теория организации. Алиев теория Организации. Учебник Второе издание, переработанное и дополненное

• Название: Учебник Второе издание, переработанное и дополненное
• Анкор: теория организации
• Дата: 16.05.2021
• Размер: 0.81 Mb.
• Имя файла: Алиев теория Организации.docx
• Тип: Учебник; #205424
• страница: 29 из 39

РАЗВИТИЕ ОРГАНИЗАЦИОННО­УПРАВЛЕНЧЕСКОЙ МЫСЛИ В РОССИИ И ЗА

РУБЕЖОМ

1. 
   Истоки становления и развития организационно-управленческой мысли
   

Научную основу становления и развития организационно-уп­равленческой мысли составляют образ жизни, система ценнос­тей и смена парадигм социальных наук.

Образ жизни — это не только труд, общественная деятель­ность, семейно-бытовая сфера, досуг, но и упорядоченное взаи­модействие людей, исполнение социальных ролей на основе их общественного статуса. Исполнение ролевых функций людьми в процессе их взаимодействия — жизненно необходимое условие самоорганизации общества, его функционирования как системы.

Под парадигмой понимаются признанные всеми научные до­стижения, которые в течение определенного времени дают науч­ному сообществу модель постановки проблем и организации их решения.

Образ жизни, смена парадигм социальных наук, являясь ос­новой организаторской мысли, находятся во взаимодействии, синтезе и соразвитии.

Образ жизни и система ценностей — это последующие звенья, которые являются организующими составляющими общества, соединяющими его с индивидом и поэтому становящимися глав­ными механизмами включения человека в систему глобальной общественной организации. При этом если образ жизни есть сфера непосредственной реализации социальных функций чело­века, то система ценностей, прежде чем выявить себя в роли ор­ганизатора внешнего поведения индивидов и их взаимных обще­ственных связей, порождает в сознании специальную систему ценностных ориентаций и только через ее посредство проявляет свою социально-организаторскую функцию. Поэтому даже при наличии единства между образом жизни и системой ценностей не всегда направления их воздействий на человека совпадают, гармонируют между собой. Зачастую наблюдаются их конфрон- тирующие влияния, когда, например, человек, будучи вынужден­ным в силу своего статуса вести определенный образ жизни, ус­ваивает неадекватную систему ценностей.

Жизнедеятельность человека, всегда связанная с реализацией его витальных функций, направлена на овладение, усвоение аде­кватных ему материальных и духовных объектов (идеи, принци­пы, эталоны деятельности), которые суть ценности. Жизнь людей — а все существенные аспекты ее являются социальной реальностью — есть практическое развитие организаторской мысли, опосредованное материальными и духовными ценностя­ми, как в процессе производства, так и за его пределами (общест­венная деятельность, семейно-бытовые отношения, сфера досу­га). При всем разнообразии позиций и установок взаимодейству­ющих индивидов в пределах данного общества люди, исходя из некоторой единичной системы ценностей, преобразуют ее каж­дый в свою личностную структуру ценностных ориентаций. Для упорядочения этих ориентаций взаимодействующие индивиды должны ориентироваться на ценности, имеющие организацион­но единую систему знаний.

В силу того что ценности предназначены для удовлетворения потребностей и являются продуктами производства, они опосре­дуют взаимодействие людей в их жизнедеятельности. Не опосре­дованных ценностями связей между людьми почти не существу­ет. Прогресс человека, развитие цивилизации, а на их основе и организационно-управленческой мысли представляют собой со­здание все увеличивающегося и дифференцирующегося мира ценностей и все большее усложнение ценностных связей людей между собой. Всякая ценность характеризуется двумя свойства­ми — значением и личностным смыслом. Личностный смысл ценности — ее отношение к потребностям человека. Оно опреде­ляется как объектом, выполняющим функцию ценностей, так и самим человеком.

Началом научного становления организаторской мысли в об­ществе считается период формирования античной парадигмы, возникшей в Древней Греции в IV в. до н. э. Ее творцами были Платон (427-347 гг. до н. э.) и Аристотель (384-322 гг. до н. э.). В классических трудах Платона «Государство», «Законы», «По­литика» заложены основы не только философии, но и теории организации государства и права. В трудах Аристотеля — учени­ка Платона, превзошедшего своего учителя (диалог «О филосо­фии», «Органон», «Категории», «Политика», «Риторика», «Ме­тафизика», «О душе»), излагаются основы логики и теории по­знания, политическо-правовых наук и этики, искусствознания, политической экономии. Это была подлинная энциклопедия на­копленных за время трех первых цивилизаций знаний о рацио­нальной организации общества.

Античная, платоно-аристотелева система знаний в области организации была общепризнанной в течение почти двух тыся­челетий, пережив последний взлет в период Ренессанса, что до­казывает жизненность этой системы, основанной на целостном восприятии форм организационного, социального, политическо­го и государственного устройства, правовых и этических норм. В Римской империи, Византии, арабских халифатах эти взгляды развивались и дополнялись в частностях, но основы их сохраня­лись.

Другая, более ранняя разновидность античной парадигмы, возникшая в Китае, была сформулирована в трудах Конфуция (551-470 гг. до н. э.) и его последователей. Центральное место в учении Конфуция занимает человек-концепция гуманности, че­ловечности отношений в семье, обществе, государстве, в основе чего лежит уважение к родителям, старшим, властям. Конфуций разрабатывал основы философии, политики, этики. Элементы конфуцианства сохранились в Китае до наших дней, равно как и реликты парадигмы обществоведения, сложившейся в Индии в IV—III вв. до н. э.

Преобладание средневековой парадигмы обществоведения относится к периоду расцвета феодализма. Ее отличительными чертами были господство мировых религий (христианской, буд­дийской, мусульманской, иудейской), признание божественных законов, предопределявших поведение и судьбу человека, наро­да, государственное устройство, незыблемость правовых и эти­ческих норм, освященных религиозными канонами.

Как отмечал Й. Шумпетер^I, была предпринята попытка со­единения средневековой схоластики, церковных догматов с уче­нием Аристотеля. Преуспел в этом Фома Аквинский (1225— 1247), который, объединив естественную и сверхъестественную (результат божественного откровения) теологию, стремился приспособить философию Аристотеля к нуждам церкви. Юри­дические науки развивали римское право. Постепенно менялось отношение схоластов к собственности, цене (учение о справедли­вой цене), коммерческой деятельности, кредиту, отражая разви­тие рынка и рождение капиталистических отношений.

В период утверждения капиталистической организации об­щественного развития, формирования основ индустриальной цивилизации общественные науки освобождаются от религиоз­ных догм или признают их формально. Лидирующая роль пере­ходит к экономическим доктринам, которые выражали ментали­тет «экономического человека» и отражали разные подходы к пониманию организации рыночно-капиталистических экономи­ческих отношений. При всем различии классической буржуаз­ной политической экономии, марксистской и вульгарно-марк­систской экономических теорий, кейнсианства, либерализма и неолиберализма все это по сути разновидности организации эко­номической парадигмы индустриальной цивилизации на разных этапах ее жизненного цикла. То же самое можно сказать о фило­софии, начиная с гегельянско-фейербаховских научных школ, которые модифицировались и дифференцировались в марксист­ской философии, позитивизме, в многообразии философских те­чений XX в., отражавших разброд и хаос организации индустри­ального общества.

Крупным событием стало рождение социологии, как фунда­ментальной, так и многочисленных прикладных направлений, помогавших объяснить и более успешно решать практические задачи организации усложнявшейся социальной структуры и об­щественной жизни позднеиндустриальной цивилизации.

Политология выражала системы взглядов и интересов основ­ах классов капиталистического общества, этапов становления, развития буржуазной демократии.

Юридические науки исповедовали организацию государст­венно-правового строя индустриального общества с минималь- улм огосударствлением в период его расцвета (XIX в.) и с мак­симальным — в фазе его заката (особенно во второй и третьей четвертях XX в.).

U Исторические науки, подпитываемые нарастающим потоком археологических находок, выражали парадигму стадиальной ор- Яанизации развития общества с вершиной в индустриальную апоху и с разными школами теории организации, имевшими, при всем их различии, отпечаток господствовавшей парадигмы на разных стадиях ее становления, развития и упадка.

Господствовавшая система взглядов индустриального обще­ства оказалась в состоянии нарастающего кризиса в XX в., что Выражает состояние всеобщего кризиса, неустойчивости и про­тиворечивости организации самого этого общества. Смена фун­даментальных основ организации на всех ступенях пирамиды об­щества породила множество научных фактов, не укладывавших­ся в привычную систему взглядов, не способных успешно решать возникающие проблемы теории организации и организации науки. Все большая дифференциация обществоведческих наук и умножение научных школ отражали усилия найти решение задач, но общая картина радикально меняющегося общества ста­новилась все более неясной.

Сквозь истончившееся полотно индустриальной парадигмы начинают проступать элементы новой парадигмы, которая отра­жает зачатки фундаментальных теоретических основ организа­ции постиндустриального общества.

Формирование организационных основ новой постиндустри­альной парадигмы проходит в несколько этапов. Первый из них относится к 20-30-м годам XX в., когда итоги Первой мировой войны, волны революций и мирового экономического кризиса 1929-1933 гг. подорвали веру в прочность основных положений господствовавшей индустриальной доктрины и подтолкнули на­учную мысль к активному поиску новых подходов, способных объяснить происходящие перемены. Вторым этапом ухода от этой доктрины считается время после Второй мировой войны.

Глобальные кризисы, охватившие все стороны организации жиз­недеятельности общества в последней четверти нашего столетия, поставили точку в судьбе индустриальной парадигмы.

Новым шагом в развитии организационно-управленческой мысли становится примат человека в системе источников само­развития общества. Это не исключает признания того факта, что человек как существо биосоциальное является высшим продук­том эволюции природы, что его существование невозможно без окружающей среды, материального производства. Но не это главное в современном человеке. Главное — накопленные уси­лиями десятков и сотен поколений научные знания, культурное наследие, нормы нравственности, идеологические установки. Созданный человеком искусственный мир (включая средства и предметы труда) — не более чем материализованные организаци­онный опыт, знания и труд, преобразующие окружающий мир применительно к потребностям и интересам общества. Утверж­дение «сознание определяет бытие» становится столь же право­мерным, как и обратная аксиома «бытие определяет сознание». И с каждой очередной ступенью развития общества роль созна­ния, духовной жизни возрастает, социальное в человеке берет верх над биологическим. Это можно считать общесоциологичес- кой закономерностью развития теории организации на рубеже XX-XXI вв. Уходит в прошлое господство вульгарно-материа­листической доктрины, превращавшей человека в винтик, при­даток саморазвивавшейся гигантской машинной системы. Чело­век — творец своего настоящего и будущего, вынужден считаться с законами окружающего мира, умело (или бездарно) использо­вать эти законы для достижения сознательно поставленных целей.

Лидирующая роль гуманитарных и общественных наук в сис­теме истоков организации познания логично вытекает из сказан­ного. Так было на заре зарождения научного познания в Древней Греции, где главное внимание уделяли изучению человека, обще­ства, роли государства, демократии. Так было и в средневековом обществе, где первенствовали теология, схоластика, философия, исторические и правовые науки, и лишь во времена научно-тех­нических и промышленных революций XIX-XX вв. первенство перешло к естественным наукам, а в обществоведении — к эконо­мическим, отражавшим реалии индустриального хозяйства.

Конец XX в. характеризуется становлением основ гуманисти­ческого постиндустриального общества, в связи с чем на перед­ний план выдвигаются науки о человеке и обществе. От выясне­ния сути перемен, происходящих в потребностях и способностях человека, его знаниях, навыках, интересах, закономерностей на­родонаселения и его взаимоотношений с окружающей средой, тенденций динамики технологических систем, экономических и социально-политических отношений, духовного мира зависит будущее общества: сумеет ли оно дать достойный ответ на круп­нейший в своей истории вызов, преодолеть самое опасное проти­воречие индустриальной эпохи — поляризацию богатства между народами, странами, социальными группами внутри государств. Если эта тенденция не будет остановлена и повернута вспять, то столкновение локальных цивилизаций в XXI в. может стать не­избежным, что грозит катастрофой для всего человечества и для биосферы в целом. Земля может вновь стать безжизненной пла­нетой. Только гуманитарные и общественные науки могут вы­вести общество из этого прогнозируемого тупика, помочь вы­брать новую систему глобальных и национальных приоритетов и создать эффективный организационный механизм их реализа­ции.

Происходит смена лидеров и внутри системы общественных наук. Экономические науки уступают лидерство социологии и философии истории, которые помогают выявить главные причи­ны и закономерности в хаосе катастрофических перемен пере­ходного периода, с большей достоверностью предвидеть буду­щие сдвиги. Возрастает значение политологии, юридических наук, культурологии, организации.

В методологии обществоведения на первое место выходит познание закономерностей циклической динамики, социогене­тики, эволюции общества. Н.Д. Кондратьев отмечал, что «основ­ными разделами номографической экономической теории слу­жат статика, динамика и генетика»^I.

Статика изучает структуру общества, взаимодействие обра­зующих его элементов в состоянии покоя, точнее, относительно равновесного движения. Эта стадия познания необходима, без нее невозможно понять суть изучаемого объекта, его внутрен­нюю структуру, важнейшие взаимодействия. Но это только пер­вый этап познания. Затем следует исследование закономернос­тей и тенденций развития общества, что неизбежно приводит к пониманию закономерной неравномерности движения, волнооб­разно-спиралевидной траектории, — центр тяжести переходит к выявлению циклической динамики, периодической смены кри­зисов, оживления, подъема, зрелости и снова кризиса. Обнару­живается всеобщность циклических ритмов, их многообразие, резонирующее взаимодействие. Это более высокая ступень раз­вития обществоведения, но не последняя.

Вершиной познания тонких механизмов эволюции общества является социогенетика, позволяющая раскрыть суть и взаимо­действие наследственности, изменчивости и отбора в переходе общества от ступени к ступени, содержание и последствия само­развития человечества.

На стадиях становления и зрелости индустриального общест­ва преобладал статический подход к изучению различных его сторон, хотя уже тогда наблюдались элементы цикличной дина­мики и социогенетики.

Обострение противоречий, кризис преобладавшей парадиг­мы обществоведения в фазе заката индустриального общества послужили мощным толчком к исследованиям цикличной дина­мики и социогенетики. Их основателями являются: П. Сорокин,

Н. Кондратьев, О. Шпенглер, Й. Шумпетер, А. Тойнби, А. Чижев­ский; вторая волна — Ф. Бродель, Г. Менш, У. Ростоу, А. Шле­зингер, Э. Тоффлер, И. Дьяков, В. Келле, Л. Абалкин, В. Маев- ский, Ю. Яковец, Ю. Осипов.

Попытки объединить статический и динамический подходы предпринимаются современной эволюционной теорией, особен­но в организации. Следовательно, само обществоведение, чтобы ответить на вызов эпохи и занять лидирующее место в системе наук, должно во многом преобразоваться, адекватно отражая структуру, циклическую динамику и генетику постиндустриаль­ной цивилизации.

Центральное место в обществоведении начинает занимать теория трансформации переходных процессов, диагностики и предвидения неизбежных в цикличной динамике кризисов и путей выхода из них с наименьшими потерями. Подобно меди­цине, которая дает возможность диагностировать разнообразные болезни организма и выбирать наиболее эффективные средства