Хрестоматия по тгп Радько. Хрестоматия по теории государства и права
 Скачать 3 Mb.
|
|
Родители и воспитатели должны вообще обращать серьезнейшее внимание на развитие в детях сильной и живой правовой психологии: им следует заботиться о внушении детям не только нравственности, но и права; при том важно развитие, так сказать, обеих сторон права, внушение прав других и их святости, сильного уважения к ним, но точно так же и собственных (воспитываемого) прав и уважения к ним. Надлежащее развитие сознания и уважения чужих прав дает твердую опору для надлежащего, отдающего должное, отношения к ближним (в том числе для надлежащего уважения к личности других); развитие сознания собственных прав сообщает воспитаннику надлежащее 431 личное достоинство и связанные с этим черты характера (открытость, прямоту...). Воспитание «без права» дает в результате отсутствие прочной этической почвы и гарантий против житейских искушений, а что касается специально отношения к человеческой личности, чужой и своей, то естественный продукт такого воспитания — «рабская душа» и вместе с тем неуважение чужой личности, деспотизм и самодурство. Развитие надлежащего активного правосознания, сознания собственных прав, важно в педагогике и с точки зрения развития житейской (хозяйственной и т. д.) дельности. Оно сообщает необходимую для жизни твердость и уверенность, энергию и предприимчивость. Если ребенок воспитывается в атмосфере произвола, хотя бы и очень благожелательного и милостивого, если ему не выделяется известная сфера прав (хотя бы скромного, детского характера), на незыблемость которых он может надеяться, то он не приучится строить и выполнять с уверенностью житейские планы. В частности, в экономической области не будет надлежащей уверенности, смелости и предприимчивости, а будет скорее апатия, действование на авось, ожидание благоприятных «случаев», помощи со стороны, милостей, подачек и т. п. Сказанное о воспитании детей относится и к воспитанию народа, и к могучему средству этого воспитания — к политике права, к законодательной политике. От структуры права и направления законодательной политики, в частности и в особенности от проведения принципа законности, от надлежащего развития системы субъективных прав вместо ожидания милостивого усмотрения, от твердости и незыблемости прав, гарантий против произвола и т. д., — в высокой степени зависит развитие типа «гражданина», как особого идеального характера, экономической дельности, энергии и предприимчивости в народных массах и т. д. Весьма поверхностно и ненаучно было бы думать, что экономическое недомогание или процветание страны зависит от того или иного направления «покровительственной» или иной экономической политики, напр., оттого, кому оказываются «покровительство» и разные «воспособления» в сфере таможенной, податной политики, в сфере разных технических и специальных мер по адресу той или иной отрасли народного труда и т. п. Экономическое недомогание и процветание зависит от характера миллионов субъектов хозяйственной деятельности, от типа «хозяев», от их энергии, предприимчивости, умения смело и уверенно задумывать и исполнять хозяйственные планы, полагаться на себя, а не на «авось» и проч. А для воспитания этих черт характера существенным условием является законность, пропитание всех областей социальной жизни, в том числе и экономической, правом. Чисто моральная, беспритязательная психика — очень высокая и идеальная психика, но она требует для нормального и здорового развитая характера еще другой, притязательной, правовой психики. Без такого дополнения или, правильнее, без такого (императивно-атрибутивного) фундамента нет здоровой этики, а существует почва для разных, подчас отвратительных, уродливостей. В обществе принято относиться к праву, как к чему то низшему по сравнению с нравственностью, менее ценному, менее достойному уважения. А есть учения (например, учение Л. Толстого, разные анархистичес-кие учения), которые относятся к праву прямо отрицательно. В основе этих воззрений, как видно из всего выше изложенного, лежит незнание природы и значения той и другой ветви человеческой этики. | Решающее значение атрибутивной функции в праве (исполнение требинаний нравственносто и ирава] Петражицкий Я.И. Теория государства о права в связи с теорией нраистненнисти Сообразно атрибутивной природе правовых эмоций импульс в пользу исполнения правового долга имеет характер давления в пользу того, чтобы другой стороне, управомоченному, было доставлено то, что ему 433 причитается; что же касается поведения обязанного, то оно имеет значение не само по себе, а как способ и средство достижения этого результата на стороне уп-равомоченного. Напротив, нравственный импульс имеет характер непосредственного и безотносительного давления в пользу определенного поведения, как такового, а не как средства удовлетворения права другого. Вообще, в области нравственной психики императивная функция, единственно здесь существующая, имеет самостоятельное и исключительно решающее значение. В области же правовой психики главное и решающее значение имеет атрибутивная функция, а императивная функция имеет лишь рефлекторное и подчиненное значение по отношению к атрибутивной. С точки зрения правовой психики, важно, чтобы упра-вомоченному, субъекту атрибутива, было доставлено соответственное получение, асс1реге, объекта атрибутива, чтобы было удовлетворено его право, атрибутивная сторона правоотношения, чтобы осуществилась атрибутивная функция; что же касается императивной функции, воздействия сознания императива, на поведение обязанного, осуществления объекта императива, Гасеге, исполнения им своего долженствования, то эта сторона дела важна лишь как средство, и при том не единственно возможное средство (ср. ниже) для осуществления атрибутивного эффекта. Этим объясняются разные характерные явления в области права и особенности его по отношению к нравственности, явления, которая представляются непонятными с точки зрения господствующего учения о праве, как об «императивах» только, в смысле Беляши, обращаемых государствами или иными общениями к гражданам и т. п. Главнейшими из таких характерных особенностей права по сравнению с нравственностью являются следующие: 1. Отношение права и нравственности к исполнению обязанностей посторонними лицами вместо самих обязанных. Исполнение правовых обязанностей возможно без участия и какой-либо жертвы со стороны обязанного, ' лишь бы было доставлено кем — либо, хотя бы совер-хенно посторонним лицом, управомоченному то, что причитается [...]. Разумеется, исполнение правовых обязанностей сесто обязанного третьими лицами может иметь ме-| лишь в тех случаях и постольку, когда и поскольку этим доставляется управомоченному то, что ему причитается, надлежащее удовлетворение его права, по-кольку для этого удовлетворения не требуется дей-зие самого обязанного [...]. В области нравственности наши обязанности во-5ще не могут быть исполняемы так, что кто-нибудь эугой делает за нас то, что нам следовало бы сде-ать, хотя бы для тех, в пользу коих это делается, было гзразлично, от кого исходит действие. Нравствен-1е эмоции, как чисто императивные, удовлетворяются только соответствующим императиву поведением обязанного. 2. Отношение права и нравственности к представительству. Если, в виду решающего значения атрибутивной функции права, правовые обязанности могут быть исполняемы посторонними лицами, действующими от своего имени и на свой счет, поскольку этим доставляется то, что причитается управомоченному, то тем более понятно и естественно, что эти обязанности могут быть исполняемы при том же условии, т. е. при условии доставляемого надлежащего удовлетворения управомоченному, чрез представителей, т. е. третьих лиц, действующих в силу особых правовых отношений к обязанному от его имени и за его счет, напр., опекунов, управляющих имуществом обязанного и т. п. И для исполнения наших нравственных обязанностей мы можем пользоваться помощью других лиц; напр., оказание помощи ближнему во имя нравственного долга не теряет своего нравственного характера и своей нравственной ценности от того, что дальше было совершено не собственными руками дающего, а прислано по почте или через посланного. Но посланный является здесь только орудием исполнения наших решений, точно так же, как наша рука; так что действие, исполненное физически другим, является психически нашим действием, продуктом наших решений. Иной характер имеет представительство в техническом смысле. Оно состоит в самостоятельных действиях другого, в исполнении собственных решений представителя с отнесением юридических последствий этих действий представляемому. И вот, если представитель обязанного (хотя без его ведома и желания) доставляет от его имени удовлетворение управомочен-ному, то признается, что обязанный исполнил свою обязанность (чрез представителя), что он вполне удовлетворил требованиям права. Наряду с представительством императивной стороны, обязанного, в праве имеется место еще и для представительства атрибутивной стороны, управомо-ченного — для истребования и принятия исполнения от имени управомоченного. Разные, связанные с атрибутивной природой права и не существующего в области нравственности, договорные и иные акты распоряжения правовыми долгами — правами, установления их, прекращения, отчуждения и т. д. — тоже допускают представительство. Таким образом, в области права исполнение юридических обязанностей и разные другие юридические акты могут происходить между двумя сторонами без всякого фактического их участия — путем соответственных действий представителей. Поэтому, напр., возможно и такое явление, что между двумя новорожденными младенцами происходить взаимное договорное установление обязанностей, их исполнение и т. д. Нравственные обязанности не могут быть исполняемы без участия обязанного другими лицами, хотя бы они действовали от имени обязанного, и вообще для представительства в области нравственности. 3. Отношение права и нравственности к принудительному исполнению. Исполнение нравственных обязанностей, сообразно чисто императивной природной нравственности, может быть только добровольное. Если обязанный не подчиняется нравственному императиву, а подвергается физическому насилию, ведущему к такому внешнему результату, как если бы он исполнил свою обязанность, напр., если у него насильно берут то, что он должен был бы дать добровольно, то реализации, единственно существующей — императивной функции нравственности здесь нет, и об исполнении нравственной обязанности в данном случай не может быть речи. Иначе в области правовой психики, которая удовлетворяется осуществлением атрибутивной функции, доставлением удовлетворения управомоченному, как бы оно ни произошло (...]. (...) Но есть такие права, которые направлены именно на добровольное совершение чего-либо со стороны обязанного, так что достижение соответственного внешнего эффекта путем принуждения не является доставлением причитающегося, не есть надлежащее удовлетворение (...). 4.Отношение права и нравственности к намерениям обязанных в области исполнения обязанностей. Если право может довольствоваться действием третьего лица вместо обязанного или принудительным добыванием требуемого для управомоченного, поскольку этим удовлетворяется атрибутивная функция, то тем более понятно и естественно, что правовая психика довольствуется при том же условии, т. е. при условии доставления удовлетворения управомоченному, совершением того, что для этого требовалось, со стороны обязанная хотя бы это произошло случайно, без желания и намерения обязанного, напр., вследствие его разъясненное™ или чисто автоматических движений или иного, независящего от его намерений, стечения обстоятельств. Иное отношение нравственности, чисто императивной этики, к этой стороне дела исполнения обязанностей. Если обязанный не имел желания и намерения исполнить требуемое, и только случайно получился такой результат, как если бы он действовал намеренно, то о действии и реализации императивной, в области нравственности единственной, функции и о согласном с нравственностью поведении, о нравственном поступке, не может быть речи. Не следует, впрочем, думать, будто право вообще относится безразлично к наличности или отсутствию и к содержанию намерения в психике совершающих те или иные действия. В области правонарушений и других юридически релевантных, влекущих за собою такие или иные юридические последствия, действий, договоров и проч., намерения действующих и в праве не лишены значения. Так, по праву культурных народов, случайное причинение зла без умысла и вообще без всякой вины со стороны причинившего не влечет за собою того наказания, которое полагалось бы в случае наличности вины. Причинение зла по небрежности влечет за собою иные, менее строгие, последствия, чем умышленное причинение и т. д. В области договоров и иных юридических актов принимается во внимание то, что имелось в виду, хотя бы оно не было прямо высказано, и пр. Выставленное выше положение о различии отношений правовой и нравственной психики к намерениям и основание этого положения имеют в виду специальное исполнение требуемого со стороны обязанного и психические условия этого исполнения. 5. Отношение права и нравственности к мотивам исполнения. С той же точки зрения, с точки зрения атрибутивной природы правовой психики и решающего значения доставления удовлетворения управомоченному, можно легко дедуктивною предвидеть или объяснить то явление, что право относится безразлично к мотивам исполнения; если обязанный доставил управомоченному то, что ему причиталось, с точки зрения правовой психики все в порядке, хотя бы действие обязанного было вызвано какими либо посторонними, никакого отношения к праву не имеющими мотивами, напр., эгоистическими, желанием достигнуть для себя какой либо выгоды, страхом невыгоды и проч., или даже злостными мотивами, напр., желанием скомпрометировать управомоченного. Иная роль принадлежит мотивам совершения требуемого в области нравственной психики вследствие чисто императивной ее природы. Если человек руководствуется в своем поведении корыстными или иными посторонними по отношению к нравственности мотивами, то о действии и реализации нравственности не может быть речи; а так как здесь не имеется свойственного праву, вследствие его атрибутивной природы, явления, состоящего в удовлетворении соответственной психики из-за реализации атрибутивной функции, то для удовлетворения нравственной психики требуется, вообще, наличность нравственных мотивов. Во избежание недоразумений следует иметь в виду: а) ошибочно было бы думать, будто право вообще, т. е. и во всех других областях, относится безразлично к мотивам действия. Так, в области уголовного права куль- турных народов мотивы совершения преступного дея- ния не лишены в разных случаях значения при опреде- лении наказания. И в разных других областях права мотивы совершения действия, напр., известного заве- щательного распоряжения, принимаются во внимание. б) точно так же ошибочно думать, будто право регу- лирует исключительно внешнее поведение, т. е. телод- вижения, или довольствуется чисто внешним поведени- ем, признавая для исполнения достаточным известный внешней эффект, независимо от явления внутреннего мира. Независимо от изложенного выше о нормировке и требовании чисто внутреннего поведения со стороны права в смысле императивно-атрибутивной этики, сле- дует иметь в виду, что и в разных областях права в смысл словоупотребления юристов от обязанных требуется наряду с внешними поступками и разные внутренние действия. Напр., опекун, государственный чиновник, управляющий чужими делами и т. п. обязаны в тех слу- чаях, где решение какого либо вопроса зависит от их усмотрения, применять внимательное и добросовестное усмотрение, и на это направлено притязание управомо- ченного, подопечного, государства, доверителя и т. д. Для исполнения юридической обязанности, для удовлетво- рения подлежащего право притязания в этих случаях требуется именно добросовестное усмотрение и реше- ние, независимо от того, является ли результатом этого усмотрения совершение полезного действия или вред- ного или не совершение полезного, объективного вред- ного бездействия. И в этих случаях право довольствует- ся осуществляемойатрибутивной функции, независимо оттого, какие мотивы побудили обязанного к заботливому усмотрению: сознание долга или личный интерес, стремление заслужить одобрение, получить орден или иную награду и проч.; но притязание управомоченного направлено здесь на психическое, внутреннее поведение, а не чисто внешние акты. Следует вообще ясно различать два совершенно различных вопроса: вопрос о том, что требуется от обязанного для управомоченного (куда относятся разные внешние и внутренние действия), вопрос о том, какое значение имеют мотивы, побуждения, по которым совершается требуемое (внутреннее или внешнее действие) [...]. ■ Нарушение правовых и нравственных обязанностей (неисполнение нравственных и правовых обязанностей и вызываемые этим реакции в области нравственной о правовой психики) Петражоикий П.И. Теория государства в права в свяэв с теорией нравственности Для познания характерных свойств и причинных тенденций правовой и нравственной психики важно, далее, изучение психических процессов, вызываемых нарушением правовых и нравственных обязанностей в психике нарушителя и окружающих. |