Сборник статей по результатам проведения xii всероссийской научнопрактической студенческой конференции с международным участием Актуальные проблемы современной юридической науки и практики
 Скачать 4.75 Mb.
|
|
Проблемы оптимизация и дифференциация перечня отягчающих обстоятельств Корохова Ирина Сергеевна Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского (научный руководитель – доктор юридических наук, профессор Петрова Г.О.) Говоря о приоритетных направлениях совершенствования российского уголовного законодательства об ответственности за убийство, совершенное при отягчающих обстоятельствах, в первую очередь стоит сказать о необходимости дифференциации и оптимизации перечня отягчающих обстоятельств. В УК РФ убийства, совершенные при отягчающих обстоятельствах, приравнены друг к другу по степени общественной опасности. Вследствие такого приравнивания и расположения в одной части ст. 105 УК РФ им соответствует единая санкция. Данное положение вещей, конечно же, подвергается острой критике со стороны ученых- правоведов. Так, например, С.Ф. Милюков говорит о том, что такой подход законодателя не соответствует указанному в ст. 6 УК РФ принципу справедливости, так как не происходит должной дифференциации ответственности в соответствии с характером и степенью общественной опасности такого преступления. В.И. Зубкова, в свою очередь, отмечает, что конструкция состава убийства, предусмотренная ст. 105 УК РФ, очень неудачна, так же как и санкции обеих частей этой статьи, поэтому «бывают случаи, когда за лишение жизни человека назначают наказание меньше, чем за кражу курицы» 542 Выдвижения версии о том, будто законодатель специально не стал осуществлять разграничение ответственности за убийство, потому что при наличии квалифицирующих обстоятельств общественная опасность убийства уже выходит за тот уровень, где уже нет возможности для усиления ответственности, подтверждения в законе не находит. Напротив, тот факт, что разница между минимальным и максимальным пределом санкций ч. 1 и ч. 2 ст. 105 УК РФ очень велика - верхний предел более, чем в два раза превышает нижний, говорит о необходимости осуществления дифференциации. Эти санкции очень часто вызывают немало критики в научных кругах. Стоит сказать о том, что материальный критерий, который объединяет квалифицирующие убийство обстоятельства - это повышенная степень общественной опасности некоторых из видов убийств. Вышеуказанный критерий говорит нам о том, что сам факт превышения уровня общественной опасности, который характерен для убийства с отягчающими обстоятельствами в отличие от простого убийства, и является основанием для дифференциации ответственности. Но очевидно, что он сам по себе не предполагает уравнивание всех отягчающих убийство обстоятельств, следовательно, не должно иметь место равенство степени дифференциации, так как влияние различных квалифицирующих обстоятельств на меру повышения уровня общественной опасности совершаемых преступлений различно. Таким образом, мы можем сделать вывод, что законодатель при регулировании вопроса установления ответственности за квалифицированное убийство должен исходить не столько из позиции выявления тех обстоятельств, которые определяют увеличение общественной опасности некоторых из видов убийств, сколько из соизмерения уровня увеличения опасности применительно к различным обстоятельствам, для того, чтобы в последующем представлялось возможным распределить все обстоятельства на группы. Но мы и сталкиваемся с самой серьезной проблемой в данном вопросе – как именно осуществить дифференциацию обстоятельств, отягчающих ответственность? С.Ф. Милюков, к примеру, говорит о том, что среди других видов убийств, совершенных с отягчающими обстоятельствами, особенной степенью общественной опасности характеризуются убийства, которые выражаются в массовом причинении смерти людям, убийства, совершенные организованной группой, а также убийства по найму. Таким образом, он предлагает дополнить ст. 542 Плаксина Т.А. Теоретические основы углубления дифференциации ответственности за убийство // Современное право. 2006. № 2 326 105 УК РФ третьей частью, то есть перевести вышеуказанные обстоятельства, признающиеся на данный момент квалифицирующими, в раздел особо квалифицирующих. Отметим также, что идея дополнения ст. 105 УК РФ новой третьей частью, которая будет содержать особо квалифицирующие обстоятельства, довольно-таки распространена в научных кругах. Так, А.Н. Попов, тоже признает необходимость включения в ст. 105 УК РФ третьей части, в которой должны быть перечислены особо квалифицирующие обстоятельства, однако он выделяет иной перечень особо квалифицирующих обстоятельств, к ним относятся убийства: «двух или более лиц; беременной женщины; лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной или иной общественно полезной деятельности или выполнением общественного долга; лицом, ранее судимым за убийство, за исключением убийства, совершенного при смягчающих обстоятельствах, а также совершение убийства организованной группой» 543 Также интересной нам представляется позиция Зубковой В. И. Она полагает, что к особо квалифицированными видами убийства стоит отнести «убийство двух или более лиц; женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности; сопряженные с похищением человека, разбоем, вымогательством или терроризмом, захватом заложника или бандитизмом; совершенные организованной группой; совершенные лицом, которое ранее осуждалось за убийство, за исключением убийства, которое было совершено со смягчающими обстоятельствами». Из приведенных позиций можно сделать вывод, что предлагаемые списки особо квалифицирующих обстоятельств во многом отличаются друг от друга. Возможно, что подобные расхождения связаны с тем, что весьма затруднительным представляется сравнить и сопоставить между собой уровень опасности квалифицирующих убийство обстоятельств. Есть даже такое мнение, согласно которому необходимо и вовсе отказаться от дифференциации уголовной ответственности, выражающейся в выделении особо квалифицирующих обстоятельств. Но мы не можем с этим согласиться. Ведь проблема, безусловно, существует, но определение уровня общественной опасности убийств при различных квалифицирующих обстоятельствах и, соответственно, отражение ее в законе посредством определенных санкций это только часть проблемы определения типовой степени общественной опасности любого преступления, нет какой- то конкретной специфической проблемы, которая была бы связана именно с квалифицирующими убийство обстоятельствами. Конечно, говоря об убийствах, совершенных с отягчающими обстоятельствами, мы можем отметить, что оценка уровня общественной опасности различных видов убийств при квалифицирующих обстоятельствах довольно-таки условна. А.П. Козлов, отмечает, что при непосредственной оценке каждого из отягчающих обстоятельств необходимо было бы создавать отдельные нормы для каждого отягчающего ответственность обстоятельства, но это существенно усложнило бы уголовный закон. Он в свою очередь выдвигает идею о том, целесообразно было бы объединить некоторые отягчающие обстоятельства в группы. А.П. Козлов справедливо обращает внимание на тот факт, что распределение квалифицирующих обстоятельств по группам это очень сложный процесс, при этом он предлагает свою систему решения данной проблемы. Во-первых, по его мнению, в обстоятельствах, которые имеют различную степень выраженности, логично было бы выделить равное количество разновидностей, «например, в рамках форм соучастия – группу лиц и группу лиц по предварительному сговору, объединенные в одну ступень; организованную группу; преступное сообщество. Говоря о способе – угрозу насилием, не опасным для жизни или здоровья; угрозу насилием, опасным для жизни или здоровья; угрозу убийством». Далее он говорит о том, что необходимо расположить данные разновидности по горизонтали в направлении возрастания их влияния на типовую степень общественной опасности преступления. Затем нужно просто сопоставить горизонтальные ряды разновидностей различных обстоятельств между собой. В результате такого сопоставления, разновидности одной и той же ступени, которые относятся к различным квалифицирующим признакам, будут условно приравнены друг к другу по степени их влияния на общественную опасность преступлений. 543 Попов А.Н. Умышленные преступления против жизни (проблемы законодательной регламентации и квалификации): Автореф. дис... д-ра юрид. наук. М., 2003. С. 45. 327 Если проиллюстрировать эту схемами, примерами, указанными выше, то в итоге одинаковыми по уровню общественной опасности преступления будут являться: угроза насилием, не опасным для жизни или здоровья, и совершение деяния группой лиц по предварительному сговору или группой лиц; совершение преступления организованной группой и угроза насилием, опасным для жизни или здоровья; угроза убийством при совершении какого-либо преступления и совершение убийства преступным сообществом. Данная идея также находит свое отражение в работах Т.А. Лесниевски-Костаревой. Она предлагает определить «блоки родственных квалифицирующих обстоятельств, где каждое последующее обстоятельство характеризуется повышенной общественной опасностью по сравнению с предыдущим» 544 , а далее в процессе сопоставления этих блоков получить устойчивые сочетания условно приравненных по влиянию на степень общественной опасности преступления квалифицирующих обстоятельств. С одной стороны, идея сопоставления тяжести квалифицирующих обстоятельств может казаться очень логичной. Ведь, на первый взгляд, при использовании данного метода, мы можем получить устойчивую систему квалифицирующих признаков. Однако у указанного подхода имеются и серьезные недостатки. Причина в том, что условное деление того или иного обстоятельства по степени выраженности может отобразить только внутреннюю взаимосвязь его разновидностей и, соответственно, градацию от менее опасных разновидностей к более опасным. Однако это все не говорит о том, при совмещении ступеней различных квалифицирующих обстоятельств они будут находиться в точном соответствии. Ведь указанные авторы полагают, что начальная ступень одного квалифицирующего обстоятельства будет уравнена с начальной ступенью другого квалифицирующего обстоятельства. Но мы должны понимать, что это может являться лишь предположением, поэтому говорить с уверенностью о том, что такое прямо скажем, условное деление может признаваться аксиомой, невозможно. Но впрочем, мы и не можем с полным правом говорить о том, что шаткость вышеизложенной позиции предполагает полную невозможность проведения сравнения в этой области. Так, например, интересной и обоснованной нам кажется позиция В.В. Мальцева. Он говорит о возможности соизмерения степени влияния на назначаемое наказание отягчающих обстоятельств, которые закреплены в ст. 63 УК РФ и во многом совпадают с предусмотренными ч. 2 ст. 105 УК РФ квалифицирующими признаками убийства. В его работе прослеживается идея расположения обстоятельств, перечисленных в ст. 63 УК РФ, в зависимости от их отягчающего воздействии. Он подчеркивает, что элементы состава преступления в зависимости от уровня воздействия на характер и степень общественной опасности расположены в таком порядке: объект, объективная сторона, субъективная сторона, субъект преступления. Поэтому, по мнению Мальцева, первыми по степени отягчающего воздействия на наказание необходимо поставить те обстоятельства, которые характеризуют тяжесть последствий, а также способы и средства совершения преступлений, только потом необходимо расположить те, которые связаны с мотивами и целями преступления. Таким образом, можно критически оценить логику законодателя в данном вопросе, и в первую очередь это связано именно с тем, что квалифицирующие убийство признаки иногда оказываются более существенным фактором опасности, нежели само последствие деяния, что противоречит всякой логике. Хотелось бы отметить, что квалифицирующие обстоятельства, содержащие признаки субъективной стороны состава преступления ни в коем образе не должны приравниваться по уровню опасности к объективным признакам состава преступления. Подводя итог сказанному, мы должны сказать, что для того чтобы сопоставить тяжесть различных квалифицирующих убийство обстоятельств, выделив тем самым более тяжкие и менее тяжкие, необходимо провести детальное исследование оснований дифференциации ответственности за убийство. На наш взгляд, к более тяжким должны быть отнесены такие обстоятельства, которые способствуют увеличению шансов в достижении преступной цели, иными словами, обстоятельства, наличие которых, значительно облегчает достижение результата преступления и увеличивает возможность его наступления. В третью часть должны быть также включены и признаки, которые связаны с более тяжкими преступными последствиями, как 544 Лесниевски-Костарева Т. А. Дифференциация уголовной ответственности: теория и законодательная практика. М.: НОРМА, 2000. С. 165. 328 результатом преступления. Таким образом, к ч. 3 ст. 105 УК мы бы отнесли убийство двух или более лиц; убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности; убийство малолетнего или иного лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии; убийство, совершенное общеопасным способом; убийство, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой. Говоря о проблемах в законодательстве, регулирующем ответственность за убийства, совершенные с отягчающими обстоятельствами, нельзя, на наш взгляд не затронуть вопрос, касающийся оптимизации перечня квалифицирующих убийство обстоятельств. Во-первых, в качестве нового обстоятельства, которое дополнило бы ч. 2 ст. 105 УК РФ, мы хотели бы предложить совершение убийства отца или матери. Данный состав предусмотрен уголовными кодексами многих стран и это вовсе не случайно. Убийство отца или матери говорит о крайней степени цинизма, аморальности и жестокости, что по нашему мнению, несомненно, свидетельствует о повышении степени общественной опасности. Кроме того, дореволюционный этап развития российского законодательства об ответственности за убийство свидетельствовал о том, что убийство родителей понималось как тягчайшее преступление. Но на наш взгляд, уважение к родителям – это один из базовых нравственных устоев общества, поэтому ответственность за убийство родителей должна быть закреплена в соответствующем законодательстве на любом этапе развития государства. И данный квалифицирующий признак должен оцениваться не как убийство лица, находящегося в беспомощном положении, а именно как убийство отца или матери. Здесь в доказательство нашей позиции хотелось бы привести мнение Б.С. Волкова, который утверждал, что если при определении меры уголовной ответственности не учитывать моральную сторону совершенного преступления, то такими действиями можно проигнорировать предупредительную роль уголовного закона. 545 А.Д. Франк также говорил о том, что уголовное право может сломать систему норм общественной морали, в том случае, если оно будет стоять в противоречии с нравственным законом. Поэтому мы полагаем, что данный пункт должен быть включен в перечень квалифицирующих обстоятельств, и в целом законодателю следует руководствоваться также морально-нравственным аспектом при конструировании уголовных норм. Также хотелось бы заметить еще один проблемный момент. Российское уголовное законодательство квалифицирует убийство супруга как простое убийство. Семья – это важнейший общественный институт, а тот факт, что законодатель приравнял такие преступления как убийство в драке, из мести и т. д. и убийство супруга это в корне не правильно. Мы уже выяснили, что отягчающие обстоятельства при убийстве характеризуются повышенным уровнем общественной опасности. В данном случае такая опасность очевидна – сиротствующие дети, разрушенные семьи – все это в совокупности приводит к ослаблению роли семьи, и как следствие к увеличению числа несовершеннолетних преступников. Подводя общий итог сказанному, хотелось бы отметить, что на фоне таких факторов как социальное неблагополучие (алкоголизм, наркомания, материальная необеспеченность), личная неприязнь, ревность и т. д. постепенно возрастает число убийств, совершенных одним из супругов по отношению к другому. Высокий уровень общественной опасности данной категории убийств неоспорим, таким образом, мы предлагаем признать данный признак квалифицирующим и включить его в ч. 2 ст. 105 УК РФ. 545 Волков Б.С. Проблема воли и уголовная ответственность. Казань: Изд-во Казан. ун-та, 1965. С. 121. 329 Компенсация морального вреда Косолапов Евгений Николаевич Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского (научный руководитель – кандидат юридических наук, доцент Остроумов Н.В.) Государство в соответствии со ст.52 Конституции Российской Федерации обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба. По смыслу данной нормы под ущербом можно понимать и моральный вред. Одним из основных способов защиты неимущественных благ является институт компенсации морального вреда. 546 Компенсация морального вреда, согласно действующему гражданскому законодательству (ст.12 ГК РФ) является одним из способов защиты субъективных гражданских прав и законных интересов, представляет собой гарантированную государством материально-правовую меру, посредством которой осуществляется добровольное или принудительное восстановление нарушенных (оспариваемых) личных неимущественных благ и прав. 547 Гражданское законодательство предусматривает возмещение в материальной форме за причиненный гражданину моральный вред. В силу ст.151 ГК РФ моральный вред - это физические или нравственные страдания, причиненные действиями, нарушающими личные неимущественные права гражданина либо посягающие на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага. Для обеспечения правильного и единообразного применения законодательства регулирующего компенсацию морального вреда Пленум ВС РФ в Постановлении от 20.12.1994 №10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" даёт понятие морального вреда. Согласно п.2 указанного Постановления Пленума ВС РФ под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причинённые действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. 548 Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких либо прав, физической болью, связанной с причинённым увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесённым в результате нравственных страданий и др. Несмотря на разъяснения, многие вопросы в этой сфере остаются спорными и неясными. Одним из наиболее важных и наименее урегулированных является вопрос о размере компенсации морального вреда. В настоящее время истцы заявляют требования о выплате им компенсаций в чрезмерно больших размерах, считая, что суд хотя и снизит размер компенсации, сам заявленный размер ее окажет на него психологическое давление. Законодатель, закрепляя право на компенсацию морального вреда, не определяет ни минимальный, ни максимальный размер компенсации. В ч.2 ст.151, п.2 ст.1101 ГК РФ установлен ряд критериев, с учетом которых суд в каждом конкретном случае должен определить размер 546 Марченко С.В., Лазарева-Пацкая Н.В. Проблемы компенсации морального вреда в зеркале российского права // Адвокатская практика. 2004, № 5, с. 16. 547 Гущин Д.И. Юридическая ответственность за моральный вред. СПб.,2002. С.122. 548 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 № 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда"// Российская газета. 1995. №29 330 компенсации эквивалентный причиненному вреду, то есть способный уравновесить имущественную либо неимущественную потерю посредством уплаты потерпевшим денег в такой сумме, которая позволит последнему пренебречь понесенной потерей. Одним из критериев, указанных в ст.151 ГК РФ, является степень вины нарушителя. Между степенью вины причинителя вреда и размером компенсации морального вреда существует прямая зависимость: чем больше степень вины, тем больше должна быть сумма компенсации морального вреда. В юридической литературе было высказано предложение об установлении долей (процентов), в пределах которых может быть взыскана компенсация с учетом степени вины причинителя вреда (например, при умышленной вине-100%, при грубой неосторожности-50%, при легкой неосторожности-20%, при отсутствии вины-10%). 549 Однако, это было бы возможным, если бы нормы законодательства позволяли провести четкую грань между грубой, легкой или простой неосторожностью. Кроме того, это было бы приемлемым, если материальный закон содержал фиксированные суммы компенсации морального вреда в зависимости от того, какое правонарушение совершено. Следует отметить, что при так называемой смешанной вине, то есть при наличии вины потерпевшего в причинении ему морального вреда, должны применяться требования ст.1083 ГК РФ. В таких ситуациях должна учитываться и степень вины причинителя вреда (умысел или грубая неосторожность), а также отсутствие вины причинителя вреда, если он обязан возмещать его независимо от своей вины (ст.1100 ГК РФ). Примером того, что грубая неосторожность потерпевшего была учтена при определении компенсации морального вреда является Апелляционное определение Новосибирского областного суда от 26 февраля 2015 по делу №33-1647/2015. Как следует из материалов дела, К.Ю., действующая в интересах несовершеннолетней ФИО14., ДД.ММ.ГГГГ г.р., обратилась в суд с иском к Е.А. о взыскании вреда по случаю потери кормильца, компенсации морального вреда. В обоснование требований К.Ю. указала, что 10.01.2017 года водитель Е.А., управляя автомобилем марки ВАЗ 2112, г.р.з. №, на <адрес> совершил наезд на пешехода ФИО31. В результате ДТП ФИО31 получил телесные повреждения, от которых 13.01.2017 года скончался. Постановлением старшего следователя СО МУ МВД России по ЗАТО г. С. От 13.01.2017 года в возбуждении уголовного дела отказано в связи с отсутствием в действиях Е.А. состава преступления. Из постановления об отказе в возбуждении уголовного дела от 12.05.2017 года, материал проверки по факту ДТП (КУСП № 180/361 Д от 13.01.2017 г.) следует, что причиной травмирования ФИО31., впоследствии приведшего к его смерти, стало нарушение им, находившимся в состоянии алкогольного опьянения в темное время суток на проезжей части автодороги, пунктов 4.1,4.3,4.5 Правил дорожного движения РФ. Решением Саровского городского суда Нижегородской области от 23 мая 2017 года исковые требования К.Ю., действующей в интересах несовершеннолетней ФИО14, к Е.А. о взыскании вреда по случаю потери кормильца удовлетворены частично. С Е.А. в пользу несовершеннолетней ФИО14, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, в лице законного представителя К.Ю. взысканы ежемесячные платежи в счет возмещения вреда в связи с потерей кормильца, начиная с 13 января 2017 года, в размере 8 000 рублей до достижения восемнадцати лет, а именно до 23.03.2023 года, а в случае обучения после восемнадцати лет – до окончания учебы в учебных учреждениях по очной форме обучения, но не более чем до двадцати трех лет, с индексацией этой суммы в соответствии со ст. 318 ГК РФ. С Е.А. в пользу несовершеннолетней ФИО14, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, в лице законного представителя К.Ю. взыскана денежная компенсация морального вреда в размере 600 000 рублей. Разрешая спор по существу, суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что вред несовершеннолетней ФИО14. причинен в связи с утратой отца ФИО31., погибшего в результате травмы, причиненной ему источником повышенной опасности – автомобилем ВАЗ – 2112, г.р.з. №, принадлежащим на праве собственности ответчику Е.А., в связи с чем пришел к правильному 549 Редько Е.П. К вопросу об определении размера компенсации морального вреда// Юрист. 2008, №10, с.62. 331 выводу о взыскании с ответчика вреда в связи с потерей кормильца, а также компенсации морального вреда. Однако судебная коллегия полагает, что при определении размера подлежащей взысканию компенсации морального вреда суд первой инстанции не применил нормы. Подлежащие применению, и в достаточной степени не учел требования разумности и справедливости. Принимая во внимание фактические обстоятельства причинения вреда, а именно грубую неосторожность со стороны погибшего, отсутствие вины ответчика в наступлении вреда, исходя их принципов разумности и справедливости, судебная коллегия считает необходимым изменить решение суда в части определения размера компенсации морального вреда, снизив его до 100 000 рублей. Суд апелляционной инстанции пришёл к обоснованному выводу о том, что при определении размера компенсации морального вреда и определяя его в сумме 70 000 рублей, суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что С.А.И. была допущена неосмотрительность при выходе на проезжую часть дороги. 550 Следующим критерием, который необходимо учитывать при определении суммы компенсации морального вреда - это индивидуальные особенности потерпевшего. На практике часто потерпевшие ссылаются на повышенную эмоциональность или на особенности своей психики. Однако, данный вопрос имеет спорный характер. Э.Гаврилов указывает, что учет индивидуальных особенностей потерпевшего при определении размера компенсации нарушает по крайней мере два правовых принципа: равенства прав граждан, и принцип, гласящий, что "право есть применение равного масштаба к разным людям". Свою точку зрения он мотивировал тем, что в равной степени размер компенсации не должен зависеть от повышенной эмоциональности эстрадного артиста (по сравнению со зрителем), женщины (по сравнению с мужчиной). 551 Существует еще одна точка зрения. Согласно данной позиции одно и то же повреждающее воздействие у разных людей может вызвать неодинаковые последствия - от слабо выраженных до значительных, в зависимости от пола, возраста, типа темперамента, индивидуальных личностных особенностей, социального положения, интеллектуальных, этнических, морально-психологических и многих других факторов. 552 На мой взгляд, законодатель, определяя критерий определения размера компенсации морального вреда, не случайно определил требование учета индивидуальных особенностей потерпевшего. При этом также необходимо учитывать, что если моральный вред сразу причинен нескольким лицам, то размер компенсации за причиненный вред хоть и может быть разным, но по моему мнению не может значительно отличаться от размера компенсации, присужденных другим лицам. В судебной практике наблюдаются случаи, когда суд уменьшает размер заявленной компенсации во много раз. При этом суды не всегда выполняют требования, содержащиеся в ст. 197 ГПК РФ о том, что решение суда должно быть мотивированным. При присуждении компенсации за моральный вред эта норма, к сожалению, обычно игнорируется. Если в судебном решении размер компенсации обосновывается лишь ссылкой на "разумность и справедливость" (именно эти слова упомянуты в ст.1101 ГК РФ), то такую ссылку нельзя считать конкретной и достаточной. Суды, рассматривая дела о компенсации морального вреда и ссылаясь только на принцип разумности и справедливости, практически при одинаковых обстоятельствах определяют разный размер суммы компенсации морального вреда, при этом суммы взыскания резко отличаются. Так согласно решению Борского городского суда иск Р. действующей в интересах несовершеннолетней М. к С. о взыскании компенсации морального вреда. В обоснование требований истица указала, что С. управляя технически исправным автомобилем выехал на встречную полосу движения, где совершил столкновение с автомобилем, водитель которого М.Д.Е. и пассажир М.В.В. погибли на месте. Несовершеннолетняя М. является дочерью погибших М.Д.Е. и М.В.В. Суд удовлетворяя требования истицы взыскал компенсацию морального вреда в сумме 1 500 000 рублей. 550 Апелляционное определение Новосибирского областного суда от 26 февраля 2015 по делу №33-1647/2015. 551 Гаврилов. Э Как определить размер компенсации морального вреда?// Российская юстиция. 2000, №6, с.22. 552 Редько Е.П. Указ.соч. С.63. 332 В обоснование требований истица указала, что С., управляя технически исправным автомобилем, выехал на встречную полосу движения, где совершил столкновение с автомобилем, водитель которого М.Д.Е. и пассажир М.В.В. погибли на месте. Несовершеннолетняя М. является дочерью погибших М.Д.Е. и М.В.В. Суд, удовлетворяя требования истицы, указал, что при определении размера компенсации морального вреда были учтены нравственные страдания малолетней М, в связи с утратой ею родителей, данная утрата является невосполнимой и нравственные страдания М. будет испытывать бессрочно. Вместе с тем, было учтено и материальное положение С., а также то обстоятельство, что он осужден по приговору суда по ч.5 ст.264 УК РФ к лишению свободы, отсутствие трудовой деятельности до осуждения. 553 В то же время Заинский городской суд Республики Татарстан, рассматривая гражданское дело по иску Я.О., действующей в интересах несовершеннолетнего Я.А. к И.А. о взыскании компенсации морального вреда в связи с потерей кормильца, удовлетворил заявленные требования в сумме 200 000 рублей. В ходе судебного заседания было установлено, что приговором Заинского городского суда РТ от 07.03.2013 И.А. был признан виновным в совершении ДТП, в результате которого погиб Я.Л. - отец несовершеннолетнего Я.А. Разрешая спор и взыскивая с И.А. в пользу Я.О. компенсацию морального вреда, причиненного несовершеннолетнему Я.А., суд первой инстанции указал, что Я.А. причинены нравственные страдания в связи с гибелью его отца, наступившей в результате преступления, совершенного ответчиком, установил фактические обстоятельства по делу, степень вины И.А., характер причиненных Я.А. нравственных и физических страданий в результате гибели его близкого человека, требования закона о разумности и справедливости размера компенсации морального вреда, служащей денежной мерой заглаживания перенесенных нравственных и физических страданий, а не средством обогащения, а также презумпцию виновности владельца источника повышенной опасности, в связи с чем определил размер, подлежащий взысканию в сумме 200 000 рублей. Верховный суд Республики Татарстан, рассматривая данное гражданское дело в апелляционном порядке, снизил размер компенсации морального вреда до 100 000 рублей, указав, что Я.А. в силу малолетнего возраста, степени развития восприятия окружающей действительности, формирования сознания не может оценивать ситуацию в той мере, как истица, а, следовательно, испытывать нравственные страдания в указанной степени в связи со смертью отца. 554 При определении размера компенсации морального вреда возникает вопрос о том, необходимо ли учитывать материальное положение ответчика. По этому вопросу существует также несколько точек зрения. По мнению Владимировой В.В. разумность не должна ставиться в зависимость от критерия имущественного положения причинителя вреда, поскольку получение достойной, на взгляд потерпевшего компенсационной суммы есть достижение справедливости. 555 Противоположенной точки зрения придерживается С.А. Беляцкин, который указывает, что при определении по свободному усмотрению количества причитающегося пострадавшему вознаграждения суд принимает во внимание в числе прочих обстоятельств имущественную состоятельность ответчика. 556 Исходя из того, что в соответствии с п.1 ст.1099 ГК РФ размер компенсации морального вреда должен определяться не только с учетом требований ст.151 ГК РФ, но и общих положений главы "Обязательства вследствие причинения вреда". Согласно п.3 ст.1083 ГК РФ суд может уменьшить размер возмещения вреда, причиненного гражданином, с учетом его имущественного положения, за исключением случаев, когда вред причинен умышленными действиями. В связи с тем, что данная норма закона подлежит применению при определении размера компенсации морального вреда, то позиция ученых, указывающих на возможность учета материальных возможностей причинителя вреда, является правильной. 553 Решение Борского городского суда от 29.12.2014 по гражданскому делу № 2-3219/2014. 554 Апелляционное определение ВС РТ от 09.06.2014 по делу № 33-7773/2014. 555 Владимирова В.В. Компенсация морального вреда - мера реабилитации потерпевшего в российском уголовном процессе. М.: ВолтерсКлувер, 2007, с.133. 556 Редько Е.П. УКАЗ.СОЧ. С.63. 333 Но при решении вопроса о размере компенсации морального вреда также не стоит сильно занижать размер компенсации морального вреда при неудовлетворительном имущественном положении лица, причинившего вред. По моему мнению, если суд будет назначать небольшой размер компенсации морального вреда лицу, который причинил вред, то в дальнейшем данное лицо может придти к выводу о том, что ему опять можно причинить вред, потому что у него неудовлетворительное имущественное положение, и он останется безнаказанным. Институт компенсации морального вреда является активно используемым способом защиты личных неимущественных прав граждан. Конституция РФ ставит право на жизнь, здоровье, честь и достоинство в ранг естественных и неотчуждаемых прав личности, что предполагает эффективную охрану и защиту этих прав. Важнейшей задачей правового государства является обеспечение справедливого, быстрого и эффективного восстановления нарушенного права и возмещения причинённого вреда. Российское законодательство предусматривает возможность взыскания денежной компенсации за причинённый моральный вред. Однако, существует проблема при определении размера компенсации морального вреда. Таким образом, можно сделать вывод, что в настоящее время определение размера компенсации морального вреда передано на усмотрение суда. Принимая во внимание, что принципы, которыми при этом должен руководствоваться суд, носят общий и расплывчатый характер, определение размера компенсации морального вреда основывается фактически на свободном усмотрении суда. законодатель, закрепляя право на компенсацию морального вреда, не устанавливает единого метода оценки физических и нравственных страданий. Всё это предполагает несогласованность позиций, которые требуют глубокого анализа и законодательного разрешения. На мой взгляд необходимо разработать стандарты выплат или тарифную сетку, в которую должны быть внесены все важные критерии, которые влияют на размер суммы компенсации. Это необходимо в связи с тем, что суды, как правило, не присуждают большие суммы, а небольшие компенсации вызывают у потерпевших чувство неудовлетворённости и дополнительные моральные страдания. В данной системе тарификации размеры компенсации морального вреда должны быть значительно выше, чем присуждаемые в настоящее время. Вместе с тем необходимо учитывать уровень жизни в стране, так как для рядовых граждан выплата компенсации в очень значительных размерах будет непосильной. При разработке тарифной сетки необходимо учитывать опыт западных стран, которые данным способом пользуются не один год, например, Франция, Германия, Америка. |