Прочитав эту книгу, вы овладеете всеми премудростями писательского мастерства, предельно понятно изложенными самым
 Скачать 8 Mb.
|
|
ЧАСТЬ III. ЖАНРЫ Посмотрите еще раз на последовательность изложения. Перед вами ученый, который, совершая один логический шаг за другим, раскры вает суть избранной темы. При этом он сам получает удовольствие, а потому и вам приятно его слушать. Я процитировал стольких авторов, чьи работы отражают столько различных граней окружающего мира, с целью показать, что все они выступают в первую очередь как люди, как мужчины и женщины, умеющие отыскать связующую человеческую ниточку между собой и своей работой с одной стороны и своими читателями — с другой. Чем бы вы ни занимались, вы тоже можете наладить этот контакт. Принцип последовательного изложения применим в любой из тех об ластей, где автору предстоит провести читателя по трудной, новой для него дороге. Подумайте обо всех сферах, в которых химия и биология переплетаются с политикой, экономикой, моралью и религией: СПИД, аборты, асбест, наркотики, генный сплайсинг, гериатрия, глобальное потепление, здравоохранение, ядерная энергия, загрязнение среды, токсические отходы, стероиды, клонирование, суррогатное материн ство и десятки других. Только благодаря помощи специалистов, спо собных ясно осветить соответствующую проблематику, мы, все осталь ные, можем занять правильную гражданскую позицию по вопросам, в которых за недостатком образования плохо разбираемся сами. Я завершу эту главу примером, подытоживающим все, о чем в ней говорилось. Читая утром газетную заметку о вручении премий National Marazine Awards за 1993 г., я увидел, что лауреатом в престижной но минации «за лучший репортаж», потеснившим таких тяжеловесов, как The Atlantic Monthly; Newsweek, The New Yorker я Vanity Fair, стал жур нал под названием I.E.E.E. Spectrum, о котором я и слыхом не слыхал. Оказалось, что это ведущее издание Института инженеров по электро технике и электронике (Institute of Electrical and Electronic Engineers), ассоциации профессионалов, насчитывающей 320 ООО членов. По словам его главного редактора Дональда Кристиансена, некогда стра ницы этого журнала пестрели аббревиатурами и значками интегралов, а смысл статей трудно было постичь даже другим инженерам. «Наш союз объединяет специалистов из тридцати семи довольно четко раз граниченных областей, — сказал он. — Если вы не можете объяснить свою идею на словах, вас не поймут даже ваши собственные коллеги». Сделав свой журнал понятным 320 ООО инженерам, Кристиансен заодно сделал его понятным и обычному читателю, — я убедился 14. НАУКА И ТЕХНИКА 153 в этом, просмотрев отмеченную наградой статью Гленна Зорпетте «Как в Ираке конструировали бомбу». Мне едва ли когда-нибудь встречались более удачные научно-технические репортажи — это прекрасный при мер качественной нон-фикшн на службе у жаждущей просвещения публики. Написанная по образу и подобию детективной новеллы, статья рас сказывает, как Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) пыталось отследить выполнение секретной программы, с помощью которой иракцы почти создали атомную бомбу, и объяснить, почему они подошли к этому столь близко. Таким образом, в момент публи кации она представляла собой не только исследование по истории науки, но и политический документ, не потерявший своей актуаль ности, поскольку иракцы начали свою работу — и, возможно, про должали ее вплоть до поражения Саддама Хусейна — в нарушение правил прозрачности, установленных МАГАТЭ: большинство матери алов, необходимых для изготовления бомбы, нелегально приобрета лось в различных промышленно развитых странах, включая Соеди ненные Штаты. Основное внимание Гленн Зорпетте уделяет методу электромагнитного разделения изотопов (EMIS), который практико вался в исследовательском комплексе Эль-Тувайта к югу от Багдада: Программа, основанная на EMIS, удивила не только МАГАТЭ, но и западные разведывательные службы. Этот метод состоит в том, что поток ионов урана отклоняется под влиянием электромагнит ного поля в вакуумной камере. Последняя вместе с сопутствующим оборудованием называется калютроном. Более тяжелые ионы U-238 отклоняются меньше, чем ионы U-235, и эта небольшая разница используется для того, чтобы отсеять способный к делению U-235. Однако, как сказал недавно вышедший в отставку инспектор МАГАТЭ Лесли Торн, «то, что в теории выглядит весьма эффективной про цедурой, на практике оборачивается ужасно неряшливой возней». Какие-то из ионов U-238 неизбежно остаются смешанными с U-235, и потоки ионов бывает трудно контролировать. Отлично. Пока все ясно. Но почему эта процедура неряшлива? По чему потоки ионов трудно контролировать? Писатель готов это объ яснить. Он не теряет нити повествования, хорошо помня, на чем оста новился в предыдущем абзаце и что его читатели захотят узнать дальше. 154 ЧАСТЬ III. ЖАНРЫ Изотопы двух видов собираются в чашеобразных графитовых контейнерах. Но точность их попадания в эти контейнеры очень сильно зависит даже от крошечных изменений мощности и темпе ратуры электромагнитов. Поэтому на практике изотопы имеют свойство разбрызгиваться по всей внутренности вакуумной камеры, и ее приходится чистить каждые два-три дня. Что ж, насчет неряшливости вопрос снят. И все же, приводила ли эта процедура когда-нибудь к успеху? Здесь требуются сотни магнитов и десятки миллионов ватт. На пример, во время Манхэттенского проекта установка EMIS в Нацио нальном центре безопасности Y-12 в Оук-Ридже, штат Теннесси, потребляла больше энергии, чем вся Канада, и к тому же на нее использовали весь запас серебра в США — серебро было нужно для изготовления обмоток на электромагниты (поскольку шла война, медь оказалась в дефиците). В первую очередь из-за подобных проб лем американские ученые полагали, что ни одна страна никогда больше не воспользуется этим методом для производства относи тельно большого количества обогащенного урана, необходимого для создания атомного оружия... По драматизму раскрытие иракской EMIS-программы напоми нает ряд эпизодов из хорошего шпионского романа. Первым клю чиком, по-видимому, послужила одежда американских заложников, которых иракские военные держали в Эль-Тувайте. После того как заложников освободили, эксперты из разведслужб проанализиро вали их одежду и обнаружили на ней микроскопические следы ядерных материалов с такими концентрациями изотопов, какие можно получить только в калютроне... «Мы вдруг нашли живого динозавра», — сказал Деметриос Пер- рикос, замруководителя инспекторской группы МАГАТЭ по Ираку. Даже углубившись в технические подробности, автор не потерял из виду человеческий фактор. Перед нами не рассказ «о науке», а рас сказ о тех, кто ею занимается, — о шайке действующих втайне изго товителей бомбы и группе высокообразованных сыщиков. Реплика о динозавре — чистое золото, метафора, понятная всем нам. Любой ребенок знает, что динозавры давно вымерли. Далее следует описание добросовестной сыскной работы, после чего автор делает вывод, который и был целью всего расследования: 14. НАУКА И ТЕХНИКА 155 Ирак, «не ограничиваясь производством урана оружейной чистоты, в последнее время старался создать на основе этого материала полно ценное ядерное оружие, — пугающие действия, которые мы и называ ем вооружением». Сначала нам объясняют, какие варианты может выбрать страна, решившаяся на эти действия: Атомные бомбы бывают двух типов: с пушечным и имплозивным подрывом ядерного заряда. Бомбу второго типа гораздо труднее сконструировать и изготовить, но она обеспечивает более высокий энерговыход. Инспекторы МАГАТЭ не нашли доказательств того, что Ирак занимался созданием бомбы первого типа; по их убеждению, он сосредоточил деньги и ресурсы на создании бомбы второго типа и даже принялся за разработку довольно современной имплозивной схемы. Что же это за схема? Читаем дальше: В бомбе имплозивного типа ядерная начинка подвергается фи зическому сжатию ударной волной, возникающей при подрыве обыкновенной взрывчатки. Затем, точно в нужный момент, высво бождаются нейтроны, запускающие сверхбыструю цепную реакцию деления ядер — это и есть атомный взрыв. Таким образом, главными элементами бомбы имплозивного типа являются запальная система, взрыватель и ядерный заряд. Запальная система создается на осно ве разрядных устройств с вакуумными трубками, способных вы делить энергию, достаточную для воспламенения обычной взрыв чатки; эти устройства называются критонами. «Линзы», входящие в состав взрывателя, с большой точностью фокусируют сфериче скую, направленную внутрь ударную волну на ядерном заряде, в котором имеется нейтронный детонатор. МАГАТЭ располагает обширными свидетельствами того, что иракцы добились суще ственного прогресса в разработке всех трех этих элементов. Этот абзац — превосходный пример сжатого последовательного изложения; устройство бомбы имплозивного типа с тремя ее главны ми элементами описано в нем коротко и ясно. Но теперь мы хотим знать, как МАГАТЭ удалось раздобыть свои доказательства. В марте 1990 г. новостные агентства сообщили о попытках Ирака импортировать критоны производства калифорнийской фирмы CSI 156 ЧАСТЬ III. ЖАНРЫ Technologies; об этом стало известно благодаря полуторагодовой операции с участием американской и британской таможен, в ре зультате которой в лондонском Хитроу арестовали двух иракцев. Однако за несколько лет до этого Ираку удалось получить от других американских компаний конденсаторы высокого качества, нужные для изготовления бомбы, а также создать свои собственные конден саторы... На этом я подвожу черту — вернее, отдаю журналу Spectrum право подвести ее за меня. Если о столь сложном научном предмете молено написать с такой исчерпывающей ясностью, на хорошем английском языке с использованием всего лишь горстки терминов, которые мгно венно объясняются в самом тексте (критон) или могут быть найдены в словаре (энергозаряд), значит, о любом предмете можно написать с исчерпывающей ясностью — и сделать это способны как вы, писате ли, робеющие перед наукой, так и вы, ученые, робеющие перед лите ратурой. 15 Деловые бумаги Как писать на работе Если вам приходится что-то писать на работе, эта глава для вас. Как и в случае с наукой и техникой, робость здесь во многом мешает пи шущему, а «человеческий» угол зрения и ясная голова — помогают. Хотя перед вами книга о том, как надо писать, она предназначена не только для писателей. Изложенные в ней принципы годятся любо му, в чьи рабочие обязанности входит написание каких бы то ни было документов. Служебная инструкция, деловое письмо, административ ный отчет, финансовый анализ, маркетинговое предложение, доклад ная записка, факс, электронное послание, памятка на стикере — все эти бумаги, с которыми вы ежедневно сталкиваетесь у себя в офисе, суть разновидности письменного слова. Относитесь к ним серьезно. Сколько работников обязаны своими карьерными успехами и прова лами умению или неумению четко сформулировать факты, подвести итог совещанию и связно изложить новую идею! Большинство людей трудится в разного рода организациях — в кон торах, банках, страховых компаниях, юридических фирмах, прави тельственных учреждениях, системе образования, некоммерческих объединениях и так далее. Среди этих людей немало руководителей, которые адресуют свои сочинения публике: президент обращается к держателям акций, банкир объясняет изменения процедуры, дирек тор школы пишет информационный бюллетень для родителей учени ков. Многие из этих «писателей поневоле» так боятся писать, что в их 158 ЧАСТЬ III. ЖАНРЫ опусах напрочь отсутствуют человеческие нотки, а из-за этого бес человечными выглядят и их организации. Трудно представить себе, что это реальные заведения, куда каждый день приходят на работу живые мужчины и женщины. Если человек работает в организации, это еще не значит, что он должен изъясняться казенным языком. Любой организации можно придать человеческий облик. Администраторов можно превратить в обычных людей. Информацию можно сообщать ясно и без ненужной помпы. Надо всего литтть помнить, что у читателей вызывают симпатию их живые собратья, а не абстрактные понятия с латинскими корнями вроде «утилизации» и «рентабельности». Инертные же конструкции, в которых нет явного действующего лица, могут их только отпугнуть («предварительный технико-экономический анализ находится в ста дии разработки»). Никому не удалось показать это лучше, чем Джорджу Оруэллу, переложившему на современный бюрократический язык знаменитый стих из Екклесиаста: И обратился я, и видел под солнцем, что не проворным достает ся успешный бег, не храбрым - победа, не мудрым — хлеб, и не у разумных — богатство, и не искусным — благорасположение, но время и случай для всех их. Версия Оруэлла звучит так: Тщательное исследование явлений, имеющих место в современ ном обществе, позволяет заключить, что преимущество либо от ставание в конкурентной борьбе редко оказываются непосредствен но соотнесенными с внутренним потенциалом соревнующихся и решающее значение следует приписать фактору непредсказу емости. Сначала обратите внимание на то, как выглядят оба абзаца. Первый так и хочется прочесть. Слова в нем по большей части короткие, вокруг них есть воздух; они передают ритм естественной человеческой речи. Второй абзац загроможден длинными словами. При виде его мы тут же понимаем, что это сочинял зануда. У нас нет никакого желания переваривать его тяжеловесные сентенции, и мы сразу же бросаем читать. 15. ДЕЛОВЫЕ БУМАГИ 159 Теперь посмотрите, что говорят эти абзацы. Из второго исчезли короткие слова и яркие образы повседневной жизни — бег и победа, богатство и хлеб, — а на их место встали длинные и вялые существи тельные с обобщенным значением. Пропали и действия конкретного человека («обратился я», «видел»), столкнувшегося с одной из главных загадок бытия — прихотливостью судьбы. Позвольте мне показать, как эта болезнь заражает большинство сочинений делового характера. В качестве первого примера я возьму опусы школьных директоров — не потому, что они хуже всех осталь ных (это не так), а потому, что мне в руки нечаянно попал соответ ствующий материал. Однако мои выводы предназначены для всех сотрудников тех организаций, где язык утратил свою теплоту и никто больше не понимает, о чем толкует начальство. Мое знакомство с директорами началось со звонка Эрнеста Флейш- мана, инспектора по делам образования из коннектикутского Гринви ча. «Мы хотим, чтобы вы приехали и избавили нас от канцелярского жаргона, — сказал он. — Разве мы, стоящие во главе школьного обра зования, можем научить детей хорошо писать, если у нас самих это не получается?» Он сказал, что пришлет мне образцы текстов, цирку лирующих в их системе. По его замыслу я должен был проанализиро вать эти образцы, а затем провести для чиновников мастер-класс. Мне сразу понравилась готовность Флейшмана и его коллег под ставить себя под удар: за такой уязвимостью кроется сила. Мы усло вились о датах, и вскоре я получил по почте толстый конверт. Он был набит докладными записками и информационными бюллетенями, которые рассылались родителям учеников 16 городских школ, началь ных и средних. Тон бюллетеней оказался живым и неформальным. Чиновники явно старались наладить с родителями своих подопечных дружеское общение. Однако я сразу же споткнулся о несколько деревянных вы ражений («приоритетные оценочные процедуры», «обновленный де тализированный график»), а один из директоров обещал, что в его школе будут предоставлены «экстрапозитивные условия обучения». Я понял, что благие намерения авторов этих документов не всегда приводят к желаемому результату. Внимательно изучив все бумаги, я извлек из них как хорошие, так и плохие примеры. Прибыв в Гринвич утром назначенного дня, я об наружил, что меня с нетерпением дожидаются сорок директоров школ 160 ЧАСТЬ III. ЖАНРЫ и координаторов учебных программ. Первым делом я сказал, что хочу поаплодировать им за самоотверженность, которую они проявили, согласившись на нашу встречу. Хотя по всей стране не прекращались сетования на то, что школьники пишут ужасно коряво, доктор Флейш- ман первым на моей памяти отважился признать, что у детей нет монополии на словесный мусор. Я сказал директорам, что нам хочется видеть в руководителях школ, где учатся наши дети, людей как минимум необыкновенных. Однако нас настораживает претенциозность и модные словечки, изобретен ные социологами ради того, чтобы простые смертные разучились их понимать. Я призвал свою аудиторию к естественности — ведь посто ронние судят о нас по тому, как мы пишем и говорим. Я попросил их взглянуть на себя глазами публики, читающей их произведения. У меня были с собой размноженные копии нескольких плохих примеров (названия школ и имена директоров я изменил). Предложенный мною план действий был следующим: сначала я про чту эти примеры вслух, а затем мы попробуем переписать их на обыч ном языке. Первый из моих образцов звучал так: Уважаемые родители! Мы разработали специальную коммуникационную систему теле фонной связи, предназначенную для повышения роли родительско го вклада. В текущем году мы будем уделять нашей коммуникации дополнительное внимание, используя для этого целый ряд различ ных средств. Ваш вклад, уникальный вследствие вашего родитель ского авторитета, поможет нам составлять и выполнять образо вательные программы, соответствующие нуждам ваших детей. Открытый диалог, обратная связь и обмен информацией между родителями и учителями позволят нам работать с вашими детьми наиболее эффективным образом. Д-р Джордж Б. Джонс, директор Такого рода коммуникацию я отнюдь не хотел бы поддерживать, каким бы уникальным ни был мой родительский вклад. Почему бы школьным начальникам не сообщить в своем письме, что теперь мне будет проще поговорить с учителями по телефону и они надеются, что я буду чаще обсуждать с ними успехи моих детей? Но вместо этого родители получают мусор: «специальная коммуникационная система 15. ДЕЛОВЫЕ БУМАГИ 161 связи», «уделять коммуникации дополнительное внимание», «образо вательные программы, соответствующие нуждам»... А что до «откры того диалога, обратной связи и обмена информацией», разве это не три способа выразить одно и то же? Очевидно, у д-ра Джонса самые добрые намерения и его замысел должен был бы нас только порадовать: теперь мы сможем взять труб ку и сказать директору, что наш Джонни на самом деле прекрасный мальчик, а неприятное происшествие на школьном дворе в прошлый вторник — всего ли т ь досадная случайность. Но д-р Джонс не кажет ся мне человеком, которому стоит звонить. Откровенно говоря, он вообще не кажется мне человеком. Такое обращение вполне мог бы сочинить компьютер. Директор не воспользовался своим лучшим ресурсом — самим собой. Вторым моим примером было «Приветствие директора», разослан ное родителям в начале учебного года. Оно состояло из двух совсем не похожих друг на друга абзацев: «Фостер» — школа с крепкими традициями. Ученики, нужда ющиеся в помощи по отдельным предметам или образовательным дисциплинам, пользуются здесь повышенным внимавшем. В этом году мы попытаемся создать экстрапозитивные условия обучения. Дети и персонал должны работать в атмосфере, способствующей усвоению знаний. Для этого требуются самые разнообразные учеб ные материалы. Необходимо пристальное внимание к индивиду альным задаткам и особенностям учащихся. Плодотворное сотруд ничество между школой и домом имеет первостепенное значение для учебного процесса. Все мы должны уметь ставить перед детьми конкретные образовательные цели. Следите за тем, какие цели мы ставим перед детьми в этом году, не стесняйтесь задавать нам вопросы и высказывать свои пожела ния. За первые недели учебного года я уже познакомился со мно гими из вас. Пожалуйста, заходите ко мне почаще, чтобы предста виться или поговорить о «Фостере». Надеюсь, что предстоящий год принесет нам много хорошего. Д-р Рэй Досон, директор Во втором абзаце меня приветствует живой человек; в первом я слы шу голос бездушного чиновника. Мне нравится настоящий д-р Досон из абзаца номер два. Он пользуется теплыми и приятными на слух |