История политических и правовых учений под ред Нерсесянца В.С Учебник 2004 -944с. История политических и правовых учений под ред Нерсесянца В. В. С. Нерсесянца
 Скачать 5.72 Mb.
|
|
бессмысленная анархия, если они не подчиняются какому-то закону; в этом случае они не способствуют никакому порядку — ни индивидуальному, ни коллективному. Поскольку божественного права больше не существует, все человеческие права с общего согласия разумных и честных людей должны быть упразднены, а за человеком следует признать только пра- во Человеческие привязанности не могут сразу перейти от се- мейной общины к человечеству, поэтому необходимо посредни- чество патриотизма, любви к отечеству. Современные общест- венные беспорядки, по мнению Конта, усиливаются более всего честолюбием мелкой буржуазии, ее слепым презрением к наро- ду. В идеальном строе желательно поэтому полное исчезновение среднего класса при сохранении богатого патрициата и осталь- ной части, именуемой пролетариатом. Все законы, сконструированные положительной философи- ей, есть «всеобщие факты» или «вполне подтвержденные на- блюдением гипотезы». Вместе с тем, «оцененная объективно, их точность всегда остается приблизительной» («Система пози- тивной политики»). Различные неизменные законы образуют некую «естественную иерархию, в которой каждая категория (законов) базируется на предшествующей, согласно их нисхо- дящей степени обобщения и возрастающей сложности». Подлинная философия имеет в виду систематизацию, на- сколько это возможно, всей жизни человека — индивидуальной и в особенности коллективной, рассматриваемой сквозь призму трех классов феноменов, ее характеризующих: мысли, чувства и действия. Тремя источниками общественных изменений явля- ются раса, климат и «собственно политическая деятельность, рассматриваемая во всей полноте ее научного развития». Чело- веческое достоинство зависит, как и человеческое счастье, главным образом от «достойного добровольного применения любых сил, которое реальный порядок (как искусственный, так и естественный) делает для нас доступным. Такова здравая оценка, и, согласно ей, сила духа должна непрерывно прояв- ляться в благоразумном смирении индивидов и классов перед неизбежными недостатками общественной гармонии, крайняя усложненность которой не защищает ее от злоупотреблений». В этой грандиозной деятельности и общая фундаментальная цель, и обязанность философии заключаются в координации 684 Глава Западная Европа в XIX в. всех сторон жизни человека, именно в координации, а не в ви- де непосредственного руководства. Функции философии тесно переплетаются с функциями «систематической морали, пред- ставляющей собой естественное характерное приложение фи- лософии и повсеместный проводник политики». созна- тельно отверг религию христианского Бога и провозгласил ре- лигию Человечества, именуемого также Великим Существом, которое есть прежде всего «совокупность прошлых, будущих и настоящих людей, которые способствуют усовершенствованию всеобщего порядка». Согласно другой характеристике, «Челове- чество не только состоит из существ, поддающихся ассимиля- ции, но оно признает в каждом из них используемую часть, за- бывая о всяком индивидуальном отклонении». Общесоциологическое учение Конта получило сравнительно широкое признание в России конца в. и оказало влияние далее на его критиков. Особенно привлекательным оказалось контовское увлечение институционным, в том числе политико- учрежденческим и научно-прикладным реформатор-ством, что сказалось на многих концепциях социального прогресса конца в., но более всего на технократических концепциях (Д. Белл, Р. Арон) и теории менеджериальной революции (Дж. Бёрнхем). В области правоведения особое внимание при- влекала идея человеческой солидарности, которая получила но- вые истолкования в теоретических построениях Л. Дюги, Ориу и в своеобразной манере у П. А. Кропоткина. 7. Анархизм Термин «анархия» (от греческого — безвластие, безначалие) ведет свое происхождение от древних эллинов, которые приме- няли его для характеристики такого состояния дел в городе-го- сударстве, при котором верховная власть либо временно отсут- ствует, либо потеряла свою силу и авторитет. В Афинах так именовался год без архонта в правление «тридцати». Впоследст- вии сторонники аристократического и монархического правле- ния стали сближать анархию с демократией, изображая послед- нюю олицетворением хаоса, распущенности и безначалия. Представители антиаристократического течения в античной и средневековой политической мысли (киники, некоторые сред- невековые ереси), напротив, видели в безвластии желательный и своего рода «естественный» порядок, лишенный развращаю- 7. Анархизм 685 щего или угнетающего воздействия носителей светской и цер- ковно-бюрократической власти. В Новое время анархия предстает политическим течением, отрицающим необходимость государства и государственных за- конов. Приверженцам анархического устройства оно предстает новым и абсолютно справедливым общественным порядком, который основан на гармоничном сочетании интересов всех людей и который будто бы уже присутствует в самой природе мирного человеческого общежития и природе человека. Подоб- ное представление о природе человека и человеческого обще- жития зародилось в социально-утопической мысли древности и дальнейшее развитие получило у некоторых представителей эпохи Просвещения (Руссо и др.). Важной вехой в развитии анархистских воззрений стала Великая французская революция с ее лозунгами свободы, равенства и братства. В обсуждении новых исторических реалий и перспектив со- циального и политического строя среди идеологов анархии про- изошло размежевание на анархистов-коллективистов (Годвин, Прудон, Бакунин) и анархистов-индивидуалистов (Штирнер и Уильям Годвин (1756—1836), английский писатель и фило- соф, стал автором первого современного и систематического изложения анархистской доктрины. В 1793 г. в трактате «Иссле- дование о справедливости в области политики и ее влиянии на всеобщую добродетель и счастье» он высказал ряд идей о путях обретения людьми своего счастья и свободы. Политическая справедливость зависит, по его мнению, от способности людей беспристрастно взглянуть на свои собственные потребности, а также на потребности других и действовать такими путями и средствами, которые ведут к увеличению человеческого сча- стья. Политическая справедливость, таким образом, есть ре- зультат «рационального благоволения», рационально осознан- ного намерения принимать во внимание счастье других. Ре- шающее значение в этом благоволении выполняет свобода, поскольку свобода исключает насилие, которое, согласно вину, подменяет разумное обсуждение и разумное обоснование подсчетами, основанными на страхе. В обзоре политической практики и институтов, которые явно враждебны осуществле- нию и развитию разумных человеческих способностей, он ука- зывает прежде всего на монархические и аристократические институты европейских стран. Здесь же содержались критика 686 Глава Западная Европа в XIX в. государства как средоточия насилия и формулировка анархиче- ски понимаемой противоположности общества и государства. Годвин полагал, что общество возникло из потребностей об- щежития, тогда как государство зародилось под влиянием стра- стей. Общество в этом смысле есть благо, а государство — в лучшем случае — только необходимое и временное зло. Бес- смертен только деспотизм, поэтому в борьбе с ним необходимо «дать волю страстям своим». Государство образует противное общественному благу, поскольку оно зиждется на силе, «юри- дическое учреждение». Законы государства только закрепляют это деспотизм, причем стремление к регулированию при помо- щи законов не имеет ощутимых границ, и потому «мир будет скоро мал для всех будущих сводов». Принимаемые государст- вом законы слепо предопределяют, как должны оцениваться действия людей и какая должна наступать ответственность за их несоблюдение. Поскольку финальной санкцией является на- силие, а не разумность, то государство, заключал Годвин, мо- жет — сколь добрыми бы ни были его действительные намере- ния — не только не считаться с разумностью, но и вообще не заботиться об условиях, при которых разумность составляла бы основу человеческого поведения. Собственность, по мнению Годвина, была создана «разумом законодателей и парламентов». В результате возникло самое не- пригодное и нелепое распределение собственности, поскольку оно находится в полном противоречии с человеческой приро- дой и с началами справедливости. Благотворная перемена во имя справедливости будет произведена при помощи убеждения. Законы, государство, собственность исчезнут, и наступит новая эра. Вчерашнее государство с его однообразным законодатель- ством преобразуется в федерацию маленьких общин, которые в чрезвычайных обстоятельствах могли бы действовать сообща путем созыва конгресса. Жители небольшой общины тогда поймут, что бесполезно иметь общие законы, а лучше судить о делах каждый раз сообразно особенностям данного случая, не- жели по нормам, установленным заранее, раз и навсегда. У Годвина, по-видимому, немало позаимствовал П. Прудон, который в свою очередь оказал столь непосредственное и силь- ное влияние на ход идейной эволюции М. П. Бакунина. Социально-политическое и правовое учение Пьера Жозефа Прудона составило веху в развитии современного анархизма и оказало заметное влияние на политический 7. Анархизм 687 за пределами Франции и Европы. В работе «Что такое собственность? или Изыскания о принципе права и пра- вительственной власти» (1840) Прудон провозгласил, что при- обретаемая без труда собственность является источником пу- тей и средств порабощения человека человеком. Таковы, на- пример, извлекаемые благодаря праву собственности рента и прибыль. Для его охраны и существует государство с его за- конами, которые издаются в интересах сохранения такой собственности. Государство есть союз буржуазии против рабочих, поэтому политические преобразования бессмысленны. Во имя справед- ливости, которая, согласно Прудону, является логическим и моральным выражением необходимого с идеальной точки зре- ния равновесия между «хорошим» и «дурным» в социальных отношениях, необходимо упразднить государство и законы — сменить эту «политическую конституцию» на «социальную кон- ституцию». В основе социальной конституции как естествен- ной формы жизни людей — свобода и равенство. Она устанав- ливается в результате социального переворота. Способ, с по- мощью которого это следует совершить, — просвещение. Таким образом, эта перемена будет мирной социальной рево- люцией. Это новое общественное состояние базируется на разделе- нии труда, равенстве, взаимном обмене услугами и результата- ми труда, трудовой собственности и свободном объединении в союзы, которые ничего общего не будут иметь с государством, а станут свободными ассоциациями, связанными свободным договором. Обязанность исполнения такого договора и есть та единственная и основная правовая норма, которую признавал теоретик анархизма. Порядок договорный придет на смену по- рядку, установленному государством. Вместо политической формы организации общества установится экономическая ас- социация, а общество превратится в некую федерацию ассо- циаций, созданных на началах взаимопомощи (мютюэлизма — ключевого для Прудона понятия). Новый общественный поря- док создает истинное управление для человека, истинное наро- довластие, республику, истинный социализм. Социализм, опи- рающийся на научное социально-экономическое обоснование желательной формы жизни, имеет целью освободить человека от эксплуатации, нищеты, угнетения со стороны государства, буржуазии и церкви. Глава Западная Европа в XIX в. Штирнер, подлинное имя которого Иоганн Каспар Шмидт (1806—1856), после учебы в нескольких университетах (в Берлине, Эрлангене и Кенигсберге) работал школьным учи- телем. Главное свое политическое произведение «Единствен- ный и его собственное (достояние)» он опубликовал в 1844 г., где изложил свое отрицательное отношение не только к поли- тической власти, но ко всем идеям и практически действовав- шим социальным институтам, которые, по его мнению, требу- ют к себе уважения либо преданности. Любая мыслимая общ- ность, идея «гуманности», а также любовь, собственность или церковь были объявлены враждебными навязчивыми видения- ми, от которых эгоцентричному индивиду надо освободиться во имя сохранения своей «чистоты» и большей сосредоточен- ности на своих собственных целях и задачах. Примечателен не только антигосударственнический, но и антисоциалистический пафос всей книги. Уничтожение част- ной собственности, утверждал Штирнер, передача права собст- венности государству или обществу лишает индивида свойств личности и превращает человека в нищего. «Я, собственник все- го, что мне нужно, и я могу завладеть всем. Социализм гласит: об- щество дает мне то, что мне нужно. Коммунисты держат себя, как босяки; эгоист — как собственник». Право эгоиста возводится во вселенский закон. Оно покоит- ся на силе, ничем не прикрытой, грубой, необузданной силе: «Все, на что Я в силах, принадлежит мне, моя собственность и Я возьму все, как мою собственность, все, на что у меня есть сила, на что Я даю себе право, то есть на что Я уполномочиваю себя». Государство (даже народное) и штирнеровский эгоист — непримиримые враги. Религия, совесть, мораль, право, семья, государство предстают в глазах такого эгоиста некими деспота- ми, налагающими свое иго во имя какой-то абстракции. Имен- но против таких деспотических абстракций штирнеровский эгоист — «как безграничный хозяин над своей осознанной ин- дивидуальностью» — борется всеми имеющимися в его распо- ряжении средствами. Штирнеровское неприятие некоторых социально-политиче- ских реалий как неких надуманных, обременительных или деспотических абстракций, включающих государство, законы, мораль, религию, оказало известное влияние на анархистские отрицания М. А. Бакунина, Л. Н. Толстого и других русских мыслителей. 8. Марксизм 689 8. Марксизм Социально-исторические корни марксистского понимания сударства и права. Генезис учения Маркса и Энгельса о госу- дарстве и праве был подготовлен и стимулирован совокупно- стью экономических и общественно-политических событий за- падноевропейской истории первой половины XIX в. Свои итоговые суждения относительно состояния современного им западноевропейского общества создатели марксизма изложили в «Манифесте Коммунистической партии» (1848) — программе Союза коммунистов. К каким выводам пришли они? Капитализм, победивший в этом обществе, достиг, по их мнению, пика, предела своего развития и более не может справиться с теми могущественны- ми средствами производства и обмена, которые вызрели в лоне буржуазных отношений. Последние стали явно мешать прира- щению производительных сил, превратились в тормоз социаль- ного прогресса. Буржуазия не только выковала оружие, несу- щее ей смерть (гигантские производительные силы, вышедшие из-под ее контроля), но также породила людей, которые напра- вят это оружие против нее, — современных рабочих, пролета- риев. Сама она более не способна оставаться господствующим классом. Капитализм как тип социальной организации оконча- тельно исчерпал себя. Классовая борьба пролетариев против буржуазии приближается к развязке. Пролетарская революция у порога: «Призрак бродит по Европе — призрак коммунизма». Рабочий класс в грядущей революции должен уничтожить част- ную собственность и разрушить все, что до сих пор охраняло и обеспечивало ее. Ближайшая практическая цель пролетариев, консолидирующихся в самостоятельный класс,— ниспроверже- ние господства буржуазии, завоевание политической власти. Такой суммарной оценки буржуазного строя, состояния за- падноевропейского общества середины и второй половины XIX в. Маркс и Энгельс в принципе держались на протяжении всего своего дальнейшего творчества. Разумеется, в эту оценку время от времени вносились определенные коррективы, допол- нения и т. п. Однако два момента оставались в ней неколеби- мыми. Во-первых, убеждение, что наконец-то создана превос- ходящая все остальные учения действительная наука об обще- стве и получено, наконец, истинное знание капитализма как такового в его главных чертах, капитализма в целом как об- 690 Глава Западная Европа в XIX в. щественно-экономической формации. Во-вторых, мысль о том, что капитализм, наличествовавший тогда в передовых буржуаз- ных странах, в основном готов для социалистической револю- ции и стоит почти накануне ее совершения. Совокупность определенных событий в экономике, в об- щественно-политической жизни Западной Европы первой по- ловины XIX столетия, своеобразно преломившись в сознании Маркса и Энгельса, в конечном счете обусловила идеологиче- скую позицию творцов марксизма. Эта позиция диктовала спе- цифичность подхода Маркса и Энгельса к формированию того корпуса социального знания, который должен был составить собственно теоретический фундамент революционной проле- тарской идеологии. Выстраивая корпус подобного знания, они — чего требовала логика начатого дела — обращались к «мыслительному материалу», накопленному историей европей- ской духовной культуры. Их главное внимание в этом «мате- риале», естественно, привлекали (и пользовались предпочтени- ем) положения, прямо либо косвенно могущие работать на дан- ную идеологию, обогащать и легитимировать ее. Маркс и Энгельс занимались не просто подбором и механи- ческим воспроизведением соответствующих, «льющих воду на их мельницу», суждений предшественников. Эти суждения ими так или иначе переосмысливались и лишь затем включались в создававшуюся историко-материалистическую картину соци- ального мира. Маркс и Энгельс вовсе не скрывали факта преемственности определенных собственных представлений о будущем общест- ве, обществе посткапиталистическом, о способах перехода к нему со взглядами на сей счет своих социалистических предтеч. Они не упускали удобного момента для того, чтобы продемон- стрировать плюсы и минусы таких взглядов. Однако им самим не всегда удавалось в должной степени ощутить и осознать глу- бину и масштабы этой преемственности, которая отнюдь не в каждом конкретном случае сказывалась на марксизме позитив- но. Кое-какие реликты нелучших схем утопического социализ- ма присутствуют и в нем. Немалую роль в возникновении марксизма сыграли идеи ряда представителей европейской философии. Среди них спра- ведливо выделить классиков немецкой философии, особенно Г. Гегеля. Ни И. Кант, ни И. Фихте, ни даже Л. Фейербах не оказали такого значительного и многопланового влияния на 8. Марксизм 691 процесс формирования марксистской концепции государства и права, как автор «Философии права». Марксизм испытал притяжение развитой еще до него (в част- ности, Гегелем) идеи свободы — антипода произвола. Маркс и Энгельс восприняли от И. Канта, И. Фихте, Г. Гегеля отчетли- во выраженную в их трудах конструкцию права в качестве спе- цифического реального отношения, складывающегося между субъектами общественного взаимодействия. Участники этого отношения контактируют друг с другом в ходе обмена социаль- ными ценностями (вещами, услугами, иными благами) как рав- ные, свободные (самостоятельно делающие свой выбор), авто- номные В собственно идеологическом плане классовым симпатиям и антипатиям марксизма более всего соответствовали воззре- ния, в которых с позиций угнетенных трудящихся масс крити- ковались и осуждались право и законодательство эксплуататор- ского общества. В социалистической литературе от Т. Мора до О. Бланки сложился взгляд на законы государства как на ору- дия защиты интересов имущих людей, богатых и привилегиро- ванных слоев. Многое в марксистских представлениях о функциях, выпол- няемых законодательством в буржуазном обществе, идет от предшествующей марксизму социалистической мысли. Напри- мер, та точка зрения, что формальное (официальное) закрепле- ние определенных принципов как общеобязательных норм, ус- танавливаемых и защищаемых госаппаратом, рождает право. |