История политических и правовых учений под ред Нерсесянца В.С Учебник 2004 -944с. История политических и правовых учений под ред Нерсесянца В. В. С. Нерсесянца
 Скачать 5.72 Mb.
|
|
«наилучший замысел» не мог допустить, подобно тому как, например, не мог допустить, чтобы течение реки было быстрее, чем допуска- ет ее уклон. «Ограниченность или изначальное несовершенство созданий, — замечает Лейбниц, — производит то, что наилуч- ший замысел универсума не может быть свободен от известно- го зла, которое тем не менее превращается в наибольшее благо. Это в некотором роде беспорядки в частностях, которые, одна- ко, удивительным образом открывают красоту целого, подобно тому как некоторый диссонанс, допущенный кстати, делает гармонию более прекрасной». Так что в целом можно сказать: все к лучшему в этом лучшем из миров. Бог, поясняет Лейбниц, прежде желает блага, а затем — лучшего. В отношении сущности зла Бог совершенно не желает морального зла и отнюдь не желает физического зла или стра- даний, поэтому-то и нет безусловного предопределения к осуж- дению; да и физического зла Бог желает как должного наказа- ния за вину или в виде средства для цели, т. е. для предупреж- дения больших зол и для достижения наибольших благ. 3. Лейбниц 349 Наказание равным образом служит и в качестве устрашения, и зло часто ведет к большему ощущению добра и иногда также приводит к большему совершенству того, кто его творит. Но Лейбниц подчеркивает, что никоим образом нельзя нарушать правило: «Не следует совершать зла, чтобы достичь добра». Из своих суждений о добре и зле Лейбниц заключает, что человек должен постоянно стремиться к лучшему, трудиться над самим собой и добиваться своего морального самосовер- шенствования. абсолютная свобода и чистая деятельность, свободная от всякого зла, доступны лишь Богу, но и «человек свободен». Как разумное и духовное создание, высшая из всех земных монад он способен к самопознанию и самоопределе- нию и благодаря этому является самостоятельной личностью, свободным существом, обладающим свободой выбора, возмож- ностью моральной мотивации своих поступков и успешного морального совершенствования на пути к лучшему. Между людьми как духовными созданиями и Богом, подчеркивает Лейбниц, существует не только «отношение машины к мастеру, но и отношение гражданина к государю; они должны сущест- вовать, пока существует универсум». Корень свободы человека — его разумность. «Понимание, — подчеркивает Лейбниц, — есть как бы душа свободы, а прочее составляет как бы ее тело и основание. Свободная субстанция определяет сама себя, и определяет себя посредством благого мотива, понятого разумом, который ее склоняет, но не прину- ждает. Все условия свободы содержатся в этих немногих сло- вах». Лейбниц, отмечая двусмысленность термина «свобода», раз- личает свободу юридическую и фактическую. Под юридической свободой он, по существу, имеет в виду абстрактную право- субъектность и правоспособность «Согласно юридической свободе, — замечает он, — раб совсем несвободен, крепостной не вполне свободен, но бедняк столь же свободен, как и богач. Фактическая свобода заключается либо в силе делать то, что хо- чешь, либо в силе хотеть как должно». Характеризуя фактиче- скую «свободу действий», Лейбниц подчеркивает ее зависи- мость от реального положения и состояния лица: «Вообще го- воря, тот, у кого больше средств, более свободен делать то, что он хочет». Согласно диалектике свободы, необходимо- сти и случайности, свобода воли (свободные действия, свобода 350 Глава Эпоха Просвещения выбора) отлична от разума, предполагает случайность, а не не- обходимость акта воли и в этом смысле противоположна абсо- лютной (метафизической) необходимости. При этом разум (с помощью соответствующих доводов) может детерминировать волю, но способом, который «склоняет, не принуждая». В этой связи Лейбниц считает удачным положение Аристотеля, что свободные действия — это такие действия, которые не просто спонтанны (случайны), но еще и вдобавок обдуманны. Человек, обладающий свободой воли и разумом, как ма- ленький бог свободно действует в своем мире. «Поэтому, — за- мечает Лейбниц, — человек есть малый бог в своем собствен- ном мире, или в микрокосмосе, управляемом им на свой ма- нер; он творит в нем нечто удивительное, и его искусство часто подражает природе». Свободная воля людей проявляет себя по- разному и нередко приводит к большим прегрешениям. При этом человек испытывает зло по мере своей вины и подвергает- ся наказанию, но Бог своим удивительным искусством превра- щает все прегрешения этих малых миров в величайшее украше- ние своего великого мира. Подобные положения, подчеркивает Лейбниц, следует рас- сматривать не только как приятные и утешительные, но и как вполне истинные. Тем более что в универсуме нет ис- тиннее счастья и приятнее истины. «К довершению красоты и общего совершенства Божественных творений, — отмечает он, — следует признать, что во всей вселенной совершается из- вестный непрерывный и свободный прогресс, который все больше продвигает культуру. Так, цивилизация с каждым днем охватывает все большую и большую часть нашей земли. И хотя верно, что некоторые ее части дичают или же разрушаются и подавляются, но... эти разрушения и падения способствуют достижению более высокой цели». И в этом бесконечном раз- витии и движении к более высоким ступеням совершенства и культуры нет какого-либо предела для прогресса. С этих оптимистических позиций Лейбниц защищает пре- дустановленную гармонию этого лучшего из миров от разного рода его пессимистических оценок и трактовок. Так, он считает преувеличением положение французского философа П. Бейля о том, что человек зол и несчастен, что всюду тюрьмы и больни- цы, а история — это лишь собрание преступлений и несчастий рода человеческого. На самом деле, замечает Лейбниц, в жизни людей несравненно больше добра, чем зла, как несравненно З.Лейбниц 351 больше домов, чем тюрем. Заблуждение историков, подчерки- вает Лейбниц, состоит в том, что обращают внимание больше на зло, чем на добро, между тем как главная цель исто- рии, равно как и поэзии, состоит в том, чтобы посредством примеров учить благоразумию и добродетели и изображать по- рок в таком виде, чтобы это возбуждало отвращение и позволя- ло или помогало избежать его. В русле своего учения о предустановленной гармонии Лейб- ниц трактовал историю (священную и гражданскую) как актуа- лизацию, развертывание и выражение Божественного замысла. «История, — писал он, — есть зеркало Божественного провиде- ния и представляет нам Бога облеченным нравственностью, по- скольку Он проявляет себя не только как первоисточник (принцип) вещей (как в метафизике и в математике), не только как изобретатель удивительных машин (как в физике), но и как управитель духов в этом мировом государстве. И проявляет Он себя так, как будто он один из наших близких, т. е., следова- тельно, некий Дух, к нам наилучшим образом расположенный; таким образом Он раскрывает человеческому роду свою беско- нечную благость и в отношении руководства империями, и в отношении сокращения наших путей к спасению... Граждан- ская история, в которую я включаю и современную, указывает на Его неограниченную волю». Власть земных правителей Лейбниц уподобляет власти Бога в «мировом государстве». «Бог, как зиждитель всякого поряд- ка, — писал он, — управляет всем своею невидимою десницею мудро и законно. Боги этого мира, представляющие образчик божьего могущества, должны устроить свое правление по обра- зу небесной державы, если хотят за свои большие труды насла- ждаться процветанием своего государства». С этих же позиций своей рационалистической теологии Лейбниц замечает, что «человеческие законы» должны служить «как бы ограждением для божественного закона, чтобы отвра- нас от порочных устремлений, приучить к добру и сделать для нас добродетель обычной». Это, отмечает он, было целью Моисея и других хороших законодателей, а также Иисуса Хри- ста. Однако вопросы государственной власти и законов имея в виду тогдашнее деление наук по четырем профессиям и факультетам (теологии, юриспруденции, медицины и филосо- фии), относит к предмету юриспруденции, а не теологии. Более 352 Глава 13. Эпоха европейского того, он как профессиональный юрист (теоретик и практик) са- му теологию трактует как своеобразную юриспруденцию. Отме- тив, что «теология занимается вечным блаженством», Лейбниц с характерным для него юридическим взглядом на вещи добав- ляет: «Она своего рода юриспруденция, занимающаяся тем, что считают относящимся foro (внутреннему суду), и опе- рирующая невидимыми субстанциями и духами». Предметную область юриспруденции Лейбниц определяет следующим обра- зом: «Предметом юриспруденции являются государственная власть и законы, цель которых — человеческое счастье, по- скольку ему можно заметным образом содействовать извне. Но юриспруденция занимается главным образом лишь тем, что за- висит от природы духа, не вдаваясь в рассмотрение материаль- ных вещей, которые она использует в качестве средств. Таким образом, она заранее оставляет в стороне вопросы, связанные со здоровьем, силой и совершенством человеческого организ- ма, забота о которых возлагается на медицинский факультет». Все предметы, не включенные в эти три высших факультета (теологический, юридический и медицинский), относились в те времена к сфере философского факультета, преподавателям ко- торого, в отличие от членов «высших факультетов», не давали «средств для практического самоусовершенствования». Лейб- ниц считал такое деление научных дисциплин несоответствую- щим правильной организации наук, одним из основных прин- ципов которой, по его мысли, должна быть тесная связь теории и практики. Кроме того, он поддерживал мнение о том, что не- обходимо создать и экономический факультет. В сложившихся условиях, отмечал Лейбниц, философский факультет рассмат- ривается как введение к другим факультетам: на философском изучали историю, риторику, основы математики, «начатки теологии и естественного права, не зависящие от бо- жеских и человеческих законов» и оторванные от практики. Между тем ученые, соединив теорию с практикой, могли бы стать «подлинными наставниками человеческого рода». Для этого необходимы глубокие изменения как в сфере самой нау- ки (обновление методов научных исследований, создание и со- трудничество научных обществ и академий наук в европейских странах, формирование «республики ученых» и т. д.), так и в области «государственного управления» (утверждение новых отношений между государством и наукой, проведение государ- ствами активной и продуманной политики по поддержанию и 3. Лейбниц 353 развитию естественных и гуманитарных наук, внедрению их достижений в практику и т. д.). «И когда я, — писал Лейб- ниц, — думаю о росте человеческого знания за последний век или два и о том, как легко было бы людям продвинуться не- сравненно дальше, чтобы стать более счастливыми, то я не от- чаиваюсь в том, что человечество добьется значительных успе- хов в более спокойные времена при каком-нибудь великом го- сударе, которого Бог поставит для блага человеческого Этими гуманистическими идеями научного прогресса и про- свещения во имя блага людей пронизаны и все политико-пра- вовые взгляды великого ученого. Лейбниц был убежденным сторонником просвещенной мо- нархии, в которой власть действует справедливо на основе и в рамках божественных и человеческих законов во имя общего блага, включающего в себя также свободу и частные интересы людей. Сопоставляя земное государство и божественное «миро- вое государство», он писал: «Подобно тому как в хорошо устро- енном государстве, насколько возможно, осуществляется забота об отдельных лицах, так и универсум не может быть совершен- ным, если при сохранении общей гармонии в нем не соблюда- ются частные интересы». Цель государственной власти и законов — «человеческое счастье, поскольку ему можно заметным образом содействовать извне». Подчеркивая взаимосвязь и единство общего блага и счастья каждого, Лейбниц считал, что «в этом отношении нель- зя было установить лучшего правила, чем закон, утверждаю- щий, чтобы каждый участвовал в совершенстве универсума и своим собственным счастьем, соразмерным его добродетели и воодушевляющему его доброму стремлению к общему благу». Защищая свои идеи и представления о просвещенной мо- нархии, Лейбниц критиковал деспотические формы правления, но вместе с тем, считаясь с социально-политическими реалия- ми своей эпохи, достаточно примиренчески относился к абсо- лютным монархиям тогдашней Европы и княжескому абсолю- тизму в феодально раздробленной Германии. При этом он по- лагал, что по мере прогресса науки, техники и культуры и повышения благосостояния населения в европейских странах постепенно и повсеместно утвердятся и будут развиваться все более и более гуманные, совершенные и просвещенные формы правления, государственного управления и законодательства, а параллельно с этим будет расширяться и углубляться мирное и 354 Глава 13. Эпоха европейского Просвещения плодотворное сотрудничество всех европейских государств, на- родов и ученых. Существенную роль в этом процессе совершенствования внутригосударственных и международных отношений должны, по мысли Лейбница, сыграть науки и практическое примене- ние их достижений. В этой связи он пропагандировал идею со- трудничества и союза ученых и политиков, необходимость госу- дарственной поддержки науки, без чего невозможно улучшение государственных дел, облегчение бремени народа, развитие экономики, мануфактурного производства, земледелия, воен- ной науки и техники, приумножение богатства страны. Ошиб- ки правителей и политиков, пренебрегающих науками, наносят «большой ущерб государству» и в тех случаях (вопросы войны и мира, государственной жизни, судопроизводства, экономики, военного дела и т. д.), когда требуется «тщательнейшая оценка и почти математическая строгость» для того, чтобы установить, «от чего зависит общественное благо». Здесь Лейбниц, по сути дела, говорит о необходимости организации и осуществления надлежащей научной экспертизы наиболее важных государст- венных решений с позиций такого критерия, как «обществен- ное благо». Только там, где наука занимает подобающее ей ме- сто и принимает активное участие в решении важных проблем в жизни страны, «государство держится собственной силой» и способно успешно вести свою внутреннюю и внешнюю поли- тику. Многие особенности Лейбницем проблем госу- дарства обусловлены спецификой его естественно-правовых воз- зрений. Различая естественное и позитивное право, Лейбниц под естественным правом имеет в виду тот разумный и справед- ливый порядок (его смысл, логику, требования, правила), кото- рый выявляется и постигается человеческим разумом в божест- венно предустановленной гармонии мироздания. Первооснова права (как естественного права), таким образом, — это разум- ная природа вещей, а человеческое право (законы и другие ис- точники позитивного права) устанавливается по воле государ- ственных властей, которые при этом должны руководствоваться требованиями естественного права. Закон (позитивное право) должен, следовательно, соответствовать естественному праву, быть разумным и справедливым. В своей трактовке права Лейбниц использовал ряд естест- венно-правовых идей прежних мыслителей, в том числе и по- 3. Лейбниц 355 ложения Аристотеля о справедливости как свойстве права, о различных видах справедливости и т. д. Присоединяясь к высо- ким оценкам учения Аристотеля со стороны Цицерона и Фомы Аквинского, Лейбниц продолжает: «То, что он писал о нравст- венности, весьма прекрасно и добыто из жизненного опыта, а также чрезвычайно полезно для юристов, а поэтому должно быть признано теми молодыми людьми, которые собираются приступить к общественным занятиям... А в политике и рито- рике Аристотель царствует полновластно». Лейбниц различает следующие два вида справедливости: 1) универсальную справедливость (iustitia которая в качестве правила морального совершенствования требует «жить честно»; 2) партикулярную справедливость (iustitia particularis), которая требует соблюдения двух правил — «воздавать каждому свое» и «никому не вредить». Далее Лейбниц, во многом следуя Аристотелю, выделяет две разновидности партикулярной справедливости: 1) распределяю- щая справедливость по правилу «воздавать каждому свое», кото- рое применяется в сфере публичных отношений соответствен- но мере добродетелей, достоинств и заслуг тех или иных инди- видов; 2) уравнивающая справедливость менового (обменного) характера по правилу «никому не вредить», действующему в сфере частных (приватных) отношений, где все люди равны и значимо различие не лиц, а их конкретных деяний. Осуществ- ление в сфере земной жизни требований партикулярной спра- ведливости с помощью принудительных законов государства является, по смыслу подхода Лейбница, частичной реализацией требования универсальной справедливости «жить честно». Пол- ная же реализация этого требования осуществляется в сфере (и в плане) совершеннейшего государства под управлением Бога, где все справедливое получает действительность, где ни- какое добро не остается без соответствующего награждения, а никакое зло — без надлежащего наказания. Оценивая значение требований этих различных видов спра- ведливости в их взаимосвязи и единстве, Лейбниц отмечал: «Общественное счастье состоит не только в том, чтобы мы не страдали, но и в том, чтобы мы работали для общего блага, ко- торое потом возвращается нам». Земное государство, устанав- ливая требования и запреты для людей, определяя границы их свободы, должно постоянно руководствоваться образцом «наи- лучшей республики» (Optima в которой «все блага на- 356 Глава Эпоха европейского Просвещения ходятся в руках государства, и люди могут пользоваться блага- ми соответственно своей добродетели и заслуг». Определяя правила различных видов справедливости, Лейб- ниц использует (хотя и в другой концептуальной схеме) извест- ное положение римского юриста Ульпиана о требованиях права: «Предписания права суть следующие: жить честно, не чинить вред другому, каждому воздавать то, что ему принадлежит». Естественно-правовые положения римских юристов лежат в основе и той концепции |