Ануфриева Бекяшев международное право. Учебник ответственный редактор Заслуженный юрист рф, доктор юридическихнаук, профессор

• Название: Учебник ответственный редактор Заслуженный юрист рф, доктор юридическихнаук, профессор
• Анкор: Ануфриева Бекяшев международное право.doc
• Дата: 29.01.2017
• Размер: 5.52 Mb.
• Имя файла: Ануфриева Бекяшев международное право.doc
• Тип: Учебник; #1136
• страница: 8 из 73

ГЛАВА III. ОСНОВНЫЕ ПРИНЦИПЫ СОВРЕМЕННОГО МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА

§ 1. Понятие и классификация основных принципов современного международного права

Основной принцип международного права — это основополагающая императивная, универсальная норма международного права, отвечаю­щая основным закономерностям развития сообщества государств и в силу этого защищаемая наиболее жесткими мерами принуждения.

Основные принципы современного международного права, возник­шие во второй половине XX в., представлены впервые закрепленными в универсальной писаной форме принципами запрещения применения силы и угрозы силой, мирного разрешения международных споров, со­трудничества государств, уважения прав и основных свобод человека, а также принципом равноправия и самоопределения народов и наций, нацеленным на ликвидацию колониализма.

Существенное отличие перечисленных принципов заключается в том, что их появление придало международному праву абсолютно но­вое качество — право силы, по словам Г. И. Тункина, уступило место силе права.

Каждой исторической эпохе присущи свои, востребованные ею принципы, отражающие ее особенности развития, в том числе и форму выражения вовне. Поэтому первые принципы, соответствующие ран­ним периодам развития международных отношений, существовали в форме международно-правового обычая. Во второй половине XX в., с принятием Устава ООН 1945 г., они были в большей своей части ко­дифицированы, т. е. закреплены в писаной форме. Принятая в 1969 г. Венская конвенция о праве международных договоров, основываясь на положениях Устава ООН, дала общее понятие основного принципа, определила место основных принципов в системе международного пра­ва, отметила присущие им признаки и характер взаимодействия с дру­гими нормами.

В соответствии с указанными источниками наиболее важными, сущностными признаками этого вида норм являются следующие:

• 
  обязательность для всех субъектов международного права, в силу чего на них не распространяется общий принцип права «pacta tertiis пес nocent пес prosunt», перекрываемый п. 6 ст. 2 Устава ООН: «Организация обеспечивает, чтобы государства, которые не являются ее членами, дей­ствовали в соответствии с этими принципами, поскольку это может ока­заться необходимым для поддержания международного мира и безопас­ности»;
  
• 
  примат в отношении всех остальных норм международного пра­ва, которые приобретают качество недействительности в случае несоот­ветствия положениям принципа (ст. 3 Устава ООН, ст. 53 Венской кон­венции 1969 г.);
  
• 
  наличие обратной силы относительно не соответствующих ему норм, хотя бы и возникших ранее нового основного принципа (ст. 64 Венской конвенции 1969 г.).
  

Для более полного представления об основных принципах, нии их соотношения, взаимосвязей с другими нормами системы в док­трине используется метод классификации. Впервые классификация по сходству объекта (объектная классификация) была разработана Н. Т. Блатовой, предложившей три позиции:

• 
  принципы, обеспечивающие мирное сотрудничество государств;
  
• 
  принципы, защищающие права человека, народов и наций;
  
• 
  принципы, обеспечивающие всеобщий мир и безопасность. Следует подчеркнуть, что основные принципы возглавляют не
  

только систему международного права; будучи включенными в тексты
конституций стран сообщества государств, они воздействуют на нормы
национальных правовых систем, иллюстрируя тем самым связь обеих
правовых систем (см., например, ст. Конституции Италии 1947 г.,
гл. III Конституции Испании 1978 г.. Преамбулу Конституции Фран-
ции 1958 г., Преамбулу Основного Закона Германии 1949 г., ст. 2 Кон-
ституции Греции 1975 г. и др.). Конституция Российской Федерации в
соответствии с положениями ст. 17. 18 основные принци-

пы в систему своего из чего следует, что государствен-

ные органы и население России обязаны соблюдать их требования.
Так, в октябре 2003 г., во исполнение конституционных установлений,
Пленум ВС РФ отметил особое значение основных принципов и норм
международного права и «необходимость реализации положений меж-
дународного права на внутригосударственном уровне» (п. 1), поскольку
«они определяют смысл, содержание и применение законов, деятель-
ность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправ-
ления и обеспечиваются Р.Л.Бобров, Г. И. Тункин,
И. И. Лукашук, Л. А. Алексидзе и др. предложили концепцию истори-
ческого (хронологического) подхода к классификации принципов в со-
ответствии с формационными критериями. Вопрос об общественных
формациях и соответственно исторических этапах развития междуна-
родного права весьма спорен, кроме общей позиции, связывающей ста-
новление современного международного права со второй половиной
XX в. и главным событием этого периода завершением Второй миро-
вой войны и созданием ООН. Таким образом, если отталкиваться от
этого общепризнанного факта, можно предложить деление на принци-
пы, во-первых, доуставные, во-вторых, уставные, т. е. вошедшие в меж-
дународное право вместе с Уставом ООН, в-третьих, послеуставные
или новейшие принципы международного права. Предлагаемый подход
не только фиксирует временной показатель, но и свидетельствует о
чественных изменениях системы принципов и международного права
в целом. Так, Устав ООН придал форму основного принципа принципу
запрещения применения силы или угрозы силой (п. 4 ст. 2), принципу
мирного разрешения международных споров 3 ст. 2), принципу ува-
жения прав и основных свобод человека (п. 3 ст. 1) и др.
Российская газета. 2003. 2 дек

§ 2. Правовое содержание основных принципов современного международного права
Принцип суверенного равенства государств (принцип равноправия государств) отражает основное качество международного права как пра­ва равных (par in parem not habet imperium) субъектов. Качество сувере­нитета, уникальное по своему характеру, является основанием для клас­сификации субъектов международного права, определения их юридиче­ской природы и объема их правосубъектности для установления только согласительной процедуры международного нормотворчества.

В силу этого качества государства равны независимо от времени воз­никновения, величины территории, количества населения, наконец, от чьего-то признания или непризнания.

Принцип равноправия закреплен в писаной форме в п. 1 ст. 2 Устава ООН 1945 г., однако доктрина, связывающая его возникновение не с осознанием равенства народов государства, а с равенством и божест­венным происхождением самих государей, относит его возникновение к позднему феодализму, а становление — к периоду упрочения капита­лизма и появления республик. Именно в этот период произошла подста­новка понятий монарх — народ — государство, где равенство народов признавалось первичным для признания равенства государств. Таким образом, до 1945 г., т. е. до принятия Устава ООН, принцип как универ­сальная норма существовал в обычно-правовой форме.

Закрепляя формально-юридическое равенство участников правоот­ношений, баланс их взаимных прав и обязанностей, принцип не препят­ствует достижению фактического равенства. Международное право по­ощряет создание режимов преференций для развивающихся государств, оказание помощи жертвам катастроф, вооруженных конфликтов, что должно рассматриваться не как дискриминация и нарушение принципа равноправия, а как следование императивам общеправового принципа справедливости. Распространенным выражением принципа равноправия является формула участия в международных организациях — одно госу­дарство — один голос, равные составы делегаций и пр.

Права государства, обусловленные принципом равноправия, важ­нейшим функциональным принципом системы, заключаются в равном допуске ко всем правомерным видам сотрудничества, на равных со все­ми основаниях, в равной защите через международные механизмы.

Обязанности государств состоят во взаимном признании юридиче­ского равенства, в заключении сбалансированных договоров, где объем прав соответствует объему возлагаемых на субъектов обязанностей, в уважении международной правосубъектности друг друга, недопущении дискриминации в любой форме.

В качестве санкции за нарушение принципа могут применяться со­размерные во времени, по объекту, степени тяжести меры ответственно­сти, так называемые репрессалии, исключающие применение вооружен­ной силы.

Принцип невмешательства во внутренние дела государств также тесно связан с наличием качества суверенитета и основывается на одном из его элементов — независимости государства при осуществлении его внутренней функции. Возникновение принципа во времени, как и обычно-правовая форма его выражения, может быть соотнесено с принципом равноправия. Устав ООН сформулировал в писаной форме только часть этого принципа (п. 7 ст. 2), касающуюся невмешательства международной организации в дела, «по существу входящие во внутрен­нюю компетенцию государства», оставив существенную его часть — взаимоотношения между самими государствами — в форме обычая. Та­ким образом, в полной формулировке принцип существует все же в обычно-правовой форме. Понимание и тенденции развития принципа просматриваются в договорах государств по различным объектам сотруд­ничества, а также в морально-политических нормах в виде резолюций и деклараций, например Декларации Генеральной Ассамблеи ООН о не­допустимости интервенции и вмешательства во внутренние дела госу­дарств 1982 г. Принцип призван защищать внутреннюю функцию госу­дарства, представляющую один из аспектов полной и суверенной власти, осуществляемой им на своей территории и в пределах своих границ.

Государства имеют право в соответствии с принципом самостоятель­но, без вмешательства извне и какого-либо давления устанавливать свою политическую, экономическую системы, распоряжаться естественными ресурсами, разрабатывать их самостоятельно или концессионно, вводить налоги и иные сборы, устанавливать таможенные правила, режим пре­бывания иностранцев на своей территории.

Обязанности государства в рамках принципа состоят в невмешатель­стве во внутренние дела другого государства, такие, как установление формы правления, проведение референдумов и плебисцитов, принятие законов, расходование займов и др. Государства обязаны воздерживаться от действий, которые могут рассматриваться как неправомерное давле­ние с целью получения особых прав и преимуществ. Это может быть фи­нансовое давление, обещание дать привилегии при условии предостав­ления кредитов, кредитование, но под условием покупки продукции го­сударства-кредитора, уступки территории и др. Вмешательством во внутренние дела считается также вещание на территорию государства без его согласия.

Любое действие, предпринятое с целью неправомерного, в наруше­ние принципа, давления на государство, дает последнему или сообщест­ву право на ответные невооруженные меры (репрессалии, контрмеры), принимаемые индивидуально или коллективно через международные организации.

Государство само определяет пределы своей компетенции и само мо­жет пойти на ее ограничение в интересах международного сотрудничест­ва — для защиты окружающей среды, общей безопасности, решения других глобальных проблем. Подобные самоограничения необходимы также при реализации взятых на себя международных обязательств, осо­бенно в области защиты прав человека, контроля за ядерным оружием, защиты окружающей среды.

Принцип суверенитета был введен в понятийный аппарат междуна­родного права в 90-х годах XX в. Н.А.Ушаковым. Самостоятельность государства и независимость государства при осуществлении им своей внешней функции является важным элементом его международной пра­восубъектности. Исторически он ориентирован так же, как предыдущие принципы, разве что в настоящее время существует в обычно-правовой форме.

Содержание принципа составляют права государства на независи­мую внешнюю политику: свободное, без давления извне, установление дипломатических и консульских отношений, обмен посольствами и мис­сиями, решение проблем признания новых государств и правительств, вступление и выход международных организаций.

Особая группа прав, защищаемых принципом, связана с защитой прав на участие государств в универсальных международных договорах, кодифицирующих нормы международного права или регулирующих важнейшие отношения государств.

Как нарушение императивов принципа следует вспомнить дискри­минационную «приглашающую формулу ООН», в соответствии с кото­рой государства — нечлены ООН не могли стать участниками договоров, заключаемых в рамках или под эгидой ООН, хотя объект договоров ка­сался всех государств. Она была включена в Конвенции по морскому праву 1958 г., Венские конвенции о дипломатических и консульских сношениях 1961 и 1963 гг., другие договоры.

Обязанности государства состоят во взаимном уважении междуна­родной правосубъектности друг друга, сотрудничестве в осуществлении внешней политики, непрепятствовании участия в международных орга­низациях, международных договорах и выходе из них.

Одновременно не является обязанностью государства установление дипломатических или консульских отношений, участие в договорах без явно выраженного соблюдения установленных международным правом процедур. Не являются нарушением рассматриваемого принципа огра­ничения, налагаемые на государства в качестве санкций за серьезные на­рушения международного права, например упоминаемые в ст. 5, 6, 41 Устава ООН, в виде приостановления членства в ООН, исключения из ООН, разрыва дипломатических отношений.

При нарушении принципа возможно применение санкций в виде от­ветных мер, адекватных нарушению.

Принцип территориальной целостности государств, защищающий право государства на целостность и неприкосновенность его террито­рии, является важнейшим средством обеспечения суверенитета государ­ства. Территория есть основное условие существования государства, сфера действия его суверенитета. Устав ООН запрещает применение силы против территориальной целостности государств в виде вторжения, аннексии, оккупации, любых попыток расчленения государственной территории, если это не связано с международными санкциями.

Данный принцип начал свое формирование параллельно с образова­нием суверенных государств вместо феодальных княжеств и госу­дарств-городов. И хотя еще в течение долгого времени территория оста­валась «призом», целью войн, так что, казалось бы, трудно было гово­рить о наличии императивной нормы, все же сложилось и представление о том, что посягательство на чужую территорию есть неправомерное дея­ние, тяжкое нарушение международного права, закономерно вызываю­щее самый жесткий отпор. Становление принципа запрещения приме­нения силы и угрозы силой способствовало упрочению позиций прин­ципа территориальной целостности, логически связывая незаконность применения силы с незаконностью

Рассматриваемый принцип существует в обычно-правовой форме,
однако косвенные подтверждения его существования и содер-

жатся во многих политических договорах; так, преамбула и ст. 2 Хартии Организации африканского единства гласят, что ее целями являются за­щита территориальной целостности и естественных ресурсов государств Африки; ст, V Пакта Лиги арабских государств также посвящена пробле­ме защиты территориальной целостности государств членов Лиги. Как уже говорилось, одним из важнейших подтверждений существования принципа территориальной целостности является признание законности применения силы в случае посягательств на территорию государства, признание нарушения принципа casus belli, т. с. достаточным поводом к военным действиям.

Отношения между государствами, связанные с защитой их права на
принадлежащие им территории и их ресурсы, являются объектом прин-
ципа территориальной целостности государств. Применительно к рас-
сматриваемой проблеме в качестве квазитерритории или условной тер-
ритории государства рассматриваются также военные базы, по договору
расположенные на территории третьих государств, территории диплома-
тических и консульских военные и торговые морские
и воздушные суда, так что посягательство на может вызвать послед-
ствия, аналогичные нападению на основную территорию.

Круг субъектов принципа, как в случае с другими принципами, представлен всеми субъектами международного права.

Государства имеют право на целостность своей территории и ее час­тей; в случае нарушения своих прав они могут применить принудитель­ные меры, допускаемые международным правом, могут обратиться в Ге­неральную Ассамблею и Совет Безопасности ООН, региональные орга­низации, созданные в соответствии со ст. 52—54 Устава ООН, а также прибегнуть к индивидуальной

Понятие территориальной целостности не противоречит правомер­ным территориальным изменениям, предпринимаемым государствами по договоренности и с согласия населяющего их народа. Международно­му праву известны случаи нарушения территориальной целостности го­сударства в качестве санкции за совершение международного преступле­ния. Так, в результате Второй мировой войны был установлен особый режим управления Западным Берлином. Территория Германии была разделена на зоны, управляемые от имени держав-победительниц.

В соответствии с данным принципом обязанности государств, других субъектов международного права заключаются в следующем: они не должны посягать прямо или косвенно, при помощи силы или угрозы лой на государственную территорию, ее части или естественные ресур­сы. Они должны воздерживаться от любых действий, могущих прямо или косвенно нанести ущерб территории государства или ее частям, а также не оказывать помощь государству-нарушителю или его пособни­кам.

Принцип нерушимости государственных границ регламентирует отно­шения государств по поводу установления (делимитации, демаркации, ректификации) и охраны разделяющей их территории границы и реше­ния спорных вопросов в связи с границей. С давних времен считалось, что нарушение границы является законным поводом для применения вооруженной силы. Воздушные, морские, сухопутные границы государ­ства охраняются военной мощью государства, его дипломатическим ап­паратом, политическими союзническими договорами.

Учитывая всеобщность, единообразие, длительность практики госу­дарств по охране государственных границ, следует констатировать нали­чие в международном праве в качестве руководящей универсальной нормы принципа нерушимости государственных границ. Естественно, что его возникновение связывается с существованием суверенных госу­дарств в период разложения феодализма. Обычай находит свое подтвер­ждение в многосторонних и двусторонних союзнических договорах, ус­тавах универсальных и региональных (политических) организаций.

Содержание принципа и тенденции его развития можно отследить также по резолюциям, декларациям международных организаций. К ним относятся в первую очередь акты органов ООН, в частности Декларация принципов, касающихся дружественных отношений государств 1970 г., а также Декларация и Документ о мерах доверия Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (Хельсинки, 1975 г.), которые посвящены новому для рассматриваемого принципа институту мер доверия. В соответствии с ним государства обязались да­вать предварительные уведомления об учениях, которые проводятся в пределах 250 км от их совместных границ, о крупных передвижениях войск в районе границ, а также договорились заключить соглашение о демилитаризованной пограничной зоне в Центральной Европе.

Права государства в соответствии с этим принципом заключаются в требовании абсолютной нерушимости установленных границ, незакон­ности их изменения без согласования или под давлением, с применени­ем силы и угрозы силой. Государства сами определяют режим пересече­ния границы, порядок установления или снятия каких-либо ограниче­ний по пересечению границы физическими лицами, товарами, услугами, транспортными средствами государства.

В свете этого определяются и обязанности государств — неукосни­тельное соблюдение установленных в соответствии с международным правом границ, разделительных или демаркационных линий, включая линии перемирия (на период перемирия, до заключения постоянно дей­ствующего договора, в связи с чем такие линии могут рассматриваться как временные границы), разрешение пограничных споров только мир­ными средствами, неоказание содействия государствам — нарушителям принципа.

Нарушение границы рассматривается как международное преступле­ние, влекущее применение самых жестких ответных мер, в том чис­ле предусмотренных ст. 39—47 Устава ООН: применение вооруженных сил, других санкций чрезвычайного характера, вплоть до ограничения суверенитета виновного государства.

Принцип добросовестного выполнения международных обяза­тельств — один из старейших функциональных принципов системы ме­ждународного права. Можно сказать, что на нем держится весь междуна­родный правопорядок. Устав ООН (п. 5 ст. 2), на который ссылаются как на источник принципа, обеспечивает только часть его содержания, а именно предписывает государствам соблюдать обязательства, вытекаю­щие из членства в ООН, а для государств-нечленов — только обязатель­ства, обусловленные принципами Устава ООН.

Наиболее полное выражение принцип получил в Венской конвен­ции о праве международных договоров 1969 г. и в ст. 38 Статута Между­народного суда ООН, где говорится о равенстве писаных и обычных норм. В настоящее время практика и доктрина единодушны в том, что принцип защищает все нормы международного права независимо от формы их объективирования.

Практика государств, ее согласованное толкование в морально-по­литических нормах деклараций и резолюций Генеральной Ассамблеи ООН свидетельствуют о том, что обязательства, вытекающие как из пи­саных, так и из обычных норм, равнозначны по своим последствиям, ох­раняются идентичными механизмами, связанными не с формой сущест­вования нормы, а с ее местом в системе международного права.

Таким образом, объектом защиты принципа добросовестного соблю­дения международных обязательств являются отношения государств и других субъектов международного права в связи с созданием, действи­ем и прекращением действия международных как договоров, так и обы­чаев.

Государства, другие субъекты международного права имеют право требовать соблюдения соответствующих международному праву догово­ров и обычаев; получать выгоды, вытекающие из участия в них, и защи­ту, необходимую для реализации заложенных в них предписаний; оказы­вать помощь государствам, права которых нарушены; в некоторых слу­чаях, обусловленных международным правом, государства могут в одностороннем порядке прекратить или изменить обязательства, выте­кающие из договора или обычая.

Обязанности государств, обусловленные данным принципом, заклю­чаются во взаимном уважении правосубъектности друг друга в области международного нормотворчества; в признании приоритета обязательств по международному праву относительно национального права; в приве­дении национального законодательства в соответствие со взятыми на себя международными обязательствами: в разрешении споров, возни­кающих в процессе заключения и применения договоров и обычаев, только мирными средствами.

Защита этого принципа осуществляется такими международными механизмами, как институционные и третейские (арбитражные) суды, взаимные консультации и др. Действия, рассматриваемые как наруше­ние принципа, по крайней мере в отношении международных догово­ров, перечислены в упомянутой Венской конвенции 1969 г. и заключа­ются в оказании давления на участников переговорного процесса — под­куп или иные способы принуждения, на государства — посредством угрозы силой или ее применения, намеренного нарушения положений вступившего в силу договора или совершении таких действий в отноше­нии не вступившего в силу договора, которыми уничтожается объект или цель договора.

Принцип запрещения применения силы или угрозы силой в виде уни­версальной нормы, обязательной через положение п. 6 ст. 2 Устава ООН, сформулирован в п. 4 ст. 2 гл. I Устава ООН, дополняемой систе­мой норм гл. V—VIII. История становления принципа характеризуется такими вехами, как многосторонние договоры Версальской системы и Статут Лиги Наций, а позже — Пакт Бриана—Келлога об отказе от войны в качестве орудия национальной политики 1928 г., а также не вступившей в силу Конвенцией Лондонской конференции 1933 г., в ко­торой была сделана по инициативе СССР попытка дать расширенное определение понятия силы, включая экономическую. Второй этап исто­рии развития принципа связан с неудавшимися попытками принятия юридического документа, определяющего на универсальном уровне по­нятие агрессии. Однако определенные успехи достигнуты за счет приня­тия морально-политических норм в виде резолюций и деклараций ООН, таких как Декларации «О принципах международного права, касающих­ся дружественных отношений государств в соответствии с Уставом ООН» 1970 г., «Об определении понятия агрессии» 1974 г., «Об усилении эффективности принципа отказа от угрозы силой или ее применения в международных отношениях» 1987 г. и др. Отдельные элементы струк­туры принципа, такие как характер ответственности, категории физиче­ских лиц, несущих дополнительную ответственность, содержатся в Уста­вах Нюрнбергского и Токийского военных трибуналов, завершивших Вторую мировую войну, а также трибуналов, созданных в связи с собы­тиями в Югославии и Руанде в последнем десятилетии XX в., и в Рим­ском статуте Международного уголовного суда, вступившем в силу в 2002 г. после ратификации его 60 государствами. Существенный вклад в разработку содержания принципа внесла Комиссия международного права, приняв проект статей об ответственности государств.

Объектом защиты принципа являются общественные отношения, связанные с правом человека на жизнь в ненасильственном мире, с за­претом решения спорных вопросов с применением силы или ее угрозой. Предмет отношений в соответствии с более конкретной формулой п. 4 ст. 2 Устава ООН обозначен как территориальная неприкосновенность или политическая независимость любого государства, а также иные дей­ствия, несовместимые с целями ООН.

Круг субъектов принципа идентичен кругу субъектов международно­го права в целом, но относительно принципа он представлен, с одной стороны, жертвой агрессии и сообществом государств и виновным госу­дарством и его пособниками — с другой. Ими считаются, согласно сло­жившейся практике и позиции доктрины, государства, оказавшие агрес­сору финансовую помощь, предоставившие ему территорию для разме­щения военных баз, формирования банд наемников, транзита в военных целях и др.

Обязательства государств в соответствии с принципом состоят в не­применении друг против друга первыми вооруженной силы в нарушение положений Устава ООН независимо от того, выражается ли это во втор­жении на территорию государства, или ее оккупации, или бомбардиров­ке, или нападении вооруженными силами на военные сухопутные, мор­ские или воздушные силы вне пределов государства, в формировании и засылке вооруженных банд и т. д.¹

Все члены сообщества обязаны участвовать в санкциях против агрес­сора по решению компетентных органов — Совета Безопасности ООН, региональных политических организаций под руководством также Сове­та Безопасности ООН или в силу двусторонних договоров, а также не оказывать материальной и моральной поддержки агрессору. Применение вооруженной силы против агрессора не является нарушением принципа. Государство — жертва агрессии имеет право на индивидуальную и кол­лективную самооборону, применение материальных и нематериальных санкций к агрессору и его пособникам, привлечение к ответственности индивидов, виновных в планировании, финансировании, развязывании и ведении военных действий. Любое государство имеет право обратить внимание сообщества на нарушения международного права, выразив­шиеся в перечисленных или сходных с ними действиях. Особую роль в реализации принципа играет Совет Безопасности ООН. Он определяет наличие факта применения силы, заключает соглашения с государства­ми — членами ООН о предоставлении в его распоряжение воинских формирований, материальной помощи, техники, осуществляет руковод­ство воинскими контингентами.

В России с 1995 г. действует Закон Российской Федерации «О по­рядке предоставления Российской Федерацией военного и гражданского персонала для участия в деятельности по поддержанию и восстановле­нию международного мира и безопасности». Из ст. 11 Закона следует, что правовым основанием для предоставления вооруженных сил Рос­сийской Федерации является заключаемое с Советом Безопасности ООН особое соглашение о выделении российских контингентов и иной помощи, что соответствует ст. 43 Устава ООН.

Последнее десятилетие в истории развития принципа характеризует­ся дискуссией о законности превентивного применения силы, о закон­ности гуманитарной интервенции и действий по «принуждению к миру». Побудительным моментом явилась политика и действия США в связи с ситуациями в Югославии, Ираке, КНДР. В Югославии США без санк­ции Совета Безопасности ООН начали бомбардировку территории, со­славшись на нарушение прав человека по религиозным мотивам (гума­нитарная интервенция), Ирак был обвинен в нарушении требований Конвенции о запрещении разработки, производства и накопления запа­сов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении 1972 г. и аналогичной Конвенции относительно химиче­ского оружия 1993 г.

В 2002 г. США заявили, что имеют к 60 государствам

мира, в отношении которых ими могут быть применены превентивные военные меры — нанесение первого удара. В их числе страны, оказы­вающие помощь террористам и имеющие возможности и намерения применить химическое и ядерное оружие. Для иллюстрации «принужде-
По данным юрисконсульта правительства США А. Гонзалеса, США за время своего существования воевали 234 раза, включая обе войны в Ираке, притом что формально объявляли войну всего 11 раз: впервые Великобритании — в 1812 г., а последний раз Болгарии, Венгрии и Румынии — в 1942 г.

ния к миру» подходит пример КНДР, которой была «обещана» экономи­ческая блокада в ответ на угрозу выхода из Договора о нераспростране­нии ядерного оружия 1968 г. Вопрос о законности подобных действий может быть решен только на основе существующего права с учетом, сле­довательно, таких соображений:

1. 
   гуманитарная интервенция, т. е. применение вооруженных сил против страны — нарушительницы прав человека, возможна только при положительном решении Совета Безопасности ООН; сложность пробле­мы в данном случае заключается в том, что конфликтуют две равноцен­ные нормы — два основных принципа — запрещения применения силы и уважения прав и основных свобод человека; сообществу предлагается решить, какой из них отдать предпочтение. Для решения основной зада­чи — пресечения преступления против прав человека — Устав ООН предлагает в ст. 5, 6, 33, 40—42 перечень мер, при обращении к которым задача могла быть решена, как она была в свое время решена относи­тельно ЮАР, обвиненной в преступлении апартеида; таким образом, об­ращение к вооруженной силе — только одна, и к тому же крайняя мера, использования которой разумнее избегать;
   
2. 
   применение превентивных мер вооруженного характера вообще не может быть оправдано по следующим причинам: во-первых, необхо­димо, как было отмечено ранее, решение Совета Безопасности ООН, во-вторых, международное право не допускает применения мер ответст­венности, если они не связаны с уже совершенными противоправными действиями (в случае с Ираком (2003 г.) инспекции ООН и МАГАТЭ должны найти тому доказательства, что все равно не будет являться по­водом к применению силы);
   
3. 
   побуждение или принуждение к миру представляется комплексом мер прежде всего мирного характера, включающим переговоры, посред­ничество, временное отозвание послов, экономические меры, но никак не применение силы.
   

Становление принципа уважения прав и яосновных свобод человека связывают с событиями конца XVIII в. — принятием Конституции США, Декларацией аббата Грегуара во Франции, попытками защиты прав человека во время вооруженного конфликта в середине XIX и нача­ле XX в., а также учреждением Международной организации труда (МОТ).

Сам принцип в универсальной форме впервые был закреплен в п. 3 ст. 1 Устава ООН в 1945 г. Тем самым были выполнены требования об универсализации нормы и круга субъектов, однако конкретизация поло­жений Устава ООН была, естественно, минимальна и требовала созда­ния документа, равного принципу как по форме, так и по содержанию. В 1946 г. Генеральная Ассамблея ООН поручила Комиссии международ­ного права разработать и предложить государствам-членам проект уни­версального кодифицирующего международного договора, содержащего перечень прав и основных свобод человека, который бы соответствовал требованиям второй половины XX в. Важным, но не решающим этапом на этом пути была принятая на III сессии Генеральной Ассамблеи ООН (в порядке реализации ст. 18 Устава ООН — голосованием, в виде мо­рально-политической, а не юридической нормы) в 1948 г. Всеобщая дек­ларация прав человека.

Документы, удовлетворяющие всем признакам источника основного принципа, — Пакты о гражданских, политических и экономических, со­циальных и культурных правах — были одобрены государствами только в 1966 г. и вступили в силу после сдачи 35 ратификационных грамот в 1976 г. (СССР ратифицировал Пакты в 1973 г.). Ведущая идея Пакта о гражданских и политических правах — безусловное принятие на себя государствами обязательств по защите «священных или естественных или неотъемлемых» прав и свобод, принадлежащих человеку по праву рождения. Второй Пакт, напротив, давал государствам возможность осу­ществлять реализацию прав и свобод человека соответственно своим возможностям, которые, однако, контролировались от имени сообщест­ва государств Генеральной Ассамблеей ООН, Экономическим и Социальным советом ООН, Комиссией по правам человека и другими органами. (Оба Пакта содержат 84 статьи против 30 статей Всеобщей декларации.)

Не следует думать, что тридцатилетний период от принятия Устава ООН до вступления пактов в силу прошел без результатов для процесса формирования нормативной базы принципа. Он развивался в двух на­правлениях. Во-первых, формирование обязательств государств по за­щите важнейших прав человека — права на жизнь, права на равенство в пользовании правами и свободами независимо от расовой, религиоз­ной, политической принадлежности (Конвенция о предупреждении пре­ступления геноцида и наказании за него 1948 г., Международная кон­венция о ликвидации всех форм расовой дискриминации 1966 г., Кон­венция о пресечении преступления апартеида и наказании за него 1973 г., Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания 1984 г.). Во-вто­рых, формирование обязательств по защите отдельных категорий так на­зываемых уязвимых слоев — женщин, национальных меньшинств, ко­ренных народов, детей, жертв вооруженных конфликтов (Женевские конвенции о защите жертв войны 1949 г., Конвенция о политических правах женщин 1953 г., Конвенция о гражданстве замужней женщины 1957 г., Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отноше­нии женщины 1979 г., Конвенция о правах ребенка 1989 г., Конвенция о защите трудящихся-мигрантов и членов их семей 1990 г. Параллельно МОТ приняла более 300 конвенций о защите отдельных категорий тру­дящихся. В начале 2003 г. Россия ратифицировала Конвенцию МОТ о запрещении и немедленных мерах по искоренению наихудших форм детского труда 1999 г.).

Субъектами правоотношений в связи с защитой прав человека явля­ются государства и межгосударственные международные организации. На них лежат основные обязательства по обеспечению и защите прав че­ловека в соответствии со стандартами, созданными перечисленными до­кументами, представляющими собой источники рассматриваемого принципа. Перечень прав человека постоянно увеличивается, а вместе с ним повышается общий уровень стандарта и его защиты. Так, в по­следнюю четверть XX в. появились и имеют нормативное подтверждение такие права, как право человека на жизнь в ненасильственном мире, в безъядерном мире, в экологически чистом мире. В стадии становле­ния (в форме морально-политических норм резолюций международ­ных межгосударственных организаций) находятся такие права, как право человека и сообщества государств на транспарентность (прозрачность) экономики государства, право на чистую питьевую воду, право на свобо­ду от голода и другие права, имеющие существенное значение для сохра­нения человечества¹.

Защита перечисленных прав человека в пределах международного стандарта осуществляется государствами, которые несут ответственность перед сообществом в лице представляющих его организаций и их орга­нов — Генеральной Ассамблеи, Совета Безопасности и Международного суда ООН, региональных политических организаций, таких как Органи­зация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), Организация американских государств (ОАГ), Совет Европы и др. Обратиться с тре­бованием о защите нарушаемых в конкретном государстве прав человека в указанные органы может любое государство, поскольку речь идет о на­рушении основного принципа международного права. Наиболее грубые и систематические нарушения прав человека, такие как геноцид, апарте­ид, расовая дискриминация, пытки и другие деяния, считаются между­народными преступлениями, влекущими как ответственность государст­ва, так и персонифицирующих его физических лиц — глав государств, правительств, военных ведомств, конкретных исполнителей преступных приказов, для чего создаются международные судебные органы — трибу­налы ad hoc (Нюрнбергский, Токийский — по результатам Второй миро­вой войны, по Югославии, по Руанде), а также постоянные международ­ные суды, например Международный уголовный суд, Устав которого был одобрен в Риме в 1998 г. (вступил в силу в 2001 г.).

Принцип мирного разрешения международных споров является, образ­но говоря, процессуальным принципом в системе основных принципов. Он представляет собой совершенный метод, ряд способов и механизмов, обеспечивающих мирное сотрудничество государств во всех областях со­трудничества. Качество принципа он приобрел после включения его в Устав ООН в 1945 г., однако, как норма многосторонняя, он был включен в «право Гааги» (Конвенция о мирном разрешении междуна­родных столкновений 1907 г.), в тексты Пакта Бриана—Келлога 1928 г., других договоров. Ныне он является неотъемлемой частью каждого ис­точника международного права, ибо, даже не будучи его структурным элементом, обязателен для соблюдения как основной принцип междуна­родного права. Как и остальные принципы, он развивается через мо­рально-политические нормы деклараций и резолюций органов ООН, ре­гиональных организаций — Декларации Генеральной Ассамблеи ООН о принципах международного права, касающихся дружественных отно­шений государств 1970 г., Манильской декларации о мирном разреше­нии международных споров 1982 г., Итогового документа совещания
По данным на 2002 г., от недостаточного питания страдает около миллиона человек; составленная Всемирной продовольственной программой «карта голода» свидетельствует, что более половины страдающих от голода и недоедания людей сосредоточены в Судане, Эфиопии, Эритрее, Афганистане, Бангладеш, Индоне­зии, Пакистане, Ираке. В 2000 г. ООН сумела организовать помощь только для 89 млн человек в 80 странах. Стабильная нехватка продовольствия может привести к гибели миллионов людей.

стран ОБСЕ в Валлетте «Принципы урегулирования споров и положе­ния процедуры СБСЕ по мирному урегулированию споров» 1991 г. и др.

Права государств, других субъектов международного права, устанав­ливаемые принципом, состоят в возможности выбора способов разреше­ния спора; в требовании к сторонам конфликта не уклоняться от поиска приемлемых для всех способов разрешения противоречий; в выполне­нии принятых решений; в праве на помощь со стороны третьих госу­дарств и международных организаций.

Обязанности государств состоят в следующем: они не должны пре­кращать процесс поиска приемлемого способа решения спора; при раз­решении спора должны исходить из интересов обеих сторон спора; в процессе мирного урегулирования должны воздерживаться от любых действий, могущих ухудшить сложившуюся к моменту разбирательства ситуацию или нанести ущерб процессу поиска приемлемого способа; они обязаны добровольно выполнить принятое совместно решение. В случае если спор имеет серьезный характер и если его продолжение может угрожать интересам безопасности и мира, Совет Безопасности ООН уполномочен рекомендовать сторонам конкретную процедуру раз­решения спора. При необходимости он может обратиться к сообществу государств с призывом применить уставные санкции по ст. 40—41 Устава ООН, чтобы предотвратить ухудшение ситуации. Они должны быть вре­менными, исключающими применение вооруженных сил, а также пол­ными или частичными относительно вида применяемых мер, которые могут заключаться в перерыве экономических отношений, железнодо­рожных, морских, воздушных, почтовых, телеграфных, радио- и других средств сообщения, а также в разрыве дипломатических отношений.

Особенностью структуры принципа мирного разрешения споров яв­ляется достаточно обширный перечень способов их разрешения. Один только Устав ООН содержит их более десятка — переговоры (в послед­нее время дополнены таким способом, как консультации, упоминаемые в Конвенции о мирном разрешении международных столкновений 1907 г.), обследование, посредничество (к которому с конца XX в. на ос­нове обычая привлекается Генеральный секретарь ООН, его заместители и посредники), примирение, арбитраж, судебное разбирательство, а так­же привлечение к процессу всех главных органов ООН и региональных организаций (ст. 33—38). В последнее время государства расширили ка­талог предпринимаемых мер, включая в процесс примирения не только третьи государства (посредничество, добрые услуги, примирение), но и международные межгосударственные организации (так, орган по раз­решению палестино-израильского конфликта включает кроме России США, ООН и Евросоюз — от лица сообщества государств и европейских государств). Продолжаются поиски новых, удобных для государств, хотя бы и ad hoc, способов (так, в 1999 г. в разрешении конфликта между Ру­андой и Угандой участвовал в личном качестве советник президента США Г. Смит; в том же году к переговорам между правительством Ко­лумбии и партизанами были привлечены в качестве наблюдателей (не посредников) Испания, Мексика, Венесуэла, Коста-Рика, Италия, Шве­ция и Норвегия). Часто роль посредника в спорах играет сама ООН (так, в конце 2002 г. ООН разработала план мирного урегулирования для гре­ческой и турецкой общин Кипра, который был ими принят за основу пе­реговоров). Содержание принципа мирного разрешения международных споров постоянно усложняется за счет создания новых способов разре­шения споров и их применения.

Принцип сотрудничества государств, так же как и принцип мирного разрешения международных споров, является функциональным принци­пом международного права. Сотрудничество — единственный законный способ реализации государством своих интересов, так как ни одно из них не может выжить в условиях автаркии, экономической и политиче­ской изоляции. Напротив, отрешение от сотрудничества является одним из видов суровых санкций в соответствии с Уставом ООН (ст. 5, 6, 40,

41).

Примерами применения положений указанных статей являются си­туации с Ираком, обвиняемым в нарушении универсальных договоров по уничтожению оружия массового уничтожения, Южно-Африканской Республикой — за невыполнение решения Международного суда ООН о ликвидации преступления апартеида.

Принцип сотрудничества является формой практической реализа­ции всех остальных принципов международного права. Он представляет собой не столько право, сколько обязанность всех государств сотрудни­чать друг с другом. Устав ООН в преамбуле и ст. 1 обязывает членов ООН «осуществлять международное сотрудничество в разрешении меж­дународных проблем экономического, социального, культурного и гума­нитарного характера». Сам принцип пронизывает все положения Устава ООН, других правомерных договоров.

Конкретизация принципа сотрудничества дана в нормах декларации Генеральной Ассамблеи ООН, в частности в Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений госу­дарств 1970 г., Декларации принципов Заключительного акта Совеща­ния по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 г., Хельсинки. Первая уделяет внимание объектам сотрудничества, охватывая достаточ­но широкий круг отношений, вторая — процедуре и методам сотрудни­чества.

В соответствии с императивами принципа сотрудничества государст­ва имеют право на выбор видов и форм сотрудничества, на правомерный отказ от сотрудничества, если это совместимо с международным правом или высшими интересами государства. В случаях, предусмотренных до­говорами, государства могут устанавливать льготные режимы сотрудни­чества, как, например, государства Евросоюза, Содружества Независи­мых Государств, Британского содружества, Французского сообщества и др.

Государства обязаны сотрудничать с учетом всех принципов между­народного права, т. е. равноправно, справедливо, без давления и попы­ток вмешательства в осуществление внешней или внутренней функции государства; выгода от сотрудничества должна быть взаимной, но при этом сотрудничество должно служить благу всех государств. Сотрудниче­ство должно содействовать взаимопониманию, доверию, укреплению добрососедских отношений и всеобщего мира.

Принцип равноправия и самоопределения народов и наций предназна­чен, как следует из его названия, для регулирования отношений госу­дарств в одной из важнейших сфер развития цивилизации в целом и бес­конфликтного существования этносов, находящихся на разных стадиях развития. Народ, нация являются первоосновой, с которой связывается суверенитет государства и сам факт его существования. Не случайно Ус­тав ООН первоначально апеллирует к воле народов, а затем государств, что отражено в самом названии организации. Тем не менее утверждение универсальной нормы, защищающей права нации, относится к середине XX в., хотя сама правовая идея защиты относится к концу XVIII в.

Рассматривая исторически процесс становления принципа, можно увидеть, что он или его идея использовались не всегда правомерно, яв­ляясь в ряде случаев удобным способом для очередного передела мира и захвата территорий, принадлежащих не организованным государствен­но народам. В судах США в конце XX в. начались инициированные ин­дейскими племенами процессы о возвращении незаконно, без явно вы­раженной воли народов, хотя и оформленной в ряде случаев договорами, присвоенной некоренными народами их национальной территории. Российская доктрина еще в XIX в. (А Шалланд) выступала против по­добной политики. С другой стороны, обвальный пересмотр сложившей­ся в мире ситуации и перекраивание карты мира приведут к еще боль­шим бедам, меньшая из которых — гражданские войны (вооруженные конфликты немеждународного характера), большая — мировая ядерная катастрофа. Все террористические акции последней половины XX — на­чала XXI в. проводились под лозунгом самоопределения.

Данный принцип в краткой форме, тезисно, был сформулирован в Уставе ООН в 1945 г., затем — в универсальном кодифицирующем до­говоре — Пактах о правах человека 1966 г. Статья 1, содержащая пере­чень прав нации как самоопределяющейся единицы, выделена в особую часть. («Все народы имеют право на самоопределение. В силу этого они свободно устанавливают свой политический статус и свободно обеспе­чивают свое экономическое, социальное и культурное развитие... ни один народ не может быть лишен принадлежащих ему средств на суще­ствование».) В период перед принятием пактов содержание принципа совершенствовалось в форме международно-правового обычая. Часть принципа, связанная с предоставлением независимости колониальным странам и народам, в своем развитии опиралась на морально-политиче­ские нормы Декларации о предоставлении независимости колониаль­ным странам и народам 1960 г. и Декларации о принципах международ­ного права 1970 г.

На первом этапе применения принципа упор делался на регламента­цию статуса колонизуемого и колонизатора, определялись их взаимные права и обязанности, среди которых наиболее важным было право коло­низуемого применить против колонизатора вооруженную силу, что, как известно, разрешается в особом порядке и в исключительных случаях. При этом подразумевалось, что народ имеет орган: 1) возглавляющий та­кую борьбу, 2) поддерживаемый значительной частью населения, 3) эф­фективно контролирующий значительную часть национальной террито­рии. По достижении независимости и в период военных действий народ

и нация должны были подчиняться всем требованиям международного права. Активная деколонизация привела к появлению нового субъекта международного права — народа и нации, находящихся в стадии борьбы за свое самоопределение, следствием чего было право испрашивать и получать помощь со стороны сообщества.

Под влиянием существования этого принципа сформировался наря­ду с колониализмом новый состав международного преступления — нео­колониализм, понимаемый как применение иных, кроме политических и военных, методов удержания в подчинении бывшей колонии.

Права народа и нации состоят в самостоятельном (или под контро­лем сообщества, например в лице ООН, как в случае Индонезии и Ти­мора) принятии ими решения о самоопределении, в праве на самостоя­тельный политический статус, в праве на свободное экономическое раз­витие, национальную и культурную самобытность, в праве на свободное распоряжение своими естественными ресурсами, которые представлены богатствами их территории или долей в общечеловеческом достоянии. Они имеют право требовать, чтобы их права осуществлялись мирно, без незаконного противодействия, в соответствии с международным правом, по воле большинства народа, без фальсификации его позиций.

Существенным моментом в рассмотрении правового содержания принципа является то, что факт колонизации устанавливается во взаи­моотношении территориально не связанных метрополии и колонии. Значительно труднее определить факт колонизации в случае совместного в течение длительного периода проживания на одной территории ряда народов и наций. В таких случаях необходимо определить, имеет ли место ограничение права такой общности на участие в политической жизни, экономическое неравенство, ущемление права на националь­но-культурную реализацию. К сожалению, ни практика, ни доктрина не отвечают на вопрос о том, какой период времени, какая геофизическая позиция — с выходом к внешним границам государства или к морскому побережью и др. — является необходимой для реализации самоопределе­ния вплоть до отделения и образования самостоятельного государства. Единственное, что есть на этот случай, — это хорошо отработанная практика плебисцитов, помогающая учесть особенности каждого случая. Упомянутая ранее Декларация о деколонизации 1960 г. в ст. 6 и 7 содер­жит положения о недопустимости использования принципа для того, чтобы «полностью или частично разрушить национальное единство и территориальную целостность страны».

Нарушения рассматриваемого принципа устанавливаются в соответ­ствии с международным правом, в первую очередь — органами ООН; к нарушителям применяются меры принуждения, соответствующие тем, что применяются за совершение международных преступлений.

Настоящий этап нормативного совершенствования принципа может пойти в двух направлениях — наполнение его новым содержанием с уче­том требований времени или его исключение из перечня основных принципов как выполнившего свое предназначение.

В стадии становления находятся два новейших принципа — всеоб­щего и полного разоружения под эффективным международным контро­лем и принцип международной защиты окружающей среды.
4-7178

Контрольные вопросы и задания

1. 
   Являясь нормами международного права, основные принципы все же занимают особое место в его системе. Почему?
   
2. 
   Приведите примеры классификации принципов, назовите прин­ципы, возникшие в конце XX в.
   
3. 
   Назовите деяния, считающиеся международными преступле­ниями.
   
4. 
   Укажите, какие меры могут быть применены против государства, грубо нарушающего принципы международного права.
   
5. 
   Какие факты подтверждают непрекращающийся процесс совер­шенствования содержания основных принципов?
   

Литература

Аречага Э. X. Современное международное право. М., 1983. Гл. IV.

VI.

Броунли Я. Международное право. М.. 1977. Гл. 1, ГУ. Карташкин В. А. Права человека в международном и внутри государ-ственом праве. М., 1995.

Курс международного права. М., 1989. Т. 2. Лукашук И. И. Международное право. Общая часть. М., 1996. Талалаев А. Н. Право международных договоров. М., 1985. Т. 2. Тункин Г. И. Право и сила в международных отношениях. М., 1983. Тиунов О. И. Принцип соблюдения международных обязательств.

М., 1979.

Фельдман Д. И. Система международного права. Казань, 1983. Higgins Rosalin. Problems and Process. International Law. How We Use It. Oxford, 1998.