Дж. С. Андрижески Чёрная магия (Тайна Квентина Блэка #15) Перевод Rosland
 Скачать 2.24 Mb.
|
|
Дж. С. Андрижески – Чёрная магия (Тайна Квентина Блэка #15)  Перевод: Rosland Редактура: Rosland Русификация обложки: Rosland Старый армейский приятель Блэка, Кэл, нуждается в помощи Блэка с новым делом — странным убийством в Сан-Хосе, штат Калифорния, где мужчину нашли распиленным надвое. Жертва, богатый венчурный инвестор, который вскоре должен был стать шурином друга Блэка, исчез прямо накануне вечеринки в честь его сорокового дня рождения. Убийца также кажется не совсем человеком. Блэк засел в Санта-Фе с Мири, дожидаясь, когда ещё один его друг оправится от почти смертельной травмы. Ему надо убить время, и он в долгу перед Кэлом. Но всё в этом убийце и его жертвах не то, чем кажется. Когда их главный подозреваемый единолично расправляется с Блэком и Мири, уничтожив здание в центре Сан-Хосе, это запускает цепочку событий, которые могут оказать влияние на весь мир. Хуже того, старый враг затаился и готов воспользоваться ситуацией, чтобы отомстить Мири и Блэку. Убийство этих двоих может стать его последним актом перед тем, как он переделает мир по своему собственному извращённому видению. Только в этот раз на его стороне будут два самых могущественных существа мироздания. Глава 1. Избранный Джейкоб Малден сидел на ветхом стуле с обивкой из красного сатина, прожжённого сигаретами. Стул стоял в гримёрке размером с кладовку. В комнате пахло дешёвым цветочным освежителем воздуха, дымом от травки и ещё более дешёвым парфюмом. Этот закуток находился за покосившейся деревянной дверью и образовывал единственное закулисье в клубе под названием «Синяя кошка» в центре Сан-Хосе. Джейка не смущали запахи. Его даже не смущал лёгкий запашок блевотины, скрывавшийся за вонью затхлого пива. Он бывал здесь прежде. Здесь к нему неплохо относились. Он посмотрел на наручные часы. Двадцать минут. А потом Родни придёт сюда. Предостаточно времени, чтобы подготовиться к представлению. Джейк улыбнулся, глядя на оклеенную фотографиями коробку, которую он сделал для своего друга. Она стояла на стеклянном столике — деревянная коробка из улыбающихся лиц, облегающих футболок и брюк-клёш из 70-х, выцветших символов мира, американских горок, закатов и старых костюмов к Хэллоуину. Джейк улыбнулся, повертев коробку в руках. На самом деле, всё сводилось уже не к Роддо. Это была целая жизнь... целая версия его самого. Он перерыл два мусорных мешка с фотографиями, лежавшие в его шкафу, чтобы найти и вырезать все воспоминания о своей молодости. Он пролистал альбомы с вырезками, чтобы найти сохранённые газетные статьи, и аккуратно открепил их от старых страниц. Он перерыл чердак своего дома, отыскав памятные подарки, покорёжившиеся видеоплёнки, капсулы времени из эпохи, которая казалась давно минувшей. В коробку, старательно украшенную всеми этими фотографиями, фрагментами плёнки и абзацами текста, Джейкоб положил одну из видеоплёнок тех лет. Он старательно выбрал ту самую, вместе с фигурками из их любимых фильмов, рисунками, которые они калякали на уроках, записками, которыми они обменивались, а также собранными ими ракушками, кадрами из домашних видео, странными сувенирами, вещами, которые они привозили из походов и поездок на пляж Санта-Круз. У него даже сохранился старинный наконечник стрелы, который они с его другом нашли в походе. Он до нелепости гордился сделанным. Ничто в этой коробке не будет забытым. Куда бы ни завела его жизнь, он никогда не забудет свои корни. — Тебе исполняется сорок лишь раз, — с нежностью казал он, похлопывая по верху украшенной коробки. «Это верно, — пробормотал знакомый голос. — Совершенно верно, Джейкоб». Этот голос теперь был с ним уже годы. Поощрял. Учил. Говорил Джейкобу, почему он важен. Рассказывал Джейкобу об его истинном предназначении. «...И всё же, — размышляло существо. — Встаёт вопрос, действительно ли он этого заслуживает». Его сердце подскочило к горлу, и Джейк лишь кивнул. — Всё хорошо, — сказал он. — Он не может изменить то, чем он является. Джейкоб почувствовал, что существо одобряет эти слова. «Совершенно верно, Джейкоб. Очень мудро». — Ты будешь здесь? — спросил Джейкоб. — В этот момент, имею в виду. Ты придёшь ко мне, когда всё закончится? «Скоро, — пообещало присутствие. — Очень скоро, Джейкоб. Сначала я обязан кое-что сделать. Необходимо позаботиться о расчистке пути. Немного подготовить почву. Сейчас не время для нетерпеливости. В конце концов, сейчас мы очень близки к этому, Джейкоб». Джейк кивнул, чувствуя, что его плечи расслабляются. — Да, — сказал он вслух. — Да. Я понимаю. «Ты сделаешь свою часть? — спросил голос. — Для этого я тебе не нужен?» — Я сделаю свою часть, — ответил Джейкоб, продолжая кивать. — Как ты и сказал, отец. Я могу это сделать. Мне не нужна ничья помощь. «Хорошо, — пробормотало присутствие. — Очень хорошо, мой мальчик. Я доволен». Интенсивный, низкий, тревожно мелодичный голос шептал в его ушах. Слова притягивали его, убаюкивали, состоя из тишины и звёздного света. Джейкоб не возражал. Он улыбался, глядя в потёртое зеркало с почерневшими краями. Там никого не было. Джейкоб подумал, что даже смотревший на него мужчина на самом деле находился не там. Джейкоб был уже не Джейкобом. Не по-настоящему... и никогда уже не будет. Он повернулся лицом к единственной двери в тесном пространстве. Он настроился ждать. Теперь уже недолго. Теперь уже совсем недолго. Родни Гэллоуз ударился дверью о низкую притолоку, когда слишком быстро вошёл в покосившуюся дверь, ведущую в гримерку. Вздрогнув и прикусив губу, чтобы не разразиться потоком ругательств, он прижал ладонь ко лбу. Он заставил себя открыть один глаз и сердито посмотрел на мужчину, наблюдавшего за ним у зеркала. Когда этот мужчина не выразил ни капельки беспокойства из-за ушибленной головы Родни, Родни опустил руку, нахмурившись ещё сильнее. — Ладно, — проворчал он. — Я здесь. Что я здесь делаю, Джейки? Родни Гэллоуз посмотрел на своего самого давнего друга. Джейкоб Малден сидел на кроваво-красном стуле с обивкой из сатина и всматривался в почерневшее зеркало, напоминавшее нечто из карнавальной комнаты смеха. То ли с тревогой, то ли с восхищением Родни наблюдал, как Джейкоб надевает безупречно белые перчатки к своему дешёвому смокингу в сценическом стиле и поеденной молью рубашке с рюшами. Раздражение Родни превратилось в тупое неверие, когда его друг запрокинул лицо повыше, внимательно рассматривая грим в зеркале, словно он вот-вот выйдет на сцену Карнеги-холла. Затем Джейкоб Малден поправил воротник плаща. Это было длинное и чёрное сатиновое одеяние, которому самое место в паршивых ужастиках, которые они в детстве смотрели по ночам, тех самых отстойных киношках 80-х с фальшивой кровью и нелепыми диалогами, которые были не страшнее мыльных опер его матери. Далее Джейкоб начал расчёсывать свои редеющие каштановые волосы, аккуратно осмотрев пробор и вглядываясь в покорёженное зеркало с пятнами своими карими глазами, похожими на оленьи. Родни не знал, под чем сейчас пребывал Джейк, но весь ритуал казался чертовски странным. Всё это не было необходимым для шоу в подобном месте. Проходя через бар на пути сюда, Родни видел от силы три столика с пьяными типами вроде технарей-задротов или членов студенческого братства. Правда, Родни бы очень сильно удивился, если бы кто-то из них посмотрел хоть минуту из представления Джейка. Никто не приходил в такое место, чтобы посмотреть на волшебные фокусы. Они приходили посмотреть на обнажённые груди и задницы восемнадцатилетних (кхэм) девчонок. Вроде той девчонки, что сейчас извивалась и кружилась на крохотной сцене под грохочущую музыку, и Родни готов был поклясться, что она училась вместе с его дочерью-старшеклассницей. Опять вспомнив об этом, он помрачнел. «Мне абсолютно похрен, что говорит Лиана, — сердито подумал он. — Ди больше не проведёт ни единой бл*дской минуты в общеобразовательной школе. Ни в Сан-Хосе. Ни в Купертино. Ни даже в Пало-Альто. Если я увижу её в таком месте, я сам убью её мать голыми руками. Богом клянусь, я убью эту шлюху...» Да уж, хватит с него. Он не мог рассчитывать, что его бывшая жена, двинутая на эзотерике типа-хиппи и шлюха, нормально позаботится об их обоих детях, но особенно об их старшей дочери. Лиана, похоже, вообще не осознавала подстерегавшие там угрозы. Он хотел получить полную опеку. Он лучше воспитает их без постоянного вмешательства Лианы и её идиотских идей. Он меньше всего хотел, чтобы какая-то из дочерей кончила как их мать. Она может забирать их на выходные несколько раз в год. Может, на некоторые праздники. Этого более чем достаточно. На самом деле, возможно, это даже перебор. Утром он первым делом поручит своим адвокатам заняться этим. Это будет его подарок самому себе на день рождения. Скрестив руки на груди, Родни выдохнул. Он не мог остановить себя и глянул на часы, даже зная, что Джейк наверняка увидел это в зеркале. Это место было настоящей дырой. Он не хотел здесь находиться. Вообще. Особенно сегодня. — Джейк... чувак. Скажи мне, что я делаю здесь, — нетерпение Родни просочилось в его голос. — Ты же знаешь, что я не смогу остаться на шоу. Я уже сказал тебе, у меня планы. Давно назначенные планы. Люди ждут меня... Его друг детства даже не поднял взгляд. Он не кивнул. Он вообще не обратил внимания на Родни. Он продолжал напряжённо смотреть в это бл*дское зеркало, словно Родни там вообще не было. Половина круглых лампочек, обрамлявших зеркало в обшарпанной гримерке, перегорела. На подносе, стоявшем на потрескавшемся и грязном стеклянном столике, лежало несколько тюбиков крема для лица, подводка для глаз, пара оттенков слишком тёмных румян, определённо хранившихся здесь для танцовщиц бурлеска, а также примерно двадцать тюбиков губной помады разной степени использованности. На открытой вешалке у другой стены Родни видел сверкающие лифчики, боа из перьев, костюмы медсестричек, какую-то штуку в духе доминатрикс с собачьим ошейником... Его взгляд скользнул прочь, уже заскучав. Когда он нанимал девочек по вызову, они приходили не из такого места. У него имелись деньги, чтобы сделать это правильно. Родни был практически уверен, что белый порошок, который виднелся на стекле и прогнувшемся деревянном стуле, не имел никакого отношения к макияжу и гриму. Кокаин. Может, героин. Может, что-то похуже. Наркотики, которые люди употребляли в нынешние дни, заставляли то дерьмо, что он пробовал в колледже и в первые годы работы, выглядеть на их фоне аспирином. Переполненная пепельница стояла на ближнем к нему крае стеклянного столика, и ею провоняла вся комната, походившая скорее на кладовку для швабр. Каждая поверхность была грязной, покрытой пятнами, разводами и отпечатками пальцев. Это место было отвратительным. Его надо было окатить водой из шланга с хорошим напором. Родни, который давным-давно учился с Джейкобом в школе, смотрел на своего друга и задавался вопросом, может, тот окончательно сорвался. — К чему всё это? — сказал Родни, жестом обводя тесную гримёрку. — Зачем ты вообще делаешь это? В твоём-то возрасте? Ну серьёзно, Джейк. Это безумие. Когда Джейкоб не ответил и в этот раз, его тон сделался по-настоящему резким. — Это кризис среднего возраста или типа того? — спросил он. — Я надеюсь, ты не спишь с местными девками. Потому что ты получишь венерическое заболевание... или сядешь в тюрьму... или и то, и другое. Его губы скривились от отвращения, когда он заметил нечто вроде пятна крови на одном участке обшарпанной серой стены — стены, которая наверняка изначально была белой, но утратила этот цвет ещё тогда, когда они с Джейком вместе вошли в класс в старшей школе Саратога. Родни, который теперь работал бизнес-консультантом, венчурным инвестором и в целом «парнем по идеям» в Силиконовой Долине, земле монетизации безумных идей, уставился на своего школьного друга и вынужден был напомнить себе, что они соревновались за лучшие отметки в аттестате. Они снимали фильмы в гараже Джейкоба. Они фантазировали о том, как отделают качков, если им когда-нибудь хватит смелости... или подвернутся правильные обстоятельства... или хватит смелости... чтобы превратить в действия накопившуюся в них злобу. В итоге Родни решил отплатить им, купив и продав их всех, желательно по несколько раз в жизни. Заявиться на первую из тупых встреч одноклассников в окружении двух супермоделей, в костюме за тридцать тысяч долларов, усмехаться, глядя в их тупые, уже попорченные алкоголем жирные лица бывших качков... это залечило многое из тех ранних лет. Это залечило дохера всего. Взгляд на Джейкоба снова вернул это всё. И не в духе хорошего фильма про взросление. — Я пойду, Джейк, — сказал он. Его тон прозвучал деловито, отрывисто. Он не хотел оставлять Джейку возможность для спора. — Мне жаль, — сказал Род тоном, ясно дававшим понять, что это не так. — Мне придется заскочить на шоу в другой раз, чувак. Надеюсь, всё пройдёт хорошо... удачи... Он повернулся, чтобы уйти, но тут Джейкоб сдвинулся с места. Он двигался так быстро, что Родни замер от неожиданности. Он оказался слишком близко к этому лицу средних лет — лицу, которое теперь слегка вспотело под плотным слоем белого клоунского грима. Родни смотрел в эти оленьи глаза, и внезапно их пустота начала его нервировать. Его друг вклинился между Родни и единственной дверью и теперь смотрел на него сверху вниз со своего высокого как у пугала и почему-то жутковатого роста. Родни забыл, каким высоким был его друг. Джейкоб моргнул этими огромными карими глазами, из-за которых его в школе постоянно запихивали в шкафчике. — Подожди, — сказал Джейкоб. Он безвыразительно поднял одну руку в перчатке. — У меня для тебя есть подарок на день рождения, Роддо. — Не называй меня так, — он не подумал, и это прозвучало сердито. — Не называй меня Роддо, Джейкоб. Никто уже не зовёт меня так. Меня не называли так лет двадцать. Джейкоб его как будто не слышал. — Просто останься ещё на минутку. У меня для тебя кое-что есть. Просто подожди здесь. Родни нахмурился, но не шевелился. Когда Джейкоб тоже ничего не сделал, Родни нетерпеливо махнул одной рукой. — Ну? — раздражённо потребовал он. — Что такое? Мне правда пора, Джейки... Что-то укололо его в шею. Он не почувствовал боли. Он вообще ничего не почувствовал. Он не видел, как его друг двинулся, пока не стало слишком поздно. Он ощутил давление, осознал, что одна рука в перчатке оказалась на его горле... — С днем рождения, Роддо, — выдохнул Джейкоб. Его рот внезапно оказался у самого уха Рода. Он отодвинул своё лицо, и слишком красные губы Джейкоба улыбались ему. — Не волнуйся, Роддо, — тихо прошептал он. — Тебе это понравится... Уголки его губ приподнялись ещё выше, почти напоминая перевёрнутую гримасу Крика, а тёмные глаза оставались пустыми как зеркала. — ...Тебе это очень понравится. |