Хрестоматия по тгп Радько. Хрестоматия по теории государства и права

• Название: Хрестоматия по теории государства и права
• Анкор: Хрестоматия по тгп Радько.doc
• Дата: 09.03.2017
• Размер: 3 Mb.
• Имя файла: Хрестоматия по тгп Радько.doc
• Тип: Документы; #3590
• страница: 27 из 73

Юридические нормы, разграничивая людские ин­тересы, неизбежно ограничивают осуществление от­дельных интересов, налагая на людей обязанности ради обеспечения возможности осуществления чужих интересов. Поэтому к фактическим основаниям взаим­ной зависимости право присоединяет новое, юридичес­кое. Раз мои отношения к другим людям определены правом, осуществление моих интересов ставится в зависимость не только от фактических условий, но также и от моих правообязанностей. Вместе с тем со­ответственно этими обязанностями для других установ-ляется возможность особой формы воздействия на меня в форме правовых притязаний. Таким образом, юриди­ческие отношения предполагают юридическую связь зависимости, в форме правообязанности, и обусловлен­ное этой зависимостью правопритязание или право, правомочие.

У римских юристов регулируемые правом отноше­ния и обозначались выражением }ипз лапсикпп. Для них характерною особенностью юридических отноше­ний представлялась именно связанность их объектив­ным правом. Активная же сторона юридического отно­шения, правовое притязание, как мало обращало на себя внимание, что у них не выработалось понятие субъективного права в смысле правомочия [...].

(...] Признание главного и даже исключительного значения за одним только правопритязанием несогла-симо, однако, с действительным характером юридичес­ких явлений. В особенности в области публичного пра­ва невозможно признать правопритязание главной, основной формой проявления действия права. В пуб­личном праве ярче и определеннее всего выступают именно правообязанности; они точно определены, по содержанию, они возлагаются всегда на точно опреде­ленных лиц. Напротив, публичные права представля­ются, так сказать, лишь отражением обязанностей и предоставляются неопределенному кругу лиц, могущих быть в том заинтересованными. Почти все содержа­ние государственного права сводится к учению об обязанностях органов власти: предоставленные им права имеют значение лишь условия, обеспечения возможности исполнения их обязанностей. Так судьи прежде всего обязаны отправлять правосудие и лишь для обеспечения возможности выполнить эту функцию они наделены известными правами.

Но точно так же и не все отношения частного пра­ва могут быть объяснены как последствие лишь при­знанного правопритязания. Таковы в особенности яв­ления пассивного действия права, как их называет Иеринг. Это те случаи, когда правообязанность суще­ствует без соответствующего ей правопритязания [...].

[...] Каждое юридическое отношение определяет­ся частью фактическими условиями, частью юридичес­кими нормами. Нет таких отношений, которые бы все­цело и исключительно определялись только правом, в которых бы участники отношения требовали друг от друга и делали друг другу только то, на что они упол­номочены и к чему обязаны законом [...].

[...] Разнообразием бытовых условий и создается особенная индивидуальная физиономия каждого от­дельного конкретного отношения. Юридическая же форма всех однородных отношений, напр. всех браков, всех наймов совершенно одинакова, потому что ко всем однородным отношениям применяется одна и та же общая юридическая норма.

Так как юриста непосредственно интересует именно юридическая форма отношений, то понятно, что для юридического исследования представляется весьма важным отделить общую юридическую фор­му однородных отношений от разнообразного факти­ческого содержания. С этой цепью юристы конструи­руют мысленно представление о таких юридических отношениях, которые бы всецело и исключительно определялись одними только юридическими норма­ми. В таком воображаемом отношении все конкрет­ное разнообразие фактической обстановки отпадает: остается одна только общая для всех однородных от­ношений юридическая форма. Такие воображаемые, чисто юридические отношения называются юриди­ческими институтами. Они представляют собою от­влечение, абстракцию юридической формы от конк­ретного фактического содержания отношений. Так как юридическая форма одинакова для всех отноше­ний определенной категории, то юридический инсти­тут служит как бы общим типом для всех отношений известного рода.

Разнообразные интересы, составляющие содер­жание общественной жизни, так тесно переплетены между собою, что юридические отношения, имеющие своим основанием столкновения этих интересов, не представляются обособленными и разрозненными, а, напротив, составляют одно целое. Совокупность юри­дических отношений называют юридическим бытом. Соответственно с этим и юридические институты, как общий тип юридических отношений, составляют из себя также одно связное целое. Совокупность юри­дических институтов называется юридическим по­рядком.

Каждое юридическое отношение, как мы видели, слагается из права и обязанности. Но и право, и юри­дическая обязанность не могут существовать сами по себе. Они непременно составляют принадлежность какого-нибудь субъекта. Поэтому необходимым эле­ментом каждого юридического отношения являются субъекты права и обязанности. Однако этим не исчер­пываются необходимые элементы юридического отно­шения. Право есть возможность осуществления инте­реса, а осуществление наших интересов предполагает непременно пользование для этого теми или другими средствами. Поэтому каждое право необходимо долж­но иметь свой объект, пользование которым и ведет к осуществлению интереса, составляющего содержание права. Таким образом каждое юридическое отношение предполагает субъекта права, субъекта обязанности и объект. Этими элементами и определяется структура юридических отношений.

Но учение об юридических отношениях не может ограничиться рассмотрением одной только структуры. Юридические отношения не остаются неподвижными: с изменением интересов они возникают, изменяются, прекращаются. Поэтому кроме их структуры необхо­димо рассмотреть также формы и условия их движе­ния [...].

[...] Юридические отношения возможны только между людьми, а следовательно, и субъектами юриди­ческих отношений могут быть только люди. Другими словами, только люди правоспособны, так как способ­ность быть субъектом юридических отношений назы­вается правоспособностью [...].

Только люди могут быть субъектами юридических отношений. Но это еще не значит, чтобы и все люди признавались всегда правоспособными. Напротив, история права представляет не мало примеров того, что и за людьми не признавалась правоспособность и они в качестве рабов ставились в положение вещей, могущих быть только объектом отношений. В современ­ных культурных государствах рабство, во всех его формах, уже уничтожено окончательно. Но в странах не цивилизованных, особенно в центральной Африке, оно еще сохраняется.

Итак, современное право признает всех людей правоспособными, но не каждый способен иметь каж­дое право. Правоспособность может иметь различный объем, более или менее ограниченный. Ограничения правоспособности весьма разнообразны, но все они могут быть сведены по различию их оснований к четы­рем категориям: ограничения естественные, обще­ственные, вытекающая из несовместимости известных юридических отношений, и, наконец, ограничения ка­рательные [...].

Правоспособность означает только, что лицо мо­жет иметь известные права, но это еще не значит, чтобы оно и действительно обладало ими. Правоспо­собность и правообладание не одно и то же. Каждый способен иметь право собственности на недвижимое имение, но отсюда еще не следует, чтобы каждый об­ладал имением. Многие права для усвоения их субъек­том, кроме правоспособности, требуют еще наличнос­ти особых фактов, событий (например смерть насле­додателя) или человеческих действий (например покупки), установляющих связь права с данным именно лицом. Усвоение таких прав субъектом назы­вается приобретением права, а самые права — приоб­ретенными правами. Это такие права, которые имеют характер исключительности, т. е. не могут находиться одновременно в обладании многих лиц (например пра­во собственности). Если же право не представляет ис­ключительности и может находиться в обладании сра­зу неопределенного числа людей, то для обладания им достаточно наличности условий правоспособности (на­пример, избирательное право).

Правоспособность начинается с момента рожде­ния и кончается с моментом смерти. Только живые люди правоспособны. Поэтому мертворожденный ре­бенок не может быть субъектом юридических отноше­ний. Юридически он считается не существующим. Правда, и за утробным младенцем охраняются извес­тные права. Но это делается условно в предположе­нии, что ребенок родится живым, и выражается в на­ложении на других людей обязанности не мешать раз­витию и рождению ребенка (наказуемость вытравления плода) и возможности, если он родится живым, участво­вать в наследстве после отца (отсрочка определения наследственных прав до разрешения беременной вдо­вы от бремени). Но если окажется, что ребенок не может родиться живым, например, по причине чрез­мерной узкости таза его матери, тогда вытравление плода ненаказуемо.

Итак, правоспособным человек признается с мо­мента рождения, т. е. полного отделены от матери, до момента смерти. Моментом смерти считается при этом момент исчезновения последних признаков жизни: чувствительности, сердцебиения, дыхания. К смерти приравнивается также долгое безвестное отсутствие (...].

[...] Выяснение понятия права в субъективном смысле или правомочия составляет самый трудный и самый спорный вопрос во всем учении об юридичес­ких отношениях [...].

Итак, надо различить простую дозволенность чего-либо, Обозначающую лишь отсутствие установленного юридической нормой ограничения фактической воз­можности, и право, предполагающее расширение фактической возможности установлением соответ­ствующей правоспособности. Но кроме того, влияние юридической нормы на условия осуществления чело­веческих интересов может принимать еще особую форму, представляющую как бы середину между про­стым отсутствием запрещения и установлением права.

Человеческие интересы представляются так тесно пе­реплетенными между собой, что изменение условий осуществления одного из них всегда более или менее отражается и на других интересах, с ним так или ина­че связанных. Поэтому, когда юридической нормой установляется обязанность для обеспечения возможно­сти осуществления одного какого-нибудь интереса, это не может не отразиться и на других, связанных с ним интересах [...].

Право непременно предполагает соответствую­щую обязанность. Если нет соответствующей обязан­ности, будет простое дозволение, а не правомочие. Но обязанность может иногда существовать и без соответ­ствующего ей правомочия. Это бывает в тех случаях, когда интерес, составляющий содержание соответству­ющего права, еще только нарождается или прекратил­ся только временно [..'.].

Мы определили правомочие как возможность осу­ществления интереса, прямо обусловленную соответ­ствующею обязанностью. Этим определением указы­вается внешняя и внутренняя сторона правомочия. С внешней, анормальной стороны правомочие пред­ставляется притязанием (КесЫзаиргисп) управомочен-ного на исполнение обязанности со стороны правообя-занного, с внутренней, материальной стороны право­мочие представляется возможностью осуществления своего интереса, а так как осуществление интересов всегда предполагает пользование для того какими-ни­будь силами, то содержание правомочия составляет вообще пользование [...].

Содержание правомочия составляет пользование объектом. Таково общее определение содержания пра­вомочия. Но пользование представляется весьма раз­личным по объему.

Пользование, во-первых, может быть простым пользованием, не предполагающим ни возможности устранять других от пользования тем же объектом, ни возможности изменять способы пользования. Про­стое пользование заключается только в возможности пользоваться объектом наряду с другими и согласно уже данному ему назначению [...].



Вторым элементом в содержании права является владение, заключающееся в возможности устранять других лиц от пользования объектом нашего права [...].

Третий элемент содержания права— это право распоряжения (]из сИзропепсИ). Власть распоряжения составляет высший объем права [...].

Объектом права может быть все то, что служит средством осуществления разграничиваемых правом интересов. Но все наши интересы осуществляются не иначе, как с помощью какой-нибудь силы. Поэтому общим образом можно сказать, что объектом прав слу­жат силы [...].

Силы, являющиеся объектом прав, представляют­ся весьма разнообразными и по своей природе, и по своему отношению к людям, как субъектам прав. С юридической точки зрения различие природы сил не имеет значения. Но отношение силы к субъекту необ­ходимо влияет на характер самого права. Поэтому классификация объектов и строится на этом именно признаке.

Различают четыре категории объектов: 1) собствен­ные силы субъекта, 2) силы природы, 3) силы других людей и 4) силы общества. Каждый из этих объектов стоит в особом отношении к субъекту права. Собствен­ные силы составляют неотъемлемую принадлежность самого субъекта права. Они ему прирождены, и пото­му распределение их между отдельными людьми уста­новлено, так сказать, самою природой. Право не предо­ставляет человеку пользования ими, а только огра­ничивает и охраняет его. Силы других людей не предоставлены самою природой в наше пользование. Мы должны получить это пользование тем или другим путем, определяемым правом. Но силы эти связаны все-таки с личностью человека, хотя и не того, которому принадлежит данное право. Эта связь с личностью человека делает необходимым ограничение объема прав на эти объекты: иначе такое право могло бы пре­вратиться в право не только на отдельные силы чело­века, но и на самую его личность. Силами природы человек может пользоваться насколько они проявля­ются в отдельных частях материи — в вещах. Вещи не 275

распределены природой между отдельными людьми и не находятся ни в какой непосредственной связи с личностью человека. Поэтому юридические нормы в отношении к ним не только регулируют пользование, но и определяют принципы их распределения между людьми, и, кроме того, права на вещи представляются самыми широкими по объему, самыми абсолютными. Силы общественные составляют принадлежность не отдельной личности, а целого общественного союза и представляют ту характерную особенность, что отдель­ные личности, как члены общественного союза, необ­ходимо подпадают действию этих сил [...].

[...] Юридические отношения не остаются непод­вижными. Они возникают, изменяются, исчезают. Чем же обусловливаются эти изменения?

Юридическое отношение необходимо предполага­ют составляющие его право и обязанность, а они явля­ются результатом применения юридических норм. Мы знаем, с другой стороны, что применение юридичес­ких норм обусловлено наличностью известных фактов, определенных в их гипотезе. Поэтому и жизнь юриди­ческих отношений обусловливается чередованием та­ких фактов, служащих фактическим предположением применения юридических норм. Факты, обусловлива­ющие применение юридических норм, называются также юридическими фактами.

Фактическим предположением применения юри­дической нормы обыкновенно служит наличность не одного факта, а нескольких. Например, для приобрете­ния права собственности посредством давностного владения необходимо: 1) намерение владеть вещью как своею; 2) определенная продолжительность владения; 3) непрерывность и 4) бесспорность. Только при на­личности всех этих условий давностное владение по­рождает право собственности. Совокупность всех та­ких обстоятельств, наличность которых служит усло­вием применения юридической нормы, называется составом фактических предположений (ТЬагЬез^апд). Условия, входящие в состав фактических предположе­ний, могут относиться или к внешним фактам, или к области сознательной душевной жизни человека, что может иметь место, конечно, только в отношении к человеческим действиям, так как в них только участву­ет человеческое сознание. Сообразно с этим различа­ют объективный и субъективный состав фактических предположений [...].

Различным также может быть отношение юриди­ческих фактов к требованиям юридических норм: юри­дические факты могут быть согласны с ними, но могут им и противоречить. Сообразно с этим юридические факты бывают или правомерные, или неправомерные.

Если принять в соображение как различие собы­тий и действий, так и различие правомерных и неправо­мерных фактов, то получим четыре категории юридичес­ких фактов: 1) правомерные события, 2) правомерные действия, 3) неправомерные события и 4) неправомер­ные действия. Такая классификация юридических фак­тов представляет, однако, некоторые неудобства. Дело в том, что не при всяком правомерном действии имеет значение внутренняя сторона. Многие правомерные действия людей юридически рассматриваются совер­шенно так же, как и события, так что внутренняя сторо­на их не имеет никакого значения. Будут ли они созна­тельными действиями или нет, юридическое значение их остается совершенно одинаковым [...]. Надобно за­метить также, что неправомерные события имеют юри­дическое значение лишь настолько, насколько ими порождается длящееся неправомерное состояние, тре­бующее восстановления права. Поэтому вместо непра­вомерных событий говорят обыкновенно о неправомер­ном состоянии. Наконец, неправомерные действия ко­роче называются правонарушениями.

Таким образом, с указанными изменениями мы получаем следующие четыре категории юридических фактов:

1. 
   собственно юридические факты;
   
2. 
   юридические действия;
   
3. 
   неправомерные состояния;
   
4. 
   правонарушения.
   

Юридическими фактами в тесном смысле слова называются такие события и действия, которые не представляют собою ничего противного требованиям

юридических норм и которым независимо от намерен­ности их совершении присвоено определенное юри­дическое значение, заключающееся или в установле­нии новых прав и обязанностей, или в изменении и прекращении уже существующих [...].