Учебник по критике. Литературная критика конца 18801910х годов общая характеристика литературной критики Се
 Скачать 445.2 Kb.
|
 Глава 7 ЛИТЕРАТУРНАЯ КРИТИКА КОНЦА 1880–1910-х ГОДОВ Общая характеристика литературной критики Се ребряного века. – Народническая литературная критика. Н.К.Михайловский. М.А. Протопопов. П.Д. Боборыкин. Л. Е. Оболенский. В. А. Голъцев. В. В. Чуйко. – Эстетические платформы журналов «Жизнь» и «Мир Божий» в литератур но-критических дискуссиях 1890-х годов. Е. А. Соловьев-Андрее вич. И. И. Иванов. А. И. Богданович. Р.В. Иванов-Разумник. А. Г. Горнфельд. – Массовая журнальная и газетная критика. А.А.Из майлов. К. И. Чуковский. Н. Я. Абрамович. – Марксистская критика. В. И. Ленин. Г. В. Плеханов. В. В. Боровский. А. В. Луна чарский. – «Новая критика» 1890–1910-х годов. Формирова ние модернистских течений в литературной критике. В. С. Со ловьев. Д. С. Мережковский. А. Л. Волынский. Н. Минский. – «Эстетическая» критика: П. Д. Боборыкин, С. М. Волконский. – Критика символистов и акмеистов: В. Я. Брюсов и журнал «Весы». Эллис. М. А. Волошин. Н. С. Гумилев. А. А. Блок. – И. Ф. Анненский. – «Имманентная» критика Ю. И. Айхенваль-да. – В. В. Розанов. В истории литературной критики и журналистики конец XIX – начало XX столетий совпадает с границами уникального явле ния культурной жизни России – Серебряным веком. В это время про должается и завершается активная деятельность завоевавших проч ную читательскую репутацию литературных критиков, чей творче ский путь начался еще в 1860–1870-е годы под влиянием идей, ориен тированных на злобу дня. Но их деятельность претерпевает заметные изменения: корректируются методологические установки, наступает искренняя переоценка прежних постулатов и представлений, происхо дит зачастую вынужденная смена печатных органов, служивших по вседневной кафедрой для публичного выступления. Речь, однако, не 192 шла об отказе от исходных, самобытных идеалов или о кардинальном переосмыслении мировоззренческих основ. Так, до конца своих дней оставался верен убеждениям молодости один из лидеров общественных умонастроений конца XIX в. Н. К. Ми хайловский. В некрологической статье «С кладбища» видный русский публицист и политический деятель А. В. Пешехонов писал о Михай ловском: «Наука открывала новые и новые факты; на общественной арене появлялись новые и новые силы; возникали новые теории и ру шились; вырастали новые друзья и недруги; менялись люди, их на строение, их увлечения; Михайловский неизменно оставался верным себе, – своему учению, которое становилось все более полным, своей системе, которая делалась все более стройной. Новые факты лишь уг лубляли его теорию, новые противники лишь окрыляли его энер гию» . Наряду с представителями старшего поколения в критике отчетли во заявляют о себе те, чья деятельность начинается в 1880–90 годы. «Сословный» подход к литературе становится ведущим в журналах «Жизнь» и «Мир Божий». Делаются попытки перевода художествен ного произведения на язык социологии (Г.В.Плеханов), на первый план выдвигается мысль об общественном пафосе произведений, под черкивается главенствующая роль идеи в словесно-художественном тексте. С наступлением XX столетия окончательно определяются приме ты «массовой» журнальной и газетной критики, истоки которой обна руживаются еще в 1880-е годы. Так называемая фельетонная критика, вбирающая в себя жанры «беллетристического репортажа» и ста тьи-лекции, активно формирует читательские вкусы и пристрастия. В указанный исторический отрезок рождаются литературно-кри тические концепции различных модернистских течений, появляются литературно-критические работы В.С.Соловьева, И.Ф.Анненского, В. В. Розанова, обращенные к широкому культурологическому кон тексту. Уже к началу 1890-х годов литературная критика разных направ лений и школ остро почувствовала изменение художественной ситуа ции и сделала вывод об исчерпанности отечественной классической литературы, восходящей к 1840-м годам. Перед критикой, естествен но, встали вопросы, связанные, с одной стороны, с осмыслением и обобщением итогов почти полувекового развития русской литерату ры, а с другой – с определением магистрального направления его Дальнейшего движения. Русское богатство. 1904. №2. С. XIII. 2386 193 В 1890 г. появилась статья К. Н. Леонтьева «Анализ, стиль и вея ние. О романах гр. Л.Н.Толстого», а в 1891 г. А.М.Скабичевский предпринял едва ли не первую попытку осмыслить пройденный отече ственной словесностью путь в «Истории новейшей русской литерату ры (1848–1890)». При совершенно понятном расхождении в конкрет ных оценках оба автора сходились в том, что «своеобразный цикл на шей литературы» (Леонтьев), длившийся около 40 лет, так или иначе завершается. Процесс пересмотра кардинальных теоретических оснований со провождался широкой дискуссией о «наследстве», которая затрагива ла целый комплекс эстетических, идеологических, политических про блем. В эту дискуссию оказались втянутыми представители всех на правлений русской общественной мысли конца XIX – начала XX в. Творчество Пушкина и Лермонтова, Белинского и Ап. Григорьева, Чернышевского и Добролюбова, Тургенева и Достоевского, Л.Тол стого и Гончарова наряду с деятельностью писателей-современников оказалось в центре литературно-критических интересов. Повышенное внимание в 1890-х годах уделялось Гоголю. В литературной и общест венной ситуации выявились существенные перемены, сравнительно с 1850–1860-ми годами, когда творчество Гоголя оказалось в центре идейно-эстетической борьбы и отношение к «гоголевскому периоду» служило веским критерием объединения или размежевания литера турных сил. Так, не без оснований считавший себя преемником «шес тидесятников» Скабичевский не случайно оставил творчество Гоголя вне пределов так называемой «новейшей литературы» 1848–1890 гг. Современники с очевидным недоумением подчеркивали, что в данном вопросе позиция «корифея» литературной критики совершенно не ожиданно совпадала с мнениями ряда других критиков, в том числе с точкой зрения уже тогда завоевавшего популярность «охранителя» В. В. Розанова. Смена литературных поколений, которая происходила на рубеже 1880–90-х годов, вновь актуализировала в общественном сознании проблему «отцов и детей», с той лишь существенной разницей, что «отцы и дети» тургеневского романа оказались в роли «дедов и отцов» по отношению к вступившему в литературу новому поколению. Лите ратурная критика ощущала не только завершение «старого» цикла ли тературного развития, но и начало принципиально нового. Появив шиеся в 1880-е годы произведения А.П.Чехова, В.Г.Короленко, И.И.Ясинского, Дедлова (В. Л. Кигна), М.Н. Альбова, К.С. Баранце-вича и др. давали основания для того, чтобы даже не самые искушен ные критики могли, как указывал обозреватель газеты «Неделя», «по нять, или скорее почувствовать, что в них мы имеем дело не с тою ли-194 тературою, которую представляли собой Тургенев, Гончаров и гр. Л. Н. Толстой, ас чем-то иным, значительно от нее отличающимся»1. Ориентация на прошлое русской литературы отчасти привела к из вестному эстетическому консерватизму даже некоторых весьма ради кально настроенных критиков. Так, «тургеневскую» традицию крити ки находили в творчестве Вс.С. Соловьева, И. А. Салова, Вас.И Неми ровича-Данченко, П. Д. Боборыкина. Эти писатели причислялись к ху дожникам «старой школы», а в их произведениях выявлялись совершенные художественные типы. Последнее качество оказывалось ведущим критерием художественной состоятельности, и его было по рой вполне достаточно, чтобы, например, роман П. Д. Боборыкина «Василий Теркин», публиковавшийся в либеральном «Вестнике Евро пы», заслужил одобрение на страницах консервативного «Русского обозрения». Такой эстетический консерватизм нередко препятствовал пониманию и достойной оценке новаторских открытий Серебряного века. Не случайно большинство критиков, начавших свой литератур ный путь в 60–70-е годы, так и не приняли декадентское искусство в разных его формах. * * * Одно из главнейших направлений русской литературной критики конца XIX в. – народническая критика – истоками своими уходит в «реальную» критику 1860-х годов, но принимает новый оттенок. Главная особенность ее заключается в устойчивой симпатии к соци альным тенденциям литературы, затрагивающим по преимуществу интересы низшего сословия, мужика, в первую очередь. «Мы говорим о народничестве, – подчеркивал В.Е. Чешихин в очерке «Главней шие течения русской литературной критики», – как о самой харак терной литературно-критической фракции, входящей в состав публи цистической партии, публицистического течения русской критики»2. Влиятельнейшим критиком народнической ориентации в рассмат риваемый период оставался Николай Константинович Михайлов ский. Его литературно-критическая концепция сочетала элементы на учности с злободневной публицистикой, что обеспечивало ему огром ную популярность, достигшую своего апогея в 1880–90-е годы. В статьях рубежа веков Михайловский продолжает традицию крити ков-шестидесятников, выделявших в литературе в первую очередь 'ДистерлоР. Новое литературное направление//Неделя. 1888.№ 13. Стлб.416. Наблюдатель. 1897. №2. С. 276. 13* 195 нравственно-идеологический и общественно-политический аспекты. В 1900 г. он официально возглавил журнал «Русское богатство» (не официально он стал его редактором с 1892 г.), который был традици онно народническим изданием. Наибольший интерес в выступлениях критика этой поры представляют собой статьи-рецензии о новом по колении русских писателей. Михайловский считал одним из наиболее талантливых писателей Чехова, но оценки его творчества исторически оказались принципиально неверны (статьи «Об отцах и детях и о г-не Чехове», «Кое-что о Чехове», 1900). Произведения Чехова, по мнению Михайловского, не могли выполнить одной из главных задач литера туры – создать «положительный идеал». Наиболее удачной с этой точки зрения критик находил повесть «Скучная история», где «есть авторская боль и тоска по «общей идее», мучительное осознание ее не обходимости». Сила самой личности Чехова, по Михайловскому, за ключалась в том, что он «остался сам по себе», не примкнув ни к мар ксизму, ни к зарождавшемуся тогда в отечественной литературе дека дентству. Михайловский не прошел мимо и чуждого поколению 1860– 1880-х годов символизма. Анализируя в статье «Русское отражение французского символизма» (1893) книгу Д.С.Мережковского «О причинах упадка и о новых течениях современной русской литерату ры», критик отмечает достоинства работы (например, неординарные характеристики творчества Г.Успенского и позднего Л.Толстого), высокую культуру и образованность автора, а также то, что ему уда лось показать явление символизма как неизбежную реакцию на «нату рализм» и «протоколизм»». Тезис же Мережковского о «невыразимой сущности искусства» Михайловский опровергает тем, что автор книги сам далеко не сумел разобраться в основной идее нового направления. Статья Михайловского – важный документ, зафиксировавший исто рию взаимоотношений двух направлений в русской литературе на ру беже веков. Выступление Михайловского «Еще раз о г-не Максиме Горьком и его героях» (1898) стало ярким примером непосредственного влия ния критика на писателя. Не случайно из последующих изданий своих ранних рассказов М. Горький сознательно исключил те места, которые Михайловский характеризовал как художественно неоправданные. Доброжелательно отнесся Михайловский к творчеству Л. Н. Андреева в статье ««Рассказы» Леонида Андреева: страх жизни и страх смерти» (1900). Рассматривая такие произведения молодого писателя, как «Ложь» и «Рассказ о Сергее Петровиче», критик подчеркивал, что «У Андреева есть свой критерий для различения понятий тьмы и света, добра и зла». Михайловского в этом случае не смущал мрачный коло-196 рит андреевских рассказов, часто вызывавший у современников писа теля откровенное неприятие. Одним из критиков народнической ориентации был Михаил Алексеевич Протопопов (1848–1915), авторитетный сотрудник «Дела», «Северного вестника», «Отечественных записок», «Слова», «Русской мысли», «Русского богатства». В отличие от многих литера торов того времени, в силу материальных обстоятельств вынужденно сотрудничавших в том или ином издании, он стремился не изменять своим принципам и эстетическим установкам, порой сознательно идя на разрыв с редакцией определенного печатного органа из идей ных соображений. Для человека, жившего только литературным тру дом, подобный поступок всегда требовал большого нравственного мужества. В 1877 г. Протопопов дебютировал в «Отечественных записках» программной статьей «Литературная злоба дня», в которой сформули ровал задачи, стоящие перед литературной критикой. Но затем его ра бота в журнале оказалась сведенной в сущности к труду штатного ре цензента, потому что лицо «Отечественных записок» в критическом отделе того времени определяли Михайловский и Скабичевский. Па раллельно Протопопов выступает с ежедневными обзорами «Меж га зет и журналов» и еженедельными фельетонами «Русская журнали стика» в газете «Русская правда», где бескомпромиссностью и остро умием своих суждений о литературе и журналистике очень скоро за воевывает читательские симпатии. В начале 80-х годов его уже охотно приглашают в журналы «Слово», «Русское богатство», «Устои», «Дело», полностью ориентированные на народнические позиции. На чиная с 1887 г., имя Протопопова-критика и журналиста обретает пре стижную прописку в ведущих российских журналах, в «Одесских но востях», в тифлисской газете «Новое обозрение». Трудным оказался для критика конец 1890 – начало 1900-х годов, когда он практически уходит из большой журналистики, сосредоточившись лишь на рецен зиях и фельетонах по самым разным вопросам литературной жизни. Протопопов, в целом опираясь на Чернышевского, не стал его апо логетом и пытался даже уточнить его теорию. В статье «Умная книга» (1893) критик отмечал, что автор «Эстетических отношений искусства к действительности» не был трибуном, а являлся философом, свобод ным «от каких бы то ни было сословных или кастовых тенденций». Чернышевский, по словам Протопопова, был озабочен «общим бла гом», им «руководило начало справедливости», «основа основ его воз зрений была чисто нравственная и гуманная». Он полагал, что Черны шевский, являясь рационалистом во всем, не сумел решить вопроса о связи искусства с нравственностью, целиком подчинив искусство 197 науке. Критик делал особый акцент на нравственно-воспитательном воздействии искусства и считал, что понятие прекрасного представля ет собой идеал истины и добра, которые должны стать объективными критериями при оценке произведений изящной словесности. Полеми зируя с положением Чернышевского о том, что литература есть учеб ник жизни, Протопопов спрашивал: «мою жажду идеала успокоят ли ваши учебники? Природа красива, но моя душа тоскует не о красоте, а о справедливости, которой нет в природе, очень мало в человеке»1. На заданный вопрос, убежден был Протопопов, Чернышевский не су мел дать ответа. Собирательное понятие «демократическая критика» включает в себя значительное количество разных имен, явлений и направлений литературно-критической жизни двух рубежных десятилетий. Бли зость этих направлений обнаруживает явственное сходство в их исто ках – демократических традициях литературно-общественной жизни 1860-х годов, ведущих принципах «реальной» критики, неизменном интересе к социально-нравственным вопросам, порожденным худо жественной литературой. Показательным фактом является и то, что в 1894 г. были изданы анонимно 4 тома статей Н. Г. Чернышевского по вопросам литературы и эстетики: «Эстетика и поэзия», «Критические статьи», «Очерки гоголевского периода русской литературы», «Замет ки о современной литературе. 1856–1862». В 1891 г. напечатаны со чинения Н. В. Шелгунова, а в 1893–1894 гг. выходит в свет собрание сочинений Д.И.Писарева. Наследство 1860-х годов не было забыто, интерес к нему сохранялся и на новом витке историко-литературного развития. Так, П. Д. Боборыкин в статье «Красота, жизнь и творчество» при ходит к выводу о том, что русская критика за последние 40 лет находи лась под влиянием идей «утилитарных псевдо-реалистов», поэтому она уклонилась от научно-эстетической задачи, стала изучать произ ведения литературы «не в интересах искусства, а в интересах морали и публицистики». Вся суть знаменитой диссертации Чернышевского, отмечал Боборыкин, «заключается в признании безусловного преиму щества жизни над искусством. Коль скоро, как утверждает автор дис сертации, «прекрасное есть жизнь», художественное творчество должно играть подчиненную роль, служить какой-то олеографией, бледно воспроизводящей красоту, разлитую в действительности» . С подобным тезисом, говорил Боборыкин, вряд ли мог согласиться Бе- 'Русская мысль. 1893. №4. С. 140. Вопросы философии и психологии. 1893. Ml. С. 75. 198 линский. Боборыкин считал, что отрицание искусства и разрушение эстетики Писаревым органически следуют из «разрушительной тео рии» Чернышевского, находятся в полном соответствии с его основ ным тезисом о соотношении искусства и действительности. Пример Писарева, по Боборыкину, является красноречивым свидетельством того, что диссертация Чернышевского затормозила развитие отечест венной критики, направила ее наложный, не научный путь. Белинский (позднего периода), Чернышевский, Добролюбов, Антонович и Писа рев подчинили критику задачам литературно-общественной борьбы, и поэтому она приобрела, указывал Боборыкин, исключительно «мо рально-публицистическое», «воинствующее» направление. Во мно гом справедливые выпады Боборыкина против Чернышевского не были осуждены и демократической критикой. |