Справочник практического психолога Серия Справочник практического психолога
 Скачать 2.75 Mb.
|
|
Преклонение перед авторитетами: утверждение истинности чего-либо только на том основании, что так говорит авторитетное лицо, апелляция к авторитетам. «Фрейд говорил… Скиннер говорил… Эллис говорит… Бек говорит… Мак-Мал-лан говорит…» • «Известный профессор 3. А. Умник уверен в том, что…» • «Четверо из пяти наших докторов утверждают…» Конкуренция: суждение о собственной ценности исключительно путем сравнения себя с другими людьми. • «Я не искусен в этом, потому что есть множество людей, которые делают это лучше меня». • «Победа – это все». Мистицизм: объяснение физических явлений метафизическим или эзотерическим образом. • «Воспоминания о прошлых жизнях, полученные при гипнозе возрастной регрессии, являются доказательством предшествующей жизни». • «Внетелесные переживания доказывают то, что жизнь продолжается после смерти». Корреляции, равные причинным связям: предположение о том, что если две пере- менные коррелируют, то одна является причиной другой. • «Подсознательный гнев на себя является причиной любой депрессии». И. Г. Малкина-Пых. «Справочник практического психолога» 262 • «Самолеты порождают страх, потому что страх появляется у меня только в самоле- тах». • «Гром вызывает молнию». Игнорирование опровергающих доводов: предположение о том, что все, что нужно для доказательства теории, – это подтверждающие ее доводы. (В действительности этого недостаточно, необходимо показать, что аргументы в пользу теории сильнее аргументов про- тив нее). • «Поскольку в психологических исследованиях некоторые субъекты показали высо- кий коэффициент успешности поиска, экстрасенсорное восприятие можно считать доказан- ным». • «Поскольку ингибиторы моноамина оксидазы, трицик-лики и алпразолам снижают некоторые панические реакции клиентов, все панические расстройства имеют исключи- тельно биологическую основу и психотерапия любого рода оказывается ненужной». Сверхсоциализированное мышление: излишне конформные по отношению к своей культуре люди бездумно и некритично принимают превалирующие социальные установки и основные убеждения, характерные для их культуры. Этот вид ошибок называется «аргу- ментация ad populum» и подразумевает вынесение суждений, апеллирующих к распростра- ненным общественным предрассудкам. • «Место женщины – в доме». • «Права она или нет, но это моя страна». • «Брак должен длиться до тех пор, пока смерть не разлучит нас». Уверенность в своей праведности: убежденность в том, что хорошие намерения важ- нее конечных результатов. • «Но я всего лишь хотел вам помочь». • «Экстремизм в борьбе за свободу не порок». • «Жестокость добродетельна, если она нацелена на искоренение несправедливости». Уход в сторону: замена предмета обсуждения на неуместный, не относящийся к делу разговор с целью маскировки слабости собственной позиции. Эти стратегии больше известны как «отвлекающие маневры». • Нечестные вопросы. Внезапно задать серию вопросов так, что оппонент вынужден отвечать на них, и прекратить аргументацию. «Почему вы критикуете меня за опоздание? У вас был трудный день? Почему это так важно для вас? У вас опять семейные проблемы? Вы обращались к доктору по этому поводу? Что еще вас на самом деле сердит?» • Указание на чужие недостатки: «Если вы обвиняете меня в том, что я толстая, то что делает этот утягивающий пояс вокруг вашей талии?» • Археологические обвинения. Раскапывание прошлых грехов. «Вы сказали, что я был груб на прошлой вечеринке. А что вы скажете о новогоднем празднике, когда вы чуть не заставили меня умереть со стыда?» • Эмоциональный язык. Попытки вывести другого человека из себя при помощи эмо- ционально перегруженных фраз. «Ты такой дурак, урод и тупица, что вряд ли имеешь хоть малейшее представление о чем-либо, черт возьми!» • Подход «дзюдо». Излишнее соглашательство с недовольством другого человека, так что тот вынужден забрать его обратно. «Ты права! Я был недобр с тобой и жесток. И ты имеешь полное право так сердиться. У меня действительно трудный характер. Я не пред- ставляю, как ты со мной уживаешься». • Приступ ярости. Попытка увести людей в сторону, рассердившись на них. Большин- ство людей отреагируют на гнев и бросят свои позиции. «Да как ты смеешь меня критико- вать! У тебя нет никакого права на это!» И. Г. Малкина-Пых. «Справочник практического психолога» 263 • Невинное неведение. Полное отрицание того, что вообще есть какие-либо проблемы. «Не имею понятия, о чем ты говоришь. Я ничего не пил весь вечер». Предупрежденное несогласие: перефразирование чьей-либо точки зрения таким образом, что не согласиться с ней было бы сложно или стыдно. • «Каждый должен знать, что…» • «Любой дурак может понять…» • «Это очевидно для всех, у кого есть мозги, что…» • «Поскольку ты ничего об этом не знаешь, понятно, что…» Испытанное и верное: утверждение о том, что убеждение верно просто потому, что представляет традиционные взгляды (похоже на сверхсоциализированное мышление, но апеллирует к традиции, а не к тому, что популярно на данный момент). • «Чтобылохорошодлямоегоотца, тохорошоидляменя». • «Коней на переправе не меняют». Впечатлить большими цифрами: предположение о том, что мысль верна, если мно- гие люди в нее верят. • «Пятьдесят миллионов американцев не могут ошибаться!» • «Консультации не помогают, потому что я могу назвать десять человек, которые ходили к психотерапевту и ни одному не стало лучше». Решенный вопрос: предложение, которое звучит так, как будто оно использует при- чинно-следственные связи, но на самом деле просто перефразирует суждение в другой форме (вид тавтологии, при которой любое утверждение понимается как само собой разу- меющееся). • «Я не летаю самолетами, потому что я трус» (в определение «труса» входит избегание тех или иных вещей без особой необходимости). • «Все, кто так сильно тревожится, должно быть, сумасшедшие» (в определение «сума- сшедшего» попадает любой человек, которым владеют неконтролируемые эмоции). Апелляция к незнанию: предположение о том, что если ты не понимаешь что-либо, то и никто не сможет этого понять. • «Не могу себе уяснить, почему я впадаю в депрессию. Это, должно быть, злой рок». • «Вся эта ерунда с обусловливанием – такая чушь. Все, что нужно для преодоления страхов, – это взять быка за рога и проявить немного силы воли и смелости». Аарон Бек говорит об автоматических мыслях в связи с тем, что они возникают сами по себе, непроизвольно. Автоматические мысли могут быть неосознанными и, как правило, не осознаются. Это совершенно не значит, что мысли находятся в пространстве фрейдовского бессознательного (вытеснены, подавлены). Поясняя эту мысль, Бек проводит аналогию с человеком, который не в силах заснуть. Он может не осознавать, что его состояние вызыва- ется неприятными звуками вроде громкого тиканья часов или шума транспорта. Не будучи подготовленным, человек может не заметить автоматических мыслей. Поэтому одним из важнейших шагов в когнитивной терапии является выявление (идентификация) пациентом собственных автоматических мыслей. Пациент может сообщить множество ситуаций, при которых у него возникает необъяснимая тревога. Она становится понятной лишь тогда, когда пациент восстанавливает мысли, возникающие в ответ на психотравмирующие ситуации. Автоматическая мысль может быть мало осознаваемой в связи с ее быстротечностью. Кроме того, эго-синтонность этой мысли, т. е. переживание пациентом этой мысли как соб- ственной (не чуждой, не вложенной), делает эту мысль очевидной. Очевидность автомати- ческих мыслей и их слабая осознанность делают их труднодоступными для терапии. Авто- матические мысли «лежат» на более глубоких убеждениях, в которых и находятся их корни. Негативные убеждения могут быть генерализованными («Я совершенно никчемный чело- И. Г. Малкина-Пых. «Справочник практического психолога» 264 век») и условными («Если я не первый, то я никто», «Если кому-либо я не нравлюсь, то я не достоин любви»). Автоматические мысли искажают реальность, что делает их дезадаптивными. Психо- терапия включает четыре этапа. Первый этап – идентификация (опознание) неадаптивных мыслей. С этой целью используется несколько техник. Техника сосредоточения на мыслях, возникающих в реаль- ных пси-хотравмирующих ситуациях (наблюдение in vivo). В имаги-нальной технике (наблюдение in vitro) пациента просят воссоздать ситуацию психотравмы в терапевтическом сеансе за счет воспоминания (воображения). При этом пациента просят наблюдать за воз- никающими автоматическими мыслями. Техника вопросов состоит в подготовке вопросов таким образом, что пациент продвигается к глубинным плохо осознаваемым неадаптивным убеждениям. Бек указал, что сократический диалог – предпочитаемый метод в когнитивной психотерапии. В рамках этого метода терапевт задает такие вопросы, которые позволяют пациенту, во-первых, прояснить или определить собственную проблему и, во-вторых, иден- тифицировать (прояснить) собственные неадаптивные мысли, убеждения и образы. Второй этап – отдаление неадаптивных мыслей. Суть этапа состоит в том, что пациент должен стать в объективную позицию по отношению к собственным мыслям, т. е. отдалиться от них. На первом этапе неадаптивная мысль выявлена, например: «Я слаб и беспомощен», и пациент теперь понимает, что эта мысль есть, что она мешает, вызывает эмоциональные и поведенческие проблемы. На втором этапе терапии пациент должен усо- мниться в проблеме, сделать ее гипотезой, посмотреть на нее со стороны. Призывы тера- певта мыслить конструктивно обычно не помогают. Отстранение подразумевает 3 компо- нента: 1. Осознание автоматичности «плохой» мысли, ее самопроизвольности, «вложенно- сти», чуждости для Я. 2. Осознание того, что «плохая» мысль неадаптивна, т. е. вызывает страдание. 3. Возникновение сомнения в истинности неадаптивной мысли, например, в мысли «Быть счастливым – значит быть во всем первым». Третий этап – проверка истинности неадаптивной мысли. Суть этапа состоит в том, что психотерапевт побуждает пациента к проверке обоснованности неадаптивной мысли. С этой целью используются как когнитивные, так и поведенческие техники. Если проверка пациентом собственных неадаптивных мыслей показывает, что они необоснованны, беспоч- венны, не опираются на объективную реальность, то возникает реальная возможность изба- виться от этих мыслей. Пациент начинает понимать, что указанные мысли связаны с особен- ностями его характера, воспитания, а не с реальными характеристиками среды, ситуации. После этого пациент сменяет неадаптивные убеждения на адаптивные. В этой замене неадаптивных мыслей адаптивными и состоит суть четвертого этапа. Каждый человек имеет предрасположенность, уязвимость к определенным психотрав- мирующим ситуациям, к так называемым «местам наименьшего сопротивления». Эта уязви- мость, по Беку, связана с личностной структурой. Личность же, по его мнению, представляет собой совокупность когнитивных схем, формирующихся по ходу жизни в индивидуальном опыте в связи с научением и идентификацией со значимыми людьми. Каждое расстрой- ство имеет собственное типичное когнитивное содержание. Бек указывает, что когнитив- ные профили депрессии, тревоги и других расстройств существенно различны и требуют совершенно разных терапевтических подходов. Это одно из отличий когнитивной терапии от рационально-эмотивной психотерапии Эллиса. Когнитивная модель депрессии. Бек описывает такую когнитивную триаду при депрессии: И. Г. Малкина-Пых. «Справочник практического психолога» 265 1. Негативное представление о себе. Депрессивный инди– вид воспринимает себя как неприспособленного, никчемно– го, отверженного. 2. Негативный взгляд на мир. Депрессивный индивид убежден в том, что мир предъ- являет чрезмерные требования к человеку и воздвигает непреодолимые барьеры на пути к достижению целей. Мир лишен удовольствия и удовлетворения. 3. Нигилистический взгляд на будущее. Депрессивный индивид убежден в том, что переживаемые им трудности непреодолимы. Эта безнадежность нередко приводит его к суи- цидным мыслям. Когнитивная модель тревожных расстройств. В мышлении тревожного пациента доминируют темы опасности, т. е. он предполагает события, которые окажутся пагубными для него, для его семьи, для его имущества и для других ценностей. Восприятие опасности тревожным пациентом основано на ложных предположениях или оно чрезмерно, в то время как нормальная реакция основана на более точной оценке риска и размеров опасности. Кроме того, нормальные индивиды могут контролировать свое восприятие, используя логику и очевидность. Тревожные индивиды испытывают трудность в распознавании сигналов безопасности и других свидетельств, которые уменьшают угрозу опасности. Таким образом, в случаях тревоги когнитивное содержание вращается вокруг темы опасности и индивид склонен преувеличивать вероятность вреда и уменьшать свою способность к совлада-нию с проблемой. Мания. Предубежденное мышление маниакального пациента противоположно мыш- лению депрессивного. Такие индивиды избирательно воспринимают преимущества всякого жизненного опыта, блокируя негативный опыт или интерпретируя его как позитивный и нереалистично ожидая благоприятных результатов от различных предприятий. Преувели- чение способностей, достоинств и достижений приводит к чувству эйфории. Постоянная стимуляция, идущая от завышенной самооценки и чрезмерно оптимистических ожиданий, обеспечивает огромные источники энергии и вовлекает маниакального пациента в постоян- ную деятельность, направленную на достижение цели. Когнитивная модель панического расстройства. Пациенты с паническим расстрой- ством склонны рассматривать любой необъяснимый симптом как признак неминуемой ката- строфы. Главной чертой людей с паническими расстройствами является наличие убеждения в том, что их жизненно важные системы – сердечно-сосудистая, дыхательная, центральная нервная – потерпят крах. Из-за своего страха они постоянно прислушиваются к внутренним ощущениям и поэтому замечают и преувеличивают ощущения, которые проходят не заме- ченными у других людей. Пациенты с паническими расстройствами имеют специфический когнитивный дефи- цит: они не способны реалистически воспринимать свои ощущения и катастрофически их интерпретируют. Пациенты, у которых был один или несколько приступов паники в конкретной ситу- ации, начинают избегать этих ситуаций. Предчувствие такого приступа запускает множе- ство вегетативных симптомов, которые затем неправильно интерпретируются как признаки неминуемого несчастья (сердечного приступа, потери сознания, удушья). Это может при- вести к полному разворачиванию панического приступа. У пациентов с паническим рас- стройством часто развивается агорафобия. В конце концов, они не покидают своего дома или так ограничивают свою деятельность, что не могут отходить далеко от дома и нужда- ются в сопровождающем. Когнитивная модель фобии. При фобиях имеется предчувствие физического или психологического ущерба в специфических ситуациях. Если пациент в состоянии избежать подобной ситуации, он не ощутит угрозы и сохранит спокойствие. Если же он попадет в такую ситуацию, то почувствует субъективные и физиологические симптомы тревоги. И. Г. Малкина-Пых. «Справочник практического психолога» 266 Страх перед отдельными ситуациями основан на преувеличенном представлении пациента об особых пагубных свойствах этих ситуаций. Так, пациент с фобией тоннелей испытывает страх перед крушением в тоннеле и собственной смертью от удушья; другого пациента будет ужасать возможность наступления острого, смертельно опасного заболева- ния, если ему вовремя не окажут помощь. При оценочных фобиях имеется страх неудачи в социальных ситуациях, на экза- мене или публичном выступлении. Поведенческие и физиологические реакции на потенци- альную «опасность» (отвержение, недооценка, неудача) могут мешать функционированию пациента до такой степени, что могут вызывать как раз то, чего он боится. Когнитивная модель параноидных состояний. Параноидный индивид приписывает другим людям предубежденное отношение к себе. Его преднамеренно оскорбляют, вмеши- ваются в его дела, критикуют. В отличие от депрессивных пациентов, которые считают, что предполагаемые оскорбления или отвержение справедливы, параноидные пациенты счи- тают, что другие люди третируют их несправедливо. В отличие от депрессивных пациентов параноидные не отличаются низкой самооцен- кой. Они больше озабочены несправедливостью предполагаемых нападок и вторжений, чем действительными потерями. Когнитивная модель обсессий и компульсий. Обсессивные пациенты подвергают сомнению ситуации, которые большинством людей считаются безопасными. Сомнение обычно касается ситуаций, которые в принципе могут стать опасными. Обсессивные паци- енты постоянно сомневаются, совершили ли они действие, необходимое для безопасности (например, выключили ли газовую плиту, заперли ли на ночь дверь). Они могут бояться заражения микробами, и никакое разубеждение не устраняет страха. Главная их черта – чувство ответственности и убеждение, что они ответственны за совершение действия, которое может повредить им и их близким. Компульсивные пациенты предпринимают попытки уменьшить чрезмерные сомнения, выполняя ритуалы, предназначенные для нейтрализации и предупреждения несчастья. Ком- пульсивное мытье рук, например, основывается на убеждении пациента, что он не устранил всю грязь со своего тела. Когнитивная модель истерии. При истерии пациент убежден, что у него имеется соматическое расстройство. Так как воображаемое расстройство не смертельно, он склонен принимать его без особой тревоги. Пациенты, страдающие фобией, по существу, являются «сенсорными фантастами», т. е. они воображают себе какую-то болезнь, а затем испытывают сенсорное ощущение как доказательство, подтверждающее наличие этой болезни. Пациент, как правило, ощущает сенсорные или моторные аномалии, которые соответствуют его оши- бочному представлению об органической патологии. Когнитивная модель нервной анорексии. Нервная анорек-сия и булимия представ- ляют собой констелляции дезадаптив-ных убеждений, которые вращаются вокруг одного центрального предположения: «Вес и форма моего тела определяют мою ценность и мою социальную приемлемость». Вокруг этого предположения вращаются, например, такие убеждения: «Я буду безобразной, если буду больше весить», «Единственная вещь в моей жизни, которую я могу контролировать, – это мой вес» и «Если я не буду голодать, я начну полнеть, а это катастрофа!». Пациенты с нервной анорексией обнаруживают типичное искажение в переработке информации. Они неправильно интерпретируют симптомы наполнения желудка после при- ема пищи как признаки того, что они полнеют. Кроме того, они неправильно воспринимают свой образ в зеркале или на фотографии как более объемный, чем есть на самом деле. |