Учебник-ИГПЗС-Крашенинникова Ч.1. Учебник-ИГПЗС-Крашенинникова Ч. Учебник для студентов юридических вузов и факультетов Часть 1 Под общей редакцией
 Скачать 4.45 Mb.
|
|
Глава 24. Византийское право Общая характеристика и источники права Византии в IV-VII вв. Византийское право, история которого нас- читывает более тысячи лет, представляет собой уникаль- ное явление для средневековой Европы. Оно характеризу- ется относительно высокой степенью стабильности, внут- ренней цельности, а также способностью приспосабливать- ся к меняющимся социально-экономическим и политическим условиям. Эти качества права в Византии определялись рядом исторических факторов, среди которых особое зна- чение имели традиционно сильная центральная императорс- кая власть, римское правовое наследие, византийская христианская церковь. Эти факторы оказывали интегрирую- щее влияние на право, придавали ему свойства системнос- ти. Уже на ранних этапах развития государства в Византии сложилась своеобразная правовая система, которая вырос- ла непосредственно из римского права, но испытала на себе влияние специфических переходных к феодализму от- ношений в обществе, отличавшемся большой социальной и этнической пестротой. Под влиянием времени и чисто местных условий, в частности разнообразных правовых обычаев, римские правовые институты постепенно эволюци- онировали. Но принципиальные основы римского права и правовой культуры не были подорваны и не подверглись коренным изменениям, чему в немалой степени способство- вало длительное сохранение в Византии рабовладельческо- го уклада. Прямая преемственность римского и византийского пра- ва нашла свое отражение в использовании императорского законодательства в качестве основного источника права. Относительная стабильность политической системы Визан- тии способствовала тому. что именно здесь были предпри- няты первые попьпки кодификации императорских конститу- ций, а затем и римского права в це- лом. Так, первым официальным сводом римских законов был составленный в 438 году Кодекс византийского императора Феодосия (Codex Theodosianus), в который вошли все им- ператорские конституции со времени правления Константи- на (с 312 года). Тем самым в Византии утратило силу бо- лее раннее римское законодательство, не включенное в этот сборник. В IV-VI вв. в Византии наблюдается высокий уровень развития правовой мысли, складываются самостоятельные юридические школы (наиболее известные - в Бейруте и Константинополе). Среди юристов бейрутской школы, кото- рые преподавательскую работу сочетали с участием в им- ператорских кодификационных работах, особенно прослави- лись Домнин, Скилиаций, Кирилл, Патрикий и др. Византийские юристы были не просто хранителями ан- тичных правовых и культурных традиций. Они адаптировали римское право применительно к новым потребностям об- щества, внося при этом изменения и вставки (интерполя- ции) в классические тексты римских юристов. Таким обра- зом подготавливалась почва для проведения крупномасш- табных кодификационных работ. Не случайно именно в Ви- зантии, как уже указывалось, в середине VI в. под руко- водством выдающегося юриста Трибониана была осуществле- на всеобъемлющая систематизация римского права, итогом которой явился Свод законов Юстиниана (Corpus juris ci- vilis). Эта кодификация вплоть до XI в. оставалась не только важнейшим источником действующего права Визан- тии, но и была тем фундаментом, на котором окончательно сформировалась ее правовая система. Свод законов Юстиниана, являясь в своей основе пере- ложением римского права, отразил и некоторые специфи- чески византийские черты. Они обнаруживаются в ряде ин- терполяций в тексте Дигест, еще в большей степени в Ко- дексе и особенно в Новеллах Юстиниана. Эта последняя часть свода, выполненная не на латыни, а на греческом языке и включавшая около 160 конституций (новелл) само- го Юстиниана, в значительной степени отражала своеоб- разные условия византийского общества того времени. Хо- тя в кодификации Юстиниана наметился известный поворот в сторону классического римского права, в ней в полной мере проявились тенденции, свойственные постклассичес- кому периоду и получившие дальнейшее развитие на после- дующих этапах истории византийского права. Эти тенден- ции нашли свое выражение прежде всего в известном упро- щении и "вульгаризации" римского права под влиянием позднеэллинистического (так называемого греко-восточно- го) права. Византийские юристы в отличие от своих классических предшественников, избегавших дефиниций и использовавших казуистический стиль изложения, стремились нередко к упрощениям, к прояснению терминов, к выработке простых и понятных определений. Так, в заключительной (50-й) книге Дигест введены специальные титулы (16 и 17), где дается толкование слов и основных понятий. Определение терминов было особенно употребительным в учебной литературе, в том числе в Институциях Юстиниа- на. Особой популярностью в это время пользовалась рабо- та Кирилла Старшего "О дефинициях". На формирование византийской правовой системы значи- тельное влияние оказали и правовые обычаи, особенно распространенные в восточных провинциях. Обычное право с присущим ему примитивизмом подрывало логическую стройность системы римского права, искажало ряд его институтов, но внесло в него жизненно важную струю, от- разившую развитие новых общественных отношений: общин- ных и феодальных. Из позднегреческого права в Свод за- конов Юстиниана перешел такой институт, как эмфитевзис, новые формы усыновления и эмансипации подвластных лиц и т.д. Под влиянием восточного права было введено пись- менное делопроизводство и судопроизводство, что повлек- ло за собой отмену старой системы исков и утверждение экстраординарного (либеллярного) процесса. Ряд интерполяций, внесенных в Свод законов Юстиниа- на, проистекал не из юридической практики, а отражал распространенные в Византии идейные течения (платонизм, стоицизм, христианство). Особенно заметным в кодифика- ции Юстиниана было влияние христианства. Так, Институ- ции и Кодекс непосредственно открывались обращением им- ператора к Христу, а в самих законодательных актах со- держались многочисленные ссылки на священные книги. Не- которые правовые институты начинают трактоваться в чис- то религиозном духе, так, брак уже рассматривается как "божественная связь" (nexum divinum). Под воздействием христианства в рационалистическую схему римского права вносятся и некоторые этические конструкции. Так, Юсти- ниан в Дигестах наряду с понятием права (jus) использу- ет традиционное понятие "правосудие" (justitia), но толкует последнее как "справедливость", причем в духе христианской морали. Он включает в свод законов конс- трукцию естественного права (jus naturale), но трактует ее не в том смысле, как ее понимали классические юристы III в., а как право, установленное божественным прови- дением. Основные направления переработки классического римского права, нашедшие свое отражение в многочислен- ных интерполяциях, в кодификации Юстиниана, получили более полное развитие в последующей истории византийс- кого права. В византийских судах применение кодификации Юстиниа- на наталкивалось на большие трудности. Ряд ее положений устаревал, но главное - она была слишком сложной и не- доступной для населения империи. В связи с этим в VI-VII вв. для практических целей византийскими юриста- ми составлялись упрощенные комментарии к законодатель- ству Юстиниана на греческом языке в виде парафраз (пе- ресказов), индексов (указателей), схолий (учебных при- мечаний). Широкую известность получили Парафразы Инсти- туций Юстиниана, составленные на греческом языке для студентов-юристов Феофаном, а также Схолии Стефана, включавшие знаменитый Индекс к Дигестам Юстиниана. Ви- зантийские юристы на основании извлечений из кодификации Юстиниана сос- тавляли и практические сборники, содержавшие перечни и образцы договоров, формуляры исков и т.п. В это же время в Византии был принят ряд новых импе- раторских законов, где под влиянием развивающихся об- щинных порядков все чаще воспринимались нормы обычного права. Таким образом проявилась одна из характерных тенденций развития византийской правовой системы, а именно стремление императорской власти консолидировать все право в писаном законе. Основные памятники византийского права VIII-XIV вв. На рубеже VII-VIII вв. правовая система Византии пере- живает серьезные испытания, связанные с глубоким кризи- сом экономической системы, упадком городов, расселением на государственных землях варваров, вторжением арабов и т.д. Именно в это время постепенно завершается процесс превращения византийского права из позднеантичного в средневековое. В VIII в. с общим экономическим и куль- турным подъемом вновь оживляется законодательная дея- тельность византийских императоров и юридических школ. На втором этапе истории византийского права законо- дательство, поддерживаемое не только римской правовой традицией и обычным правом, но и собственным опытом ви- зантийских юристов, становится более гибким и жизнес- тойким. Именно жизненные потребности византийского об- щества сделали необходимыми новые работы по системати- зации законодательства и по переработке кодификации Юс- тиниана, которая была выполнена на латыни и которой владел лишь небольшой круг лиц. Судебную практику не могло удовлетворить то, что в Дигестах Юстиниана многие термины и целые фрагменты из сочинений Модестина, Папи- ниана и других юристов-классиков давались на греческом языке. Фактическое превращение Византии в греко-сла- вянское государство настойчиво требовало и изменения языка законодательных актов. Потребности судебной практики делали необходимым пе- реработку Свода законов Юстиниана и его изложение в краткой и понятной форме. В 726 году (по некоторым дан- ным - в 741 году) по указанию императора-иконоборца Ль- ва Исаврийского была издана Эклога ("избранные зако- ны"), явившаяся важнейшим этапом в развитии византийс- кого права. Составители Эклоги сохранили из кодификации Юстиниа- на лишь небольшую часть правового материала, поэтому она состояла из 18 небольших титулов, некоторые из них включали только по одной статье. В самом подзаголовке к Эклоге указывалось, что она представляет собой сокраще- ние и исправление "в духе большего человеколюбия" зако- нодательства "великого Юстиниана". Иконоборческая фра- зеология Эклоги-нашла свое отражение лишь в ее вводной части, где говорилось о необходимости руководствоваться "истинной справедливостью", а не высказывать "на словах восхищение" ею и даже предписывалось "на деле" отдавать предпочтение малоимущим и бедным. В Эклоге имелся спе- циальный титул (VIII), посвященный рабам. Предусматри- вались некоторые случаи превращения в рабов свободных людей (например, дезертиров), но основной упор был сделан на новые спо- собы и формы освобождения рабов (например, их отпуск на свободу в церкви и др.), что отражало развитие феодаль- ных отношений. В Эклоге в полной мере проявилось влияние христианс- кой религии и морали, и ссылки на Евангелие использова- лись для обоснования ряда правовых положений. Особенно глубоко христианские идеи проникли в брачно-семейное право (титулы I-VII). Эклога ввела неизвестное ранее византийскому праву обручение (с 7 лет), которое требо- вало формально согласия самих обручающихся, а фактичес- ки в связи с их малолетством - родителей. Брачный воз- раст был установлен в 15 лет для мужчин и 13 - для жен- щин. Под воздействием христианской церкви было сокраще- но число законных поводов к разводу. Женщина, согласно христианкой морали, занимала подчиненное место в семье, но в отличие от классического римского права Эклога от- разила тенденцию к выравниванию имущественного режима мужа и жены. Приданое и брачный дар, полученный женою, рассматривались не как собственность мужа, а как иму- щество, данное ему в управление. При наследовании по завещанию устанавливалась обязательная доля детей (не менее 1/3 части наследства), определялись семь разрядов наследников, к которым последовательно переходило иму- щество умершего при отсутствии завещания. Титулы Эклоги, посвященные договорному праву (IX-XI- II), из многочисленных сделок, рассмотренных в Своде законов Юстиниана, упоминают лишь куплю-продажу, заем, вклад (хранение), товарищество. В договор купли-прода- жи, заключаемый как в устной, так и в письменной форме, под влиянием греческого права был введен задаток. В до- говоре займа, вероятно в качестве уступки церковным догматам, было опущено упоминание о процентах, извест- ных римскому праву. Кратко говорилось о таком важном институте, как наем, включавшем и аренду земли, которая могла предусматриваться на срок, не превышающий 29 лет. Очевидно, что сдача в аренду частных земель в Византии не получила распространения. Зато характерно упоминание в Эклоге о сдаче в аренду государственных, императорс- ких и церковных земель с ежегодным взносом арендатором наемной платы. Широкую разработку в Эклоге получил и другой типич- ный для развивающегося феодализма институт - эмфитев- зис. Последний устанавливался как вечная или как огра- ниченная аренда "на срок до трех поколений, наследующих друг за другом по завещанию или без завещания". Лицо (эмфитевт), получившее эмфитевзис, как правило землю, обязано было уплачивать собственнику "без уверток" еже- годный взнос, а также заботиться о "сохранении и улуч- шении недвижимости". Если эмфитевт в течение трех лет не вносил обусловленную плату, то мог быть лишен пре- доставленной ему недвижимости. Наиболее обширным и детализированным в Эклоге был титул XVII, посвященный преступлениям и наказаниям. Под влияни- ем углубляющихся социальных противоречий в уголовное право было внесено много новых положений, отразивших усиление государственной репрессии. Не случайно именно данный титул Эклоги получил наибольшую известность и неизменно использовался в последующих законодательных сводах Византии. В Эклоге предусматривалось преследование государс- твенных преступников: перебежчиков к врагу, фальшивомо- нетчиков и т.д. Особо была выделена статья, где говори- лось о лицах, поднимающих восстание против императора или же участвующих в "заговоре против него или против государства христиан". Такие лица рассматривались как намеревающиеся "все разрушить", а поэтому их "в тот же час должно предать смерти". Много внимания законодатель уделил также преступлениям против христианской религии. Суровым наказаниям подлежали лица, дающие ложную клятву на "божественных евангелиях", поднимающие руку на свя- щенника во время молитвы, отрекшиеся в плену от "непо- рочной христианской веры", колдуны, знахари, изготови- тели амулетов, приверженцы враждебных христианству ре- лигий, участники языческих или еретических движений (в частности, манихеи и монтанисты). Эклога предусматривала наказания за убийство и те- лесные повреждения, нанесенные в драке, причем наказа- ние дифференцировалось в зависимости от того, были эти преступления предумышленными или непредумышленными. Так, "если кто-либо бил своего раба плетьми или палками и раб умер, то не осуждается господин его как убийца". Ответственность хозяина возникала только в случае пре- думышленного убийства раба ("неумеренно его истязал, или отравил его ядом, или его сжег"). В Эклоге перечисляется также ряд имущественных прес- туплений: кража, грабеж, уничтожение чужого имущества, поджог, разграбление чужих могил. Но большинство ее статей было посвящено преступлениям, посягающим на ус- тановленный государством и освященный церковью строй семейных и нравственных отношений. Среди них выделяют- ся: кровосмешение, изнасилование, прелюбодеяние, вступ- ление в связь с монахиней, крестницей, девушкой, ското- ложство, вытравление плода и т.д. Разработанной и более жестокой (даже по сравнению с законодательством Юстиниана) была система наказаний. Достаточно часто в Эклоге предусматривалась смертная казнь. Но особенно утонченной была система членовреди- тельских и телесных наказаний, которые в классическом римском праве применялись главным образом к рабам, а теперь были распространены и на свободных людей: отре- зание носа, вырывание языка, отсечение руки, ослепле- ние, оскопление и т.п. Были известны позорящие наказа- ния (например, острижение бороды и волос), а также кон- фискация имущества. По некоторым преступлениям характер наказания в Эк- логе определялся в зависимости от социального положения виновного. Так, по ст. 22 для сановных лиц за связь с чужой рабыней полагался крупный штраф. За это же прес- тупление "простой человек" подлежал не только штрафу, но и сечению плетьми. Диффе- ренцировались также наказания за связь с девушкой "без ведома ее родителей": для лиц "состоятельных", лиц "среднего благосостояния", а также для "бедных и неиму- щих". Если первые должны были выплатить соблазненной компенсацию, размер которой зависел от их положения, то последние подвергались порке, острижению и высылке (ти- тул XVII, ст. 29). Однако в подавляющем большинстве других статей уголовная ответственность не ставилась в зависимость от социального положения виновного лица. По мнению ряда исследователей, в этом проявилось стремле- ние создателей Эклоги несколько смягчить социальные контрасты. Социальное неравенство закрепляется в Эклоге и в тех ее положениях, которые посвящены доказательствам (титул XIV). Здесь прямо указывается, что "свидетели, имеющие звание, или должность, или занятие (или благосостоя- ние), наперед считаются приемлемыми". Что же касается "свидетелей неизвестных", т.е. лиц низшего социального положения, то они, если данные ими показания оспарива- лись в суде, подвергались допросу под плетьми. Чрезмерная сжатость Эклоги, отсутствие в ней таких важных вопросов, как способы приобретения и потери пра- ва собственности, давность и др., приводили к тому, что несмотря на ее большую практическую значимость, судам по целому ряду дел в последующем приходилось обращаться непосредственно к кодификации Юстиниана. В ряде своих списков Эклога дополнялась Земледель- ческим, Морским и Военным законами. Наибольшее значение из них имел Земледельческий закон, который по своему содержанию напоминал западноевропейские "варварские правды". Он восполнял существенный пробел Эклоги: регу- лировал отношения, складывавшиеся в сельских общинах, которые к VIII в. стали играть важную роль в жизни ви- зантийского общества. Различаются две основные версии (редакции) Земле- дельческого закона: ранняя (наиболее ценная как источ- ник обычного права) и поздняя, отразившая уже более вы- сокую ступень социальной дифференциации. Время и место составления ранней редакции являются спорными. Некото- рые исследователи относят ее к концу VII в. (к Юстиниану II), другие настаивают на ее юж- ноиталийском происхождении. Однако господствующей явля- ется точка зрения, согласно которой Земледельческий за- кон был составлен в Константинополе при императорах исаврийской династии в 20-х годах VIII в., т.е. примерно в одно время с Эклогой, в ка- честве приложения к которой он обычно и переписывался. Земледельческий закон представлял собой частную ком- пиляцию, но затем получил официальное признание, воз- можно, одновременно с Эклогой. Ранняя редакция Земле- дельческого закона насчитывала 85 статей и, как это свойственно памятникам обычного права, не имела четко выраженной внутренней структуры. Земледельческий закон действовал в Византийской империи на протяжении всей ее истории, но более поздние редакции, относящиеся, в частности, к XIV в., насчитывали уже 103 статьи, сгруп- пированные в 10 титулов. Вошедшие в Земледельческий закон правовые нормы были направлены на урегулирование наиболее типичных конфлик- тов, возникавших в рамках сельских общин. Большое вни- мание в нем уделялось соблюдению границ смежных участ- ков, последствиям самовольной распашки земли, обмену земельными участками. Об общинных порядках наиболее убедительно свидетельствует ст. 8, предусматривающая распределение земельных участков по жребию. Важное зна- чение придается аренде земли и виноградников. В Земле- дельческом законе особо оговариваются интересы госу- дарственной казны, взимающей с владельцев земельных участков подати, а также экстраординарные налоги (ст. 18, 19). В казуистической манере сформулированы многочислен- ные статьи Земледельческого закона, устанавливающие от- ветственность за кражу чужого скота, сельскохозяйствен- ного инвентаря, за порубку чужого леса и т.п. В боль- шинстве случаев кражи или порча чужого имущества влекли за собой только имущественные санкции, которые имели своей целью прежде всего возмещение причиненного вреда. Но в тех случаях, когда ущерб был особо значителен и тем самым угрожал развивающимся частнособственническим порядкам, применялись членовредительские и телесные на- казания (отсечение руки у вора, поджигателя чужого са- рая и т.п.) и даже смертная казнь (за сожжение из мести чужого гумна, за большинство краж, совершенных рабами). Из других приложений к Эклоге наибольшее значение имел Морской закон, который в Западной Европе получил известность как Родосский морской закон. Составление этого сборника относится к VII-VIII вв. В нем были соб- раны правовые обычаи, сложившиеся в практике античной и средневековой морской торговли и частично обработанные еще римскими юристами. Морской закон содержал правила, относящиеся к судовождению, перевозке грузов и пассажи- ров, фрахтованию судов, выбрасыванию груза в случае опасности на море (так называемая авария), дележу при- былей и убытков между судовладельцем и собственником груза и т.п. Отдельные нормы этого сборника применялись в международной торговле вплоть до XV в. Дальнейшее развитие византийского права связано с законотворческой деятельностью императоров Македонской династии (иконопочитателей) Василия I и Льва VI. Отме- нив Эклогу, составленную его политическими противниками (иконоборцами), Василий I предписал вновь переработать Свод законов Юстиниана, исключить из него устаревшие положения, разъяснить трудные юридические термины и пе- ревести их на греческий язык. Результатом законодатель- ных работ было издание в 879 году Прохирона, который в последующие века был одним из наиболее авторитетных ис- точников права Византии и оставил заметный след в исто- рии права соседних славянских государств. Прохирон по сравнению с Эклогой представлял собой более полный сборник законов (дополнительно было вклю- чено 17 титу- лов), но по юридической технике (по четкости расположе- ния правового материала, его редакции) он уступал пос- ледней. Хотя в предисловии к Прохирону Эклога именуется не "избранными", а "извращенными" законами, Василий I позаимствовал из нее ряд положений, особенно относящих- ся к уголовному праву. Изменения, внесенные Прохироном в правовую систему Византии, не были существенными, а по некоторым вопро- сам частного права был сделан крен в сторону юстиниа- новского (или даже доюстиниановского) законодательства, как, например, в дарениях между мужем и женой, в режиме приданого, в завещаниях вольноотпущенников и т.п. Но Прохирон в некоторой степени отразил и новые условия византийского общества IX века. В нем более подробно излагается договорное право (разрабатывается договор товарищества, устанавливается прямой запрет на проценты по займу и т.д.), вносятся некоторые изменения в семей- ное право (вводится предбрачный дар и т.п.). Вскоре после составления Прохирона (между 884 и 886 гг.) от имени императора Василия I и его сыновей-сопра- вителей было издано новое руководство по праву, которое также имело целью "очищение старых законов" и облегче- ние пользования правом, изложенным в кодификации Юсти- ниана. Это руководство получило название Эпанагога (т.е. переработанное повторение). По своей структуре она следовала за Дигестами Юстиниана, воспроизводила многие положения Прохирона, а также Эклоги. При всей ее компилятивности она более подробно, а в некоторых дета- лях и по-новому излагала ряд вопросов частного права. Но наиболее существенными были изменения, которые Эпа- нагога внесла в сферу публичного права. Был сформулиро- ван ряд новых положений, как, например, о патриаршей власти, дополняющей императорскую, о правах духовенс- тва. Эти положения определяли взаимоотношения правос- лавной церкви и государства и были широко использованы впоследствии в церковном праве. Краткие своды византийского права не могли в полной мере удовлетворить потребности судебной практики, кото- рая время от времени была вынуждена обращаться ко все более устаревающему Своду законов Юстиниана. При импе- раторе Льве VI (Мудром), правление которого (886-912 гг.) ознаменовалось подъемом юридической науки, были завершены крупные кодификационные работы, начатые еще при Василии I, по новой переработке законодательства Юстиниана. Составленные таким образом около 890 г. под руководством видного юриста Симбация "Василики" ("Бази- лики"), т.е. "царские законы", призваны были заменить собой становившиеся все более труднодоступными для по- нимания (в том числе из-за языкового барьера) сборники права Юстиниана. Использованный в "Василиках" огромный правовой мате- риал расположен более компактно и последовательно, чем в Своде законов Юстиниана, состоявшем из нескольких са- мостоятельных частей (книг). "Василики" - единый зако- нодательный памятник, включающий 60 книг, разделенных на титулы и фрагменты. Каждый титул "Василик" начинался с фрагмента текста одного из римских юристов, цитируемых в Дигестах (остальные мне- ния, как менее авторитетные, опускались), затем следо- вали соответствующие дополнения из Кодекса, Институций и Новелл. Юстинианово право в "Василиках" использова- лось не непосредственно, а через греческие переводы и комментарии (эпитомы, парафразы) византийских юристов VI в. - Анонима, Феофила, Дорофея и других. В "Василики" не вошли те положения из кодификации Юстиниана, которые, по мнению составителей, не имели практического значения (большая часть Институций, титу- лы Дигест (1 и 2) о правосудии и происхождении права и т.д.). Из Кодекса и Новелл Юстиниана был исключен также ряд конституций, которые были пересмотрены последующим законодательством. Но переработка и сокращение пред- шествующего права в "Василиках" проведена недостаточно тщательно и поспешно. В них сохранилось значительное число устаревших или вышедших из употребления норм, упоминающих, например, давно исчезнувшие должности (римских консулов, императорских легатов и т.п.) или области, которые не входили в состав Византии (Египет, Скифия и др.). "Василики" включают в себя обширный правовой матери- ал, относящийся прежде всего к публичному и церковному праву (кн. 1, 3-5 - о церкви, кн. 6 - о государственных должностях, кн. 7-9 - о судебном процессе, кн. 60 - о преступлениях и т.д.). Однако большая часть "Василик" посвящена вопросам частного права, в том числе правово- му положению лиц (кн. 46 - о статусе свободных людей, кн. 48 - о рабах, кн. 55 - о крестьянах и т.д.), хотя в этой сфере, так же как и в наследственном праве (кн. 45), в связи с развитием феодальных отношений многие положения римского права утратили свое былое значение. Чаще всего в судебной практике использовались нормы "Василик", регулирующие обязательственные отношения (кн. 19 о купле-продаже, кн. 23 и 25, посвященные зак- ладным операциям, кн. 26 о поручительстве и уплата дол- га). Составление "Василик" не означало отмены законода- тельства Юстиниана, которое, однако, все более выходило из употребления. С конца XII в. "Василики" стали единс- твенным действующим сводом византийского права. Василики не дошли до нас в полном виде, ряд книг (в том числе кн. 50 о праве собственности и владении) сох- ранился лишь в отрывках. В большинство рукописей наряду с текстом "Василик" включены пояснения к ним (схолии) византийских юристов VI в., а также XI-XII вв. (так на- зываемые "древние" и "поздние" схолии). Схолии не имели официального значения, но принимались во внимание в ви- зантийских судах. Они имеют особую ценность, когда от- сутствует соответствующий текст самих "Василик". После составления "Василик" византийское право раз- вивалось посредством законодательных актов императоров - новелл, хрисовул (императорских грамот). Существенные изменения были, например, внесены Новеллами Льва Мудро- го. Он разрешил госу- дарственным сановникам безконтрольно приобретать земли в подведомственных им округах, вновь снял запрет с взи- мания процентов, окончательно отменил конкубинат, зап- ретил браки, не получившие церковного признания и т.п. Заметное влияние на развитие поздневизантийского права оказали некоторые частные юридические компиляции, среди которых особенно выделялось "Руководство к зако- нам, или Шестикнижье" Константина Арменопуло (около 1345 года). Это руководство было весьма авторитетным в судах Византии, а после ее падения продолжало действо- вать на территории Греции, Валахии и Молдавии. "Шестик- нижье" Арменопуло признавалось действующим правом Бес- сарабии в XIX веке после ее присоединения к России. Составной частью правовой системы Византии было цер- ковное право, которое складывалось в основном из поста- новлений вселенских соборов и патриархов. Важное место здесь принадлежит решениям Вселенского Трульского собо- ра в конце VII в., который утвердил официальный корпус канонов и запретил использовать "ложные каноны", или каноны, не санкционированные каким-либо другим Вселенс- ким собором. На основе признанных норм церковного пра- ва, а также частично и императорского права составля- лись особые сборники - Номоканоны (наибольшую извест- ность имел Номоканон, разработанный в VI в. Схоласти- ком), содержание которых периодически обновлялось. Так, например, Номоканон в редакции XI века включал важное положение, согласно которому отменялось законодательст- во Юстиниана, а "Василики" тем самым становились единс- твенным действующим правом Византии. Номоканоны оказали прямое воздействие на русское право, их переводы вклю- чались в "Кормчие книги". |