Профессиональная педагогика. Учебное пособие (Усманов В.В., Слес. Учебное пособие Пенза пгта 20 11 рособразование
 Скачать 3.44 Mb.
|
|
Глава IV. Психолого-педагогические проблемы подросткового и юношеского возраста 1. Психопатии и акцентуации характера у подростков Психопатии – это такие аномалии характера, которые, по словам П.Б. Ганнушкина (1933), “определяют весь психический облик индиви- дуума, накладывая на весь его душевный склад свой властный отпеча- ток”, “в течение жизни… не подвергаются сколько-нибудь резким изме- нениям”, “мешают… приспособляться к окружающей среде”. Эти три критерия были обозначены О.В. Кербиковым (1962) как тотальность и относительная стабильность патологических черт характера и их выра- женность до степени, нарушающей социальную адаптацию. Указанные критерии служат также основными ориентирами в диаг- ностике психопатий у подростков. Тотальность психологических черт ха- рактера выступает в этом возрасте особенно ярко. Подросток, наделенный психопатией, обнаруживает свой тип характера в семье и школе, со сверст- никами и старшими, в учебе и на отдыхе, в труде и в развлечениях, в усло- виях обыденных и привычных, и в чрезвычайных ситуациях. Всюду и все- гда гипертимный подросток кипит энергией, шизоидный отгораживается от окружения незримой завесой, а истероидный жаждет привлечь к себе внимание. Тиран дома и примерный ученик в школе, тихоня под суровой властью и разнузданный хулиган в обстановке попустительства, беглец из дома, где царит гнетущая атмосфера или семью раздирают противоречия, отлично уживающийся в хорошем интернате – все они не должны, тем не менее, сразу причисляться к психопатам, даже если весь подростковый пе- риод происходит у них под знаком нарушенной адаптации. Относительная стабильность черт характера является менее доступ- ным для оценки в этом возрасте ориентиром. Слишком короток бывает еще жизненный путь. Под сколько-нибудь резкими изменениями в подро- стковом возрасте следует понимать неожиданные трансформации харак- тера, внезапные и коренные смены типа. Если очень веселый, общитель- ный, шумливый, неугомонный ребенок превращается вдруг в угрюмого, замкнутого, ото всех отгороженного подростка или нежный, ласковый, очень чувствительный и эмоциональный в детстве становится изощрен- но-жестоким, холодно-расчетливым, бездушным к близким юношей, то все это, скорее всего не соответствует критерию относительной стабиль- ности, и как бы не были выражены психопатические черты, случаи эти нередко оказываются за рамками психопатии. 181 Типы акцентуаций характера весьма сходны и частично совпадают с типами психопатий. Еще на заре учения о психопатиях возникла проблема отграничения их от крайних вариантов нормы. В.М. Бехтерев (1886) упоминал о “пере- ходных состояниях между психопатией и нормальным состоянием”. П.Б. Ганнушкин (1933) подобные случаи обозначал как “латентную пси- хопатию”, М. Framer (1949) и О.В. Кербиков (1961) – как “предпсихопатию”, Г.К. Ушаков (1973) – как “крайние варианты нормального характера”. Наибольшую известность получил термин К. Leongard (1968) – “ак- центуированная личность”. Однако правильнее говорить об “акцентуациях характера” (Личко; 1977). Личность – понятие гораздо более сложное, чем характер. Она включает интеллект, способности, наклонности, мировоззре- ние и т.д. В описаниях К. Leongard речь идет именно о типа характера. Отличия между акцентуациями характера и психопатиями основы- ваются на диагностических критериях П.Б. Ганнушкина (1933) – О.В. Кербикова (1962). При акцентуациях характера может не быть ни одного из этих признаков: ни относительной стабильности характера на протя- жении жизни, ни тотальности его проявлений во всех ситуациях, ни со- циальной дезадаптации как следствия тяжести аномалии характера. Во всяком случае, никогда не бывает соответствия всем этим трем призна- кам психопатии сразу. В добавление можно отметить еще один важный признак, отличаю- щий акцентуации и психопатии (Личко, 1977). При психопатиях деком- пенсации, острые аффективные и психопатические реакции, социальная дезадаптация возникает от любых психических травм, в самых разнооб- разных трудных ситуациях, от всевозможных поводов и даже без види- мой причины. При акцентуациях нарушения возникают только при опре- деленного рода психических травмах, в некоторых трудных ситуациях, а именно лишь тогда, когда они адресуются к месту “наименьшего сопро- тивления”, к “слабому звену” данного типа характера. Иные трудности и потрясения, не задевающие этой ахиллесовой пяты, не приводят к нару- шениям и переносятся стойко. При каждом типе акцентуации имеются свойственные ему, отличные от других типов, “слабые места”. На основании сказанного можно дать следующее определение ак- центуации характера. Акцентуации характера – это крайние варианты нормы, при кото- рых отдельные черты характера чрезмерно усилены, вследствие чего об- 182 наруживается избирательная уязвимость в отношении определенного рода психогенных воздействий при хорошей и даже повышенной устойчивос- ти к другим. В зависимости от степени выраженности было выделено две степе- ни акцентуации характера: явная и скрытая (Личко; Александров; 1973). Явная акцентуация. Эта степень акцентуации относится к крайним вариантам нормы. Она отличается наличием довольно постоянных черт определенного типа характера. В подростковом возрасте особенности характера часто заостряют- ся, а при действии психогенных факторов, адресующихся к “месту наи- меньшего сопротивления”, могут наступать временные нарушения адап- тации, отклонения в поведении. При повзрослении особенности харак- тера остаются достаточно выраженными, но компенсируются и обычно не мешают адаптации. Скрытая акцентуация. Эта степень, видимо, должна быть отнесена не к крайним, а к обычным вариантам нормы. В обыденных, привычных ус- ловиях, черты определенного типа характера выражены слабо или не про- являются совсем. Даже при продолжительном наблюдении, разносторон- них контактах и детальном знакомстве с биографией трудно бывает соста- вить четкое представление об определенном типе характера. Однако черты этого типа могут ярко, порой неожиданно, выявиться под влиянием тех ситуаций и психических травм, которые предъявляют повышенные требо- вания к месту “наименьшего сопротивления”. Психогенные факторы ино- го рода, даже тяжелые, не только не вызывают психических расстройств, но могут даже не выявить типа характера. Если же такие черты и выявля- ются, это, как правило, не приводит к заметной социальной дезадаптации. 2. Краткие сведения о группировках типов психопатии и акцентуаций характера Систематика, которой мы придерживаемся при дальнейшем изло- жении, в основном исходит из классификации П.Б. Ганнушкина (1933), Г.Е. Сухаревой (1959) и типов акцентуированных личностей у взрослых, по К. Leongard (1964, 1968). Однако наша систематика отличается от пре- дыдущих двумя особенностями. Во-первых, она предназначена специ- ально для подросткового возраста. Все типы описываются такими, каки- ми они в этом возрасте предстают. Во-вторых, она охватывает психопа- тии, т.е. патологические отклонения характера и акцентуации, т.е. край- ние варианты нормы. 183 ГИПЕРТИМНЫЙ ТИП Этот тип психопатией детально описан Schneider (1923) и П.Б. Ган- нушкиным (1933) у взрослых и Г.Е. Сухаревой (1959) у детей и подрост- ков. П.Б. Ганнушкин дал этому типу название “конституционально-воз- бужденный” и включил в группу циклоидов. Сведения от родных свидетельствуют, что с детства гипертимные под- ростки отличаются большой подвижностью, общительностью, болтливос- тью, чрезмерной самостоятельностью, склонностью к озорству, недостат- ком чувства дистанции в отношении ко взрослым. С первых лет жизни они везде вносят много шума, любят компании сверстников и стремятся коман- довать ими. Воспитатели детских учреждений жалуются на их неугомонность. Первые трудности могут выявиться при поступлении в школу. При хо- роших способностях, живом уме, умении все схватывать на лету обнаружи- вается неусидчивость, отвлекаемость, недисциплинированность. Учатся по- этому они очень неровно – то блеснут пятерками, то “нахватают” двоек. Главная черта гипертимных подростков – почти всегда очень хоро- шее, даже приподнятое настроение. Лишь изредка и ненадолго эта сол- нечность омрачается вспышками раздражения, гнева, агрессии. Хорошее настроение гипертимных подростков гармонично сочетает- ся с хорошим самочувствием, высоким жизненным тонусом, нередко цве- тущим внешним видом. У них всегда хороший аппетит и здоровый сон. Реакция эмансипации бывает особенно отчетливой. В силу этого с родителями, педагогами, воспитателями легко возникают конфликты. К ним ведут мелочный контроль, повседневная опека, наставления и нра- воучения, “проработка” в семье и на публичных собраниях. Все это обычно вызывает только усиление “борьбы за самостоятельность”, непослуша- ние, нарочитое нарушение правил и порядков. Стараясь вырваться из-под опеки семьи, гипертимные подростки охотно уезжают в лагеря, уходят в туристические походы и т.п., но и там вскоре приходят в столкновение с установленным режимом и дисциплиной. Как правило, обнаруживается склонность к самовольным отлучкам, иногда продолжительным. Истин- ные побеги из дому у гипертимов встречаются нечасто. Реакция группирования проходит не только под знаком постоян- ного тяготения к компаниям сверстников, но и стремления к лидерству в эти компаниях. Неудержимый интерес ко всему вокруг делает гипертимных подрос- тков неразборчивыми в выборе знакомств. Контакт со случайными встреч- ными не представляет для них проблемы. Устремляясь туда, где “кипит 184 жизнь”, они порой могут оказаться в неблагоприятной среде, попасть в асоциальную группу. Всюду они быстро осваиваются, перенимают мане- ры, обычаи, поведение, одежду, модные “хобби”. Алкоголизация представляет для гипертимов серьезную опасность с подросткового возраста. Выпивают они в компаниях с приятелями. Пред- почитают неглубокие эйфоризирующиие стадии опьянения, но легко ста- новятся на путь частых и регулярных выпивок. Реакция увлечения отличается у гипертимных подростков богатством и разнообразием проявлений, но главное – крайним непостоянством хоб- би. Коллекции сменяются азартными играми, одно спортивное увлечение другим, один кружок на другой, мальчики нередко отдают мимолетную дань техническим увлечениям, девочки – художественной самодеятельности. Аккуратность отнюдь не составляет их отличительной черты ни в занятия, ни в выполнении обещаний, ни, что особенно бросается в глаза, в денежных делах. Рассчитывать они не умеют и не хотят, охотно берут в долг, отодвигая в сторону неприятную мысль о последующей расплате. Всегда хорошее настроение и высокий жизненный тонус создают бла- гоприятные условия для переоценки своих способностей и возможностей. Избыточная уверенность в своих силах побуждает “показать себя”, предстать перед окружающими в выгодном свете, прихвастнуть. Но им присуща ис- кренность задора, действительная уверенность в собственных силах, а не натужное стремление “показать себя больше, чем есть на самом деле”, как у настоящих истероидов. Лживость не является их характерной чертой, она может быть обусловлена необходимостью извернуться в трудной ситуации. Самооценка гипертимных подростков отличается достаточной ис- кренностью. Гипертимно-неустойчивый вариант психопатизации является наибо- лее частым. Здесь жажда развлечений, веселья, рискованных похождений все более выступает на первый план и толкает на пренебрежение занятия- ми работой, на алкоголизацию и употребление наркотиков, на сексуаль- ные эксцессы и делинквентность – все это в конечном итоге может при- вести к асоциальному образу жизни. Решающую роль в том, что на гипертимной акцентуации произрас- тает гипертимно-неустойчивая психопатия, обычно играет семья. Как чрезмерная опека – гиперпротекция, мелочный контроль и жестокий дик- тат, да еще сочетающийся с неблагополучием внутрисемейных отноше- ний, так и гипоопека, безнадзорность могут служить стимулами к разви- тию гипертимно-неустойчивой психопатии. 185 Гипертимно-истероидный вариант встречается значительно реже. На фоне гипертимности постепенно вырисовываются истероидные черты. При столкновении с жизненными трудностями, при неудачах, в отчаян- ных ситуациях и при угрозе серьезных наказаний возникает и желание разжалобить других (вплоть до демонстративных суицидных действий), и произвести впечатление своей незаурядностью, и прихвастнуть, “пус- тить пыль в глаза”. Возможно, в развитии этого типа также важнейшую роль играет среда. Воспитание по типу “кумира семьи” (Гиндикин, 1961), потакание прихотям в детстве, избыток похвал по поводу мнимых и дей- ствительных способностей и талантов, привычка всегда быть на виду, созданная родителями, а иногда и неправильными действиями воспита- телей, обусловливают в подростковом периоде трудности, которые могут оказаться непреодолимыми. Гипертимно-аффективный вариант психопатизации отличается уси- лением черт аффективной взрывчатости, что создает сходство экспло- зивными психопатиями. Вспышки раздражения и гнева, нередко свой- ственные гипертимам, когда они встречают противодействие или терпят неудачи, здесь становятся особенно бурными и возникают по малейшему поводу. На высоте аффекта нередко утрачивается контроль над собой: брань и угрозы вырываются без всякого учета обстановки, в агрессии собственные силы не соизмеряются с силами объекта нападения, а со- противление может достигать “буйного безумства”. Все это обычно по- зволяет говорить о формировании психопатии возбудимого типа. Это понятие, нам представляется, подразумевает весьма сборную группу. Сход- ство гипертимной аффективности с эксплозивностью эпилептоидов ос- тается чисто внешним: здесь присуща большая отходчивость, склонность легко прощать обиды и даже дружить с тем, с кем только что был в ссоре. Отсутствуют и другие эпилептоидные черты. Возможно, в формирова- нии этого варианта психопатизации существенную роль могут играть не столь редкие у мальчиков гипертимного типа черепно-мозговые травмы. ЦИКЛОИДНЫЙ ТИП Как известно, этот тип был описан в 1921 г. Kretscmer и сперва стал широко использоваться в психиатрических исследованиях. П.Б. Ганнуш- кин (1933) включил в “группу циклоидов” четыре типа психопатов: “кон- ституционально-депрессивных”, “конституционально-возбужденных” (ги- пертимных), циклотимных и эмотивно-лабильных. Циклотимия им рас- сматривалась как тип психопатии. 186 В подростковом возрасте можно видеть два варианта циклоидной акцентуации: типичные и лабильные циклоиды. Типичные циклоиды в детстве ничем не отличаются от сверстников или чаще производят впечатление гипертимов. С наступлением подростко- вого периода возникает первая субдепрессивная фаза. Ее отличает склон- ность к апатии и раздражительности. С утра ощущается вялость и упадок сил, все валится из рук. То, что раньше давалось легко и просто, теперь требует неимоверных усилий. Труднее становится учится. Людское обще- ство начинает тяготить, компании сверстников избегаются, приключения и риск теряют всякую привлекательность. Прежде шумные и бойкие под- ростки в эти периоды становятся вялыми домоседами. Падает аппетит, но вместо свойственной выраженным депрессиям бессонницы нередко наблю- дается сонливость (Озерецковский, 1972). Созвучно настроению все при- обретает пессимистическую окраску. Мелкие неприятности и неудачи, ко- торые обычно начинают сыпаться из-за падения работоспособности, пе- реживаются крайне тяжело. На замечания и укоры нередко отвечают раз- дражением, порой грубостью и гневом, но в глубине души впадая еще в большее уныние. Серьезные неудачи и нарекания окружающих могут углу- бить субдепрессивное состояние или вызвать острую аффективную реак- цию с суицидными попытками. Обычно лишь только в этом случае цикло- идные подростки попадают под наблюдение психиатра. У типичных циклоидов фазы обычно непродолжительны и длятся две-три недели. У циклоидных подростков имеются свои “места наименьшего сопро- тивления”. Важнейшим из них, вероятно, является неустойчивость к ко- ренной ломке жизненного стереотипа. Этим, видимо, объясняются прису- щие циклоидам затяжные субдепрессивные реакции на первом курсе выс- ших учебных заведений (Строгонов, 1973). Резкое изменение характера учебного процесса, обманчивая легкость первых студенческих дней, от- сутствие ежедневного контроля со стороны преподавателей, сменяющееся необходимостью усвоить в короткий период зачетно-экзаменационной сес- сии гораздо больший, чем в школе, материал, – все это ломает привитый предшествующими десятилетиями учебный стереотип. Способность в пе- риод подъема налету усваивать материал школьной программы здесь ока- зывается недостаточной. Упущенное приходится наверстывать усиленны- ми занятиями, а в субдепрессивной фазе и это не приводит к желаемым результатам. Переутомление и астения затягивают субдепрессивную фазу, появляется отвращение к учебе и к умственной работе вообще. 187 Лабильные циклоиды, в отличие от типичных, во многом прибли- жаются к лабильному (эмоционально-лабильному или реактивно-лабиль- ному) типу. Фазы здесь гораздо короче – несколько “хороших” дней сме- няют несколько “плохих”. “Плохие” дни более отмечены дурным настро- ением, чем вялостью, упадком сил, неудовлетворительным самочувстви- ем. В пределах одного периода возможны короткие перемены настрое- ния, вызванные соответствующими известиями или событиями. Но, в отличие от описываемого далее лабильного типа, нет чрезмерной эмоци- ональной реактивности, постоянной готовности настроения легко и кру- то меняться от незначительных причин. Подростковые поведенческие реакции у циклоидов, как типичных, так и лабильных, обычно выражены умеренными эмансипационными ус- тремлениями и реакции группирования со сверстниками усиливаются в период подъема. Увлечения отличаются нестойкостью – в субдепрессив- ные периоды их забрасывают, в период подъема находят новые или воз- вращаются к прежним заброшенным. Заметного снижения сексуального влечения в субдепрессивной фазе сами подростки обычно не отмечают, хотя, по наблюдению близких, сексуальные интересы в “плохие дни” гас- нут. Выраженные нарушения поведения (делинквентность, побеги из дому, знакомство с наркотиками) мало свойственны циклоидам. К алкоголиза- ции в компаниях они обнаруживают склонность в периоды подъема. Су- ицидальное поведение в виде аффективных (но не демонстративных) по- пыток или истинных покушений возможно в субдепрессивной фазе. Самооценка характера у циклоидов формируется постепенно, по мере того как накапливается опыт “хороших” и “плохих” периодов. У подростков этого опыта еще нет, и поэтому самооценка может быть еще очень неточна. ЛАБИЛЬНЫЙ ТИП Этот тип наиболее полно описан под разными наименованиями “эмо- ционально-лабильный”, (Schneider,1923), “реактивно-лабильный” (П.Б. Ган- нушкиным, 1933) или “эмотивно-лабильный” (Leongard, 1964, 1968) и др. В детстве лабильные подростки, как правило, особенно не выделя- ются среди сверстников. Лишь у некоторых обнаруживается склонность к невротическим реакциям. Однако почти у всех детство наполнено ин- фекционными заболеваниями, вызываемыми условно-патогенной флорой. Частые ангины, непрерывные “простуды”, хронические пневмонии, рев- матизм, пиелоциститы, холециститы и др. заболевания, хотя протекают и не в тяжелых формах, но склонны принимать затяжное и рецидивирую- 188 щее течение. Возможно, фактор “соматической инфантилизации” играет важную роль во многих случаях формирования лабильного типа. Главная черта лабильного типа – крайняя изменчивость настроения. Можно говорить о намечающемся формировании лабильного типа в случаях, когда настроение меняется слишком часто и чрезмерно круто, а по- воды для этих коренных изменений бывают ничтожными. Кем-то нелестно сказанное слово, неприветливый взгляд случайного собеседника, некстати пошедший дождь, оторвавшаяся от костюма пуговица способны погрузить в унылое и мрачное расположение духа при отсутствии каких-либо серьез- ных неприятностей и неудач. В то же время какая-нибудь приятная беседа, интересная новость, мимолетный комплимент, удачно к случаю одетый кос- тюм, услышанные от кого-либо, хотя и малореальные, но заманчивые перс- пективы могут поднять настроение, даже отвлечь от действительных непри- ятностей, пока они снова не напомнят чем-либо о себе. При психиатричес- ком осмотре во время откровенных и волнующих бесед, когда приходится касаться самых разных сторон жизни, на протяжении получаса можно ви- деть не раз готовые навернуться слезы и вскоре радостную улыбку. Настроению присущи не только частые и резкие перемены, но и значи- тельная их глубина. От настроения данного момента зависят и самочувствие, и аппетит, и сон, и трудоспособность, и желание побыть одному или только вместе с близким человеком, или же устремиться в шумное общество, в ком- панию, на люди. Соответственно настроению и будущее то расцвечивается радужными красками, то представляется серым и унылым, и прошлое пред- стает то как цепь приятных воспоминаний, то кажется сплошь состоящим из неудач, ошибок и несправедливостей. Одни и те же люди, одно и то же окружение кажутся то милым, интересным и привлекательным, то надоев- шим, скучным и безобразным, наделенным всяческими недостатками. Маломотивированная смена настроения иногда создает впечатление о поверхности и легкомыслии. Но это суждение не соответствует истине. Представители лабильного типа способны на глубокие чувства, на боль- шую и искреннюю привязанность. Это, прежде всего, сказывается в их отношении к родным и близким, но лишь к тем, от кого они сами чувству- ют любовь, заботу и участие. К ним привязанность сохраняется, несмот- ря на легкость и частоту мимолетных ссор. Не менее свойственна лабильным подросткам и преданная дружба. В друге они стихийно ищут психотерапевта. Они предпочитают дружить с тем, кто в минуты грусти и недовольства способен отвлечь, утешить, рас- сказать что-нибудь интересное, приободрить, убедить, что “все не так страш- 189 но”, но и в то же время в минуты эмоционального подъема легко отклик- нуться на радость и веселье, удовлетворить потребность сопереживания. Лабильные подростки весьма чутки ко всякого рода знакам внима- ния, благодарности, похвалам и поощрениям – все это доставляет им ис- креннюю радость, но вовсе не побуждает к заносчивости или самомне- нию. Порицания, осуждения, выговоры, нотации глубоко переживаются и способны вторгнуть в беспросветное уныние. Действительные непри- ятности, утраты, несчастья лабильные подростки переносят чрезвычай- но тяжело, обнаруживая склонность к реактивным депрессиям, тяжелым невротическим срывам. Реакция эмансипации у лабильных подростков выражена весьма уве- ренно. Им хорошо в семье, если они чувствуют там любовь, тепло и уют. Эмансипационная активность проявляется в виде коротких вспышек, обусловленных капризами настроения и обычно трактуемых взрослыми как простое упрямство. Им чужд и опьяняющий азарт игр, и скрупулезная дотошность кол- лекционирования, и настойчивое совершенствование силы, ловкости уме- ний и высоты утонченных интеллектуально-эстетических наслаждений. Самооценка отличается искренностью (Ефременкова, Иванов, 1971). Лабильные подростки хорошо знают особенности своего характера, зна- ют, что они “люди настроения” и что от настроения у них все зависит. Отдавая отчет в слабых сторонах своей натуры, они не пытаются что- либо скрыть или затушевать, а как бы предлагают окружающим прини- мать их такими, какие они есть. В том, как относятся к ним окружающие, они обнаруживают удивительно хорошую интуицию – сразу, при первом контакте чувствуя, кто к ним расположен, кто безразличен, а в ком таится хоть капля недоброжелательности или неприязни. Ответное отношение возникает незамедлительно и без попыток его утаить. АСТЕНО-НЕВРОТИЧЕСКИЙ ТИП У подростков астено-невротического типа с детства нередко обна- руживаются признаки невропатии – беспокойный сон и плохой аппетит, капризность, пугливость, плаксивость, иногда ночные страхи, ночной энурез, заикание и т.п. Главными чертами астено-невротической акцентуации являются повышенная утомляемость, раздражительность и склонность к ипохонд- ричности. Утомляемость особенно проявляется в умственных занятиях. Умеренные физические нагрузки переносятся лучше, однако физические 190 напряжения, например необходимые при спортивных соревнованиях, ока- зываются невыносимыми. Раздражительность неврастеников существенно отличается от гневности эпилептоидов и вспыльчивости гипертимов и более всего сходна с аффективными вспышками у подростков лабильно- го типа. Раздражение возникает нередко по ничтожному поводу, легко изливается на окружающих, порой случайно попавших под горячую руку, и столь же легко сменяется раскаянием и даже слезами. В отличие от эпи- лептоидов аффект не отличается ни постепенным накипанием, ни силой, ни продолжительностью. В отличие от вспыльчивости гипертимов пово- дом для вспышек вовсе не обязательно служит встречаемое противодей- ствие, бурного неистовства аффект также не достигает. Склонность к ипо- хондризации является особенно типичной чертой. Такие подростки вни- мательно прислушиваются к своим телесным ощущениям, охотно лечат- ся, укладываются в постель, подвергаются осмотрам. Наиболее частым источником ипохондрических переживаний, особенно у мальчиков, ста- новится сердце (Кургановский, 1965). Делинквентность, побеги из дому, алкоголизация и другие наруше- ния поведения подросткам астено-невротического типа не свойственны. Но это не означает, что специфически подростковые поведенческие ре- акции у них отсутствуют. Стремление к эмансипации или тяга к группиро- ванию со сверстниками, не получая прямого выражения в силу астенич- ности, утомляемости и т.п., могут исподволь подогревать маломотивиро- ванные вспышки раздражения в отношении родителей, воспитателей, стар- ших вообще, побуждать к обвинению родителей в том, что их здоровью уделяется мало внимания, или же порождать глухую неприязнь к сверст- никам, у которых специфически-подростковые поведенческие реакции выражаются прямо и открыто. Сексуальная активность обычно ограни- чивается короткими и быстро истощающимися вспышками. К сверстни- кам тянутся, скучают без их компании, но быстро от них устают и ищут отдыха, одиночества или общества с близким другом. Самооценка астено-невротических подростков обычно отражает их ипохондрические установки. Они отмечают зависимость плохого настро- ения от дурного самочувствия, плохой сон ночью и сонливость днем, раз- битость по утрам. В мыслях о будущем центральное место занимают за- боты о собственном здоровье. Они сознают также, что утомляемость и раздражительность глушат их интерес к новому, делают непереносимы- ми критику и возражения, стесняющие их правила. Однако далеко не все особенности отношений подмечаются достаточно хорошо. 191 СЕНСИТИВНЫЙ ТИП С детства проявляется пугливость и боязливость. Такие дети часто бояться темноты, сторонятся животных, страшатся остаться одни. Они чуждаются слишком бойких и шумных сверстников не любят чрезмерно подвижных и озорных игр, рискованных шалостей, избегают больших детских компаний, чувствуют робость и застенчивость среди посторон- них, в новой обстановке и вообще не склонны к легкому общению с не- знакомыми людьми. Все это иногда производит впечатление замкнутос- ти, отгороженности от окружающего и заставляет подозревать свойствен- ные шизоидам аутистические наклонности. Однако с теми, к кому эти дети привыкли, они достаточно общительны. Сверстникам они нередко предпочитают игры с малышами, чувствуя себя среди них увереннее и спокойнее. Не проявляется также свойственный шизоидам ранний инте- рес к абстрактным знаниям, “детская энциклопедичность”. Многие чте- нию охотно предпочитают тихие игры, рисование, лепку. К родным они иногда обнаруживают чрезвычайную привязанность, даже при холодном отношении или суровом обращении с их стороны. Отличаются послуша- нием, часто слывут “домашним ребенком”. Школа пугает их скопищем сверстников, шумом, возней, суетой и дра- ками на переменах, но, привыкнув к одному классу и даже страдая от некото- рых соучеников, они неохотно переходят в другой коллектив. Учатся обычно старательно. Пугаются всякого рода контрольных, проверок, экзаменов. Не- редко стесняются отвечать перед классом, боясь сбиться, вызвать смех, или, наоборот, отвечают гораздо меньше того, что знают, чтобы не прослыть выс- кочкой или чрезмерно прилежным учеником среди одноклассников. Начало пубертатного периода обычно происходит без особых ос- ложнений. Трудности адаптации чаще возникают в 16-19 лет. Именно в этом возрасте выступают оба главных качества сенситивного типа, отме- ченные П.Б. Ганнушкиным, – “чрезвычайная впечатлительность” и “рез- ко выраженное чувство собственного достоинства” (Ганнушкин, 1964). Реакция эмансипации у сенситивных подростков бывает выражена до- вольно слабо. К родным сохраняется детская привязанность. К опеке стар- ших относятся не только терпимо, но даже охотно ей подчиняются. Упреки, нотации и наказания со стороны близких скорее вызывают слезы, угрызения совести и даже отчаяние, чем обычно свойственный подросткам протест. Рано формируются чувство долга, ответственности, высокие мораль- ные и этические требования и к окружающим, и к самому себе. Сверстники ужасают грубостью, жестокостью, циничностью. В себе же видится мно- 192 жество недостатков, особенно в области качеств морально-этических и волевых. Источником угрызений у подростков мужского пола зачастую слу- жит столь частый в этом возрасте онанизм. Возникают самообвинения в “гнусности” и “распутстве”, жестокие укоры в неспособности удержатся от столь пагубной привычки. Онанизму приписывается также собственное слабоволие во всех областях, робость и застенчивость, неудачи в учебе вследствие якобы слабеющей памяти или свойственная иногда периоду роста худоба, диспропорциональность телосложения и т.п. Чувство собственной неполноценности у сенситивных подростков делает особенно выраженной реакцию гиперкомпенсации. Они ищут са- моутверждения не в стороне от слабых мест своей натуры, не в областях, где могут раскрыться их способности, а именно там, где особенно чув- ствуют свою неполноценность. Девочки стремятся показать свою весе- лость. Робкие и стеснительные мальчики натягивают на себя личину раз- вязности и даже нарочитой заносчивости, пытаются показать свою энер- гию и волю. Но как только ситуация неожиданно для них требует смелой решительности, они тут же пасуют. Если удается установить с ними дове- рительный контакт, и они чувствуют от собеседника симпатию и поддер- жку, то за спавшей маской “все нипочем” оказываются жизнь, полная уко- ров и самобичевания, тонкая чувствительность и непомерно высокие тре- бования к самому себе. Нежданное участие и сочувствие могут сменить заносчивость, браваду на бурно хлынувшие слезы. В силу той же реакции гиперкомпенсации сенситивные подростки оказываются на общественных постах (старосты и т.п.). Их выдвигают воспитатели, привлеченные послушанием и старательностью. Однако их хватает лишь на то, чтобы с большой личной ответственностью выпол- нять формальную сторону порученной им функции, но неформальное лидерство в таких коллективах достается другим. Намерение избавиться от робости и слабоволия толкает мальчиков на занятия силовыми вида- ми спорта: борьбой, гантельной гимнастикой и т.п. В отличие от шизоидов сенситивные подростки не отгораживаются от товарищей, не живут в воображаемых фантастических группах и не способны быть “белой вороной” в обычной подростковой среде. Они разборчивы в выборе приятелей, предпочитают близкого друга большой компании, очень привязчивы к дружбе. Некоторые из них любят иметь более старших по возрасту друзей. Обычная подростковая группа ужаса- ет их господствующими там шумом, развязностью, грубостью. 193 Ни к алкоголизации, ни к употреблению наркотиков, ни к делинк- вентному поведению сенситивные подростки не склонны. Сенситивные юноши, как правило, даже не курят, алкогольные напитки же способны внушать им отвращение. Самооценка сенситивных подростков отличается довольно высоким уровнем объективности. Подмечается свойственная с детства обидчивость и чувствительность, застенчивость, которая особенно мешает подружить- ся с кем хочется, неумение быть вожаком, заводилой, душой компании, не- приязнь к авантюрам и приключениям, всякого рода риску и острым ощу- щениям, отвращение к алкоголю, нелюбовь к флирту и ухаживаниям. Они подчеркивают, что не склонны ни легко ссориться, ни быстро мириться. У многих из них имеются проблемы, к которым они не могут определить своего отношения или не хотят делать это. Чаще всего этими проблемами являются отношение к друзьям, своему окружению, критике в свой адрес, деньгам, спиртным напиткам. Видимо, все это бывает связано с окрашен- ными эмоциями, затаенными переживаниями. Питая отвращение ко лжи и маскировке, сенситивные подростки отказ предпочитают неправде. Слабым звеном сенситивных личностей является отношение к ним окружающих. Непереносимой для них оказывается ситуация, где они ста- новятся объектом насмешек или подозрения в неблаговидных поступках, когда на их репутацию падает малейшая тень или когда они подвергают- ся несправедливым обвинениям. ПСИХАСТЕНИЧЕСКИЙ ТИП Психастенические проявления в детстве незначительны и ограни- чиваются робостью, пугливостью, моторной неловкостью, склонностью к рассуждательству и ранними “интеллектуальными интересами”. Иногда уже в детском возрасте обнаруживаются навязчивые явле- ния, особенно фобии – боязнь незнакомых людей и новых предметов, темноты, боязнь оказаться за запертой дверью и т.п. Реже можно наблю- дать появление навязчивых действий, невротических тиков и т.п. Критическим периодом, когда психастенический характер разверты- вается почти во всей своей полноте, являются первые классы школы. В эти годы безмятежное детство сменяется первыми требованиями к проявле- нию ответственности. Подобные требования представляют один из самых чувствительных ударов для психастенического характера. Воспитание в условиях “повышенной ответственности”, когда родители возлагают не- 194 детские заботы по надзору и уходу за младшими или беспомощными ста- риками, положение старшего среди детей в трудных материальных и быто- вых условия способствует становлению психастении (Сухарева, 1959). Главными чертами психастенического типа в подростковом возрас- те является нерешительность и склонность к рассуждательству, тревож- ная мнительность и любовь к самоанализу и, наконец, легкость образо- вания обсессий – навязчивых страхов, опасений, действий, ритуалов, мыслей, представлений. Тревожная мнительность психастенического подростка отличается от сходных черт астено-невротического и сенситивного типа. Если асте- но-невротическому типу присущ страх за свое здоровье (ипохондричес- кая направленность мнительности и тревоги), а для сенситивного типа свойственно беспокойство по поводу отношения, возможных насмешек, пересудов, неблагоприятного мнения о себе окружающих (релативная направленность мнительности и тревоги), то опасения психастеника це- ликом адресуются к возможному, даже маловероятному в будущем (футу- ристическая направленность). Как бы чего ни случилось ужасного и не- поправимого, как бы ни произошло какого-либо непредвиденного несча- стья с ними самими, а еще страшнее с теми близкими, к которым они обнаруживают патологическую привязанность. Опасности реальные и невзгоды, уже случившиеся, пугают куда меньше. У подростков особен- но характерной бывает тревога за мать – как бы она ни заболела и ни умерла, хотя ее здоровье никому не внушает никаких опасений, как бы ни попала в катастрофу, ни погибла бы под транспортом. Если мать опазды- вает с работы, где-то без предупреждения задерживается, психастеничес- кий подросток не находит себе места. Защитой от постоянной тревоги за будущее становятся специально выдуманные приметы и ритуалы. Если, например, шагая в школу, обхо- дить все люки, не наступая на их крышки, то не провалишься на экзаме- нах, если не дотрагиваться до ручек двери, то не заразишься и не заболе- ешь, если при всякой вспышке страха за мать произносить про себя са- мим придуманное заклинание, то с ней ничего не случится и т.п. Другой защитой становится специально выработанный педантизм и формализм. Нерешительность и рассуждательство у психастенического подрост- ка идут рука об руку. Такие подростки бывают сильны на словах, но не в действиях. Всякий самостоятельный выбор, как бы малозначим он ни был, – например, какой фильм пойти посмотреть в воскресенье, – может 195 стать предметом долгих и мучительных колебаний. Однако уже принятое решение должно быть немедленно исполнено. Ждать психастеники не уме- ют, проявляя удивительное нетерпение. У психастенических подростков нередко приходится видеть реакцию гиперкомпенсации в отношении сво- ей нерешительности и склонности к сомнениям. Эта реакция проявляется у них самоуверенными безапелляционными суждениями, утрированной ре- шительностью и скоропалительностью действий в моменты, когда требу- ется неторопливая осмотрительность и осторожность. Постигающие вслед- ствие этого неудачи еще более усиливают нерешительность и сомнения. Склонность к самоанализу более всего распространяется на размыш- ления по поводу мотивов своих поступков и действий, проявляется в ком- пании в своих ощущениях и переживаниях. Физическое развитие психастеников обычно оставляет желать луч- шего. Спорт дается им плохо. Обычно у психастенических подростков особенно слабы и неловки руки при более сильных ногах. Поэтому при- влечение к спорту лучше начинать с бега, прыжков, лыж и т.п., что такому подростку облегчает возможность утвердиться. Все описанные формы проявления подростковых нарушений пове- дения несвойственны психастеникам. Ни делинквентность, ни побеги из дому, ни алкоголь, ни наркотики, ни даже суицидальное поведение в труд- ных ситуациях не встречаются. Их место, видимо, полностью вытеснили навязчивости, мудрствование и самоанализ. Самооценка, несмотря на склонность к самоанализу, далеко не все- гда бывает правильной. Часто наступает тенденция находить у себя са- мые разнообразные черты характера, включая совершенно несвойствен- ные (например, истероидные). ШИЗОИДНЫЙ ТИП Название “шизоид” обычно приписывается Kretschmer (1921), хотя впервые было употреблено в 1917 г. Эльмигером (цит. по Т.И. Юдину, 1926), но именно благодаря первому оно стало наиболее распространен- ным для обозначения этого типа характера. Наиболее существенной чертой данного типа считается замкнутость (Kahn; 1926), отгороженность от окружающего, неспособность или не- желание устанавливать контакты, снижение потребности в общении. Шизоидные черты выявляются раньше, чем особенности характера всех других типов. С первых детских лет поражает ребенок, который любит иг- 196 рать один, не тянется к сверстникам, избегает шумных забав, предпочитает держаться среди взрослых, иногда подолгу молча слушает их беседы. К это- му иногда добавляется какая-то холодность и недетская сдержанность. Подростковый период является самым тяжелым для шизоидной пси- хопатии. С наступлением полового созревания все черты характера выступают с особой яркостью. Замкнутость, отгороженность от сверстников бросаются в глаза. Иногда духовное одиночество даже не тяготит шизоидного подрос- тка, который живет в своем мире, своими необычными для других интереса- ми и увлечениями, относясь со снисходительным пренебрежением или яв- ной неприязнью ко всему, что наполняет жизнь других подростков. Но чаще же шизоиды страдают сами от своих замкнутости, одиночества, неспособ- ности к общению, невозможности найти себе друга по душе. Неудачные по- пытки завязать приятельские отношения, мимозоподобная чувствительность в моменты их поиска, быстрая истощаемость в контакте (“не знаю о чем еще говорить”) нередко побуждают к еще большему уходу в себя. Недостаток интуиции проявляется отсутствием “непосредственного чутья действительности” (Ганнушкин, 1933), неумением проникнуть в чу- жие переживания, угадать желания других, догадаться о неприязненном отношении к себе или, наоборот, о симпатии и расположении, уловить мо- мент, когда не следует навязывать свое присутствие и когда, наоборот, надо выслушать, почувствовать, не оставлять собеседника с самим собой. К дефициту интуиции следует добавить тесно с ним связанный недо- статок сопереживания – неумение разделять радость и печаль другого, по- нять обиду, почувствовать чужое волнение и беспокойство. Иногда это обозначают как слабость эмоционального резонанса. Недостаток интуи- ции и сопереживания обусловливает, вероятно, то, что называют холодно- стью шизоидов. Их поступки могут быть жестокими, что скорее связано с неспособностью вчувствоваться в страдания других, чем желанием полу- чить садистическое наслаждение. К гамме шизоидных особенностей мож- но добавить неумение убеждать своими словами других (Каменева, 1974). Внутренний мир почти всегда закрыт от посторонних взоров. Лишь перед немногими избранными занавес может внезапно приподняться, но никогда не до конца, и столь же нежданно вновь упасть. Шизоид нередко раскрывается перед людьми малознакомыми, даже случайными, но в чем- то импонирующими его прихотливому выбору. Но он может навсегда ос- таться скрытой, непонятной вещью в себе для близких или тех, кто знает 197 его много лет. Богатство внутреннего мира свойственно далеко не всем шизоидным подросткам и, конечно, связано с определенным интеллектом или талантом. Поэтому далеко не каждый из них может послужить иллюс- трацией слов (Kretschmer, 1921) о подобии шизоидов “лишенным украше- ний римским виллам, ставни которых закрыты от яркого солнца, но в су- мерках которых справляются роскошные пиры”. Но во всех случаях внут- ренний мир шизоидов бывает заполнен увлечениями и фантазиями. Недоступность внутреннего мира и сдержанность в проявлении чувств делают непонятными и неожиданными для окружения многие по- ступки шизоидов, ибо все, что им предшествовало, – весь ход пережива- ний и мотивов – осталось скрытым. Некоторые выходки носят характер чудачества, но, в отличие от истероидов, они не служат цели привлечь в себе всеобщее внимание. Реакция эмансипации нередко проявляется весьма своеобразно. Шизоидный подросток может долго терпеть мелочную опеку в быту, под- чиняться установленному для него распорядку жизни и режиму, но реаги- ровать бурным протестом на малейшую попытку вторгнуться без позво- ления в мир его интересов, увлечений и фантазий. Вместе с тем эманси- пационные устремления легко могут оборачиваться социальной нонкон- формностью – негодованием по поводу существующих правил и поряд- ков, насмешками над распространенными вокруг идеалами, духовными ценностями, интересами, злопыхательством по поводу “отсутствия сво- боды”. Подобного рода суждения могут долго и скрытно вынашиваться и неожиданно для окружающих реализоваться в публичных выступлени- ях или решительных действиях. Зачастую поражает прямолинейная кри- тика других лиц без учета ее последствий для себя. Как правило, шизоидные подростки стоят особняком от компаний сверстников. Их замкнутость затрудняет вступление в группу, а их неподат- ливость общему влиянию, общей атмосфере, их неконформность не по- зволяет ни слиться с группой, ни подчиниться ей. Попав же в подростко- вую группу нередко случайно, они остаются в ней белыми воронами. Иногда они подвергаются насмешкам и даже жестоким преследованиям со сторо- ны сверстников, иногда же, благодаря своим независимости, холодной сдер- жанности, неожиданному умению постоять за себя, они внушают уваже- ние и заставляют соблюдать дистанцию. Успех в группе сверстников может оказаться в сфере сокровенных мечтаний шизоидного подростка. В своих фантазиях он творит подобные группы, где занимает положение вождя и 198 любимца, где чувствует себя свободно и легко и получает те эмоциональ- ные контакты, которых не достает ему в реальной жизни. Реакция увлечения у шизоидных подростков выступает обычно ярче, чем все другие специфические поведенческие реакции этого возраста. Ув- лечения нередко отличаются необычностью, силой и устойчивостью. Чаще всего приходится встречать интеллектуально-эстетические хобби. Большин- ство шизоидных подростков любит книги, поглощает их запоем, чтению предпочитает все другие увлечения. Выбор для чтения может быть строго избирательным – только определенная эпоха из истории, только опреде- ленный жанр литературы, определенное течение в философии и т.п. Вооб- ще в интеллектуально-эстетических хобби поражает прихотливость выбо- ра предмета. Нам приходилось встречать у современных подростков увле- чение санскритом, китайскими иероглифами, древнееврейским языком, сри- совыванием порталов соборов и церквей, генеалогией дома Романовых, органной музыкой, сопоставлением конституций разных государств и раз- ных времен и т.д. и т.п. Все это никогда не делается напоказ, а только для себя, увлечениями делятся, если встречают искренний интерес. Часто таят их, боясь непонимания и насмешек. При менее высоком уровне интеллекта и эстетических притязаний дело может ограничиться мене изысканными, но не менее странными предметами увлечений. На втором месте стоят хобби мануально-телесного типа. Неуклю- жесть, неловкость, негармоничность моторики, нередко приписываемая шизоидам, встречается далеко не всегда, а упорное стремление к телесно- му совершенствованию может сгладить эти недостатки. Систематичес- кие занятия гимнастикой, плавание, велосипед, упражнения йогов соче- таются обычно с отсутствием интереса к коллективным спортивным иг- рам. Место увлечений могут занимать одинокие многочасовые пешие или велосипедные прогулки. Некоторым шизоидам хорошо даются тонкие ручные навыки – игра на музыкальных инструментах, прикладное искус- ство – все это также может составить предмет увлечений. Самооценка шизоидов отличается констатацией того, что связано с замкнутостью, одиночеством, трудностью контактов, непониманием со стороны окружающих. Отношение к другим проблемам оценивается го- раздо хуже. Противоречивости своего поведения они обычно не замеча- ют или не придают ей значения. Любят подчеркивать свою независимость и самостоятельность. 199 ЭПИЛЕПТОИДНЫЙ ТИП Главными чертами эпилептоидного типа являются склонность к дисфориям и тесно связанная с ним аффективная взрывчатость, напря- женное состояние инстинктивной сферы, иногда достигающее аномалии влечений, а также вязкость, тугоподвижность, тяжеловесность, инерт- ность, откладывающие отпечаток на всей психике, – от моторики и эмо- циональности до мышления и личностных ценностей. Дисфории, для- щиеся часами и днями, отличают злобно-тоскливая окраска настроения, накипающее раздражение, поиск объекта, на котором можно сорвать зло. Аффективные разряды эпилептоида лишь при первом впечатлении кажутся внезапными. Их можно сравнить с разрывом парового котла, который прежде долго и постепенно закипает. Повод для взрыва может быть слу- чайным, сыграть роль последней капли. Аффекты не только очень силь- ны, но и продолжительны – эпилептоид долго не может остыть. Картина эпилептоидной психопатии в части случаев выявляется еще в детстве. С первых лет такие дети могут подолгу, многими часами плакать и их невозможно бывает утешить, ни отвлечь, ни приструнить. В детстве дисфории проявляются капризами, стремлением нарочито изводить ок- ружающих, хмурой озлобленностью. Рано могут обнаружиться садисти- ческие склонности – такие дети любят мучить животных, исподтишка избивать и дразнить младших и слабых, издеваться над беспомощными и неспособными дать отпор. В детской компании они претендуют не про- сто на лидерство, а на роль властелина, устанавливающего свои правила игр и взаимоотношений, диктующего всем и все, но не всегда в свою пользу. Можно видеть также недетскую бережливость одежды, игрушек, всего своего. Любые попытки покуситься на их ребячью собственность вызывают крайне злобную реакцию. В первые школьные годы выступает мелочная скрупулезность в ве- дении тетрадей, всего ученического хозяйства, но эта повышенная акку- ратность превращается в самоцель и может полностью заслонить суть дела, саму учебу. В подавляющем большинстве случаев картина эпилептоидной психо- патии развертывается лишь в период полового созревания от 12 до 19 лет. Аффективные разряды могут быть следствием дисфории – подрос- тки в этих состояниях нередко сами ищут повода для скандала. Но аф- фекты могут быть плодом и тех конфликтов, которые легко возникают у 200 эпилептоидных подростков вследствие их властности, неуступчивости, жестокости и себялюбия. Повод для гнева может быть мал и ничтожен, но он всегда сопряжен хотя бы с незначительным ущемлением интере- сов. В аффекте выступает безудержная ярость – циничная брань, жесто- кие побои, безразличие к слабости и беспомощности противника и не- способность учесть его превосходящую силу. Эпилептоидный подрос- ток в ярости способен наотмашь по лицу ударить престарелую бабку, стол- кнуть с лестницы показавшего ему язык малыша, броситься с кулаками на заведомо сильного обидчика. В драке обнаруживается стремление бить противника по гениталиям. Вегетативный аккомпанемент аффекта также ярко выражен – в гневе лицо наливается кровью, выступает пот и т.д. Инстинктивная жизнь в подростковом возрасте оказывается осо- бенно напряженной. Сексуальное влечение пробуждается с силой. Одна- ко свойственная эпилептоидам повышенная забота о своем здоровье, “страх заразы” до поры до времени сдерживают случайные связи, застав- ляют отдать предпочтение более или менее постоянным партнерам. Лю- бовь у представителей этого типа почти всегда бывает окрашена мрачны- ми тонами ревности. Измен как действительных, так и мнимых, они ни- когда не прощают. Невинный флирт трактуется как тяжкое предательство. Реакция эмансипации у эпилептоидных подростков нередко проте- кает очень тяжело. Дело может доходить до полного разрыва с родными, в отношении которых выступает крайняя озлобленность и мстительность. Эпилептоидные подростки не только требуют свободы, самостоятельно- сти, избавления от власти, но и “прав”, своей доли имущества, жилища, материальных благ. При конфликтах с матерью и отцом они не могут дер- жаться за бабушек и дедушек, которые их балуют, о них заботятся, им потакают. В отличие от представителей других типов, эпилептоидные подростки не склонны генерализовывать реакцию эмансипации с родите- лей на все старшее поколение, на существующие порядки и обычаи. На- оборот, перед начальством они бывают готовы на угодничество, если ждут поддержки или каких-либо выгод для себя. Реакция группирования со сверстниками тесно сопряжена со стрем- лением к властвованию, поэтому охотно выискивается компания из млад- ших, слабых, безвольных, не способных дать отпор. В группе такие под- ростки хотят установить свои порядки, выгодные для них самих. Симпа- тиями они не пользуются, и их власть держится на страхе перед ними. Они чувствуют себя нередко на высоте в условиях жесткого дисципли- 201 нарного режима, где умеют угодить начальству, добиться определенных преимуществ, завладеть формальными постами, дающими в их руки оп- ределенную власть, установить диктат над другими и использовать осо- бое положение к собственной выгоде. Их боятся, но постепенно против них зреет бунт, в какой-то момент их “подводят” и они оказываются низ- ринутыми со своего начальственного пьедестала. Реакция увлечения обычно бывает выражена достаточно ярко. По- чти все эпилептоиды отдают дань азартным играм. В них пробуждается почти инстинктивная тяга к обогащению. Коллекционирование их при- влекает также прежде всего материальной ценностью собранного. В спорте заманчивым кажется то, что позволяет развить физическую силу. Подвижные коллективные игры даются им плохо. Совершенствование ручных навыков, особенно если это сулит определенные материальные блага (прикладное искусство, ювелирная работа и т.п.), также может ока- заться в сфере материальных увлечений. Многие из них любят музыку и пение. В отличие от истероидов охотно занимаются ими наедине, полу- чая от своих упражнений какое-то особое чувственное удовольствие. Самооценка эпилептоидных подростков носит однобокий характер. Как правило, они отмечают склонность к мрачному расположению духа, свои соматические особенности – крепкий сон и трудность пробужде- ний, любовь сытно и вкусно поесть, силу и напряженность сексуального влечения, отсутствие застенчивости и даже свою склонность к ревности. Они подмечают свою осторожность к незнакомому, приверженность к правилам, аккуратности и порядку, нелюбовь к пустым мечтаниям и пред- почтение жить реальной жизнью. В остальном, в особенности во взаи- моотношениях с окружающими, они представляют себя значительно бо- лее конформными, чем это есть на самом деле. ИСТЕРОИДНЫЙ ТИП Его главная черта – беспредельный эгоцентризм, ненасытная жажда постоянного внимания к своей особе, восхищения, удивления, почитания, сочувствия. На худой конец предпочитается даже негодование или нена- висть, направленные в свой адрес, но только не безразличие и равнодушие – только не перспектива остаться незамеченным (“жаждущие повышенной оценки”, по Schneider, 1923). Все остальные качества истероида питаются этой чертой. Внушаемость, которую нередко выдвигают на первый план, отличается избирательностью: от нее ничего не остается, если обстановка 202 внушения или самовнушение не льют воду на мельницу эгоцентризма. Лжи- вость и фантазирование целиком направлены на приукрашение своей пер- соны. Кажущаяся эмоциональность в действительности оборачивается от- сутствием глубоких искренних чувств при большой экспрессии эмоций, театральности, склонности к рисовке и позерству. Истероидные черты нередко намечаются с ранних лет (Юсевич, 1934; Певзнер, 1941; Michaux, 1952; Сухарева, 1959). Такие дети не выносят, ког- да при них хвалят других ребят, когда другим уделяют внимание. Игрушки им быстро надоедают. Желание привлекать к себе взоры, слушать восторги и похвалы становится насущной потребностью. Они охотно пред зрителя- ми читают стихи, танцуют, поют и многие из них действительно обнару- живают неплохие артистические способности. Успехи в учебе в первых классах во многом определяются тем, ставят ли их в пример другим. Среди поведенческих проявлений истероидности у подростков на первое место следует поставить суицидальность. Речь идет о несерьезных попытках, демонстрациях, “псевдосуицидах”, “суицидальном шантаже”. Способы при этом выбираются либо безопасные (порезы вен на предплечьи, лекарства из домашний аптечки), либо рассчитанные на то, что серьезная попытка будет предупреждена окружающими (приготовле- ние к повешению, изображение попытки выпрыгнуть из окна или бро- ситься под транспорт на глазах у присутствующих и т.п.). Обильная суицидальная “сигнализация” нередко предшествует де- монстрации или сопровождает ее: пишутся различные прощальные за- писки, делаются “тайные” признания приятелям, записываются “после- дние слова” на магнитофоне и т.п. Нередко причиной, толкнувшей истероидного подростка на “суи- цид”, называется неудачная любовь. Однако часто удается выяснить, что это лишь романтическая завеса или просто выдумка. Действительной причиной обычно служит уязвленное самолюбие, утрата ценного для дан- ного подростка внимания, страх упасть в глазах окружающих, особенно сверстников, лишится ореола “избранника”. Конечно, отвергнутая любовь, разрыв, предпочтение соперника или соперницы наносят чувствительный удар по эгоцентризму истероидного подростка, особенно если все собы- тия развертываются на глазах приятелей и подруг. Сама же суицидальная демонстрация с переживаниями окружающих, суетой, скорой помощью, любопытством случайных свидетелей дает немалое удовлетворение ис- тероидному эгоцентризму. 203 Свойственное истероидам “бегство в болезнь”, изображение необыч- ных таинственных заболеваний принимают иногда в среде некоторых под- ростковых компаний, в частности подражающих западным “хиппи”, но- вую форму, выражаясь стремлением попасть в психиатрическую больницу и тем заполучить в подобной среде репутацию необычности. Для дости- жения этой цели используются разыгрывание роли наркомана, суицидаль- ные угрозы и, наконец, жалобы, почерпнутые из учебников психиатрии, причем разного рода деперсонализационно-дереализационные симптомы и циклические колебания настроения пользуются особой популярностью. Алкоголизация или употребление наркотиков у истероидных подро- стков также иногда носит демонстративный характер. У истероидных подростков сохраняются черты детских реакций оппозиции, имитации и др. Чаще всего приходится видеть реакцию оп- позиции на утрату или уменьшение привычного внимания со стороны родных, на потерю роли семейного кумира. Проявления реакции оппози- ции могут быть теми же, что в детстве, – уход в болезнь, попытки изба- виться от того, на кого внимание переключилось (например, заставить мать разойтись с появившемся отчимом), но чаще эта детская реакция оппозиции выявляется подростковыми нарушениями поведения. Выпив- ки, знакомство с наркотиками, прогулы, воровство, асоциальные компа- нии предназначаются для того, чтобы просигнализировать: “Верните мне прежнее внимание, иначе я собьюсь с пути!” Реакция имитации может многое определять в поведении истероидного подростка. Однако модель, избранная для подражания, не должна заслонять саму подражающую пер- сону. Поэтому для имитации избирается образ абстрактный или лицо, пользующееся популярностью среди подростков, но не имеющее непос- редственного контакта с данной группой (“кумир моды”). Иногда же под- ражание зиждется на собирательном образе: в погоне за оригинальнос- тью воспроизводятся сногсшибательные высказывания одних, необыч- ная одежда других, вызывающая манера вести себя третьих и т.п. Выдумки подростков-истероидов отчетливо разнятся от фантазий шизоидов. Истероидные фантазии изменчивы, всегда предназначены для определенных слушателей и зрителей, подростки легко вживаются в роль, ведут себя соответственно своим выдумкам. Реакция эмансипации может иметь бурные внешние проявления: побеги из дому, конфликты с родными и старшими, громогласные требо- вания свободы и самостоятельности и т.п. Однако по сути дела настоя- щая потребность свободы и самостоятельности вовсе не свойственна 204 подросткам этого типа – от внимания и забот близких они совсем не жаж- дут избавиться. Эмансипационные устремления часто сползают на рель- сы детской реакции оппозиции. Реакция группирования со сверстниками всегда сопряжена с пре- тензиями на лидерство или на исключительное положение в группе. Не обладая ни достаточной стеничностью, ни бестрепетной готовностью в любой момент силой утвердить свою командную роль, подчинить себе других, истероид рвется к лидерству доступными для него путями. Обла- дая хорошим интуитивным чутьем настроения группы, еще назревающих в ней порой неосознанных желаний и стремлений, истероиды могут быть их первыми выразителями, выступать в роли зачинщиков и зажигателей. В порыве, в экстазе, воодушевленные обращенными на них взглядами, они могут повести за собой других, даже проявить безрассудную сме- лость. Но они всегда оказываются вожаками на час – перед неожиданны- ми трудностями пасуют, друзей легко предают, лишенные восхищенных взоров, сразу теряют весь задор. Главное, группа вскоре распознает за внешними эффектами их внутреннюю пустоту. Это осуществляется осо- бенно быстро, когда истероидные подростки добиваются лидерской по- зиции, “пуская пыль в глаза” историями о своих былых удачах и приклю- чениях. Все это ведет к тому, что истероидные подростки не склонны слишком долго задерживаться в одной и той же подростковой группе и охотно устремляются в новую, чтобы начать все сначала. Если от истеро- идного подростка слышишь, что он разочаровался в своих приятелях, можно смело полагать, что те “раскусили” его. Увлечения почти целиком сосредоточиваются в области эгоцентри- ческого типа хобби. Предпочитаются те виды искусства, которые наибо- лее модны среди подростков своего круга (в настоящее время чаще всего джазовые ансамбли, эстрада) или поражают своей необычностью (напри- мер, театр мимов). Подражание йогам и хиппи представляет в этом отно- шении особенно благодатную почву. Самооценка истероидных подростков далека от объективности. Подчеркиваются те черты характера, которые в данный момент могут произвести впечатление. НЕУСТОЙЧИВЫЙ ТИП Kraepelin (1951) назвал представителей этого типа безудержными, не- устойчивыми (при сходстве названий “лабильный” и “неустойчивый” следу- ет указать на то, что первое относится к эмоциональной сфере, а второе – к 205 поведению). Schneider (1923) и Stutte (1960) более подчеркнули в своих на- званиях недостаток воли (“безвольные”, “слабовольные”). Их безволие от- четливо выступает, когда дело касается учебы, труда, исполнения обязаннос- тей и долга, достижения целей, которые ставят перед ними родные, старшие, общество. Однако в поиске развлечений представители этого типа также не обнаруживают напористости, а скорее плывут по течению. В детстве они отличаются непослушанием, непоседливостью, всю- ду и во все лезут, но при этом трусливы, боятся наказаний, легко подчи- няются другим детям. Элементарные правила поведения усваиваются с трудом. За ними все время приходится следить. У части из них встреча- ются симптомы невропатии (заикание, ночной энурез и т.д.). С первых классов школы нет желания учиться. Только при непрес- танном и строгом контроле, нехотя подчиняясь, они выполняют задания, всегда ищут случая отлынивать от занятий. Вместе с тем рано обнаружи- вается повышенная тяга к развлечениям, удовольствиям, праздности, без- делью. Они убегают с уроков в кино или просто погулять по улице. Под- стрекаемые более стеничными сверстниками, могут ради компании сбе- жать из дома. Все дурное словно липнет к ним. Склонность к имитации у неустойчивых подростков отличается избирательностью: образами для подражания служат лишь те модели поведения, которые сулят немедлен- ные наслаждения, смену легких впечатлений, развлечения. Еще детьми они начинают курить. Легко идут на мелкие кражи, готовы все дни про- водить в уличных компаниях. Когда же они становятся подростками, то прежние увлечения, вроде кино, их уже не удовлетворяют, и они допол- няют их более сильными и острыми ощущениями – в ход идут хулиганс- кие поступки, алкоголизация, наркотики. С наступлением пубертатного периода такие подростки стремятся высвободиться из-под родительской опеки. Реакция эмансипации у неус- тойчивых подростков тесно сопряжена все с теми же желаниями развле- чения и удовольствия. Истинной любви к родителям они никогда не пи- тают. К бедам и заботам семьи они относятся с равнодушием и безразли- чием. Родные для них – лишь источник средств для наслаждений. Неспособные сами занять себя, они очень плохо переносят одино- чество и рано тянутся к уличным подростковым группам. Трусость и не- достаточная инициативность не позволяют им занять в них место лиде- ра. Обычно они становятся орудиями таких групп. В групповых правона- рушениях им приходится таскать каштаны из огня, а плоды пожинают лидер и более стеничные члены группы. 206 Их увлечения целиком ограничиваются информативно-коммуника- тивным типом хобби да азартными типами игр. К спорту они испытыва- ют отвращение. Только автомашина и мотоцикл сохраняют заманчивость как источник гедонического наслаждения бешеной скоростью с рулем в руках. Но упорные занятия и здесь отталкивают их. Учеба легко забрасывается. Никакой труд не становится привлека- тельным. Работают они только в силу крайней необходимости. Поражает их равнодушие к своему будущему, они не строят планов, не мечтают о какой-либо профессии или о каком-либо положении для себя. Они цели- ком живут настоящим, желая извлечь из него максимум развлечений и удовольствий. Трудности, испытания, неприятности, угроза наказаний – все это вызывает одинаковую реакцию – убежать подальше. Побеги из дому и интернатов – нередкий поступок неустойчивых подростков. Слабоволие является, видимо, одной из основных черт неустойчи- вых. Именно слабоволие позволяет удержать их в обстановке сурового и жестко регламентированного режима. Когда же за ними непрерывно сле- дят, не позволяют отлынивать от работы, когда безделье грозит суровым наказанием, а ускользнуть некуда, да и вокруг все работают – они на вре- мя смиряются. Но как только опека начинает ослабевать, они немедлен- но устремляются в ближайшую “подходящую компанию”. Слабое место неустойчивых – безнадзорность, обстановка попустительства, открыва- ющая просторы для праздности и безделья. Самооценка неустойчивых подростков нередко отличается тем, что они приписывают себе либо гипертимные, либо конформные черты. КОНФОРМНЫЙ ТИП П.Б. Ганнушкин (1933) метко обрисовал черты этого типа – посто- янную готовность подчиниться голосу большинства, шаблонность, ба- нальность, склонность к ходячей морали, благонравию, консерватизму, однако он неудачно связал данный тип с низким интеллектом. В действи- тельности дело вовсе не в интеллектуальном уровне. Подобные субъекты нередко хорошо учатся, получают высшее образование, при определен- ных условиях с успехом работают. Главная черта характера этого типа – постоянная и чрезмерная кон- формность к своему непосредственному привычному окружению. Этим личностям свойственны недоверие и настороженное отноше- ние к незнакомцам. Как известно, в современной социальной психологии 207 под конформностью принято понимать подчинение индивидуума мне- нию группы в противоположность независимости и самостоятельности. В разных условиях каждый субъект обнаруживает ту или иную степень конформности. Однако при конформной акцентуации характера это свой- ство постоянно выявляется, будучи самой устойчивой чертой. Представители конформного типа – это люди своей среды. Их глав- ное качество, главное жизненное правило – думать “как все”, поступать “как все”, стараться, чтоб все у них было “как у всех” – от одежды и до- машней обстановки до мировоззрения и суждений по животрепещущим вопросам. Под “всеми” подразумевается обычное непосредственное ок- ружение. От него они не хотят ни в чем отставать, но и не любят выде- ляться, забегать вперед. Это особенно проступает на примере отношения к модной одежде. Когда появляется какая-нибудь новая необычная мода, нет более ярых ее хулителей, чем представители конформного типа. Но как только их среда осваивает эту моду, скажем брюки или юбки соответ- ствующей длины и ширины, как они сами облачаются в такую же одежду, забывая о том, что говорили два-три года назад. В жизни они любят руко- водствоваться сентенциями и в трудных ситуациях склонны в них искать утешения (“утраченного – не воротишь” и т.п.). Стремясь всегда быть в соответствии со своим окружением, они совершенно не могут ему проти- востоять. Поэтому конформная личность – полностью продукт своей микросреды. В хорошем окружении – это неплохие люди и неплохие ра- ботники. Но, попав в дурную среду, они со временем усваивают все ее обычаи и привычки, манеры и правила поведения, как бы все это ни про- тиворечило предыдущим и каким бы пагубным ни было. Хотя адаптация у них первое время происходит тяжело, но когда осуществляется, новая среда становится таким же диктатором поведения, как раньше была пре- жняя. Поэтому конформные подростки “за компанию” легко спиваются, могут быть втянуты в групповые нарушения. Конформность сочетается с поразительной некритичностью. Все, что говорит привычное для них окружение, все, что они узнают через привыч- ный для них канал информации, – это для них и есть истина. И если через этот же канал начинают поступать сведения, явно не соответствующие дей- ствительности, они по-прежнему принимают их за чистую монету. Ко всему этому конформные субъекты – консерваторы по натуре. Они не любят новое, потому что не могут к нему быстро приспособить- ся, трудно осваиваются в новой ситуации. 208 От еще одного качества зависит их профессиональный успех. Они – неинициативны. Очень хорошие результаты могут достигаться на любой ступени социальной лестницы, лишь бы работа, занимаемая должность не требовали постоянной личной инициативы. Если именно этого от них требует ситуация, они дают срыв на любой, самой незначительной долж- ности, выдерживая гораздо более высококвалифицированную и даже на- пряженную работу, если она четко регламентирована. Опекаемое взрослыми детство не дает чрезмерных нагрузок для кон- формного типа. Они совсем не склонны менять свою подростковую группу, в кото- рой свыклись и освоились. Нередко решающим в выборе учебного заве- дения является то, куда идет большинство товарищей. Одна из самых тяжелых психических травм, которая, по-видимому, для них существует, – это когда привычная подростковая группа почему-либо их изгоняет. Лишенные собственной инициативы конформные подростки могут быть втянуты в групповые правонарушения, в алкогольные компании, подбиты на побег из дому или науськаны на расправу с чужаками. Реакция эмансипации ярко проявляется только в случае, если роди- тели, педагоги, старшие отрывают конформного подростка от привыч- ной ему среды сверстников, если они противодействуют его желанию “быть как все”, перенять распространенные подростковые моды, увлече- ния, манеры, намерения. Увлечения конформного подростка целиком оп- ределяются его средой и модой времени. Самооценка характера конформных подростков может быть неплохой. СМЕШАННЫЕ ТИПЫ Эти типы составляют почти половину случаев явных акцентуаций. Их особенности нетрудно представить на основании предыдущих описаний. Встречающиеся сочетания неслучайны. Они подчиняются определенным закономерностям. Черты одних типов сочетаются друг с другом довольно часто, а других – практически никогда. Существуют два рода сочетаний. Промежуточные типы обусловлены эндогенными закономерностя- ми, прежде всего генетическими факторами, а также, возможно, особен- ностями развития в детстве. К ним относятся уже описанные лабильно- циклоидный и конформно-гипертимный типы, а также сочетания лабиль- ного типа с астено-невротическим и сенситивным, астено-невротическо- го с сенситивным и психастеническим. Сюда же могут быть отнесены 209 такие промежуточные типы, как шизоидно-сенситивный, шизоидно-пси- хастенический, шизоидно-эпилептоидный, шизоидно-истероидный, ис- тероидно-эпилептоидный. В силу же эндогенных закономерностей воз- можна трансформация гипертимного типа в циклоидный. Амальгамные типы – это тоже смешанные типы, но иного рода. Они формируются как следствие напластования черт одного типа на эндоген- ное ядро другого в силу неправильного воспитания или иных хроничес- ких действующих психогенных факторов. Здесь также возможны далеко не все, а лишь некоторые наслоения одного типа на другой. Подробнее эти явления рассматриваются в главе о психопатических развитиях. Здесь же следует отметить, что гипертимно-неустойчивый и гипертимно-исте- роидный типы представляют собой присоединение неустойчивых или истероидных черт к гипертимной основе. Лабильно-истероидный тип обычно бывает следствием наслоения истероидности на эмоциональную лабильность, а шизоидно-неустойчивый и эпилептоидо-неустойчивый – неустойчивости на шизоидную или эпилептоидную основу. Последнее сочетание отличается повышенной криминогенной опасностью. При ис- тероидно-неустойчивом типе неустойчивость является лишь формой вы- ражения истероидных черт. Конформно-неустойчивый тип возникает как следствие воспитания конформного подростка в асоциальном окруже- нии. Развитие эпилептоидных черт на основе конформности возможно, когда подросток вырастает в условиях жестких взаимоотношений. Дру- гие сочетания практически не встречаются. |