Главная страница

Сочинение Мысль и язык


Скачать 1.57 Mb.
НазваниеСочинение Мысль и язык
Дата03.06.2018
Размер1.57 Mb.
Формат файлаpdf
Имя файла1potebnya_a_a_mysl_i_yazyk.pdf
ТипСочинение
#45803
страница28 из 32
1   ...   24   25   26   27   28   29   30   31   32
, перифразируя
: можно сказать
, что есть только
, - или предполагает это понимание
Но известно
, что взаимное понимание не есть перекладывание одного и
того же содержания из одной головы в
другую
, но состоит в
том
, что лицо о
, связавшее содержание своей мысли с
известным внешним знаком
(
движением
, звуком
, словом
, изображением
), посредством этого знака вызывает в
лице б
соответственное содержание
Но понимающие друг друга могут быть сравнены с
двумя различными музыкальными инструментами
, приведенными между собой в
такую связь
, что звук одного из них вызывает не такой же
, но соответственный звук другого
Таким образом
, под словом
«
свеча
», я
могу понимать точно то же
, что мой собеседник
, когда органы восприятий у
нас различны
, а
накопление воспоминаний
(
об этом
) различно гораздо более того
Этим объясняется парадокс
, что всякое
, даже самое полное
, понимание есть в
то же время непонимание
Человек не может выйти из круга своей личной мысли '.
Мысль и
чувства человека невыразимы
, хотя для нас необходимо противоположное этому убеждение
, так что эта невыразимость сознается и
даже становится руководящим принципом лишь в
исключительных настроениях
: «
Молчи
, скрывайся и
таи
» (Silentium
Тютчева
). i To, что называется общим уровнем мысли между людьми
, воз
* можно лишь благодаря способности отвлечения
, то есть сведения действительного различия мыслей в
различных субъектах на известный минимум различия
, и
благодаря фикции
, состоящей в
принятии этого минимума за эквивалент полных мыслей
Эти элементарные
, но многими игнорируемые положения объяс
^ няют нам многое
Во всех областях человеческой жизни
«
несамостоятельность
», «
подражательность
» выражают лишь известные
, более ' или менее низкие степени различия самостоятельности
, своеобразности мыслей и
действий
В
другом
, безусловном
, смысле эти понятия
1 немыслимы
Так
, например
, можно подделывать подписи
, но увеличительное стекло откроет подделку
; можно тщательно списывать прописи
, но образовать себе точно такой почерк
, как у
другого
, невозможно
Мож
1 но воспитанием достигнуть многого
: сделать человека более или менее энергичным
, сведущим
, правдивым
; но обезличить его
, сделать совершенно похожим на образец
, невозможно
^
Понятно
, что так как народы состоят из лиц и
соприкасаются
[ между собой через посредство лиц
, то все сказанное о
своеобразности и
замкнутости лица применяется и
к народу настолько
, насколько его единство сходно с
единством лица
Взаимное влияние народов есть тоже лишь взаимное возбуждение
Распространение культуры одного народа на другие кажется нам объединением народов лишь до тех пор
, пока мы витаем на холодных высотах абстракции
Но если мы сообразим
, что немногие при
1 знаки
, повторение коих мы замечаем в
жизни разных народов
, существуют в
действительности лишь в
группах множества других признаков
, как конкретные явления
, то мы принуждены будем говорить
, например
, не о
том
, что единое в
себе и
неизменное христианство разлилось по цивилизованному миру
, а
лишь о
том
, что христианство в
виде первоначально определенного возбуждения было поводом возникновения целой цепи христианств
, весьма различных между собой
, если рассматривать их в
их конкретности
Есть не только восточное и
западное
, но и
русское
, польское
, немецкое христианство и
даже
немецкие христианства
Вся сила в
том
, чтобы не принимать своих абстракций за сущности
, что
, однако
, делается
, когда рассматривают
, например
, христианство независимо от среды
, в
коей оно проявляется
1
Другой пример
, поясняющий свойства традиции
, представляют
1 странствующие повести и
рассказы
О
многих из них мы
, благодаря j мастерам особого рода литературных исследований
, как
Бенфей
,
Либ
1 рехт и
многие другие
, можем сказать
, что их мотивы обошли без ма '
О
подражательности
, как средстве образования национальностей
:
Беджгот
Естествознание и
политика
Стр
. 134 и
след
6
А
А
ПОТЕБНЯ
161 лого весь земной шар
, перебывали и
остались у
множества народов
, начиная от японцев и
готтентотов
Казалось бы
, что эти странствования суть очевидные доказательства способности всех народов воспроизводить одно и
то же содержание
Но
, спрашивается
, имеем ли мы основание назвать эти географические и
хронологические передвижения жизнью в
том смысле
, в
каком мы приписываем жизнь языку
?
Конечно
, да
Если же так
, то к
странствующим литературным мотивам должен быть приложен тот взгляд
, которого мы держимся относительно форм языков
Важность грамматической формы состоит в
ее функции
, которая
, конечно
, должна иметь место прикрепления
Подобным образом главное в
странствующем рассказе есть то
, как он действует
, т
е понимается и
применяется на каждой точке своего пути
Весьма почтенные литературные исследования таких рассказов со стороны их абстрактного тождества по своему характеру и
значению равняются таким грамматическим исследованиям
, которые рассматривают не формы
, а
их препараты
, лишенные функции
, т
е жизни
Признание
, что мотивы странствующих повестей неизменны
, равносильно с
господствующим мнением
, что значение корня остается неизменным во всем семействе слов и
падает вместе с
этим последним
То же самое можно сказать о
всех художественных произведениях
Жизнь их состоит в
том
, что они понимаются и
как понимаются
В
противном случае о
них стоит говорить не более
, как о
глыбе камня
, куске полотна и
пр
Если же так
, то кто станет утверждать
, что понимание и
влияние произведений греческого ваяния одно и
то же в
цветущие времена
Греции и
теперь
?
Тогда и
теперь
- это совершенно различные произведения искусства
, имеющие лишь один и
тот же материальный субстрат
, но не одну и
ту же
, так сказать
, душу
Эти различия изменяются не только по времени
, но и
по народам
Если бы языки были только средствами обозначения мысли уже готовой
, образовавшейся помимо их
, как действительно думали в
прошлом
, отчасти и
в нынешнем веке
, то их различия по отношению к
мысли можно бы сравнить с
различиями почерков и
шрифтов одной и
той же азбуки
Нам более или менее все равно
, каким почерком ни написать
, каким шрифтом ни напечатать книгу
, лишь бы можно было разобрать
; так было бы безразлично для мысли
, на каком языке ее ни выразить
При таком положении дела было бы вероятно
, что как скоро распространилось бы убеждение
, что разница между языками лишь внешняя и
несущественная
, что привязанность к
своему языку есть лишь дело привычки
, лишенной глубоких оснований
, то люди стали бы менять язык с
такой же легкостью
, как меняют платье
В
результате можно бы ожидать того
, что подобно тому
, как ради известных удобств филологи приспособляют латинский язык ко множеству различных языков и
как устанавливаются общие системы мер и
весов
, рано или поздно был бы принят скорее всего совершенно
искусственный
, наиболее легкий и
простой общий язык
Можно бы ожидать
, что такой язык
, зародившись на вершинах интеллигенции
, имеющей уже и
теперь общие искусственные языки для глаз
, каковы цифры
, алгебраические
, химические и
метеорологические знаки
, постепенно спускался бы в
низшие сферы и
наконец обнял бы все человечество
Но нашему веку принадлежит открытие
, что языки потому только служат обозначением мысли
, что они суть средства преобразования первоначальных
, доязычных элементов мысли
; потому в
этом смысле они могут быть названы средствами создания мысли
Языки различны не только по степени своего удобства для мысли
, но и
качественно
, то есть так
, что два сравниваемые языка могут иметь одинаковую степень совершенства при глубоком различии своего строя
Общечеловеческие свойства языков суть
: по звукам
- членораздельность
, с
внутренней стороны
- то
, что все они суть системы символов
, служащих мысли
Затем все остальные их свойства суть племенные
, а
не общечеловеческие
Нет ни одной грамматической и
лексической категории
, обязательной для всех языков
Хотя в
настоящее время языкознание большей частью не в
состоянии уследить за тем
, каким образом первоначальная техника мысли
, условленная языком
, сказывается в
сложных произведениях мысли
; но тем не менее стоит прочно то положение
, что эта техника гораздо важнее для совершенства и
качества произведения мысли
, чем например
, приемы
, орудия и
материалы рисования
, живописи
, гравюры для произведений этих искусств
Эта техника
, знаем ли мы об этом
, или нет
, непременно сказывается во всем
, что бы мысль ни создала через посредство языка
^
Рассматривая языки
, как глубоко различные системы приемов мышления
, мы можем ожидать от предполагаемой в
будущем замены различия языков одним общечеловеческим
- лишь понижения уровня мысли
Ибо если объективной истины нет
, если доступная для человека истина есть только стремление
, то сведение различных направлений стремления на одно не есть выигрыш
Язык не есть только известная система приемов познания
, как и
познание не обособлено от других сторон человеческой жизни
Познаваемое действует на нас эстетически и
нравственно
Язык есть вместе путь осознания эстетических и
нравственных идеалов
, и
в этом отношении различие языков не менее важно
, чем относительно познания
. (
Необязательность эстетических идеалов
, см
.: «
Из зап по теории словесности
», стр
. 109 и
ел
.).
Язык можно сравнить со зрением
Подобно тому
, как малейшее изменение в
устройстве глаза и
деятельности зрительных нервов нс
Лишь при помощи языка созданы грамматические категории и
параллельные им общие разряды философской мысли
; вне языка они не существуют и
в разных языках различны
Самое содержание мысли относится к
этим категориям различно в
разных языках даже народов сродных и
живущих в
сходных физических условиях избежно дает другие восприятия и
этим влияет на все миросозерцание человека
, так каждая мелочь в
устройстве языка должна давать без нашего ведома свои особые комбинации элементов мысли
Влияние всякой мелочи языка на мысль в
своем роде единственно и
ничем незаменимо
Человек
, говорящий на двух языках
, переходя от одного языка к
другому
, изменяет вместе с
тем характер и
направление течения своей мысли
, притом так
, что усиление его воли лишь изменяет колею его мысли
, а
на дальнейшее течение ее влияние лишь посредственно
Это усиление может быть сравнено с
тем
, что делает стрелочник
, переводящий поезд на другие рельсы
Это сознавалось с
большей или меньшей ясностью уже давно
, в
посвящении грамматики
Ломоносова
И
наоборот
, если два и
несколько языков довольно привычны для говорящего
, то вместе с
изменением содержания мысль невольно обращается то к
тому
, то к
другому языку
Мне кажется
, это можно наблюдать в
некоторых западно
- русских грамотах
, в
коих
,
смотря по содержанию речи
, выбивается наверх то польская
, то малорусская
, то церковнославянская струя
Это же явление составляет реальное основание ломоносовского деления слога на возвышенный
, средний и
низкий
Примером того же служит двуязычность высших классов русского общества
«
В
этом
, вполне русском
, семействе
Тютчевых
, - говорит
Аксаков
, - почти исключительно господствовал французский язык
, так что не только все разговоры
, но и
вся переписка родителей с
детьми и
детей между собой
, как в
ту пору
, так и
потом в
течение всей жизни велась не иначе
, как по
- французски
Это господство французской речи не исключало у
Екатерины
Львовны
(
матери
Ф
И
Тютчева
, ум в
1866, на
90- м
году жизни
) приверженности к
русским обычаям и
удивительным образом уживалось рядом с
церковнославянским чтением псалтырей
, часословов
, молитвенников у
себя в
спальной
, и
вообще со всеми особенностями русского православного и
дворянского быта
Явление
, впрочем
, очень нередкое в
конце
XVIII и
в самом начале
XIX, когда русский литературный язык был еще делом довольно новым
, еще только достоянием любителей словесности
, да и
действительно не был еще достаточно приспособлен и
выработан для выражения всех потребностей перенятого у
Европы общежития и
знания
Вместе с
готовой западной цивилизацией заимствовалось и
готовое чужое орудие обмена мыслей
Многие русские государственные люди
, превосходно излагавшие свои мнения на французском
, писали по
- русски самым неуклюжим
, варварским образом
, точно съезжали с
торной дороги на жесткие глыбы только что поднятой нивы
Но часто
, одновременно с
чистейшим французским жаргоном и
из одних и
тех же уст можно было услышать живую
, почти простонародную
, идиоматическую речь
, более народную во всяком случае
, чем наша настоящая книжная или разговорная
Разумеется
, такая устная речь служила чаще для сношений с
крепостной прислугой и
с низшими слоями общества
, но тем не менее эта грубая противоположность
, эта резкая бытовая черта
, рядом с
верностью бытовым православным преданиям
, объясняет многое и
очень многое в
истории нашей литературы и
нашего народного самосознания
»^. «
Не странно ли
, что при всей резкости народного
(?) направления мысЛи в
Тютчеве
, наш высший свет
, high life, не только не отвергал
Тютчева и
не подвергал равному с
славянофилами осмеянию и
гонению
, но всегда признавал его своим
, по крайней мере интеллигентный слой этого света
Конечно
, этому причиной было то обаяние всесторонней культуры
, которое у
Тютчева было так нераздельно с
его существом и
влекло к
нему всех
, даже несогласных с
его политическими убеждениями
Эти убеждения представлялись достойными сожаления крайностями
, оригинальностью
, капризом
, парадоксальностью сильного ума и
охотно прощались
Тютчеву ради его блестящего остроумия
, общительности
, приветливости
, ради утонченного изящного европеизма всей его внешности
К
тому же все
«
национальные идеи
»
Тютчева представлялись обществу чем
- то отвлеченным
(
чем
, по
- видимому
, они и
были в
нем отчасти
) делом мнения
(une opinion comme une autreD, а
не делом жизни
Действительно
, они не вносили в
отношения
Тютчева к
людям ни исключительности
, ни нетерпимости
; он не принадлежал ни к
какому литературному лагерю и
был в
общении с
людьми всех кругов и
станов
; они не видоизменяли его привычек
, не пересоздавали его частного быта
, не налагали на него никакого клейма ни партии
, ни национальности
»... «
Но точно ли этот русский элемент в
Тютчеве был одной отвлеченностью
, мыслью
, только делом мнения
?
Нет
; любовь к
России
, вера в
ее будущее
, убеждение в
ее верховном историческом призвании владела
Тютчевым могущественно
, упорно
, безраздельно
, с
самых ранних лет и
до последнего издыхания
Они жили в
нем на степени какой
- то стихийной силы
, более властительной
, чем всякое иное личное чувство
Россия была для него высшим интересом жизни
; к
ней устремлялись его мысли на смертном одре
А
между тем странно подумать
, что стихотворение по случаю
посещения русской деревни

Ах
, нет
, не здесь
, не этот край безлюдный был для души моей родимым краем
») и
стихотворение
«
Эти бедные селенья
», написаны одним и
тем же лицом
»^.
Ф
И
Тютчев служит превосходным примером того
, как пользование тем или другим языком дает мысли то или другое направление
, или
, наоборот
, как в
предчувствии направления
, которое примет его мысль в
следующее мгновение
, человек берется за тот или другой из доступных ему языков
Два рода умственной деятельности идут в
одном направлении
, переплетаясь между собой
, но сохраняя свою раз '
И
-
Аксаков
Биография
Ф
И
Тютчева
М
., 1886.
Стр
.9-10.
Там же
Стр
. 75, 76. дельность
, через всю его жизнь
, до последних ее дней
Это
, с
одной стороны
, поэтическое творчество на русском языке
, с
другой стороны
- мышление политика и
дипломата
, светского человека в
лучшем смысле этих слов
- на французском
«
В
22 года его почти безвыездного пребывания за границей
, - говорит его биограф
,
- он почти не слышит русской речи
, а
по отъезде
Хлопова
(
бывшего крепостного дядьки
Тютчева
, взаимно связанного с
ним тесной дружбой
) и
совсем лишается того немногого
, хотя и
бла готворного соприкосновения с
русской бытовой жизнью
, которое доставляло ему присутствие его дядьки в
Мюнхене
Его первая жена ни слова не знала по
- русски
, так же как и
1   ...   24   25   26   27   28   29   30   31   32


написать администратору сайта