Сборник докладов РНСК-2021. Сборник докладов РНСК-2021 (Часть 2). Сборник научных трудов новосибирск, 2021
 Скачать 5.01 Mb.
|
|
Список литературы 1. Загрязнение воздуха [Электронный ресурс] // Всемирная организация здравоохранения. — 2018. —URL: https://www.who.int/airpollution/ru/ (Дата обращения 02.04.2021). 2. Лукашук Н.А. Jean Monnet Module "Системы землепользования в ЕС: наука, менеджмент и политика": цели, задачи и основные результаты — URL: https://www.openrepository.ru/article?id=39323(Дата обращения 02.04.2021) 3. Национальный кадастр антропогенных выбросов из источников и абсорбции поглотителями парниковых газов, не регулируемых Монреальским протоколом [Электронный ресурс] // Институт глобального климата и экологии имени академика Ю. А. Израэля. — 2020. — URL: http://www.igce.ru/performance/publishing/reports/(Дата обращения 02.04.2021) 78 ПРОБЛЕМЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ИЗОБРАЖЕНИЯ ГРАЖДАНИНА В СЕТИ ИНТЕРНЕТ Е.А. Игнатьев, Е.А. Дорожинская Сибирский институт управления – филиал Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации Egor_ignat_2001@mail.ru Работа посвящена рассмотрению проблем регулирования использования изображения гражданина в сети интернет и предложение путей решения этих проблем. Было выделено понятие изображение гражданина, виды этих изображений, проблемы регулирования использования изображения гражданина в сети интернет. Научная новизна работы состоит в предложении более современных способов решения поставленных проблем. Ключевые слова: изображение гражданина, защита гражданских прав, гражданское законодательство, гражданско-правовая ответственность, личная и семейная тайна Современная информационное мировое пространство наполнено множеством изображений, большая часть из которых - изображения людей, которые могут представлять собой фотографии, видеоматериалы и иные медиаматериалы. В современном мировом информационном пространстве одним из наиболее распространённых видов контента являются изображения граждан, которые можно найти в сети интернет. Несмотря на столь большую распространённость изображений граждан, контроле по использованию и созданию иными лицами контента, в котором используется эти изображения, остаётся сложно осуществимым. Для того, чтобы определить понятие «изображение», стоит обратиться к сторонним источникам. Так, Бадамшин С.К. определяет понятие изображения как «индивидуальный облик, запечатлённый в какой-либо объективной форме» [1]. Изображения могут быть использованы любым другим гражданином и иными третьими сторонами без предварительного согласия гражданина, чьё изображение присутствует на фотографии. Это и обуславливает актуальность проблем охраны, защиты прав граждан, изображенных на медиа материалах. Первая проблема состоит в том, что неразрешённое использование изображения гражданина редко наказуемо. Это следствие отсутствия 79 эффективного способа контроля граждан за их изображениями и выявления нарушений использования изображения гражданина. Случаи с охраной изображения гражданина будут относиться к сфере ответственности за причинение неимущественного вреда, так как образ индивида является нематериальным благом. В ГК РФ есть статьи, защищающие право гражданина на защиту его изображения как нематериального блага. Ст. 152.1 ГК РФ устанавливает, что публиковать и использовать медиа материалы, на которых изображены граждане, возможно только с согласия самого гражданина. В случае смерти гражданина за него дают согласие его близкие родственники. Также эта статья не распространяется на художественные образы существующих людей или когда-либо существовавших, созданные при производстве художественного фильма. Случаи, когда изображение используется в государственных, публичных или общественных интересах не требуют согласия гражданина на использование. Но что подразумевается этими интересами? В этом состоит вторая проблема. В гражданском законодательстве отсутствует четкие понятия таких терминов как публичный интерес, государственный интерес и общественный интерес. Также этот термин не раскрывают и другие нормативные правовые акты. Однако некоторые разъяснения можно обнаружить в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 15.06.2010 № 16 «О практике применения судами Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации»: общественным интересом могут являться, например, потребность общества в защите государства путём выявления угрожающих ему элементов общества, или, например, выявление угрозы гражданскому обществу и общественной безопасности. Но интересы абсолютно любой аудитории не могут считаться интересами государства, общества или публичными интересами. Несмотря на важность первой проблемы реализации, механизм её решения крайне затруднителен. Для эффективного контроля над использованием изображения гражданина необходимо внедрение сложных технологий, например, распознавание фотографий, внедрение сервисов для распознавания изображений. Внедрению этих способов регулирования сопутствуют высокие финансовые затраты что и приводит к затруднениям. Такой контроль может стать инструментом по регулированию использования изображений граждан, однако, он так же может превратится в средство наблюдения за самими гражданами. Решение второй проблемы заключается в том, что необходимо сформулировать и добавить в законодательство определение 80 государственного, общественного и публичного интереса. Благодаря этому будут обозначены рамки для использования изображений гражданина в перечисленных выше видах интересов. Список литературы 1. Бадамшин С.К., Сабиров Д.А., Набиуллин Р.Р. К вопросу о толковании охраны изображения гражданина // Вестник современных исследований. 2018. № 5.4 (20). С. 452-453. К ВОПРОСУ О ПОДСУДНОСТИ ДЕЛ МИРОВЫМ СУДЬЯМ В СВЕТЕ ИЗМЕНЕНИЙ ДЕЙСТВУЮЩЕГО ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА Я.С. Киракосян, Е.В. Токарева Новосибирский государственный университет экономики и управления «НИНХ» yanakir99@mail.ru В виду последних изменений процессуального законодательства вопрос об изменении подсудности мировых судей является актуальным. Если проследить динамику изменений подсудности мировых судей, то можно сказать, что законодатель сужал категорию дел, подсудных мировой юстиции. Реформа 2019 года в процессуальном законодательстве не стала исключением. Статья 23 ГПК РФ заметно видоизменилась. Причины и целесообразность таких изменений требуют анализа гражданского процессуального законодательства в части подсудности мировых судей с начала его вступления в действие. Ключевые слова: родовая подсудность, мировые судьи, процессуальная реформа, исключение из подсудности. Актуальность данной темы обусловлена тем, что Федеральным законом № 451-ФЗ в процессуальное законодательство внеслись значительные поправки. Не стал исключением институт подсудности мировых судей. Гражданское процессуальное законодательство в части подсудности мировой юстиции претерпело значительные изменения, которые заключаются в исключении иных семейных споров, а также дел об определении порядка пользования имуществом. Изменения коснулись и категории дел о защите прав потребителей, а именно заключаются они в том, что теперь к подсудности мировых судей 81 относятся потребительские споры до ста тысяч рублей. Полагаем, что такие преобразования были связаны с такой причиной, как чрезмерная загруженность мировой юстиции. Однако, насколько такие изменения могут способствовать уменьшению нагрузки на мировых судей, пока однозначно сказать нельзя. Предпринимая решение об исключении из подсудности мировых судей иных дел, которые возникают из семейно-правовых споров, законодатель мог преследовать две цели. Во-первых, если проанализировать гражданское процессуальное законодательство до вступления в силу закона № 451-ФЗ, то можно сказать, что подсудность мировых судей по иным делам, возникающим из семейно-правовых споров определялась путем исключения. Законодателем было сразу оговорено, какие семейные дела не могут рассматриваться и разрешаться мировыми судьями. Соответственно, путем исключения из оставшихся семейных споров, которые определены семейным законодательством, и определялась подсудность. Из-за отсутствия конкретного перечня мировые судьи понимали такие дела по-разному. Соответственно, могли принять к своему производству такое дело, которое по логике законодателя относится к компетенции районных судов. Во-вторых, если рассматривать гражданское процессуальное законодательство с момента вступления его в действие, то можно заметить, что законодателем постепенно понижался порог цены иска при разделе совместно нажитого имущества. Так, до 2008 года мировая юстиция рассматривала дела о разделе совместно нажитого имущества независимо от цены иска, с 2008 по 2010 гг. пороговое значение было снижено до ста тысяч рублей, после 2010 года и по сей день цена иска не должна быть больше пятидесяти тысяч рублей. В литературе имеется такая точка зрения, что «данное решение законодателя было мотивировано загруженностью судей» [3, с. 57]. Полагаем, что и исключение из подсудности мировых судей иных семейных споров было сделано по той же причине. Для этого целесообразно рассмотреть статистику Судебного Департамента. Стоит отметить, что мировые судьи вынуждены рассматривать и разрешать большее количество дел, чем районные суды. В том числе и количество дел, вытекающих из семейных правоотношений, у мировых судей больше. Например, в 2018 году районные суды рассмотрели 184,1 тыс. дел, в то время, как мировыми судьями были рассмотрены 869,0 тыс. дел [1]. Путем несложного математического действия становится ясно, что мировые судьи рассматривали семейно-правовые дела почти в 4,5 раза больше. 82 Уже в 2019 году после вступления изменений в силу, количество семейно-правовых дел у мировых судей составило 832,6 тыс. дел, что, конечно, не значительно, но все же заметно. В свою очередь, у районных судов это число увеличилось и стало равняться 202,7 тыс. [2]. Вообще в литературе тема загруженности мировых судей является крайне актуальной. Например, Смолина Л.А. предлагала «разгрузить мировых судей путем изъятия из п. 4 ч. 1 ст. 23 ГПК РФ дел о признании недействительным брачного договора» [4, с.440]. Законодатель пошел дальше и исключил пункт целиком. Сомнения в желании законодателя уменьшить нагрузку на судей путем исключения такой категории дел могут появиться в виду того, что тем же законом был увеличен размер цены иска по делам о защите прав потребителей. Такое изменение оценивается исследователями неоднозначно. Кроме того, пороговое значение цены иска по данной категории дел также несколько раз изменялось. Вероятнее всего, законодатель пошел на такую меру в связи с тем, что из подсудности мировых судей в районные суды «ушли» также и дела об определении порядка пользования имуществом, и чтобы в то же время не перезагружать районные суды, был совершен некий «обмен». Однако, на наш взгляд, мировые судьи смогли выработать стабильную практику по разрешению споров потребителей. В то время, как семейные споры требуют детального рассмотрения и говорить о стабильной практике в данном случае не приходится. Соответственно, семейные споры «забирают» больше времени на рассмотрение и разрешение. Что касается дел об определения порядка пользования имуществом, то они также очень индивидуальны и их рассмотрение более время затратное. Кроме того, ввиду того, что цены на многие услуги и продукты значительно увеличились с 2010 года, можно сказать, что и увеличение порогового значения цены иска не должно повлечь за собой чрезмерной нагрузки. Таким образом, законодатель путем изменения подсудности попытался снизить нагрузку мировой юстиции, однако, чтобы в то же время чрезмерно не увеличить нагрузку на районные суды, законодатель увеличил пороговое значение имущественных требований по делам о защите прав потребителей. Исходя из статистических данных за 2018-2019 гг., количество семейных споров, рассматриваемых мировыми судами, после процессуальной реформы действительно уменьшилось. Семейные споры требуют более тщательного и длительного рассмотрения в отличии от потребительских споров, где уже выработана стабильная практика. 83 Кроме того, законодатель четко не определял, что следует понимать под «иными возникающими из семейно-правовых отношений делами», что, в свою очередь, отражалось и на практике В результате расширительного толкования данной нормы, мировыми судьями могли рассматриваться дела, которые по логике законодателя исключены из их подсудности. Исходя из этого, полагаем, что такие изменения института подсудности произошли, прежде всего, из-за большой нагрузки мировой юстиции. О целесообразности таких изменений будет видно в ближайших статистических данных, составленных Судебным Департаментом. Список литературы 1. Обзор судебной статистики о деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей в 2018 году по гражданским и административным делам [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://cdep.ru/userimages/sudebnaya_statistika/2019/Rassmotrenie_gragdan skih_i_administrativnih_del_po_pervoy_instantsii_v_2018_godu.pdf (дата обращения: 07.04.2021). 2. Обзор судебной статистики о деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей в 2019 году по гражданским и административным делам [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://www.cdep.ru/userimages/sudebnaya_statistika/2020/Obzor_sudebnoy _statistiki_o_deyatelnosti_federalnih_sudov_obshchey_yurisdiktsii_i_mirov ih_sudey_v_2019_godu.pdf (дата обращения: 07.04.2021). 3. Макарова Т.В. Родовая подсудность гражданских дел мировому судье / Т.В. Макарова // Отечественная юриспруденция № 4 (18). 2017. С. 57- 59. 4. Смолина Л.А. О подсудности мировому судье дел, возникающих из Семейно-правовых отношений / Л.А. Смолина // Актуальные проблемы процессуального и правового положения субъектов гражданского, арбитражного и административного судопроизводства. 2018. С. 437- 441. 84 ОСОБЕННОСТИ СУДЕБНОГО ПРИМИРЕНИЯ И МЕДИАЦИИ В РОССИЙСКОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ Е.А. Колотухина, О.В. Половкова, Е.В. Токарева Новосибирский государственный университет экономики и управления «НИНХ» 2503kate@gmail.com В работе рассматриваются изменения, которые произошли в 2019 году в законодательстве посвященных примирительным процедурам. В статье прослеживается сравнение процесса и содержания судебного примирения и медиации, а также требований к медиаторам в разрешение споров. Оценивая перспективы развития вышеупомянутых примирительных процедур, делается вывод о том, что отражаются значительные преимущества судебного примирения, отмечая при этом, что внедрение концепции «многодверного здания суда», в случае ее успешной реализации, может способствовать развитию другие альтернативные способы разрешения споров. Ключевые слова: гражданский процесс, примирительные процедуры, медиация, судебное примирение, медиатор, судебный посредник. В связи с новыми изменениями в 2019 году, направленными на совершенствование примирительных процедур и содействие им стать эффективным инструментом разрешения споров, содействующий повышению качества правосудия путем оптимизации судебной нагрузки, снижению конфликтогенности, установлению, развитию партнерских отношений, формированию уважительного отношения к праву, и повышению правосознания[1]. Поэтому необходимо провести сравнительно-правовой анализ основных примирительных процедур, предложенных законодателем, и оценить их целесообразность и эффективность, а также реальную способность выполнять поставленные перед ними задачи. Следует отметить, что, формулируя общие положения примирительных процедур как процессуального института, не дает определения понятию “примирительные процедуры”. Несмотря на достаточно активное использование этого термина, в юридической науке нет устоявшегося его определения. Одним из наиболее распространенных определений является определение примирительной процедуры как процесс совокупности действий по достижению взаимовыгодного результата урегулирования спора или иной правовой 85 неопределенности путем прямых переговоров между сторонами или с привлечением посредника (медиатора). Ст. 153.3 ГПK PФ и ст. 138.2 AПK PФ, ст. 137.3 KAС PФ закрепляют такие виды примирительных процедур, как переговоры, медиация, посредничество и судпримирение. Несмотря на то, что посредничество часто приравнивается к медиации, считается необходимым понимать его как более широкий термин. Таким образом, в исследованиях разрешения конфликтов медиация понимается как “специфический вид деятельности, заключающийся в оптимизации процесса поиска решения проблемы, позволяющего прекратить конфликт конфликтующими сторонами с участием третьей стороны”[3, с. 58]. В соответствии с законом к возможным результатам примирительных процедур относятся: мировое соглашение, урегулированное по всем или части исковых требований, частичное или полное отклонение иска, его частичное или полное признание, полное или частичное отклонение апелляционной, кассационной, надзорной жалоб (представления) и др. Новый закон исходит из того, что примирительные процедуры, в том числе медиация, могут осуществляться и по делам, рассматриваемым в административном производстве судами общей юрисдикции или арбитражными судами. В связи с этим сфера действия Ф3 PФ "Oб альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)" расширена за счет включения в нее споров, возникающих из административных и иных публичных правоотношений, в том числе связанных с предпринимательской и иной экономической деятельностью. Данное нововведение следует оценивать положительно, поскольку, как технология, медиация обладает потенциалом применения для разрешения различного рода споров, о чем свидетельствует как успешная практика зарубежных стран, так и практика российских регионов. Поправки в 3акон PФ “O статусе судей в Российской Федерации” предоставили судьям в отставке право быть посредниками и судебными примирителями. Это сняло существующую дискуссию о возможности участия судей в отставке в медиаторской деятельности на профессиональной основе. Данная норма о вероятном заверении медиативного соглашения, достигнутого сторонами в результате процедуры медиации, проведенной без передачи спора в суд нотариусом и, тем самым, придания ему силы исполнительного документа, вызвала неоднозначную реакцию в профессиональном сообществе медиаторов. 86 С одной стороны, это существенно усложняет процедуру, так как после разработки и достижения медиативного соглашения требуется дополнительная процедура нотариального удостоверения соглашения. Медиативный договор в этом случае удостоверяется с участием медиатора (медиаторов), проводившего данную процедуру в соответствии с соглашением сторон о процедуре медиации. Отметим, что информация о нескольких случаях нотариального оформления медиативных соглашений находится в открытом доступе. Если эта тенденция сохранится, то можно будет говорить об эффективности предложенных законодателем изменений. В то же время в контексте рассматриваемых положений возникает озабоченность: поскольку речь идет о досудебной или внесудебной медиации, она может осуществляться непрофессиональными медиаторами, то есть любое лицо, достигшее совершеннолетия, обладающее дееспособностью и не имеющее судимости, может выступать в качестве медиатора, что может привести к многочисленным злоупотреблениям и обесцениванию процедуры медиации. Можно сделать вывод, что основные изменения законодательства в области медиации касались расширения сферы его возможного применения путем включения в него споров, возникающих из административных и иных публичных правоотношений; предоставления судьям в отставке возможности осуществлять медиаторскую деятельность, а также предусматривали возможность нотариального заверения медиативного соглашения, удостоверяющего договор в качестве исполнительного документа. При этом законодатель не отреагировал на запросы профессионального сообщества медиаторов, в частности, не были устранены норма о возможности привлечения непрофессиональных медиаторов, норма о возможности оказания бесплатных медиаторских услуг и др. Регламент судебной примирительной процедуры указывает на то, что стороны сотрудничают друг с другом, с судебным посредником и с судом [2]. Конструктивный и продуктивный характер носят переговоры. То же самое можно отнести и к процедуре медиации, когда стороны должны сотрудничать как с медиатором, так и друг с другом. В то же время есть мнение, что провозглашения сотрудничества недостаточно, посреднику необходимо создать условия, при которых стороны не конкурируют, а ищут пути удовлетворения своих интересов путем выработки взаимоприемлемого решения, воспринимая другую сторону, прежде всего, как партнера по решению проблемы. В судебном примирении важной характеристикой этого принципа является независимость деятельности судьи – медиатора и его 87 независимость от судьи, ведущего дело. Судебный медиатор осуществляет деятельность самостоятельно, без участия судьи, рассматривающего дело. В ряде случаев медиация направлена не только на выработку взаимоприемлемого решения, а и на выяснение оснований спора, предотвращение разногласий. Рассмотрим права и обязанности субъектов процедур, где имеются различия между судебным примирением и медиацией. У судебного примирителя - активнее роль в процессе примирения, чем у медиатора. Медиатор- создает благоприятные условия для правильного решения, организовывает встречи со сторонами, но без права принятия решения. Роль примирителя в данной процедуре активна, в отличие от медиации- она ограничена. Более того, в отличие от медиатора, который не может консультироваться со сторонами и предлагать решения, судья-медиатор может давать сторонам рекомендации разрешению спора- предложить сторонам разработать и обсудить варианты урегулирования спора, обсудить условия договора, из которого возник спор; Результатом судебного примирения может быть мировое соглашение, соглашение о примирении или соглашение о фактическом факте, которые составляются сторонами с помощью судебного посредника. Поэтому медиации присущ диспозитивный характер, в отличие от судебного примирения [3, с. 77]. Это и послужило дискуссиям в гражданском и арбитражном процессе. Такие несовершенства-основа к осознанию недостатков данной процедуры, таким образом произошло законодательное закрепление в судебном примирении активной роли суда. Также судебное примирение не относится к частной процедурой, в сравнении с медиацией, поскольку предполагается после возбуждения дела в суде и подразумевает разновидность судебной деятельности и происходит в здании суда. Можно сказать, что использование данного вида процедуры возрастет, так как авторитет судебного примирителя высок от медиатора. Судебное примирение-судебная процедура, а медиация – внесудебной – это две самостоятельных процедуры, которые могут протекать в ходе разбирательства по одному делу, так как представляют собой конкретный этап в разрешении дела и в то же время дополняют друг друга. Анализ действующего российского законодательства помогает сделать такие выводы: 1. Юридическое определение понятия примирительных процедур - отсутствует. Предлагаем следующее определение: примирительная 88 процедура-это порядок последовательных действий, необходимых сторонам для выработки взаимоприемлемого соглашения по существу правового спора. К наиболее существенным признакам примирительных процедур относятся: 1) процессуальный характер – наличие процедуры, т. е. определенной последовательности действий, направленных на достижение результата; 2) цель – выработка сторонами взаимоприемлемого решения. 2. К основным видам примирительных процедур относятся переговоры, посредничество, в том числе судебное примирение и медиация. 3. Судпримирительная процедура и медиация являются формами посредничества, представляющими собой разрешение споров с участием третьей стороны. Эти процедуры имеют схожую основу (принципы) и структуру. Более того, в современных условиях процедура судебного примирения имеет ряд преимуществ: она проводится высококвалифицированным лицом, квалификация и авторитет которого признаны в области права; благодаря детальной проработке в Регламенте судебного примирения она имеет понятную участникам структуру; принятое в результате решение является обязательным для исполнения. 4. Положительно оценивая наделение медиативного соглашения исполнительной властью, авторы настоящей статьи считают необходимым ввести в законодательство нормы о возможности нотариального заверения только медиативных соглашений, достигнутых в результате медиативного процесса с привлечением профессионального медиатора. 5. Введение института судебного примирения решает вопрос снижения нагрузки на судебную систему лишь косвенно, поскольку деятельность судебных медиаторов, тем не менее, обеспечивается самой системой: информационными ресурсами, помещениями для проведения согласительных процедур и фондами заработной платы. 6. Как формы судебное примирение и медиация имеют общую цель и являются процессами урегулирования споров с участием третьей стороны. |