права человека. Руководство Борьба с терроризмом и защита прав человека Руководство бдипч
 Скачать 2.12 Mb.
|
|
Право хранить молчание Европейский суд постановил, что право на справедливое судебное разбирательство включает право «любого обвиняемого в совершении уголовного преступления [...] мол- чать и не давать показания в подтверждение своей вины» 588 Право хранить молчание не является абсолютным правом. В деле подозреваемого в терроризме, который, как было установлено, уничтожил потенциальное доказатель- ство, суд постановил, что вынесение обвинительного приговора исключительно или преимущественно на основании молчания подозреваемого или отказа отвечать на воп- росы или давать показания несовместимо с правом на справедливое судебное разби- рательство. Суд также постановил, однако, что в случае, когда имелась очевидная необ- ходимость для обвиняемого оспорить убедительность доказательств, предъявленных обвинением, а данное объяснение не было дано, можно было сделать выводы в данных ограниченных обстоятельствах 589 Суд постановил также, что в случаях, когда могут быть сделаны выводы на основании молчания обвиняемого в ходе полицейских допросов, чрезвычайно важно, чтобы об- виняемому была предоставлена возможность обратиться к адвокату перед допросом. Если обвиняемый пользуется своим правом хранить молчание на основании совета своего адвоката, судья, рассматривающий дело в суде, должен принять во внимание это обстоятельство, когда он выводит заключения из использования права хранить молчание 590 Свобода от самообвинения Право на свободу от самообвинения является важной гарантией того, что обвинение в уголовном деле доказывает свою версию, не прибегая к доказательствам, полученным в результате принуждения 591 . Защита от самообвинения применима к любому уголов- 588 Указ. соч., сноска 521, ЕСПЧ, дело «Функе против Франции», п. 44. 589 «Вопрос в каждом конкретном деле заключается в том, является ли доказательство, представленное обви- нением, достаточно веским, чтобы требовать ответа. Национальный суд не может заключить, что обвиня- емый виновен, лишь на том основании, что он хранит молчание. Только в том случае, когда улики против обвиняемого «требуют» объяснения, которое обвиняемый должен быть в состоянии дать, непредоставле- ние объяснения «может позволить на основании здравого смысла сделать вывод о том, что объяснения нет и что обвиняемый виновен». И наоборот, если представленные обвинением аргументы имеют настолько низкую доказательную ценность, что не требуют ответа, неспособность его предоставить не может служить основанием для вывода о виновности […]» (Указ. соч., сноска 448, ЕСПЧ, дело «Джон Мюррей против Со- единенного Королевства», п. 51). 590 ЕСПЧ, дело «Беклз против Соединенного Королевства» (Beckles v. UK), заявление № 44652/98, 8 октября 2002 г., пп. 57-66. 591 Указ. соч., сноска 507, КПЧ, Замечание общего порядка № 13, п. 14. «[…] Формулировку пункта 3 (g) статьи 14, гласящего, что никто не должен «быть принуждаемым к даче показаний против самого себя или к призна- нию себя виновным», следует понимать в смысле отсутствия какого бы то ни было прямого или косвенного физического или психологического воздействия на обвиняемого со стороны ведущих расследование орга- нов с целью получения признания вины. Обвиняемое лицо тем более не должно подвергаться обращению, противоречащему положениям статьи 7 Пакта, с целью получения признания» (КПЧ, дело «Келли против Ямайки» (Kelly v. Jamaica), Сообщение № 253/1987, документ CCPR/C/41/D/253/1987, 10 апреля 1991 г., п. 5.5); см. также: ЕСПЧ, дело «Эллан против Соединенного Королевства» (Allan v. UK), заявление № 48539/99, 5 ноября 2002 г., п. 44; ЕСПЧ, дело «Саундерс против Соединенного Королевства» (Saunders v. UK), дело № 43/1994/490/572, 29 ноября 1996 г., пп. 68-69. Борьба с терроризмом и защита прав человека 221 ному производству и не ограничивается признанием в совершении правонарушения или замечаниями непосредственно уличающего характера 592 В деле «Саундерс против Соединенного Королевства» заявитель, преуспевающий бизнесмен, был принужден к даче показаний в рамках расследования, проводимого Министерством торговли. Данные показания были затем использованы в качестве ос- нования для выдвижения против него обвинения. Суд не счел нарушением принуди- тельный опрос заявителя, но постановил, что последующее использование его ответов в уголовном деле против него представляло собой нарушение презумпции невинов- ности и права на справедливое судебное разбирательство 593 Право на защиту от самообвинения, пожалуй, не является абсолютным. Напри- мер, предположение о том, что владелец автомобиля виновен в превышении скоро- сти и нарушении правил парковки, не обязательно нарушает право на защиту от самообвинения 594 Конкретные процессуальные гарантии в уголовном судопроизводстве 595 В дополнение к вышеизложенным гарантиям, обвиняемым предоставляется ряд про- цессуальных прав или гарантий. К ним относятся: Право • быть незамедлительно и подробно уведомленным на понятном обвиняемо- му языке о характере и основании предъявленного ему обвинения 596 . Данное право имеет прямое отношение к праву на свободу 597 . Цель его заключается в том, чтобы предоставить задержанному лицу возможность начать подготовку своей защиты 598 В большинстве обстоятельств информация, касающаяся обвинения, должна быть подробной 599 . Изменение выдвигаемого обвинения вполне допустимо, при усло- вии что обвиняемого информируют на понятном ему языке и предоставляют ему достаточное время для подготовки своей защиты. Право иметь достаточное время и возможности для подготовки своей за- • щиты 600 . Требование достаточного времени зависит от характера и сложности 592 ЕСПЧ, дело «Хини и Макгинесс против Ирландии» (Heaney and McGuiness v. Ireland), заявление № 34720/97, 21 декабря 2000 г., п. 57. 593 Указ. соч., сноска 591, ЕСПЧ, дело «Саундерс против Соединенного Королевства», пп. 67-76. 594 ЕКомПЧ, дело «Тора Толмос против Испании» (Tora Tolmos v. Spain), заявление № 23816/94, 17 мая 1995 г., п. 2. 595 В условиях борьбы с терроризмом данные гарантии должны рассматриваться в свете «Руководящих при- нципов Совета Европы в области прав человека и борьбы с терроризмом», в которых они подробно описаны в контексте судебных процессов по делам о терроризме. 596 Статья 14(3)(a) МПГПП и статья 6(3)(a) ЕКПЧ. 597 Статья 9(2) МПГПП и статья 5(2) ЕКПЧ. 598 ЕСПЧ, дело «Брозичек против Италии» (Brozicek v. Italy), заявление № 11152/84, 19 декабря 1989 г., пп. 38-42 (в деле Брозичека заявитель был гражданином Германии, и поэтому предъявленное ему обвинение должно было быть разъяснено на понятном ему языке). 599 ЕСПЧ, дело «Пелиссье и Сасси против Франции» (Pélissier and Sassi v. France), заявление № 25444/94, 25 марта 1999 г., п. 56. 600 Статья 14(3)(b) МПГПП и статья 6(3)(b) ЕКПЧ. 222 Борьба с терроризмом и защита прав человека дела 601 . В случае замены адвоката на поздней стадии может возникнуть необхо- димость в отсрочке 602 . Данное право также имеет прямое отношение к принципу равенства сторон 603 Право пользоваться бесплатной юридической помощью • , когда того требуют интересы правосудия 604 . Возможна ситуация, в которой государство должно предоставить бесплатную юридическую помощь на всех стадиях производства, если этого требуют интересы правосудия. Когда речь идет о лишении свободы, интересы правосудия, в принципе, требуют предоставления бесплатной юридичес- кой помощи 605 . Отношение к критерию необходимости с точки зрения интересов правосудия имеют следующие факторы: • сложность дела; • способность обвиняемого самостоятельно понимать и представлять соответству- ющие доводы; • строгость потенциального наказания. Несмотря на абсолютную формулировку данного права, допускается, что суд может потребовать, чтобы обвиняемый был представлен назначенным судом адвокатом, а в делах, подразумевающих предоставление юридической помощи, обвиняемые не пользуются безусловным правом на защиту через посредство выбранного ими сами- ми адвоката 606 . Однако назначение адвоката обвиняемому, в случае если адвокат явно неспособен осуществлять эффективное представительство, не отвечает требованиям данного права 607 601 Указ. соч., сноска 300, ЕСПЧ, дело «Оджалан против Турции», п. 148 (Суд постановил, что имело место нару- шение статьи 6, поскольку заявитель «был лишен помощи своих адвокатов в ходе допроса в полиции; он не мог общаться со своими адвокатами вне пределов слышимости третьих лиц; он смог получить прямой до- ступ к материалам дела лишь на весьма поздней стадии производства; количество и длительность посеще- ний его адвокатами ограничивались; и наконец, его адвокаты получили надлежащий доступ к материалам дела слишком поздно. Суд пришел к заключению, что общее воздействие этих трудностей, взятых вместе, настолько ограничило права защиты, что принцип справедливого судебного разбирательства, закреплен- ный в статье 6, был нарушен»). 602 ЕСПЧ, дело «Годди против Италии» (Goddi v. Italy), заявление № 8966/80, 9 апреля 1984 г., п. 31. 603 «[…] Согласно принципу равенства сторон, являющемуся одним из элементов более широкого понятия справедливого судебного разбирательства, каждая сторона должна иметь разумную возможность предста- вить суду свои доводы в условиях, которые не ставят ее в существенно невыгодное положение в сравнении с противной стороной [...] Далее, Суд считает, что уважение прав защиты требует, чтобы ограничения, налага- емые на доступ обвиняемого или его адвоката к материалам дела, не препятствовали ознакомлению обви- няемого с доказательствами до суда и предоставлению обвиняемому возможности давать в этом отношении комментарии через посредство своего адвоката в прениях» (Указ. соч., сноска 300, ЕСПЧ, дело «Оджалан против Турции», п. 140). 604 Статья 14(3)(d) МПГПП и статья 6(3)(c) ЕКПЧ. 605 ЕСПЧ, дело «Бенхам против Соединенного Королевства» (Benham v. UK), дело № 7/1995/513/597, 24 мая 1996 г., п. 61. 606 ЕСПЧ, дело «Круассан против ФРГ» (Croissant v. Germany), заявление № 13611/88, 25 сентября 1992, пп. 25- 38. 607 «[…] само назначение еще не обеспечивает эффективной помощи, т. к. назначенный адвокат может умереть, серьезно заболеть, в течение длительного периода быть лишен возможности действовать или уклоняться от выполнения своих обязанностей. Власти, если они уведомлены о возникшем положении, должны либо его заменить, либо заставить выполнять свои обязанности. Данное Правительством ограничительное тол- кование этого подпункта ведет к результатам, которые не разумны и не соответствуют ни формулировке подпункта (с), ни смыслу статьи 6 в целом, ибо во многих случаях бесплатная юридическая помощь может оказаться бесполезной» (ЕСПЧ, дело «Артико против Италии» (Artico v. Italy), заявление № 6694/74, 13 мая 1980 г., п. 33). Борьба с терроризмом и защита прав человека 223 Право обвиняемого допрашивать показывающих против него свидетелей или • требовать, чтобы эти свидетели были допрошены, и право на вызов и допрос свидетелей в его пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против него 608 . Данное право затрагивает самую суть принципа равенства сторон перед судом 609 . Оно требует принятия активных мер, направленных на то, чтобы обвиняемый мог вызывать и допрашивать свидетелей. Существуют определенные обстоятельства, при которых допускаются показания с чужих слов, но эти обсто- ятельства должны быть строго ограничены 610 . Каждый раз вопрос состоит в том, был ли процесс полностью справедливым. Это может подразумевать и принятие свидетельских показаний с чужих слов, если свидетели по состоянию здоровья не могут присутствовать на суде или если свидетелей нет в живых 611 . Кроме того, до- пустимо принятие судом показаний с чужих слов от свидетелей, которые искренне опасаются репрессий в случае своей явки в суд, при условии наличия уравнове- шивающих факторов в пользу обвиняемого. Несмотря на то, что это может быть допустимым, было бы в целом несправедливо выносить обвинительный приговор на основании таких доказательств 612 . Аналогичные принципы применимы в отно- шении анонимных свидетелей, при условии наличия эффективных уравновешива- ющих факторов в пользу обвиняемого 613 . Анонимные свидетельские показания со стороны сотрудников правоохранительных органов должны быть, однако, строго 608 Статья 14(3)(e) МПГПП и статья 6(3)(d) ЕКПЧ. 609 Указ. соч., сноска 269, ЕСПЧ, дело «Маккерр против Соединенного Королевства», п. 134. 610 Указ. соч., сноска 32, ЕСПЧ, дело «Ван Мехелен и другие против Нидерландов», пп. 49-58. 611 ЕСПЧ, дело «Бримон против Бельгии» (Bricmont v. Belgium), заявление № 10857/84, 7 июля 1989 г., пп. 87-89. 612 «Свидетельские показания […] являлись единственным основанием для признания заявителя виновным, также как до этого они были единственным основанием для предания его суду. При этом у заявителя не было возможности допросить данных свидетелей или требовать, чтобы они были допрошены, ни на стадии расследования, ни во время судебного разбирательства. Отсутствие какой бы то ни было конфронтации ли- шило его в определенном смысле права на справедливое судебное разбирательство. Суду хорошо известно о бесспорных трудностях, связанных с борьбой с контрабандой наркотиков, в частности, в отношении по- лучения и представления доказательств, и о разрушительном воздействии, которое оказывают на общество проблемы торговли наркотиками, но данные соображения не могут служить основанием для ограничения в такой степени прав «каждого, обвиняемого в совершении уголовного преступления», на защиту» (ЕСПЧ, дело «Саиди против Франции» (Saidi v. France), заявление № 14647/89, 20 сентября 1993 г., п. 44). 613 «Надо признать, что статьей 6 прямо не предусматривается необходимость учета интересов вызываемых для дачи показаний свидетелей вообще и потерпевших в частности. Однако их жизнь, свобода или лич- ная безопасность могут подвергаться опасности, равно как и интересы, предусмотренные в общем смысле статьей 8 Конвенции. Такие интересы свидетелей и потерпевших в принципе защищены иными матери- ально-правовыми положениям Конвенции, которые подразумевают, что государства-участники должны организовывать уголовное судопроизводство таким образом, чтобы не подвергать необоснованно опаснос- ти данные интересы. В этом контексте в соответствии с принципами справедливого судебного разбира- тельства необходимо также, чтобы в соответствующих случаях сохранялось равновесие между интересами защиты и интересами свидетелей или потерпевших, вызываемых для дачи показаний» (Указ. соч., сноска 456, ЕСПЧ, дело «Дорсон против Нидерландов», пп. 70 и 72-75). Анонимные свидетели были опрошены на стадии производства по апелляции судьей, ведущим судебное следствие, причем личность свидетелей была известна судье (хотя защите их имена не были известны), и адвокату была предоставлена возможность задавать свидетелям любые вопросы, которые, как предполагается, служили интересам защиты, за исклю- чением вопросов, которые могли привести к раскрытию личности свидетелей; в данных условиях Суд не усмотрел нарушения статьи 6). 224 Борьба с терроризмом и защита прав человека оправданными 614 . По тому же принципу, использование показаний осведомителей и секретных сотрудников не запрещено, но требует гарантий соблюдения прав защиты 615 Право пользоваться бесплатной помощью переводчика, если обвиняемый не по- • нимает языка, используемого в суде, или не говорит на этом языке 616 . Суд обязан обеспечить качественный перевод. Данное право распространяется на все предо- ставленные документальные материалы, но это не обязательно означает, что все переводы должны быть в письменной форме. При определенных обстоятельствах допустимо предоставление устного перевода 617 . Данное право не подлежит ограни- чениям: даже если обвиняемый признан виновным, ему не может быть предъявле- но требование об оплате услуг переводчика 618 . Однако данное право не обеспечива- ет права требовать проведения разбирательства на языке по выбору обвиняемого. Вопросы, возникающие в связи с правом на справедливое судебное разбирательство в уголовном судопроизводстве Провоцирование Согласно праву на справедливое судебное разбирательство, несправедливо преследо- вать какое-либо лицо за совершение уголовного преступления по подстрекательству секретных агентов, если без подстрекательства данное преступление, возможно, не было бы совершено. Даже государственный интерес, связанный с раскрытием серь- 614 «Соотношение интересов защиты с аргументами в пользу сохранения анонимности свидетелей создает особые проблемы, если свидетели, о которых идет речь, служат в государственной полиции. Хотя их инте- ресы, а равно их семей, также заслуживают защиты в соответствии с Конвенцией, следует признать, что их положение до некоторой степени отличается от положения незаинтересованного свидетеля или жертвы. На полицейских лежит долг повиновения исполнительным властям государства, и они обычно связаны с про- куратурой; только по одним этим причинам к их использованию в качестве анонимных свидетелей следует прибегать лишь в исключительных обстоятельствах. Кроме того, сама природа их служебных обязанностей, в частности, если речь идет о сотрудниках, производящих арест, может подразумевать впоследствии дачу показаний в открытом судебном заседании […] Принимая во внимание то значение, которое имеет в демок- ратическом обществе право на справедливое отправление правосудия, любые меры, ограничивающие права защиты, должны диктоваться строгой необходимостью. Если менее ограничительная мера будет достаточ- на, то именно она должна применяться» (Указ. соч., сноска 32, ЕСПЧ, дело «Ван Мехелен и другие против Нидерландов», пп. 56 и 58). 615 ЕСПЧ, дело «Люди против Швейцарии» (Lüdi v. Switzeland), заявление № 12433/86, 15 июня 1992 г., п. 49 («В данном деле лицо, о котором идет речь, являлось сотрудником полиции, приведенным к присяге, чьи фун- кции были известны судье, проводившему следствие. Более того, заявитель знал упомянутого агента, если не под его настоящим именем, то, по крайней мере, в лицо, так как он встречался с ним пять раз [...] Однако ни судья, проводивший следствие, ни суды первой инстанции не могли либо не хотели заслушать Тони как свидетеля и провести очную ставку, что позволило бы сопоставить заявления Тони с утверждениями г-на Люди; более того, ни г-ну Люди, ни его защитнику ни разу в ходе всего разбирательства не была предостав- лена возможность задать свидетелю вопросы и подвергнуть сомнению его надежность. Тем не менее, было возможно сделать это таким образом, который принимал бы во внимание законные интересы полицейских властей в деле о торговле наркотиками по сохранению анонимности своего агента, так чтобы они могли защитить его и вновь использовать в будущем»). См. также: СЕ, Рекомендация Rec(2005)9 Комитета минис- тров государствам-членам о защите свидетелей и лиц, сотрудничающих с органами правосудия, 20 апреля 2005 г . 616 Статья 14(3)(f) МПГПП и статья 6(3)(e) ЕКПЧ. 617 ЕСПЧ, дело «Камасински против Австрии» (Kamasinski v. Austria), заявление № 9783/82, 19 декабря 1989 г., п. 74. 618 ЕСПЧ, дело «Озтюрк против ФРГ» (Öztürk v. Germany), заявление № 8544/79, 21 февраля 1984 г., пп. 57-58. Борьба с терроризмом и защита прав человека 225 езного преступления, не может оправдать подстрекательство со стороны секретных агентов к совершению уголовных преступлений 619 Законы, регулирующие использование секретных агентов, должны быть четкими и яс- ными. Они также должны предусматривать средства защиты от злоупотреблений. При условии, что осведомители и/или секретные агенты не выходят за разумные рамки в отношении наблюдения, проблем в связи с правом на справедливое судебное разби- рательство или в связи с правом на уважение частной жизни не возникает 620 . Защита должна, тем не менее, иметь возможность оспорить любые доказательства, получен- ные таким способом. Доказательства, полученные незаконным путем Доказательства, полученные с нарушением абсолютных прав, – таких, как защита от бесчеловечного и унижающего достоинство обращения или пыток, – никогда не долж- ны приниматься судом 621 . Это прямо предусматривается статьей 15 Конвенции ООН против пыток, равно как и прецедентным правом судов и трибуналов, ответственных за обеспечение прав человека. Простой факт получения доказательств в нарушение иных прав человека, в частности, права на уважение частной жизни, не ведет автоматически к их исключению 622 . Воп- рос, на который необходимо ответить, заключается в том, было ли судебное разбира- тельство по делу в целом, включая способ получения доказательств, справедливым 623 При определении того, было ли разбирательство справедливым в случаях, когда ис- пользовались доказательства, незаконно полученные в нарушение прав на уважение частной жизни, значение имеют следующие факторы: имело ли место нарушение национального законодательства в дополнение к нару- • шению Конвенции; было ли нарушение Конвенции допущено добросовестно или нет; • присутствовал ли какой-либо элемент провоцирования или подстрекательства; • являются ли незаконно полученные доказательства единственным доказательс- • твом вины обвиняемого (этот фактор имеет важное, но не решающее значение). Права жертв Право на справедливое судебное разбирательство касается не только прав защиты. Оно также защищает права жертв и свидетелей. Это в основном происходит в рамках 619 ЕСПЧ, дело «Тейшейра де Каштру против Португалии» (Teixeira de Castro v. Portugal), дело № 44/1997/828/1034, 9 июня 1998 г., пп. 31-39. 620 Указ. соч., сноска 615, ЕСПЧ, дело «Люди против Швейцарии», пп. 40 и 49. 621 ЕКомПЧ, дело «Австрия против Италии», заявление № 788/60, Отчет от 30 марта 1963 г., пп. 179-180. 622 ЕСПЧ, дело «Кан против Соединенного Королевства» (Khan v. UK), заявление № 35394/97, 12 мая 2000 г., п. 26; и ЕСПЧ, дело «Шенк против Швейцарии» (Schenk v. Switzerland), заявление № 10862/84, 12 июля 1988 г., п. 46. 623 См. указ. соч., сноска 591, ЕСПЧ, дело «Эллан против Соединенного Королевства», п. 42 (в котором полу- чение признания путем помещения полицейского осведомителя в одну камеру с обвиняемым в нарушение права на уважение частной жизни являлось нарушением прав, гарантирующих справедливое судебное раз- бирательство, и в частности права хранить молчание и права на защиту от самообвинения). 226 Борьба с терроризмом и защита прав человека их права на уважение частной жизни, а также в рамках их статуса в уголовном судопро- изводстве и права на обращение в суд в порядке гражданского процесса 624 Права, гарантирующие справедливое судебное разбирательство, и борьба с терроризмом Вопрос о том, в какой степени в условиях борьбы с терроризмом допустимо вмеша- тельство в права, гарантирующие справедливое судебное разбирательство, является спорным. Можно привести убедительные доводы в пользу того, что именно в момент ареста, обвинения и преследования какого-либо лица за связанное с терроризмом пре- ступление должны быть гарантированы все преимущества справедливого судебного разбирательства. Подлинной проверкой соблюдения обществом прав человека явля- ется степень, в которой эти права обеспечиваются даже в отношении самых злостных преступников. Более того, если подозреваемому в терроризме не гарантируется спра- ведливое судебное разбирательство в общем понимании, он может рассматриваться как мученик. Таким образом, обеспечение справедливого судебного разбирательства предотвращает опасность того, что подозреваемый в терроризме будет изображаться в качестве жертвы. Однако природа террористических преступлений и сложности, связанные с преследо- ванием за них, таковы, что традиционные средства защиты, гарантируемые правом на справедливое судебное разбирательство, могут быть неадекватными для того, чтобы обеспечить осуждение виновных и создать условия, в которых свидетели могут давать показания, чувствуя себя свободными от возможных угроз. В «Руководящих принципах Совета Европы в области прав человека и борьбы с терро- ризмом» право на справедливое судебное разбирательство изложено (в Принципе IX) следующим образом: «1. Лицо, обвиняемое в террористической деятельности, имеет право на справедли- вое разбирательство своего дела в разумный срок независимым и беспристраст- ным судом, созданным на основании закона. 2. Лицо, обвиняемое в террористической деятельности, должно пользоваться пре- зумпцией невиновности. 3. Особенности, связанные с борьбой против терроризма, могут, тем не менее, обуславливать отдельные ограничения права на защиту, в частности, в том, что касается: (i) условий доступа к адвокату и контактов с ним; (ii) условий ознакомления с делом; (iii) использования анонимных свидетельских показаний. 4. Такие ограничения права на защиту должны быть строго пропорциональны поставленной цели, и должны быть предприняты компенсационные меры, позво- ляющие защитить интересы обвиняемого, с тем чтобы был сохранен справедли- вый характер судебного разбирательства и права защиты не были бы полностью лишены своего содержания». В отдельных случаях Европейский суд признавал, что составные элементы права на справедливое судебное разбирательство могут быть ограничены в строго необходи- 624 См., например, указ. соч., сноска 33, ЕСПЧ, дело «Z. против Финляндии», п. 113. Борьба с терроризмом и защита прав человека 227 мых пределах, при условии что в контексте данного конкретного судебного разбира- тельства это является справедливым 625 . Пункт 3 Принципа IX отражает данную судеб- ную практику. Однако будущее покажет, как будет развиваться прецедентное право по этому вопросу. Римский статут Международного уголовного суда включает следующие основные тре- бования, относящиеся к справедливому судебному разбирательству в контексте меж- дународного уголовного права 626 : презумпция невиновности; • право не быть принуждаемым к признанию себя виновным; • право свободно сноситься с защитником в условиях конфиденциальности; • право хранить молчание, причем такое молчание не должно приниматься во вни- • мание при определении виновности или невиновности; право без принятия присяги выступать с устными или письменными заявлениями • в свою защиту; право быть свободным от бремени доказывания обратного или обязанности • опровержения. Если в отношении военных преступлений (которые могут включать террористические акты) гарантируется соблюдение традиционных принципов права на справедливое судебное разбирательство, трудно признать необходимость ограничения прав, касаю- щихся справедливого разбирательства, в отношении терроризма самого по себе. Что касается права на свободу и права на справедливое судебное разбирательство, в проекте принципов и руководящих указаний ООН в области прав человека и терро- ризма отмечается, что «никто не может быть арестован на основании доказательств, полученных в результате обыска, проведенного с нарушением международных стандар- тов», и «принудительное перемещение людей под предлогом получения доказательств без убедительных оснований, допускаемых по международному праву, представляет собой преступление против человечности». В частности, в свете права на справедли- вое судебное разбирательство, задержанные лица «в любое время имеют право на по- мощь адвоката, начиная с момента ареста». Кроме того, «всегда должны соблюдаться основополагающие требования справедливого судебного разбирательства». Даже если доступ на процесс средств массовой информации ограничен, «должен иметься опреде- ленный механизм для наблюдения или ознакомления с любым процессом». Аналогич- ным образом, «никто не может быть осужден за теракт при отсутствии возможности представить всех свидетелей и все доказательства в свою защиту, задавать вопросы свидетелям обвинения и опровергать доказательства вины, равно как и в отсутствие любых других составляющих справедливости, беспристрастности процесса или при несоблюдении прочих требований основных юридических принципов». 627 625 «Суд повторяет, что допустимость доказательств является вопросом, который регулируется главным обра- зом национальным законодательством, и по общему правилу именно национальные суды призваны оцени- вать предъявленные им доказательства. Задача Суда, согласно Конвенции, заключается не в том, чтобы вы- носить постановление относительно того, были ли показания свидетелей надлежащим образом приобщены к делу, а в том, чтобы удостовериться, было ли судебное разбирательство в целом справедливым, включая и то, как были получены доказательства». См., например: указ. соч., сноска 456, ЕСПЧ, дело «Дорсон против Нидерландов», п. 67; указ. соч., сноска 32, ЕСПЧ, дело «Ван Мехелен и другие против Нидерландов», п. 50. 626 Указ. соч., сноска 225, Римский статут, статья 67(1)(b, g, h и i). 627 Указ. соч., сноска 56, Подкомиссия ООН по правам человека, «Обновленные рамки проекта принципов и руководящих указаний в области прав человека и терроризма», пп. 38-52. 228 Борьба с терроризмом и защита прав человека Назначение наказания лицам, осужденным за терроризм Требования справедливого судебного разбирательства применимы также и на стадии назначения наказания, хотя задействуются при этом иные соображения. Например, действие презумпции невиновности прекращается 628 , и могут использоваться доказа- тельства, неприемлемые в ходе судебного разбирательства. Предыдущие судимости могут также приниматься во внимание. Международное право в области прав человека предусматривает защиту против уго- ловных наказаний, имеющих обратную силу 629 . Данное право является абсолютным. Оно защищает физических лиц от осуждения за уголовные преступления, которые не являлись таковыми в момент совершения действия, и от наложения более сурового наказания, чем то, которое было применимо в момент совершения преступления 630 Поскольку данное право является абсолютным, отступление от его соблюдения не до- пускается даже в период чрезвычайного положения в государстве или войны. В случаях, когда какому-либо лицу назначается наказание за поведение, защищенное существенно-квалифицированным правом согласно нормам в области прав человека (таким, как право на свободу выражения мнений), любое наказание должно быть со- размерным. Чрезвычайно редко может быть обоснованным назначение лишения сво- боды за правонарушения, имеющие отношение к праву на свободу слова, если они не соответствуют критерию подстрекательства к насилию 631 Назначение превентивных наказаний, часть из которых имеет целью не только приня- тие карательных и удерживающих от совершения преступлений мер, но и защиту об- щества от конкретной и определенной угрозы, может быть допустимым при условии, что оно законно и что гарантии habeas corpus являются частью процесса. Это означает, что законность лишения свободы может периодически оспариваться в компетентном суде, и может быть отдан приказ об освобождении. 628 «[Презумпция невиновности] относится только к доказательству вины, а не к виду или степени наказания. Следовательно, она не препятствует национальному судье при принятии решения о наказании, которое должно быть назначено осужденному по закону обвиняемому в совершении преступления, представлен- ного на его рассмотрение, учитывать факторы, относящиеся к характеристике данной личности. Г-н Дона и г-н Шул Высшим военным судом были «признаны виновными в соответствии с законом» в совершении инкриминированных им правонарушений. Исключительно с целью определения им наказания с учетом их характеристик и предыдущего послужного списка вышеуказанный суд также принял во внимание неко- торые аналогичные установленные факты, достоверность которых они не оспаривали. Суд не выносил им наказания за эти факты как таковые» (Указ. соч., сноска 168, ЕСПЧ, дело «Энгель и другие против Нидерлан- дов», п. 90). 629 См. статью 7 ЕКПЧ, которая соответствует статье 15 МПГПП. Статья 15 МПГПП гласит: «1. Никто не может быть признан виновным в совершении какого-либо уголовного преступления вследствие какого-либо действия или упущения, которое, согласно действовавшему в момент его совершения внутри- государственному законодательству или международному праву, не являлось уголовным преступлением. Равным образом, не может назначаться более тяжкое наказание, чем то, которое подлежало применению в момент совершения уголовного преступления. Если после совершения преступления законом устанавлива- ется более легкое наказание, действие этого закона распространяется на данного преступника. 2. Ничто в настоящей статье не препятствует преданию суду и наказанию любого лица за любое деяние или упущение, которые в момент совершения являлись уголовным преступлением согласно общим принципам права, признанным международным сообществом». 630 ЕСПЧ, дело «Уэлч против Соединенного Королевства» (Welch v. UK), дело № 1/1994/448/527, 25 января 1995 г., пп. 22-36. 631 См. ниже, сс. 270-275. Борьба с терроризмом и защита прав человека 229 При назначении наказаний несовершеннолетним необходимо учитывать их возраст и способность повзрослеть, а значит, измениться. Защита от бесчеловечных и унижающих достоинство видов обращения также имеет отношение к процессу назначения наказания. Например, телесные наказания недопус- тимы, а карательный режим не должен переходить грань, за которой начинается бес- человечное и унижающее достоинство обращение 632 При назначении наказаний должен приниматься во внимание также запрет на дискри- минацию и нанесение чрезмерного ущерба семейной жизни. Например, рассредоточе- ние заключенных может вызывать ряд проблем, связанных с правами человека, – в том числе, с правом заключенных эффективно исповедовать свою религию. Меры наказания, применяемые к лицам, участвующим в террористической деятельности: штрафы, имущественные наказания, приказы о мерах ограничения свободы, приказы о конфискации и замораживание финансовых активов Штрафы, конфискация имущества, приказы о конфискации и замораживание финан- совых активов вследствие признания обвиняемого виновным не нарушают норм в об- ласти прав человека, при условии что они соответствуют критериям соразмерности и отсутствия обратной силы. Если такие наказания налагаются в результате административного или гражданского иска, основной вопрос будет заключаться в том, носят ли эти наказания уголовный по своей сути характер. Если их можно определить как уголовные, тогда до их примене- ния данное лицо должно иметь возможность воспользоваться всеми преимуществами уголовного права. К последним относятся все процессуальные гарантии, установлен- ные правом на справедливое судебное разбирательство при определении уголовного обвинения, а также соответствующими аспектами права на свободу. Следовательно, должны применяться те же критерии, что и в отношении уголовного обвинения 633 . Как было указано выше, к ним относятся квалификация согласно внутригосударственному праву, характер правонарушения и строгость потенциального наказания, которое мо- жет быть наложено на данное лицо. 632 «Суд не считает относящимся к делу тот факт, что приговор о назначении в судебном порядке телесного наказания был вынесен за совершение преступления, связанного с насилием» (Указ. соч., сноска 137, ЕСПЧ, дело «Тайрер против Соединенного Королевства», п. 34). 633 «Конвенция, без всякого сомнения, позволяет государствам при выполнении ими функций блюстителей об- щественных интересов сохранять или устанавливать различие между уголовным и дисциплинарным пра- вом, а также проводить между ними разграничение, но только с учетом определенных условий. Конвенция предоставляет государствам свободу определять как уголовное преступление какое-либо действие или без- действие, не представляющее собой нормальное осуществление одного из прав, которые она защищает. Это особенно ясно следует из статьи 7. Такой выбор, результатом которого является применимость статей 6 и 7, в принципе не подпадает под контроль Суда. Противоположный выбор ограничен более строгими правила- ми. Если бы Договаривающиеся Государства могли по своему усмотрению классифицировать правонаруше- ние как дисциплинарное вместо уголовного или преследовать исполнителя «смешанного» правонарушения на дисциплинарном, а не на уголовном уровне, действие основных положений статей 6 и 7 было бы подчи- нено их суверенной воле. Такое расширение полномочий могло бы привести к результатам, несовместимым с целями и задачами Конвенции. Поэтому Суд в соответствии со статьей 6 и даже без ссылки на статьи 17 и 18 вправе убедиться в том, что дисциплинарное не вторгается ненадлежащим образом в сферу уголовного» (Указ. соч., сноска 168, ЕСПЧ, дело «Энгель и другие против Нидерландов», п. 81). 230 Борьба с терроризмом и защита прав человека В ситуации, когда издается приказ о конфискации и отсутствует угроза уголовного преследования в случае неуплаты, приказ о конфискации, скорее всего, не будет рас- сматриваться как уголовное наказание 634 Административные (т.е. не уголовные) приказы о конфискации или об ином имущес- твенном наказании должны подчиняться принципу соразмерности. Подобное вмеша- тельство в имущественные права неизбежно затрагивает гражданские права; поэтому необходимы гарантии справедливого судебного разбирательства. В странах, находя- щихся под юрисдикцией Европейской конвенции о правах человека, имущественные права заинтересованных лиц должны приниматься во внимание 635 . Вмешательство в имущественные права правомерно, если оно является разумным и отвечает государс- твенным интересам. Если эффективно обжаловать приказ о конфискации в независи- мом и беспристрастном суде невозможно, разумность этого приказа будет находиться под вопросом, и может иметь место нарушение права на владение имуществом. Приказы о мерах ограничения свободы, которые регулируют поведение и свободу передвижения физических лиц, могут нарушать право на свободу и, следовательно, должны быть обоснованными в отношении данного права 636 . В противном случае вме- шательство в право на свободу будет незаконным. Приказы, ограничивающие право лица на свободное выражение мнений, свободу ве- роисповедания или свободу собраний и объединений (независимо от того, содержится ли данное лицо под стражей или нет), затрагивают эти права и, следовательно, долж- ны быть с ними согласованы. Критерии законности, необходимости, соразмерности и недискриминации должны быть соблюдены. Если подобные приказы ограничивают гражданские права, они могут предполагать выполнение требований справедливого судебного разбирательства (хотя, возможно, не в соответствии с нормами уголовного процесса). Аналогичным образом, приказы, нарушающие права на уважение частной жизни и на физическую неприкосновенность и не составляющие лишение свободы, также должны соответствовать всем вышеупомянутым критериям. Международные рамки внесения в перечень террористических организаций, запрещения организаций и замораживания их средств: ООН и ЕС Как ООН, так и Европейским Союзом учреждены перечни запрещенных или объяв- ленных вне закона организаций. Данные процедуры существуют с начала 1990-х гг. и первоначально были введены ООН в качестве адресных санкций, что позволило повы- сить эффективность этих мер и сократить гуманитарные издержки, связанные с режи- мом санкций. 634 ЕСПЧ, дело «Компания «Эр Кэнада» против Соединенного Королевства» (Air Canada v. UK), заявление № 18465/91, 5 мая 1995 г., пп. 52-55. 635 Ср. Протокол № 1 (СДСЕ № 9), статья 1. 636 «Суд напоминает, что, провозглашая «право на свободу», пункт 1 статьи 5 имеет в виду физическую свободу лица; его цель состоит в предотвращении того, чтобы кто-либо мог быть лишен свободы произвольно. Как отмечалось выступавшими в Суде лицами, данный пункт не касается простого ограничения свободы пере- движения [...] Для того чтобы определить, было ли какое-либо лицо «лишено свободы» в значении статьи 5, исходным пунктом должна быть его конкретная ситуация и во внимание должен приниматься целый ряд критериев, таких как тип, длительность, последствия и способ осуществления данной меры» (Указ. соч., сноска 439, ЕСПЧ, дело «Гуццарди против Италии», п. 92 и, в более общем смысле, пп. 89-104). Борьба с терроризмом и защита прав человека 231 Начиная с 1992 года, Совет Безопасности прилагает усилия к тому, чтобы ослабить государственную поддержку терроризма и укрепить сопротивление ему со стороны государств. Введены санкции, направленные против физических лиц, организаций и государств, поддерживающих терроризм, в том числе в 1999 г. – против Осамы бин Ладена, а в 2000 г. – против «Аль-Каиды» и «Талибана» 637 Сразу же после терактов 11 сентября 2001 года Резолюцией 1373 (2001) Совета Безопас- ности на все государства были возложены единообразные, требующие неукоснитель- ного исполнения обязательства в области борьбы с терроризмом, в том числе внесения в специальные перечни физических лиц и организаций, а также замораживание фи- нансовых активов. Резолюцией 1373 учрежден Контртеррористический комитет для контроля за выполнением резолюции и содействия предоставлению государствам тех- нической помощи. Данный переход от санкций, направленных против государств, к санкциям против отдельных лиц и негосударственных организаций создает свои проблемы для тех, на кого они нацелены, в особенности в отношении тех лиц или организаций, которые мо- гут быть ошибочно внесены в перечень или запрещены, а также для тех, кто добива- ется пересмотра своего статуса или исключения из перечня. Трудности, возникающие в этой связи, заключаются в том, что перечни ООН, вносящие в «черный список» от- дельных физических лиц или запрещающие отдельные организации, не могут быть оспорены в соответствии с законом, так как они приняты в виде резолюций Совета Безопасности ООН. По существу, данные резолюции не могут быть пересмотрены 638 В то время, как перечень ООН касается всех групп и физических лиц, связанных с «Аль-Каидой» и «Талибаном», перечень ЕС является более обширным и включает группы лиц и отдельных лиц, «вовлеченных в террористическую деятельность». Со- гласно международному праву и практике, финансовые активы лиц и организаций, включенных в перечень ООН, а также граждан и организаций третьих стран, включен- ных в перечень ЕС, должны быть заморожены. Помимо этого, в ряде стран существуют внутригосударственные режимы в отношении внесения в перечень и замораживания финансовых активов (например, в США и Соединенном Королевстве). Правовые последствия внесения в такие перечни различны в разных государствах. Например, в США и Соединенном Королевстве предусмотрено преследование любого лица, предоставляющего финансовую, материальную или идеологическую поддержку организациям, внесенным в «черный список». ЕС требует от государств-членов предо- твращения того, чтобы общественность предоставляла таким организациям «подде- ржку в какой бы то ни было форме, активную или пассивную». Таким образом, запрещение (или внесение в «черный список») имеет серьезные пос- ледствия для затронутых организаций или физических лиц. Они не могут пользо- ваться своими финансовыми средствами или получать какие-либо денежные суммы. Основанием для внесения групп и отдельных лиц в данные перечни обычно служит информация разведслужб. Следовательно, существенно важно, чтобы механизмы вне- сения физических лиц или организаций в эти списки соответствовали нормам в об- 637 Резолюция Совета Безопасности ООН № 1267 от 15 октября 1999 г., документ S/RES/1267 (1999). 638 В соответствии с принципом ius cogens — см. выше, в разделе об обычном международном праве, сс. 62-64, 177. 232 Борьба с терроризмом и защита прав человека ласти прав человека. В частности, запрещение организаций приводит к возникнове- нию вопросов в отношении свободы объединений, свободы выражения мнений, права беспрепятственно пользоваться своим имуществом, права на справедливое судебное разбирательство, требования законности, защиты от дискриминации. В данных обстоятельствах запрещение организации и его последствия также должны быть включены в краткосрочную стратегию. Цель запрещения заключается в пресече- нии финансирования тех организаций или лиц, которые считаются террористически- ми, но не были осуждены за преступления, связанные с терроризмом. Запрещение не подменяет собой обязанность преследовать виновных в совершении террористичес- ких актов и оно должно осуществляться на основании рассмотрения каждого конк- ретного случая. Любое решение о запрещении должно, как минимум, соответствовать критериям необходимости и соразмерности. Последствия запрещения для организа- ций будут также рассмотрены ниже – в главе, посвященной свободе объединений. В связи с запрещением возникают особенно сложные вопросы в отношении тех лиц и организаций, которые добиваются исключения из вышеупомянутых перечней. В рам- ках Европейского Союза исключение из «черных списков» затрагивает вопросы внут- ригосударственного права и права ЕС, а также прецедентного права Европейского суда по правам человека. Обеспокоенность по этому поводу выражалась как ООН, так и Советом Европы 639 В частности, Специальный докладчик ООН по вопросам поощрения и защиты прав человека в условиях борьбы с терроризмом обращался к данному вопросу 640 . В то же время, последствия внесения в перечень террористических организаций и режима це- ленаправленных санкций все чаще оспариваются в судах 641 В докладе, подготовленном Институтом имени Уотсона 642 , выявлены следующие про- блемы в отношении существующего в настоящее время режима целенаправленных санкций: процесс исключения из перечня лиц и организаций; • отсутствие уведомления внесенных в перечень лиц и организаций о факте установ- • ления их причастности к терроризму; отсутствие информации в отношении основания для включения в перечень; • отсутствие периодического пересмотра дел лиц и организаций, включенных в • перечень, а также отсутствие ограничения по срокам для разрешения вопросов (таких, как заявления об исключении из перечня); 639 См.: «Белая книга» Института международных исследований им. Уотсона Браунского университета (проект в отношении целенаправленных санкций): Укрепление целенаправленных санкций на основе объективных и четких процедур, 30 марта 2006 г., представлена Генеральной Ассамблее ООН 19 мая 2006 г.; Фассбендер Б. Целенаправленные санкции и надлежащее отправление правосудия (Targeted Sanctions and Due Process): ис- следование, проведенное по поручению Управления по правовым вопросам ООН, 20 марта 2006 г.; Камерон И. Европейская конвенция о правах человека, надлежащее отправление правосудия и контртеррористичес- кие санкции Совета Безопасности ООН (The European Convention on Human Rights, Due Process and United Nations Security Council Counter-Terrorism Sanctions): отчет, подготовленный по поручению Совета Европы, Страсбург, 6 февраля 2006 г. 640 Доклад Специального докладчика ООН по вопросам поощрения и защиты прав человека и основных сво- бод в условиях борьбы с терроризмом Мартина Шейнина, документ A/61/267, 16 августа 2006 г., пп. 30-41. 641 См. в следующей главе. 642 Указ. соч., сноска 639. Борьба с терроризмом и защита прав человека 233 бессрочный характер налагаемых санкций; • недостаточная прозрачность процедур Комитета по санкциям и сложности в полу- • чении информации о способе функционирования Комитета. И, наконец, в докладе отмечается, что в системе ООН только страна, резидентом или гражданином которой является лицо или организация, подверженные санкциям, мо- жет потребовать исключения их из перечня. Это приводит к возникновению потенци- альных проблем, связанных с процессуальной объективностью в отношении внесен- ных в перечень лиц или организаций, в государствах, которые отказываются подавать заявки на исключение из перечня или препятствуют этой процедуре. Группа высокого уровня ООН по угрозам, вызовам и переменам также высказала сом- нения относительно процедуры внесения в перечень и того, насколько успешно она способствует эффективному противодействию тем, кто занимается террористической деятельностью. Группа высокого уровня отметила следующее 643 : «[...] Совет Безопасности, однако, должен действовать осторожно. То, как юридичес- кие или физические лица попадают в террористический список, который ведет Совет, и отсутствие процедур пересмотра или обжалования в отношении тех, кто включен в список, вызывают серьезные вопросы подотчетности и, возможно, нарушают осно- вополагающие нормы и конвенции в области прав человека. Комитет по санкциям в отношении «Аль-Каиды» и «Талибана» должен внедрить процесс пересмотра дел фи- зических и юридических лиц, которые утверждают, что их необоснованно включили в контрольные списки или сохраняют в этих списках. Санкции, вводимые Советом Безопасности, и деятельность его Контртеррористичес- кого комитета играют важную роль в прекращении той поддержки, которую некоторые государства оказывали терроризму, и в мобилизации других государств на борьбу с ним. Однако санкции Совета против «Аль-Каиды» и «Талибана» страдают от мед- лительных поддержки и осуществления государствами-членами и затрагивают лишь небольшую группу известных деятелей «Аль-Каиды», в то время как ряд государств запаздывают с осуществлением указаний Контртеррористического комитета. Мы счи- таем, что необходимы дальнейшие меры для обеспечения полного осуществления этих указаний». В связи с целенаправленными санкциями, внесением в перечни террористических и запрещением организаций возникает ряд вопросов, касающихся прав человека. Дан- ная практика в особенности затрагивает права на владение имуществом и на свободу объединений. Еще более важное значение, однако, имеет то, как эта практика воздейс- твует на права на справедливое судебное разбирательство, на надлежащее отправле- ние правосудия и на эффективное средство правовой защиты. В декабре 2006 года Совет Безопасности ООН обратился к Генеральному секретарю с просьбой учредить координационный центр по приему ходатайств об исключении из перечня террористических организаций. Заявители, желающие подать ходатайс- тво об исключении из перечня, могут это сделать либо через процедуру, изложенную в Резолюции 1730, либо при посредстве государства, гражданами или резидентами которого они являются. Государство может принять решение о том, что его гражда- 643 Указ. соч., сноска 25, Более безопасный мир: наша общая ответственность, пп. 152-153. 234 Борьба с терроризмом и защита прав человека не (или резиденты) должны направлять свои ходатайства об исключении из перечня непосредственно в координационный центр. Государство оформляет это декларацией, адресованной председателю Комитета по санкциям, которая публикуется на веб-сайте Комитета 644 Применение права на справедливое судебное разбирательство к режимам внесения в перечни террористических организаций Ясно, что внесение в перечень может нарушать гражданские права физического лица. По этой причине должны применяться международные нормы в области прав челове- ка, относящиеся к справедливому судебному разбирательству. Имеются веские доводы в пользу того, что последствия внесения в перечни для затронутых ими физических лиц настолько тяжелы, что их следует рассматривать как уголовное обвинение, т. е. гарантировать весь объем защиты прав человека, применимый к уголовным делам. 12 декабря 2006 г. Европейский суд первой инстанции (ЕCПИ) отменил решение Со- вета Европейского Союза от 2002 года, согласно которому были заморожены средства «Организации моджахедов иранского народа» (ОМИН), известной также как «Иранс- кие моджахеды или народные святые воины», на том основании, что решение наруша- ло право на справедливое слушание дела и право на эффективную судебную защиту, а также не соответствовало требованию о представлении обоснований. Решение ЕСПИ в явной форме принуждает ЕС при осуществлении его обязательства по выполнению резолюции Совета Безопасности соблюдать принципы «основных прав», в частности, права на справедливое слушание дела, когда им принимаются ре- шения о том, финансовые активы каких групп или отдельных лиц должны быть за- морожены. Данное решение отличается от подхода, принятого ЕСПИ в сентябре 2005 года по делам Юсуфа и Кади, в которых ЕСПИ постановил, что Сообщество правомоч- но отдавать распоряжения о замораживании финансовых активов физических лиц в связи с борьбой против международного терроризма на основании резолюций Совета Безопасности 645 После вынесения ЕСПИ своего решения ЕС обязан скорректировать свои меры по вы- полнению Резолюции 1373 Совета Безопасности, для того чтобы по возможности пол- нее реализовать решения суда 646 644 Резолюция № 1730 Совета Безопасности ООН от 19 декабря 2006 г., документ S/RES/1730(2006). 645 ЕСПИ, T-306/01, дело «Юсуф и Международный фонд Аль-Баракат против Совета и Комиссии» (Yusuf and Al Barakaat International Foundation v. Council and Commission), (2006) ECR II-3533; ЕСПИ, T-315/01, дело «Кади против Совета и Комиссии» (Kadi v. Council and Commission), (2006) ECR II-3649, и позднее: ЕСПИ, T-228/02, дело «Организация моджахедов иранского народа (ОМИН) против Совета» (Organisation des Modjahedines du people d’Iran (OMPI) v. Council), 12 декабря 2006 г., OЖ (OJ) 2006/C 331/63. 646 На момент публикации Совет Европейского Союза рассматривал вопрос об обжаловании решения ЕСПИ в Суде Европейских Сообществ (СЕС). Апелляции по делам Юсуфа и Кади также находятся на рассмотрении в данном cуде. |