Психология развития
 Скачать 1.09 Mb.
|
|
Общий характер реакций. Подобным же образом мы в психологии пользуем- ся физиологическим термином «реакция», опять-таки несколько расширяя его применение. Движения, получаемые в результате удара по коленному сочленению или по подошвам ступни, являются «простыми» реакциями, которые изучаются как в физиологии, так и в медицине. В психологии наше изучение также иногда на- правлено на простые реакции такого рода, но чаще на некоторые сложные реакции, возникающие одновременно. В последнем случае мы иногда пользуемся популяр- ным термином «поступок» или «приспособление», подразумевая под этим, что вся группа реакций объединена таким образом (в инстинкт или навык), что индивиду- ум делает нечто такое, для чего мы имеем особые обозначения, как то «принимает пищу», «строит дом», «плавает», «пишет письмо», «разговаривает»). 115 Психология не занимается хорошими или дурными качествами поступков или успешностью, оцениваемой по практическим или нравственным правилам. На ос- новании того, что человек в своих отдельных поступках делает ошибки при добы- вании пищи, при постройке своего дома, при разработке математической задачи или не живет в согласии со своей женой, мы не можем отвергнуть его как психо- логический материал. Мы изучаем без предвзятости его возможности в смысле реакций; открытие того факта, что он будет производить только несовершенные попытки на овладение и управление определенными типами его среды, явится важной частью нашей задачи, такой же важной, как возможность установить, что он способен произвести некоторые другие приспособления. «Успешные» приспо- собления, «хорошие» поступки, «дурные» поступки – это все термины, которыми пользуется общество. Каждая социальная эпоха устанавливает свои критерии дей- ствий, но эти критерии меняются от одной культурной эпохи до другой. Следова- тельно, это не психологические мерила. Наоборот, способности к реакциям, в среднем, вероятно, остаются неизменными в течение веков. В пределах вероятно- сти мы можем предположить, что если бы мы могли достать новорожденного младенца, принадлежащего к династии фараонов, и воспитали его с другими ре- бятами в Бостоне, то из него вышел бы такой же представитель школьной моло- дежи, каких мы находим среди других гарвардских студентов. Его шансы на жиз- ненный успех, вероятно, совсем не отличались бы от шансов его одноклассников. Результаты, полученные из научного анализа реакций человеческого существа, будут пригодны в любую культурную эпоху. В функции, психолога входит обя- занность указать, обладает ли данный индивидуум такими способностями и реак- циями, чтобы соответствовать правилам этой культурной эпохи, а также указать наиболее быстрые способы, которыми можно привести его к тому, чтобы он дей- ствовал согласно данным правилам. Тот факт, что общественные величины (груп- пы mores) меняются, возлагает новые тяготы на психолога, так как каждое новое изменение в mores означает измененную ситуацию, на которую человек должен реагировать измененными сочетаниями поступков, а каждый новый ряд поступ- ков должен быть внедрен и объединен со всеми прочими системами действий ин- дивида. Перед психологией поставлены задачи решить, может ли индивид соот- ветствовать новым правилам, и определить и развить методы его обучения. <…> Общая классификация реакций. Мы видим, таким образом, что различные возможности для реакций очень обширны, настолько обширны, что с первого взгляда кажется, что невозможна никакая их классификация. В лучшем случае удастся установить группировки, удобные как для рассмотрения, так и для поста- новки экспериментальных задач. Большинство реакций можно считать входящи- ми в один из четырех следующих крупных классов: 1. Видимые (explicit) привычные реакции: в качестве примеров мы приведем отпирание двери, игру в теннис или на скрипке, постройку домов, свободный раз- говор с другими людьми, хорошие отношения с представителями того и другого пола. 2. Скрытые (implicit) привычные реакции: «мышление», которое мы считаем беззвучным разговором, общие органические навыки, связанные с речью; черты 116 строения или особенности тела, которые нельзя свободно наблюдать без помощи инструментов или эксперимента; систему условных рефлексов различных желез и механизма гладких мускулов – например, условные слюнные рефлексы. 3. Видимые наследственные реакции, включающие наблюдаемые у человека инстинктивные и эмоциональные реакции, которые мы наблюдаем, например, при хватании, чихании, моргании и вилянии, а также при страхе, ярости или любви. 4. Скрытые наследственные реакции, куда, конечно, входит вся система внутрен- ней секреции эндокринных или не имеющих протока желез, изменения кровообра- щения и т.д., столь подробно изучаемые в физиологии. Здесь также для производст- ва наблюдений необходима помощь инструментов или экспериментов. <…> Научные методы, противопоставленные практическим. После того, как мы несколько ознакомились с общим характером стимула и реакции, мы будем под- готовлены к пониманию предмета психологического эксперимента и к различе- нию между научным методом и теми житейскими или практическими методами, которые мы излагали в начале главы. Мы приведем почти наобум несколько от- дельных наглядных психологических задач и методы их разрешения. Первой на- шей задачей будет: установить, каковы реакции шестимесячного младенца по от- ношению к живому мохнатому животному. Мы сначала организуем ситуацию (сложную группу). Младенца держит мать в хорошо освещенной комнате. Мы на- блюдаем, во-первых, что младенец улыбается и расположен с удобством. Потом мы показываем ему последовательно белую крысу, собаку, кошку, белого кроли- ка, жуков и змею. Мы сначала замечаем подробно и каждую в отдельности реак- цию и эти предметы. Младенец, который лишь незадолго перед тем научился хва- тать предметы, медленно протягивает сперва одну руку, потом другую. Улыбка сходит с его лица, но ни плача, ни отдергивания руки, ни внешних выделений не происходит. Это только наиболее легко наблюдаемые реакции. Другие изменения, несомненно, происходят во внутренних железах, кровообращении, дыхании и т.д. В зависимости от нашей непосредственной задачи мы при обзоре изменений в ре- акциях будем обращать на то или другое изменение особое внимание. В этом слу- чае нашей задачей было определить, имеются ли у ребенка какие-нибудь откры- тые инстинктивные склонности реагировать на живых животных отдергиванием руки или всего тела. Наша задача легко могла привести нас к наблюдению изме- нений в глазах, дыхании, давлении крови, выделении слюны, или же в эндокрин- ных железах, или в нескольких из этих систем одновременно. Вновь приходится отметить, что наша задача не так проста, как это кажется с первого взгляда. До- пустим, мы установили, что ребенок отстранился от предметов, начал плакать, выделять мочу или прятаться за платье матери – могли бы мы заключить, что здесь имела место инстинктивная реакция на живое мохнатое животное? Никак не могли бы без обследования прошлого ребенка. Если ребенок находится под на- шим постоянным наблюдением, и мы не нашли никаких указаний на прежнее знакомство с живыми животными, то мы сказали бы, что наблюдаемые реакции, вероятно, инстинктивны. Но если бы мы, наоборот, узнали, что за два дня до опы- та ребенка жестоко укусила кошка, то мы должны были бы отсрочить наши выво- ды до более обширных наблюдений. Не можем мы также на основании поведения 117 одного этого ребенка делать выводы о том, как вели бы себя другие дети того же возраста или что сделал бы этот ребенок в несколько отличающемся возрасте или при испытании его в других условиях. До того, как можно было бы сделать обоб- щения, пришлось бы провести систематические наблюдения над многими детьми. В качестве другого примера несколько более ограниченного типа возьмем случай человека, привычное поведение которого заставляет нас заподозрить нор- мальность его реакций на монохроматическое (цветное) освещение. Здравому смыслу здесь сказать нечего; он не может дать о нем исчерпывающего отчета. Ошибки индивида могут зависеть от многих обстоятельств. Мы ведем его в лабо- раторию, где монохроматический цвет находится под нашим управлением, и ста- вим человека в такие положения, при которых он должен реагировать на два од- новременных освещения, причем энергия каждого света может быть широко из- меняема. Исследование показывает нам, что при известном соотношении энергий красного и зеленого освещений индивид не может больше реагировать на них различным образом (иначе говоря, они не представляют различных стимулирую- щих величин). Мы замечаем далее, что удается найти определенную интенсив- ность белого света, на которую он реагирует так же, как на любой монохромати- ческий свет. Но ни при каких других взаимоотношениях энергий каких-либо дру- гих цветов мы не можем уничтожить различность его реакций. После этого тща- тельного изучения мы заключаем, что человек не различает красного от зеленого, т.е. что он реагирует на красный и зеленый цвета также, как на известные интен- сивности белого. Возьмем другой пример, на этот раз из профессиональной психологии. Пред- положим, что телефонный указатель большого города стал слишком объемистым и сложным для того, чтобы люди могли легко им пользоваться. Каков лучший ме- тод для избежания этого? Служащие при телефоне и психолог работают совмест- но. Психолог может предложить печатание более мелким шрифтом и в четыре столбца вместо трех. Такое и многие другие возможные предположения приведут к разрешению задачи. Но предмет должен быть подвергнут строгому испытанию как на лицах, тренированных на нахождении имен в указателе, так и на таких, ко- торые не более тренированы, чем широкая публика. Это метод систематических проб и ошибок со статистической обработкой результатов. В результате найдено, что страница в четыре столбца с известным размером промежутка между печат- ными строками не только делает указатель на 20 процентов менее объемистым, но и таким, в котором подписчики могут находить имена на 10 процентов быстрее. Наследственные виды реакций: инстинкт Определение инстинкта. Мы определим инстинкт как наследственную шаб- лонную реакцию, отдельные слагаемые которой являются, преимущественно, движениями поперечно-полосатых мускулов, иначе это можно охарактеризовать как комбинацию открытых врожденных реакций, развертывающихся сериально при соответствующей стимуляции. Иллюстрацией этому может служить следую- щее. В достаточно раннем возрасте ребенок будет реагировать на быстрое угро- 118 жающее движение руки или какого-нибудь другого объекта следующим образом: определенным резким зажмуриванием глаз (которое не появляется ранее 100 дня, приблизительно), поднятием рук и откидыванием назад головы. Во всяком ин- стинкте более сложного типа мы видим, что человеческое животное делает то же самое, – производит какого-нибудь рода приспособление. Законченное действие (доведенное до конца) может оказаться или не оказаться приспособительным. Многие из наследственных действий оказываются, конечно, приспособительны- ми, но многие и неприспособительными и даже противоприспособительными. Уильям Джемс выставил несколько положений относительно инстинкта, которые и сейчас почти так же верны, как и тогда, когда он их впервые высказал: «Все действия, которые мы называем инстинктивными, соответствуют общему типу рефлекса; они вызываются определенными чувственными стимулами, находящи- мися в соприкосновении с телом животного или на некотором расстоянии в его среде». И далее: «То, что в прежнее время писалось об инстинктах, было бес- плодным словоизвержением, потому что авторы никогда не нисходили до этой определенной и простой точки зрения, а удушали все в смутном восторге перед ясновидящей и пророческой силой животных – настолько превосходящей все имеющееся у человека – и перед благодеянием бога, наделившего их таким даром. Но милость господня наделила их, прежде всего, нервной системой; и если мы обратим наше внимание на это обстоятельство, то инстинкт покажется нам не в большей и не в меньшей степени чудесным, чем все прочие факты жизни». Простейший способ начинающих изучать инстинкт – это рассматривать каж- дый определенный поступок, производимый ребенком в раннем возрасте (и, сле- довательно, без заучивания) как инстинкт. Если мы хотим выделить чисто ин- стинктивные действия, то мы и здесь должны прибегнуть к генетическому мето- ду. Заранее можно сказать, что если мы будем смотреть на всю независящую от обучения деятельность ребенка, как на инстинктивную, нам придется допустить, что человек обладает большим запасом инстинктов; однако мы увидим далее, что не все они принадлежат к законченному шаблонному типу. Никто не видел, чтобы младенец боролся, бежал, плавал или копал землю; однако он производит боль- шое число менее показных действий – некоторое из них мы скоро опишем. В бо- лее позднем возрасте мы находим молодежь бегающей, борющейся, плавающей и выполняющей много вещей, которые проделывают и животные. В этом возрасте мы, однако, имеем дело не с чистыми инстинктами, а с инстинктом плюс навык. Возникает законный вопрос, почему мы стремимся проводить различие между инстинктом, навыком и эмоциональной деятельностью. Ответ здесь, также как это было в случае эмоций, тот, что подобная абстракция необходима, если мы хогим когда-нибудь добиться понимания инстинктивных факторов и воспользоваться ими в полной мере. Никоим образом мы не будем упускать из виду сочетаний «инстинкт – навык». Мы подробно рассмотрим такие сочетания и покажем, что они функционируют почти так же, как и «чистые» инстинкты. Различие между рефлексом и инстинктом. Термин «рефлекс» – это удобная абстракция как для физиологии, так и для изучения поведения. В клинической неврологии мы говорим об исследовании таких рефлексов пациента, как колен- 119 ный рефлекс, зрачковый рефлекс на свет, приспособление хрусталика, подошвен- ный рефлекс и т.д. В физиологии мы говорим о рефлексах, связанных с кровообращением, дыха- нием, пищеварением и т.д. Под рефлексом, в этом смысле, мы понимаем, что дей- ствие наступает при соответствующей стимуляции в некоторой довольно ограни- ченной железистой или мускульной ткани. Это абстракция, так как рефлекторное действие в глазу, в ноге, кисти или ступне никогда не может оставаться изолиро- ванным. Одновременно изменяется деятельность также в других частях тела. Мы приводим некоторые из этих факторов при нашем обсуждении коленного рефлек- са. Клиницист и физиолог, однако, в данный момент не интересуются действиями, происходящими в любой другой части тела, кроме того частного двигательного органа, который находится под их наблюдением. Наш схематический рисунок по- казывал наименьшее число нервных действий, необходимых для рефлекса, но та- кие простые действия в действительности никогда не наблюдаются. Однако тер- мин рефлекс чрезвычайно удобен, и мы понимаем под ним наиболее простой вид деятельности, который может быть получен обыкновенным путем. Теоретически мы имели бы чистый рефлекс, если бы мы могли стимулировать одно отдельное концевое нервное волокно чувствительного нейрона и имели бы одну единствен- ную нейро-фибриллярную нить двигательного нейрона, соединенного с отдель- ным мускульным волокном. Такое расчленение никогда не было произведено, и никто не был заинтересован в том, чтобы его сделать. Мы выше определили ин- стинкт как «комбинацию врожденных реакций, развертывающихся сериально при соответствующей стимуляции». Если нас интересует разложение инстинкта на его низшие составные части, то проще всего рассматривать каждый такой элемент (всего шаблона) деятельности как рефлекс. Леб (Loeb) утверждает, например, что инстинкт – это система сцепленных рефлексов. Если считать это чисто схемати- ческим очертанием инстинкта, то мы не находим возражений против такого опре- деления. <…> Генетическое изучение инстинктов <…> Главная роль инстинктов. Хотя число совершенных инстинктов у человека мало, мир его недоразвитых и инстинктивных наклонностей весьма значителен. В общем можно, по-видимому, свести роль инстинктов для человека к следующему: 1. Человек снабжен большим числом непосредственно приспособленных со- храняющих его жизнь деятельностей, которые относятся к вкушению, перевари- ванию и распределению пищевых веществ, к удалению отработанных продуктов и к размножению. Эти чисто вегетативные функции служат ему так, как они слу- жат животным, стоящим ниже человека, и, может быть, так же «совершенны». 2. Человек от рождения и в различные позднейшие периоды снабжен серией покровительственных механизмов для нападения и защиты, которые, хотя не столь совершенны, как у животных, тем не менее, образуют существенный репер- туар действий, который нуждается только в небольшом дополнении навыком, прежде чем приобрести прямую полезность для индивида в его борьбе за пищу, 120 против врагов и т.д. Это – покровительственные и защитные установки; здесь преобладают инстинктивные факторы. 3. Затем следуют наклонности к занятиям (манипуляции), дополненные навы- ком, обнаруживающиеся раньше всего в собирании, накоплении, постройке из чурбанов, стучании молотком и вообще пользовании инструментами, рисовании, лепке из глины и т.д. В первоначальной стадии этих деятельностей преобладают инстинктивные факторы; последние и выясняют те направления, по которым должны следовать навыки. Однако инстинктивные факторы скоро теряются из вида в деятельностях искусного рабочего, художника и собирателя. Эти отличные действия наблюдаются у детей в очень раннем возрасте. Современные школьные методы, и особенно колледж, стремятся переломить их. Редко можно встретить двенадцатилетнего мальчика, который не мог бы точно сказать, кем он хочет стать, к чему он пригоден, и почему он к этому пригоден. В дальнейшем культура колледжа настолько вытравит из него все первоначальные манипулятивные на- клонности, что он редко скажет, к чему пригоден; его влечет то к одной работе, то к другой, в зависимости от занятий его отца, случайных вакансий, традиций шко- лы или пожеланий его родителей или других опекающих. 4. Индивидуальность, по-видимому, некоторым образом зависит от первона- чальных наклонностей человека; не от наличия инстинктов завершенного шаб- лонного типа, так как последних существует незначительное число, но, очевидно, от таких факторов, которые, взятые в отдельности, трудно определимы, но взятые сообща наиболее важны. Мало наглядных экспериментов было произведено для доказательства этого заключения, но зато существует большое число данных, ос- нованных на здравом смысле. Мы имеем в виду при этом, примерно, следующие различия: два человека с одинаковой подготовкой и, приблизительно, одинаково искусные в какой-нибудь области, требующей большой умелости, из которых ка- ждый способен прекрасно выполнить работу, обнаружат индивидуальность в мас- терстве, цели и методах подхода к своим задачам. Два искусных игрока в бейсбол обнаружат это очень хорошо. Два человека, работающих на токарном станке, или лепящие из глины, или делающие рисунок с одного и того же микроскопического препарата, иллюстрируют то же самое. Оче- видно, существуют различные основные составные части деятельности, сохра- нившиеся несмотря на обучение. Мы оцениваем их высоко в художнике, обозна- чая их как «тушэ», «техника», «индивидуальность» и т.д. Тот факт, что они вы- жили, доказывает, по-видимому, их первобытную природу. 5. Как можно заключить из всей этой главы (еще яснее мы изложим эти об- стоятельства в следующей главе), главная роль всей инстинктивной деятельности, отвлекаясь от вегетативной и воспроизводительной (последняя, несомненно, уча- ствует при дополнении инстинктивной деятельности навыками), дать толчок про- цессу обучения. Если предмет не вызывал ни положительной, ни отрицательной реакции, то образование навыка по отношению к этому предмету было бы невоз- можным, если только мы не сумели бы принять меры для создания условий реак- ции. <…> |