Янчук_Введение_в_СП_2005. Учебное пособие для вузов. Мн. Асар, 2005. 800 с. Isbn 5736701460
 Скачать 9.82 Mb.
|
|
. В данном случае подразумевается, что представление индивида о самости порождает- ся тем, что другие сообщают о себе для себя в процессе взаимодействия, принимая соци- альные роли и определяя статус. Я-концепция, в частности, способствует определению социальной ситуации в контексте определения возможного направления социального Структурный символический интеракционизм. 129 взаимодействия. Иными словами, самость для него представляет устойчивый набор значе- ний, придаваемых себе как объекту. В более структурированном виде самость – продукт словесных утверждений индивида о себе, порождаемых «ориентирующими другими». Эти «ориентирующие другие» представляют собой людей, которым индивид эмоциональ- но и психологически доверяет, которых он считает ответственными за используемые ос- новополагающие понятия и категории, которые составляют содержание значимых соци- альных ролей и которые через межличностную коммуникацию выступают в качестве ис- точников поддержания или изменения Я-концепции. Кун вводит разграничение между самостью как социальным объектом и другими социальными объектами. Самость всегда с индивидом по мере его продвижения от ситуа- ции к ситуации. Благодаря этой вездесущности, самость выступает в качестве основы формирования аттитюдов по отношению к различным ситуациям. Самость существует за социальным взаимодействием с другими и формирует сдерживающее начало по отноше- нию к другим. Наконец, по Кун самость показывает степень закрепленности в обществе. Совмест- но с Макпортлендом (McPartland) он выделяет две специфические категории самости – согласованное утверждение и подсогласованное утверждениена основе контент-анализа их широко известного Теста двадцати утверждений. Они считали, что содержание катего- рий различается между утверждениями, относящимися к группе или классу в случае ста- новления общим знанием ограничений и условий членства в группе, т.е.согласованных. Те же утверждения, которые относятся к группам, классам, атрибутам, чертам, требующим для ясности интерпретации отвечающего об их отношении к другим людям, т.е. подсогла- сованные. Примером согласованных утверждений являются утверждения типа: «белый», «черный», «демократ», «республиканец», подсогласованных – «расист», «шовинист» и т.д. Далее Кун отмечает переменчивый характер самоаттитюдов и необходимость выхода за пределы субъективного отождествления. Авторы разрабатывают и другие плоскости соци- альных исследований в целях развития символического интеракционизма как направле- ния. Они включают роли личности, предпочтения, ролевые ожидания, самооценку, харак- теристики отбора референтных групп и т.д. Основоположения структурного символического интеракционизма. В целом влияние структурного символического интеракционизма огромно и много- аспектно. Здесь же мы отразим лишь наиболее значимые особенности структурного под- хода к анализу центральной категории – самости. Дальнейшее развитие идей структурного символического интеракционизма связано с разработкой проблемы взаимосвязи самости с ролями, статусом, социальным типом и другими базовыми категориями. В рамках этого подхода самость рассматривается как структура, состоящая из само- познаний и самоощущений и, в целом, из многочисленных представлений о себе. Этот тезис основывается на том, что представления о самости порождаются в процессе испол- нения различных ролей применительно к различным ситуациям. Иными словами, индивид рассматривается как обладающий множественными представлениями о самости или «ро- левыми идентичностями», которые в общей совокупности и составляют ее. Ролевая иден- Многообразие парадигмальных координат современной социальной психологии 130 тичность представляет собой субъективное соответствие индивида занимаемой социаль- ной позиции. Разработка различных аспектов ролевой идентичности представлена в рабо- тах Страйкера (Stryker, 1980). Этот же исследователь попытался сформулировать в систе- матизированном виде основоположения структурного символического интеракционизма: 1. Поведение зависимо от обозначенного или классифицированного мира. Названия или классы обозначений, придаваемые аспектам физического и социального окружения, имеют форму разделяемых поведенческих ожи- даний, вырастающих в социальном взаимодействии. Из взаимодействия с другими человек научается классифицировать объекты, какие ожидания формировать по поводу взаимодействия с ними. 2. Среди класса терминов, научаемых во взаимодействии, имеются символы, используемые для обозначения позиций, которые являются относительно стабильными, морфологическими компонентами социальной структуры. Эти позиции обозначают разделяемые поведенческие ожидания, которые обозначены понятием «роли». 3. Люди, действующие в контексте организованных обстоятельств поведе- ния, т.е. в контексте социальной структуры, обозначают друг друга как за- нимающих определенные позиции. Когда они обозначают друг друга, тем самым они формируют ожидания по отношению к поведению друг друга. 4. Люди, действующие в контексте организованного поведения, применяют эти обозначения и к самим себе. Это рефлексивно применяемое позицион- ное определение, становящееся частью самости, создает интернализован- ные ожидания по отношению к собственному поведению. 5. Встречаясь с ситуацией взаимодействия, человек определяет ее, применяя к ней обозначение, так же как и к партнерам по взаимодействию, к себе самому и к определенным характеристикам ситуации и использует резуль- тирующее определение для организации соответствующего собственного поведения. 6. Однако социальное поведение не детерминировано этим определением, хотя более ранние определения могут сдерживать возможности существо- вания во взаимодействии альтернативных определений. Поведение явля- ется продуктом процесса создания ролей, инициируемого ожиданиями, вызванными в процессе определения ситуации, но развивающегося через предварительное, иногда крайне неуловимое апробирование взаимозаме- няемости между действующими, которое может переделать форму и со- держание взаимодействия. 7. Степень, в которой роль скорее создается нежели просто играется, также как конституирующие элементы, включенные в конструкцию роли, в су- щественной степени будут зависеть от большей социальной структуры, в которую включена ситуация взаимодействия. Некоторые структуры явля- ются «открытыми», другие относительно «закрытыми» по отношению к нововведениям в содержание и предписание ролей и их исполнение. Все структуры навязывают некоторые ограничения на ряд определений, кото- Основоположения структурного символического интеракционизма. 131 рые можно назвать игровыми и таким образом ограничивают возможности взаимодействия. 8. В зависимости от степени, в которой роль скорее создается, нежели ис- полняется как данная, могут иметь место изменения в характере определе- ния и в возможностях взаимодействия; и такие изменения могут, в свою очередь, привести к изменениям в более широкой социальной структуре, в которой реализуется взаимодействие. Глоссарий Интеракция символическая – социальное взаимодействие, в процессе которо- го формируется поле значений объекта. Процессуальный символический интеракционизм – фокусируются на основ- ных аспектах природы взаимодействия как процесса. Роль социальная – определяется конкретной культурой система требований, предъявляемой к поведению индивида, занимающего определенную позицию в структуре межличностных отношений. Самость – сумма всеобщности принадлежащего ей, включающая мысли чело- века о самом себе, его настроение, состояние, реальные и нереальные владения и т.д. Симпатическая интроспекция – воображаемый перенос себя в положение другого человека в целях приближенияк его опыту. Структурный символический интеракционизм фокусируется на вопросах влияния социальной структуры (например, ролей, определений ситуации, статуса и т.д.) на социальное взаимодействие. Вопросы для обсуждения 1. В чем своеобразие интеракционистского подхода к анализу социально- психологической феноменологии? 2. В чем основные отличия между процессуальным и структурным символиче- ским интеракционизмом? 3. Каковы основные тенденции развития современного интеракционизма в со- циальной психологии? 4. Почему интеракционисты концентрируются на символической составляющей внутренней активности личности? Для дополнительного чтения 1. Андриенко Е.В. Социальная психология: Учеб. Пособие для студ. высш. пед. учеб. заведений. – М.: Издательский центр «Академия». 2000. 2. Андреева Г.М., Богомолова Н.И., Петровская Л.А. Современная социальная психология на Западе. – М.: МГУ, 1978. Основной источник Современная зарубежная социальная психология. Тексты. – М.: Изд-во Моск. ун- та, 1984. В.А. Янчук Специфика когнитивного подхода к социальной психологии Теоретические основания когнитивного подхода к анализу социально- психологической феноменологии Отличительной особенностью когнитивного подхода к проблематике социальной психологии является использование информационно-процессуальной модели в интерпре- тации изучаемых феноменов. Некоторые исследователи концентрируются на изучении особенностей концептуализации людьми окружающего мира, другие больше внимания уделяют анализу вопросов, связанных с уяснением того, что люди думают о себе, своих взаимоотношениях с другими. Внедрение компьютерной метафоры в психологические исследования позволяет со- средоточиться на процессах переработки информации, поэтому когнитивный подход можно назвать информационно-процессуальным. В основе его лежат аналогии, связанные с компьютеризацией психологической мен- тальности, трансформированной со временем в когнитивную революцию. Будучи эксплицированным из культуры, информационно-процессуальный подход сформировал своеобразный интерпретационный фрейм повестки дня, предопределяющий очевидность «видения» когниций, схем, эвристик, семантических полей, кластеров, соот- ветствующих процессов переработки информационных единиц и базы данных. Более на- глядно эта модель переработки социальной информации представлена Криком (N.R. Crick) и Доджем (K.A. Dodge) (см. рисунок 8). Одной из важных компонентов анализа социальной психологии является область социального познания. Как человек познает окружающий его мир? Как ориентируется в собственной социальной сущности? Как познает других? Как выстраивает взаимоотноше- ния с ними? Эти и множество других вопросов уясняются через призму различных тради- ций, школ и направлений социальной психологии. Знакомство с их теоретическими по- строениями, зачастую противоречащими друг другу, позволяют глубже разобраться в спе- цифике социального познания человека, познать его особенности, выявить лежащие в его основе механизмы. Попытки формирования представлений о познавательной активности людей связа- ны с именем В. Вундта (1887) – основателя современной эмпирической психологии. Он использовал в этих целях методы самонаблюдения и интроспекции, которые в последую- щем, в силу развернувшейся борьбы за конституирование научности психологического знания, были подвергнуты жесткой критике. Критика его методологии была связана с ее «ненаучностью» по причине невозмож- ности использовать данные собственного опыта для опровержения данных опыта других. Однако в 1980-х годах произошло возвращение к интроспективному анализу, но в форме дискурсивной психологии. Волна интереса к познавательной активности человека была отчасти обусловлена неадекватностью бихевиористских объяснений человеческого языка и коммуникации, от- части изучением средств манипуляции и передачи информации. Ресурсы стимульно- реактивной схемы информационного воздействия были практически исчерпаны и даль- Теоретические основания когнитивного подхода. 133 База данных: храни- лище памяти; приоб- ретенные правила; социальные схемы; социальные знания 5 . Решение о реагировании оценка реагирования ожидае- мый результат оценка самоэффективности вы- бор реагирования 4 . Возможная известная реакция или конструирование но- вой 6. Поведенческое предписание Предполагаемая оценка и возмож- ная реакция 1. Декодирование сигналов (как внутренних, так и внешних) 3. Прояснение целей 2. Интерпретация сигналов каузальная атрибуция атрибуция намерений другие интерпретационные процессы: 1. оценка преследуемых целей; 2. оценка прошлого опыта исполни- теля; 3. самооценка; 4. внешняя оценка нейшее развитие знаний без включения внутренней познавательной активности человека стало невозможным. Компьютерная и связанная с ней когнитивная революция в психоло- гии сделали возможным моделирование сложнейших познавательных процессов. Компь- ютер превратился в своеобразную метафору человеческой мыслительной активности, ле- жащей в основе познания, а компьютерщики превратились в заказчиков более усложнен- ных моделей организации познавательной активности как аналогов совершенствования самих компьютеров, что узаконило статус научности когнитивной психологии. Таблица 8. Информационно-процессуальная модель познания Многообразие парадигмальных координат современной социальной психологии 134 Предпосылки ее были заложены уже в гештальт-традиции, убедительно доказавшей возможность реконструирования процессов внутренней активности человека. Безусловно, процессы познания мира были прерогативой не только когнитивной традиции. Достаточно много продуктивных идей было сформулировано в русле интерак- ционистской, экзистенциально-феноменологической, конструктивистской, психодинами- ческой традиций. Тем не менее, остановимся подробнее на когнитивной. Социально-когнитивные модели рассмотрения человека как субъекта со- циально-познавательной активности В основном для когнитивной традиции следующие пять моделей рассмотрения че- ловека, а именно как: рационалиста; наивного ученого; обрабатывающего данные лабо- ранта; когнитивного скупца; мотивированного тактика или социального агента (M. Hew- stone, W. Stroebe, 1996, с. 121). Модель рациональной, или последовательной, личности основывается на идее о том, что человек стремится к конструированию последовательной, связанной и непротиво- речивой системы представлений о себе самом и окружающем его мире. Любое нарушение баланса между ними приводит к росту напряженности, побуждающей человека к поискам путей его восстановления. Примерами такого рода поисков являются теории: баланса (F. Heider, 1958); асимметрии (T. Newcomb, 1953); соответствия (C.E. Osgood, P.H. Tan- nenbaum, 1955); когнитивного диссонанса (L. Festinger, 1953). Отражая определенную культурную тенденцию, каждый такой подход гипертрофировал, однако, рациональный, гомогенный аспект поведения человека, игнорируя присущие ему аспекты гетерогенности, нерациональности, несбалансированности. Существенное влияние на развитие когнитивной традиции оказала модель человека как наивного ученого, предложенная Ф. Хейдером. Подоплека метафоры «человек как на- ивный ученый» кроется, во-первых, в осознании невозможности дальнейшего игнориро- вания информации, поставляемой реальными людьми в самоотчетах и самоописаниях, во- вторых, в обосновании таких данных и оперирования ими как научными фактами, что бы- ло делом, далеко непростым в силу доминирования в классической психологии негативно- го отношения к подобного рода данным по причине их якобы субъективности. Последующее игнорирования «живых» самоописаний было связано с риском окон- чательного отрыва социальной психологии от «житейского» бытия человека, превращения ее «академическую науку», не имеющую непосредственного выхода на практику. Смысл модели человека как наивного ученого сводится к тому, что люди способны создавать связанные и социально разделяемые представления о ком-либо, начиная с самых разнообразных единиц информации (Leyens, Dardenne, 1996, c. 122). Из этих разрозненных «битов» информации формируются последовательные системы людских представлений о себе и окружающем их мире на основе рациональных рассуждений, научной обработки знаний не на фундаменте собственных минитеорий, а на детальной их верификации. Своеобразным детищем когнитивизма, или компьютеризации психологического знания, стала модель человека, как обрабатывающего данные лаборанта (Anderson, 19810. Здесь процесс выведения знаний представляет в виде алгебраического линейного интегра- ла рейтингов, придаваемых различным аспектам изучаемого объекта. Процесс переработ- Социально-когнитивные модели рассмотрения человека. 135 ки информации и окончательных решений в качестве обязательного условия предполагает при этом объективную проверку фактов. Искусственность данной модели в описании по- ведения реальных людей очевидна: человек не всегда рационален, не лишен предубежде- ний, делает немало ошибок. Но в компьютерном варианте эта модель предстает достаточ- но привлекательно, демонстрируя, как далеко может увести научная абстракция от реаль- ной феноменологии. Осознание неадекватности попыток описания социального поведения посредством рационализированных моделей привела к другой крайности – в модели человека как ког- нитивного скупца (cognitive miser). Провозглашая главным в поседении его принцип эко- номии сил, данная модель утверждает, что в познании человек действует путем быстрого и экономичного анализа и сравнений, используя наличные эвристики, «домашние заготов- ки» и т.д. (Л. Росс, Л. Нисбетт, 1999). Но для этого же поведения заметим, характерно и весьма долгосрочное обдумывание различного рода ситуаций, подчас даже самых триви- альных. Фиске (S.T. Fiske) и Тэйлор (S.E. Tailor) предлагают модель человека как мотивиро- ванного тактика, или социального агента, в соответствии с которой он рассматривается как полностью вовлеченный мыслитель, обладающий множественными стратегиями и воз- можностью выбора в соответствии с мотивами, целями и потребностями (1991, с. 13). Ключевыми аспектами избираемой стратегии выступают когнитивные ресурсы, мотивы и цели, характер которых определяет своеобразие поведения. Представленные модели человека отражают эволюцию исследовательских метафор, сформировавшихся в когнитивной традиции и косвенно определяющих понятийный аппа- рат исследователей. Анализ социально-познавательной активности Исходная ориентация на познавательную активность предопределяет и специфику концептуально-понятийного аппарата в когнитивном подходе к психологической феноме- нологии. Во многом он определяется категорией познания как активности, с помощью ко- торой перерабатывается информация. С информационно-процессуальной точки зрения этот процесс означает приобретение, организацию и применение знания, посредством по- знавательных психических процессов. Когнитивный процесс рассматривается через призму основополагающих единиц познавательной активности: категоризация, прототипы, схемы, скрипты, эвристики, сте- реотипы, социальные репрезентации. Исходным пунктом познания выступает категоризация, с помощью которой проис- ходит упорядочивание и систематизация окружающего мира, дискретизация или статиза- ции потока информации об исследуемых объектах, что с неизбежностью приводит к поте- ре многих их динамических свойств и качеств. И тем не менее здесь цель оправдывает средства, так как без наличия стабильных дискретных единиц познания невозможна ори- ентация в настоящем и прогнозирование событий в будущем. Принадлежность объекта, свойства или качества категории носит скорее вероятно- стный характер с уклоном в репрезентативность– от менее типичного к более типичному. Это обстоятельство обусловливает наличие такой познавательной категории, как прото- Многообразие парадигмальных координат современной социальной психологии 136 тип. Прототип обозначает наличие сходных элементов ряда категорий при одновременном различии их. В целом это позволяет выделить класс категорий по совокупности их суще- ственных признаков, по аналогии свойств и качеств изучаемой модели. Абстрактность такой прототипизации уточняется методом экземплярного подхода (Leyens, Dardenne, 1996, c. 113); последний предполагает, что в процессе познания память человека воспроизводит конкретные примеры или образцы, выступающие в качестве ана- логов для распознания нового объекта такого же или аналогичного ряда. Люди, в отличие от объектов неживой природы, классифицируются в соответствии с социальными категориями положения в обществе, этнической принадлежности, религии, национальности и т.п. Как показывают исследования Росбарта (Rothbart) и Тейлора (Taylor), социальные категории обладают ядром – «ядро социальной категории, ее осново- полагающая сущность, направляет нас на поиск логического обоснования наиболее суще- ственных качеств на основе внешних характеристик, проявляя тенденцию обращения с независимыми категориями как с взаимоисключающими и наполнения часто арбитражной по своему содержанию категоризации глубинными значениями» (1992, с. 12). Еще одной познавательной единицей, активно обсуждаемой в психологической ли- тературе, является категория схемы, под которой подразумеваются «когнитивные структу- ры, репрезентирующие знания о понятиях или типов стимулов, включающие их сущест- венные атрибуты и взаимоотношения между атрибутами» [Fiske, Taуlor, 1991, c. 98]. Они представляют ряд взаимосвязанных когниций (мыслей, представлений, аттитюдов), спо- собствующих быстрому распознаванию объектов при наличии ограниченных ресурсов информации о них, «организуют репрезентации людей в отношении тех или иных аспек- тов окружения; эта организация иерархична, имеет низший (воробей), базовый (птица) и высший (животные) уровни» (Leyens, Dardenne, 1996, c. 116). Наиболее продуктивным является базовый уровень, позволяющий совершать обобщения и заключения и на этом основании антиципировать не представленные непосредственно свойства и качества объ- екта. Определяя роль схематизации в социальном познании, отмечается, что, во-первых, любой объект обладает ценностью. Во-вторых, схемы, объединяясь друг с другом, обра- зуют семантические сети, и чем теснее они связаны друг с другом, тем больше вероятность их одновременной активации. В-третьих, отношения между атрибутами схем также могут выступать источником широкого спектра заключений. Наконец, схемы высшего уровня могут быть выведены из схем низшего уровня. Схематический подход к объяснению процесса социального познания довольно продуктивен. Многие особенности поведения людей в различных ситуациях становятся понятными благодаря достраиванию познаваемых объектов окружающего мира, в том числе и неадекватным образом. Широкое распространение в психологической литературе, связанной с проблемами социального познания, стала категория эвристики. Эвристики, по мнению Тверского (A. Tversky) и Канемана (D. Kahneman) [1974], представляют собой неформальные руково- дства, рассматриваемые людьми как полезные при принятии решений и формировании прогнозов в отношении новых объектов или будущего развития событий. Эти прогнозы, или предвосхищения, носят вероятностный характер и тем не менее в существенной сте- пени определяют развитие взаимоотношений и взаимодействия, нередко являются основа- Понятийный аппарат рассмотрения социально-познавательной активности. 137 нием многочисленных ошибок, проявляющихся в приписывании объектам или людям тех характеристик, которых на самом деле нет. Наиболее разработанной категорией социального познания является социальный стереотип. Информация, на которой он основывается, соотносится не с самим объектом, а со знаниями о нем, которые могут оказаться и ложными. Основой формирования социальных стереотипов является отсутствие у человека полной информации об объектах или событиях, давление, оказываемое традициями, нор- мами, ценностными ориентациями и правилами общественного поведения при наличии выраженной потребности в такого рода ориентирах. Начиная с 1980-х годов, происходит интенсивное развитие исследований познава- тельной активности с позиций теории социальных репрезентаций, разработанной С. Мос- ковичи. Продолжая линию рассмотрения человека как «наивного ученого», разработан- ную Хейдером (1956), идет значительно дальше – пытается дополнить схему процесса по- знания, развиваемую в когнитивной традиции, элементами жизненных переживаний и ир- рациональности. Сами социальные репрезентации, как их понимает Московичи, представ- ляют ряд понятий, утверждений и объяснений, порождаемых в повседневной жизни в процессе интер-индивидуальной коммуникации. В обществе они эквивалентны системам представлений и мифов традиционных обществ и являются современными восприятиями здравого смысла: незнакомое, неизвестное, странное становится знакомым и понятным (1981, c. 181). В отличие от имплицитных теорий личности и схем, традиционно представленных в рамках когнитивного подхода, объекты социальных репрезентаций не имеют ограничений, включая идеи, мысли, образы, знания, коллективно разделяемые членами сообщества (Au- gustinos, Inns, 1990, c. 215). Исследования с позиций теории социальных репрезентаций представляют своеоб- разную «новую волну» в изучении социального познания и в то же время находятся в до- вольно жесткой контрадикции с классическим рационально-ориентированным когнити- визмом, продолжающим игнорировать «субъективизм». Тем не менее, именно с этой тео- рией связан у многих оптимизм в решении одной из самых фундаментальных проблем современной социальной психологии и персонологии – стремление к более адекватному описанию особенностей социального бытия личности и ее окружения. |