Ламрим Файл.том1. Руководство к этапам пути пробуждения том Перевод с тибетского А. Кугявичуса под общей редакцией А. Терентьева
 Скачать 6.95 Mb.
|
|
ПРЕДИСЛОВИЯ XVI Ф. И. Щербатского. Вовремя научной командировки в Монголию в 1927–1936 гг. он сумел подготовить полный аннотированный перевод всех частей Ламрима и снабдить его примечаниями и научным аппаратом. Однако по возвращении в Ленинград М. Тубянский был арестован в 1937 г. в числе многих других востоковедов и погиб в сталинских лагерях. Попытки отыскать его фундаментальный труд не увенчались успехом — его не было нив архиве востоковедов ЛО ИВАН СССР, нив архиве Щербат- ского. Раздумывали мы о судьбе этой рукописи в конце х гг. вместе с Брониславом Ивановичем Кузнецовым, у которого я в то время изучал тибетский языки Бронислав Иванович, имевший большой жизненный опыт, категорически возражал против прямого запроса в КГБ о судьбе архивов Тубянского. Лишь косвенным путем нам удалось выяснить, что большая часть архивов, конфискованных в тот период, хранилась в Петропавловской крепости, была испорчена наводнением и уничтожена. Нам сказали, что нет никакой надежды, что рукопись сохранилась. Попытались мы отыскать экземпляр перевода в Монголии, но услышали лишь печальную историю, рассказанную академиком Дамдинсуреном, о том, как в молодости он встретил близ Улан-Батора телегу, сопровождаемую монгольскими чекистами, и узнал, что на этой телеге везли жечь оставшиеся в Монголии бумаги М. Тубянского. Понимая первостепенную важность этого текста, Бронислав Иванович взялся переводить Ламрим заново и настоял, чтобы я стал его соавтором, что было для меня, разумеется, большой честью. За сравнительно короткое время Б. И. Кузнецов успел перевести начерно три первые части Ламрима, но эта работа была трагически прервана его безвременной кончиной. Вдова Бронислава Ивановича передала мне рукописи, и я стал думать, что предпринять дальше. Не могло быть и речи об издании чернового перевода Б. И. Куз- нецова, так как он нуждался в очень основательной доработке, произвести которую в одиночку мне было не по силам. Я попытался организовать группу для доработки перевода. В нее вошли Е. Огне- ва, Р. Крапивина, наш тибетский друг Таши и литовский товарищ ПРЕДИСЛОВИЯ XVII по буддийскому подполью Альгирдас Кугявичус, который, как мне было известно, уже работал над самостоятельным переводом й части Ламрима. Однако совместная работа не наладилась, и вскоре мыс Альгирдасом остались вдвоем. Года два я надеялся, что удастся согласовать версии переводов Б. И. Кузнецова и А. Кугявичуса, пока наконец не убедился, что творческий стиль и подход к интерпретации терминологии обоих переводчиков совместить невозможно. И поскольку А. Кугявичус к этому времени продвинулся в работе гораздо дальше, не оставалось иного выбора, как готовить к изданию его перевод, отказавшись от попыток сочетать его с работой Б. И. Кузнецова. Тем временем перевод й и й частей Ламрима на английский язык выполнил американский профессор Алекс Вайман 4 , начавший изучение этого текста в 1951 г. Он перевел наиболее трудный философский раздел трактата Чже Цонкапы, и хотя перевод его получил ряд отрицательных рецензий тибетологов 5 , бесспорно, А. Вайман сделал большой вклад в изучение Ламрима. В 1992 году вышел его перевод третьей части Ламрима. О тексте Ламрима и структуре предлагаемого издания Сложно содержание текста, сложна и грамматическая его структура. Периоды очень длинны. В сложных предложениях иногда бывает свыше десятка глаголов. Текст изобилует цитатами, а то и цитатами в цитатах, конец которых порой трудно определить. Несмотря на это, структура предложений очень четкая — хотя иногда и лаконична по причине известности тем для практикующего тибетца. Мысль излагается ясно, хотя в отдельных случаях автор использует непривычные слова местного наречия и древнего тибетского языка См Wayman A. Calming the Mind and Discerning the Real / Columbia University Press. N.Y., 1978. 5 См, напр Geshe Sopa. Some Comments on Tsongkhapa’s Lamrim chen mo and Professor Wayman’s Calming the Mind and Discerning the Real // Kujip Leonard W. J. van der (ed.). Contributions to the development of Tibetan Buddhist Epistemology. Wiesbaden: Steiner, 1983. P. 25ff. ПРЕДИСЛОВИЯ XVIII Таким образом, четкость, ясность его мысли в этом сочинении сочетаются с глубиной, которую передать словами всегда непросто. Именно это сочетание ясности и глубины делает текст особенно приятным для чтения. Ламрим многократно издавался в Тибете и за его пределами как в составе томного собрания сочинений Цонкапы, таки отдельно. Разумеется, за столетия в издании не могли не возникнуть ошибки. Более того, как сообщает Р. Бямбаа 6 , втек- сте имеются не только ошибки, но и интерполяции, вообще не принадлежащие Цонкапе. Р. Бямбаа пересказывает очень любопытную историю о том, как известный монгольский ученый Агван-Балдан (1737–1864), усомнившийся в ряде мест текста, обратился к известному знатоку Ламрима — настоятелю колледжа Лоселинг в Дрепунге Цултим Намгьелу и вопрос этот получил такой резонанс, что была вскрыта ступа с телом Цонкапы, в которой хранился оригинал рукописи, и ряд ошибок, вкравшихся в печатное издание, был исправлен. При подготовке нашего перевода мы не ставили задачу подготовки критического текста, но пользовались целым рядом изданий лавранским, пекинским, монгольскими двумя бурятскими. В конечном счете для пагинации было избрано современное тибетское издание Ламрима, которое наиболее доступно и может быть приобретено в Дхарамсале. Текст Ламрима традиционно подразделяется комментаторами на пять частей. Подготовительная часть и этап духовного развития низшей личности лл. 1-133б (переводилась на русский язык Г. Цыбиковым) 2. Этап духовного развития средней личности лл. 133б-182б Этап духовного развития высшей личности лл. 182б-523а переведена на английский язык А. Вайманом) 6 См Бямбаа Р. Исправление Агван-Балданом ошибок в издании сочинения Цонкапы «Лам-рим» // Источниковедение и текстология памятников средневековых наук в странах Центральной Азии. Новосибирск, 1989. С. 223–228. ПРЕДИСЛОВИЯ. Зарождение устремленности к Пробуждению и общая практика деяний бодхисаттвы: лл. 182б-303б 4. Специальная практика — безмятежность лл. 303б-365а 5. Специальная практика — проникновение лл. 365а-514а (а также заключительные советы по сочетанию безмятежности и проникновения лл. 514а-517б практике Ваджраяны лл. 517а-519а и заключение) лл. 519а-523а Подготовленный нами перевод соответственно издается в пяти томах. Структура и содержание каждого тома будут рассмотрены во вступительных статьях к ним. В качестве приложения в томе 2 будут приведены переводы Светоча на пути Атиши — исходного текста для создания Ламрима и некоторых упоминаемых Цонкапой ритуальных текстов. Издание снабжено следующим научным аппаратом. Указатель-глоссарий терминов и важных слов. Тибетско-русский индекс к Указателю 1. 3. Указатель имен. Тибетско-русский индекс к Указателю 3. 5. Индекс цитируемых текстов и литературы. По техническим причинам указатели и индексы к тому 1 включены в том Термины и имена в указателях снабжены тибетской транслитерацией, которая необходима по той причине, что в тибетском языке произношение слов не соответствует написанию однозначно. Кроме того, существует несколько версий произношения тибетских слов. В русской буддологической литературе начала века, когда Тибет был закрытой для иностранцев страной и тибетский язык исследователи перенимали у бурятских и калмыцких лам, установилось монгольское произношение, которое совершенно непохоже на тибетское. Сейчас, когда вот уже почти 40 лет, прошедших со времен оккупации Тибета Китаем, Его Святейшество Далай-лама и более сотни тысяч тибетских беженцев стали доступны для общения, нельзя произносить тибетские имена непонятным для самих ПРЕДИСЛОВИЯ XX тибетцев образом, например говорить «Данзан Жамсо» вместо Тен- зин Гьяцо. Однако для многих наших буддистов лхасское произношение непривычно и неузнаваемо. Для них и для всех знающих тибетский язык мы и приводим тибетскую транслитерацию. Названия цитируемых в Ламриме текстов переведены на русский язык, что является своего рода экспериментом, — обычно в востоковедной литературе приводятся лишь их санскритские наименования. В Указателе непривычные русские названия текстов переводятся обратно на язык оригинала, что необходимо для справок. С проблемой правильного прочтения тибетского текста Ламри- ма нам, разумеется, не удалось бы справиться самостоятельно без поддержки наших Учителей и консультантов. Помимо постоянно вдохновлявших нас бурятских Учителей, которым посвящено это издание, многие сомнительные места текста разъяснил мне в Дха- рамсале дост. геше Сонам Ринчен, регулярно на протяжении зимы 1991 года уделявший свое драгоценное время для консультаций поэтому тексту. Без устного перевода Руфи Сонам (а разговорный тибетский и классический письменный тибетский — очень разные языки) эти консультации не могли бы состояться, поэтому ей мы обязаны вне меньшей мере. Ряд важных пояснений по тексту дал дост. Цаи Ринпоче и, кроме того, он предоставил в наше распоряжение Терминологический словарь Ламрима», ставший одним из важнейших справочных пособий для перевода. Очень помог разобраться в некоторых сложных местах достопочтенный Тензин Дорчже, переводчик Библиотеки тибетских трудов и архивов в Дхарамсале. Все эти бесценные консультации стали возможными исключительно благодаря сердечнейшему гостеприимству Тибетского правительства в эмиграции и прежде всего директора Библиотеки тибетских трудов и архивов г-на Гьяцо Церинга, министра по делам религии и культуры г-на Келсанг Еши, а также достопочтенного Кушок Бакулы Ринпоче. Некоторые вопросы объяснили наши друзья и коллеги Алан Уоллас, Александр Берзин, Роберт Турман, Гленн Муллин, Таши. ПРЕДИСЛОВИЯ XXI И, наконец, на последнем этапе работы целый ряд существенных исправлений оказалось возможным внести благодаря помощи геше Наванга Чинпы, прожившего в Москве зиму 1993 года, и геше Чжамьяна Кьенце — Учителя в Петербургском буддийском храме. Многие редакционные поправки терминологического характера были внесены по совету Б. И. Загумённова и А. В. Парибка, а стилистического характера — по совету Н. Сидоренко. Мы очень благодарны нашим наставниками друзьям за их помощь в подготовке этой работы, однако же ответственность за все недостатки перевода, которые, вероятно, станут яснее спустя какое-то время, — полностью лежит на наших собственных плечах. В составлении тибетско-русских индексов помог П. Грохов- ский. Особая признательность — Зое Шейн, неутомимо и безошибочно перепечатывавшей за годы работы тысячи страниц новых и новых версий перевода, и Алексею Голоушкину, который с наступлением компьютерной эры продолжил Зоину работу с помощью новой техники и довел ее до изготовления макета книги. Также наша благодарность г-же Габриэлле Кюстерманн, оказавшей финансовую помощь в покрытии типографских расходов. А. Терентьев От переводчика Кроме своего прямого предназначения — подробно, четко обозначить все вехи пути общей Махаяны, Ламрим имеет и особое предназначение. Во-первых, — способствовать практикующим развить наиболее чистые, искренние мотивы, побуждения к духовной практике. Почему необходима чистота мотивов Потому что главный фактор кармы, силы деяний — это мысль, побуждение, волевой импульса не действие. Плохой мотив сводит на нет даже ПРЕДИСЛОВИЯ XXII самый хороший поступок, делает его плохим, а благой мотив превращает даже злодеяние в хороший поступок. Такова сугубо нравственная роль, значение мотива. Но в пути духовного совершенствования, чтобы имело место действительное продвижение, еще необходимы, кроме благого аспекта мотива, его искренность (неподдельность) и порыв. Именно этот аспект мотива, психологической установки практикующего особенно подчеркивается в Ламриме. Половина этого обширного сочинения посвящена воспитанию, взращиванию трех главных мотивов, которые и определяют три личности низшую, среднюю и высшую. Они соответственно таковы) отвращение от устраивания благополучия этой жизни, искренняя забота о следующей жизни (после смерти) твердое решение выйти из сансары (обусловленного существования, искреннее отречение от прежнего следования за своими страстями (омрачениями); (3) устремленность к Пробуждению ради блага других, исходящая из неподдельного сострадания ко всем существам. Чтобы эти мотивы стали искренними, требуется долгая стезя аналитического созерцания соответственных тем, которые в Ламриме разработаны особенно подробно именно по причине важности этих мотивов. Второй аспект особого предназначения Ламрима — подчеркнуть важность последовательности духовной практики. Кроме того, что несколько параграфов в нем специально посвящены теме последовательности, — вся его структура, подробное описание этапов и указание меры развития каждой из установок показывают важность последовательности пути. Психологически она вытекает из тех трех мотивов, установок. Ведь пока человек заботится лишь об этой жизни, пока не осознал духовной ущербности этой заботы, ему ненужно никакое Учение. Он думает Мне итак хорошо. Но и осознав ущербность, человек сначала не может искренне стремиться к далеким целям Освобождения и Пробуждения. Он думает о том, что ближе, а именно — о счастливом перерождении. Когда эти думы завладевают его умом, он становится малой, или низшей, духовной лич- ПРЕДИСЛОВИЯ XXIII ностью. Применяя средства достижения счастливого перерождения обращение к Прибежищу и правильный выбор поступков как следствие аналитического созерцания закона деяния-плода, — он становится уверенным, что достигнет этой цели. Только после обретения такой уверенности человек может искренне задуматься о недостаточности этой целите. действительно перейти на этап духовного развития средней личности. На этом этапе размышляют о страданиях круговерти тесан- сары, обусловленного существования, их источнике, прекращении и пути — те. о Четырех Благородных Истинах Будды. Таким образом созревает твердое решение выйти из круговерти свои омрачения понимаются как ее источник, что и делает человека средней духовной личностью. Если благодаря такому размышлению небыли бы глубоко осознаны свои страдания, не возникло бы желание освободиться от них и не зародилось бы сострадание к другим, побуждающее человека стремиться не к личному Освобождению хинаянского архата, а к такому Освобождению, в котором присутствует знание всех аспектов бытия, тек Пробуждению Будды — махаянско- го архата 7 , который способен помочь освободиться всем другим существам. Такова необходимость последовательности в воспитании трех мотивов. Когда зарождается вдохновенная устремленность к Пробуждению, человек становится высшей духовной личностью или бодхи- саттвой. Он затем упражняется в средствах достижения Пробуждения шести парамитах: даянии, нравственности, терпении, усердии, медитации и мудрости. Почувствовав искреннее желание их освоить, он принимает обет практической устремленности который делает его истинно практикующим бодхисаттвой, и лишь тогда начинается действительный путь Махаяны. Последовательность парамит — до их действительного освоения тоже важна. Об этом убедительно говорит автор. Особен- 7 Одолевшего не только препятствие страстей, но и склонности к ним — препятствие ко Всеведению ПРЕДИСЛОВИЯ XXIV но важно освоение парамиты мудрости, которая именно и делает остальные парамиты парамитами (те. запредельными. Сущностью мудрости является проникновение — постижение пустоты те. отсутствия у всех явлений самобытия. Наконец, если, после освоения парамит, сострадание побуждает бодхисаттву максимально ускорить достижение Пробуждения, он может действительно вступить в Ваджраяну, ибо является совершенно подготовленным для этого. Иначе говоря, без трех главных установок отречения, устремленности к Пробуждению для блага других и воззрения пустоты — занятия Ваджраяной безрезультатны, а то и опасны для психического здоровья. Отсюда естественно вытекает третий аспект особого предназначения Ламрима. То есть он является совершенной методикой подготовки для практики Тантры. Этот аспект затрону подробнее в связи с особым значением Ламрима для современного практику- ющего. Четвертый аспект — это упразднение бытующих ложных представлений относительно духовной практики. Ему тоже уделено немало места в этом обширном сочинении. Здесь критикуются ложные представления относительно каждого средства, каждого элемента пути. Наиболее подробно критикуется позиция Хэшана: этот китайский учитель отрицал необходимость аспекта метода, те. первых пяти парамит, а признавал лишь аспект мудрости. Ее средством он считал такое созерцание, при котором ум пребывает в состоянии полного безмыслия, бездействия. Для кого же предназначается Ламрим? Во-первых, это — пособие для учителей, помогающее им упорядочить свои знания для проповеди. Во-вторых, — руководство для учеников, чтобы дополнять свои знания, избавляться от сомнений, составлять по нему темы для личного созерцания и, созерцая, последовательно продвигаться по пути от самого его начала. В-третьих, Ламрим может служить средством духовного ободрения всех учеников и учителей. Таким образом, им можно пользоваться на всех стадиях, применительно к личной ситуации — ПРЕДИСЛОВИЯ XXV чтобы взбодрить, вдохновить себя, не забыться в мирских мыслях и делах. Но каково же особое значение Ламрима для современного практикующего? Ныне многие из нас занимаются Тантрой без надлежащей подготовки. Не воспитывая в себе твердого решения освободиться от сансары, отречься от примиренности со своими страстями (омрачениями), мы неспособны и даже не хотим претворить их, использовать для быстрого продвижения по пути. Скорее омрачения используют нас и все наши занятия для увеличения своей силы. Не взрастив искренней устремленности к Пробуждению для блага других (бодхичитты), мы лишаемся основного мотива практики, а повторение фразы ее порождения в садханах остается для нас пустым занятием. Из-за этого все наши якобы тантрийские упражнения совершаются лишь ради этой жизни, для низменных мирских нужд славы, мистически утонченного услаждения желаний и т. п. Не обретя понимания пустоты мы, якобы поддерживая гордость божества, питаем лишь свою гордыню. А Ламрим кроме того, что прекрасно способствует развитию трех основополагающих установок, может служить и средством побуждения к искренности. Просто почитав его и хоть немного поразмыслив о себе, многие из нас могут осознать свою неподготовленность для тантрийских практики начать параллельно сними заниматься при помощи Ламрима развитием и усилением основополагающих установок. Последователи дзогчена могут возразить, что эти три установки (отречение, бодхичитта и воззрение пустоты) для них вовсе не нужны. Это не так. Разве не самое великое отречение — отбросить свою прежнюю установку праздной рассеянности, тупого неведения (ма-риг-па) и войти в постоянное присутствие (риг-па) — 8 Медитативная установка при тантрийском созерцании себя в виде божества |