сформулировать следующим образом: если X велит Y, чтобы он причинил вред Z, то при каких условиях Y выполнит приказ X, а при каких условиях откажется выполнять его? В конкретной лабораторной обстановке вопрос может принять такую форму: если экспериментатор велит испытуемому выполнять действия, направленные против другого человека, то при каких условиях испытуемый выполнит его указания, а при каких условиях откажется подчиниться? Для исследования подчинения была разработана простая процедура (Milgram, 1963). Человек приходит в лабораторию, и в контексте обучающего эксперимента ему велят воздействовать на другого человека электрошоком все возрастающей силы. (Этот другой человек — актер, который на самом деле не испытывает никакого воздействия.) Экспериментатор велит испытуемому продолжать повышать силу тока, доводя ее даже до уровня, обозначенного «опасно: сильнейший удар». Цель эксперимента заключается в том, чтобы выяснить, насколько далеко продвинется неинформированный испытуемый, пока он не откажется подчиняться указаниям экспериментатора. Поведение до этого переломного момента считается «повиновением» в том смысле, что испытуемый делает то, что велит экспериментатор. Переломный момент — это акт неповиновения. После того как установлена основная процедура, становится возможным варьировать условия эксперимента, чтобы выяснить, при каких условиях подчинение авторитету наиболее вероятно и при каких условиях на первый план выступает неповиновение (Milgram, 1965). Результаты эксперимента (Milgram, 1963) показали, что, во-первых, не подчиниться власти экспериментатора для многих людей труднее, чем обычно предполагают. Значительное число испытуемых доходят до верхней отметки шкалы генератора электрошока. Второе открытие состоит в том, что такая ситуация часто является для человека весьма конфликтной. В ходе эксперимента испытуемые нервничают, потеют, а иногда у них случаются припадки нервного смеха. С одной стороны, испытуемые хотят помогать экспериментатору, а с другой стороны, они не хотят подвергать «ученика» воздействию электрошока. Отражением этого конфликта являются невротические реакции испытуемых. В недавно вышедшем номере American Psychologist Диана Баумринд (Baumrind, 1964) подняла ряд вопросов, касающихся отчета об исследовании подчинения. Баумринд выразила беспокойство по поводу благополучия испытуемых, которые участвовали в эксперименте, и задала вопрос, были ли приняты адекватные меры для защиты прав его участников. Она также усомнилась в адекватности плана эксперимента. Ясно, что статья «Исследование поведения подчинения» не содержала всей информации, необходимой для оценки эксперимента. Но ссылки на литературу и примечания (р. 373, 378) ясно указывают на то, что статья входит в серию отчетов об экспериментальной программе, и в статье Баумринд отсутствует информация, которую можно было легко получить. Я признателен редактору за то, что он отвел место в журнале для обзора этой информации, для ее расширения и для обсуждения некоторых вопросов, затронутых Баумринд. С самого начала Баумринд отождествляет неожиданные результаты эксперимента с основной процедурой его проведения. Например, она пишет, будто вызвать стресс у наших испытуемых было преднамеренной и продуманной целью входивших в эксперимент манипуляций. Существует много лабораторных методов, специально разработанных для создания стресса (.Lazarus, 1964), но парадигма подчинения не относится к их числу. Крайнее нервное напряжение, вызванное экспериментом у некоторых испытуемых, было неожиданностью. Перед проведением эксперимента методы обсуждались со многими коллегами, и никто .из них не; предвидел тех реакций, которые впоследствии имели место. При проведении экспериментальных исследований не всегда можно заранее предвидеть результаты. Наука движется вперед именно потому, что мы исследуем ситуации, исход которых нам неизвестен. Исследователь, не желающий принять такую степень риска, должен отказаться от мысли о научных изысканиях. Более того, до начала эксперимента были все причины предполагать, что испытуемые откажутся следовать указаниям экспериментатора после того, как «жертва» начнет протестовать; об этом спрашивали многих коллеги психиатров, и практически все они считали, что именно так и будет. В самом деле, чтобы начать эксперимент, в котором измеряется в основном неповиновение, нужно быть уверенным, что у людей имеются некие ресурсы, дающие им возможность преодолевать давление авторитета. Действительно, после того как достаточное количество испытуемых подверглись экспериментальным процедурам, стало очевидным, что некоторые из них дойдут до верхней отметки шкалы силы удара, а некоторые будут испытывать стресс. Этот пункт, как мне кажется, является первым обоснованным поводом для возникновения вопроса о том, продолжать ли исследование, или прекратить его. Но кратковременное возбуждение — это не то же самое, что вредные последствия. В ходе проведения эксперимента не наблюдалось никаких признаков его вредного влияния на испытуемых; а поскольку сами испытуемые полностью поддерживали эксперимент, то я принял решение продолжать исследова- ние. Не направлена ли критика Баумринд в основном на неожиданные результаты, а не на метод? Результаты эксперимента показали, что поведение некоторых испытуемых выглядело поразительно аморальным. Если бы вместо этого все испытуемые отказались подчиняться на уров не «слабого удара» или при появлении у «ученика» первых признаков дискомфорта, то результаты были бы приятными и обнадеживающими и кто бы тогда стал возражать? ПРОЦЕДУРА ЭКСПЕРИМЕНТА И ЕГО ПОЛЕЗНОСТЬ Наиболее важный аспект процедуры возникал в конце сеанса эксперимента. Все испытуемые проходили тщательное постэкспериментальное обследование. Конкретное содержание беседы, в которой раскрывалась имевшая место мистификация, было различным — оно зависело от условий эксперимента и изменялось по мере возрастания нашего опыта. Как минимум испытуемым сообщали, что «жертва» не подвергалась опасным ударам электротоком. Каждый испытуемый проходил через дружеское примирение с мнимой жертвой и имел продолжительную беседу с экспериментатором. Неподчинившимся испытуемым смысл эксперимента объясняли таким образом, чтобы поддержать их решение не повиноваться экспериментатору. Подчинившихся испытуемых уверяли в том, что их поведение абсолютно нормально и остальные участники также испытывают противоречивые чувства или напряжение. Испытуемым обещали, что они получат исчерпывающий отчет после завершения се- рии экспериментов. В некоторых случаях с отдельными испытуемыми проводились дополнительные подробные и длительные обсуждения экспериментов. Когда серия экспериментов была завершена, испытуемые получили письменный отчет, в котором были описаны подробности процедуры эксперимента и его результаты. И опять-таки, о роли испытуемых в эксперименте и их поведении в этом отчете говорилось с уважением, без унижения их достоинства. Все испытуемые затем получили дополнительную анкету, касавшуюся их участия в исследованиях, что опять позволило им выразить мысли и чувства по поводу своего поведения. Ответы на вопросы анкеты подтвердили сложившееся у меня впечатление, что участники положительно относятся к эксперименту. В количественном отношении... 84% испытуемых заявили, что рады, что участвовали в эксперименте; 15% сообщили о нейтральном к нему отношении; 1,3% сообщили об отрицательном отношении. Конечно, для получения достоверных результатов эти цифры требуют осторожной интерпретации, но ими не следует пренебрегать. Более того, 80% испытуемых выразили мнение, что следует проводить больше экспериментов такого типа, а 74% отметили, что в результате участия в исследовании они узнали нечто важное о самих себе. Результаты интервью, ответы на вопросы анкеты и точные копии процедур дебрифинга будут представлены более полно в готовящейся к изданию монографии. Процедуры дебрифинга и обследования испытуемых выполнялись как нечто само собой разумеющееся, а не потому, что эксперимент был сочтен особо рискованным для испытуемых. Насколько я могу судить, в ходе эксперимента не было ни одного момента, когда испытуемые подвергались бы опасности или риску вредного воздействия. Если бы дело обстояло иначе, эксперимент был бы сразу же прекращен. Баумринд утверждает, что после участия в эксперименте испытуемый не может найти оправдания своему поведению и вынужден нести все бремя ответственности за свои действия. Вообще говоря, это не так. Те же самые механизмы, которые позволяют испытуемому действовать, подчиняться экспериментатору, а не игнорировать его приказы, работают не только в момент совершения действия — они продолжают оправдывать поведение испытуемого в его собственных глазах и после окончания эксперимента. Испытуемый позднее рассматривает свое поведение с той же точки зрения, которая была принята им во время совершения действий, то есть считает, что он должен был «выполнить задание, данное представителем власти». Поскольку мысль о воздействии на жертву электрошоком отвратительна, то те, кто слышал о плане эксперимента, склонны были считать, что «люди не будут этого делать». После того как результаты эксперимента стали известны, эта установка выражается в высказывании «если они это сделают, то они потом не смогут себе этого простить». Эти две формы отрицания экспериментальных результатов одинаково недопустимы, поскольку приводят к неправильному толкованию фактов социального поведения человека. В действительности же многие испытуемые подчиняются до самого конца без каких-либо признаков вредных последствий. Не наносить вреда — это необходимое условие проведения экспериментов; тем не менее участие в них может иметь и положительную сторону. Баумринд предполагает, что испытуемые не извлекли никакой пользы из участия в исследовании подчинения, но это неверно. Слова и действия испытуемых указывают на то, что они немало узнали, а многие из них испытывали удовлетворение по поводу своего участия в научных исследованиях, Которые они считали важными. Через год после участия в эксперименте один из испытуемых писал: Эксперимент укрепил мою веру в то, что человек должен избегать причинения вреда другому человеку, даже ценой неподчинения властям. Другой испытуемый заявил: Для меня эксперимент показал... до какой степени необходимо, чтобы каждый индивид имел или открыл для себя твердую основу, на которой он может принимать решения, какими бы незначительными они ни казались. Я думаю, что люди должны глубже осмыслить себя и свои отношения с миром и другими людьми. Если этот эксперимент служит встряской, которая выводит людей из состояния самоуспокоения, то он достиг своей цели. Такие заявления характерны для множества комментариев участников, полных благодарности и глубокого понимания. Посланный каждому испытуемому по завершении серии экспериментов пятистраничный отчет был специально составлен таким образом, чтобы подчеркнуть ценность опыта, полученного испытуемым. В нем излагалась широкая концепция экспериментальной программы, а также объяснялась логика плана эксперимента. В нем были описаны результаты двенадцати экспериментов, обсуждались причины нервного стресса у испытуемых и делалась попытка показать возможное значение этого эксперимента. Испытуемые реагировали на отчет с энтузиазмом; многие выразили желание и в дальнейшем участвовать в экспериментальных исследованиях. Этот отчет был послан всем испытуемым несколько лет назад. Тщательность, с которой он был составлен, противоречит утвер- ждению Баумринд о том, что экспериментатору было все равно, принесет ли участие в эксперименте какую-либо пользу испытуемым. Баумринд опасается, что интенсивные переживания, связанные с лабораторными процедурами, вызовут у участников отвращение к психологическим экспериментам. Мои собственные наблюдения показывают, что испытуемые чаще с неудовольствием реагируют на «пустой» час, проведенный в лаборатории, когда применяются стандартные методы и на выходе из лаборатории у испытуемого может возникнуть лишь одно чувство — что он напрасно потратил время, занимаясь заведомо мало- важными и бесполезными упражнениями. В целом испытуемые, участвовавшие в эксперименте по исследованию подчинения, испытывали совершенно иные чувства по поводу своего участия. Они рассматривали свои переживания как возможность узнать нечто важное о самих себе или об условиях, влияющих на человеческие поступки. Через год после завершения экспериментальной программы я выступил инициатором дополнительного повторного исследования. Независимый медицинский эксперт с большим психотерапевтическим опытом провел интервью с 40 испытуемыми, участвовавшими в эксперименте. Этот психиатр обращал особое внимание на тех испытуемых, которые, с его точки зрения, вероятнее всего могли пострадать в результате эксперимента. Его целью было выявить возможные вредные последствия эксперимента. Он заключил, что, несмотря на то что некоторые из испытуемых перенесли крайний стресс, ...эксперт не обнаружил ни у одного человека признаков того, что эти переживания повредили ему... Все испытуемые трактовали свою задачу [в эксперименте] в соответствии с хорошо установившимися моделями поведения. Не было найдено доказательств наличия травматических реакций. Перед тем как судить об эксперименте, следует учитывать подобные доказательства. ДРУГИЕ ПРОБЛЕМЫ Баумринд не ограничивается обсуждением того, как обращались с испытуемыми — она вообще отвергает данную работу. Баумринд считает, что нельзя получить значимые результаты, изучая повиновение в лабораторных условиях: она обосновывает это тем, что «установка на зависимость и подчинение, принимаемая большинством испытуемых в условиях эксперимента, соответствует ситуации» (р. 29). Здесь Баумринд приводит главный довод как раз в пользу исследования подчинения в этой обстановке, а именно — этой обстановке присуща «экологическая валидность». Это один из социальных контекстов, в котором регулярно имеет место податливость. Ситуации, связанные с военной службой и профессиональной деятельностью, также создают особенно благоприятную обстановку для исследования подчинения и именно потому, что в них подчинение является естественным и соответствует этим контекстам. Я отвергаю аргумент Баумринд, в котором она утверждает, что наблюдавшееся в эксперименте повиновение нельзя принимать в расчет, поскольку оно имело место там, где соответствовало ситуации. Именно поэтому его и следует принимать в расчет. Повиновение солдата не теряет заложенного в нем смысла из-за того, что оно имеет место в соответствующем армейском контексте. Повиновение испытуемого вызывает не меньшую тревогу из- за того, что оно происходит в рамках социального института, который называется психологическим экспериментом. Баумринд пишет: «"Игра" определяется экспериментатором, и он устанавливает ее правила» (стр. 39 в данном издании. — Ред.). Действительно, для того чтобы имело место неповиновение, необходимо нарушить схему эксперимента. На самом деле в рассматриваем случае неповиновение предусмотрено планом эксперимента. Именно поэтому подчинение и неповиновение являются действительно собственными проблемами испытуемого. Он должен на самом деле самоутвердиться как личность, выступив против законной власти. Далее, Баумринд хочет заставить нас поверить, что вне стен лаборатории мы не смогли бы найти столь же высокой степени покорности. Но не подлежит сомнению тот факт, что обыкновенные граждане поступают на военную службу и по приказу совершают значительно более жестокие действия, направленные против других людей. Немногие из них знают о сложных политических проблемах, лежащих в основе военных действий, или интересуются этими проблемами; еще меньшее количе ство военнослужащих осознанно протестует. Хорошие солдаты делают то, что им велели, и это происходит по обе стороны линии фронта. Однако споры о том, что представляет собой более сильный пример повиновения — а) когда убивают людей, служа своей стране, или б) когда просто воздействуют на них электрошоком, служа науке в Йельском университете, — были бы малоплодотворными. В действительности вопрос формулируется так: какие силы лежат в основе повиновения? Другой вопрос, поднятый Баумринд, касается степени допустимости проведения параллели между подчинением в лаборатории и в нацистской Германии. Существование огромных различий очевидно: надо учитывать несоизмеримость временного масштаба. Лабораторный эксперимент длится в течение часа; катастрофа нацизма разворачивалась на протяжении десятилетия. По этой проблеме необходимо сказать очень многое, и здесь можно затронуть лишь несколько пунктов. 1. При обсуждении этого вопроса Баумринд ошибочно принимает историческую метафору за сам предмет исследования. События в Германии упоминались для того, чтобы указать на серьезную человеческую проблему: потенциально деструктивные последствия повиновения. Но с научной точки зрения лучший способ разобраться в проблеме покорности никоим образом не может ограничиваться выяснением того, «что именно произошло» в Германии. Именно то, что произошло, невозможно воспроизвести в лаборатории или где-либо еще. В действительности задача заключается в том, чтобы больше узнать об общей проблеме деструктивного повиновения, пользуясь подходящим для изучения этой проблемы методом. Есть надежда, что такое исследование поможет получить новые данные и сформулировать общие принципы, которые можно применять к широкому кругу ситуаций. 2. Можно сформулировать вопрос шире: как ведет себя человек, когда представитель законной власти велит ему совершить действия, направленные против третьего индивида? При попытке найти ответ на этот вопрос в качестве отправной точки разумно использовать ситуацию, созданную в лаборатории, — и именно по причине, сформулированной Баумринд, то есть потому, что экспериментатор является для испытуемого подлинным авторитетом. Тот факт, что, несмотря на необыкновенную жестокость экспериментатора по отношению к жертве, испытуемый сохраняет к нему доверие и продолжает ему подчиняться, сам по себе является примечательным феноменом. 3. В лаборатории посредством ряда довольно простых манипуляций удавалось добиться того, что нормальные люди переставали воспринимать себя в качестве ответственного звена каузальной цепи, ведущей к действиям, направленным против человека. Средства, с помощью которых происходит снятие с себя ответственности и индивиды становятся бездумными исполнителями, имеют широкое значение. Были сделаны и другие открытия, свидетельствующие о том, что эксперименты помогут нам понять, почему люди подчиняются. Такое понимание приходит, естественно, только после изучения полного отчета об экспериментальной работе, а не одной только краткой статьи, в которой приводятся процедура эксперимента и демонстрационные результаты. В сущности, Баумринд потому считает неправильным тестировать послушание в такой ситуации, что она интерпретирует ее как ситуацию, в которой нет разумной альтернативы повиновению. Встав на такую точку зрения, она упускает из виду следующий факт: значительная часть испытуемых все-таки не подчинилась. Их пример показывает, что неповиновение было реальной возможностью, которая никоим образом не исключалась общей структурой экспериментальной ситуации. Баумринд тревожит высокий уровень повиновения, полученный в первом эксперименте. Она сосредоточила свое внимание на том эксперименте, в условиях которого 65% испытуемых подчинялись до самого конца. Однако, испытывая подобное чувство, она не учитывает, что в рамках общей структуры психологического эксперимента уровень повиновения сильно изменялся в зависимости от экспериментальных условий. При некоторых вариантах условий 90% испытуемых не повиновались. Создается впечатление, что уровни повиновения и неповиновения зависели не только от того факта, что это была экспериментальная ситуация, но и от специфической структуры элементов эксперименталь- ной ситуации. А эти элементы в программе исследования систематически варьировались. Забота о сохранении человеческого достоинства основана на уважении к потенциальной возможности человека действовать в соответствии с моральными нормами. Баумринд считает, что экспериментатор заставлял испытуемого воздействовать на жертву электрошоком. Эта трактовка отличается от моей точки зрения. Экспериментатор велит испытуемому что-то сделать. Но между приказом и действием находится главное соединяющее их звено, то есть действующая личность, которая может подчиниться или не подчиниться. Я начинал эксперимент, будучи убежден, что каждый, кто пришел в лабораторию, свободен принять или отвергнуть предписания авторитетов. Такая точка зрения отражает уважение к человеческому достоинству, поскольку в ней подразумевается, что каждый человек волен выбирать образ действия. И как оказалось, многие испытуемые действительно выбирают отказ выполнять приказы экспериментатора, что является ярким торжеством человеческих идеалов. Баумринд также критикует эксперимент за то, что он «легко мог вызвать изменение... способности испытуемого доверять авторитетам в будущем» (р. 30). Но я не думаю, что два противоречащих друг другу высказывания могут быть верны одновременно. С одной стороны, она утверждает, что экспериментальная ситуация столь специфична, что она не обладает общностью; с другой стороны, она утверждает, что у этой ситуации такой обобщающий потенциал, что она вызовет у испытуемых недоверие ко всем авторитетам. Но экспериментатор является не просто авторитетом — он такой авторитет, который велит испытуемому поступать жестоко по отношению к другому человеку. Я бы счел чрезвычайно ценным, если бы участие в эксперименте могло действительно внушить испытуемым скептицизм по отношению к подобным авторитетам. Возможно, что именно здесь наиболее ясно видна разница в философских подходах. Баумринд рассматривает испытуемого как пассивное существо, полностью управляемое экспериментатором. Я исходил из иной точки зрения. Человек, пришедший в лабораторию, является активным, способным выбирать взрослым человеком, который может принять адресованные ему предписания к действию или отвергнуть их. Баумринд трактует последствия эксперимента как подрыв доверия испытуемого к власти. Я считаю этот эксперимент потенциально ценным переживанием, поскольку он заставляет людей осознать существование проблемы бездумного подчинения авторитетам. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Мне кажется, что с точки зрения той системы ценностей, защите которой служил данный эксперимент, нами было выбрано приблизительно правильное направление. Вкратце дело обстояло так: а) вначале была поставлена проблема исследования подчинения с помощью простой экспериментальной процедуры, результаты было невозможно предвидеть до проведения эксперимента; б) хотя эксперимент вызвал у некоторых испытуемых кратковременный стресс, этот стресс быстро проходил и не причинял вреда; в) для обеспечения благополучия испытуемых проводились постэкспериментальные процедуры и беседы; в которых раскрывалась мистификация; г) с помощью анкеты и психиатрического обследования проводилась оценка этих процедур, которая показала их эффективность; д) чтобы повысить ценность для испытуемых опыта их переживаний в лаборатории, были предприняты дополнительные шаги, например каждому испытуемому был представлен подробный отчет о программе экспериментов; е) сами испытуемые глубоко одобряли эксперимент и выражали удовлетворение по поводу своего участия в нем. Если из исследования повиновения можно извлечь какую-либо мораль, то она заключается в том, что каждый человек должен нести ответственность за свои собственные действия. Автор берет на себя всю ответственность за планирование и проведение данного исследования. Некоторые люди могут считать, что его не следовало проводить. Я с этим не согласен и принимаю на себя бремя их осуждения. Кто-то сказал, что оценка Баумринд отражает не только ее личные убеждения, но и существующие в американской психологии разногласия между теми психологами, чья главная цель — помочь людям, и теми, кого в основном интересует получение знаний о людях. Я не вижу пользы в том, чтобы сохранять навсегда раскол в психологии, когда у каждой из сторон можно столь многому научиться. Возможно, такой раскол существует, но он противоречит идеалам этой научной дисциплины. Психолог, стремящийся помогать, знает, что его умение помочь основано на знании; он осознает, что научное понимание всех аспектов жизни имеет первостепенное значение для его работы и само по себе является достойной целью для ученого. В то же самое время психолог-экспериментатор чувствует, что его работа ведет к улучшению человеческого общества не только потому, что просвещение выше невежества, но и потому, что новые знания приносят пользу человечеству. ЛИТЕРАТУРА Baumrind D. Some thoughts on ethics of research: After reading Milgram's < Lazarus R. A laboratory approach to the dynamics of psychological stress. American Psychologist, 1964, 19: 400-411. Milgram S. Behavioral study of obedience. — Journal of Abnormal and Social Psychology, 1963, 67: 371-378. Milgram S. Some conditions of obedience and disobedience to authority. — Human Relations, 1965, 18: 55-76. *** Задание 1.1 СКРЫТЫЕ МЕТОДЫ ИЗМЕРЕНИЯ Цель этого задания состоит в том, чтобы вы получили личный опыт планирования исследований с использованием скрытых методов измерений. Представьте себе, что вы — социальный психолог, занимающийся исследованием альтруизма. В частности, вы хотите выяснить, какие факторы влияют на решение людей оказать помощь нуждающимся. Вместо того чтобы полагаться на анкету с вопросами об альтруизме, вы решаете использовать некоторые скрытые методы измерения поведения, связанного с помощью. Какие это могут быть измерения? Как вы будете собирать данные? Каковы ограничения при применении этих измерений? 1. Опишите один или несколько скрытых методов измерений поведения, связанного с помощью. Обязательно объясните, почему каждое из них является скрытым методом измерения. 2. Какие конкретные процедуры вы используете для сбора данных с помощью этих методов? 3. Перечислите достоинства и недостатки (например, затраты денег и времени, доступность, точность) использования каждого из этих методов. 4. Сформулируйте гипотезу о влиянии какой-либо переменной — такой как возраст или пол помогающего и реципиента, присутствие свидетелей и т. п. — на поведение, связанное с оказанием помощи, и опишите, как бы вы проверили эту гипотезу, используя хотя бы один скрытый метод измерения поведения, связанного с оказанием помощи. Задание 1.2 КРИТИКА ИССЛЕДОВАНИЯ Инициативный студент решил провести новый эксперимент по исследованию расизма, желая намного превзойти предыдущих исследователей. Тем не менее сделанное студентом описание эксперимента явно доказывает, что, хотя у студента были благие намерения, ему явно не хватало исследовательских навыков. Прочитайте описание эксперимента и перечислите сначала все недостатки этого исследования, а затем укажите способы их исправления или внесите усовершенствования. Расизм и групповое влияние Несмотря на то что было проведено множество исследований на тему расистских установок, мне кажется, что все они плохие, поэтому я выполнил свое собственное исследование. Я обращался в 15 школ, но лишь в одной из них получил согласие на участие некоторых учеников в качестве испытуемых — при условии, что их выберут учителя. Мне было дано более 60 фамилий, и я выбрал из этого списка с помощью предварительного вопросника по расизму тех испытуемых, в ответах которых были отражены некоторые расистские установки (n = 25). Поскольку некоторые из испытуемых были очень молоды, я счел необходимым воспользоваться простыми утверждениями, которые все были однонаправлено сформулированы (то есть согласие с любым пунктом всегда указывает на расизм). Предварительное тестирование проводилось за несколько дней до экспериментальной групповой дискуссии. Второе измерение (с помощью того же вопросника) проводилось через несколько дней после групповой дискуссии. В групповой ситуации на групповое обсуждение выносились пункты шкалы расизма. Помощники экспериментатора, подсаженные в группу, последовательно давали ответы, направленные против расизма. Из всех 25 испытуемых я выбрал для анализа результатов, о которых здесь сообщаю, только 10, фамилии которых находились вверху списка (те, кто получил максимальные баллы при предварительном тестировании). Я воспользовался дисперсионным анализом. Средний балл предварительного тестирования был равен 87,4, SD = 20,85. После экспериментального стимулирования групповой дискуссии средний балл стал равен 83,13, SD = 15,62. Поскольку показатели расизма снизились после проведения дискуссии, это исследование ясно показывает, что с помощью групповой дискуссии можно снижать степень расизма. 1. Каковы методологические недостатки этой работы? 2. Что бы вы сделали для улучшения методологии этой работы? 3. Какие альтернативные объяснения можно дать результатам этого исследования? Задание 1.3 ЧТО ТАКОЕ ЭТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ? В этом упражнении представлены различные этические проблемы, встающие при исследованиях в области социальной психологии. Оценивая каждое из исследований, кратко описанных ниже, подумайте над тем, достаточно ли велико потенциальное значение (теоретическое или практическое) их результатов, чтобы можно было оправдать использование описанных процедур. При обсуждении на занятиях сравните ваши ответы с ответами других студентов. • Брэймел заставил студентов мужского пола поверить, что их гомосексуально возбуждают фотографии мужчин. Бергин давал испытуемым обоего пола противоречивую информацию об уровне их маскулинности или фемининности. В условиях одного из экспериментов эта информация была якобы основана на результатах сложной серии психологических тестов, в которых участвовали испытуемые. Во всех исследованиях в конце эксперимента испытуемым объясняли, что они были обмануты. [Bramel D. A. Dissonance theory approach to defensive projection. — Journal of Abnormal and Social Psychology, 1962, 64, 121-129; Bramel D.A. Selection of a target for defensive projection. — Journal of Abnormal and Social Psychology, 1963, 66, 318-324; Ber-gin A. E. The effect of dissonant persuasive communications on changes in a self-referring attitude. — Journal of Personality, 1962, 30, 423-438.] Какие этические проблемы вы усматриваете в этих исследованиях? Подвергалось ли опасности физическое или психологическое благополучие испытуемых? Если да, то в чем заключалась эта опасность? Узнали ли испытуемые что-либо ценное о самих себе? • После того как испытуемые выполнили экспериментальное задание, исследователь дал им понять с помощью слов и жестов, что эксперимент окончен, и что он теперь «хочет объяснить, в чем было дело, чтобы они имели представление, зачем они это делали». Объяснение было ложным и служило для того, чтобы на его основе провести истинные экспериментальные манипуляции, которые включали в себя обращение к испытуемым с просьбой стать помощниками экспериментатора. Задача помощника состояла в том, чтобы сказать следующему испытуемому, что эксперимент, в котором он только что участвовал, был интересным и доставил удовольствие. (На самом деле это был довольно скучный эксперимент.) У испытуемого также просили разрешения обращаться к нему в некоторых случаях в будущем, когда экспериментатору может понадобиться его помощь, если «постоянный помощник не сможет прийти, а эксперимент уже назначен на определенное время, и должны прийти испытуемые». Эти только что завербованные помощники, конечно, на самом деле и были испытуемыми, а испытуемые были настоящими помощниками экспериментатора. За свои услуги в качестве помощников эк- спериментатора испытуемые получали плату вперед. Половина из них получили по 1 доллару; вторая половина — по 20 долларов. Однако, когда они закончили выполнение задания, исследователи попросили их вернуть деньги. [Festinger L., Carlsmith J. M. Cognitive consequences of forced compliance. Journal of Abnormal and Social Psychology, 1959, 58, 203-210.] Какие этические проблемы встают в связи с этим исследованием? Возникала ли угроза собственному достоинству или тайне личной жизни испытуемых? Если да, то каким образом? Какую пользу принесло испытуемым их участие в исследовании? • Исследователи обзванивают по телефону домохозяек. Звонящий называет фиктивную группу потребителей, которую он якобы представляет, и задает домохозяйке вопросы об используемых ею моющих средствах, чтобы составить отчет для «издания, посвященного бытовому обслуживанию», для которого тоже придумано фиктивное название. Через несколько дней экспериментатор звонит снова и спрашивает, не позволит ли домохозяйка пяти или шести человекам прийти к ней домой, чтобы «подсчитать и классифицировать» все используемые ею хозяйственные товары для другого отчета в том же издании. Если домохозяйка соглашается, звонящий говорит, что пока что он просто составляет список желающих и что с ней свяжутся, если решат использовать ее при составлении обзора. Ни к одной из домохозяек в дальнейшем не обращаются. [Freedman J. L., Fraser S. C. Compliance without pressure: The foot-in-the-door technique. — Journal of Personality and Social Psychology, 1966,4, 195-202.] Какие этические проблемы встают в связи с этим полевым экспериментом? Являются ли такие телефонные звонки неэтичным вторжением в частную жизнь, или они ничем не отличаются от других непрошенных звонков лиц, проводящих опросы общественного мнения, предлагающих товары, собирающих пожертвования и т. п.? • Человек, опирающийся при ходьбе на трость, притворно падает в вагоне метро. Из его рта течет струйка «сценической крови». Если к «жертве» кто-либо подходит, то она позволяет этому человеку помочь ей подняться. Если никто не подходит к «жертве» до остановки поезда, то другой исследователь, изображающий пассажира, якобы помогает ей, и они вместе выходят из вагона. [Piliavin J. A., Piliavin I. M. Effect of blood on reactions to a victim, — Journal of Personality and Social Psychology, 1972, 23, 353-56.] Какие этические проблемы встают в связи с этим полевым экспериментом? Возникают ли какие-нибудь проблемы в связи с тем фактом, что пассажиры не знали, что они были участниками научного исследования? Какую роль играет то, что пассажиры реагировали публично, (их реакции могли видеть многие), что их не заставляли изменять свое обычное поведение и что их реакции были полностью анонимными? Задание 1.4 ПЛАНИРОВАНИЕ ЭТИЧНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ Поставьте себя на место исследователя, который хочет выяснить, действительно ли люди под воздействием стресса хуже работают. Этот вопрос очень важен для работников, профессии которых связаны с высоким уровнем стресса (такие как сотрудники полиции и «скорой помощи»). Если эти работники действительно из- за стресса могут совершать ошибки или хуже выполнять свои обязанности, то знание этого факта можно использовать при разработке методов борьбы со стрессом и/или оказания помощи работникам, чтобы они могли более эффективно справляться с конкретными источниками стресса. Понимая значение этой проблемы, как бы вы предложили ее исследовать? Обязательно укажите 1) как вы обосновываете ваш план эксперимента и выбор методологии и 2) процедуры, которыми вы бы воспользовались для решения возникающих этических проблем. |