Сборник статей по результатам проведения xii всероссийской научнопрактической студенческой конференции с международным участием Актуальные проблемы современной юридической науки и практики
 Скачать 4.75 Mb.
|
|
Особенности формирования и развития государств восточного типа. Их стагнационность в сравнении со странами Запада Сосновщенко Татьяна Романовна Волго-Вятский институт (филиал) Московского государственного юридического университета им. О.Е. Кутафина (научный руководитель - кандидат исторических наук, доцентКозловский С.И.) В юридической науке прочно сформировалось убеждение о необходимости разделения путей возникновения и формирования государств на восточный и западный. Эта стратегия двойственности настолько прижилась в соответствующей литературе, что уже почти не оспаривается. Огромную роль в становлении этого подхода к определению типа развития государств сыграл советский и российский историк – Леонид Сергеевич Васильев, активный участник дискуссий прошлого века о связи способа производства с политическим режимом. Именно он в «Истории Востока» 993 указал, что с периода античности человеческая цивилизация выбирала свой путь из двух возможных вариантов, это решение определило судьбы целых народов, сформировало их окончательно. Рационализм античной Европы подтолкнул ее к динамичному и эффективному европейскому пути, где господствовала частная собственность, существовали демократические институты, местное самоуправление в той или иной форме, заложившее истоки гражданского общества, которое, в свою очередь, стало фундаментом капитализма. Аристотель в «Политике» изложил концепцию понимания сущности власти в Древней Греции, сравнивая статус главы семейства с социальным положением чиновника, он замечает: « власть господина в семье — монархия (ибо всякая семья управляется своим господином монархически), власть же государственного мужа — это власть над свободными и равными» 994 В странах восточного пути, начиная с эпохи античности, по мнению Л.С. Васильева произошла «социальная мутация». Характеризуя причины такого явления, он отмечал: «подавляющее большинство неевропейских народов шло иным путем, наиболее характерной особенностью которого было отмеченное в свое время еще К.Марксом отсутствие (или, уточняя это положение в свете современных данных, слабое, или позднее, развитие и вторичность в структурообразующем плане) частной собственности. Важность этого обстоятельства столь велика, что в известном смысле можно сказать, что развитие политической администрации (государства) при отсутствии или крайней неразвитости частной собственности было нормой» 995 . Народы Востока выбрали этот путь не из-за его положительных черт, а из-за его эффективности в климатических условий этих территорий. Главное богатство государств этого типа возникновения – земля, чтобы удержать её и правильно использовать данный ресурс была необходима «сильная рука», координирующая действия чиновников и общинников, лишающая их определенной степени свободы в обмен на благополучие и процветание региона. В.В. Лазарев в «Общей теории государства и права» утверждает: «восточное общество было застойным, стагнационным: на протяжении веков, а иногда и тысячелетий, оно практически не развивалось» 996 . Доктор юридических наук С.С. Алексеев также указывает, что: «Для всех них (для восточных государств – Прим. автора) было характерно заторможенное, застойное развитие. Во многих ранневосточных государствах веками ничего не изменялось» 997 . По нашему мнению, нельзя однозначно делать такие заключения об историческом развитии государств, расположенных на такой большой территории, на разных континентах, с кардинально отличающимися культурами и жизненными укладами. 993 Васильев Л.С. История Востока: В 2 т. Т. 2: Учеб. по спец. «История». — М.: Высш. шк., 1998. — С. 495. 994 Аристотель. Политика// Аристотель. Сочинения: В 4 т. М.: «Мысль», 1983. Т. 4. – С. 644. 995 Васильев Л.С. Становление политической администрации // Народы Азии и Африки. — 1989. — № 4. — С. 173. 996 Общая теория права и государства: Учебник / Под ред. В.В. Лазарева. —3-е изд., переработанное и дополненное — М.: Юристъ, 2001. — С. 125. 997 Теория государства и права: Учебник/ Под общ. ред. С.С. Алексеева. - М.: Норма, 2004. – С. 139. 552 Цель нашего исследования – определить, справедлива ли такая характеристика развития государств восточного пути, как «стагнационное», на примерах ряда стран, традиционно относимых к этому типу формирования и возникновения. Рассуждая о степени развитости того или иного государства, мы привычно судим его по общим (европейским) критериям, не делая «поправку» на географические, политические и социальные условия. Общеизвестно, что страны Европы расположены удачно – на большей части территории умеренный климат с множеством водных ресурсов и плодородными почвами. Известный немецкий экономист Андреас Каплан называет Европу «регионом с максимальным культурным разнообразием при относительно небольших географических размерах» 998 . При этом, европейская часть континента «отделена» от соседей природными препятствиями – Атлантическим океаном на западе, Средиземным и Черным морями на юге и Уральскими горами на востоке. Государства, расположенные на иных территориях, вынуждены были ежедневно бороться за свое существование – с засухой, голодом и военными набегами соседей. В большинстве случаев для успешного существования в подобных условиях демократические институты управления не подходили ни тысячу лет назад, ни сейчас. Таким образом, определять степень развития всех государств по традиционно европейским критериям, таким как: наличие местного самоуправления и широкого круга политических прав, выборной власти, верховенства частной собственности, по нашему мнению, некорректно. Яркой иллюстрацией этого тезиса является непродолжительная, но богатая на события история Иерусалимского королевства. Это государство возникло в Леванте в 1099 году, после захвата территории европейцами во время Первого крестового похода. Европейцы, полные решимости преобразовать местные, по их мнению, отсталые порядки, столкнулись с предсказуемыми проблемами – малоземельем, недостатком продовольствия, невозможностью защитить многочисленные города от нападений. Поэтому они вернулись к проверенной временем и эффективной мусульманской феодальной системе, при которой бароны жили в столице, владея землями, они были отстранены от управления ими. Старосты сельских общин де-факто считались вассалами знати и осуществляли контроль на местах. Этот процесс перехода от европейских порядков к восточным детально описал французский священник, хронист Фуше Шартрский в своем знаменитом сочинении «Иерусалимская история». Так, он заметил: «Мы, жители Запада, стали жителями Востока; тот, кто был римлянином или франком, превратился здесь в галилеянина или обитателя Палестины…» 999 Нельзя также однозначно утверждать, что в государствах с восточным типом возникновения изменения веками не происходили или происходили в незначительном объеме. Историю этих стран и народов трудно проследить детально, так как политическая карта территории непрерывно и быстро менялась: одни государства поглощали другие, вели захватнические войны и заключали союзы, появлялись и исчезали великие державы древности – Аккад, Ассирия, Вавилонское царство, Древний Египет, Элам (Иосиф Флавий называл эламитов предками персов), Шумер и множество других. Во времена их существования успешно осваивалось право, письменность, медицина, технологии строительства, астрономия, математика, в Вавилонском царстве существовала литература - эти народы значительно опережали население Европы, которое еще только начинало осваивать государственность. Территория Персии (до Александра Македонского) простиралась от Египта до реки Инд, эта страна не исчезла за почти сто лет греческого господства, восстановилась и более семи веков держала в страхе Рим, а затем и Византию (известно, что империя попала от нее в долговую зависимость). Все это время в Персии происходили реформы различного уровня. Например, царь Дарий I в шестом веке до нашей эры ввел систему разделения властей (административная власть лишилась многих полномочий), провел денежную и военную реформы. После освобождения от греков также был проведен ряд реформ, среди которых наиболее известна налоговая – Шах Кавад составил четыре правила налогообложения: во-первых, должны быть составлены кадастры земель, 998 Kaplan, Andreas M. (2014) European management and European business schools: Insights from the history of business schools, European Management Journal, 32(4), 2014. – С. 529. 999 Фульхерий или Фуше Шартрский // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. — СПб., 1890—1907. – С. 875. 553 где описывалась урожайность, условия орошения, культуры, во-вторых, на основании всех этих условий, исключительно по закону, исчислялась ставка, затем, она умножались на площадь соответствующего вида, и получалась сумма налога с участка, в случае неурожая или разорения плательщика налог не платился вовсе. Эти реформы намного опережали свое время, сопровождались масштабными завоеваниями и увеличением контролируемой территории, а также, безусловно, свидетельствовали о прогрессивности государства. В Средние века Европа серьезно отставала от стран Востока – в науках, финансах, культуре и развитии вооруженных сил. Жизненный уровень последних был значительно выше, чем на Западе - в Париже, Лондоне, Флоренции и других столицах в XIII веке проживало не более 100 тысяч человек, в то время как на арабском Востоке известны города с населением до 300 - 400 тысяч (Каир, Медина, Рабат, Дамаск и др.). Лучше была и инфраструктура – путешественник Марко Поло поразил европейцев рассказами о прямых мощеных дорогах, огромных торговых площадях, хранилищах зерна на случай неурожая. В крупных городах развивалось ремесло, Европа покупала там шелк, фарфор, оружие, пряности, ничего при этом не экспортируя. Средневековый Восток являлся для европейцев символом богатства и яркой культуры (медицина, картография, химия развивались под влиянием трудов арабских ученых). Но и в Новом времени восточные страны не отставали от западных, Османская империя – государство, захватившее в XVI веке большую часть Восточной Европы и много лет державшее ее под своим контролем. При всей своей приверженности традициям, страна не отрекалась от реформ. В Империи действовали законы, смешавшие в себе исламское право со светским правом европейских государств, особенно ярко прослеживалось это влияние в сфере гражданских отношений. При этом, под контролем турецкого султаната находились огромные и очень разнородные территории, включая даже Северную Африку. Макиавелли в трактате «Государь», сравнивая обороноспособность Османской империи и Франции, отмечал: «Державой султана нелегко овладеть потому, что завоеватель не может рассчитывать на то, что его призовет какой- либо местный властитель, или на то, что мятеж среди приближенных султана облегчит ему захват власти…тот, кто нападет на султана, должен быть готов к тому, что встретит единодушный отпор. Иначе обстоит дело в государствах, подобных Франции: туда нетрудно проникнуть, вступив в сговор с кем-нибудь из баронов, среди которых всегда найдутся охотники до перемен…» 1000 [9]. Здесь прослеживается еще одно неоспоримое преимущество Востока – способность сохранять единство для защиты своих стратегических интересов, в отличие от раздробленности западных стран. С конца XIX века начинается период активного вмешательства колониальных держав в политику восточных государств и вызванного этим политического и культурного упадка последних. Но, по большей части, причиной такого явления была не плохо организованная система управления, а сложный период мировой истории со множеством международных конфликтов, охвативших все части света. Если европейские страны были способны к быстрому восстановлению из-за доступности ресурсов, то арабские страны от бесконечных войн только проиграли. Спорные аспекты в характеристике типов возникновения и формирования государств связаны, прежде всего, с их количеством. Объективно, что под признаки одного восточного типа не могли подпасть все страны Ближнего Востока, Азии, Африки, Южной Америки. Стагнационность, приписываемая всем этим государствам, на самом деле характерна только для нескольких – в первую очередь, для Китая. По утверждению ученых, возраст китайской цивилизации – пять тысяч лет, при том, за это время государство и общество почти не менялось. Происходило это, прежде всего, из-за особенностей азиатского менталитета, для которого характерна установка на созерцание и единение с природой, а не на стремление ее преобразовать. Эта цивилизация много веков находилась в изоляции, и только европейская интервенция вывела китайское общество из кризиса и состояния полной стагнации. Таким образом, характеризовать все неевропейские цивилизации как застойные некорректно, все государства развивались по-разному. Действительно, у стран восточного типа в возникновении и формировании прослеживаются общие черты – например, социальный антагонизм, преобладание государства над обществом, минимальное присутствие частной 1000 Государь. О военном искусстве / Никколо Макиавелли; [пер. с итал.]. – Москва : Издательство АСТ, 2015. – С. 148. 554 собственности, но они не имели того резко негативного характера, как это представляется в учебной литературе. Этим культурам свойственен традиционализм, но он не означает социальную стагнацию. Возможно, следовало бы расширить устоявшуюся двойственную типологию и внести в нее третий – азиатский тип, разграничив его признаки и характеристики иных государств. 555 Противодействие международному терроризму как обязательство "erga omnes" Споршев Александр Михайлович Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского (научный руководитель - Леонов А.С.) Усугубление в современном мире проблем, связанных с международным терроризмом с неизбежностью ставит перед исследователями вопрос о правовом регулировании борьбы против него, а также, учитывая его повсеместную распространенность и общественную опасность, вопросы взаимодействия государств по противодействию данному явлению. Необходимость активного сотрудничества государств в области противодействия международному терроризму отмечается на национальном и международном уровнях. Например, Указ Президента РФ от 26.12.2015 N 664 "О мерах по совершенствованию государственного управления в области противодействия терроризму" предусматривает взаимодействие Национального антитеррористического комитета с компетентными органами иностранных государств и международными организациями в области противодействия терроризму 1001 , а Декларация о мерах по ликвидации международного терроризма от 9 декабря 1994 года особо подчеркивает настоятельную необходимость укрепления международного сотрудничества между государствами для принятия и утверждения практических и эффективных мер по предотвращению, пресечению и ликвидации всех форм терроризма, которые затрагивают все международное сообщество. 1002 Среди проблем международно-правовой регламентации противодействия международному терроризму следует особо выделить проблему отсутствия единства в определении понятия «международный терроризм» как на уровне доктрины, так и в международно-правовых источниках, а также вопрос об индивидуальной ответственности государств за содействие международным террористическим организациям либо за попустительство в отношении них. Выработка унифицированного понятия международного терроризма, по мнению многих исследователей 1003 , способна повысить эффективность мер по всестороннему сотрудничеству государств по противодействию этому явлению. Исследователи пытаются выделить общие признаки терроризма и на основании их сформулировать определение. Например, Р.А. Адельханян считает, что обязательными признаками международного терроризма, являются: охват террористической деятельностью в любом виде двух и более государств; деяние должно быть противоправным по международному уголовному праву; должно быть совершено в мирное время; действия террористов должны иметь насильственный характер. 1004 Н.С. Беглова считает, что международный терроризм – это не какой-то особый вид терроризма, а продолжение внутреннего терроризма, выход его за пределы границ того или иного государства. 1005 Э.А. Иванов, О.В. Галафаст определяют международный терроризм как «осуществляемую на территории нескольких государств или территориях с международным режимом деятельность террористических организаций и отдельных лиц, в ряде случаев при поддержке государств, 1001 Указ Президента РФ от 26.12.2015 N 664 "О мерах по совершенствованию государственного управления в области противодействия терроризму" (вместе с "Положением о Национальном антитеррористическом комитете") // "Собрание законодательства РФ", 28.12.2015, N 52 (часть I), ст. 7591 1002 Декларация о мерах по ликвидации международного терроризма Принята резолюцией 49/60 Генеральной Ассамблеи ООН от 9 декабря 1994 года URL:http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/terrdec1.shtml 1003 Плотников А.В. К вопросу юридического определения понятия «международный терроризм» // Вестник РУДН. Серия: Юридические науки. 2009. № 3. С. 106; Самович Ю.В. О понятии «Международный терроризм» // Вестник Томского государственного университета. 2012. №361; Чернядьева Н. А. Понятие «Международный терроризм» в международных соглашениях ООН // Вестник СГЮА. 2012. №4 (87). 1004 Адельханян Р.А. Признаки террористического преступления по международному праву // Российская юстиция. 2002. 1005 Беглова Н. С. Терроризм: поиск решения проблемы // США: экономика, политика, идеология. 1991. № 1. С. 40. 556 направленную на достижение политических целей и связанную с совершением или угрозой совершения общественно опасных деяний в отношении жизни, здоровья, прав и законных интересов различных субъектов для принуждения третьей стороны к принятию требуемых террористами решений, а также их иную преступную деятельность, носящую вспомогательный характер». 1006 Исследователи проблемы отсутствия универсальной дефиниции понятия «терроризм» отмечают, что в настоящее время существует более двухсот ее вариантов. В проведенном еще в 1988 году исследовании голландских ученых Шмида и Чонгмана из Лейденского университета была предпринята попытка применения социологического подхода к формулированию определения терроризма. Они собрали более ста доктринальных и официальных (закрепленных в законодательных актах государств и международных соглашениях) определений терроризма и изучили их, чтобы выделить основные признаки. Они обнаружили, что понятие «насилие» содержалось в 83,5% определений; политические цели терроризма в 65%; стремление вызывать страх и ужас в 51%; произвольность и случайность выбора жертв в 21%; и жертвы среди гражданского населения, беззащитных и нейтральных лиц в 17,5%. 1007 Результаты представленного исследования демонстрируют, что большинство определений терроризма имеют общее логическое ядро. Так какие особенности обуславливают такое разнообразие определений? Существует целый ряд причин, которые определяют существование различий в понимании сущности терроризма. Среди них политические, социально-культурные и исторические причины. Приоритет политических интересов в международных отношениях приводит к тому, что государства трактуют содержание терроризма в удобном для себя свете. Такое субъективное понимание усложняет процесс взаимодействия государств международному терроризму. Влияние здесь также имеют традиционное, идеологическое, психологическое отношение к терроризму. А.И. Моисеев отмечая сложность разработки понятия «терроризм», предлагает оставить попытки в этом направлении, а усилия ученых перенаправить в другое русло, приносящее больше пользы. 1008 Другие исследователи, например швейцарский правовед К. Хейльброннер, считают, что выработать исчерпывающее определение терроризма вообще не представляется возможным, но по их мнению это не является проблемой. Достаточно определить в виде перечня общественно опасные деяния, которые относятся к террористической деятельности и планомерно бороться с ними. 1009 Данная позиция может подвергаться критике, так как «определение международного терроризма должно обеспечивать уверенную квалификацию конкретных деяний как актов международного терроризма, не допуская необоснованной оценки других правонарушений или даже правомерных действий в качестве террористических актов» 1010 , однако сейчас система взаимодействия государств в области противодействия международному терроризму объективно функционирует в условиях терминологической неопределенности. Тем не менее, автор данного исследования считает важным определить сущность международного терроризма и соглашается с формулировкой, разработанной А.П. Кузнецовым и Н.Н. Маршаковой, в соответствии с которой: «международный терроризм – это умышленное общественно опасное деяние (действие или бездействие), посягающее на общественные отношения, регулирующие межгосударственные связи, международный правопорядок, путем причинения (или угрозы причинения) в любых формах существенного вреда 1006 Иванов Э.А., Галафаст О.В. Международно-правовые проблемы борьбы с терроризмом. URL: https://refdb.ru/look/1824399.html 1007 Schmid, Alex, & Jongman, Albert (1988). Political Terrorism: A New Guide to Actors, Authors, Concepts, Data Bases, Theories, and Literature. Amsterdam: North Holland, Transaction Books 1008 Моисеев А.И. Обоснование невозможности создания конкретного текстового определения терроризма и отсутствия необходимости в таковом // Актуальные проблемы российского права. 2015. №4. 1009 Heilbronner K. Rechtsfragen der internationalen Terrorismusbek mpfung // Schweizerisches Jahrbuch fr internationales Recht. Bd. 47. Zürich, 1991. 266 s. 1010 Латыпов У.Р. К вопросу об определении международного терроризма // Советский ежегодник международного права. М.: Наука, 1989. С. 136. 557 жизненно важным интересам государств (мирового сообщества), для достижения международно- правовых целей». 1011 Что касается источников международного права, то ни в одном из ныне действующих международных договоров как универсального, так и регионального характера нет дефиниции "международный терроризм". Нет такого определения и в единственном международном договоре, который в своем названии содержит этот термин - в Конвенции Организации "Исламская конференция о борьбе с международным терроризмом". 1012 В последнее время вопросы противодействия международному терроризму приобрели особую актуальность. Многим мусульманским странам пришлось столкнуться с обострением экономических и социальных проблем, этноконфессиональных противоречий, а также с эскалацией терроризма и экстремизма, Европу захлестнул крупнейший со времен Второй мировой войны миграционный кризис и волна террористической активности. Бесспорно, что противодействие международному терроризму является всеобщей позитивной целью мирового сообщества, ввиду этого за ним должен признаваться характер «erga omnes», то есть должно быть закреплено обязательство каждого государства противодействовать терроризму перед всеми членами международного сообщества. И если какой-либо участник межгосударственных отношений нарушит такое обязательство, то у любого члена международного сообщества возникнет право требовать прекращения нарушения, ликвидации его последствий, т.е. ставить вопрос об ответственности нарушителя, независимо от того, пострадал непосредственно данный член международного сообщества от совершенного правонарушения или нет. 1013 В юридический обиход обязательства erga omnes были введены Международным судом ООН при рассмотрении дела Barselona Traction 1014 . Суд подтвердил существование различия между обязательствами государств в отношении друг друга и обязательствами в отношении международного сообщества в целом, вытекающими из таких норм, как запрещение агрессии, геноцида, а также из норм о защите основных прав человека. В силу самой своей природы последние обязательства "являются заботой всех государств. С учетом значения соответствующих прав все государства могут считаться обладающими юридическим интересом в их защите". 1015 В соответствии с определением, данным Институтом международного права, обязательство erga omnes – это "обязательство по общему международному праву, которое государство несет в любом данном случае по отношению к международному сообществу в силу его общих ценностей и его заинтересованности в соблюдении, когда таким образом нарушение обязательства дает право всем государствам принимать меры". 1016 Признается, что, хотя все обязательства, устанавливаемые нормами jus cogens (императивные нормы общего международного права), имеют также характер обязательств erga omnes, но не все обязательства erga omnes устанавливаются императивными нормами общего международного права. Таков, например, случай некоторых обязательств, вытекающих из "принципов и норм, касающихся основных прав человека" 1017 , а также некоторых обязательств, касающихся глобального достояния человечества. 1018 Таким образом, установление обязательства «erga omnes» в сфере противодействия государств международному терроризму может осуществляться последовательно через признание нормы международного права, предусматривающей запрет терроризма в любых его формах, 1011 Кузнецов А.П., Маршакова Н.Н. Международный терроризм в условиях глобализации // Юридический мир. 2010. N 9. С. 8 - 12. 1012 Волеводз А. Уголовно-правовое противодействие международному терроризму // Уголовное право. 2014. N 2. С. 128 - 134. 1013 Международное право: учебник / Б.М. Ашавский, М.М. Бирюков, В.Д. Бордунов и др.; отв. ред. С.А. Егоров. М.: Статут, 2015. 848 с. 1014 Barcelona Traction, Light and Power Company, Limited (Belgium v. Spain) (Second Phase – Judgment) ICJ Report 1015 Лукашук И.И. Современное право международных договоров: в 2 т. М.: Волтерс Клувер, 2004. Т. 1: Заключение международных договоров. 672 с. 1016 Yearbook of the Institute of International Law, Session of Krakow 2005 – Second Part, vol. 71–II (2006), p. 297, resolution I ("Obligations erga omnes in the International Law"), art. 1 (a) 1017 Barcelona Traction (Second Phase – Judgment) ICJ Report p. 32, para. 34. 1018 Ст. 136 "Конвенция Организации Объединенных Наций по морскому праву" (UNCLOS) (заключена в г. Монтего- Бее 10.12.1982) (с изм. от 23.07.1994) 558 нормой jus cogens, а затем признание обязательства государства сотрудничать в борьбе с международным терроризмом в качестве обязательства erga omnes, либо путем заключения универсального международного договора, положения которого признаются международным сообществом в целом в качестве порождающих обязательства между всеми. Устав Организации объединенных наций является основой сотрудничества государств в сфере противодействия международному терроризму. Устав не содержит норм непосредственно регулирующих данную деятельность, так как во время его разработки и принятия международный терроризм не существовал как явление объективной действительности. Однако при создании Устава ООН закладывалась возможность соответствовать изменяющимся условиям среды. Этому служат, прежде всего принципы и цели Устава ООН. Так, развивая принцип, изложенный в пункте 4 статьи 2 Устава ООН, в соответствии с которым все Члены Организации Объединенных Наций воздерживаются в их международных отношениях от угрозы силой или ее применения как против территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с Целями Объединенных Наций, Совет Безопасности ООН указывает на обязанность государств воздерживаться от организации, поощрения террористических актов в другом государстве, содействия таким актам или участия в них, а также попустительства в пределах своей территории организованной деятельности, направленной на совершение таких актов, когда подобные акты связанны с угрозой силой или ее применением» 1019 И.И. Лукашук утверждает, что нормы, порождающие обязательства «erga omnes» могут формироваться в практике государств как обычные и непосредственно становиться нормами общего международного права. Ныне такого рода нормы зачастую формируются в результате признания таковыми положений, содержащихся в резолюции международной организации или конференции. По мнению автора данного исследования, резолюции Совета Безопасности Организации объединенных наций, как органа наделенного исключительными полномочиями в сфере поддержания мира и обеспечения всеобщей безопасности, могут порождать обязательства «erga omnes». Так, в Резолюции 1373 Совет Безопасности обязывает государства-члены ООН совершить ряд действий, среди которых: a) воздерживаться от предоставления в любой форме поддержки активной или пассивной организациям или лицам, замешанным в террористических актах, в том числе путем пресечения вербовки членов террористических групп и ликвидации каналов поставок оружия террористам; b) принять необходимые меры в целях предотвращения совершения террористических актов, в том числе путем раннего предупреждения других государств с помощью обмена информацией. 1020 Полагаю, что для обеспечения таких ключевых общих интересов мирового сообщества, как противодействие международному терроризму и поддержание мира, допустим «упрощенный порядок» принятия норм, порождающих обязательства «erga omnes», в форме резолюций Совета Безопасности ООН. Сходной позиции придерживается профессор международного права Анн Петерс, которая считает, что Устав ООН, имеющий особое юридическое свойство, наделяет Совет Безопасности специальным статусом, благодаря которому Он – в границах принципа законности – устанавливает обязательства «erga omnes». 1021 Таким образом, Совет Безопасности ООН становится особого рода законодательным органом, который формулирует общеобязательные абстрактные правовые нормы. По мнению Н. Цагуриаса, в отличие от других форм международного законотворчества, основанных на принципе согласования воль государств, законодательство Совета Безопасности ООН является односторонним и erga omnes обязательным». 1022 1019 S/RES/748 (1992) – Резолюция Совета Безопасности ООН № 748 от 31 марта 1992 года 1020 S/RES/1373 (2001) – Резолюция Совета Безопасности ООН 1373 от 28 сентября 2001 года 1021 Anne Peters Security Council Resolution 2178 (2014): The “Foreign Terrorist Fighter” as an International Legal Person, Part I URL: https://www.ejiltalk.org/security-council-resolution-2178-2014-the-foreign-terrorist-fighter-as-an-international-legal- person-part-i/ 1022 N. Tsagourias, ‘Security Council Legislation, Article 2(7) of the UN Charter, and the Principle of Subsidiarity’ (2011) 24 Leiden Journal of International Law 539, 555. 559 Некоторые исследователи отвергают наличие у Совета Безопасности ООН законодательных полномочий. Хорошо известна позиция Боуэта, высказанная еще в 1997 году: «Даже Генеральная Ассамблея не является «законодательной властью», и Совет Безопасности, разумеется, не является. Обязательства государств-членов вытекают из Устава ООН, и роль Совета Безопасности заключается не в том, чтобы создавать или вводить новые обязательства, не имеющие оснований в Уставе, а скорее для определения поведения, которое требуется от государства-члена из его ранее существовавших Уставных обязательств» 1023 , однако с тех пор в международном нормативном регулировании произошли серьезные изменения и принятие Резолюции Совета Безопасности 1373 стало важной вехой данного процесса. В настоящее время общепризнано, что Совет Безопасности ООН имеет потенциал для принятия решений всеобщего характера, когда он действует для поддержания международного мира и безопасности. 1024 Иным способом придания нормам о противодействии международному терроризму характера «erga omnes» является закрепление их в международном соглашении с обязательной юридической силой. Таким международным соглашением может стать Всеобъемлющая конвенция по международному терроризму, разработка которой активно ведется в настоящее время. Проект данной Конвенции содержит практически все основные формулировки универсальных и региональных конвенций и провозглашает угрозу террористических актов основным свободам, достоинству человеческой личности, дружественным отношениям между государствами и народами, территориальной целостности и безопасности государств, демократическим основам общества, международному миру и безопасности. Это указывает на то, что в рамках данного международного договора могут быть и должны быть предусмотрены обязательства каждого государства в отношении всего мирового сообщества противостоять международному терроризму. Ныне действующие антитеррористические международные договоры, которые действуют на международном и региональном уровнях также уже закрепляют определенные обязательства государств: - по криминализации и пенализации во внутригосударственном праве отдельных преступлений террористического характера (эффективность и действенность мер противодействия терроризму во многом зависят от того, признают или не признают в своих национальных уголовных законодательствах терроризм международным преступлением); 1025 - по формированию правовых основ отдельных аспектов международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства по делам о терроризме. Представляется, что обязанность активного сотрудничества государств в сфере противодействия международному терроризму также может составлять содержание обязательства «erga omnes», поскольку эффективное взаимодействие отдельных государств способствует достижению глобальной цели мирового сообщества. Среди областей сотрудничества следует выделить: планирование; общественная информация и предупреждение; оперативная координация; обмен разведывательными данными и информацией; воспрещение и нейтрализация; скрининг, поиск и обнаружение; контроль доступа и проверка личности; безопасность в кибернетическом пространстве; меры физической защиты; управление рисками в рамках программ и мероприятий по защите. В заключение стоит отметить, что придание нормам о противодействии международному терроризму характера «erga omnes» поможет наиболее быстрому и эффективному разрешению данной глобальной проблемы человечества, поскольку это будет побуждать каждого члена мирового сообщества более ответственно относиться к своим обязательствам. Признание полномочий Совета Безопасности Организации Объединенных Наций по формированию 1023 D.W. Bowett, ‘Judicial and Political Functions of the Security Council and the International Court of Justice’ in H. Fox (ed.), The Changing Constitution of the United Nations (1997) 79-80. 1024 Wouters, Jan and Odermatt, Jed, Reflections on the Lawmaking Powers of the Security Council - Quis Custodiet Consilium Securitatis? (June 1, 2013). URL: https://ssrn.com/abstract=2286208 1025 Маршакова Н. Н., Миловидова А.С. Проблемы определения понятия терроризма в доктринальных и международно- правовых источниках // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. 2011. №1 (14). 560 общеобязательных норм и придание ему статуса международного законодательного органа с компетенцией в области обеспечения безопасности и поддержания мирового порядка будет способствовать формированию актуальных и действенных международно-правовых норм. |