Философия. Философия._Балашов Л.Е._2012 -612с. Учебник 4е издание, исправленное и дополненное Что такое философия
 Скачать 3.12 Mb.
|
|
17.3. Качества мышления (хитрость, мудрость) Хитрость Гегель говорил: “Хитрость — слабость ума”. Это ут- верждение верно лишь отчасти. Человек порой вынужден хитрить, поскольку не знает иных способов решить про- 521 блему. Конечно, стремление везде и всюду хитрить, обма- нывать отнюдь не свидетельствует о большом уме хитря- щего. Но в иных ситуациях применение хитрости суще- ственно облегчает решение проблемы или даже является единственным способом ее решения. Военная хитрость — необходимая вещь. Она свидетельствует отнюдь не о сла- бости ума военачальников, а, напротив, об их уме-мудрос- ти. В хоккее спортсмены применяют много разных хитрос- тей. Например, используют финт — обманное движение. То же в конкурентной борьбе... Одним словом, человек при- меняет хитрость там, где ему нужно кого-нибудь обмануть. Хитрость — вполне положительное качество мышле- ния. Слабостью ума она становится в тех случаях, когда используется как единственная способность мышления. Хитрость обычно применяют в тех случаях, когда один ум сталкивается с другим умом, человеческим или живот- ным. Хитрость — это смекалка в конфронтационных отно- шениях с людьми и животными, смекалка, применяемая в ситуации обмана. Когда человек постоянно хитрит в отношениях с дру- гими людьми, это значит, что он находится с ними в состо- янии конфронтации, противоборства, конфликта, вражды, войны. Здесь могут быть два объяснения: 1) человек вынуж- дается обстоятельствами к такому поведению (например, дитя по отношению к взрослым или женщина по отноше- нию к мужчине, или слабый человек по отношению к силь- ным и недобрым людям); 2) человек, настроенный на волну конфронтации с другими людьми либо из-за болезненной мнительности, либо из-за патологической злобности. Мудрость “Разумность, — писал Николай Кузанский, — есть зна- ние истины, чувство красоты и желание блага”. И в самом деле, в мудрости добро, красота и истина соединяются как в фокусе. От такого соединения их сила многократно уве- 522 личивается. К мудрости как нельзя лучше подходит ново- модное слово “синергизм”. Она не является в отдельности ни истиной, ни добром, ни красотой. Она то, что ведет или может привести к истине, добру и красоте, что является предпосылкой или условием истины, добра и красоты. Для того, чтобы быть мудрым, нужно две вещи: опыт и труд мысли. Мудрый человек — здравомыслящий; он избегает край- ностей. (П. Буаст: “Чтобы стать циником, нужно быть ум- ным, чтобы хватило ума не стать им, нужно быть муд- рым”.) Мудрый человек способен решать и решает большие задачи. (“Сильный телом одолеет одного, сильный мудрос- тью одолеет многих”.) Мудрый человек впитывает в себя мудрость многих. (Вудберри: “Знанием может владеть ум ученого, но муд- рость — это дыхание народа”.) Мудрый человек становится таковым лишь благодаря себе. (М. Монтень: “Если можно быть учеными чужой уче- ностью, то мудрыми мы можем быть лишь собственной муд- ростью”. Л. Н. Толстой: “Для того, чтобы человеку принять чужую мудрость, ему нужно прежде самому думать”.) Мудрость — сплав личного опыта и коллективного ра- зума людей. Мудрый человек по-хорошему всеяден, любознателен и пытлив, извлекает пользу из всего. (Индийская мудрость: “Мудр человек, умеющий всюду найти достойное изучения и из каждой незначительной вещи извлечь полезный для себя урок”. Д. Рескин: “Мудрый находит себе помощь во всем, потому, что его дар состоит в том, чтобы извлекать добро из всего”.) Мудрый человек — дальновидный, прозорливый. (Ки- тайская мудрость: “Мудрый человек не лечит болезни, а предотвращает их”.) Мудрость — воплощение глубины разума, притом без- донной. Правильно сказал Олджер: “Ученый человек — со- суд, мудрец — источник”. 523 Мудрость — соединение знания с благом. (Эсхил: “Мудр не тот, кто знает много, а тот, чьи знания полезны”. “Мудр — кто знает нужное, а не многое”.) Мудрость рождается в союзе знания и умения. Она не в том, чтобы владеть истиной, а в том, чтобы уметь нахо- дить истину. И не в том, чтобы уметь, а в том, чтобы знать, как научиться умению. Мудрость не в знании самом по себе, а в том, чтобы уметь применять знание на деле, и не в умении самом по себе, а в том, чтобы принимать решения со знанием дела. 17.4. Рассудок (дедуктивная логика) Рассудок и логика Слово “рассудок” в естественном языке употребляется и в значении “дедуктивное мышление”, и в значении “веро- ятностное мышление”. В обоих случаях люди рассуждают, а поэтому мыслят рассудком. Я предлагаю под деятельнос- тью рассудка понимать только дедуктивное мышление, де- дуктивную логику, поскольку именно дедукция является в наибольшей степени мышлением по правилам, правильным мышлением. А правильное, строго логическое мышле- ние — идеал ясного рассудка, недвусмысленного, четкого рассуждения. То же можно сказать о логике. Под ней понимают лю- бое упорядоченное мышление (а в отдельных случаях и объективный порядок — когда говорят о логике вещей). Мыслительный же порядок бывает разный: больший или меньший, подобный порядку в кристаллическом теле или в жидкости, порядку в живом организме или в сообществе организмов. Соответственно, и логики строят разные: фор- мальную и неформальную, дедуктивную и индуктивную или вероятностную, двузначную и многозначную, символичес- кую или математическую и диалектическую, категориаль- 524 ную, органическую и т. д. Если использовать критерий “боль- ше порядка, больше логики”, то названия логики заслу- живает именно дедуктивное (силлогистическое) рассужде- ние. Мышление же вероятностное лишь отчасти является логичным и поэтому по-настоящему не заслуживает того, чтобы его именовали логическим. Дедукция, рассуждение Как уже говорилось, логика — это прежде всего де- дукция (по-русски — выведение). Дедукция сама по себе есть нечто формальное и пус- тое; она имеет смысл лишь в общем контексте мышления и человеческой деятельности вообще. Логическое мышление, деятельность рассудка, рассуж- дение — это, образно говоря, раскладывание по полочкам и пользование полочками. Хорошей иллюстрацией такого раскладывания и пользования являются открытие и утвер- ждение периодического закона. Вот что писал об этом Д. И. Менделеев: “Утверждение закона возможно только при помощи вывода из него след- ствий, без него невозможных и не ожидаемых, и оправда- ния тех следствий в опытной проверке. Поэтому-то, увидев периодический закон, я со своей стороны (1869—1871) вы- вел из него такие логические следствия, которые могли показать — верен или нет... Без такого способа испытания не может утвердиться ни один закон природы. Ни Шанкар- туа, которому французы приписывают право на открытие периодического закона, ни Ньюлэндс, которого выставля- ют англичане, ни Л. Майер, которого цитировали как осно- вателя периодического закона, не рисковали предугады- вать свойства неоткрытых элементов, изменять “принятые веса атомов” и вообще считать периодический закон но- вым, строго поставленным законом природы, могущим ох- ватывать еще доселе необобщенные факты, как это сдела- но мною с самого начала”. 525 О том же писал Б. Рассел: “Роль, которую играет в науке дедукция, гораздо значительнее, чем предполагал Бэкон. Часто, когда нужно проверить гипотезу, происходит длительный дедуктивный процесс от гипотезы к некоторым последствиям, которые могут быть проверены наблюдени- ями. Обычно дедукция является математической, и в этом отношении Бэкон недооценивал важность математики в на- учных исследованиях”. Сфера применения дедукции: 1) все формы деятельности, в которых используются правила, нормы, каноны и т. п. Яркий пример: нормотвор- ческая (законодательная) и нормоприменительная деятель- ность в юридической практике; 2) все формы деятельности, в которой используется математика и производятся математические расчеты; 3) все формы деятельности, в которых производятся измерения. Уже из этого неполного перечня форм деятельности можно сделать вывод, что дедукция используется практи- чески во всех формах деятельности. Иными словами, ника- кая человеческая деятельность невозможна без дедуктив- ного мышления. Одной из самых характерных сфер жизни, в которой дедуктивная логика действует по максимуму, является юриспруденция. Когда закон принят, то его соблюдение основывается прежде всего на дедукции. (Например: “За такое-то воровство по закону полагается такое-то наказа- ние. Иванов совершил это воровское деяние. Следователь- но, ему полагается такое-то наказание”.) Не случайно по- этому будущие юристы во всем мире изучают логику в обя- зательном порядке. Не случайна также популярность вы- ражения: “Fiat justitia et pereat mundus” (“Да свершится правосудие и да погибнет мир” или “Пусть свершится пра- восудие, хотя бы погиб мир”). Этот девиз принадлежит гер- манскому императору Фердинанду I (1556—1564). Его ис- толковывают двояко: в положительном и критическо-иро- ническом смыслах. В первом случае мы имеем дело с абсо- 526 лютизацией дедуктивной логики (шире: порядка вообще). Во втором — с нормальной реакцией здравомыслящих лю- дей, понимающих ограниченность дедуктивной логики при- менительно к человеческой жизни. Различие между буквой и духом закона основано как раз на различии этих двух подходов к дедукции. Итак, логическое мышление протекает в форме рас- суждения, деятельности Рассудка. Положительная форма рассуждения — доказательство, обоснование тезиса. Отри- цательная форма — критика, опровержение. Рассуждение — это цепь умозаключений. Умозаключе- ние — элементарная клеточка рассуждения. Умозаключение, в свою очередь, состоит из суждений, а суждения — из понятий. Суждения и понятия могут полно- ценно “работать” как формы мысли лишь в составе умозак- лючения. Суждение вне умозаключения — всего лишь мне- ние. Понятие вне суждения — всего лишь представление. Таким образом, в основе рассуждения лежат три логи- ческие формы мышления: понятие, суждение, умозаклю- чение. Рассуждение протекает по правилам, именуемым законами логики. Традиционно называют четыре основных закона: тождества, запрета противоречия, исключенного третьего и достаточного основания. Пределы дедуктивной логики Дедукция — наиболее точный способ мышления и в то же время (по принципу “крайности сходятся”) наиболее уязвимый, шаткий. Отправным пунктом дедукции является общее утверждение, которое либо является формулиров- кой твердо установленного закона природы, либо прини- мается на веру, либо условно допускается. В двух случаях из трех оно может быть ошибочным! 17.5. Вероятностное мышление Человеческое мышление носит большей частью веро- ятностный характер. Вероятностное мышление занимает 527 промежуточное положение между (дедуктивной) логикой и интуицией. Одним своим “концом” оно перетекает в дедук- тивное мышление, другим — в интуитивное мышление. Вероятностное мышление выражается, по крайней мере, в трех формах: умозаключений (неполной) индукции, умозаключений по аналогии и выводов от утверждения след- ствий к утверждению оснований. Главным действующим “лицом” вероятностного мыш- ления является предположительная мысль или, короче, предположение. Последнее играет в вероятностном мыш- лении такую же роль, какую расчет или силлогизм — в дедуктивной логике, догадка — в интуитивном мышлении, идея — в разумном мышлении. Предположение Имеется определенная путаница в использовании слов “предположение” и “догадка”. Даже в толковых словарях их взаимоопределяют: догадку как предположение, а пред- положение как догадку. Действительно, и то и другое нуж- дается в проверке-подтверждении. Но: в правильности до- гадки человек уверен, не сомневается, а в правильности предположения он изначально не уверен. Когда человек делает предположение, то он заранее (!) исходит из того, что предположение — только один из вариантов ответа-решения, что это может быть, может быть так, а может быть иначе. Когда же человек догадыва- ется, то он поначалу воодушевлен, не сомневается в пра- вильности догадки, считает, что найден правильный ответ, правильное решение, что это так и не иначе. Сама конструкция слова “предположение” указывает на вероятностный характер суждения: пред-положение, т. е. то, что еще не полагается безусловно, однозначно, а выс- тавляется как могущее быть положением (полагаться). В догадке нечто утверждается или отрицается катего- рически, безусловно. Догадка для самого догадывающего- ся — не предположение, а нечто состоявшееся, найденное. 528 Предположение предвосхищает положение с той или иной степенью вероятности, а догадка предвосхищает ре- зультат как что-то уже найденное, категорически, без со- мнения. Вспомним категорическое-радостное восклицание Архимеда “Эврика!” (“Нашел!”). В догадке человек либо прав, либо неправ (ошибает- ся), либо пан, либо пропал (третьего не дано!). Одним сло- вом: “либо-либо”. В предположении нет этого строгого “либо-либо”. Че- ловек как бы вычисляет степень своей правоты, допускает, что прав лишь в какой-то степени, иными словами, допус- кает возможность ошибки. В предположении граница меж- ду правильностью и ошибочностью размыта, подвижна. Еще одно существенное различие между предположе- нием и догадкой: их отношение к эмоциям-чувствам. Пред- положение бесстрастно, безразлично к ним. Догадка же рождается, как правило, на гребне эмоционального воз- буждения-подъема и затем создает положительный эмоци- ональный фон для последующих действий по ее реализа- ции-утверждению. Догадка порой настолько воодушевляет человека, что на время он может стать невменяемым (тот же Архимед, по легенде, выскочил из ванны голым и с криком “Нашел!” побежал по улице своего города). 17.6. Ум (интуиция) Чутье, наитие, умонастроение, догадка Чутье в одном из основных значений — способность уга- дывать, догадываться. В сущности, чутье — русский экви- валент интуиции. Наитие — почти то же, что и чутье, состояние вдохно- венной мысли, умственного вдохновения. По наитию — рож- дение мысли в результате вдохновения ума. Умонастроение — своеобразный сплав мысли и чувства, буквально: ума и настроения. Настрой ума — некоторая 529 предрасположенность ума к тому или иному направлению- течению мыслей. Догадка — интуитивная мысль, иными словами, мысль, рожденная интуицией. Догадка относится к чутью (интуи- ции) так же, как отдельная мысль к мышлению в целом или акт, действие к способности, действительное к возможному. Что нужно для развития чутья, интуиции? 1. Набираться опыта как можно больше: жизненного — для развития интуиции вообще, и специального (в част- ной, избранной деятельности) — для развития специальной (профессиональной и иной специфической) интуиции. 2. Быть по возможности всеядным, интересоваться всем. Богатство опыта, жизненных наблюдений и впечатлений — основа хорошей интуиции. В самом деле, в интуиции важен момент связывания самых различных предметов, кажущихся на первый взгляд совершенно чуждыми друг другу. Это связывание тем бо- лее вероятно, чем многообразнее, богаче опыт человека. 3. Развивать в себе эмоциональное начало (через лю- бовь, искусство, спортивные и иные игры). Хороший эмоциональный фон (неравнодушие, страст- ность) служит питательной средой или играет провоциру- ющую роль в возникновении вдохновения. А без вдохнове- ния невозможно рождение интуитивной мысли. С. В. Рахма- нинов, например, говорил, что на его творчество влияет “любовь — никогда не ослабевающий источник вдохнове- ния. Она вдохновляет как ничто другое. Любовь становится стимулом для расцвета интеллектуальной энергии”. 4. Развивать невербальное, картинное, образное мыш- ление. Картины и образы позволяют охватить одним разом (единым взором) много разных вещей. Это охватывание- схватывание — хорошая питательная среда интуиции. 5. Развивать воображение, способность к фантазии. Де- карт говорил: “Интуиция — ум воображения”. Точно сказа- 530 но! Без развитого воображения не может быть развитой интуиции. 6. Развивать способность мечтать, строить планы. Бес- крылый человек не способен творить, открывать или сози- дать новое. Мечта задает вектор поиска, подталкивает к поиску, подогревает вновь возникшую мысль, в целом создает по- ложительный эмоциональный фон для возникновения мыс- ли и ее последующего утверждения. 7. Развивать дерзость (в хорошем смысле слова), не бояться идти на риск. Дерзание, смелость — необходимое условие интуиции. Человек, боящийся вступить в область неизведанного, не может рассчитывать на развитую интуи- цию. Ограниченность и абсолютизация интуиции Интуиция — великая вещь, но без союза с логикой она беспомощна и даже вредна, превращается в легкомыслие и/или мистицизм. В известной степени абсолютизацией интуиции явля- ется характерное для многих философов прошлого пони- мание ее как способности непосредственного постижения истины без предварительного логического рассуждения 1 . На самом деле интуиция не может дать готовое знание или готовую идею. Она в лучшем случае ведет к знанию или к идее, но не более. Дело в том, что интуиция не имеет доказательной силы и, кроме того, далеко не всегда “попа- дает в точку”. Мысли, возникшие интуитивным путем, мо- гут быть как истинными, так и ложными, как ценными, так и бесполезными или даже вредными. Поэтому, чтобы уз- нать, какие из них истинные (ценные), а какие ложные (бесполезные вредные), нужно выйти за пределы интуи- 1 См.: Интуиция — “способность постижения истины путем прямого ее ус- мотрения без обоснования с помощью доказательства” (Философский эн- циклопедический словарь. М., 1983. С. 216). 531 тивного мышления и подвергнуть их логическому или эм- пирическому/практическому испытанию или тому и друго- му вместе. Интуицию можно принимать лишь постольку, посколь- ку она является источником новых мыслей; большего от нее ждать нельзя. От понимания интуиции как способности непосредствен- ного постижения истины — один шаг к мистическому умо- настроению. Питательная почва последнего — это когда че- ловек полагается только на интуицию, т. е. на воображение и чувство, и не считается ни с какими доводами рассудка или разума. (О мистике см. выше, стр. 451). 17.7. Разум (диалектическое мышление) Идея — мысль Разума “Ум человека складывается из совокупности его идей. Без идей нет ума”, — говорил К. Гельвеций. Идея является самой богатой, самой содержательной “формой” мышления и в качестве таковой играет важную роль в теоретическом и практическом освоении мира. В ней наиболее ярко выра- жены творческие потенции человеческого Разума. Не слу- чайно виднейшие представители идеалистической филосо- фии прошлого — Платон и Гегель — отводили ей главное место в своих учениях. Рассмотрим подробнее вопрос об идее как мысли Разума. Благодаря идее мышление развивается и становит- ся, находится в процессе развития и становления. Этот факт не означает, конечно, что связь мышления с действитель- ностью (являющейся для него внешним фактором) не игра- ет никакой роли в его развитии и становлении. Мышление развивается и становится под влиянием самых различных факторов (в том числе внешних), однако все они объедине- ны и центр объединения находится в мышлении. Этим цен- 532 тром является идея. Она интегрирует все его внутренние и внешние связи. Диалектика идеи Идея, будучи сложным, многогранным феноменом мыш- ления, заключает в себе множество разных противоречий 1 , которые вместе и обусловливают ее специфичность. К чис- лу наиболее характерных противоречий, присущих идее, можно отнести противоречия задачи и ее решения, субъек- тивного и объективного, логики и интуиции. Идея с точки зрения соотношения задачи и ее реше- ния. Идеи возникают не сами по себе, а лишь в ответ на возникновение проблем. Когда проблема становится объек- том целеполагающей деятельности человека, она приобре- тает качество задачи и уже в таком качестве (поставлен- ной задачи) ведутся поиски ее решения. Появление какой- нибудь идеи означает, что найден ключ к решению пробле- мы-задачи. Но ключ к решению — это еще не само реше- ние; поэтому идея, не будучи уже проблемой-задачей, не является еще решением. Она занимает промежуточное по- ложение между ними, соединяет их. Таким образом, идея, с одной стороны, содержит в себе предварительное решение задачи, а, с другой, является руководящим принципом для поисков окончательного ре- шения задачи. Она как бы подытоживает некоторые резуль- таты поисков и в то же время руководит дальнейшими по- исками. Назначение идеи как раз в том, что она осуществляет переход от постановки задачи к ее решению. На языке про- тиворечия это означает, что идея, осуществляя переход от возникновения и обострения противоречия (постановки задачи и поисков ее решения) к его разрешению и соеди- няя, таким образом, противоположные (восходящую и нис- 1 Здесь и далее слово “противоречие” употребляется не в формально логи- ческом смысле, а в значении “диалектическое противоречие”. 533 ходящую) ступени проблемно-задачного противоречия, яв- ляется самым ответственным моментом, кульминацией, яд- ром этого противоречия, как бы противоречием в противо- речии. Идея с точки зрения соотношения субъективного и объективного. В идее находит свое отражение не только то, что получено человеком от созерцания и познания, но также интересы и цели человека. Субъективность идеи вы- ражается в том, что она является результатом страстной заинтересованности человека и сама, в свою очередь, вдох- новляет и мобилизует его. Таким образом, идея органически объединяет в себе субъективные устремления автора (эмоционально-волевой момент) и объективное содержание чувственных и мысли- тельных образов (восприятий, представлений, понятий, знаний). Она связывает отражательную функцию человечес- кой психики с регулятивной, является точкой соприкосно- вения, взаимопереплетения сознания и воли, соединяет пассивность восприятия-памяти и активность воли, объек- тивность знания и субъективность цели. Она, с одной сторо- ны, — понятие (представление) о чем-либо, с другой, — принцип деятельности. Будучи отображением находящего- ся вне мышления объекта (действительного, мнимого или возможного), идея в то же время является руководящим и организующим началом деятельности. Идея с точки зрения соотношения логики и интуи- ции. Идея не является в отдельности ни логической, ни интуитивной мыслью. Она — продукт совместной “работы” интуитивного и логического мышления. По мнению П. В. Копнина, идея “не может быть чисто логически с необходимостью выведена из той совокупности знаний, на которой основывается постановка проблемы”. И, действительно, поскольку содержанием идеи является новое, небывалое, которое прежде отсутствовало в налич- ном мыслительном опыте человека, постольку она не мо- жет логически следовать из тех мыслей, которые основы- 534 ваются на этом опыте. Сама по себе логика раскрывает лишь то, что в неявном виде содержится в исходных посылках. М. Бунге в этой связи справедливо отмечает, что “одна логика никого не способна привести к новым идеям, как одна грамматика никого не способна вдохновить на созда- ние поэмы и теория гармонии — на создание симфонии” 1 Но идея не может быть и порождением одной только интуиции. Это видно из следующего. Всякая интуитивная мысль является мыслью лишь постольку, поскольку она осознана. Осознание же интуитивной мысли не является простой фиксацией (регистрацией) ее в сознании. Оно но- сит активный характер. Вновь родившуюся мысль человек сразу же подвергает рациональной обработке, применяет к ней те или иные критерии, определяет ее соответствие наличным знаниям, убеждениям, интересам (подробнее см. об этом ниже). В результате первоначальная интуитивная мысль приобретает черты логически выверенной мысли или же отбрасывается. Таким образом, идея объединяет в себе черты интуи- тивной и логической мысли. В истоках своих (по происхож- дению) она — интуитивная мысль; в определении же, офор- млении своем она — логическая (или, точнее, логически выверенная) мысль. О логике и интуиции кратко было сказано выше. Здесь добавлю следующее. В философской и научной литературе стал общеприз- нанным взгляд на соотношение логики и интуиции как един- ство двух противоположных способов мышления. Этот взгляд отвергает как сведение интуиции к логике, так и их абсолютное противопоставление. Некоторые исследователи полагали, например, что интуитивное мышление отличается от последовательного логического рассуждения лишь своим быстродействием или же выключением средних звеньев из цепи рассуждения. 1 Бунге М. Интуиция и наука. М., 1967. С. 109. 535 Действительно, наряду с творческой интуицией суще- ствует бессознательное логическое мышление. Рассужде- ние, вычисление или расчет могут происходить без учас- тия сознания. На его поверхности выступают лишь исход- ные данные и результат. Бессознательный логический про- цесс возможен благодаря тому, что после многократного повторения одних и тех же логических операций, решения однотипных логических задач вырабатывается устойчивый стереотип, автоматизм мышления. Возникновение интуитивной мысли — акт уникальный. Она — плод неповторимой ситуации и неповторимой инди- видуальности человека. Совсем иное дело — логический вывод, который можно повторить сколько угодно. Он удо- бен как раз тем, что его могут воспроизвести, повторить другие люди и даже компьютеры. Интуитивная мысль — произведение живое живого человека, она рождена всем его существом, является ре- зультатом синтеза всех его качеств, способностей. Для вы- ведения же логической мысли не требуется всего комплек- са психических способностей и особенностей человека. Дос- таточно сказать, что она безразлична к чувствам, эмоци- ям, которые в отдельных случаях даже мешают ей. Творчество — конкретная деятельность конкретного человека. Поэтому оно необходимо включает в себя как мо- мент общего, родового, так и момент индивидуального, не- повторимого. Логика представляет в мышлении общее, ро- довое, а интуиция — индивидуальное, неповторимое. Без их взаимодействия невозможен творческий процесс. Место идеи в творческом процессе Идея является такой мыслью, которая дает ключ к пониманию творческого процесса. Благодаря идее творчес- кий процесс совершается не как стихийный, неуправляе- мый, аморфный процесс, в котором к результату приходят путем проб и ошибок, а как управляемый, осмысленный, разумно организованный процесс. 536 Значение идеи для творческого процесса состоит в том, что она осуществляет переход от постановки творчес- кой задачи к ее решению. Как нельзя обойти момент пере- хода от поисков к решению, так нельзя перешагнуть через идею, пройти мимо нее. Именно идея содержит в себе за- ряд нового — то, ради чего совершается творческий про- цесс. Ее возникновение и последующая реализация — не- преложный закон творчества. Все коллизии творческих по- исков и находок сходятся в идее, как в фокусе. Она — “душа” творческого процесса, его самодвижущий принцип. Идея “делит” творческий процесс на три этапа. Первый этап — этап постановки задачи и поисков ее решения — выполняет, главным образом, отрицательную работу: человек последовательно все больше убеждается в том, что прежние знания и умения, старые способы ре- шения не годятся для решения данной задачи. На втором этапе совершается переход от постановки задачи к ее решению, возникает идея. Этот этап является ключевым для творческого процесса, так как от него зави- сит, будет ли творческий процесс подобен процессу иска- ния методом проб и ошибок или же он почти с самого нача- ла будет разумно ориентированным процессом. Чем ответ- ственнее подходит человек к выдвижению и формулирова- нию идеи решения, тем вероятнее правильность идеи и тем менее вероятен бесплодный путь проверки-реализации ошибочной идеи. Переход от поисков к решению не является одномо- ментным процессом. Идея возникает не сразу, не вдруг. Между ее зарождением как интуитивной мысли и оформ- лением существует определенная дистанция — этап созна- тельной работы мысли. Эта дистанция может быть едва за- метной, малоосознаваемой и тем не менее она обязательно существует. Ранее уже говорилось о том, что интуитивная мысль прежде, чем стать идеей, подвергается проверке, испыта- нию, апробируется с помощью наличных мыслительных 537 средств (знаний, логики, убеждений). Эти процедуры осу- ществляются или должны осуществляться по определен- ным параметрам, критериям. Отсутствие последних может привести к двум нежелательным крайностям в оценке идеи: когда обыкновенную рядовую мысль принимают за идею. В этом случае имеют место переоценка мысли, некрити- ческий подход, который нередко приводит к излишней трате сил и времени по реализации такой “идеи”. Подобную ошиб- ку чаще всего совершают сами авторы этих псевдоидей. И, наоборот, когда недооценивают идею, принимают ее за рядовую мысль, вследствие чего не предпринимаются шаги по ее реализации. Такая ошибка допускается обычно при передаче идей от одних людей к другим: мысль автора идеи не осмысливается другими как идея. Поэтому, чтобы не было переоценки или недооценки значимости той или иной мыс- ли, необходимо следовать правилам, критериям, по кото- рым можно было бы определить идею. Критерии нужны не только для минимизации, устра- нения произвола в оценке идеи. Они важны сами по себе, как условия выдвижения, состоятельности идеи. Особенно они нужны, если идее предшествует не одна интуитивная мысль, а несколько, некоторое множество конкурирующих мыслей. В этом случае возникает задача отбора, а крите- рии определения идеи приобретают характер критериев отбора. Вообще скорее исключением, чем правилом, явля- ется формирование идеи из одной интуитивной мысли. Идеи часто можно уподобить граммам радия, добываемым из тонн руды или крупицам золота в золотоносном песке. Итак, каковы критерии определения идеи? Любая ин- туитивная мысль становится познавательной или практи- ческой идеей, если она испытана, апробирована с помощью двух основных критериев: критерия возможной истинности и критерия возможной полезности. Критерий возможной истинности определяет: проти- воречит или не противоречит вновь возникшая мысль име- ющимся знаниям о предмете мысли. Этот критерий уста- 538 навливает логическую совместимость новой идеи с пре- жними знаниями (имеются в виду проверенные в опыте, на практике знания) 1 . Он позволяет мысленным путем устано- вить вероятную (возможную) истинность (= правдоподоб- ность) новой мысли или же ее явную ложность, ошибоч- ность. В этом критерии отмечен момент возможности, так как нельзя вполне утверждать, что отобранные с его по- мощью мысли являются действительно правильными, ис- тинными. (Последнее слово здесь принадлежит опыту, прак- тике.) Среди отобранных мыслей могут оказаться и лож- ные, которые не обнаружены вследствие недостаточности наличных знаний автора идей. Критерий возможной истинности тем точнее и опреде- леннее, чем полнее знания человека о предмете мысли. Его точность и эффективность зависят также от того, насколь- ко человек сумел в своем сознании отделить зерна от пле- вел, знания от субъективных мнений, верований, предрас- судков. Если граница между знанием и тем, что заменяет знание, расплывчата, неопределенна и человек не знает по- настоящему, что является действительным знанием, а что недоказанным мнением, то критерий возможной истиннос- ти будет тогда выдавать ложные мысли за истинные или, наоборот, отсеивать вместе с ложными такие мысли, кото- рые на поверку могут оказаться истинными. В первом слу- чае авторы ложных идей напрасно тратят силы и время на их реализацию. Во втором случае отвергаются ценные в познавательном отношении идеи, что тормозит прогресс. Зависимость критерия возможной истинности от инди- видуального сознания говорит о его субъективности. У раз- ных людей имеется разный уровень знаний и культуры; по- этому они по-разному будут оценивать свои мысли. Если, 1 Указанному критерию близок по смыслу принцип соответствия, выдви- нутый Н. Бором в 1913 г. Согласно этому принципу новая теория не может быть истинной, если она не согласуется со старой теорией, где та была справедлива, где содержание старой теории было подтверждено опытом. 539 например, для одного человека очевидна ложность идеи, то другой, располагая меньшим объемом знаний, может не заметить ее. Тем не менее указанный критерий имеет объективные основания. В современном обществе образование человека в значительной степени стандартизировано. Если человеку доверяют работу, требующую определенной квалификации, то, вероятно, учитывают при этом, что он должен обла- дать известным минимумом знаний, который позволял бы ему выполнять эту работу. Общезначимость и, соответствен- но, объективность критерия возможной истинности опре- деляются в целом высоким уровнем образования современ- ного человека. Теперь о критерии возможной полезности. Если для определения познавательной идеи основным является рас- смотренный выше критерий возможной истинности, то для определения практической идеи таковым является крите- рий возможной полезности. Этот критерий требует соот- ветствия идеи (ее мыслимого содержания и связанной с ней работы по реализации) интересам людей. С точки зрения критерия возможной полезности идея должна выражать интересы, потребности, вообще субъек- тивные устремления людей. Без этого она лишена практи- ческой силы и значения. Мысленное связывание идеи с теми или иными интересами необходимо для того, чтобы еще до реального практического действия была определена, осоз- нана возможная практическая значимость предвосхищаемого в идее продукта-результата. Критерий возможной полезности требует четкого осоз- нания потребностей, интересов, установления их иерархии, соподчиненности. Только при условии выполнения этого требования он может быть с успехом использован для оценки практической значимости идей. Будучи основным для определения практических идей, данный критерий важен также для определения познава- тельных идей. Ведь с осуществлением последних связаны 540 порой практически непреодолимые трудности или это осу- ществление требует слишком больших затрат/жертв. Критерий возможной полезности имеет для определе- ния познавательных идей то значение, что с его помощью выдвигаются на первый план идеи, осуществление кото- рых отвечает насущным интересам людей. Этот критерий играет, однако, подчиненную, вспомогательную роль в оп- ределении познавательных идей. Он может затормозить или ускорить выдвижение и реализацию указанных идей, но он бессилен выявить или уничтожить, зачеркнуть их познава- тельную ценность. Последняя определяется исключительно критерием возможной истинности. Примерно то же самое можно сказать о роли крите- рия возможной истинности в определении практических идей. Он, безусловно, необходим для определения практи- ческой идеи. В самом деле, только та практическая идея может быть осуществлена, материализована, которая вы- верена познанием, основана на познании объективных зако- номерностей. Печальный пример практической идеи, не выверенной познанием, — идея вечного двигателя. Сколь- ко напрасных усилий было затрачено на ее реализацию! Даже после открытия закона сохранения энергии находи- лись горе-изобретатели, пытавшиеся создать вечный дви- гатель. Особый статус имеют художественные идеи. Они не сводимы ни к познавательным, ни к практическим идеям. Соответственно и критерий их определения особый. Этот критерий оценивает художественную, эстетическую ценность вновь возникшей мысли. Его можно было бы назвать кри- терием возможной художественности (эстетичности). Данный критерий предельно вариативен и всецело зависит от художественного вкуса и эстетических предпочтений автора идеи. Кроме указанных критериев большое значение имеет также общий методологический критерий. Он определяет соответствие идеи исходным методологическим, философ- 541 ским принципам-установкам. Критерий позволяет отбирать методологически состоятельные идеи. Третий этап творческого процесса — этап решения проблемы-задачи, реализации идеи. На этом этапе возмож- ность решения превращается в действительность. Необхо- димым условием такого превращения является функцио- нирование идеи, что предполагает наличие у нее опреде- ленных функций. Эти функции являются своего рода кана- лами или формами реализации идеи и, соответственно, формами разрешения присущих ей противоречий. Благода- ря функциям идея выходит как бы за пределы самой себя. К основным функциям идеи относятся: синтетическая, регулятивная и эвристическая. Синтетическая функция. Вновь родившаяся идея не сразу ведет к конечному продукту. До своего практическо- го воплощения или проверки она должна развернуться в систему мыслей. В научном познании на основе идеи раз- рабатывается гипотеза — развернутое теоретическое по- строение; в практической деятельности — проект; в ис- кусстве — художественный замысел. Идея не годится для реализации в том виде, в каком она первоначально суще- ствует. Без системы подчиненных ей мыслей-следствий она как бы “висит в воздухе”, слабо связана с “земной основой” (со всем умственным опытом человека, за которым стоит чувственный и практический опыт). Это отчетливо можно видеть на примере гипотетической идеи. Сама по себе, как первоначальное предположение, она принципиально непро- веряема. Для того, чтобы осуществить проверку идеи, на ее основе нужно построить гипотезу, а из гипотезы вывес- ти следствия, непосредственно проверяемые на опыте. Если только что возникшая идея как бы приоткрывает дверь в мир неизведанного, несозданного и человек лишь “заглядывает” в эту дверь, то, развернутая в систему мыс- лей, она “заставляет его войти” в открытую дверь и пока- зывает перед ним неисчислимые богатства нового. 542 В процессе развертывания идеи в систему мыслей как раз и реализуется одна из ее основных функций — синте- тическая. Синтетическая функция идеи, осуществляя переход к системе мыслей, “решает” двуединую задачу: расчлене- ние идеи на множество разных мыслей и сохранение ее как целостного образования. С одной стороны, в полном соответствии с законами дедукции возникает логический “куст” мыслей, а, с другой, идея, не переходя полностью в этот “куст” (не растворяясь в нем), становится главной, основной, центральной мыслью возникающей системы. (Вот откуда, кстати, определение идеи как основной мысли про- изведения, открытия или изобретения.) Здесь происходит синтез логики и интуиции: идея (и присущий ей интуитив- ный момент) снимается логической операцией расчлене- ния, деления и одновременно сохраняется как основная мысль. Регулятивная функция. Уже проблема-задача направ- ляет мысль, но лишь идея нацеливает ее на конкретный результат. Являясь поворотным пунктом от поисков к ре- шению, она служит средством ориентации в задаче, играет роль руководящего принципа для поисков окончательного решения задачи. Регулятивная функция, с одной стороны, дисциплинирует мышление человека, удерживает его в определенном направлении, не позволяет “растекаться мыс- лям по древу”, а, с другой, активизирует, мобилизует мышление, “подталкивает” его в нужном направлении. Имея в виду эту вторую сторону, можно сказать, что в идее, как ни в каком другом мыслительном образовании, выражен активный характер человеческого мышления. Будучи пер- вым проблеском решения, она вселяет уверенность в успе- хе, в перспективность его усилий, эмоционально заряжа- ет, вдохновляет его. (Регулирующий характер идеи выступает как бы в чи- стом виде в случае патологического нарушения мыслитель- 543 ного процесса, когда субъективная установка больного, всту- пая в конфликт с объективными фактами, оформляется в навязчивую, сверхценную или бредовую идею.) Регулятивная функция является формой разрешения присущего идее проблемного противоречия. Она осуще- ствляет самопереход идеи от предварительного решения проблемы-задачи (являющегося по своему характеру про- блематическим-незавершенным) к окончательному реше- нию. Будучи процессуальной, она неуклонно ведет идею через все трудности задачи к самоосуществлению. Если бы идея не обладала регулятивной функцией, то заложен- ное в ней содержание, не использованное для преодоле- ния трудностей задачи, осталось бы на уровне догадки- предположения. Эвристическая функция. Идея не только синтезиру- ет, не только регулирует, но обновляет и даже револю- ционизирует мышление человека. Она — скачок в мир не- созданного, неоткрытого. Эвристическая значимость идеи обусловлена тем, что она содержит в себе возможность нового — нового знания, нового предмета, нового произведения искусства. Она так или иначе ведет к новому освоению действительности: тео- ретическому — познанию ее, или практическому — преоб- разованию ее. Идеи как первопроходцы или геологи-раз- ведчики открывают новые пути познания и преобразования действительности. Даже очень старые, но еще не реализо- ванные идеи заставляют людей вести поиски. Такой, на- пример, была идея атомизма. Прошло более двух тысяч лет, прежде чем она воплотилась в научную теорию атом- ного строения вещества. Пока идея не реализована и не опровергнута, она эвристически значима. По идеям можно судить о дерзновенности человечес- кого разума. Известное требование Н. Бора “безумных” идей является как раз констатацией того факта, что чем новее, оригинальнее, “безумнее” идея, тем больше шан- 544 сов на успех она имеет, так как для создания фундамен- тальной физической теории нужны поистине революцион- ные идеи. Достижение нового в творческой деятельности не яв- ляется самоцелью. Оно направлено на разрешение проти- воречия между субъектом деятельности — человеком и объектом деятельности — окружающей действительностью. Поэтому эвристическая функция идеи, будучи средством достижения нового, является в то же время формой раз- решения присущего идее субъект-объектного противоре- чия. |