42022часть i i i
 Скачать 2.6 Mb.
|
|
Статус лица, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве Белов Артем Алексеевич, студент магистратуры Центральный филиал Российского государственного университета правосудия (г. Воронеж) В статье проанализированы особенности процессуального статуса лица, заключившего досудебное соглашение, с целью выяв- ления теоретических и практических аспектов изменения его статуса и установления направлений для совершенствования поло- жений института досудебного сотрудничества. Ключевые слова: досудебное соглашение о сотрудничестве, законодательство, следователь, подозреваемый, ходатайство обви- няемого. The status of the person who has concluded a pre-trial agreement on cooperation Belov Artem Alekseevich, student master’s degree Central Branch of the Russian State University of Justice (Voronezh) The article analyzes the features of the procedural status of a person who has concluded a pre-trial agreement in order to identify theoretical and practical aspects of changing his status and to establish directions for improving the provisions of the institute of pre-trial cooperation. Keywords: pretrial cooperation agreement, the legislation, the investigator, the suspect, the defendant’s motion. Н азначение досудебного соглашения о сотрудничестве представляется важным элементом системы уголов- но-процессуального права в контексте содействия расследо- ванию преступлений. Соглашение заключается по инициа- тиве подозреваемого, обвиняемого, с целью оказания помощи следствию снизить наказание за совершенное преступление или вовсе избежать за него ответственности. Данный ин- ститут выгоден, прежде всего, в борьбе с организованной пре- ступностью и заказными преступлениями, а также в престу- плениях с широким кругом соучастников. Представляется важным отметить, что с точки зрения подозреваемого, об- виняемого заключение соглашение приводит к особому про- цессуальному статусу — в его отношении ведется выделенное производство, в том числе отдельно от соучастников и других лиц. Вместе с этим ему предоставляются дополнительные га- рантии в части защиты его жизни и здоровья, а также защита его близким, если существуют объективные причины для опа- «Молодой учёный» . № 4 (399) . Январь 2022 г. 162 Юриспруденция сения со стороны соучастников преступления и других лиц, вовлеченных в преступную деятельность. Важнейшим условием заключения соглашения является ак- тивное содействие обвиняемого следствию в раскрытии и рас- следовании преступления, изобличении и уголовном преследо- вании других соучастников преступления, розыске имущества, добытого в результате преступления. Уголовно-процессуальным законодательством не предусмо- трено ограничений относительно заключения досудебного соглашения о сотрудничестве одновременно с несколькими обвиняемыми (подозреваемыми), привлекающийся к соответ- ствующей ответственности по одному делу [1]. Процессуальные статусы подозреваемого и обвиняемого за- креплены в ст.ст. 46, 47 УПК РФ соответственно. Все положения, закрепленные в этих законодательных нормах, также распро- страняются на подозреваемых или обвиняемых, с которыми за- ключен досудебный договор о сотрудничестве, за исключением тех, которые будут нами рассмотрены. Отличия процессуаль- ного статуса лица, выступающего в качестве обвиняемого по общим правилам, от обвиняемого, с которым досудебное со- глашение о сотрудничестве выступает процессуальной формой сотрудничества, продиктованы договорным характером этого учреждения [5]. В этом случае последний добровольно отказы- вается от некоторых «привилегий», предусмотренных законом для лиц, соответствующих его статусу в уголовном судопроиз- водстве, чтобы получить другие «привилегии», которые могут быть получены только в результате соглашения о сотрудниче- стве, а именно, смягчение наказания. В соответствии с п. 6 ч. 3 ст. 47 Уголовно-процессуального кодекса обвиняемый имеет право возражать против обви- нения, право давать показания по предъявленному ему обви- нению или право отказаться от дачи таких показаний. В случае заключения досудебного соглашения о сотрудничестве обви- няемый теряет право отказаться от дачи показаний. Это свя- зано с тем, что целью заключения досудебного соглашения между прокурором и следователем является получение призна- тельных показаний от обвиняемого или подозреваемого. Необходимо отметить, что данную норму и регулирует ин- ститут досудебного соглашения о сотрудничестве, но более конкретно она была закреплена только ФЗ № 322-ФЗ [2]. Может сложиться впечатление, что обвиняемый при заключении со- глашения лишается права «хранить молчание», тем самым на- рушаются его конституционные права, предусмотренные ст. 51 Конституции Российской Федерации [3], но это не совсем так. В любой момент обвиняемый, с которым заключено досудебное соглашение, может воспользоваться конституционным правом и перестать сотрудничать со следствием. Конечно, в такой ситу- ации заключенное соглашение сразу же станет нелегитимным, и прокурор вынесет постановление о прекращении действия досудебного соглашения [6]. Лицо, в отношении которого уголовное дело выделено в от- дельное производство в связи с заключением с ним досудеб- ного соглашения о сотрудничестве, — участник уголовного су- допроизводства, привлекаемый к участию в процессуальных действиях по уголовному делу в отношении соучастников пре- ступления [4]. Лицо, в отношении которого уголовное дело выделено в от- дельное производство в связи с заключением с ним досудебного соглашения о сотрудничестве, наделяется правами, предусмо- тренными частью четвертой статьи 56 УПК РФ, с изъятиями, предусмотренными ст. 56.1 УПК РФ. В случае отказа от дачи показаний для лица, в отношении которого уголовное дело выделено в отдельное производство в связи с заключением с ним досудебного соглашения о сотруд- ничестве, наступают предусмотренные главой 40.1 УПК РФ последствия несоблюдения им условий и невыполнения обя- зательств, предусмотренных досудебным соглашением о со- трудничестве [4]. В целом данный институт имеет четкую направленность на борьбу с организованной преступностью, в связи с чем спра- ведливо можно рассматривать его с точки зрения одного из ключевых способов обеспечения следствия данными по пре- ступным группировкам, руководителям преступных органи- заций, по изобличению преступных сетей. Нередко бывают ситуации, когда правоохранители ловят одного из членов пре- ступных группировок и предлагают через соглашение о сотруд- ничестве освободить от ответственности, если он «сдаст» своих соучастников. Несмотря на тот факт, что подобный результат наступает не часто, все же он имеет место быть в теории и правопримени- тельной практике, в особенности в преступлениях, организо- ванных с целью сбыта наркотических веществ, с целью органи- зации разбойных нападений. В более устойчивых преступных группах подобная практика встречается редко. Эволюция института досудебного соглашения о сотруд- ничестве включает в себя несколько важных этапов развития данной сферы отношений, которые совершенствовались спра- ведливым образом в направлении, способствующему допол- нению института досудебного соглашения: — 2009 год: У обвиняемого появилась возможность заклю- чить со следствием досудебное соглашение о сотрудничестве. — 2015 год: Приговоры, которые вынесли в особом порядке при сделке со следствием, не могут являться преюдицией по другим делам. — 2016 год: В УПК прописали более четкие критерии, по ко- торым следователь, прокурор и суд могут оценить обоснован- ность «сделки». — 2018 год: Обвиняемый, заключивший досудебное согла- шение, получил отдельный процессуальный статус для основ- ного уголовного дела. Стоит подчеркнуть, что в данном случае иллюстрируется развитие института досудебного соглашения в направлении со- вершенствования и развития прав и гарантий для подписав- шего соглашение лица, с целью сделать данный институт более привлекательным для подозреваемых и обвиняемых в совер- шении преступления лиц. Таким образом, стоит отметить, что институт досудеб- ного соглашения о сотрудничестве справедливо включает в себя права и гарантии для подозреваемого/обвиняемого лица с целью мотивации его к помощи следствию. Как было отме- чено, данный институт выгоден, прежде всего, в борьбе с ор- ганизованной преступностью и заказными преступлениями, “Young Scientist” . # 4 (399) . January 2022 163 Jurisprudence а также в преступлениях с широким кругом соучастников. Пра- воохранители используют его для изобличения организаторов, заказчиков, руководителей преступных сообществ. При этом в случае нарушения соглашения у лица возникает ответствен- ность в виде отмены договоренностей и проведения процесса в общем порядке. Литература: 1. О практике применения судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 г. № 16 // КонсультантПлюс: справ. Правовая система. Версия Проф. М., 2021 (дата обращения 01.12.2021). 2. О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросу совершенствования по- рядка судопроизводства при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве: федер. закон от 03 июля 2016 г. № 322-ФЗ // КонсультантПлюс: справ. Правовая система. Версия Проф. М., 2021 (дата обращения 02.12.2021). 3. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. с изменениями, одобрен- ными в ходе общероссийского голосования 01.07.2020) // КонсультантПлюс: справ. Правовая система. Версия Проф. М., 2021 (дата обращения 04.12.2021) 4. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ // опубликован в «Российской га- зете» от 22 декабря 2001 г. № 249, в Собрании законодательства Российской Федерации от 24 декабря 2001 г. № 52 (часть I) ст. 4921. 5. Тисен О. Н. К проблеме ограниченной преюдиции фактов, установленных в отношении субъекта досудебного соглашения о сотрудничестве // Российская юстиция. 2014. № 10. С. 67. 6. Тисен О. Н. Институт досудебного соглашения о сотрудничестве как разновидность упрощенной формы отправления правосудия // Российский юридический журнал. 2014. № 4. С. 95. Некоторые вопросы, касающиеся правоотношений, возникающих из применения вспомогательных репродуктивных технологий в Российской Федерации Василевская Марина Викторовна, студент Университет при Межпарламентской Ассамблее ЕврАзЭС (г. Санкт-Петербург) В статье автор, исследуя законодательство по применению вспомогательных репродуктивных технологий, выявляет про- блемы, возникающие из их применения. Ключевые слова: вспомогательные репродуктивные технологии (ВРТ), установление происхождения детей, суррогатное мате- ринство, оспаривание отцовства, наследование. К онституция Российской Федерации закрепляет, что в Рос- сийской Федерации охраняется здоровье людей, финанси- руются федеральные программы охраны и укрепления здоровья населения, принимаются меры по развитию государственной, муниципальной, частной систем здравоохранения, поощряется деятельность, способствующая укреплению здоровья человека, развитию физической культуры и спорта, экологическому и са- нитарно-эпидемиологическому благополучию [1]. К одной из существенных проблем здравоохранения не только в нашей стране, но и в мире относится проблема бес- плодия населения. Разрешению данной проблемы, в целях, установленных ста- тьями 7, 41 Конституции Российской Федерации, посвящена статья 55 Федерального закона от 21.11.2011 N323-ФЗ «Об ос- новах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» [2]. Вспомогательные репродуктивные технологии (далее — ВРТ) представляют собой методы лечения бесплодия, при при- менении которых отдельные или все этапы зачатия и раннего развития эмбрионов осуществляются вне материнского орга- низма (в том числе с использованием донорских и (или) кри- оконсервированных половых клеток, тканей репродуктивных органов и эмбрионов, а также суррогатного материнства). На основании данного Федерального закона Приказом Минздрава России от 31.07.2020 N803н утверждены Порядок использования ВРТ, противопоказания и ограничения к их применению [3]. Вместе с этим указанные нормативные акты скорее опреде- ляют процесс применения ВРТ с точки зрения медицины, но, безусловно, они содержат важнейшие положения об оформ- лении документов, в том числе порядок подписания доброволь- ного информированного согласия потенциальными родите- лями, суррогатной матерью, содержание договора суррогатного материнства и т. д. Суррогатное материнство представляет собой вынаши- вание и рождение ребенка (в том числе преждевременные роды) по договору, заключаемому между суррогатной матерью «Молодой учёный» . № 4 (399) . Январь 2022 г. 164 Юриспруденция (женщиной, вынашивающей плод после переноса донорского эмбриона) и потенциальными родителями, чьи половые клетки использовались для оплодотворения, либо одинокой жен- щиной, для которых вынашивание и рождение ребенка невоз- можно по медицинским показаниям. Применение вспомогательных репродуктивных технологий, при которых может использоваться биологический материал донора либо вынашивать ребенка может суррогатная мать, не отменяет порядка регистрации рождения ребенка, установ- ленного главой II Федеральным законом от 15.11.1997 N143-ФЗ «Об актах гражданского состояния» [4]. Также указанный порядок не изменяет общего пра- вила установления происхождения детей, установленного в главе 10 Семейного кодекса РФ [5]. И хотя в настоящий момент порядок применения ВРТ ре- гулируется одним вышеназванным приказом, тогда как ранее действовали, в частности, Приказ Министерства здравоохра- нения РФ от 26.02.2003 № 67 «О применении вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ) в терапии женского и муж- ского бесплодия» [6], Приказ Министерства здравоохранения РФ от 28.12.1993 № 301 «О применении метода искусственной инсеминации женщин спермой донора по медицинским пока- заниям и метода экстракорпорального оплодотворения и пе- реноса эмбриона в полость матки для лечения женского бес- плодия» [7], Приказ Министерства здравоохранения СССР от 13.05.1987 № 69 «О расширении опыта по применению метода искусственной инсеминации спермой донора по медицинским показаниям» [8], имеются проблемы, возникающие при уста- новлении происхождения детей, рожденных с применением методов искусственной репродукции человека. Именно эти проблемы и раскрывают несовершенство пра- вового регулирования применения методов искусственной ре- продукции человека. Для их решения, в том числе в судебном порядке, были даны разъяснения Верховным судом РФ, которые, однако, позволяя разрешать конкретные дела, не устраняют проблем материаль- ного права в этой сфере. Так, лица, состоящие в браке и давшие свое согласие в пись- менной форме на применение метода искусственного оплодот- ворения или на имплантацию эмбриона, в случае рождения у них ребенка в результате применения этих методов записыва- ются его родителями в книге записей рождений (абзац первый пункта 4 статьи 51 Семейного кодекса РФ). Далее в законе указано, что родители, давшие такое со- гласие, не вправе впоследствии ссылаться на данные обстоя- тельства, что не лишает их возможности оспаривать запись об отцовстве по иным основаниям В целях разделения данных оснований и правильного разре- шения дела Верховный суд РФ в Постановлении Пленума разъ- яснил, что следует выяснять, имело ли место рождение ребенка в результате применения метода искусственного оплодотво- рения или имплантации эмбриона, добровольно ли и осоз- нанно ли было дано указанным лицом согласие на применение метода искусственного оплодотворения или на имплантацию эмбриона, на какой срок было дано такое согласие и не было ли оно отозвано до истечения этого срока, не истек ли данный срок на момент проведения искусственного оплодотворения или имплантации эмбриона, давал ли истец согласие на исполь- зование при применении названных методов донорского био- логического материала [9]. Если в части оспаривания отцовства по различным осно- ваниям в отношении ребенка, рожденного с применением ме- тодов искусственной репродукции человека, вопросов не возникает, то уже в части регулирования правоотношений, возникающих из договора о суррогатном материнстве относи- тельно записей о родителях ребенка, вопрос стоит остро. В соответствии с абзацем вторым пункта 4 статьи 51 СК РФ лица, состоящие в браке между собой и давшие свое согласие в письменной форме на имплантацию эмбриона другой жен- щине в целях его вынашивания, могут быть записаны родите- лями ребенка только с согласия женщины, родившей ребенка (суррогатной матери). Вместе с тем, как разъяснил Верховный суд РФ в вышеозна- ченном Постановлении Пленума, в случае если суррогатная мать отказалась дать согласие на запись родителями указанных выше лиц (потенциальных родителей), то данное обстоятель- ство не может служить безусловным основанием для отказа в удовлетворении иска этих лиц о признании их родителями ребенка и передаче им ребенка на воспитание. В целях правильного рассмотрения дела суду, в частности, следует проверить, заключался ли договор о суррогатном мате- ринстве и каковы условия этого договора, являются ли истцы генетическими родителями ребенка, по каким причинам сур- рогатная мать не дала согласия на запись истцов в качестве родителей ребенка, и с учетом установленных по делу обсто- ятельств, а также положений статьи 3 Конвенции о правах ре- бенка разрешить спор в интересах ребенка. В данной ситуации представленные разъяснения скорее ус- ложняют, чем разрешают потенциально острый вопрос об уста- новлении и внесении в актовую запись сведений о родителях ребенка. Семейный кодекс РФ в императивном порядке закре- пляет невозможность записи в качестве родителей указанных выше лиц при отсутствии согласия суррогатной матери. Вер- ховный суд в вышеуказанном Постановлении фактически при- знал чрезмерную жесткость данной нормы, поскольку, видимо, исходил из того, что она принципиально противна основам сур- рогатного материнства, которое отнесено законодательно к виду ВРТ, направленных на возможность иметь детей лицам, для ко- торых в силу объективных биологических причин и показаний это право самостоятельно реализовать невозможно. Однако по- лучается, что при применении указанной нормы Семейного ко- декса РФ в суррогатном материнстве превалирует право сурро- гатной матери перед правом потенциальных родителей ребенка. Данная норма не учитывает, что лицо, потенциально согласив- шееся стать суррогатной матерью, прошедшее все необходимые для этого исследования, должна осознавать, что вынашивание и рождение ребенка осуществляются не для интересов сур- рогатной матери в отношении такого ребенка. С точки зрения моральных соображений, возможно, такое регулирование от- части оправданно, но если рассуждать с сугубо юридическим формализмом, норма абзаца вторым пункта 4 статьи 51 СК РФ в данной части нуждается в кардинальной доработке. |