Психология развития
 Скачать 1.09 Mb.
|
|
Единичное приспособление и частичные навыки обыденной жизни. В обыденной жизни действия, основанные на умелости, лишь редко приобретаются таким систематическим путем, как мы описали. Наши периоды практики отры- вочны и повторяются только после долгих интервалов. Лучшим примером обык- новенного способа достижения умелости в обыденной жизни является поведение индивида, когда он поставлен перед какой-нибудь задачей. Он разрешает задачу, или, может быть, бросает ее, не овладев при этом всеми подробностями. Это можно иллюстрировать действительным примером из облас- 128 ти плавания на моторной лодке, который точно также хорошо подойдет и ко всем автомобильным неисправностям. Представим себе следующее положение: новый мотор в лодке некоторое время работает гладко, потом дает перебои и не тянет. Некоторые из свечей перегреваются, а один или два клапана стучат. Лодка может опять гладко пройти полтора или два километра, а затем вновь закапризничать. Владелец останавливает лодку, смотрит на мотор и, несомненно, «думает» в том смысле, что он больше действует своей речевой организацией, чем руками. Преж- ние отрывки из чтения и инструкций восстанавливаются (кинэстетически), как, например: «если мотор дает перебои – прочисти свечи». Этот, внутри органиче- ский, возникший стимул ведет к действию: выниманию свечи и ее прочистке. Проделав это, он ставит свечу на место и пускает мотор. Опять перебои. Это ведет к просмотру подачи горючего. Она достаточна. Он отводит лодку в док, снимает магнето и прочищает наждачной бумагой контакты. Все еще перебои. Тогда он прочищает карбюратор и подводящую трубку. Если это безуспешно, то он откры- вает мотор и просматривает клапаны. Они теперь остыли и работают чисто. Этим исчерпывается то, что он сам в состоянии предпринять. Он направляет лодку к местному «эксперту». Последний осматривает все приблизительно так же, как это проделал владелец. Он говорит владельцу, что мотор не годится. Владелец берет лодку обратно в док, все его поступки обнаруживают умеренный эмоциональный уровень. В доке его реакции приобретают ребяческий характер, он пробует то од- но, то другое, тыкает одну часть, тянет другую и, в конце концов, ложится в изне- можении. Наступает ночь, и он покидает лодку, чтобы поесть и спать; возвратив- шись на следующее утро в лучшем физиологическом состоянии, он медленно пускает мотор, наклоняясь над ним и наблюдая различные части в их работе. Он видит, что головки болтов, которые прикрепляют мотор к основанию, движутся вверх и вниз. Он с быстротой молнии останавливает мотор, притягивает все четы- ре болта и отчаливает, чтобы сказать эксперту по части моторов, что такой экс- перт годится только на то, чтобы ставить заплаты на гребных лодках. Многие из неурегулированностей каждого дня относятся к этому типу. Мы го- ворили здесь о мышлении, забегая вперед, против нашего особого изучения этого рода деятельности, но мы при этом имели в виду только речевую деятельность, соответствующую во всех отношениях другим видам организованной двигатель- ной деятельности. Мы раньше отмечали, что число таких речевых навыков на много превышает все остальные. Поэтому в затруднительных случаях имеются постоянные переходы от открытой речи (разговор с самим собой или с компаньо- ном) к скрытой речи (мышлению) и к видимой деятельности руками, кистями и пальцами. Восстанавливаются слова, которые он читал или которые другие ему говорили; они, в свою очередь, становятся адекватными стимулами для возбуж- дения видимой деятельности. Итак, видимая деятельность постоянно возбуждает скрытую, а последняя, в свою очередь, возбуждает видимую. В нашей иллюстра- ции индивидуум все время действовал под управлением внешне органически или внутренне органически возбужденных стимулов. Можно возразить, что наша иллюстрация не представляет собой навыка. Это верно в том смысле, что после того, как такое приспособление произведено, мы не 129 можем сейчас же испытать человека в подобном же положении. Но в некоторых отношениях наша иллюстрация соответствует первой попытке в нашем предыду- щем примере приобретения ловкости в стрельбе из лука. После достаточного числа подобных положений владелец всегда сможет установить, что мотор не закреплен на своем основании. Если мы будем дальше видоизменять положение, локализуя неисправность в клапанах, потом в магнето и затем в насосе, поршневых кольцах и смазочной системе, то, в конце концов, мы могли бы посредством подобного про- цесса проб и ошибок построить такую серию особых навыков, при помощи кото- рой владелец при виде или звуке неправильно работающего мотора мог бы сразу решить, какие части вносят нарушения. Мы имели бы тогда практически обученно- го инженера, знатока моторов. Но жизнь слишком коротка для того, чтобы все мы стали знатоками во всех отраслях, которых мы случайно касаемся. Мы делаемся мастерами на все руки в областях, не включенных в ту, при помощи которой мы пожинаем свой хлеб насущный. Действительно, число сокращенных навыков, ко- торыми обладает любой данный индивид в различных сферах жизни, как то: в му- зыке, писании, рисовании, чтении лекций и механике, очень велико. <…> Закрепление навыков. В настоящее время не имеется удовлетворительного способа для изображения формирования навыков при помощи терминов «причи- ны» и «следствия». Такому изложению посвящено много монографий и отдель- ных глав, но хотя нам, как мы дальше увидим, известно много факторов, влияю- щих на образование навыков, мы все же не можем подробнее установить всю по- следовательность явлений при усвоении какого-либо индивидуального навыка. В начале навыка появляются, как мы видели, так называемые случайные движения (если у субъекта не возникает ни положительных, ни отрицательных наклонно- стей к реакциям, то не может образоваться никакой навык). Между этими случай- ными движениями имеется одна группа или комбинация, которая завершает при- способление; это – «успешная». Все прочие, с поверхностной точки зрения, ка- жутся ненужными. Но следует напомнить, что реакции организма обусловлива- ются его снаряжением. При столкновении с задачей, решение которой не может быть выполнено непосредственным инстинктивным актом или актом, принадле- жащим к ранее сложившимся навыкам, весь организм начинает работать каждой своей частью, но без согласованности. Действуют не только руки, ноги и тулови- ще, но также и сердце, желудок, легкие и железы. Мы знаем, что когда новый на- вык уже установлен, то организм как целое действует гладко, каждая частичная реакция связана с каждой другой частичной реакцией, причем все стремятся об- легчить и сделать выполнимой правильную работу группы движений, приводя- щих к конечному приспособлению. Образование самого простого навыка является чрезвычайно сложным делом. Мы склонны думать, что успешное действие пред- ставляет собой лишь небольшую группу движений, включающих, например, только кисти и пальцы. Это неверно. Даже такое простое, по-видимому, дело, как успешный выстрел из ружья, требует много способствующих движений во всем теле. Когда правая рука поднимает ружье, все части тела приготовляются всту- пить вдело – принимаются известные позиции, чтобы укрепить тело, мускулы спины напрягаются сильнее, левые кисть и рука начинают принимать нужное по- 130 ложение, чтобы схватить конец дула, плечевые мышцы сокращаются, и, наконец, за момент до выстрела задерживается дыхание, а когда нажимается собачка, то туловище уже готово выдержать отдачу. Выполнение такой точно подогнанной и последовательной группы действий, работающих совместно, в результате которых стрелок попадет в цель или в дичь, требует, естественно, производства большого числа «бесполезных» движений. Но, вероятно, при каждой последующей попытке попасть в цель некоторые из таких частичных реакций сливаются так, чтобы способствовать последующим движени- ям. Вся стадия заучивания, следовательно, активна, и что-нибудь приобретается каждый раз, когда индивидуум производит процесс. Поэтому так называемые бесполезные движения бесполезны только с точки зрения завершенного навыка. Все они необходимы ввиду того, что успешные движения не могли бы появиться ни при одной пробе, если бы только им не предшествовали те самые действия, ко- торые в действительности им предшествовали. Некоторые из попыток причинного объяснения процесса закрепления таковы: 1) в большинстве случаев, где случайная деятельность приводит к успешному концу, успешной группой действий оказывается последняя по времени появления; поэтому при следующей попытке последняя из групп, действовавших в предыду- щей пробе (успешная), окажется, таким образом, такой, которая выполнялась по времени наиболее близко, и, следовательно, при равных условиях она, вероятнее всего, при второй пробе появится, по крайней мере, очень рано. 2) Вследствие то- го обстоятельства, что случайные движения бесконечно разнообразны, только ус- пешное действие является таким, которое производится каждый раз, когда дается стимул. Оно становится, следовательно, и наиболее часто выполняемым движе- нием. 3) На основании того, что конечная группа действий всегда доставляет пи- щу, воду, удаляет раздражающий предмет, ослабляет эмоциональное напряжение и т.д., новое состояние (достигнутое в результате деятельности конечной группы) связано с повышенным обменом. Можно себе представить, что кровеносные со- суды всех нейро-мускульных элементов, которые только что были в действии при завершении приспособления, несколько расширены, вследствие чего они полнее используют повышенное и улучшенное снабжение кровью, чем группы, функ- ционировавшие раньше. 4) Возможно, что когда функционирует конечная группа движений и приспособление завершается, то ситуация, в общем, становится та- кой, что вызывает эмоцию; возбуждается внутренняя секреция желез, которая оказывает усиливающее действие. Можно предположить, что только что действо- вавшие элементы с их большим расширением кровеносных сосудов испытывают несколько большее «усиление» (может быть повышенный обмен как результат усиленного притока крови к активным частям) от автакоидных веществ, чем те группы, которые функционировали раньше. Здесь рисуют себе, конечно, возмож- ное действие адренина в смысле нейтрализации продуктов утомления. Следует вновь подчеркнуть, что все это лишь немногим отличается от голых спекуляций. Однако то обстоятельство, что мы не обязаны принять одно из готовых объясне- ний этой проблемы, не должно бы никоим образом вредить нашему усердию при изучении других факторов, участвующих в образовании навыков. <…> 131 Факторы, определяющие поступки. В жизни взрослого каждый отдельный предмет или ситуация может вызвать более одной реакции. Вид собаки может за- ставить меня убежать и взлезть на дерево или же посвистать ей, чтобы она подо- шла, и приласкать ее. Вид этого животного может также побудить меня пойти и добыть корм для него, или надеть на него намордник, или же взять ружье и пойти стрелять. Чем выше образован человек, тем больше число реакций, которое может вызвать любой предмет. Если принять во внимание голосовые реакции, видимые и скрытые, то мы можем получить некоторое представление о громадном числе реакций, сосредоточивающихся вокруг каждой ситуации и предмета. Именно эта возможность многих реакций на один стимул и приводит к трудности предсказа- ния реакций человека в частном случае. Эти навыки обладают гибкостью в том смысле, что человек способен отвечать на небольшие изменения ситуации или предмета соответствующим изменением реакции. Постоянная переменчивость ре- акции отчетливее всего видна при полемике двух людей, когда они делают сло- весные выпады и парируют их, в легком насмешливом разговоре между остроум- ными мужчиной и женщиной или в схватках двух борцов, фехтовальщиков или боксеров. Оттенки реакций так разнообразны, что выбор термина «навык» с пер- вого взгляда кажется мало оправдываемым. Но мы пренебрегаем долгими годами упражнения, которые должен проделать индивидуум раньше, чем может иметь место такая разнообразная деятельность. Если бы мы могли наблюдать за разви- тием такого поведения, то мы видели бы, что оно происходит постепенно и в из- вестном порядке. Вследствие того обстоятельства, что возможны различные реак- ции, следует рассмотреть вопрос о том, какая же из них наступит при появлении данного стимула. На это мы можем ответить лишь в общих чертах и предположи- тельно: 1) Всего вероятнее, появится та реакция, которая в ближайший предшест- вующий раз была вызвана предметом. 2) Если это условие несущественно, то дей- ствие, вероятнее всего, будет вызвано тем актом, который чаще всего связывался с предметом. 3) Вероятнее всего, будет вызван такой акт, который наиболее тесно связан с общей установкой всей ситуации в целом. Например, некто, переплы- вающий океан с приятными спутниками мужского и женского пола, может начать прыгать и плясать при виде человека со скрипкой. Но если до того утром не- сколько манерных барынь сделали замечание, что «сегодня воскресенье, никакие танцы не будут допущены», то вид человека со скрипкой, может быть, поведет только к словесному издевательству над строгими воскресными правилами, навя- зываемые за пределами трехмильной полосы. При известных обстоятельствах ожидается, что наше поведение будет церковным, похоронным или свадебным. Ситуация как целое окружает нас со всех сторон, и каждый предмет в данной си- туации может за это время вызвать действия только близко подходящего и услов- ного типа. 4) Наиболее важными определяющими факторами служат те ситуации, с которыми индивиду приходилось сталкиваться в течение часов, предшество- вавших появлению стимула, на который ему сейчас приходится реагировать, и величина эмоционального напряжения, вызванного этой предшествовавшей дея- тельностью. Обычной реакцией на вид револьвера, лежащего на столике, являет- ся, может быть, периодическая чистка его, но если кто-нибудь ограбил ваш кассо- 132 вый или несгораемый шкаф, то, может быть, в один прекрасный день, вы, придя домой, возьмете оружие, зарядите его, вернетесь в свою контору и будете ждать грабителя. 5) Временные внутренне органические факторы в огромной степени влияют на наши реакции. Приступ зубной боли, головной боли, расстройство же- лудка и начало морской болезни могут временно превратить веселого индивида в такого, от которого невозможно получить нормальных реакций. 6) Самым важ- ным определяющим фактором является, конечно, биография индивида в том смысле, что его общее и особое обучение, нездоровье, разочарования, пристра- стия, домашние навыки и т.п. развивают в нем определенные установки, наклон- ности или уклоны: для религиозного человека каждое новое открытие науки явля- ется прямой очевидностью благодеяний творца; для ученого оно служит доказа- тельством проницательности и усидчивости изыскателя; для сбитого с ног каждое новое обстоятельство является добавочной тяжестью, которая послужит только тому, чтобы еще больше его придавить. Итак мы видим, что, хотя возможность разнообразия реакций почти неограниченна, все же всегда имеются определенные факторы, которые рационализируют поведение и дают ему причинную основу. У нормального индивида эти факторы действуют настолько мощно, что, пока он со- храняет равновесие, для него в данный момент нет другой возможной линии по- ведения: совершенно немыслимо, чтобы обстоятельства могли так надломить уравновешенного человека, что он бросит кирпич в окно соседа, украдет его ко- шелек или автомобиль или похитит его ребенка. Точно также невозможно для не- го совершить самоубийство или искалечить себя или других. Все эти действия возможны для него в том смысле, что все координации, необходимые для выпол- нения этих преступлений, имеются в его репертуаре. Однако вся система его ре- акций настолько тесно связана, что в тот момент, когда он начнет выполнять одну из них, создастся новая ситуация, которая сейчас же приведет его к несколько от- личному действию. Психологически индивидуум может действовать только в со- ответствии со своей подготовкой и своими наследственными слабыми и сильны- ми сторонами. А. Бандура НАУЧЕНИЕ ЧЕРЕЗ МОДЕЛИРОВАНИЕ 1 Научение было бы исключительно трудоемким – не говоря уже рискованным – процессом, если бы люди, получая информацию о том, что делать, полагались бы исключительно на результаты собственных действий. К счастью, в большинстве случаев человеческое поведение подлежит научению через моделирование. На основании наблюдений за окружающими у человека формируется представление 1 Бандура А. Теория социального научения. – СПб.: Евразия, 2000. – С.40–62. 133 о том, каким образом должно реализовываться новое поведение, и в дальнейшем такая закодированная информация служит для него руководством к действию. Прежде чем осуществить на практике то или иное поведение, люди могут обу- чаться на примерах, хотя бы приблизительных, и благодаря этому они избегают многих ненужных ошибок. Основные процессы научения через наблюдение В соответствии с теорией социального научения моделирование влияет на научение главным образом через его информативную функцию. Во время наблю- дения человек приобретает в основном символическое представление о поведении модели, которое впоследствии служит для него руководством к действию. В дан- ной концепции, схематически представленной на рис. 1, научение через наблюде- ние управляется четырьмя процессуальными компонентами. Люди мало чему научаются при наблюдении, если не будут реагировать на стимулы и внимательно воспринимать существенные особенности моделируемого поведения. Процессы внимания определяют, что избирательно наблюдается и что конкретно отбирается из множества модельных влияний. Существует определен- ное количество факторов, регулирующих результат и типы визуального опыта, некоторые из них связаны с характеристиками наблюдателя, другие относятся к моделируемой деятельности и все остальные включают структурное оформление личностных взаимоотношений. Среди различных детерминант, определяющих степень внимания, самое важ- ное значение, очевидно, имеет образ жизни человека. Рамки того поведения, ко- торое многократно наблюдаются и, следовательно, тщательно заучивается, опре- деляется окружающими, с которыми человек чаще всего общается, – либо в силу своих предпочтений, либо в силу обстоятельств. Так, человек, наблюдающий за членами бандитских групп, имеет несравнимо больше возможностей изучить аг- рессивное поведение, чем человек, общающийся исключительно с людьми, пред- почитающими мирное времяпрепровождение. Воздействие моделей поведения различается по своей эффективности. Внутри любой социальной группы встречаются отдельные личности, которые приковы- вают к себе большее внимание окружающих, чем остальные. Многое зависит от того, на чье поведение человек ориентируется, и какие модели поведения игнори- рует. Внимание направляется в нужное русло и благодаря личной привлекатель- ности модели. Человек склонен подражать тем моделям, которые обладают при- влекательными для него качествами, и игнорировать или даже отвергать те, кото- рые ему мало симпатичны. Некоторые формы моделирования оказываются настолько привлекательными, что в течение долгого времени сильно притягивают к себе внимание людей раз- личных возрастов. Это наиболее ярко иллюстрируется примерами воздействия те- лемоделей. Пришествие телевидения необычайно расширило диапазон моделей, доступных для наблюдения и детям, и взрослым. В отличие от наших предков, моделью поведения для которых служил лишь круг представителей их субкуль- 134 турного слоя, современные люди могут наблюдать и изучать различные стили по- ведения, комфортабельно устроившись в домашнем кресле и по праву пользуясь всеми богатствами символического моделирования, предоставляемого средствами массовой информации. Влияние телемоделей оказывается настолько эффектив- ным, герои экрана так приковывают к себе внимание, что зрители обучаются мно- гому из того, что видят, даже если и не испытывают побуждений к обучению. Интенсивность и уровень научения через наблюдение также частично опреде- ляются природой моделируемого поведения – как, например, его значительно- стью и сложностью. Кроме того, следует отметить, что и способности самого на- блюдателя обрабатывать информацию также определяют, насколько он может обогатиться в результате опыта наблюдения. Что именно выносят люди из своих наблюдений и как они интерпретируют то, что видят и слышат, во многом зависит от их перцептивных установок, выстроенных на основании прошлого опыта и продиктованных требованиями конкретной ситуации. |