Типология лексических систем и лексико-семантических универсалий. Монография2004. Министерство общего и профессионального образования российской федерации башкирский государственный университет
 Скачать 1.34 Mb.
|
|
Раздел 2. ЛИНГВИСТИКА УНИВЕРСАЛИЙ И УНИВЕРСАЛИИ В ЛЕКСИКЕ 1. КАК и ЧТО в типологии универсалий Еще в 1925 г. О.Есперсен с сожалением отмечает слабое продвижение науки по пути обнаружения универсальных законов мышления, отражающихся в законах изменения значений [Jespersen 1925, 212]. При этом заинтересованность в изучении этих законов выражается не только в лингвистике, но и в смежных дисциплинах, например, в 1948 г. звучит призыв антропологов Б. и Э. Агинских "тщательно изучать языковые универсалии, выраженные в языках" [126, 168]. Впервые эксплицитно проблема языковых универсалий ставится в связи с оглашением известного "Меморандума о языковых универсалиях" Дж.Гринберга, Ч.Осгуда, Дж.Дженкинса. В «Меморандуме» универсалии определяются как "обобщенные высказывания о тех свойствах и тенденциях, которые присущи любому языку и разделяются всеми говорящими на этом языке" [Гринберг, Осгуд, Дженкинс, 31]. Такие высказывания имеют логическую структуру " (X) X е L...", то есть "для всех X, где X есть язык (L), имеет место...". Меморандум, оглашенный на втором по счету конгрессе лингвистов, посвященном языковым универсалиям, знаменует собой серьезный прогресс в этом вопросе по сравнению с первым конгрессом, на котором единство взглядов было достигнуто лишь относительно самой возможности существования языковых универсалий. К настоящему времени в лингвистической типологии достигнута определенная мера согласия в оценке и формулировке универсалий, несмотря на имеющиеся расхождения по частным вопросам. Языковые универсалии понимаются как изоморфные корреляции между свойствами идеального мирового языка и свойствами всех или большинства языков. Задача типолога состоит в том, чтобы в специфике разных языков увидеть проявление общих закономерностей, которые скрываются за внешними различиями [Успенский 1970, 12]. Эти общие структурные и семантические закономерности, характеризующие языки даже при полном отсутствии межъязыковых контактов, свидетельствуют об "общем направлении в развитии языков". Как уже отмечалось в предыдущем разделе, лингвистика универсалий неразрывно связана с лингвистической типологией общей проблематикой, то есть изучением типов и границ варьирования в языках. Типологическое исследование всегда начинается с решения двух вопросов - как и что, то есть как сравнивать (методика сравнения) и что сравнивать (типологическая эмпирика). Эти вопросы так же неразрывны, как и стороны одной монеты. Вопрос как выдвигает на первый план метаязык описания, а вопрос что - его интерпретацию на конкретном языковом материале. Метаязык в типологии, по свидетельству Б.А.Успенского, играет приоритетную роль, так как типолог может и не владеть в достаточной мере знанием сравниваемых языков, если есть метаязык, который не зависит от интерпретации [104, 6]. Вопрос как важнее для типологии в целом, в то время как для лингвистики универсалий важнейшее значение имеет вопрос Что, который можно разделить на более частные вопросы, такие как что может и чего не может быть в языке или что должно быть в языке, существуют ли исключения из универсалий, влечет ли одна универсалия за собой другие универсалии и т.д. 2. Типология и эпистемология языковых универсалий Один из таких частных вопросов, а именно вопрос что является универсальным в языках требует распределения универсалий по онтологическим типам, в то время как вопрос как эта универсалия обнаруживается в языках требует классификации по способу выявления, референции, степени распространенности и подходу к исследованию. Если классификация первого типа (типология) проводит фундаментальное разграничение между универсалиями, то в классификации второго типа (эпистемологии) одна и та же универсалия может рассматриваться и называться по-разному. Проблема онтологических (эмпирических) универсалий, связанная с их объяснением, то есть с происхождением, в целом гораздо сложнее, чем проблема их обнаружения в языках, поскольку очевидным условием установления универсалий служит сравнение языковых континуумов. По способу выявления одни универсалии выводятся непосредственно из наблюдения над языковыми явлениями (индуктивные универсалии), а другие постулируются из знания о языке в целом и потому не нуждаются в эмпирической проверке (дедуктивные универсалии). Различие между соответствующими типами выражается разными видами универсального суждения: "это явление имеет место во всех языках" (индуктивные универсалии) и "это явление должно иметь место во всех языках" (дедуктивные универсалии) [Успенский 1970, 15]. Деление эмпирических универсалий на индуктивные и дедуктивные вполне условно в силу взаимосвязи процессов индукции и дедукции при выделении универсалий. Процесс обнаружения любой эмпирической универсалии всегда имеет два этапа: этап выдвижения гипотезы (дедуктивный этап) и этап эмпирической проверки (индуктивный этап). Однако между этими этапами отсутствует жесткая граница, поскольку, с одной стороны, выдвижение гипотезы основывается на интуитивном эмпирическом опыте, с другой стороны, индуктивная процедура приводит к обобщениям, которые служат для построения теории, то есть дедуктивного выведения новых универсалий. Х.Я.Зайлер пишет, что дедукция предполагает наличие определенного концептуального аппарата, созданного либо интуитивно, либо в виде формальной теории, и имеющего универсальный статус. С другой стороны, индуктивные экспериментальные процедуры образуют основу для обобщения и приводят, в конечном счете, к инвариантам [Seiler 1986, 13].Таким образом, индуктивное и дедуктивное в получении эмпирических универсалий образуют сложное взаимодействие, которое не позволяет различать "чистые" индуктивные и "чистые" дедуктивные универсалии. Универсалия остается дедуктивной до тех пор, пока она имеет форму утверждения типа "это явление должно иметь место в языках". При эмпирической проверке это утверждение либо меняется на утверждение "это явление имеет место в языках", либо вообще отвергается. Если утверждение подтверждается, значит, дедуктивная универсалия превращается в индуктивную. Процесс познавательной деятельности лингвиста должен быть циклическим, то есть должен чередовать индуктивный метод с дедуктивным [Кибрик 1992, 25]. В принципе можно вообще отказаться от деления универсалий на индуктивные и дедуктивные и вместо этого вслед за Х.Я.Зайлером делить их на эмпирические и возможные [Seiler 1995, 311]. В отличие от эмпирических универсалий, установленных индуктивно, то есть проверенных на определенном эмпирическом материале, возможные универсалии это универсалии, установленные на материале одних языков и экстраполированные на другие, где эти универсалии еще не подтверждены эмпирически По области референции выделяются универсалии языка-объекта (в других терминах: универсалии или онтологические универсалии, или эмпирические универсалии, или сущностные универсалии) и универсалии метаязыка (в других терминах: универсальные дефиниции, или эпистемологические универсалии). Отличие дефиниций от универсалий не сводится к дедуктивному или индуктивному способу получения, а проявляется в обобщенном характере универсальных дефиниций, что и позволяет использовать их как метаязык не только типологии, но и лингвистики в целом. Обобщенный характер универсальных дефиниций особенно явно проявляется в "конструктивных чертах", различающих коммуникативную систему человеческого языка от коммуникативных систем животных: дискретность, произвольность, открытость, двойное членение; из этих «конструктивных черт» человеческого языка главными можно считать открытость и двойное членение [Хоккет 1970, 46], а также вариативность языковой структуры, которая позволяет трансформировать одни языковые выражения в другие, и системный характер языка [Heatherington 1980, 25]. Различие между онтологическими и эпистемологическими универсалиями проявляется так же диалектично, как отношение между индуктивными и дедуктивными универсалиями. Эпистемологическая универсалия не существует иначе как в виде обобщений или утверждений, имеющих логическую структуру. В конечном счете, разница между ними сводится к различию между тем, что имеется в языках, и тем, как это выявляется. Если проводить жесткое разграничение между онтологической и эпистемологической универсалией, можно считает вторую производной от первой [Гухман 1976, 33], поскольку описание объекта есть вторичный акт по отношению к самому объекту. Однако универсальная модель языка, основанная на универсалиях, есть не только описание, но и поисковая система, с помощью которой можно получать дедуктивные универсальные утверждения, не выводимые из полученных ранее эмпирических универсалий. Поэтому вопрос об отношении производности между онтологической и эпистемологической универсалиями каждый раз должен решаться конкретно. 3.Формальные и субстантивные универсалии Комплексная или системная универсалогия, связанная с перспективой общей типологии, должна исходить из допущения о существовании универсальных корреляций, то есть взаимообусловленных признаков разных уровней. В этой связи возникает вопрос о выборе языковых уровней, служащих основой системной универсалогии. Следует, вероятно, исключить фонологические универсалии как бесперспективные, так как невозможно найти сколько-нибудь значимые корреляции между уровнем одноплановых и уровнем двухплановых единиц языка, если не считать звукосимволизма. Звукосимволизм устанавливает определенные связи между звуками речи и семантикой языковых единиц, постулируя универсальность значений фонетических элементов в ряде языков. Однако совпадение в языках определенных звуковых рядов с эквивалентными смыслами при ближайшем рассмотрении объясняется совпадением совершенно разных образований. Критикуя попытки универсализации звукосимволизма, М.М.Маковский справедливо замечает, что "семантические законы нуждаются в более общих формулировках, дающих возможность различать "панхронические" и случайные явления" [Маковский 1971, 96]. Таким образом, с исключением фонологии и звукосимволизма комплексная лингвистика универсалий должна включать в себя все грамматическое и лексическое содержание языка, а также правила преобразования этого содержания в предложения. Таким образом, дисциплина, связанная с изучением универсалий, должна основываться на единстве лексико-семантической системы языка, в которой лексический и грамматический компоненты тесно переплетаются, исходя из плана содержания как основы общей типологии. Так же как в лингвистической типологии вообще, в типологии универсалий требуется одна обобщающая теория, а не широкий спектр универсалий, соперничающих друг с другом. Чтобы разграничивать универсалии, противопоставленные по различию между конкретным и абстрактным, лексическим и категориальным, парадигматическим и синтагматическим, требуется введение более общей оппозиции, чем противопоставление лексики и грамматики. Такой оппозицией служит оппозиция формальных и субстантивных универсалий, выдвинутая еще Н. Хомским и принятая в универсальной грамматике. Однако семантический потенциал, заложенный в соответствующих понятиях, настолько велик, что эту дихотомию можно применить не только по отношению к универсалиям синтаксиса, в частности порядка слов, но и к языковым универсалиям вообще. Разграничение формальных и субстантивных универсалий есть онтологическая типология универсалий, в отличие от их системологической классификации по методу выявления, референции, направлению исследования. Это разграничение отражает различие между правилами сложения слов и словосочетаний в предложения, с одной стороны, и самими словами и словосочетаниями, выражающими определенные содержательные категории, с другой стороны. И те, и другие отражают категории необходимого и возможного в языке. Различие же состоит в следующем. Формальные универсалии суть грамматические правила, функционирующие как ограничения, накладываемые на язык, чтобы избежать двусмысленности, избыточности и помех, препятствующих эффективной коммуникации. Субстантивные универсалии соответствуют концептуальным универсалиям мышления, образуя относительно автономные содержательные сущности, то есть единицы, возникающие из потребности назвать объекты действительности и их взаимное отношение, а также отношение человека к ним [Пьетро Ди 1989, 90]. Проявление субстантивных универсалий как определенных содержательных категорий языка есть реализация одной из двух моделей: 1) универсалии образуют инвариантный набор категорий, каждая из которых лексикализуется в каждом человеческом языке; 2) универсалии образуют "большой" набор категорий, из которого каждый язык выбирает определенный "малый" набор. Язык, следовательно, может использовать не целый список универсальных категорий, а лишь один из количественно ограниченных вариантов этого списка; при этом каждый вариант образует определенный тип. Если первая модель разграничивает обязательное от необязательного, то вторая модель разграничивает обязательные категории инвариантного набора от возможных категорий, образующих языковой вариант, и невозможных категорий, которые находятся за пределами заданного числом мировых языков набора категорий. Субстантивные категории включают в себя все категории языкового содержания от более конкретных лексических категорий типа "рука", "темный", "спать" и т.д. до более абстрактных грамматических категорий. Универсальные лексические категории могут изучаться в соответствии с первой моделью субстантивных универсалий (например, семантические примитивы А.Вежбицкой) или в соответствии со второй моделью (например, "сильная" версия компонентной теории языкового значения, утверждающая универсальный характер семантических признаков). Универсальные грамматические категории в соответствии с хомскианской традицией образуют универсальную грамматику, реализующую вторую модель субстантивных универсалий. Абстрактность рассматриваемых категорий иногда приводит к смешению универсалий с универсалиями метаязыка. Например, Б.Комри рассматривает в качестве субстантивных такие категории как глагол, существительное, именное словосочетание, субъект, прямое дополнение, главный глагол и т.д. [Comrie 1981, 15]. В действительности же такие категории относятся к универсальным дефинициям, а не к языку-объекту и не являются онтологическими, следовательно, субстантивными универсалиями. Как и структурно-формальная типология, теория формальных универсалий разработана значительно глубже, чем теория содержательных универсалий. Однако именно субстантивные универсалии образуют тот фундамент, то единое начало, характеризующее языки мира, на котором может быть построено здание будущей универсальной модели человеческого языка. Поэтому типология универсалий должна характеризоваться стратегической асимметрией в оппозиции "субстантивные универсалии"/"формальные универсалии", которая выражается в примате первых над вторыми. 4. Синхронные и диахронные универсалии Другой значимой оппозицией в типологии универсалий "Меморандум" считает разграничение синхронных и диахронных универсалий. Некоторые лингвисты исключают динамический параметр из типологии универсалий, в силу якобы ахроничной природы универсальных свойств и отношений в мировом языке, другие настаивают на введении такого параметра. На значение динамического параметра впервые обращает внимание Дж.Гринберг, утверждая, что лингвист, описывающий современное состояние языка, должен обращаться к языковым изменениям для объяснения этого современного состояния, то есть применять диахронный подход. С помощью диахронии Дж.Гринберг предлагает распознавать маркированные и немаркированные явления языковой структуры, образующие асимметричные оппозиции, что позволяет строить гипотезы о фундаментальных элементах языка, универсально лексикализуемых во всех языках. Например, исторически долгие гласные произошли от кратких, поэтому нельзя утверждать, что наличие долгих гласных имплицирует наличие кратких [Greenberg 1978, 86]. Справедливость обратного утверждения означает, что именно краткие гласные, будучи немаркированными членами оппозиции, образуют фундаментальные элементы фонетического строя языка. В формальной типологии диахронные универсалии по уровню тождества делятся на этические и эмические [Хенингсвальд 1970]. Межъязыковое этическое тождество образует тождество элементов на поверхностном уровне (ср. рус. тракторист - тат. тракторист). Чисто этическое тождество невозможно, поэтому существует либо эмическое, то есть функциональное тождество при внешнем различии элементов, либо этико-эмическое тождество элементов. Так же как в синхронной грамматике понятие глубинной структуры позволяет разграничивать разные типы при наличии общей поверхностной структуры, так и в типологии диахронный подход служит глубинным параметром, позволяющим разграничивать поверхностно-идентичные синхронные типы вследствие различия в происхождении [Greenberg 1978 , 87]. Диахронные универсалии обнаруживаются не только в формальной, но и в содержательной типологии. В этом отношении весьма плодотворна работа М.М.Маковского по выявлению семантических универсалий на материале индоевропейских языков. Так, Маковский фиксирует существование универсальной семантической корреляции между смыслами "звук, песня" и "рожать"; ср., например, латыш. skana "звук" - инд.евр. *konos "творить", рус. песня - инд.евр. *pesnis→penis, латыш. daina "песня" - ирл. din "род" [Маковский 1992, 36-53]. Существование в языках различного строя определенных последовательностей развертывания смыслов, определенной мотивированности тех или иных понятий свидетельствует о существовании типологически инвариантных лексико-семантических структур, то есть о семантических универсалиях в диахронии. В целом статико-динамический параметр образует асимметрическую оппозицию универсалий вследствие примата синхронии над диахронией, что вовсе не означает элиминирования диахронных универсалий, имеющих важное значение для синхронной универсалогии. |