Политология_Эндрю Хейвуд_Учебник_2005 -544с. Эндрю хейвуд перевод с английского под редакцией профессора Г. Г. Водолазова
 Скачать 41.99 Mb.
|
|
254 III. Политическое взаимодействие Совершенно иной подход к пониманию роли и природы политической культу ры предлагают политологи марксистской ориентации. Хотя Маркс понимал капи тализм как систему классовой эксплуатации и угнетения, основанную на частной собственности, он признавал и значение идей, ценностей и убеждений. В «Немец кой идеологии» (1846) основоположники марксизма писали: «мысли господствую щего класса являются в каждую эпоху господствующими мыслями. Это значит, что тот класс, который представляет собой господствующую материальную силу обще ства, есть в то же время и его господствующая духовная сила». По Марксу, идеи и культура являются частью «надстройки», определяемой экономическим «базисом» — способом производства. В марксизме, можно сказать, сложилось две теории культуры. Согласно пер вой, культура носит сугубо классовый характер: поскольку представители одного класса, как правило, имеют одни и те же интересы и находятся в одинаковом экономическом положении, у них, скорее всего, будут схожие идеи, цели и убежде ния. По словам Маркса, «не сознание людей определяет их бытие, но их социаль ное бытие определяет их сознание»: посему культура пролетариата всегда будет отличаться от культуры буржуазии. Вторая теория культуры сводится к тому, что идеи правящего класса (которые Маркс называл «идеологией») распространяются по обществу с особой легкостью и потому становятся «господствующими мысля ми» эпохи. Для него, таким образом, политическая или даже гражданская культура своего времени была бы не чем иным как буржуазной идеологией. Что существенно у Маркса, так это его представление о культуре и ценностях как о своего рода силе. Функция идеологии у него заключалась в том, чтобы заставить угнетенные классы примириться со своим положением, чему служит распространение всякого рода мифов (по Энгельсу, «ложного сознания»). Позднее марксизм определил все это как буржуазную «гегемонию». Современные марксисты, разумеется, далеки от такого понимания проблемы и отнюдь не считают, что «господствующие мысли» буржуазии определяют собой интеллектуальную и культурную жизнь капиталистического общества, так совер шенно вытесняя отсюда все иные взгляды. Нет, говорят они, в обществе конкури руют самые разные культуры, идеологии и политические воззрения, все дело лишь в том, что это неравная конкуренция: идеи и ценности, «работающие» на капита лизм, в любом случае находятся куда в более выигрышном положении, чем те, что ставят его под сомнение или его отрицают. Более того, все это действует успешнее потому, что скрывается под завесой свободы слова, открытого соревнования идео логий и политического плюрализма — всего того, что Герберт Маркузе назвал «реп рессивной толерантностью». Наиболее ярким представителем этой позиции в XX в. был Антонио Грамши. (Antonio Gramsci) В современном ему обществе Грамши усмотрел, что господство буржуазии обеспечивается не только ее экономической и политической властью, но и ее гегемонией в духовном производстве, в культуре: ее ценности как раз и Буржуазная идеология — марксист ский термин, обозначающий идеи и те ории, которые, маскируя противоречия капиталистического общества, служат интересам буржуазии. распространяются через «гражданское общество» — через средства массовой информации, цер ковные институты, молодежные движения, профсоюзы и т.п. Процесс этот, по Грамши, тем опаснее и «коварнее», что он действует далеко за пределами формального образования, прони- 10. Политическая культура, коммуникация и легитимность 255 кая в самые глубины «здравого смысла» эпо хи. Отсюда вытекало, что для победы социа лизма нужна «борьба идей», в которой про летарским принципам, ценностям и теориям надлежит вытеснить или, по крайней мере, потеснить буржуазные. Марксистское представление о культуре как идеологической силе опирается на раз личие между субъективными, или мнимыми, интересами (тем, что люди полагают для себя нужным), и их объективными, действи тельными, интересами (то, к чему они стре мились бы, имей подлинную свободу). Здесь приходится вспомнить то, что считается край не-радикальным пониманием власти: «А име ет власть над Б, если он влияет на Б в на правлении, противоположном интересам Б». Для многих, однако, такой подход совершен но неприемлем: полагать, что ценности и убеждения простых людей — это всего лишь Средства массовой информации и политическая коммуникация О том, что средства массовой информации (СМИ) приобретают политическое значение, впервые заговорили в конце XIX в., когда в общество пришли массовая грамотность и общедоступная пресса. Но время принесло с собой новые техничес- то, что навязано им с помощью манипуля- ций и внушения, значит считать этих людей уж совершенными глупцами; то, что трудящиеся классы признают капиталисти ческие ценности, может ведь просто-напросто отражать их осознание того, что «капитализм работает». Понимать политическую культуру как всего лишь господствующую в обществе идеологию, продолжают критики, значит представлять современное общество уж очень идеологически однородным. Конечно, господствующая идеология вполне способна обслуживать господствующие классы, придавая им чувство исторической правоты и исторической же цели, — вопрос лишь в том, возможно ли эти ценности навязать низшим классам. Постулируемая марксизмом связь между неравным рас пределением экономической власти в обществе и господствующей идеологической тенденцией этого общества, похоже, в лучшем случае лишь констатирует характер ную вообще для всех обществ ситуацию, где доминирующие группы всегда пропа гандируют выгодные для себя идеи, но чтобы на этой основе формировалась систе ма господствующих ценностей, сознательно и целенаправленно распространяю щая свои идеи через средства массовой информации, школы, церкви и т.п., это весьма и весьма сомнительно. понятийному аппарату К понятию «масс-медиа» (СМИ) относятся те общественные институты, которые заня ты производством и распространением всех видов знания, информации и развлечений. О «массовом» их характере говорят потому, что при помощи новейших технологий они способны охватывать самую широкую ауди торию. Как с грамматической, так и полити ческой точек зрения, масс-медиа — это су ществительное множественного числа. Со общения могут передаваться посредством «вещательных» (телевидения и радио) и «пе чатных медиа» (газеты и журналы); сюда же относятся разного рода таблоиды и мало тиражные газеты. Так называемые «новые медиа» (кабельное и спутниковое телевиде ние, интернет и т.д.), колоссально увеличив объемы передаваемой информации и фраг- ментировав аудиторию, в еще большей сте пени изменили представления о возможно стях масс медиа. 2 5 6 Политическое взаимодействие Антонио Грамши Итальянский марксист и социальный теоретик. Сын скромного служа щего, Грамши в г. вступил в Социалистическую партию, а в г. стал генеральным секретарем новообразованной Итальянской комму нистической партии. В 1926 г., будучи членом парламента, Грамши тем не менее был арестован по приказу Муссолини и до конца жизни оста вался в заключении. В своих «Тюремных тетрадях», писавшихся с по 1937 г., он стремился уравновесить «научный» детерминизм ортодок сального марксизма разработкой проблем политической и идеологи ческой борьбы. Хотя теоретики еврокоммунизма видели в нем своего провозвестника, сам Грамши всю жизнь оставался верным ленинистом и революционером. кие и социальные изменения, и вот выяснилось, что СМИ стали полноценным, вполне самостоятельным и в высшей степени мощным фактором политического процесса. Во всем этом сказались три тенденции. С течением времени уменьша лось влияние так называемых «первичных» факторов политической социализации (political socialization), таких, как семья и общественный класс. Некогда человек уже в детстве и юности получал какую-то политическую «прививку»: во взрослом возрасте его взгляды могли так или иначе меняться, но прививка сохранялась на всю жизнь, современное общество же с его социальной и географической мобиль ностью, укоренением индивидуализма и потребительских ценностей создает совер шенно иную ситуацию. За кого и как голосовать на выборах люди сегодня решают не по старинке, а из чисто прагматических соображений: в зависимости от того, что говорит и что обещает кандидат. Отсюда и рост политического значения СМИ, ведь сегодня именно они являются главным проводником, который доводит до публики информацию о политических проблемах, программах и, следовательно, вариантах выбора кандидатов или партий. Сегодня понятно, что СМИ напрямую формируют общественное мнение и вкусы; по крайней мере, подчеркивая важность одних проблем и умаляя значение других, они тем самым так воздействуют на восприятие публики, что людям остается лишь выбрать то или иное политическое решение из двух-трех возможных и именно с этим решением направиться к избирательным урнам. Тем не менее существуют самые различные взгляды на политическую роль СМИ. Среди теорий, что сложи лись на этот счет, главными являются следующие модели: плюралистическая мо дель, модель господствующей идеологии, рыночная модель и модель ценностей элиты. Плюрализму, как известно, присуще обостренное внимание к разнообра зию и многообразию мира, поэтому плюралистическая модель представляет СМИ как своего рода рынок идеологий, на котором потребителю предлагается самый широкий спектр политических взглядов. Совершенно не отрицая того, что СМИ способны влиять на политические взгляды и симпатии, сторонники данной моде- Политическая социализация — про цесс, в ходе которого люди приобрета ют и вырабатывают политические убеж дения и ценности, которые затем пере даются следующему поколению. ли, однако, полагают это сугубо ней тральным, отражающим не чьи-то специфичес кие интересы и идеи, а общий баланс сил в об ществе. Тем не менее в этой модели СМИ придается сугубо положительное значение: считается, что 10. Политическая культура, коммуникация и легитимность 2 5 7 они создают «информированное гражданское общество», повышают уровень его демократичности и позволяют держать государство под контролем общества. Нигде эта роль СМИ как «сторожевого пса» общества до сих пор не проявлялась столь ярко, как в том расследовании уотергейтского скандала, которое в 1974 г. провела газета Washington свой пост тогда был вынужден покинуть президент США Ричард Никсон. Более того, считается, что распространение «новых» СМИ, в осо бенности сильнейшим образом способствует плюрализму и политичес кой конкуренции, предоставляя группам протеста, в том числе «антикапиталисти ческим» активистам, относительно дешевое и очень эффективное средство распро странения информации и организации кампаний. Но плюралистическая модель страдает и серьезными недостатками. Нельзя ведь упускать из виду того, что сла бые и неорганизованные группы не имеют полноценного доступа к основному потоку печати и вещания, из-за чего СМИ фактически работают на интересы ис теблишмента и отнюдь не столь разнообразны, как может показаться. Наконец, частная собственность в сфере СМИ и их формальная независимость от государ ства сами по себе еще не дают оснований говорить об их политической оппозици онности, особенно сегодня, когда связи журналистов и вещателей со всевозмож ными органами правительства перерастают уже в какой-то симбиоз. В модели господствующей идеологии СМИ изображаются политически консерва тивной силой, которая в принципе служит интересам экономических и социальных элит, а массы отстраняет на обочину политики. марксистской версии этой моде ли, идущей от таких теоретиков, как Грамши, утверждается, что СМИ являются проводниками буржуазной идеологии и всегда работают на укрепление капитализ ма, действуя исключительно в интересах крупных корпораций и информационных магнатов: какую бы политическую информацию СМИ ни распространяли, предпо лагается, что все это в конечном итоге определяется формой собственности, — собственность же все больше концентрируется в руках небольшого числа глобаль ных информационных корпораций. Крупнейшими из них являются Microsoft, AOL- Warner, Disney и Rupert Murdoch's News Corporation. С точки зрения этой модели, СМИ играют и все более важную роль в процессах глобализации (см. с. 138): распространяя идеи, образы и ценности западной потребительской филосо фии, они, по сути, создают новые рынки и способствуют проникновению большо го бизнеса во все уголки планеты. Как на самом деле работает модель господствующей идеологии, убедительнее всех показали Наум Хомски и Эд Херман (Ed Herman) в книге «Фабрикация согла сия» (Manufacturing Consent, 1994), где они описали так называемую «модель пропа ганды». Авторы показали пять «фильтров», или факторов, из-за которых новости и политическая информация искажаются внутри самих СМИ: • деловые интересы владельцев информационных компаний; • необходимость считаться со взглядами и интересами рекламодателей и спон соров; Пропаганда — целенаправленное рас пространение информации с целью сформировать нужное мнение и, воз можно, спровоцировать определенные политические действия; коммуникация в манипулятивных целях. • получение новостей и информации от «агентов власти» — правительственных ор ганов и крупных исследовательских кор пораций, финансируемых бизнесом; • эпизодическое давление на журналистов, включая и такой момент, как угрозы су дебного преследования; 2 5 8 Политическое взаимодействие • постоянная убежденность самих журналистов в достоинствах рыночной конкуренции и потребительского капитализма. Хомски убедительно показал, что СМИ могут совершенно негативно воздей ствовать на демократический процесс, мобилизуя, скажем, общественную поддер жку для самых что ни есть империалистических целей внешней политики США. Но у модели господствующей идеологии нашлись и критики. По их мнению, мо дель недооценивает того, что пресса и вещание, особенно государственное, боль шое внимание уделяют позитивной проблематике — прогрессу и развитию, обще ственным и расовым вопросам. Наконец, утверждают критики, предположение о том, что продукция СМИ напрямую формирует общественное мнение по полити ческим вопросам, кажется уж очень прямолинейным: здесь, похоже, не учитывает ся то, что аудитория обладает собственными «ценностными фильтрами», по-свое му воспринимая, а то и отторгая сообщения СМИ. В другой концепции СМИ — модели ценностей элиты — фокус внимания пере носится с вопроса о том, кто владеет СМИ, на вопрос, с помощью каких механиз мов контролируется их содержание. Здесь предполагается, что издатели, журнали сты и вещатели пользуются достаточной профессиональной независимостью и что даже наиболее авторитарные из их хозяев вмешиваются в процесс разве что тем, что ставят общие задачи перед своими сотрудниками, но отнюдь не контролируют их повседневную работу, политическое же лицо издания определяют ценности той группы, которая как раз на повседневном уровне и руководит данным СМИ. Есть, однако, несколько версий этой модели, отличающихся друг от друга тем, что в них считается главным. Одна утверждает, что антисоциалистическая и консервативная направленность большинства газет, журналов и основных телевизионных станций обусловлена высокими заработками их ведущих сотрудников, которые при этом, как правило, являются выходцами из среднего класса. Другая версия, выдвигаемая консервативно настроенными исследователями, гласит, что СМИ отражают взгля ды либеральных интеллектуалов «университетского пошиба», ценности и интересы которых заведомо не совпадают с мировоззрением основной массы населения. В феминистском варианте подчеркивается, что в «пишущих» и «электронных» СМИ делами заправляют мужчины, чем и объясняется то совершенно недостаточное внимание, которое здесь уделяют проблемам женщин, равно как и тот зачастую конфронтационный стиль политического репортажа, что царит здесь. Хотя эта мо дель вполне объясняет, почему спектр политических мнений, выражаемых СМИ, на практике куда более узок, чем предполагает плюралистическая модель, рассмот ренная выше, у нее тоже есть свои недостатки: прежде всего, то, что она не вполне учитывает то давление, которое испытывает профессиональная элита СМИ, нахо дящаяся под диктатом интересов своих владельцев и других соображений коммер ческого характера, особенно цифр «рейтинга». «Рыночная модель» СМИ отличается от остальных тем, что для нее вообще не важен вопрос, насколько объективно или необъективно СМИ освещают действи тельность: ее главный постулат заключается в том, что газеты и телевидение скорее просто отражают, нежели формируют, взгляды своей аудитории. Так происходит потому, что, каких бы взглядов ни придерживались владельцы и работники СМИ, информационные компании суть прежде всего и главным образом частнокоммер- ческие предприятия, заинтересованные в получении прибыли и, стало быть, в расши- 10. Политическая культура, коммуникация и легитимность 2 5 9 рении своего присутствия на рынке. СМИ поэтому дают людям в основном то, «что они просят», и не могут позволить себе ничего такого, что могло бы не понра виться существующей или потенциально возможной аудитории, давая, скажем, политические точки зрения, с которыми та заведомо не согласится. От такого дав ления свободны, может быть, лишь государственные вещательные компании вроде ВВС, которые напрямую не связаны с рекламой и вообще экономической деятель ностью, но тирания «рейтинга» дает о себе знать даже и здесь. Хотя «рыночная модель» и отрицает политическое значение СМИ, парадок сальным образом именно она, возможно, лучше всего объясняет, как именно спо соб подачи новостей воздействует на сегодняшний политический процесс. Проис ходит это, помимо прочего, потому, что какие-то моменты личной жизни и чисто личного же поведения политиков для СМИ ныне стали едва ли не важнее полити ческих и идеологических проблем. Словом, для СМИ вообще, но более всего, есте ственно, для телевидения, «картинка» куда интереснее сути дела. В Великобрита нии и других парламентских системах все это проявляется наружу в том, что можно определить непростым словом «президентизация» или, если проще, «американиза ция» политики. И вот ведь что: для СМИ это отнюдь не сознательная линия пове дения — просто работает всегдашнее стремление «продать политику» той аудито рии, громадной по своим масштабам, которая в иной упаковке ее, может быть, и не «купила» бы. По тем же самым причинам и избирательные компании, нужно ска зать, превратились в «скачки», во время которых все с азартом следят за тем, кто же в конце концов придет к финишу первым независимо от политического смысла результатов забега: понятно, что «серьезные» новости и всякие там политические дискуссии при этом мало кого волнуют. Конечно, все это можно было бы списать на требования рынка, не будь сами СМИ, собственно говоря, изначальной тому причиной. Ведь когда политические дебаты освещаются как соревнование лозун гов и конкурс острот да афоризмов, не только мало места остается для сколько- нибудь независимого и глубокого анализа политических проблем, но подрывается интерес и собственно к политике, политические деятели же предстают эдакими несерьезными парнями с явно выраженной «СМИ-манией». Политическая тенденциозность, действующая в СМИ и через них, — это одна сторона проблемы, беспокоящая исследователей; другая — это все более тесные отношения между государством и СМИ и то, как в этих отношениях стороны ис пользуют друг друга для достижения своих собственных целей. Отношения же эти привели к существеннейшим изменениям в стиле и содержании политической ком муникации, оказывая далеко идущее воздействие как на общественное мнение, так, может быть, и на политическую культуру в целом. Ситуация такова. Отноше ния правительств с истиной, так сказать, всегда были в большей или меньшей степени натянутыми: политики ведь озабочены в первую очередь тем, чтобы заво евать и удержать власть, будучи всегда, следовательно, чувствительны к обществен ному мнению. Здесь всегда будет иметь место стремление подчеркнуть какие-то позитивные моменты и затушевать негативные. В либерально-демократических режимах, где независимость СМИ в общем-то исключает возможность использо вать их для «официальной» пропаганды и явного идеологического манипулирова ния, правительства в своей информационной политике поэтому больше полагают ся на то, что получило название «управление новостями» или «политический мар- |