1. Культкрное и социальнобытовое содержание петровских реформ новые методы и формы художественного воздействия на общественное сознание
 Скачать 194.09 Kb.
|
|
37. Сентиментальные повести Карамзина. Преромантические тенденции в прозе («Остров Борнгольм») Повести Карамзина заняли почетное место в истории литературы благодаря своему жанрово-стилистическому новаторству и разнообразию идей и образов. Для подробного анализа предлагается "Бедная Лиза" как образец сентиментальной повести и "Остров Борнгольм", представляющий предромантизм в русской литературе. В повести "Бедная Лиза" нашла свое преломление этико-эстетическая программа Карамзина. С точки зрения писателя, только искусство развивает душу и способствует зарождению внутренней потребности к добру. Искусство должно быть свободным от нравоучения. "Свободное от морализаторства искусство и способно морально воспитывать читателя", - пишет Ю.М.Лотман о позиции Карамзина в 1790-е голы. В "Бедной Лизе"' на передний план выдвигается этическая проблема, что позволило ряду исследователей, в том числе Гуковскому, Благому, Пиксанову, утверждать, что этический конфликт заменил социальный. И все же социальная проблематика в повести не снимается: "Автор показал и противоположные социальные характеры крестьянки и дворянина, и их отношение к любви'' . Показательна гуманно-демократическая тенденция повести: ''И крестьянки любить умеют». «Свободное от морализаторства искусство'» не требовало прямого осуждения Эраста как дворянина-соблазнителя: чувства грусти и сожаления автор распространяет не только на Лизу, но и на виновника ее гибели, создавая, по сути, новый тип героя в литературе – «слабого» человек. В свои произведения Карамзин вводит тематику «заблуждения сердца». Новыми для русской литературы оказываются и такие темы, как падение женщины, самоубийство от любви, любовный треугольник или инцест. Новые темы требовали и новых средств для своего выражения. Средс1вом создания психологической сложности образов главных героев повести становится динамика и изменчивость чувства. Анализируя систему образов произведения, нужно учитывать ее связь с реализацией идейно-художественного замысла Карамзина. Не менее важное место, чем рассказ о действующих лицах, занимают в повести описания природы. Природа становится действующим лицом произведения. Необходимо определить функции пейзажа в повести, дать типологию пейзажных зарисовок, понять, что нового вносит Карамзин в изображение мира природы, его связи с миром человека. Карамзина называют зачинателем новой художественно- повествовательной прозы. Исследователи отмечают близость карамзинской прозы, изобилующей поэтическими фигурами и тропами, к стихотворной речи. При анализе повести нужно определить роль речевой характеристики, интонации, мимики, жеста, художественной детали в создании образа-Повести «Остров Борнгольм», «Сиерра-Морена», «'Афинская жизнь» являются образцами русского предромантизма. Исследователи сопоставляют их с «романом тайн» А. Радклиф, европейской предромантической прозой, видят в ''Острове Борнгольм» интерпретацию готического ''романа ужасов». Повести «Остров Борнгольм» свойственны предромантические мотивы двоемирия, мировой скорби, тайны, роковой любви, инцеста. Источником нравственных противоречий героев является антитеза «свобода-мораль». Героиня повести на вопрос путешественника, невинно ли ее сердце, отвечает: «Сердце мое могло быть в заблуждении», и этот ответ совпадает с мыслью Карамзина, высказанной в «Разговоре о счастии»: «Заблуждение сердца, безрассудность, недостаток в просвещении виною дурных дел». Следовательно, основой нравственных законов является не только сердце, но и разум. Новаторство Карамзина проявляется не только в тематике повести, но и в композиционном решении произведения. Выясняя, из каких частей состоит «Остров Борнгольм», нужно определить критерии их выделения и типы связи между отдельными частями. Композицию повести можно назвать «разорванной»: она ведется романтическими отрывками, как потом будет строить свои поэмы Байрон. Необходимо разобраться и в особенностях изображения человека в предромантическое произведениях, охарактеризовать систему образов повести «Остров Борнгольм», связывая ее с художественным воплощением в произведении идеи противостояния личности и общества. Особого внимания заслуживает образ повествователя. Сравнивая его с авторским «я» «Писем русского путешественника», Ю.М. Лотман замечает, что '»рассказчик – все тот же путешественник, но рассказ его приобретает лирические романтические черты, проза начитает напоминать поэзию. А реальное путешествие всё более явственно превращается в воображаемое. Автор <…> подается читателю как равноправный двойник реального писателя» Пейзажные зарисовки в повести можно разделить на сентиментальные и предромантические. Для ответа на вопрос, что нового появляется в повести «Остров Борнгольм» в принципах изображения природы и в функциях пейзажа, предлагается сравнить пейзажные зарисовки в повестях Карамзина ''Бедная Лиза» и «Остров Борнгольм'. Существенное значение имеет и ответ на вопрос, почему Карамзин переносит действие в Скандинавию. В завершении нужно определить значение творчества Карамзина в истории русского романтизма. Начиная с 1790-х годов, Карамзин ищет новых форм. Романтические повести сменяются бытовыми повестями на современном материале русской дворянской жизни. В своих повестях Карамзин открыл проблему характера, психологического анализа героя (''Юлия»). Карамзин хотел не только анализировать человеческую душевную жизнь, но и построить индивидуальный характер («Чувствительный и холодный'», «Рыцарь нашего времени») Карамзин узаконил повествовательные жанры прозы – повесть, новеллу, разработал жанр очерка. Проза Карамзина имела большое значение для становления русского реалистического психологического романа. 38. Издательская и литературно-публицистическая деятельность Карамзина Журналистская деятельность Карамзина началась с детского журнала «Детское чтение". Это был первый детский журнал в России, вообще первое крупное издание, предназначенное для детей. Журнал этот в основном заполнялся переводами, но это не уменьшало его значения. В 1791 году он становится издателем литературного ежемесячника "Московский журнал". Никто до него не сумел в легкой и увлекательной форме рассказать о зарубежных нравах и обычаях, оценить политические и культурные события так, чтобы не только просвещать непосвященного читателя, но и воспитывать у него тонкий эстетический вкус.^ Такими явились русскому читателю "Письма русского путешественника" Карамзина, впервые высказавшие мысль о том, что "дым Отечества" ничто заменить не может. Не случайно, во все периоды нашей сложной истории к "Письмам" всегда тянулась молодежь, видя в них своего рода "Окно в мир", воспринимая их как новую модель действительности и человека. Карамзин поставил перед собой непростую цель: преодолеть взаимное незнание. Его письма "открывали Запад широкому русскому читателю и знакомили Запад с Россией". Карамзин сообщал множество объективных фактов, информировал о самых различных общественных и политических событиях. Читатель узнавал о политическом устройстве, социальных и государственных учреждениях Германии, Швейцарии, Франции и Англии. Ему сообщались результаты изучения истории больших городов Европы, и особенно подробно излагались авторские впечатления о Лейпциге и Берлине, Париже и Лондоне. При этом история городов раскрывалась часто через материальные памятники культуры - музеи, дворцы, соборы, библиотеки, университеты. История стран оказывалась запечатленной в литературе, науке, искусстве. Круг интересов Русского путешественника очень велик: он посещает лекции знаменитых профессоров Лейпцигского университета и участвует в народных гуляниях, дни проводит в знаменитой Дрезденской галерее, подробно рассказывая о картинах великих европейских художников, заглядывая в кабачки, беседует с их завсегдатаями, знакомится с купцами, офицерами, писателями, внимательно изучает жизнь крестьян в Швейцарии, стремясь понять, что является источником их процветания. Он отмечает вредное влияние полицейской государственности Германии на свободу и жизнь нации, с глубоким уважением относится к немецким философам, чьи идеи и учения получили широкое распространение в Европе. Путешественник подчеркивает, что именно конституционный строй Швейцарии и Англии является основой благополучия этих наций. При этом он с особой симпатией относится к Швейцарии. Ему кажется, что в этой маленькой республике просвещение всей нации дало самые положительные результаты. Особое место в "Письмах русского путешественника" занимает Франция: облик прекрасного Парижа, дворцы, театры, памятники, известные люди. И, конечно, самое волнующее событие, происходившее на глазах путешественника, - это революция. Свое мнение о ней писатель выскажет намного позже, когда четко определится его позиция, а пока ... революция привлекала и отпугивала молодого автора, он понимает, что писать о революции в, русских условиях 90-х годов было опасно, да и цензура эпохи екатерининских гонений на всех передовых писателей все равно бы не пропустила никаких смелых высказываний. Вот почему печатание "Писем" в "Московском журнале" было прекращено на известии о въезде путешественника в Париж. 39. Журнал И.А. Крылова «Почта Духов»: темтика сатирико-повествовательных и морально-философских писем, приемы формы и виды сатиры. И.А. Крылов- русский публицист, поэт, баснописец, издатель сатирико-просветительских журналов. Более всего известен как автор 236 басен, собранных в девять прижизненных сборников. Наряду с тем, что большая часть сюжетов басен Крылова является оригинальной, отдельные из них восходят к басням Лафонтена. Многие выражения из басен Крылова стали крылатыми. Крылов-прозаик выступает как продолжатель сатирических традиций и принципов Новикова и Фонвизина, углубив и заострив их критику дворянского общества; он расширил рамки этой критики, охватив ею самые различные сферы русской жизни. «Почта Духов»- литературный сатирический журнал, издаваемый И. А. Крыловым. Выходил в Санкт-Петербурге с января 1789 года ежемесячно, всего вышло восемь номеров. Последним стал августовский номер, который появился лишь в марте 1790 года. Предполагалось издать ещё четыре, однако, ввиду недовольства властей и малого количества подписчиков (в списке «подписавшихся особ» указано всего 79 человек), издание было остановлено. По форме журнал представлял собой собрание писем, посланных Маликульмульку разными духами — гномами Зором, Буристоном, Вестодавом, сильфами Дальновидом, Световидом, Выспрепаром, бесом Астаротом, философом Эмпедоклом, ондином Бореидом, и двух писем самого Маликульмулька. Письма были связаны единым фантастическим сюжетом, что даёт возможность рассматривать журнал как цельное произведение. «Почта духов» имеет много общего с выходившим на двадцать лет раньше журналом «Адская почта» Ф. А. Эмина. Вероятно, журнал Эмина послужил Крылову образцом. Идея преданного служения родине и народу определяет для писателя беспощадное осуждение и разоблачение вельмож-бюрократов и помещиков-крепостников. Осмеяние дворянского паразитизма и космополитизма, моральной развращенности представителей крепостнического общества составляет основное содержание произведений Крылова. Он жестоко издевается в «Почте духов» над знатными лоботрясами Припрыжкнными, которые проматывали целые состояния на модные наряды и беспутные прихоти. Эти типичные представители крепостнических верхов — «петиметры» — любят, по словам Крылова, «все нации», за исключением своего народа. С негодованием Крылов рисует пустую, паразитическую жизнь дворянской молодежи, развращенной даровыми доходами, получаемыми с крепостных крестьян. Промотавшийся вертопрах и щеголь Промот в одном из писем «Почты духов» признается своей неверной любовнице Неотказе, сколько крепостных «душ» он «продепансировал» (потратил) на свой наряд: «Познай, бесчеловечная! — продолжал он с трагическим восклицанием, показывая ей правую руку, усеянную перстнями.— Познай, что на этих пальцах сидит мое село Остатково; на ногах ношу я две деревни: Безжитову и Грабленную; в этих дорогих часах ты видишь любимое мое село Частодававо; карета моя и четверня лошадей напоминают мне прекрасную мою мызу Пустышку; словом, я не могу теперь взглянуть ни на один мой кафтан и ни на одну мою ливрею, которые бы не приводили мне на память заложенного села, или деревни, или нескольких душ, проданных в рекруты дворовых». В этой едкой характеристике дворянского расточительства Крылов достигает широкого сатирического обобщения. Крыловская «Почта духов» — своеобразный журнал одного автора, в котором помещена переписка «духов» с «арабским философом Маликульмульком». Такая форма сатиры позволяла под видом писем «духов» о разных событиях «водяного» или «подземного» царства довольно прозрачно говорить о нравах и порядках столицы и всего государственного аппарата. Деспотизм и произвол царской власти, взяточничество и недобросовестность чиновников, дворянская спесь и мотовство, невежество и лицемерие аристократических верхов, бесправие и тяжелая жизнь бедняков — все это находило отображение на страницах журнала. Уже в одном из первых писем «Почты духов» (письмо Дальновида) Крылов, характеризуя представителей господствующих кругов, дает всем им резко отрицательную оценку. Прежде всего он говорит о деспоте-монархе, который «для удовольствования непомерного своего честолюбия, разоряет свое государство и приводит в крайнюю погибель своих подданных». Не менее отрицательно отзывается писатель о вельможах и придворных, «терзаемых честолюбием, желанием приумнонсить свое могущество и страхом лишиться милости своего государя», о «духовных особах», «неустанно помышляющих о приумножении своего богатства», об «алчных и корыстолюбивых купцах». Все они заботятся лишь о своем благополучии, угнетают и разоряют народ. Крылов рисует также резкими сатирическими штрихами судей и приказных, наживающихся на обмане и казнокрадстве: Тихокрадовых, Частобраловых, Хапкиных, одинаково бесчестных и корыстных. Сурово осудил Крылов и представителей денежной плутократии, роль которой все сильнее сказывалась в жизни страны. Он показал алчность и грубость откупщиков и богачей Плута-резов и Золотосоров, которые совместно с вельможами и чиновниками безнаказанно грабили и разоряли народ. Крылов решительно выступал против сословных привилегий дворянства, считая эти привилегии нелепыми и вредными. Его критика дворянского общества выходит за пределы моралистической сатиры XVIII века, осмеивавшей «повреждение нравов». Дворянским привилегиям Крылов противопоставлял требование равенства сословий и честного исполнения каждым человеком своего гражданского долга: «Мещанин добродетельный и честный крестьянин, преисполненные добросердечием, для меня во сто раз драгоценнее дворянина, счисляющего в своем роде до 30 дворянских колен, но не имеющего никаких достоинств, кроме того счастия, что родился от благородных родителей, которые так те, может быть, не более его принесли пользы своему отечеству, как только умножали число бесплодных ветвей своего родословного дерева». Достигая радищевского пафоса, Крылов обличает деспотизм и жестокий произвол враждебной народу власти тиранов и поработителей народов. В «Почте духов» он с гневом говорит о злодеяниях венценосных деспотов, которые своими грабительскими, захватническими войнами разоряют и уничтожают целые страны и пароды. Крылов сравнивает этих «кровожадных тиранов» с лютыми хищниками: «Весьма часто... оплакиваю я злополучие смертных, поработивших себя власти и своенравию таких людей, кои родились для их погибели. Львы и тигры менее причиняли вреда людям, нежели некоторые государи и их министры». Не меньший вред они, по мнению Крылова, причиняют и тем, что грабят и угнетают свой собственный народ. В «Почте духов» Крылов прибегает к «эзоповскому языку», не имея возможности прямо выступать против произвола и деспотизма самодержавного режима Екатерины II. Он описывает в письмах «духов» порядки, господствующие в подземном царстве Плутона и подводном царстве Нептуна, в этой завуалированной форме весьма прозрачно высмеивая придворные обычаи и нравы. Подлинно сатирического накала достигает Крылов, рассказывая, как в царстве Плутона по настоянию Прозерпины «первым начальником ада» назначается танцовщик Фурбиний, Который «плясывал при многих европейских дворах и был вхож ко всем придворным женщинам». Самый приказ о назначении Фурбиния является злой пародией на императорские манифесты и указы. Требуя, «чтобы все другие тени повиновались его (т. е. Фурбиния) повелениям», приказ отмечает, что, «хотя бы оные возбуждали народный плач», «со всем тем повелеваем признавать их справедливыми». Однако, высмеивая деспотизм самодержавной власти, направляя стрелы своей сатиры на всевластную императрицу и ее двор, Крылов в отличие от Радищева остается на просветительских позициях. Он разделяет иллюзии просветителей о «просвещенном государе», который якобы может обеспечить соблюдение законов и печется о своих подданных. Следуя мудрым наставлениям философа-«мизантропа», такой государь может стать «похвалы достойным». Сатира Крылова в «Почте духов» выделяется среди современной ему журналистики не только идейным содержанием, но и разнообразием художественных средств. Крылов пользуется самыми различными приемами, создавая гиперболически заостренные образы, прибегая к гротеску и пародийному использованию мифологии. «Духи» передают свои наблюдения над жизнью людей в тоне простодушного рассказа, в котором отрицательные свойства тех персонажей, о которых идет речь, становятся особенно наглядными. Бездушные, пустые представители дворянского общества уподобляются куклам в золотых кафтанах, которые, как деревянные автоматы, расхаживают по сцене. Эту характерную особенность повествовательной манеры отметил сам Крылов в словах гнома Зора: «Чем более живу я между людьми... тем больше кажется мне, будто я окружен бесчисленным множеством кукол, которых самая малая причина заставляет прыгать, кричать, смеяться... Никто не делает ничего по своей воле, по все как будто па пружинах...» Наряду с подчеркиванием «кукольности», автоматизма жестов и поступков персонажей, обнажающих их внутреннюю пустоту и бездушие, Крылов уподобляет их животным 1. Петиметр напоминает кривляющуюся обезьяну, откупщик носит недвусмысленную фамилию — «Скотонрав». В этих образах можно уже видеть зачатки будущих басенных образов Крылова. 40. Сатира Крылова в журналах «Зритель» и «Санкт-Петербургский Меркурий» («Похвальная речь в память моему дедушке», «Каиб»). Пародийный характер шутотрагедии И.А.Крылова «Подщипа, или Трумф». Сатирическая проза Крылова С 1792 года Крылов принимает участие в издании журнала «Зритель», в котором блестяще развернулся его сатирический талант. Из произведений Крылова, помещенных здесь, по идейной силе и художественной яркости выделяются два: «Каиб» (“Восточная повесть") и «Похвальная речь в память моему дедушке». Свою журнальную деятельность Крылов завершает изданием «Санкт-Петербургского Меркурия» (1793). Журнал «Санкт-Петербургский Меркурий» издавался И.А. Крыловым и А.И.Клушиным с января по декабрь 1793 г. Здесь были опубликованы первые стихотворения дяди великого поэта А.С. Пушкина Василия Львовича. Журнал содержал пародийные речи самого Крылова, критиковавшие быт и мировоззрение дворянства, рубрику «Российские анекдоты», отражавшую различные примечательные события и черты русского сознания, переводные сочинения, а также раздел «О новых книгах», где помещались рецензии на вновь выходившие сочинения русских писателей и драматургов. Журнал прекратил свое существование в результате негласного решения властей о его закрытии. В прозе Крылов часто прибегает к пародии. Удачно он пародирует строй похвальных или поминальных речей, позволяющих дать многостороннюю характеристику объекта сатиры, построить сатирический портрет. Крылов сохраняет основные стилевые признаки жанра − высокую торжественность, витийство, риторические приемы - и наполняет их новым содержанием. Недостатки и пороки объекта сатиры Крылов выдает за его достоинства, превращая похвалы в сатирические разоблачения. Так построена «Похвальная речь в память моему дедушке», по своей литературной форме представляющая «ложный панегирик». «Каиб» назван в подзаголовке «восточной повестью». Перенесение действия на восток было обычным приемом авторов, желавших замаскировать свои намеки на отечественную жизнь. В связи с этим уместно рассмотреть вопрос о месте «Восточной повести» в мировой и русской литературе и отметить особенности развития «Восточной повести» в русской литературе 18 века. Произведение Крылова является острой сатирой на русскую действительность и самодержавие: изображается деспотичный правитель, бездарные вельможи, показное великолепие дворцов и нищета народа. Отвечая на вопрос, в чем художественное своеобразие повести, нужно определить характер и формы комического в ней, выяснить, как проявилось влияние поэтики сатирических журналов 18 века на жанровом, сюжетно-композиционном образном, стилевом уровнях повести, сравнить «Почту Духов» и «Каиб». Особого внимания заслуживают основные приемы и формы пародии в повести. В произведении Крылова пародированию подвергается классицизм, сентиментализм, предромантизм в литературе, причем литературная пародия сочетается у него с явными политическими тенденциями. Сатирик беспощадно высмеивает шаблоны хвалебной придворной оды и чувствительной идиллии − он требует не «возвышенного» и не «трогательного», а правдивого изображения действительности. «Подщипа, или Трумф» Литературная форма «Подщипы» представляет остроумную пародию на жанр классической трагедии. Все элементы этого жанра: героический сюжет, аристократические персонажи, торжественный язык − решительно снижены и наполнены несвойственным им содержанием. Шутотрагедия имеет и политический подтекст: это сатира на идею «прсвещенного абсолютизма», в которой осмеяны реальные аспекты политической, социальной и военной жизни России периода правления Павла 1. Характерными стилевыми приемами «Трумфа» стали снижение высокого и поэтизация низкого. Сам Крылов представил ее в цензуру как «святошную трагедию», подчеркивая близость фольклору. В пьесе сочетаются приемы народного и профессионального театров. Поставленная на любительской сцене, шутотрагедия Крылова имела большой успех и распространилась во многих списках. Впервые опубликована в России она была в 1871 году, а на сцене появилась в 1905 году. Литературная деятельность молодого Крылова тесно связана с его басенным творчеством: следует обратить внимание на реалистические тенденции его сатиры и формирование «механизма» басенной аллегории (люди- |