Политология_Эндрю Хейвуд_Учебник_2005 -544с. Эндрю хейвуд перевод с английского под редакцией профессора Г. Г. Водолазова
 Скачать 41.99 Mb.
|
|
6. Нации и национализм ческих процессов, чем каких-либо процессов политического характера. Сила «куль турных» наций состоит в том, что, обладая сильнейшим и исторически детермини рованным чувством национального единства, они, как правило, более устойчивы и внутренне едины. С другой стороны, «культурные нации», как правило, претенду ют на исключительность: чтобы принадлежать к ним, недостаточно одной лишь политической лояльности, — нужно уже быть членом этноса, унаследовать свою национальность. Иными словами, «культурные» нации склонны считать себя чем- то вроде большой семьи родственников: невозможно «стать» немцем, русским или курдом, просто усвоив их язык и веру. Такая исключительность порождает замкну тые и очень консервативные формы национализма, так как в сознании людей прак тически нивелируются различия между нацией и расой. Нации как политические общности Те, кто считает нацию исключительно политическим организмом, отличитель ным ее признаком видят не культурную общность, а гражданские связи и вообще присущую ей политическую специфику. Нация в этой традиции предстает общно стью людей, связанных между собой гражданством вне какой бы то ни было зави симости от культурной или этнической принадлежности. Считается, что такой взгляд на нацию восходит к Жану-Жаку Руссо — философу, в котором многие усматрива ют «прародителя» современного национализма. Хотя Руссо специально не касался ни национального вопроса, ни самого феномена национализма, его размышления о суверенитете народа, — и особенно идея «общей воли» (или общественного бла га), — собственно, и посеяли те семена, из которых затем взросли националисти ческие доктрины Французской революции 1789 г. Провозгласив, что правление должно основываться на общей воле, Руссо тем самым, в сущности, отказал в существовании как монархии, так и всяческим аристократическим привилегиям. В годы Французской революции этот принцип радикальной демократии нашел свое отражении в той идее, что все французы суть «граждане» со своими неотъемлемы ми правами и свободами, а не просто «подданные» короны: суверенитет, таким образом, исходит от народа. Французская революция и утвердила этот новый вид национализма с его идеалами свободы, равенства и братства, а также теорией на ции, над которой нет иной власти, нежели она сама. Идея о том, что нации суть политические, а не этнические, сообщества, в даль нейшем была поддержана многими теоретиками. Эрик Хобсбаум (Erick 1983), например, нашел множество подтверждений тому, что нации в известном смысле являют собой не что иное как «вымышленные традиции». Не признавая тезиса о том, что современные нации сформировались на основе издревле сложив шихся этнических сообществ, Хобсбаум считал, что всякие разговоры об истори ческой преемственности и культурной специфике наций, по сути дела, отражают лишь миф, — и миф, порожденный собственно национализмом. С этой точки зре ния, как раз национализм и создает нации, а не наоборот. Свойственное современ ное человеку осознание своей принадлежности к нации (иногда называемое народ ным национализмом), утверждает исследователь, получило развитие лишь в XIX столетии и сформировалось, может быть, благодаря введению национальных гим- Нации и глобализация нов, национальных флагов и распространению начального образования. Под воп росом в таком случае оказывается и идея «родного языка», что передается из поко ления в поколение и воплощает в себе национальную культуру: на самом деле и язык изменяется по мере того, как каждое поколение приспосабливает его к соб ственным нуждам и современным ему условиям. Не вполне ясно даже, можно ли говорить о «национальном языке», коль скоро до XIX в. большинство людей не владели письменной формой своего языка и обычно разговаривали на местном диалекте, имевшем мало общего с языком образованной элиты. Бенедикт Андерсон (Benedict Anderson, 1983) также считает современную на цию артефактом, или, по его выражению, «воображаемой общностью». Нация, пишет он, существует скорее как умозрительный образ, чем как реальное сообщество, ибо в ней никогда не достигается такого уровня непосредственно личного общения людей, который только и может поддерживать реальное чувство общности. Внутри собственной нации человек общается лишь с крохотной частичкой того, что пред положительно является национальным сообществом. По этой логике, если нации вообще существуют, то они существуют разве что в общественном сознании — как искусственные конструкции, поддерживаемые системой образования, средствами массовой информации и процессами политической социализации. Если в понима нии Руссо нация есть нечто такое, что одухотворяется идеями демократии и поли тической свободы, то представление о ней как о «вымышленном» или «воображае мом» сообществе скорее совпадает со взглядами марксистов, полагающих нацио нализм разновидностью буржуазной идеологии — системы пропагандистских ухищ рений, призванных доказать, что национальные связи сильнее классовой солидар ности, и тем самым привязать рабочий класс к существующей структуре власти. Но и вынося за скобки вопрос о том, возникают ли нации из стремления к свободе и демократии или это не более чем хитроумные изобретения политических элит и правящего класса, следует понимать, что некоторым из них присущ одно значно политический характер. В духе Майнеке такие нации вполне можно отнес ти к категории «политических» — таких наций, для которых момент гражданства имеет куда большее политическое значение, чем этническая принадлежность; час то такие нации состоят из нескольких этнических групп и потому культурно нео днородны. Классическими примерами политических наций считаются Великобри тания, США и Франция. Великобритания, скажем, по сути дела является союзом четырех «культурных» наций: англичан, шотландцев, валлийцев и северных ирлан дцев (хотя последних можно разделить на две нации — протестантов-юнионистов и католиков-республиканцев). Национальное чувство британцев, насколько о нем можно говорить, имеет своей основой политические факторы — преданность в отношении короны, уважение в отношении парламента и приверженность идее исторически завоеванных прав и свобод британцев. Ярко выраженный полиэтни ческий и поликультурный характер имеют Соединенные Штаты — «страна иммиг рантов»: поскольку национальная идентичность здесь не могла развиться из каких- либо общих культурно-исторических корней, идея американской нации сознатель но конструировалась через систему образования и культивирование уважения к таким общим ценностям, как идеалы Декларации независимости и Конституции США. Аналогичным образом национальная идентичность французов многим обя зана традициям и принципам Французской революции 1789 года. 6. Нации и национализм Для всех этих наций, по крайней мере теоретически, характерно одно: они сформировались путем добровольного следования каким-то общим принципам и целям, подчас даже в противоречии с существовавшей до того культурной традици ей. Таким обществам, говорят, присущ особый стиль национализма — толерант ный и демократичный. Идея здесь одна: коль скоро нация это прежде всего по литический организм, доступ в нее заведомо открыт и не ограничен какими бы то ни было требованиями по языку, религии, этнической принадлежности и так далее. Клас сические примеры — США как «плавильный котел» и «новая» Южная Африка — «общество радуги». Понятно, однако, и то, что время от времени таким нациям недостает того чувства органического единства и историчности, которое свойственно «культурным нациям». Может быть, как пишут, этим и объяснятся известная сла бость общебританского национального чувства по сравнению с шотландским и валлийским национализмом, а также распространенным чувством «доброй старой Англии». С особыми проблемами в своем стремлении к национальной идентичности стол кнулись развивающиеся государства. Эти нации выступают как «политические» в двух смыслах. Во-первых, во многих случаях они обрели государственность лишь по завершении своей борьбы против колониального господства. Под идеей нации здесь, следовательно, было особое объединяющее начало — стремление к нацио нальному освобождению и свободе, почему национализм в «третьем мире» и полу чил столь сильную антиколониальную окраску. Во-вторых, исторически эти нации нередко формировались в территориальных границах, определенных прежними метрополиями. Это особенно характерно для Африки, где «нации» часто состоят из целого спектра этнических, религиозных и местных групп, которых, за исключени ем общего колониального прошлого, весьма мало что связывает друг с другом. В отличие от классических европейских «культурных» наций, выработавших государ ственность на основе уже сложившейся национальной идентичности, в Африке, напротив, «нации» создаются на основе государств. Это несовпадение политичес кой и этнической идентичности то и дело порождало острейшие противоречия, как это, например, имело место в Нигерии, Судане, Руанде и Бурунди, причем в осно ве этих конфликтов лежит отнюдь не наследие «трайбализма», а скорее послед ствия широко распространенного в колониальную эпоху принципа «разделяй и властвуй». • Разновидности национализма О политическом смысле национализма ведутся самые ожесточенные споры. С одной стороны, неся в себе известный потенциал национального единства или независимости, он предстает вполне прогрессивной и освободительной силой. С другой стороны, он может превратиться в иррациональный и реакционный символ веры, служащий политическим лидерам оправданием вооруженной экспансии и войн во имя нации. В известном смысле он всегда демонстрировал все признаки политического «раздвоения личности», попеременно оборачиваясь своими прогрес сивными или реакционными, демократическими или авторитарными, освобожда ющими и закрепощающими, «правыми» и «левыми» сторонами. По этой причине, Нации и глобализация может быть, лучше рассматривать национализм не как целостный политический феномен, а как совокупность «национализмов», — иными словами, как совокуп ность традиций, сходных лишь в том, что все они, каждая по-своему, признают первостепенное политическое значение нации. Многие и многие неясности здесь связаны с рассмотренной выше полемикой о том, как именно надлежит понимать нацию и какими критериями — культурными или политическими — она точнее всего определяется. Следует только помнить, что характер национализма определяется и теми обстоятельствами, в которых зарожда лось национальное движение, равно как и политическими целями, которые оно преследовало. Скажем, когда национализм складывается как реакция на господ ство завоевателей или колонизаторов, он наверняка будет выступать освободитель ной силой, связанной с идеалами независимости, справедливости и демократии. Когда же он является продуктом социального распада и демографических измене ний, он, как правило, оборачивается изоляционизмом и идеологией исключитель ности, питая расизм и ксенофобию. Наконец, не последнюю роль в формировании национального движения играют политические идеалы его участников. Национа лизм не раз служил притягательной силой для либералов и консерваторов, социа листов и фашистов, даже коммунистов (из ведущих идеологий с национализмом никогда не уживался, может быть, лишь анархизм). Как идеология, следовательно, национализм всеяден. В политической сфере он проявляет себя в следующих своих основных разновидностях: • либеральный национализм (liberal nationalism) • консервативный национализм (conservative nationalism) • национализм экспансионистского толка (expansionist nationalism) • антиколониальный национализм (anticolonial nationalism). Либеральный национализм Либеральный национализм можно считать классической формой европейского либерализма; своим рождением он обязан Французской революции и воплощает в себе многие ее ценности. В континентальной Европе середины XIX столетия быть националистом означало быть либералом, и наоборот. Так, в европейских револю циях 1848 года борьба за национальную независимость и единство неизменно со провождалась требованием ограниченного и конституционного правительства. Ярче всего это проявилось в «Риссорджименто» (итал. «возрождение») — национальном движении за объединение Италии, главной фигурой, пророком и глашатаем, кото рого был Джузеппе Мадзини. Таких же убеждений придерживался Симон Боливар Ксенофобия — страх перед иностран цами или ненависть к ним; этноцент ризм, приобретающий патологические формы. (1783—1830), возглавлявший латиноамериканс кое движение за независимость в начале XIX в. и много сделавший для изгнания испанцев из Испанской Америки. Но, может быть, самым яр ким выражением либерального национализма 6. Нации и национализм 139 были «Четырнадцать пунктов» американского президента Вудро Вильсона 1 . Со ставленные в 1918 г., они стали своего рода программой послевоенной реконструк ции Европы и планом радикальных территориальных преобразований, воплощен ным затем в Версальском договоре (1919). Подобно другим формам национализма, национализм либерального толка зиж дется на том убеждении, что человечество, естественно, делится на нации, каждая из которых обладает своей идентичностью: нации суть реальные и органические образования, а отнюдь не измышления политических лидеров или правящих клас сов. Особенность либерального национализма заключается в том, что он связывает нацию с идеей суверенитета народа, восходящей к Руссо, — синтез, в свое время возникший потому, что европейские националисты XIX века боролись против та- «Четырнадцать пунктов В.Вильсона» — программа послевоенного устройства, изложенная В. Вильсоном в его обращении к Конгрессу США 8 января 1918 г. Главными ее положениями были: отмена тайной дипломатии; сокращение вооружений; создание международной организа ции как гаранта сохранения мира и политической независимости государств (будущая Лига На ций), а для послевоенной Европы — освобождение оккупированной Франции и возвращение ей Эльзаса и Лотарингии; определение итальянских границ в строгом соответствии с границами на циональными; предоставление автономии народам Австро-Венгрии; вывод оккупационных войск с территорий Румынии, Сербии и Черногории, предоставление Сербии выхода к морю; создание независимой Польши с выходом к морю. (Прим. пер.) Джузеппе Мадзини (1805—1872) Лидер итальянского национального движения, стойкий привер женец либерального республиканизма. Сын врача, Мадзини ро дился в Генуе, Италия. Приобщился к революционной деятель ности в тайном патриотическом обществе карбонариев, после чего вскоре последовал его арест и высылка сначала во Фран цию, а потом в Англию. В 1848 г., когда по Европе прокатилась волна революций, он на непродолжительное время вернулся в Италию, принял решающее участие в освобождении Милана и стал главой Римской республики, вскоре прекратившей свое су ществование. Убежденный республиканец, Мадзини постепенно утрачивал свое влияние, в то время как другие лидеры нацио нального движения, в том числе Гарибальди (1807 — 1882), ста ли обращать свои взоры в сторону Савойской династии в надеж де на ее помощь в деле объединения Италии. После г. Мад зини больше не возвращался на родину, тем не менее его либе рально-националистические взгляды имели большое влияние во всей Европе, а также среди иммигрантов в США. Право нации на самоопределение — принцип, согласно которому нация есть суверенная общность; самоопределение при этом подразумевает как нацио нальную независимость, так и демокра тическое правление. ких многонациональных империй, которые име ли явно выраженные черты автократий и деспо тий. Мадзини, скажем, стремился не только объединить итальянские государства, но и сбро сить гнет автократической Австрии. Поэтому главным лозунгом этого течения является прин цип национального самоопределения (national self- 140 II. Нации и глобализация понятийному аппарату Космополитизм (в смысле — вера в или «мировое государство») — система идей, предполагающая полное сти рание национальных различий и установле ние общемирового, единого для всего че ловечества , политического порядка. В дру гом, «историческом», значении — стремле ние установить мир между нациями, имею щий своей основой принципы взаимопони мания, толерантности, но главное, взаимо зависимости. В XIX в. на позициях космопо литизма стояли «манчестерские либералы» Ричард Кобден (1804—1865) и Джон Брайт пропагандировавшие свобо ду торговли, полагая, что она принесет с собой взаимопонимание между народами и экономическую взаимозависимость, а в ко нечном итоге начисто исключит из между народной практики войны. В этом последнем смысле идеалы космополитизма близки и тем наднациональным организациям, цель которых не столько подменить собой наци ональные государства, сколько содейство вать сотрудничеству между ними. a prima facie (лат.) — с первого взгляда, на первый взгляд. Европу» для распространения националистических идей по континенту. Другой пример: на Парижской мирной конференции при заключении Версальского дого вора Вудро Вильсон выдвинул принцип самоопределения наций не просто потому, что распад европейских империй служил национальным интересам США, но и потому, что, по его пониманию, поляки, чехи, югославы и венгры имели такое же право на политическую независимость, как и американцы. С точки зрения либералов, национализм не только служит задачам политичес кой свободы, но и позволяет выработать какие-то механизмы для обеспечения мир ного стабильного мирового порядка. Причины Первой мировой войны Вильсон, например, усматривал в том, что в «старом порядке» доминировали автократичес кие и воинственные империи; демократические же нации-государства, как он по лагал, должны быть миролюбивыми, потому что, обладая культурным и политичес ким единством, они не будут иметь мотивов для развязывания войн или подчине ния себе других наций. Национализм в такой трактовке не является источником недоверия и соперничества, скорее он представляется силой, способной как внут ренне объединить нации, так и установить равенство между ними при взаимном уважении национальных прав и особенностей. При всем этом либерализм отнюдь не замыкает себя горизонтом нации, а смот рит дальше. На это есть две причины. Во-первых, либералы, как известно, стоят на позициях индивидуализма: они убеждены в том, что все люди, независимо от расы, вероисповедания, социального статуса и национальности, в нравственном отноше- а целью — построение на ции-государства, то есть государства, сфера юрисдикции которого как можно точнее со впадала бы с национальными границами. По словам Дж. С. Милля (1861), «когда како му-либо движению свойственны нацио нальные чувства, a prima facie 1 имеют место причины для объединения всех членов на циональности под одной властью, — и вла стью, отдельной от них. Иными словами, вопрос управления в данном случае долж ны решать управляемые». Либеральный национализм строго при держивается определенных принципов. Он не отдает предпочтения одной нации перед другими; напротив, в его лозунгах провозг лашается, что каждая нация обладает пра вом на свободу и самоопределение, — все нации для него равны. Таким образом, иде алом либерального национализма является мир суверенных наций-государств. Мадзи- ни, вспомним, для объединения Италии ос новал не только подпольную организацию «Молодая Италия», но также и «Молодую |