Янчук_Введение_в_СП_2005. Учебное пособие для вузов. Мн. Асар, 2005. 800 с. Isbn 5736701460
 Скачать 9.82 Mb.
|
|
Глоссарий Категоризация – процесс расчленения информационного потока окружающего мира на значимые единицы, характеризующие свойства и качеств объектов, и обладающие относительной стабильностью в пространстве и времени Прототип – понятие, обозначающее наличие сходных элементов ряда категорий при одновременном различии их. Как единица познавательной прототип позволяет выде- лить класс категорий в совокупности их существенных признаков. Социальные репрезентации – ряд понятий, утверждений и объяснений, поро- ждаемых в повседневной жизни в процессе интер-индивидуальной коммуникации, характеризующих понимание объектов с позиций здравого смысла, или обыденно- го сознания. Схемы -- когнитивные структуры, репрезентирующие знания о понятиях или Многообразие парадигмальных координат современной социальной психологии 138 типов стимулов, включающие их существенные атрибуты и взаимоотношения между атрибутами. Эвристики – принятые неформальные руководства, рассматриваемые людьми как полезные при принятии ими решений и формировании прогнозов в отношении новых объектов или будущего развития событий. Вопросы для обсуждения 1. В чем своеобразие когнитивного подхода к анализу социально- психологической феноменологии? 2. Каковы особенности информационно-процессуального подхода к анализу со- циально-психологической феноменологии? 3. В чем отличия основных моделей рассмотрения социально-когнитивной ак- тивности человека? 4. Каковы основные тенденции развития современного когнитивизма в соци- альной психологии? 5. Почему когнитивисты концентрируются на информационно-процессуальном аспекте активности личности? Для дополнительного чтения 1. Андреева Г.М. Психология социального познания. – М.: Аспект-Пресс, 1997. 2. Современная зарубежная социальная психология. Тексты. – М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984. Основной источник 1. Хьюстон, М. Введение в социальную психологию. Европейский подход: учебник для студентов вузов / М. Хьюстон, В. Штребе. – М.: ЮНИТИ- ДАНА, 2004.. В.А. Янчук Феноменологический подход в социальной психологии и его специ- фика. Каждый человек видит мир по-своему, отражая в нем свою собственную субъек- тивность, свое уникальным образом окрашенное само- и мировосприятие, природу субъ- ективных переживаний, процессов и механизмов, лежащих в основе его жизнедеятельно- сти. Часто в силу своей субъективности он конструирует не имеющие под собой абсо- лютно никаких рациональных оснований образы самого себя и окружающего его мира, живет ими, интерпретирует их. При всей метафоричности такого постижения реальности, в ней проглядывает стремление к «жизненной» феноменологии, «живой» эмпирии, живого конкретного человека, а не пустой абстракции. В социальной психологии эта ориентация наиболее последовательно представлена в экзистенциалистами, позиции которых разделяются психологами феноменологического, экзистенциального, конструктивистского, дискурсивного, гуманистического направлений, многими исследователями когнитивной и психодинамической традиций, занимающихся проблемами человеческой самости, социального познания, интра- и интерсубъективности. Методологические основания экзистенциально-феноменологический под- хода Фундаментом экзистенциально-феноменологического подхода в социальной психо- логии являются онтологический плюрализм, экзистенциализм и феноменология, создаю- щие предпосылки для критики естественнонаучного подхода, доминирующего во многих направлениях психологический исследований. Феноменология изучает явления, связанные с переживанием человеком реальной действительности и с тем, как он представлен в его сознании.Экзистенциальный аспект феноменологии основывается на идее о том, что содержанием человеческого бытия явля- ется его существование, которое обнаруживается в процессе движения от бытия к небы- тию. Взятая в контексте психологии экзистенциально-феноменологическая психология превратилась в психологическую дисциплину, которая ищет объяснения сущности, структуры или форм человеческой жизнедеятельности и поведения посредством описа- тельных по своей сути техник. Феноменология, как философская система, зародилась в начале ХХ века. Ее основа- тель, Э. Гуссерль (E. Husserl), первоначально занимавшийся математикой и естественными науками, поставил себе целью ее разработку как фундаментальной философии для всех научных исследований, но столкнулся с мучительным дуализмом между субъектом и объ- ектом, на котором основываются естественные науки, и с фундаментальным единством, основанным на феномене сознания, раскрыть которое и призвана феноменология. М. Хай- деггер (M. Heidegger) (1889–1976) в свою очередь сконцентрировался на вопросах челове- ческого бытия, также обозначив важные вехи в развитии экзистенциальной феноменоло- гии. Многообразие парадигмальных координат современной социальной психологии 140 В то время как доминирующие в философии и психологии взгляды говорили об обособленности или различии между индивидом и миром (между самостью и другими, между субъектом и объектом), экзистенциально-феноменологическая модель предлагает целостный взгляд на бытие, согласно которому все, что есть или может быть, все, что осознается, что мы отражаем, определяем или различаем, порождается отношением. Само переживание бытия получает свое отражение, когда помещается в контекстуальные отно- шения бытия-в-мире. Таким образом, отражение бытия и фокус внимания, или объект от- ражения являются взаимно фундаментально определяемыми или со-конституируемыми, через их различные экзистенциальные отношения (Heidegger, 1962). Структурная тенденция или «данность», через которую существуют отношения, в экзистенциально-феноменологической теории, была обозначена как интенциальность. Последняя рассматривается как фундаментальные, единовременные, не обособляемые отношения между человеческим сознанием и миром (следует сказать, что наше сознание всегда представляет какую-либо «вещь»), в которых «реальность, как человечески пережи- ваемая, формируется или интерпретируется. Рассматриваемая с точки зрения «бытия», интенциальность обнаруживает, что через реконструирование значений-возможностей «вещей», с которыми мы находимся в отношениях, мы реконструируем их значения- возможности посредством самих же вещей. А это означает, что «самость» и «другие» («мир») делаются значимыми или «приходят в бытие» через их взаимозависимые, со- конституированные отношения. Одним из следствий этой аргументации является то, что каждый из нас активно вовлекается в конструирование или пытается означить пережива- ния себя самих, других людей, всех качеств, объектов и умственных процессов, создаю- щих нашу жизненную реальность. Этот взгляд расходится с естественнонаучными выводами, возможности безлично- стной истины, т.е. об объективной природе реальности. Экзистенциально- феноменологическая модель утверждает, что мы никогда не будем обладать абсолютным знанием о реальном мире, а лишь знанием о мире интерпретируемом, мире, который су- ществует в нашем отражении. В таком случае все наши утверждения о мире или любом его аспекте – включая, конечно, и самих себя, являются в лучшем случае приближениями. Мы никогда не сможем говорить о фактах с полной уверенностью в их истинности в силу того, что мы ограничены нашими же способностями описать или понять вещи такими, какими они есть на самом деле. Некоторые, если не большинство, из таких выводов, могут быть сделаны экспли- цитно, другие являются плодом наших собственных вымыслов и воображения. Ни одно из биологических, нейропсихологических, а иногда и психических ограничений не может быть преодолено, они будут в любом рефлективном утверждении, которое мы делаем о мире или самих себе. Открытие и разъяснение интерпретативных ограничений нашего опыта формируют один из самых важных аспектов экзистенциально- феноменологического подхода, представляющего попытку преодоления социокультурно- и психологически обусловленных предубеждений и выводов. Основным инструментом, посредством которого экзистенциально- феноменологическая модель исследует вопросы о сущности и существовании, является особый метод, обязывающий исследователя искать 1) приостановления влияния собствен- ных предубеждений и предположений на доступность чьих-либо переживаний, и жизнен- Понятийный аппарат рассмотрения социально-познавательной активности. 141 ный опыт; 2) оставаться на описательном уровне интерпретации в целях сосредоточения на непосредственных данных опыта; 3) горизонтализации единиц описания, избегая по- строения какой-либо иерархии значимости между ними – особенно на ранних этапах ис- следования. Несмотря на то, что данный метод обречен на неполноту и незавершенность, он дает все же возможность большей адекватности и предположений, воздействующих на любое наше столкновение с миром. Экзистенциально-феноменологический подход в социальной психологии. Каждый человек видит мир по-своему, отражая в нем свою собственную субъек- тивность, свое уникальным образом окрашенное само- и мировосприятие, природу субъ- ективных переживаний, процессов и механизмов, лежащих в основе его жизнедеятельно- сти. Часто в силу своей субъективности он конструирует не имеющие под собой абсо- лютно никаких рациональных оснований образы самого себя и окружающего его мира, живет ими, интерпретирует их. При всей метафоричности такого постижения реальности, в ней проглядывает стремление к «жизненной» феноменологии, «живой» эмпирии, живого конкретного человека, а не пустой абстракции. В социальной психологии эта ориентация наиболее последовательно представлена в экзистенциалистами, позиции которых разделяются психологами феноменологического, экзистенциального, конструктивистского, дискурсивного, гуманистического направлений, многими исследователями когнитивной и психодинамической традиций, занимающихся проблемами человеческой самости, социального познания, интра- и интерсубъективности. Келли, например, подчеркивал, что для понимания личности куда важнее изучения фактов и событий их интерпретация. Человек живет, создает свои, опосредованные кон- текстом культуры и особенностями индивидуального-психофизического своеобразия, вер- сии различных аспектов бытия, выступающие в форме личностных конструктов или схем, которые определяют его отношение к происходящему и понимание его. Эти конструкты или схемы суть своеобразный алфавит когнитивных репрезентаций мира, без знания кото- рых понимание личности будет неадекватным. Фундаментом экзистенциально-феноменологического подхода в социальной психо- логии являются онтологический плюрализм, экзистенциализм и феноменология, создаю- щие предпосылки для критики естественнонаучного подхода, доминирующего во многих направлениях психологический исследований. Феноменология изучает явления, связанные с переживанием человеком реальной действительности и с тем, как он представлен в его сознании.Экзистенциальный аспект феноменологии основывается на идее о том, что содержанием человеческого бытия явля- ется его существование, которое обнаруживается в процессе движения от бытия к небы- тию. Взятая в контексте психологии экзистенциально-феноменологическая психология превратилась в психологическую дисциплину, которая ищет объяснения сущности, структуры или форм человеческой жизнедеятельности и поведения посредством описа- тельных по своей сути техник. Феноменология, как философская система, зародилась в начале ХХ века. Ее основа- тель, Э. Гуссерль (E. Husserl), первоначально занимавшийся математикой и естественными Многообразие парадигмальных координат современной социальной психологии 142 науками, поставил себе целью ее разработку как фундаментальной философии для всех научных исследований, но столкнулся с мучительным дуализмом между субъектом и объ- ектом, на котором основываются естественные науки, и с фундаментальным единством, основанным на феномене сознания, раскрыть которое и призвана феноменология. М. Хай- деггер (M. Heidegger) (1889–1976) в свою очередь сконцентрировался на вопросах челове- ческого бытия, также обозначив важные вехи в развитии экзистенциальной феноменоло- гии. В то время как доминирующие в философии и психологии взгляды говорили об обособленности или различии между индивидом и миром (между самостью и другими, между субъектом и объектом), экзистенциально-феноменологическая модель предлагает целостный взгляд на бытие, согласно которому все, что есть или может быть, все, что осознается, что мы отражаем, определяем или различаем, порождается отношением. Само переживание бытия получает свое отражение, когда помещается в контекстуальные отно- шения бытия-в-мире. Таким образом, отражение бытия и фокус внимания, или объект от- ражения являются взаимно фундаментально определяемыми или со-конституируемыми, через их различные экзистенциальные отношения (Heidegger, 1962). Структурная тенденция или «данность», через которую существуют отношения, в экзистенциально-феноменологической теории, была обозначена как интенциальность. Последняя рассматривается как фундаментальные, единовременные, не обособляемые отношения между человеческим сознанием и миром (следует сказать, что наше сознание всегда представляет какую-либо «вещь»), в которых «реальность, как человечески пережи- ваемая, формируется или интерпретируется. Рассматриваемая с точки зрения «бытия», интенциальность обнаруживает, что через реконструирование значений-возможностей «вещей», с которыми мы находимся в отношениях, мы реконструируем их значения- возможности посредством самих же вещей. А это означает, что «самость» и «другие» («мир») делаются значимыми или «приходят в бытие» через их взаимозависимые, со- конституированные отношения. Одним из следствий этой аргументации является то, что каждый из нас активно вовлекается в конструирование или пытается означить пережива- ния себя самих, других людей, всех качеств, объектов и умственных процессов, создаю- щих нашу жизненную реальность. Этот взгляд расходится с естественнонаучными выводами, возможности безлично- стной истины, т.е. об объективной природе реальности. Экзистенциально- феноменологическая модель утверждает, что мы никогда не будем обладать абсолютным знанием о реальном мире, а лишь знанием о мире интерпретируемом, мире, который су- ществует в нашем отражении. В таком случае все наши утверждения о мире или любом его аспекте – включая, конечно, и самих себя, являются в лучшем случае приближениями. Мы никогда не сможем говорить о фактах с полной уверенностью в их истинности в силу того, что мы ограничены нашими же способностями описать или понять вещи такими, какими они есть на самом деле. Некоторые, если не большинство, из таких выводов, могут быть сделаны экспли- цитно, другие являются плодом наших собственных вымыслов и воображения. Ни одно из биологических, нейропсихологических, а иногда и психических ограничений не может быть преодолено, они будут в любом рефлективном утверждении, которое мы делаем о мире или самих себе. Открытие и разъяснение интерпретативных ограничений нашего Философско-методологические основания экзистенциальной феноменологии 143 опыта формируют один из самых важных аспектов экзистенциально- феноменологического подхода, представляющего попытку преодоления социокультурно- и психологически обусловленных предубеждений и выводов. Основным инструментом, посредством которого экзистенциально- феноменологическая модель исследует вопросы о сущности и существовании, является особый метод, обязывающий исследователя искать 1) приостановления влияния собствен- ных предубеждений и предположений на доступность чьих-либо переживаний, и жизнен- ный опыт; 2) оставаться на описательном уровне интерпретации в целях сосредоточения на непосредственных данных опыта; 3) горизонтализации единиц описания, избегая по- строения какой-либо иерархии значимости между ними – особенно на ранних этапах ис- следования. Несмотря на то, что данный метод обречен на неполноту и незавершенность, он дает все же возможность большей адекватности и предположений, воздействующих на любое наше столкновение с миром. Основополагающие теоретические подходы к личности в рамках экзи- стенциально-феноменологической модели познания. В соответствии с экзистенциально-феноменологической моделью человеческое бы- тие обнаруживает «всеобщность, неразрывное единство или взаимосвязанность индивида и его мира ... В истинном смысле личность рассматривается как не обладающая существо- ванием вне мира, а мир – как не обладающий существованием вне личности» (Valle и др., 1989, с. 7). В применении к таким наукам, как социальная психология, экзистенциально- феноменологический подход обладает возможностью огромного ряда жизненных прояв- лений. Такой позиции избегают, однако, другие современные теоретические модели лич- ности, предпочитающие ее категоризацию и типологизацию, дифференциацию ее до уровня анализа отдельных ее частей или компонентов. «Экзистенциально- феноменологический подход стремится к сохранению описательного и открыто- законченного уровня анализа человеческой жизни, которая, одновременно, признает как уникальность каждого бытия-в-мире, так и видоразделенность транскультуральной данно- сти бытия человеком, устанавливающей границы – или инварианты данности – для воз- можностей нашей жизни» (Woolfe, Dryden, 182–183). В этом случае человеческие органы чувств, как основа информации, переводимой в перцептивные образы нашим мозгом, являются видообусловленными и ограниченными. Предоставляя возможность осознанного переживания стимулов внешнего мира, органы чувств, в силу их ограниченности, делают невозможной гипотезу о том, что они способны улавливать всевозможные стимулы, воздействующие на них. В отличие от других живых организмов, чьи сенсорные характеристики могут быть отличными или гармонизирован- ными иным образом, человеческое бытие регулируется некоторыми фиксированными “инвариантами” на видовом уровне. В то же время на само- и мировосприятии человека сказываются влияния, обуслов- ленные социокультурным контекстом, который, в свою очередь, влияет и на способ пер- цептивной переработки, и на интерпретацию объектов восприятия. Психолог, интересую- щийся перцептивными процессами, принимает во внимание огромное число таких инва- Многообразие парадигмальных координат современной социальной психологии 144 риантов видового и социокультурного уровней. Более того, существуют искажения, поро- ждаемые самим индивидом, т.е. формируемые жизненной практикой и взаимодействиями, которые имеет каждый из нас. Все эти ограничения приводят к выводу, что мы интерпре- тируем мир в пределах «данностей» наших возможностей, находимся под влиянием пре- дубеждений и предположений, порождаемых социо-культурными различиями вообще и уникальностью нашего собственного развития в частности. По мнению Спинелли (Spinelli), данностями нашего вида могут казаться специально обозначенные или наименованные вещи, которые каждый из нас осознает, и способ того, как это происходит, что зависит от различных лингвистических и социокультурных влия- ний, влияний нашего собственного опыта, предрасполагающего или предубеждающего нас воспринимать мир таким образом, каким мы его воспринимаем. Эта позиция имеет волнующие перспективы, она помещает человеческую личность в неопределенную, релятивистскую реальность, будучи в которой вне зависимости от зна- чений, которые мы обнаружили для себя, и от уверенности в их истинности, они никогда не будут полностью объективными, лишенными предубеждений. Более того, возможности человеческого переживания ограничены и формируются с помощью ряда инвариантов, посредством которых каждое бытие-в-мире интерпретируется уникальным образом. Кро- ме того, в силу со-конституированности существования каждое бытие-в-мире является характерно открыто-законченным и скорее постоянно изменчивым и пластичным, нежели фиксированным и полностью определенным, а значит переменные, составляющие пере- живания каждого человеческого бытия, не целостны и не совершенны по отношению к любому другому человеческому бытию. В лучшем случае может быть достигнуто некото- рое ощущение особенностей переживания мира другим человеком более-менее адекватное их восприятие, но никогда не постигаемое до конца. С позиций экзистенциально- феноменологической психологии этот вывод можно проинтерпретировать так: каждый из нас является одиноким в собственном переживании реальности, и, как ни парадоксально, мы одиноки именно потому, что находимся во взаимоотношениях друг с другом. Пытаясь осознать влияние подобного рода идей, мы сталкиваемся как бы с бес- смысленностью бытия в силу того, что оно не имеет внутренне свободной значимости. «Наша потребность наделять вещи значениями (определяя, расчленяя или ограничивая их) кажется другой “данностью” нашего вида. Наша нетерпимость к бессмысленности оказы- вается глубоко укоренившейся, даже фундаментальной характеристикой. Бессмыслен- ность внушает нам беспокойство – что-либо кажущееся бессмысленным беспокоит нас таким образом, что мы отказываемся принимать его и пытаемся придать ему значение – обычно посредством связывания с другими объектами, значение которых известно нам и с которыми он кажется обладает сходными характеристиками, или посредством приписы- вания ему определенного рода функциональных предназначений, которые, снова, поме- щают его в "означенный” контекст, порождаемый нашим опытом». Эта мысль, принадле- жащая Спинелли, во многом совпадает с механизмами формирования социальных репре- зентаций, описанных Московичи, предполагающих своеобразное сцепление нового знания со старым путем трансформации в понятную для здравого смысла форму, не вызывающую когнитивного диссонанса. Это в свою очередь ведет к пересечению идей в отношении спе- цифики социально-познавательной активности людей с позиций разных научно- теоретических традиций и школ. Основополагающие теоретические подходы к личности 145 Экзистенциально-феноменологическая модель беспокойства по поводу бытия ис- пользует понятие страх – «angst», вызванный осознанием того, что в мире нет иных значе- ний кроме относительных, которые мы создаем сами; что мы не можем полагаться на не- сомненность фактов или целей, не можем знать того, что с нами произойдет, когда мы пе- рестанем быть людьми? Эта временность, выражающая наше событийное ничтожество, являет собою наиболее фундаментальный источник страха. Ничтожество, бессмысленность, одиночество являются той ценой, которую мы пла- тим за свою свободу, за попытку быть аутентичным как человеческое бытие (Heidegger, 1962). Чтобы избежать страха мы «дегуманизируем» себя, становимся пассивными, безот- ветственными, кажемся детерминированными волей и капризами других, ищем спасения от внешней правды, перманентных значений, утверждений о высшей заинтересованности в истинности своих целей. Такая позиция в отношении к жизни была определена как не- аутентичность(Heidegger, 1962) или нечестность (Sartre, 1956), ее апелляции явно сво- дятся к снижению беспокойства и неопределенности бытия-в-мире. Экзистенциально феноменологическая идея выбора часто неверно интерпретирует- ся и сводится к утверждению о том, что мы обладаем полной свободой выбора кем и ка- ким быть. Но это неверно. Выбор, в котором мы свободны, порождается ситуативной сво- бодой, т.е. в рамках границ наших интенциальных отношений друг к другу как со- конституированности «бытия-в-мире». Мы скорее свободны в выборе не того, чего хотим, а того, как реагировать на неизбежные “стимулы”, короче «мы осуждены на выбор» (Sartre, 1956). Следовательно, наш выбор соответствует уровню интерпретаций, а не собы- тийному или стимульному уровню. В этом контексте angst не столько представляет беспо- коящий аспект жизни, с которым приходится работать психологу, сколько возможность и ответственность бытия – быть радостным или отчаявшимся, жизнеутверждающим или конформным по отношению к своей событийной ничтожности.. Особенности экзистенциально-феноменологического подхода в социаль- ной психологии. Каждый человек видит мир по-своему, отражая в нем и свою собственную природу субъективности переживаний, процессов и механизмов, лежащих в основе его предубеж- дений, иррациональных действий и т.п. Смещение акцентов в сторону «оживления» социальной психологии посредством обращения к феноменологии жизни реальных людей было ускорено, в частности, бунтом студентов психологических факультетов американских университетов против академиче- ской психологии с ее ориентацией на использование естественнонаучной методологии и лабораторного эксперимента. Едкие замечания о том, что американская социальная психо- логия дает лишь знания об особенностях американских студентов – психологов, состав- лявших подавляющее большинство участников лабораторных экспериментов, и ничего более, подвигли ученых к поиску новых подходов и инструментов исследования. Теории, основывающиеся на позициях экзистенциально-феноменологического под- хода, оказались наиболее продуктивными в плане «жизненной» эмпирии и интерпретации. |