Б. Р. Мандель. Учебное пособие для студентов высших учебных заведений бакалавриат, магистратура в помощь к подготовке к экзаменам Москва
 Скачать 4.2 Mb.
|
|
31. Критерии включения литературных произведений в предметные программы и стандарты Знание литературы – это, прежде всего, знание функциональное, обеспечивающее вхождение человека в мир культуры, а не самореализацию его на рынке труда Главное свойство человека, ориентированного на культуру, – ответственность, а человека, ориентированного на социум, – установка на успехи потребительская стоимость. Знание литературы обеспечивает способность человека ориентироваться в культурном пространстве, так как литература, будучи не только эстетическим, но и семиотическим образованием, приучает насчитать книгу как текст в единстве и взаимодополни- тельности разнообразных связей Литература побуждает читателя самостоятельно интерпретировать художественный текст, но всякий текст обращен и к внетекстовой реальности и, отсюда, следовательно, формирование интерпре- тационных навыков определяет способность человека становиться творческим субъектом культурного процесса как процесса диалога эпох, поколений и народов, осуществляемого в рамках культурной традиции, которая представлена в текстах культуры. Программы и стандарты по литературе призваны представлять единство культурных идеалов и ценностей, единство культурной традиции и, таким образом, обеспечивать ее трансляцию, интерпретация текстов, включенных в стандарты и программы, должна способствовать пониманию, освоению и личностному 365 присвоению культурной традиции. Следовательно, мера ответственности при составлении стандартов по литературе, на который будут ориентироваться и составители предметных программ, чрезвычайно высока. Чтобы избежать субъективности и вкусовщины в составлении стандарта и предметных программ, необходимо определять критерии отбора тех или иных произведений в эти нормативные документы. Культура – явление многофакторное, многоуровневое и многофункциональное, чем и определяется сложность определения таких критериев. И все-таки это вовсе не значит, что их нельзя сформулировать. Попытаемся предложить хотя быте из них, которые, как нам представляется, необходимо учитывать впер- вую очередь. Общим свойством произведений, включаемых в стандарт по литературе, должна быть репрезентатив- ность 239 для той или иной традиции, национально- региональной, историко-культурной, социальной и других. Тексты программ должны быть ключевыми то есть такими, освоение которых может служить своего рода ключом к пониманию каких-то важных особенностей культуры народа. При этом мы сталкиваемся стем, что научно обоснованной таксономии русской культуры нет, однако в сознании носителей культуры существует отчетливое представление о важнейших исторических событиях, о национальных героях, ставших символами нации и ее истории. В памяти нации есть люди- символы и есть «события-символы». Сколько бы нация за свою историю ни породила героев, сколько бы ни совершила подвигов, – это всегда считанные люди и считанные события. Тоже можно сказать о литературных текстах и литературных героях. 366 Итак, перед составителями стандарта и предметной программы неизбежно встают вопросы: какие тексты релевантны 240 традиции народа, какие – традиции определенной историко-культурной эпохи, какие из них, являясь памятниками (в буквальном смысле) культуры входят в состав современности, какие из них могут быть адекватно интерпретируемы читателями разных национальностей, возрастных и социальных групп Отвечая на эти вопросы, будем исходить из следующего тексты элитарной высокой культуры, органично входящие в состав народной традиции, отвечают ее глубинным качествам, выражают устойчивые свойства этой традиции, транслируют ее в современность и, следовательно, должны быть включены в стандарты и программы Это главный критерий отбора. Частотность обращения писателей разных эпохи разных стилей к тому или иному сюжету или образу, наделенному мифологическим потенциалом, также может свидетельствовать в пользу включения того или иного произведения в стандарт, курс, программу Это второй критерий. Например, русская литература пронизана обращениями к шекспировскому « Гамлету», достаточно вспомнить имена МЮ. Лермонтова, И. С. Тургенева, А. А. Блока, Б. Л. Пастернака, В. С. Высоцкого. Очевидно, что эти обращения часто не могут быть интерпретированы, если читатели не знают первоисточника. Русский Гамлет может быть осознан как культурный символ только в диалоге авторов друг с другом и всех вместе с Шекспиром. Таким образом, происходит постижение культуры как пространства диалога или даже полилога. Иными словами, изучению подлежат произведения, в которых 367 актуализируются и интерпретируются литературные образы и сюжеты, претендующие на роль или уже ставшие архетипами культуры, например, евангельский блудный сын, Дон Кихот, Гамлет, Ромео и Джульетта, Дон Жуан, Фауст и другие, причем, число их в самой культурной традиции ограничено. Локализация важнейших культурных ценностей и смыслов может, особенно в поэзии, осуществляться вокруг устойчивых образов, входящих в составили постепенно приобретающих значение культурной топики. Это третий критерий. Например, образ кузнечика, впервые появившийся в стихотворении МВ. Ломоносова, был неоднократно переосмыслен в стихотворениях А. Фета, В. Хлебникова, Н. Заболоцкого, А. Тарковского и других, но переосмыслен в связи с Ломоносовым. Наделенный устойчивыми коннотациями 241 , он представляет своеобразный культурный образный инвариант. Тоже можно сказать об образах бабочки, вспомним хотя бы стихотворение А. Фета, рассказ А. Платонова Разноцветная бабочка, стихотворение И. Бродского, и ласточки в стихотворениях А. Фета и О. Мандельштама. Частотность, воспроизводимость, сохранение семантического инварианта при очевидной вариативности значений образа – показатели его актуальности для культурной традиции и, следовательно, аргумент в пользу включения текстов в стандарты и программы В литературе и во многом благодаря ей происходит постепенная концептуализация важнейших культурных категорий, антиномий и оппозиций, иными словами, констант культуры. Следовательно, в программы в соответствии с принципом доступности должны быть включены произведения, представляющие концепты культуры, определяющие важнейшие характеристики национальной 368 картины мира Это четвертый критерий. Например, в Капитанской дочке АС. Пушкина подверглись художественной концептуализации категории свободы и воли в их единстве и противоположности свободный человек Гринев самоопределяется по отношению к вольному человеку Пугачеву. Кроме того, через образ народного бунтаря раскрывается такой культурный и характерный для русской истории феномен, как самозванство. В рассказах В. М. Шукшина, в частности, Мастери Алеша Бесконвойный», интерпретируется специфичный и, следовательно, национально обусловленный феномен юродства. В пьесе АН. Ост- ровского Гроза приходят в непримиримое противоречие два типа религиозности ветхозаветной, основанной на Страхе Божьем и вере в незыблемость закона Кабаниха, и новозаветной, основанной на любви (Катерина Кто любит, тот будет молиться. Актуализация в тексте важнейших культурных концептов может быть решающим аргументом в пользу включения произведения в стандарты Культура – это пространство диалога, поэтому справедливым оказывается утверждение П. Рикера 242 : существование достигает слова, смысла, рефлексии лишь путем непрерывной интерпретации всех значений, которые рождаются в мире культуры существование становится самим собой – человечески зрелым существованием, лишь присваивая себе тот смысл, который заключается сначала вовне, в произведениях, установлениях, памятниках культуры, где объективируется жизнь дух. ... Всякая традиция живет благодаря интерпретации именно этой ценой она продлевается, то есть остается живой традицией. Таким образом, в программы и стандарты должны быть включены произведения, являющие образцы диалога культур, эпохи авторов Это пятый критерий. Например, Житие Петра и Февронии» непросто один из самых популярных 369 памятников средневековой русской литературы и, следовательно, для характеристики этой литературы эмб- лематичных, но и памятник, преломивший мотивы средневековой западноевропейской легенды о Тристане и Изольде, русской народной сказки «Семилеточка» и народной легенды о мудрой деве Февронии из деревни Ласково. Интенсивность диалога может свидетельствовать о том, что отдельные сюжеты и образы превращаются в ментальные формулы, актуальные для характеристики культурной традиции и ее изменчивости В частности, вряд ли можно проигнорировать диалог поэтов, отразившийся в полемике их стихотворений, например, сопоставляя Я помню чудное мгновенье АС. Пушкина, Я встретил вас ФИ. Тютчева, О доблестях, о подвигах, о славе, или Сожженное письмо АС. Пушкина, Она сидела на полу и груду писем разбирала ФИ. Тютчева и Горящие письма НА. Некрасова, или Выхожу я на дорогу МЮ. Лермонтова, Концерт на вокзале О. Э. Мандельштама и На ранних поездах Б. Л. Пастернака. Наконец, программа должна учитывать репрезентативность литературного произведения для той или иной историко-культурной эпохи, исторического времени, художественного направления, творчества автора, авторитет которого подтвержден культурной традицией. Это шестой критерий. Например, гомеровский эпос – культурный символ античности, трагедии Шекспира – эпохи Возрождения, Отцы и дети И. С. Тургенева – художественное отражение конфликтов культуры середины XIX века, Бедная Лиза НМ. Карамзина – идеальный образец сентиментализма, Разгром А. Фадеева – достойный эстетической оценки образец соцреализма, вступление к 370 поэме Во весь голос – концентрированное выражение трагедии позднего В. Маяковского. Некоторым метакритерием, если можно так выразиться, может являться соответствие литературного произведения нескольким критериям отбора одновременно Как выше уже отмечалось, культура и литература как важнейшая ее составляющая – явления многоуровневые, многофакторные и полифункциональные, и, следовательно, выделенные нами на основе принципа культуросообразности критерии включения произведений в стандарты и программы не могут быть признаны исчерпывающими. 371 32. Анализ произведения В ряду задач, стоящих (в числе многих) перед теорией литературы, изучение отдельных произведений занимает весьма ответственное место. Это очевидно. Установки и перспективы освоения словесно- художественных текстов у каждой из научных школ и у каждого крупного и своеобразного ученого свои, особые. Вместе стем, в теории литературы явственно просматриваются, а нередко и формулируются впрямую, некие универсально значимые подходы к творениям словесного искусства. Упрочились такие понятия, характеризующие методологию и методику изучения произведений, как научное описание, анализ, интерпретация внутритекстовое (имманентное) и контексту- альное рассмотрение. Суть произведения не может быть постигнута сколько-нибудь конкретно и убедительно посредством извлечения из него отдельных суждений повествователя, персонажа, лирического героя, путем комментирования и обсуждения произвольно выбранных фрагментов либо на основе каких-нибудь умозрительных выкладок. Тайны художественных творений открываются мысли лишь на основе непредвзятого и тщательного рассмотрения общей совокупности текстовых фактов, в результате изучения формы в ее многоплановости, со всеми ее компонентами и нюансами. Для исследователя важно пристальное внимание ко всему, что способно воздействовать на читателя, – к наличествующим в произведении факторам художественного впечатления. Исследователю литературы подобает быть согбенным над текстом. Исходная задача по отношению к художественному творению состоит в описании того, что в нем формализовано (речевые единицы обозначенные предметы и действия композиционные сцепления. Научным описанием принято называть первоначальный этап исследования, а именно – фиксирование данных эксперимента и наблюдения. В сфере теории литературы, естественно, доминирует наблюдение. Описание художественного текста неразрывно связано сего анализом (от др.-гр. Analysis – разложение, расчленение, ибо оно осуществляется путем соотнесения, систематизации, классификации элементов произведения. Описание и анализ литературно-художественной формы не являются занятиями механическими. Это дело творческое опираясь на собственное читательское восприятие, используя свои профессиональные навыки и знания, исследователь отделяет в произведении более важное от менее существенного, активно значимое от более или менее нейтрального, вспомогательно- служебного, порой случайного. При этом оказывается весьма важным понятие мотива. В ряде случаев описание и анализ имеют чисто констатирующий, «атомизирующий» характер перечисляются и группируются формальные компоненты приемы) произведения, и этим его рассмотрение ограничивается. Более перспективен анализ, имеющий целью уяснение отношений элементов формы к художественному целому, те. направленный на постижение функции приемов (от лат. functio – исполнение, свершение. В составе общей поэтики важно понятие художественной функции поэтических приемов Каждый прием изучается сточки зрения его художественной целесообразности, те. анализируется зачем применяется данный прием и какой художественный эффект им достигается. 373 В отечественном литературоведении х годов наметилось следующее понимание функции формальных компонентов произведения – ученые заговорили о подчиненности художественных средств авторской мысли, смысловому заданию и тем самым пришли к понятию содержательной функции. Рассмотрение последней увенчивает описательно-аналитическую деятельность теоретика литературы. Здесь имеет место переход от анализа к синтезу, к постижению смысловой целостности произведения, тек его интерпретации (см. выше. Можно добавить, что литературоведческие интерпретации (даже самые серьезные и глубокие) не в состоянии исчерпать содержания творений словесного искусства, ибо в них далеко не все обладает полнотой определенности и неизменно остается тайной, которая побуждает к интеллектуальным построениям – инициативными творческим. В среде исследователей литературы широко бытует и скептическое отношение к интерпретациям, притя- зающим на научность. Оно восходит к романтической эстетике, акцентировавшей смысловую неопределенность художественных творений. Так, Шеллинг полагал, что произведение искусства допускает бесконечное количество толкований, причем никогда нельзя сказать, вложена ли эта бесконечность самим художником или раскрывается в произведении как таковом. И впоследствии неоднократно говорилось, что искусство ревниво и властно прячет свою глубину от пытливого человеческого разума. Научная поэтика и интерпретация противопоставлялись друг другу представителями формальной школы и структурализма. Ю. М. Лотман, с достаточной определенностью отделял науку о литературе от интерпретирующей деятельности считая последнюю для современных ученых 374 преждевременной. Литературоведение учится спрашивать прежде оно спешило отвечать. Сейчас на первый план выдвигается не то, что составляет сокровищницу индивидуального опыта того или иного исследователя, что неотделимо от его личного опыта, вкусов, темперамента, а значительно более прозаическая, но зато и более строгая, типовая методика анализа. Анализ здесь, можно сказать, теснит интерпретацию, отодвигая ее в неопределенно далекое будущее. Культивированию описания и анализа в ущерб интерпретации нередко сопутствует демонстративно отчужденное, а то и надменно-холодное отношение ученых к предмету рассмотрения. В. Б. Шкловский 243 писал: Старую форму нужно изучать как лягушку. Физиолог изучает лягушку не для того, чтобы научиться квакать. Принципы рассмотрения литературных произведений, как мы видим, являются предметом разнотолков, не имеющих завершения. Нерешенных проблем несравненно больше, нежели аксиом. И, тем не менее, некоторые общетеоретические положения относительно литературоведческих интерпретаций можно сформулировать. Во-первых: художественное содержание не может быть исчерпано какой-либо единичной трактовкой произведения. Интерпретации (подобно всем иным формам научного знания) способны вбирать в себя лишь относительные истины. Никакому акту осмысления произведений искусства (даже самому проникновенному и глубокому) не дано оказаться единственно и исчерпывающе правильным. Процесс постижения смысла великих художественных творений нескончаем. Каждому из них соответствует диапазон корректных и адекватных прочтений, порой весьма широкий. 375 Во-вторых: нельзя не считаться с неоднократно высказывавшимися суждениями о том, что трактовкам словесно-художественных творений подобает быть, прежде всего, аргументированными и четкими, учитывающими сложные и многоплановые связи с целым каждого текстового элемента. Таково неотъемлемое требование, предъявляемое к интерпретациям, если они хоть в какой-то степени притязают на научность. Ученым прочтениям противопоказаны как бесконечное повторение самоочевидных истин, таки произвольное фантазирование последам художественных текстов, уводящее от сути выраженного писателями и идущее с ним вразрез. Теоретик литературы, коль скоро он отваживается на интерпретацию, оказывается призванным на свой страхи риска вместе стем осторожно и бережно приближаться к тому, что в составе художественного произведения является тайной. И, наконец, в-третьих: интерпретации обретают емкость и глубину, когда имманентное изучение сопровождается и подкрепляется контекстуальным рассмотрением произведения. Конкретизируем и приведем в систему сведения об анализе литературного произведения 1. Анализ художественного произведения 1. Определить тему и идею главную мысль данного произведения проблемы, затронутые в нем пафос, с которым произведение написано 2. Показать взаимосвязь сюжета и композиции 3. Рассмотреть субъектную организацию произведения художественный образ человека, приемы создания персонажа, виды образов-персонажей, система об- разов-персонажей/; 4. Выяснить авторское отношение к теме, идее иге- роям произведения 376 5. Определить особенности функционирования в данном произведении литературы изобразительно- выразительных средств языка 6. Определить особенности жанра произведения и стиля писателя. Примечание по этой схеме можно писать сочинение- отзыв о прочитанной книге, при этом в работе представить также 1. Эмоционально-оценочное отношение к прочитанному. Развернутое обоснование самостоятельной оценки характеров героев произведения, их поступков и переживаний. Развернутое обоснование выводов. |