когнитивная лингвистика. Учебник для студентов учреждений высшего профессионального образования е издание, исправленное и дополненное Москва С. Петербург
 Скачать 1.44 Mb.
|
|
/83//84/ come Я думал, что он придет (would come — форма будущего в прошедшем. § 83.3. В ряде языков существуют специальные формы относительных времен (не являющиеся производными от форм абсолютных времен, как будущее в прошедшем английского и французского языков. Такие формы могут иметь чисто относительный характер, те. выражать, например, значение предшествования или следования само по себе, безразлично, по отношению к какому именно моменту, но могут обладать и смешанным, абсолютно-относительным характером. К первому типу принадлежат, по мнению некоторых исследователей, времена японского языка, которые и называются соответственно предшествующими непредшествующим, так как эти формы выражают предшествование или непредшествование как таковое по отношению к любому данному моменту. Например, форма предшествующего времени синда от глагола сину умирать в разных контекстах может означать и умер, и когда умрет, и умирает (но еще не умер — во всех случаях обозначается предшествование некоторому моменту, хотя отношение к моменту речи везде разное. В отличие от формы на -та/-да форма на у всегда передает непредшествование некоторому моменту, те. одновременность или следование (опять-таки необязательно по отношению к моменту речи. Любопытно, что видовые формы деепричастия в русском языке используются в типичном случае именно для указания на одновременность/неодновременность безотносительно к моменту речи ср. гуляя, встретил гуляя, встречаю гуляя, встречу и погуляв, встретил погуляв, встречаю погуляв, встречу. Признание реальности «чисто-относительных» времен порождает проблему отграничения их семантики от семантики другой глагольной категории — категории такси с а . Эта последняя, как считают, передает именно значения совпадения/предшествования/следования во времени двух или более ситуаций независимо от точки отсчета если нет оснований для разграничения таксиса и чисто относительного времени, то одна из этих категорий — лишняя. Ко второму типу — к абсолютно-относительным временам — относятся такие частные глагольные категории, как Plusquamperfekt в немецком, plus-que-parfait, passé antérieur во французском языке, Futurum II в немецком и futur antérieur во французском языке. Эти времена специально указывают на отношение одного действия к другому предшествование в этом проявляется их относительный характер. Но такое предшествование обязательно привязано к соответствующему времени по отношению к моменту речи, те. это всегда предшествование в пределах либо абсолютного прошедшего, либо абсолютного будущего в этом проявляется абсолютный характер времен указанного типа. Ср., например, употребление таких форм в немецком языке Nachdem die Oktoberrevolution gesiegt hatte, ging /84//85/ unser Volk zum Aufbau einer neuen Geselschaft über После того как победила Октябрьская революция, наш народ приступил к строительству нового общества. Здесь форма плюсквамперфекта от глагола siegen побеждать обозначает действие, предшествующее действию, выраженному претеритом от глагола übergehen приступать. Но применительно к будущему времени предшествование не может быть выражено тем же способом в этом случае употребляется Futurum II (или перфект, например Viel brennender wird das Problem werden, wie die Menschheit sich selbst und ihre Errungenschaften rettet, wenn die drohenden Gefahren eingetreten sein werden, von denen ich in meinen Buche gesprochen habe Гораздо актуальнее станет проблема, каким образом человечество спасет себя и свои достижения, когда осуществятся те угрозы, о которых я говорил в моей книге. § 84. Категории времени и вида часто оказываются взаимосвязанными. Такая связь может быть двоякого рода. Первый случай представляет собой своего рода синкретическое, те. одновременное, выражение самостоятельных категорий вида и времени в пределах одной и той же глагольной формы. По-видимому, такой тип взаимодействия вида и времени представлен в английском языке, где можно говорить о наличии трех времен — настоящего, прошедшего и будущего и четырех видов — общего, продолженного (прогрессивного, перфектного и перфектно-продолженного. В каждой финитной (также и инфинитивной) форме английского глагола о дно временно реализуются и одна из частных категорий времени, и одна из частных категорий вида. Например, форма (have) written передает настоящее время и перфектный вид, форма (have been) writing — настоящее время и перфектно-продолженный вида форма (was) writing — прошедшее время и продолженный видит. д. 19 Другой тип взаимодействия категорий вида и времени заключается в том, что в данном языке определенные глагольные формы по своей семантике не являются ни чисто временными, ни чисто видовыми обычно это временны́е в своей основе формы, осложненные, как принято говорить в таких случаях, значениями типа видовых. Такого рода формы и соответственно категории называют видов ременными. Видо-временны́е категории свойственны, вероятно, китайскому языку. В китайском языке выделяются две формы прошедшего времени, которые отличаются друг от друга именно значениями типа видовых одна из этих форм (образующаяся при помощи суффикса -ла) имеет дополнительное значение завершенности действия, другая /85//86/ же показатель которой — суффикс го) лишена этого семантического оттенка, она никак не связывает действие в прошлом с настоящим данная форма нередко обозначает повторяющиеся в прошлом действия. Например Кэжэнь лай-ла Гости пришли — Кэжэнь лай-го Гости приходили. 18 Наподобие того, как, например, число и падеж существительного в русском языке выражаются одними тем же окончанием. 19 Надо отметить, что такой анализ расходится с традиционными представлениями о шестнадцати глагольных временах в английском языке. Категория залога. Категорию залога обычно относят к морфологии. Это верно в том смысле, что пассивная, рефлексивная и другие формы глагола в тех языках, в которых они имеются, представляют собой члены глагольной парадигмы (вернее, в противопоставлении активу образуют особые парадигмы, входящие в общую парадигму глагола. Однако в отличие от категорий вида и времени, относительно независимых от синтаксиса, среди залоговых форм в разных языках лишь немногие можно описать практически без выхода из сферы морфологии. В общем же случае формами залога считают такие глагольные формы, которые заменяют друг друга, когда изменяется соответствие между единицами семантики и синтаксиса — прежде всего между Агенсом производителем действия) и Пациенсом (тем участником ситуации, на которого действие распространяется, с одной стороны, и подлежащими дополнением — с другой. Например, в предложении Плотники строят дом употреблена активная форма глагола. Здесь Агенсу соответствует подлежащее, а Пациенсу — дополнение. В случае же изменения этого соответствия таким образом, что Агенсу будет отвечать дополнение, а Пациенсу — подлежащее, нужно будет употребить другую форму глагола, пассивную Дом строится плотниками. Если сравнить эти два предложения в целом, то мы увидим, что замена актива на пассив сопровождается здесь не только изменением соответствия между семантическими (Агенс, Пациенс) и синтаксическими (подлежащее, дополнение) категориями, но также заменой синтаксических функций, выполняемых данными конкретными словами, и морфологических форм этих слов. Указанный тип соотношения семантических и синтаксических категорий называют диатез ой, а изменение такого соотношения — сдвигом диатезы. Соответственно залог определяется как отражение в глагольной форме сдвига диатезы. § 86. Существуют языки, где замена формы, традиционно считающейся залоговой, не требует изменения форм зависимых от глагола слов, хотя их функции меняются. Так, в японском языке при пассивной форме некоторых глаголов употребляются подлежащее и дополнение, выраженные существительными в тех же падежах, что и при активной форме. Например Ину-ва кодомо-ни оицукита Собака догнала ребенка, Кодомо-ва ину-ни оицукарэта /86//87/ Ребенка догнала собака (букв. Ребенок догнан собакой здесь в обоих предложениях подлежащее имеет форму, маркированную служебным словом -ва, а дополнение — форму дательного падежа (показатель ни, хотя соотношение Агенса и Пациенса, с одной стороны, и подлежащего и дополнения — с другой, различно. Еще более типично такое положение для тагальского языка, ср. Ang bata ay bumabasa ng aklat Ребенок читает книгу и Ang aklat ay binabasa ng bata Книга читается ребенком здесь изменяется только форма глагола и отнесение так называемых артиклей ang и ng, служащих показателями членов предложения (точнее, актуального членения предложения, см. об этом § 96.1), к словам bata ребенок и aklat книга, но взаимное оформление подлежащего и дополнения не меняется. § 87. В некоторых языках замена залоговой формы не только не требует замены форм зависимых словно и не сопровождается изменением соотношения семантических и синтаксических категорий. Вместо этого варьирует отношение, которое можно было бы назвать субъективной направленностью действия употребление соответствующего залога обозначает, что действие совершается в интересах Агенса или, напротив, Пациенса. Таковы те случаи функционирования формы медиума в древнегреческом языке, когда данная форма показывает, что действие совершается субъектом в своих интересах, например Κορίνθιοι παρεσκευάζοντο στρατιάν Коринфяне стали снаряжать войско для себя. Особый залог, называемый ātmanepada, который систематически используется для выражения указанного значения, имеется в санскрите. Например pašunā yajati Он приносит в жертву животное для кого- нибудь, pašunā yajate Он приносит в жертву животное для самого себя во втором предложении употреблена форма залога ātmanepada. В бирманском языке наличие при глаголе модификатора -пэй 3 - указывает на то, что действие совершается в интересах другого лица, например ту са 2 оу 4 вэ 2 тэ 2 Он купил книгу, ту са 2 оу 4 вэ 2 пэй 3 тэ 2 Он купил книгу для кого-л.]’. Только в последних случаях — типа древнегреческого медиума от отдельных глаголов в некоторых предложениях, форм ātmanepada в санскрите, использования бирманского модификатора -пэй 3 - — мы имеем дело с залогом, который можно описать, не выходя за пределы собственно морфологии. Категория падежа. Подобно глагольной категории залога именная категория падежа для полного своего описания требует выхода за рамки собственно морфологии центральная функция основных падежей состоит в том, чтобы выражать отношения между словами в предложении. Тем не менее падеж относится к морфологии постольку, поскольку падежные формы образуют парадигмы имен. § 89. Часто возникает вопрос о границах категории падежа. Здесь следует различать два аспекта. Первый состоит в том, что вопрос о границах категории падежа обсуждается сточки зрения значения, передаваемого соответствующими именными формами, и синтаксической функции, которую данные формы выполняют. Например, все исследователи признают, что в венгерском языке форма kalapot шляпу есть падежная форма (аккузатив) существительного kalap шляпа, ноне все согласны стем, что форма так называемого темпоралиса есть равным образом падежная форма, например, что (nyolc) órakor в восемь) часов есть падеж слова óra час считают, что здесь выражается более узкое, конкретное значение по сравнению с абстрактными значениями падежей типа аккузатива, к тому же темпоралис никогда не функционирует чисто синтаксически, те. никогда не служит для выражения только отношений между словами в предложении. Однако при принятом здесь понимании морфологии (см. § 55) форму типа венгерского темпоралиса можно изъять из падежной парадигмы только при условии, если будет доказано, что она отличается чистом о р ф о логически от прочих падежных форм, например, если мы обнаружим, что показатель -kor может быть употреблен совместно с другим, несомненно падежным, показателем. Если же -kor входит в систему взаимоисключающих показателей (аффиксов) — а ситуация в венгерском языке именно такова, — то из этого должно следовать, что темпоралис — такой же падеж, как и номинатив, аккузатив и др, независимо от выражаемого им значения и выполняемых синтаксических функций. Тоже относится к вокативу (звательной форме, который многими исследователями не включается в падежную парадигму. Формы типа чоловіче в украинском языке, deva боже в санскрите должны быть признаны падежными, поскольку с собственно морфологической точки зрения замена формы чоловік на чоловіче, devaḥ (именительный падеж) на deva ничем не отличается от замены чоловік на чоловіку, devaḥ на devāya дательный падежи те и другие формы образованы аффиксами окончаниями, одинаково противопоставленными друг другу и, следовательно, формирующими одну парадигму. § 90. Со вторым аспектом обсуждаемой проблемы мы сталкиваемся тогда, когда вопрос о границах категории падежа обсуждается сточки зрения способа образования именных форм — синтетического или аналитического. Традиционно считается, что падежными являются только формы, образуемые аффиксами — флективными или агглютинативными. Поэтому, например, Петра в русском языке ив латинском — это /88//89/ падежные формы, a de Pierre во французском языке ив английском не являются падежными формами. Однако ив этом случае следует исходить из возможности установить парадигму единообразно противопоставленных друг другу форма не из способа образования этих форм. Соответственно в английском языке можно выделить два падежа — общий и притяжательный (Peter Петр, Peter’s Петра, хотя притяжательный падеж образуется аналитически, те. посредством служебного слова ср. традиционные примеры типа the king of England’s hat шляпа короля Англии, где -s относится кили теория преподавателя, который учит меня, где -s относится к the tutor. Что же касается предлога of в английском языке, то он не образует падежной формы об этом говорит возможность употребления of и с общими с притяжательным падежом, ср., например the friend of Peter друг Петра и a friend of Peter’s один из друзей Петра. Предлог о входит в тот же ряд, что ив к, through через, with с, without без и др, а применительно к сочетаниям этих предлогов с именами вообще трудно говорить о наличии определенной парадигмы. Точно таким же образом вряд ли можно выделять падежные формы во французском языке, где все синтаксические отношения обсуждаемого здесь типа выражаются (если отвлечься от порядка слов) посредством предлогов нет каких-либо морфологических оснований отграничивать de отв к, à travers через, sans без и др. — все они исключают друг друга кроме того, как ив случае с английскими предлогами, трудно говорить о сколько-нибудь определенной парадигме, которую образовывали бы сочетания этих предлогов с именами. § 91. Итак, если в языке существуют два ряда показателей, выражающих отношения между словами в предложении, и они могут употребляться одновременно, то показатели одного ряда обычно являются падежными, а показатели другого ряда — предложными или послеложными. Если же существует только один ряд таких показателей, то вопрос о наличии/отсутствии падежных форм в данном языке решается в зависимости оттого, можно ли усмотреть систему противопоставлений, те. особую парадигму, в сочетаниях имен сданными показателями, а не оттого, являются ли они флективными, агглютинативными или аналитическими (служебными словами. Наличие в языке такой парадигмы дает основание говорить о категории падежа, даже если падежные формы выражаются вне слова — служебными словами. § 92. Основная функция большинства падежных форм — обозначение отношений между словами в предложении. Однако это не единственная их функция во-первых, некоторые падежные формы наряду с этим могут передавать особую семантику, непосредственно /89//90/ несвязанную с синтаксисом, во-вторых, существуют и такие падежи, которые вообще непричастны к синтаксису 20 Так, первичной функцией винительного падежа в русском языке является функция обозначения того, что имя, стоящее в данном падеже, является прямым дополнением по отношению к сказуемому, выраженному переходным глаголом. Например рубить дерево, читать книгу, любить 20 Иначе говоря, такие падежи равноценны чисто синтаксическим падежам только с морфологической точки зрения (так как все они входят в одну парадигму, но существенно отличаются в плане употребления. брата. В таком употреблении форма винительного падежа не передает ничего сверх чисто синтаксического отношения. Наряду с этим винительный падеж употребляется в таких словосочетаниях, как работать всю ночь, гулять в солнечный день. Эти функции винительного падежа, которые Е. Курилович называл адвербиальными (наречными, являются для данного падежа вторичными здесь винительный падеж представляет собой непросто способ связи глагола-сказуемого с именем-дополнением: он участвует в передаче особой семантики — значения времени. Предложный падеж русского языка выполняет в основном адвербиальные функции он не только (и даже не столько) обозначает связь слов в предложении, а выражает, преимущественно в зависимости от предлога, ту или иную особую семантику места, например, лежать на диване, темы, например, рассказать о летчиках и т. д. Когда падеж выполняет синтаксические функции, его употребление, как правило, обязательно без слова в данном падеже предложение неполно, и, кроме того, эта форма является единственно возможной в соответствующей позиции. Например, употребление слова в винительном падеже при глаголе рубить обязательно, и никакая другая форма не может занимать данную синтаксическую позицию. При глаголе назначать наряду с винительным падежом необходимо имя в творительном надеже например, назначать преподавателя математики завучем, которое также нельзя опустить и невозможно заменить именем в форме другого падежа. Когда же падеж выполняет адвербиальные функции, его употребление обычно необязательно отсутствие слова в данном падеже не ведет к эллиптичности (неполноте) предложения, и место этой формы может быть занято другой формой (или сочетанием падежной формы с предлогом. Например, в предложении Он шел весь день слово в винительном падеже (разумеется, сего определением) можно опустить вообще, и это не приведет к эллиптичности предложения, можно и заменить данное слово словами в других падежных формах или сочетаниями таких форм с предлогами, например Он шел лесом, Он шел в город, Он шел по улице и т. д. |