Хрестоматия по тгп Радько. Хрестоматия по теории государства и права
 Скачать 3 Mb.
|
|
[...] От закона в обширном смысле нужно отличать закон в тесном смысле, под которым следует разуметь норму, установленную высшим в пределах каждой данной правовой организации правовым авторитетом [...]. Законом в тесном смысле, как сказано, должна считаться правовая норма, установленная высшим авторитетом в этой лестнице, авторитетом верховным. В конституционном государстве это будет авторитет монарха в парламенте, в церкви это будет авторитет собора или Папы, в международных отношениях — авторитет конгресса или конференции. Законом в тесном смысле вообще может считаться только такая правовая норма, которая может быть о™е"ена^ авторитетом власти, ее издававшей, а не каким-нибу, высшим над нею авторитетом. От^акшюв в тесном смысле нужно отличать но мы, издаваемые органами власти подзаконными. Сюда относятся прежде всего правительствен^ распоряжения. Это различие имеет огромное практ ческое значение. Законы в тесном смысле выражак тот общий порядок государства, которому должны по, чиниться все граждане, стало быть, и представите/ исполнительной власти. Поэтому, правительственнь распоряжения могут издаваться только в предела; указанных законом, играя относительно последнег подчиненную роль, и получают обязательную сил только под условием непротиворечия их закону. В пра вительственных распоряжениях может заключаться разъяснение или дополнение к закону, но они ни ] каком случае не могут отменять закона [...]. По степени важности и силы законы разделяются на основные, или конституционные, и простые, ил-обыкновенные. Основные законы суть те, которые определяют государственное устройство, т. е. устрой ство верховной власти и устройство тех органов, кото рым поручаются различные функции верховной влас ти, законодательство, суть и администрация. Кром< того, к числу основных законов относятся и все т< нормы, которым законодатель придает особенно важ ное значение и желает сообщить характер твердости * постоянства. Под законами обыкновенными разумеют ся все остальные законы, которые не относятся к раз ряду основных. Понятно, что различие между основ ными и обыкновенными законами существует повсеместно, потому что во всех государствах существую! такие законы, которые определяют самые основы государственного устройства, образ правления, и которые пользуются по сравнению с прочими законами большею важностью и силой. Но не во всех государствах это различие имеет одинаковую практическую важность и юридическое значение. Только там важно это различие, где существуют особые условия для издания основных законов или отмены их. Различие это имеет важное значение только в тех конституционных государствах, где издание основных законов обставлено особыми формальностями по сравнению с изданием простых законов [...]. [...] Кроме этого деления законов, существуют еще деления, основанные на других признаках. Так, по пространству действия законы разделяются на общие и местные. Под общими законами разумеются такие, которые действуют на всем пространстве государственной территории, за исключением местностей, где действует местное право. Местные законы, напротив, обнимают только известную часть территории государства и вне своей области не имеют силы. Впрочем, различие между общими и местными законами отличается условным характером. Одни и те же законы могут быть, с одной стороны, местными, с другой — общими [...]. По своему содержанию законы разделяются также на общие и специальные. Общие законы простираются на всех граждан данного государства, без различия их состояния, и обнимают все подлежащие им отношения. Законы специальные издаются для известного разряда лиц и специальных отношений, отличающихся особенными свойствами, которые не соответствуют общим нормам и требуют поэтому особых норм: таковы отношения мореходства, торговли, рабочего, военного класса и проч. Независимо от этих разделений законов следует различать еще следующие, более частные виды законов. Привилегии. Этим именем называются такие законы, которые установляют какие-либо преимущества в пользу какого-либо лица или разряда лиц. Предоставляя лицу известные положительные права (право на изобретение), или освобождая его от определенного общего предписания (от налогов и других повинностей), или укрепляя за лицом известные юридические качества (совершеннолетие), привилегии, в некоторых случаях оказываются необходимыми и составляют справедливое вознаграждение за общественные заслуги {...]. Законы исключительные или чрезвычайные назначаются для таких особых обстоятельств, при которых существующие законы оказываются или несоответственными государственным нуждам, или недостаточными [...]. Кодификация. [...] Систематическая обработка действующего законодательства может совершаться или в форме инкорпорации, или в форме кодификации. Инкорпорация представляет такую обработку законодательства, которое не вносит в нее никаких новых начал. Это — внешняя систематическая обработка действующих узаконений, которая облегчает пользование ими, располагает их в систематическом порядке, но оставляет без изменения их внутреннее содержание [...]. Административные взыскания. Естественным и необходимым дополнением к закону являются административные распоряжения [...]. Мы уже говорили о различии между административным распоряжением и законом. Закон в тесном смысле издается такими учреждениями или лицами, которым принадлежит верховная власть в ее целом или часть верховной власти; административные же распоряжения имеют значение подчиненное и могут издаваться только в тех пределах, в каких это разрешается законом, причем они могут исходить и от подчиненных правительственных органов. Административные распоряжения создают, однако, очень важные нормы права. Не будучи в состоянии все предусмотреть и исчерпать всех сторон каких-либо сложных жизненных отношений, законодательство сплошь да рядом ограничивается предписанием общего свойства, предоставляя административной власти дополнять эти постановления закона, создавать нормы и вырабатывать ряд правил, соответственно потребностям жизни [...]. Судебная практика. Наряду с административными распоряжениями закон в тесном смысле дополняется нормами, создаваемыми судебной практикой. Суд есть инстанция, применяющая закон к казусам, встречающимся в действительности. Но в силу невозможности для законодателя предвидеть все разнообразие казусов, судебная практика поневоле не ограничивается одним только применением закона к случаям действительной жизни. В жизни общества встречаются случаи, законом не предусмотренные, и суд, разбирая такие случаи, призван играть творческую роль; он должен разрешать всякие казусы и, сталкиваясь с новыми казусами, волей-неволей вынужден создавать для них новые нормы права [...]. Он может воспользоваться законом, предусматривающим аналогический случай; если же нельзя подыскать подобного закона, то суд должен решить дело по духу действующего законодательства, руководствуясь намерениями и целями законодателя, которые нашли выражение в законодательстве, как целом. Одним словом, суд должен искать логического единства законодательства, как — целого, и на этом основании разрешать казусы, встречающиеся в его практике [...]. [...] Так как деятельность суда есть деятельность отчасти творческая, то она должна находиться под сильным влиянием науки права, в особенности, если суд сталкивается с пробелами в законодательстве. Суд восполняет эти пробелы, обращаясь к науке, посредством юридического мышления. На этом основании некоторые ученые считают науку права самостоятельным источником права; сторонники исторической школы, держащиеся такого мнения, считали сословие юристов выразителем живущего в народе правосознания. Невозможно согласиться с этим взглядом. Не подлежит, конечно, сомнению, что наука служит одной из главных причин развития права, но, с точки зрения данного нами определения источников права, наука не есть источник права. Под источниками права должно разуметь те причины, которые сообщают нормам их обязательное значение; наука же о праве обязательной силы сообщить нормам не может. Те нормы, которые формулирует наука, приобретают обязательное значение только тогда, когда входят в жизнь путем прецедента; обычая или закона [...]. Статутарное или автономическое право. В числе форм права, дополняющих закон в тесном смысле наряду с административными распоряжениями и судебной практикой, имеет чрезвычайно важное значение право статутарное, или автономическое, т. е. нормы, изданные самоуправляющимися общественными союзами и учреждениями. Автономические статуты играют роль самостоятельных источников права вследствие невозможности для центральной законодательной власти обнять своими определениями всего разнообразия жизненных отношений [...]. [...] По отношению к законам государственным статутарное право имеет подчиненное значение. Обязательные постановления могут издаваться только теми союзами и учреждениями, которые уполномочены на это законом и лишь в определенных, установленных законодателем границах. Автономический статут может только пополнять, но никак не изменять или отменять существующие законы. Такие же автономические постановления, которые противоречат законам, не имеют обязательного значения [...]. Действие закона. [...] Всякий закон действует в пределах места, времени и распространяется на определенный круг лиц. Всякий закон становится обязательным только с того времени, как он опубликован во всеобщее сведение. Но действие его не может простираться на факты и деяния, предшествовавшие времени его обнародования. Действие его простирается только на будущее время; и юридические отношения, сложившиеся при старых законах, должны быть рассматриваемы на основании прежних законов; иначе говоря, 1ех аа" ргае1егншп поп уа1е1, — закон не имеет обратной силы. Правило о необратном действии закона служит гарантией безусловного повиновения: но человек только в том случае может повиноваться ему, если он знает требования закона и если ему известно, какие последствия повлечет за собою то или другое его противоза-388 конное действие [...]. Правило о необратном действии закона служит гарантией личной свободы против произвола законодателя. Если бы уголовный закон имел обратное действие, то каждый гражданин, совершая сегодня деяние дозволенное, не мог бы быть уверен, что завтра это деяние не повлечет за собой наказания на основании нового закона, его воспрещающего [...]. Стало быть, правило о необратном действии закона необходимо для того, чтобы обеспечить неприкосновенность личности и ее законно приобретенных прав. С одной стороны, им обеспечивается ненаказуемость тех деяний, которые во время их совершения законом не воспрещены, а с другой стороны — уверенность, что гражданин спокойно может пользоваться той свободой, которую закон ему представляет [...]. В интересах самого государства необходимо, чтобы новый закон не поражал законно приобретенных прав личности. Поэтому новый закон, который в чем-либо уменьшает права отдельных лиц, обратного действия иметь не может. Напротив, такой закон, который не поражает каких-либо личных прав и не влечет для лиц невыгодных последствий, — может иметь обратное действие. Например, новый закон, определяющий за преступление более легкое наказание, чем прежний закон, может применяться и к преступлениям, совершенным до его издания. Такое исключение из правила о необратном действии закона допускается на том основании, что смягчение наказания не ограничивает личных прав, ограничивая, напротив, карательную власть государства. По той же причине могут и даже должны иметь обратное действие законы, изменяющие формы судопроизводства. Всякое улучшение в уголовном судопроизводстве гарантирует безопасность личности против несправедливых уголовных преследований, обеспечивает интересы личности. Например, введение суда присяжных, вместо суда коронного, отнюдь не суживает прав подсудимых, напротив, суд присяжных более обеспечивает справедливость и беспристрастие судебных решений, чем суд коронный, который находится и в большей зависимости от правительства и более доступен внешним влияниям [...]. Законодательство вообще признает правило о необратном действии закона. Исключения допускаются только в двух случаях: 1) когда в самом законе именно сказано, что он — только подтверждение и изъяснение закона прежнего и 2) когда сам закон постановляет, что сила его распространяется на времена, предшествовавшие его обнародованию. ■ Толкование норм права (сущность толкования; способы (приемы) тилкивания; виды типкппания] Трубецкой Е.Н. Лекции по энциклопедии права [...] Для применения права недостаточно удостовериться в существовании юридической нормы. Кроме того, нужно установить точный смысл той нормы, которую требуется применить. Для уяснения точного смысла каждой данной нормы подвергается грамматическому анализу тот текст, из которого мы знаем о ее существовании. Если дело идет о законах, то анализу должен подвергаться текст их. Для правильного толкования смысла закона необходимо тщательное знакомство с языком законодателя. Этот язык может значительно отличаться от нашего современного языка; в нем могут встречаться характерные грамматические ошибки. При толковании закона должно быть обращено внимание на способ выражения законодателя и даже на его грамматические ошибки. Толкование закона не ограничивается, однако, одним грамматическим анализом Задача толкования состоит в уяснении внутреннего смысла законоположений. Такое толкование, которое не идет дальше буквы закона, в высшей степени опасно и может повести к многочисленным злоупотреблениям. Выяснение духа закона, намерений и целей, имевшихся в виду законодателем, — вот истинная цель и основная задача всякого толкования. Сопоставляя два приема, употребляемые при толковании юридических норм — грамматический анализ и выяснение логического смысла (...]. Некоторые ученые различают два других вида толкования: систематическое и историческое. Но и относительно этих последних нетрудно убедиться, что это опять-таки не более как различные приемы толкования, разные стороны одного и того же толкования, которые не следует противополагать друг другу как отдельные и самостоятельные его виды. Каждый закон должен рассматриваться в связи со всей системой законоположений, как частное проявление тех общих идей и намерений законодателя, которые нашли свое воплощение в целой системе законодательства. Сопоставление отдельного закона с другими законами необходимо для уяснения истинного его смыс-ла [...]. То же можно сказать и относительно так называемого исторического толкования. Чтобы уяснить себе истинный смысл какого-нибудь законоположения, часто бывает необходимо познакомиться с происхождением его, вникнуть в потребности, вызвавшие его появление. Только вникнув в природу тех отношений, которые нормировал законодатель, мы можем понять истинные его намерения. Поэтому, истинным может быть такое толкование закона, которое является верным общему духу законодательства, которое принимает во внимание социальные потребности, конкретные поводы, вызвавшие появление закона [...]. Выше было указано, что буквальное толкование закона часто приводит к пониманию его, не соответствующему намерениям законодателя, неясно или неточно выразившего свою мысль. Истинное толкование поэтому должно обращать внимание и исправлять редакционные ошибки, руководствуясь общим духом закона, той мыслью, которая при ее составлении имелась в виду, законодателем. Недостатки редакции, которые исправляет толкование, бывают двоякого рода. Может случиться, что законодатель сказал больше или меньше того, что хотел сказать. В первом случае, когда законодатель выразился слишком обще, должно применять ограничительное толкование (т1егргеШю гезглсНуа); во втором, когда законодатель выразился слишком сжато, должно иметь место толкование распространительное (ш1егрге1а(ю еххепзпга) [...]. [...] Ограничительное толкование имеет место в тех случаях, когда словесные выражения законодателя захватили большее число случаев, нежели то, которое он имел в виду [...]. Кроме указанных уже делений толкования по его приемам некоторые различают еще два вида толкования, смотря по тому, кто является субъектом толкования. То толкование, которое совершается лицами, применяющими закон, и сила которого зависит от его разумности, называется доктринальным. То же толкование, которое устанавливается обычаем или законодательством, называется легальным. Легальное толкование, основанное на обычае, называется, кроме того, узуальным, а основанное на законе — аутентическим. Такое деление, однако, неправильно. Как доказал Са-виньи, названия толкования заслуживает собственно только толкование доктринальное. Толкование же узуальное есть не что иное, как норма обычного права, дополняющего закон; аутентическое же толкование есть просто новый закон: понятно, что толкование, исходящее от законодателя, имеет обязательную силу, совершенно одинаковую с толкуемым законом [...]. ■ Пробелы законодательства (аналогия закона и аналогия права: основания применения) Трубецкой Е.Н. Лекции по энциклопедии ораоа [...] Считается общепризнанным правилом, что суд не может отказаться от решения под предлогом неясности, неполноты или противоречия закона. Когда в судебной практике встречается казус, законом не предусмотренный, то суд может подыскать такой закон, который предусматривает случай аналогичный. Если закона не оказывается, то суд обязан рассмотреть спорный вопрос по духу всего действующего законодательства, на основании общего разума его. В первом случае будет иметь место аналогия закона; во втором случае, когда решение постановляется на основании общего разума всего законодательства, — аналогия права. Исходя из такого объяснения сущности аналогии, мы уже можем решить спор о том, представляет ли она толкование закона или же она составляет такой творческий акт, коим создается новая норма права. [...] Стало быть, интересующий нас спор может быть решен в том смысле, что аналогия закона есть толкование, известный способ применения старого закона к новому случаю, а аналогия права представляет творческий акт, создающий новую норму. |