Цвайгерт К., Кётц X. Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права. Том 1. Цвайгерт К., Кётц X. Введение в сравнительное правоведение в сфе. Предисловие к русскому изданию
 Скачать 3.46 Mb.
|
|
§ 21, Трест — стилевая особенность англо-американской правовой семьи [Опущен в данном издании]. IV. СЕВЕРНАЯ ПРАВОВАЯ СЕМЬЯ § 22. Развитие и современное состояние скандинавского права Литература CHYDENIUS, «The Swedish Lawbook of 1734: An Early German Codification», 20 LQ Rev. 377 (1904). Danish and Norwegian Law, A General Survey (ed. Danish Committee of Comparative Law, 1963). EEK, Evolution et structure du droit Scandinave», Rev. hell. dr. int. 14 (1961) 33. — Einfuhrung in das schwedische Rechtsleben, Vorlesungen gehalten an der Juristischen Fakultдt Lund (1950). VON EYBEN, «Inter-Nordic Legislative Cooperation», Scand. Stud. L. 6 (1962) 63. — The Finnish Legal System (ed. Uotila, 1966). FISCHLER/VOGEL, Schwedisches Handels- und Wirtschaftsrecht mit Verfahrensrecht (3rd edn., 1978). GAMELTOFT-HANSEN/GOMARD/PHILIP (eds.), Danish Law, A General Survey (1982). ! ! 414 GINSBURG/BRUZELIUS, Civil Procedure in Sweden (1965). GOMARD, «Civil Law, Common Law and Scandinavian Law», Scand. Stud. L. 5 (1961) 27. HELLNER, «Unification of Law in Scandinavia», 16 Am.J.Comp. L. 88 (1968). — Rechtsvereinheitlichung im skandinavischen Rechtskreis», in: Methoden der Rechtsvereinheitlichung (Arbeiten zur Rechtsvergleichung vol. 69, 1974) 27. JAGERSKIЦLD, «Roman Influence on Swedish Case Law in the 17th Century», Scand.Stud.L. II (1967) 175. J O R G E N S E N , « G r u n d z ь g e d e r E n t w i c k l u n g d e r s k a n d i n a v i s c h e n Rechtswissenschaft», JZ 1970, 529. — «Les Traits principaux de l'йvolution des sources du droit danois», Rev.int.dr.comp. 23 (1971) 65. KORKISCH, Einfьhrung in das Privatrecht der nordischen Lдnder I (1977). MATTEUCCI, «The Scandinavian Legislative Cooperation as a Model for European Cooperation», in: Liber Amicorum of Congratulations to Algot Bagge (1956) 136. MUNCH-PETERSEN, «Main Features of Scandinavian Law», 43 LQ Rev. 366 (1927). ORFIELD, The Growth of Scandinavian Law (1953). REHFELDT, «Rezeption in Schweden», SavZ/Germ. 82 (1965) 316; 85 (1968) 248. SCHLEGELBERGER/VON SETH/WREDE/DIX, Das Zivilrecht der nordischen Lдnder, Part I: Finnland und Schweden (1933 ff.). SCHMIDT/STRЦMHOLM, Legal Values in Modern Sweden (1964). — Strцmholm (ed.), An Introduction to Swedish Law (1981). — «La Philosophie du droit Scandinave», Rev.int.dr.comp. 32 (1980) 5. SUNDBERG, «Civil Law, Common Law and the Scandinavians», Scand.StudL. 13 (1969) 179. VINDING KRUSE, A Nordic Draft Code for Denmark, Finland, Iceland, Norway and Sweden (1963). — Literature in English, French, and German dealing with the law of the Nordic countries may be found in Ginsburg, A Selective Survey of English Language Studies on Scandinavian Law (1970); Frykholm in Scand.Stud.L. 5 (1961) 155, 18 (1974) 238 (Swedish law): Sondergaard in Scand.Stud.L. 7 (1963) (Danish Law); Haukaas in Scand.Stud.L. 10 (1966) 239 (Norwegian law) and REINIKAINEN, English, French and German Literature on Finnish Law in 1860- 1956 (Helsinki 1957). JUUL/MALMSTRЦM/SONDER-GAARD, Scandinavian Legal Bibliography (1961). У всех авторов, пишущих о сравнительном праве, можно прочитать между строк, что все правовые системы западного мира относятся либо к общему, либо к гражданскому праву. В том, что дело обстоит не столь однозначно, можно убе- ! ! 415 диться, поставив вопрос о месте в этой схеме правопорядков стран Се- верной Европы: Дании, Финляндии, Исландии, Норвегии и Швеции. Со- вершенно очевидно, что правовые системы этих стран нельзя отнести к общему праву. К нему относятся лишь те, которые исторически вы- росли из средневекового английского права. В данном случае речь не может идти о праве северных стран. Оно развивалось вполне независи- мо от английского права. Это можно отнести и к характерным для обще- го права методам отправления правосудия, к решающей роли судебных решений в области частного права, к формированию судейского сосло- вия в Англии и США и к его особому положению в этих странах, а также к тому, что принято называть «стилеобразующими элементами» общего права. Все это отсутствует или почти отсутствует в праве северных стран. Еще труднее вопрос о возможности причисления права северных стран к гражданскому праву. Для правовых систем, относящихся к гражданско- му праву, характерна та или иная степень влияния римского права. В них традиционно решающая роль отводится закону, а кодексы являются важнейшим средством систематизации правового материала. Нельзя от- рицать, что в развитии права северных стран римское право сыграло гораздо меньшую роль, чем в Германии. Вплоть до сегодняшнего дня в северных странах нет кодексов, подобных ФГК или ГГУ. В то же время ниже будет показано, что вернее всего было бы причислить правопоряд- ки северных стран к гражданскому праву. Но, с другой стороны, не мо- жет быть никакого сомнения в том, что правопо-рядки этих стран благо- даря их тесным взаимосвязям и общим «стилеобразующим элементам» следует объединить в самостоятельную правовую семью, близкую к ро- манской и германской правовым семьям. В дальнейшем термины «северный» и «скандинавский» будут употребляться как синонимы, хотя Дания и Исландия географически находятся вне Скандинавского полуострова. II Взаимосвязь между правовыми системами северных стран объясняет- ся давними тесными политическими и культурными отношениями между ними. ! ! 416 Три северных королевства — Дания, Норвегия и Швеция объедини- лись, правда ненадолго, во времена Кальмарской унии (1397-1523). Го- раздо долговечнее оказались связи, установленные между Швецией и Финляндией, с одной стороны, и Данией, Норвегией и Исландией — с другой. Они просуществовали многие столетия. Финляндия была завое- вана Швецией в XII—ХШ веках и с тех пор являлась неотъемлемой ча- стью Шведского королевства. Лишь в 1809 году Швеция была вынуждена уступить ее царской России, потерпев поражение в войне с ней. Тем не менее Финляндия входила в состав Российской империи на правах Ве- ликого княжества с широкой автономией, в правовую систему которого царские власти почти не вмешивались. Поэтому после того, как Финляндия после Октябрьской революции отделилась от России ив 1918 году провозгласила свою независимость, ее правовое единство со Швецией во многом сохранилось. Западноскан- динавские страны — Дания, Норвегия и Исландия — начиная с XIV века в течение более чем 400 лет находились под единой политической вла- стью Дании. Соответственно датское право было одновременно норвеж- ским и исландским. В 1814 году Дания была вынуждена уступить Норве- гию Швеции. Тем не менее Норвегии удалось обеспечить свою самостоя- тельность после объединения со Швецией, а в 1905 году даже достичь мирным путем полной независимости. Исландия окончательно стала не- зависимым государством в 1918 году, но оставалась в личной унии с Дат- ским королевством, из которой вышла после второй мировой войны. Общей исторической основой северного права служит старогерман- ское право. Но в каждой скандинавской стране развились, разумеется, свои местные особенности. Начиная с XII века нормы старогерманского права вносятся в многочисленные земельные, а позднее и городские за- коны. Уже с первых актов центральной власти осуществляется процесс объединения и унификации права. В Швеции в XIV веке удалось объеди- нить право отдельных местностей в единое земельное право, а право на- родов — в единое городское; право. В течение XVII-XVIII веков в Дании и Швеции уда- 1 лось после кропотливой подготовительной работы издать всеобъемлющие кодексы, благодаря чему в обеих странах было унифици- ровано гражданское, уголовное и процессуальное право. В Дании это был Danske Lov короля Христиана 1683 ! ! 417 года, который вступил в силу в Норвегии под названием No-rske Lov в 1687 году. Он разбит на шесть книг. В первой речь идет о судопроизводстве, во второй — о церкви, в третьей — о светских сословиях, торговле и се- мейном праве, в четвертой — о морском праве, в пятой — об остальном вещном праве и наследственном праве и, наконец, в шестой — об уго- ловном праве. Шведский кодекс 1734 года (Sveriges tikes lag) имеет бо- лее сложную структуру. Он состоит из девяти разделов. Первые пять из них посвящены гражданскому праву, в частности семейному, наслед- ственному, земельному, строительному, обязательственному и договор- ному. В шведском кодексе было всего 1300 параграфов. Подобно дат- скому кодексу, он был написан простым, ясным и народным языком, и в интересах более полного конкретного регулирования в нем отказались от теоретических обобщений и создания поучающих понятий в том виде, в каком они энергично внедрялись на Европейском континенте в XVIII веке систематиками естественного права. Разумеется, это не означает, что шведское и датское право развива- лось в полной изоляции от континентально-евро-пейского права. Имен- но в XVII веке установились тесные - связи между Швецией и правовой наукой континентальной Европы. Дело в том, что Швеция в период Тридцатилетней войны была великой державой, играла существенную роль в европейской политике и претендовала на Ост-Зейский край, включая и те области, в которых в тот момент переживало свой расцвет пандектное право с точки зрения как применения его судами, так и пре- подавания в университетах. Установление политических и интеллекту- альных связей с Центральной и Восточной Европой открыло шведам юридический образ мышления континентальной Европы. Стало обыч- ной практикой, особенно для молодых людей, стремящихся сделать чи- новничью или судейскую карьеру в Швеции, получать юридическое об- разование в обычном праве в университетах протестантской Германии, а позднее все чаще в университетах Уппсалы и Лунда. Поэтому когда в процессе осуществления своей грандиозной реформы управления Густав II Адольф учредил новые верховные суды, особенно Суд Звеа в Сток- гольме в 1614 году и Суд Гота в Гётеборге в 1634 году, существующие и сегодня, судьи этих судов, в отличие от английских, прекрасно знали римское право. ! ! 418 И не удивительно, что нормы и понятия римского права, как показал Егерскьёлд (ааО), играли важную роль в практике верховных шведских судов. Особенно это касалось договорного права, залога, поручительства, права товариществ и банкротств, поскольку кодексы XIV века именно эти сферы регулировали с существенными пробелами. Однако примеча- тельно, что влияние римского права на кодекс 1734 года незначительно, причем даже в том, что касается договорного" и торгового права. Веро- ятно, это связано с тем, что Швеция при Карле XII утратила роль веду- щей европейской державы из-за неудачной внешней политики и ряда во- енных поражений. Это в конечном счете привело к вытеснению ее пра- ва из континентальной части Европы. Следствием этого стало обраще- ние к национальным ценностям, что и продемонстрировали авторы ко- декса 1734 года, вернувшись к традиции старого шведского земельного и городского права. Это видно по его структуре, стилю, языку и по отсут- ствию обобщающих норм (см. Rehfeldt, ааО). Тем не менее прошлые свя- зи с римским правом были столь прочны, что контакт с образом юриди- ческого мышления на Европейском континенте никогда не прерывался и во все времена оставался прочнее, чем в Англии. Ни датско-норвежский кодекс 1683-1687 годов, ни шведский кодекс 1734 года официально не отменены И по сей день, хотя, конечно, многие их нормы в связи с изме- нившимися реалиями устарели или были заменены путем принятия но- вых законов. Тем не менее еще и сегодня существует ряд важных вопросов, в отношении кото- рых нормы старых кодексов не потеряли свою актуальность. Так, раздел шведского кодекса о договорном и торговом праве до сих пор содержит норму о добросовест- ном приобретении собственности (см. Hessler, Der gutglдubige Erwerb in der neueren schwedischen Rechtsentwicklung und dem nordischen Gesetzentwurf. — RabelsZ. 32, 1968, 284). А в Дании и Норвегии в соответствии с Danske Lov и Norske Lov регулирует- ся субститутивная ответственность и, как следствие этого, предприятие помимо соб- ственной вины несет ответственность за убытки, нанесенные одним из его рабочих или служащих третьим лицам. Разумеется, сегодня двухсотлетние тексты этих зако- нов указывают направление, в каком за эти годы развивалась судебная практика Дании и Норвегии (Gomard, ааО, S. 35). Но на примере этих кодексов гораздо яснее видно, чем на примере принятых позднее кодексов Франции и Германии, как с годами закон применяется все реже и постепенно вообще перестает функционировать под тяжестью развивающейся на его основе прецедентной практики. ! ! 419 Бурная наполеоновская эпоха принесла с собой глубокие изменения и в политическую, и в духовную жизнь Скандинавии. Были нарушены вековые связи между Швецией и Финляндией, Дани- ей и Норвегией. Национальная идея и либерализм, провозглашенные французской революцией, нашли горячий отклик в Скандинавии. С од- ной стороны, пробудились самосознание скандинавских народов, их гордость за собственную культуру и язык, а с другой — усилились тре- бования покончить с остатками абсолютистской формы правления и предоставить большее участие гражданам в делах государства. Под впе- чатлением наполеоновского кодекса в Швеции, в частности, был по- ставлен вопрос о необходимости коренной реформы кодекса 1734 года. Ив 1811 году шведский риксдаг назначил комиссию по разработке ново- го кодекса. В 1826 году его проект был подготовлен. Он испытал сильное влия- ние ФГК, и в результате семейное и наследственное право в нем стало существенным образом отличаться от старого шведского кодекса и за- ложенной в нем патриархально-родовой модели. Например, согласно старому праву, незамужние женщины любого возраста были лишены правоспособности и могли вступать в брак только с согласия представи- телей своего рода, обычно отца. По новому кодексу женщины наравне с мужчинами становились правоспособными по достижении определен- ного возраста. Супруги также наделялись равными правами в отношении нажитого в браке имущества, за сыновьями и дочерьми признавались равные права на получение наследства. И хотя из-за противодействия консервативных кругов кодекс не полностью вступил в силу, многие его идеи были реализованы путем принятия отдельных законов в рамках проводимых реформ. Не только в Швеции, но и в Дании в середине прошлого века подобным образом были модернизированы старые ко- дексы, в первую очередь в области семейного и наследственного права. И при этом наиболее прогрессивно осуществлялась правовая эмансипа- ция женщины, что намного опередило аналогичный процесс в странах Европейского континента. Чувство исторической и культурной общности Скандинавских стран, развитие взаимной торговли и улучшение транспортных связей привели к тому, что в последней трети XIX века между ними наладилось тесное сотрудничество в законодательной сфере. И ныне серьезным стимулом для этого сотрудничества является большое сходство скандинав- ! ! 420 ских языков, за исключением финского, что позволяет им без особого труда договариваться между собой на собственном языке. В 1872 году состоялся съезд скандинавских юристов, целью которого было способ- ствовать дальнейшей унификации права северных стран. Съезд принял резолюцию о необходимости неотложной унификации вексельного права Скандинавских стран. Министры юстиции Швеции, Дании и Норвегии приняли эту резолюцию к исполнению, и после энергично проведенной подготовительной работы уже в 1880 году единый кодекс о векселе всту- пил в силу одновременно во всех трех странах. В последующие годы основные усилия были сосредоточены на уни- фикации торгового права. И уже в конце прошлого века в основном были унифицированы и вступили в силу законы о торговых знаках, торговом реестре, фирме и ведении торговых дел по доверенности, а также о чеках. А в 1891-1893 годах была разработана единая законода- тельная основа для скандинавского морского права. Постепенно выяснилось также, что сотрудничество между Сканди- навскими странами положительно повлияло и на улучшение качества законодательства. Поскольку в современной Швеции проживает лишь 8 млн. жителей, в Дании, Норвегии и Финляндии — по 5 млн., возможно- сти для Накопления опыта в законодательной области у каждой из этих стран сравнительно ограничены и потому взаимное сотрудничество со- здает благоприятные предпосылки для создания хорошего закона. И не случайно на пороге XX века стали рождаться смелые унификационные планы. В 1899 году датский профессор Ларсен предложил унифицировать не только торговое право, но и Особенную часть гражданского права с це- лью создать в конечном счете единый гражданский кодекс. В основном это предложение было одобрено правительствами Скандинавских стран. Однако реализация этого честолюбивого проекта была отложена, и при- оритет был отдан унификации отдельных аспектов вещного права. Пер- вым результатом этих усилий стало создание проекта закона о купле-про- даже движимого имущества, который вступил в силу в 1905 году — в Швеции, в 1906-м —-в Дании, в 1907-м — в Норвегии и в 1922 году — в Исландии. Создатели скандинавского торгового законодательства использовали в своей ра- боте английский закон о купле-продаже (1893) и ГГУ. Однако в значительно большей мере, чем общепринято, они опирались ! ! 421 на мнение деловых кругов. В результате, с одной стороны, торговое законодательство представляет собой систему регулирования с простыми и ясными понятиями (см. Rabel. Das Recht des Warenkaufs. 1, 1936, 311), а с другой — оно максимально учитывает требования торговой практики и потребности развития договорного права. Так, согласно закону, продавец считается просрочившим поставку, если он не вовремя передал товар покупателю или транспортной организации. При этом в принципе не требуется специально извещать продавца о просрочке им поставки, равно как и о том, что он должен будет нести за это ответственность. Если продавец просрочил поставку, то покупатель вправе отказаться от выполнения контракта и ан- нулировать его, если просрочка будет «существенной». В противоположность ре- шению данного вопроса в § 326 ГГУ последствием подобного рода расторжения контракта не станет признание его недействительным с самого начала, что чрева- то невозможностью для покупателя требовать от продавца возмещения убытков, связанных с просрочкой. А в § 24 скандинавского закона о купле-продаже гораз- до удачнее, чем в ГТУ, сформулирован механизм регулирования проблем, связанных с возмещением ущерба, хотя в обоих случаях юридические последствия одинаковы. Согласно скандинавскому закону, продавец освобождается от поставки анало- гичных товаров в счет возмещения ущерба, нанесенного покупателю в результате непоставки товаров, лишь в том и только в том случае, если выполнение контракта было невозможно ввиду форс-мажорных обстоятельств, которые продавец не мог и не должен был принимать во внимание, «таких как уничтожение всего совокупного вида этой продукции или всей партии товаров, составляющих предмет данного кон- тракта, или войны, запрета ввоза, или аналогичных обстоятельств». Наконец, следу- ет упомянуть и о тех положениях скандинавского закона о купле-продаже, которые возлагают на продавца обязанность возместить покупателю ущерб в случае поставки некачественных товаров, независимо от его вины в этом вопросе. Этот механизм ре- гулирования был в основном воспринят Единообразным законом о международной купле-продаже товаров. Другим важным результатом сотрудничества Скандинавских стран в законодательной области стал закон, называемый в Швеции законом о договорах и других правовых сделках в области вещного права. Он всту- пил в силу в Швеции, Дании и Норвегии в период между 1915 и 1918 годами, а в Финляндии — в 1929 году. Этот закон регулирует не все во- просы, которым посвящен раздел о правовых сделках в Общей части ГГУ. Он состоит приблизительно из 40 параграфов, и сфера действия его норм ограничивается регулированием важнейших проблем правовых сделок, как-то: заключения контрактов, доверенности и недействи- тельности правовых сделок. Формулируя эти нормы, авторы закона, вне ! ! 422 всякого сомнения, руководствовались доктринальными взглядами немец- ких павдектистов на общую теорию гражданского права и швейцарским кодексом. Однако благодаря таким добродетелям скандинавских юристов, как здравый взгляд на вещи и чувство реальности, чрезмерная немецкая страсть «выносить за скобки» общие нормы не нашла отражения в зако- не (см. § 12, II). На это ясно указывает уже сфера применения закона, которая ограничивается правовыми сделками в области вещного права и не затрагивает семейного и наследственного права. Примечательно, что закон не регулирует недействительность правовых сделок, заключае- мых несовершеннолетними, так как законодатель не хотел разрывать тес- ную взаимосвязь этих сделок с правом несовершеннолетних. Поэтому было предусмотрено рассматривать их в специальном законе, регулиру- ющем правовое положение несовершеннолетних. И ориентируясь в большинстве случаев на решение практических проблем, авторы закона уделили значительное место защите принципа добросовестности в хо- зяйственном обороте. Так, участник, заключивший сделку по ошибке, может от нее отказаться лишь в том случае, если контрагент знал или должен был знать о его ошибке, и потому не может ссылаться на действительность сделки при защите своих прав. Оферта имеет связывающее значение. И потому контрагент, получивший ее, мо- жет рассчитывать, что сделка будет считаться заключенной, если оферент получит его ответ в течение разумного, с точки зрения оферента, срока, не нарушающего нор- мального ведения деловых операций. В разделе о ведении дел по доверенности с особой тщательностью разработан раздел о защите интересов тех, кто заключает добросовестно сделки с доверенными лицами, об ограничении или даже прекраще- нии полномочий которых доверитель высказался недостаточно четко. Столь сильный акцент на защите интересов делового оборота можно объяснить тем, что в Скандина- вии, как и в общем праве, торговое право рассматривается деловыми кругами не как специальная отрасль права, а как часть общего гражданского права и в его рамках регулируется небольшим числом специальных норм как сделка между гражданами, не являющимися коммерсантами. Это видно на примере новой редакции нормы § 36 закона о купле-продаже, вступившей в силу в Швеции и Дании в 1975-1976 годах. Согласно этой норме, суд может признать конкретное обязательство недействительным или изменившим свое содержание, если оно не соответствует предмету сделки или обстоятельствам, которые имели место при ее заключении или наступили позднее. Хотя в законе осо- бо обращается внимание на то, что при применении этой нормы следует учитывать интересы потребителей или иных участников сделки, в основ- ! ! 423 ном она касается гражданского оборота в целом, включая и хозяйственный. Эта нор- ма действует в отношении недобросовестности, независимо от того, была заключена сделка на общих условиях или в форме индивидуальной договоренности. Наряду с законами о купле-продаже и хозяйственных договорах в области вещного и обязательного права в Скандинавии вступил в силу ряд других единообразных законов. Среди этих законов такие, как зако- ны о торговых посредниках, торговых представителях и коммивояже- рах, о платежах в рассрочку, о страховых договорах и денежных обяза- тельствах. Все эти законы прошли сравнительно-правовую экспертизу не только континентальным, и в первую очередь герман^ ским, но и англий- ским правом с точки зрения соответствия их норм скандинавским условиям. По структуре, языку и стилю эти законы практически не имеют отличий от законов стран континентальной Европы. По этой причине, а также в связи с совпадением основных юридических поня- тий скандинавские законы не представляют трудностей для немецких и французских юристов, как при изучении английских и американских статутов. На основе вышеназванных законов в Скандинавских странах получи- ло развитие в целом единообразное обязательственное право. При от- сутствии же норм закона судебная практика и доктрина опираются на аналогию. Так, в Швеции нормы законов о купле-продаже, об ответ- ственности за поставку некачественных товаров применяются по анало- гии с договором об оказании услуг, не урегулированных в законе 1734 года. То же самое относится и к судебным решениям, касающимся усту- пок требований или расторжения договора одним из солидарных долж- ников. Здесь судья проверяет возможность применения по аналогии норм закона о денежных обязательствах. Шведскому законодательству неизвестна и общая оговорка о добро- совестности при исполнении договора. Но, после того как похожие нормы бьши введены в законы о платежах в рассрочку (1915), о страхо- вых договорах (1927) и о денежных обязательствах, Верховный суд Швеции в 1948 году постановил, что условия сделок, противоречащих принципу добросовестности, должны признаваться недействительными в рамках любых договорных отношений, включая и не урегулированные в законодательном порядке. Эти примеры легко можно умножить. ! ! 424 Особенно оригинальным является в Скандинавских странах, и в первую очередь в Швеции, законодательство о защите прав потребителей. Оно служит образцом для других стран. Помимо уже упомянутой общей оговорки в § 36 закона о договорах в Швеции издан специальный закон, который с помощью императивных норм опреде- ляет содержание некоторых договоров в том случае, если в них участвуют потребите- ли. Это касается особенно сделок купли-продажи. Здесь законом о торговле потреби- тельскими товарами 1973 года покупателю, приобретающему товары для личного пользования, предоставляется безусловное право требования возмещения, особенно в тех случаях, когда предприниматель задерживает поставку или поставляет некаче- ственную продукцию. Закон о предоставлении кредитов потребителям 1979 года регулирует все формы кредитования покупателей, и особенно тщательно — исключительно важ- ные с практической точки зрения кредиты по платежам в рассрочку. В нем содержат- ся также нормы, позволяющие покупателю в случаях сделок, финансируемых тре- тьими лицами, принимать при определенных условиях меры против кредиторов этих сделок. В 1981 году вступил, наконец, в силу закон о страховании потребителей, который предоставил особенно широкие права частным лицам, которые заключали договоры о страховании от пожаров, от гибели предметов домашнего обихода, от квартирных краж и других форм материального ущерба. Исключение составляет страхование жизни и от болезней. Также готовится в Швеции аналогичный закон о защите прав потребителя по договорам о предоставлении услуг. Шведы уже давно поняли, что адекватную защиту прав потребителя гарантировать невозможно до тех пор, пока потребители будут зависеть от способности судов реализовывать их права в каждом конкретном случае. Поэтому в 1970 году в стране создается государ- ственная властная структура по защите прав потребителей во главе с омбудсменом потребителей. К широким полномочиям этой структуры с 1971 года принадлежит право воз- буждать иски в особом «суде рынка» против предпринимателей с целью запретить им дальнейшее применение «общих условий коммерческой деятельности» в том случае, если их условия, являющиеся предметом иска, «несправедливы по отношению к ко- нечному потребителю в том, что касается оплаты и других условий» (подробнее по данному вопросу см. Benutz. Schwedisches Verbraucherschutzrecht, RabelsZ., 40, 1976, 593). Аналогичные нормы вступили в силу в последующие годы в большин- стве других Скандинавских стран. В области семейного права сотрудничество Скандинавских стран также привело к заметным успехам, хотя национальные особенности здесь проявляются гораздо сильнее, чем в вещном праве. Наиболее уни- фицированы брачное право, нормы, регулирующие правовой статус де- тей, и право усыновления, часто даже в деталях. При этом заслуживает быть отмеченным, что такие вопросы, как равноправие супругов, отмена принципа вины при разводе, равноправие законно- и ! ! 425 незаконнорожденных детей, усиление наследственных прав переживше- го супруга, бьши поставлены или даже решены в праве Скандинавских стран гораздо раньше, чем на континенте, где эти вопросы стали впер- вые предметом реформаторских размышлений лишь после второй ми- ровой войны. III Таким образом, приведенный выше обзор показывает, что Скандинав- ские страны уже на протяжении почти целого века активно сотрудничают в области сближения национальных правовых систем. И это сотрудниче- ство оказалось очень успешным. В настоящее время скандинавский опыт рассматривается как модель для соответствующего сотрудничества на общеевропейском уровне (см. Matteucci, aaO). Однако не следует забывать, что в Скандинавии существовали особо благоприятные условия для унификации права. Общность исторического развития, тесная близость культур, схожесть языков, отсутствие серьез- ных политических противоречий, приблизительно одинаковое население и экономический потенциал, расположенность на северных границах Европы — все это обеспечило доверительный характер сотрудничества, которое уже с давних пор не ограничивается простой разработкой зако- нов, а уже с 1952 года охватывает, и прежде всего в рамках Северного Совета, вопросы экономической, социальной, транспортной и культур- ной политики. Но успех сотрудничества в области права объясняется прежде всего тем, что общей основой развития права Скандинавских стран послужили немецкие правовые идеи, а само развитие шло парал- лельными путями. Римское же право, распространяясь на север Европы, достигло Скандинавских стран лишь в XVII веке, когда там уже сложи- лись традиционные правовые институты сельского и городского права, которые применялись в рамках прекрасно функционирующей судебной системы. Таким образом, влияние римского права было ограничено теми областями, которые не были урегулированы средневековыми кодексами. Это касается прежде всего договорного права, страхования кредитов, а также права товариществ и банкротств. Поэтому рецепция римского пра- ва затронула северные страны незначительно. И ее главным послед- ствием стало установление ! ! 426 более тесных связей с правовой наукой континентальной Европы, чем в Англии. Тем де менее это не привело к «онаучиванию» правовой док- трины и судебной практики, как это случилось в Германии после рецеп- ции римского права. Кодификационная идея эпохи Просвещения также получила в Скандинавии довольно сдержанный прием и разделила судьбу других континентальных идей, попавших в условия более холодного се- верного климата. Модернизируя в ХЕХ веке собственные старые кодек- сы, Скандинавские страны приняли большое число отдельных законов, которые по структуре и стилю не отличались от своих континентальных аналогов. Однако широко распространенная точка зрения о необходимо- сти «объять» все гражданское право одним кодексом не получила под- держки ни в одной из Скандинавских стран. Эта же участь постигла и инициативу датского ученого-юриста Вин- динга Крузе, который в 1^48 году предложил разработать проект обще- скандинавского гражданского кодекса. Работа в этом направлении недав- но совсем прекратилась. Аналогичная тенденция наблюдается и в пра- вовой науке Скандинавских стран. Она всегда внимательно следила за континентальными идеями и в ХЕХ веке, несомненно, позаимствовала многое у пандектистов. Однако реализм скандинавских юристов и по- нимание того, что возможно и что необходимо осуществить на практике, воспрепятствовали во многом реализации на севере Европы идей, связан- ных с разработкой претенциозных концепций и тщательно продуманных теоретических, но оторванных от жизни глобальных систем. Таким образом, чем больше право Скандинавских стран участвовало в развитии права континентальной Европы, тем больше оно сохраняло, с другой стороны, свой специфический региональный характер, и это дает основание причислить его в рамках гражданского права к особой северной правовой семье. V. ПРАВОВАЯ СЕМЬЯ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ СТРАН |