Политология-учебникСазонова-хх. Учебное пособие для студентов высших учебных заведений. Харьков фолио, 2001
 Скачать 4.56 Mb.
|
|
2. ПРАВОВОЕ ГОСУДАРСТВО Это реальное воплощение в жизнь идей и принципов конституционализма. Правовому государству присущи те же признаки, что и государству вообще, но в его основе лежат основополагающие права личности, индивидуальная свобода, отсутствие насилия государства над совестью людей, отсутствие террора государства, направленного против человека. Правовое государство ограничено в своих действиях правом, защищает свободу и достоинство человека, подчиняет власть воле суверенного народа. Взаимоотношения между личностью и властью в правовом государстве определяется конституцией, утверждающей приоритет прав человека, которые не могут быть нарушены государством и его действиями. Сам термин "правовое государство" был предложен немецким философом И. Кантом, а затем употреблялся в немецкой юридической литературе в трудах К. Т. Велике-ра, Р. фон Моля и др. Но отдельные идеи, отражавшие ущность правового государства, возникли гораздо рань(324) ше. Мы находим их в работах древних мыслителей - Платона ("Государство", "Политика", "Софист"), Аристотеля ("Политика", "Этика" и др.), Цицерона ("Диалоги") Далее концепция правового государства как система знаний получила развитие в работах Д. Локка, Ш. Монтескье, И. Канта, Ф. Гегеля. Значительное внимание идее правового государства уделяли также русский юрист, историк, философ Б. Н. Чичерин, юрист и социолог, с 1917 г. профессор Киевского университета Б. А Кистяковский, русский юрист и философ П. И. Новгородцев и др. Разработка концепции правового государства диктуется потребностью в установлении такого соотнесения государства и права, чтобы осуществляемая государст- вом политика, основывающаяся на праве, была бы наиболее эффективной. Появление правового государства было обусловлено развитием самого общества, и его становление стало возможным только благодаря рождению гражданського общества. Сам термин "гражданское общество" имеет двойное толкование. В первом, широком значении, его трактуют как часть общества, непосредственно не охваченную государством и развивающуюся автономно от него. В этом смысле гражданское общество совместимо как с демократией, так и с авторитаризмом. В ином, узком понимании термина можно говорить лишь о связи гражданского общества с правовым государством, существование которых возможно только друг с другом. Гражданское общество - это взаимоотношения свободных и равноправных личнос-тей, развивающихся в условиях рынка и демократической правовой государственности. Такое общество формируется стихийно, снизу как результат свободы индивидов, превращения их из подданных государства в свободных граждан-собственников, понимающих свою ответственность за экономическую и политическую деятельность. Структура гражданского общества состоит из многих элементов: хозяйственных, іконо-мических, семейных, этнических, религиозных, правовых и моральных связей, а также не охваченных государством политических отношений между индивидами, как первичными субъектами власти, партиями, группами интересов и т.д. В отличие от государства в граж-данском обществе доминируют не вертикальные, а горизонтальные связи, не подчинен-ность, (325) а отношения конкуренции и солидарности между юридически свободными и равноправными партнерами. Естественно, сейчас трудно провести четкую грань между гражданским обществом и государством. Однако для стран, осуществляющих переход.от тоталитаризма к демократии и рынку, создание гражданского общества - первостепенная задача, так как ее решение дает возможность преодолеть этатистские и тоталитарные тенденции, обеспечить суверенитет народа по отношению к власти, свободу личности. Существование гражданского общества - важнейший признак правового государства, но опыт возникновения последнего дает возможность выделить и другие его признаки. 1. Принцип первичности и верховенства права. Он лежит в основе взаимоотноше-ний между правом и государством и отражает характер и содержание этих отношений. Другими словами, право по отношению к государству всегда первично и обладает верховенством. Первичность права обусловлена его природой. Ведь право в истинном смысле этого слова – неотъемлемое свойство человека, нации, народа. Будучи атрибутом любого социального субъекта, оно никем не предоставляется и не может быть никем отчуждено. Право возникает одновременно с общением, социальным взаимодействием, то есть с обществом. Государство же образуется лишь на определенном этапе развития последнего. Право возникло раньше, заметил Цицерон, чем какое-либо государство вообще было основано. Итак, право первично, поскольку оно предшествует государству во времени. Первичность права относительно государства не сводится только к временному отношению "раньше-позже", она имеет генетическую природу, то есть проистекает из естественных прав человека. Вторичность государства проявляется также в том, что государство обусловлено, предопределено правом, возникает не просто позже права, а из его потребностей как орган, который должен придать праву общеобязательную форму и обеспечить его функционирование. Верховенство права означает его примат над государством, подчинение государства праву. А отсюда следуют важные выводы. Во-первых, каждое должностное лицо, любой государственный орган должны действо (326)вать в пределах установленной правом компетенции. Эта обязанность в то же время означает, что они не должны осуществлять не предусмотренные правом действия. Иными словами: государство не может быть свободным, независимым от права. На это следует обратить особое внимание, поскольку независимость государства от права рассматривалась в недавнем прошлом как гениальное достижение теоретической мысли. Во-вторых, государство должно совершать и не может не совершать такие действия, которые возложены на него правом. Сегодня многие законы не действуют даже при наличии необходимых обстоятельств, а это свидетельствует о невыполнении государством возложенной на него задачи по реализации права, что недопустимо. Нетерпимо также бездействие государства, когда оно не принимает мер по восстановлению прав граждан. Соблюдение принципа первичности и верховенства права направлено на недопусти-мость отделения государства от народа, а следовательно, произвола по отношению к народу. Если государство действует в рамках. Права (а право есть воплощение воли народа), то это значит, что оно не имеет каких-либо собственных, отличных от народных инте-ресов и не может объективно использовать власть в своих целях; объективно выполняет волю народа, находится на службе у народа и не действует в своих интересах; подчинено народу и несет перед ним ответственность. 2. Принцип соответствия закона праву. Его можно определить как категорический императив - требование к государству принимать правовые законы без каких-либо условий. Иначе говоря, отступление от данного принципа не может быть оправдано никакими обстоятельствами. Итак, государство должно принимать только правовые законы, а последние являются правовыми лиш тогда, когда они соответствуют праву. Но из этого логично следует и обратное, а именно: государство может (хотя и не должно) действовать вопреки этому принципу и принимать законы, не соответствующие праву, то есть неправовые. Но сколько бы мы ни повторяли эти верные суждения, они, ввиду известной абстрактности, не приближают нас к пониманию необходимости соответствия закона праву. Мы неустанно твердим, что закон должен (327) быть правовым, но не отвечаем на вопрос: почему он должен быть таковым? Какой в этом смысл? Чтобы ответить на эти вопросы, необходимо хотя бы в общин чертах раскрыть содержание самих соотносящихся понятий - закона и права. Этимология слова "право" связана со значеним "правильный, справедливый". Таким образом, право имеет место там, где существуют справедливые отношения между людьми - такие отношения, когда никто из участников не причиняет вреда (мате-риального или духовного) другим, когда исключается какое-либо превосходство одной из сторон. Справедливые отношения складываются между людьми лишь на основе их свободного волеизъявления, включающего в себя свободу выбора участников отношений и свободу действий в рамках этих отношений. Если же этим справедливым, то есть правовым, отношениям придать юридическую форму, закрепить их в законе, то такой закон и будет правовым. Следовательно, правовой закон есть справедливый закон, тот идеал, к которому должно стремиться демократическое государство. Право, как видим, существует объективно, то есть не создается никакими государственными органами. "Если бы права устанавливались повелением народов, решениями первенствующих людей, - писал Цицерон, - то существовало бы право разбойников". Закон же, в отличие от права, - это изданный государством нормативный акт, то есть субъективное творение. Разумеется, суть проблемы заключается не в том, что право объективно, а закон субъективен и другого просто бать не может, а в том, что закон в силу субъективной природы возникновения может не соответствовать праву. Государство может возвести в ранг закона несправедливость и под видом соблюдения законности успешно ее реализовать. Итак, государство может осуществлять произвол, не только не нарушая законы, но даже скрупулезно их выполняя, не обходя законы, а действуя в их рамках. Для этого нужно лишь создать неправовые законы. Но как избавиться от узаконенного беззакония и произвола, как достичь того, чтобы издаваемые законы были правовыми? Ответ ясен: нужно ликвидировать причины, которые обусловливают появление неправовых законов. Этих причин две. (328) 1. Недостаточный профессиональный уровень парламента, вследствие чего законы принимаются без учета реальных потребностей. Такие законы либо вообще не действуют, так как несоответствие их праву доведено до абсолюта, либо действуют в интересах одних в ущерб другим. Ликвидировать такую ситуацию можно, повышая профессионализм законодателей. 2. Законодательный орган выражает интересы одной партии, что дает ему возможность сознательно принимать законы в собственных интересах, а следовательно, в ущерб интересам других. На первый взгляд, решение данной проблемы видится на пути демократизации общества, прежде всего посредством формирования парламента на мно-гопартийной основе. При таком подходе партия, получившая большинство в парламенте, получит возможность оказывать решающее влияние на принятие законов. Но принятые законы будут отражать интересы парламентского большинства и той части населения, которая за ней стоит. Следовательно, они не могут бать правовыми. Такой подход не преодолевает порочности однопартийной системы, так как эту функцию осуществляют партии поочередно.Да и сама законотворческая процедура не способствует принятию правовых законов, о чем свидетельствует практика российского и украинского парламен-тов. Механизм принятия законов довольно часто основывается на интересах отдельных групп, то есть на субъективном факторе, который несовместим с социальной справедли-востью, поскольку истина не определяется большинством, а имеет объективное содержание. Поэтому никакой всесторонний учет интересов, никакие компромиссы не могут привести к выработке правового закона. Правовой закон может быть принят только на научной основе. Это означает, что закон не может ограничивать свободу одних в угоду інтересам других. Содержащиеся в законе ограничения свободы должны иметь объектив-ное основание. Закон не может ограничивать свободу никаких социальных субъектов, если они не препятствуют свободной деятельности других субъектов. И наоборот, закон должен ограничивать свободу любых субъектов, если эта свобода в ущерб свободе других. Данный критерий и должен быть положен в основу разработки и принятия правовых законов. (329) Чтобы соответствовать праву, то есть быть правовым, закон должен закрепить ту меру свободы, которая содержится в праве. 3. Принцип формального равенства предполагает признание права, как равного для всех масштаба свободы. По Марксу, всякое право - и с этим нельзя не согласиться - есть применение одинакового масштаба к разным людям, которые на деле не одинаковы. Но в этом Маркс, а за ним и Ленин усматривали ущербность права, "несовершенство", именуя его буржуазным. При равном труде, считал Маркс, один получает більше другого и окажется богаче другого. Чтобы избежать этого, право должно быть неравным. Дабы никто не получал больше другого и, упаси бог, не оказался богаче другого, нужно, по мнению классиков марксизма, преодолеть "узкий горизонт буржуазного права", которое закрепляет лишь формальное равенство. Суть этого преодоления состоит в том, что на смену формальному равенству, а следовательно и праву, должно прийти фактическое равенство, которое не предполагает права. Чего греха таить, фактическое равенство воспринималось нами положительно, как ценность, как благо, к которому нужно стремиться, а формальное - отрицательно, как аналог несправедливости, как существующее лишь в связи с недостаточной экономичес-кой зрелостью общества. На самом же деле, формальное равенство предполагает одно - закрепление в законе одинаковых для всех стартовых возможностей. Это единственный способ и форма реализации социальной справедливости. Именно формальное равенство дает каждому право на различие, на фактическое неравенство, и это неравенство в рамках права предстает как справедливое неравенство, поскольку оно есть результат само реали-зации человека. Поэтому закрепленный в праве принцип формального равенства является его достоинством, а не недостатком, так как только право на неравенство, защита неравенства правом (напомним, что в праве находит закрепление только справедливое неравенство) - единственный естественный стимул и источник социальной активности. Оно же свидетельствует о соблюдении прав человека. Что же касается фактического равенства, то оно как состояние общества в принципе не может быть достигнуто естественным ходом развития. (330) 4. Принцип суверенности означает внутреннюю и внешнюю независимость государства. Единственным субъектом политики, органом, осуществляющим на основе права организацию и управление различными сферами жизни, является государство. Никакие объединения, партии, союзы и т.д. такую деятельность осуществлять не могут. Особую значимость принцип суверенитета приобретает в настоящее время, так как с ним образовавшиеся после распада СССР государства связывают приобретение истинной независимости - как внутренней, так и внешней. Суверенность - атрибут правового государства. Принцип суверенности распространяется и на юридическое признание и институциональное выражение власти народа. Именно народ, а не кто-либо, является официальным источником власти. Суверенитет народа определяется тем, что ему принадлежит представительная и конституционная власть в государстве, он избирает своих представителей и может периодически их менять. В правовых государствах народ имеет право непосредственно участвовать в разработке и принятии законов путем народных инициатив и референдумов. 5. Принцип разделения властей. В правовом государстве этот принцип кладется в основу структурной организации и функционирования государственной власти и ее органов. Его исходное требование - разделение государственной власти на законодатель-ную, исполнительную и судебную. Принцип разделения властей нашел практическую реализацию во всех демократических странах мира. Его теоретические истоки можно отыскать во взглядах Платона и Аристотеля. Однако наибольшее развитие он получил в работах Локка и Монтескье. Принцип разделения властей как теоретическая концепция возник из потребностей решения двух основних задач: во-первых, не допустить сосредоточения власти в руках отдельного лица или государства, что всегда имеет место при отсутствии разделения властей; во-вторых, обеспечить эффективное функционирова-ние государственной уласти по организации и руководству социальными процессами. Наиболее образно и всесторонне схема разделения властей изложена Монтескье в его сочинении "О духе законов". Принцип разделения властей требует строгого разграничения компетенции между законодательной, ис(331)полнительной и судебной властями. Законодательная власть в концепции правового государства должна выступать как выразительница народного суверенитета. Основной функцией высших представительных учреждений является при-нятие законов. Исполнительная власть как составная часть государственной власти фор-мируется законодательной властью, подчинена ей и ответственна перед нею. На исполни-тельную власть возлагается непосредственное осуществление политики. Она и называется исполнительной лишь потому, что исполняет те законы, которые приняты законодатель-ной властью, и не может присваивать себе полномочий последней и требовать от граждан выполнения обязанностей, не предусмотренных законом. Никакое правотворчество со стороны исполнительной власти недопустимо. Судебная власть выступает арбитром в механизме государственной власти. Она определяет соответствие принимаемых законов конституции страны, а нормативных актов исполнительной власти – существующему законодательству. Опираясь только на правовой закон, судебная власть в своей деятельности не зависит от законодательной и исполнительной властей. Руководствуясь принципом разделения, она не должна брать на себя функции законодателя и исполнителя, иначе суд превратится в деспота. В то же время ни законодатель, ни исполнитель не имеют права брать на себя функции суда. Судебная власть осуществляет также правосудие - защиту прав граждан, общественных, государственных организаций и учреждений, от кого бы эти нарушения не исходили. Судебная защита предполагает восстановление нарушенного права. В этом заключается важнейшая гарантия прав и свобод человека. Успешное функционирование судебной власти возможно лишь при условии ее независимости. Разделение властей не является абсолютным, так как ни одному из органов не при-надлежит государственная власть в полном объеме. Таким образом, в правовом государ-стве отсутствует какая-либо неограниченная власть, не регламентированная правом и принципами конституции. Благодаря этому достигается взаимный контроль, функциони-рует система сдержек и противовесов, что служит гарантией от злоупотребле-ний властью и превращения ее в авторитарную, абсолютную власть. (332) 6. Принцип выборности и ротации власти. В правовом государстве народ, как источник власти, обладает возможностью ее формирования. Такая возможность достигается путем периодических выборов. Правовое - лишь то государство, в котором лица, осуществляющие верховную власть, избираются, причем на определенный срок. Кроме вышеуказанных принципов, в правовом государстве по отношению к гражданам должен действовать принцип "Разрешено все то, что не запрещено". Исходя из этого принципа в государственном регулировании гражданских отношений метод запрета имеет пріоритет над методом разрешения. Последний используется только по отношению к самому государству, которое обязано действовать в рамках дозволенного – формально зафиксированных полномочий. Отсюда следует: государство, принимая законы, должно обусловить все то, что оно запрещает, а все то, что не подпадает под запрет, гражданин может делать по своему усмотрению. В правовом государстве гражданин должен кметь максимум прав и минимум обязанностей. Теоретически гражданин имеет одну обязанность - исполнять законы, причем права и свободы других граждан должны быть единственным ограничителем свободы гражданина. Правовое государство, хотя и является значительным шагом в развитии государственности в целом, все же не решает многих проблем, стоящих перед обществом. Предполагалось, что правовое государство, обеспечивая каждому свободу, поощряя конкуренцию, делая частную собственность доступной для каждого, способствуя повышению активности и инициативы, долино привести граждан ко всеобщему благополучию. Однако этого не произошло. Провозглашение в правовых государствах индивидуальной свободы, равноправия и невмешательства в дела гражданского общества не препятствовало монополизации экономики, периодическим кризисам обострения социального неравенства. Преодолеть определенную незавершенность правового государства, обеспечить материальную свободу и установить в обществе социальную справедливость и равенство призвано социальное государство. О нем идет речь в главе XXII. Здесь же коротко, почти что схематично рассмотрим суть самых последних изменений в государствах Запада - неокорпоратизм. (333) 3. НЕОКОРПОРАТИЗМ Явление корпоратизма не новое, оно имеет давню историческую основу. Многие авторы полагают, что его история уходит в глубины феодального общества. В XIII в. в Европе (германские земли, Нидерланды, Швеция) была распространена система политического управления, получившая название Стандестаат. От феодальной системы Стандестаат отличался более ярко выраженным наследственным влиянием, был узаконен, официально и территориально утвержден и базировался на взаимном сотрудничестве короля и разных сословий в управлении территорией. Это сотрудничество привело к "дуализму" власти, которая осуществлялась двумя относительно автономными центрами, что было не характерно для унитарного государства. Для средневековых городов это означало большую свободу, уменьшение феодальних ограничений на торговлю и другие экономические связи с внешним миром. Стандестаат, следовательно, сыграл положительную роль в развитии капитализма и в последующем формировании "нации-государства". "Нация-государство" образовалось в XIX в. на основе двух стержневых идей: первая – централизованная власть, вторая - легитимная власть. В отличие от "дуализма" Стандестаата конституционному государству присущ унитарный орган власти, результатом чего стало введение единой денежной системы, единого законодательства, государственной образовательной системы на едином "национальном языке". Возросшая монополия на средства проявления власти была поддержана распространившимися капиталистическими формами производства. "Нация-государство", в свою очередь, способствовало развитию этих форм. Либерально-конституционное государство – живой социальный организм - благодаря кардинальным общественным переменам наполняется новым, все болем сложным содержанием. Сегодня к глобальным свойствам демократического государства (во всяком случае довольно значительного числа из них) относят не только правовой, социальный, но и корпоративный характер. Последний и характеризует государство в несколько иной плоскости, но в смысле глубины изменений в нем весьма показателен. Каждая из этих характеристик означает исторически последовательное наступление качест(334)венно новых отношений между обществом и государством, поиск и выявление новых ступеней свободы человека и эффективной деятельности государства. Новое качество государства (и общества), интересующее нас, - корпоратизм, точнее – либеральный корпоратизм, или неокорпоратизм, суть которого не столько в общем, что имеет он с корпоратизмом прошлого (качества Стандестаата), сколько в специфическом содержании и выполняемой им ныне роли. Концепция неокорпоратизма - важнейшая компонента "социологии демократии", возникшей в середине XX в. как интеграция американского бихевиоризма и европейского дискурса предпочтительности теории государства, то есть на стыке "микро-" и "макроанализа" власти. Определяющими здесь были работы И. Шумпетера и Р. Даля, а также последующая оценка их Роджером Кингом как своеобразной конвергенции американской и европейской школ {См.: King R. The State of Modern Society.- New Jersey, 1986,- P. 115 - 139]. "Социология демократии" подвергла критике классическую теорию демократии. Акцент здесь сделан на том, что демократия участия не адекватна современному обществу, для которого решающим является не расширение народного участия во властных структурах, а контроль над властью. Извечный вопрос "кто правит" уступил место другому: "кто контролирует правителей". Демократия в современной интерпрета-ции выступает как способ контроля над властью. И хотя его эффективность невысока, общество платит эту цену во имя сохранения свободы человека. В чем же суть феномена неокорпоратизма и какова его роль? Некоторые утверждают, что в нем нет ничего такого, что не может быть понято внутри плюралисти- ческой парадигмы Деятельность групп интересов). Однако присоединимся к точке зрения не этих, а других исследователей, утверждающих, что корпоратизм сегодня - 'это не простое представительство интересов групп в структуре власти, а нечто более глубокое, что в целом характеризует взаимодействие общества и государства, когда последнее все явственнее обнаруживает тенденцию к концентрации и централизации власти. Содержание неокорпоратизма состоит в формировании двустороннего процесса во взаимоотношениях общества и государства. С одной стороны, идет проникно (335)вение общества в государство, когда представляемые во властные структуры корпоративные интересы приобретают свойства, подобные общественным; с другой стороны, происходит проникновение государства в общество, при котором используются сами представители заинтересованных групп. Здесь, таким образом, имеет место определенное размывание границ между государством и обществом. Группы интересов, не находясь в официальных рамках демократического правления, как бы получают публичный статус. При этом инициатива исходит не только от общества, но и от государства, которое также проводит определенную политику через корпоративную систему. В этом, в частности, состоит отличие корпоратизма от политического плюрализма, означающего однонаправленное представительство интересов групп в государственных структурах. Современные западные политологи, например, Шмиттер и др., даже делят корпо-ратизм на два подтипа: социальный и государственный. Государственный корпоратизм - как навязанный "сверху", как общественная политика, в которой территориальные или функциональные группы тесно взаимодействуют с центральной бюрократией. "Представительство" здесь замещено дисциплинарной ролью, а государство использует "корпорации" в своих интересах. В социальном корпоратизме посредничество интересов полностью зависит от деятельности автономных "корпораций". Одновременно это посредничество подкреплено законодательством государства (им дана "ограниченная представительская монополия" - Р. Кинг), а также выполняет двойственную функцию: представительства и дисциплины. Корпоратизм, следовательно, - это современный "дволикий Янус". "Лицо Януса" представлено, с одной стороны, государственными структурами, а с другой - "корпорациями", которые, в свою очередь, не только выражают и продвигают интересы своих членов, но и добиваються уступок с их стороны путем соглашений с государством и другими группами в "национальных интересах". Сущность неокорпоратизма в наибольшей степени проявляется в создании в западных обществах тройственного союза: государства, бизнеса и труда. Данный трипартизм довольно сложен, противоречив и весом по социальным последствиям. Каждый из трех его субъектов преследует свои специфические цели, так что он (336) как бы открыт для недовольства со всех сторон: бізнес усматривает в этом ограничение частного предпринимательства; труд - обеспокоен возможностью снижения зарплаты в результате регулирования; государство - опасается ограничения стремлений к концентрации власти. Однако то, что теряют они каждый в отдельности, все вместе - находят, и этой находкой становится сохранение существующей социально-экономической и политической системы. Реальное осуществление корпоратизма на общенациональном и макроэкономичес-ком уровнях имело определенные позитивные последствия: рост управляемости населения, падение забастовочной активности, большую сбалансированность бюджета, снижение уровня инфляции, сокращение безработицы, уменьшение нестабильности в рядах политических элит. Следовательно, страны, дальше других продвинувшиеся по пу- ти корпоратизма, стали более управляемыми. Исходя из этого, многие западные политологи считают, что корпоратизм для современного общества - это не просто ситуация, а ось развития. Некоторые исследователи (Пол, Уинкер и др.) полагают даже, что появилась новая экономическая система, отличная от капитализма и социализма, когда частная собственность сочетается с государственным контролем. Другие, положительно оценивая явление корпоратизма, считают, что трипартизм на национальном уровне должен быть дополнен местным уровнем. Научная рефлексия самых последних изменений государства, тем не менее не однозначна среди политологов и политиков. У корпоратизма как явления политической жизни, равно как концепта политической теории, довольно странная судьба. Учитывая положительные свойства корпоратизма, ему пели осанну как новому и многообещающему пути достижения гармонии между противоборствующими классами. Корпоратизм осуждали как антидемократическую доктрину, направленную на подавление требований самостоятельных ассоциаций " движений. Критика эта вполне обоснована, ибо некоторые черты неокорпоратизма недемократичны. При нем имеет место: подмена индивидов как основных участников политической жизни организациями; рост влияния профессиональ-ных представителей специализированных интересов в ущерб гражданам, (337) обладаю-щих общими интересами; предоставление отдельным ассоциациям привилегированного (иногда эксклюзивного) доступа к процессу принятия решений. Неокорпоратизм, кроме того, имеет объективные трудности своего развития. Ему заметно мешает интернационализация капитала, формирование транснациональных компаний. Это сочетается с повышением мобильности капитала, и при обострении борьбы бизнеса и труда производства могут переноситься в другие страны. В таких случаях рабочие отдельных предприятий идут на уступки, часто противоречащие корпоративным интересам на уровне региона или даже на национальном уровне. Однако, несмотря на объективные трудности и неоднозначность оценок, практика неокорпоратизма довольно широко распространена. Это относится прежде всего к таким сравнительно небольшим европейским странам, как Австрия, Финляндия, Норвегия, Швеция, а также в известной мере к таким, как Австралия, Бельгия, Дания, ФРГ, Португалия, Италия. Как нетрудно заметить, корпоратизм имеет место там, где сильны социал-демократические партии. Научная рефлексия изменений современного государства находится и в русле марксистского, точнее, постмарксистского анализа. Последний наиболее зримо и емко представлен известной франкфуртской школою (Милибанд, Н. Пулантзас, Ю. Хабермас и др.). Субъекты этого постмарксистского направления исходят из того, что природу и характер власти определяет не способ производства, а сложные отношения между множе- ством социальных групп. Государство здесь - организация общественно-политических блоков. Экономическое влияние рассматривается как производное от политических и идеологических факторов, никак не зависящих от производительных сил. Государство, призванное обеспечить согласие между доминирующими силами, использует для этого два способа: силу и гегемонию. Милибанд в книге "Государство в капиталистическом обществе" (1969) определяет государство в современном западном обществе либо как отдельную форму групп по интересам среди множества таких групп, либо как нейтрального арбитра в скоплении и противоборстве социальных интересов. Он делает различие между "правительством" и "государством". Причем правительство, по его мнению, - это только часть государства, (338) и отнюдь не самая влиятельная. Милибанд формулирует идею "секретного государства". В его представлении государство - это огромная бюрократическая система, включающая сферу обслуживания, крупнейшие банки, корпорации, национализированные производства, военные, судебные, региональные и местные органы власти, а также (!) представительные органы – палаты парламента. Милибанд говорит о формальном, иллю- зорном разделении государственной власти и гражданского общества. Другие авторы этой школы отклоняют интерпретацию государства Милибандом, полагая, что власть имеет более сложную структуру. Пулантзас, например, считает, что государство отражает интересы более сильних социальных групп и может попеременно уступать то капиталу, то объединенному труду. Процесс, обеспечивающий действие государства в интересах капитала, - это классовая борьба, а не логика накопления капитала. Однако государственные учреждения используют свое влияние на общество, чтобы убедить классы, будто они свободны, а государство является нейтральной силой. Пулантзас утверждает, что нормальное государство существует тогда, когда гегемония капиталистов поддерживается обществом. Если нет, - то может быть два исключения: 1) фашистский режим, 2) военная диктатура. Концепция Пулантзаса позволяет объяснить любое вмешательство государства: если оно защищает интересы трудящихся, оно автономно, если интересы капитала - относительно автономно. Идею усиления вмешательства государства отстаивают также Оффе и Хабермас. Они полагают, что это объективно обусловлено экономическими кризисами и социальными конфликтами.Авторы полагают, что свіязь государства с экономикой вообще сильнее и многообразнее, чем это принято считать на Западе. Они утверждают, что частная экономика не является саморегулирующейся, что развитое государство выступает средством управления капитализмом. Вместе с тем, полагают авторы, само государство зависит от успешного развития экономики! Исходя из этого, много внимания уделяется учреждениям государства, взаимодействующим с капиталом. Отмечается необходимость новых учреждений, дабы контролировать развитие капиталистической экономики. Государственные структуры должны бать (339) "структурно-избирательными" по отноше-нию к группам давления. Джессоп, характеризуя эти воззрения Оффе и Хабермаса, говорит, что они, исходя из идеи определения государства не только способом производс-тва, но и живым обществом, считали, что "основная цель классовой борьбы – реорганиз-ация государственного аппарата в целях получения этого доступа" (трудящихся к управлению - Н. С). Сопоставимо ли что-нибудь из этого "ноу-хау" процесса изменения западных демократий с условиями постсоветской Украины? Ответ может быть только отрицатель-ным. Во-первых, неокорпоратизм - противоречивое явление западной демократии, предс-тавляющей систему политической, социальной, экономической и индустриальной демо-кратии, способных "переварить" новые отношения, не утратив своих базисных качеств. В Украине же пока решается задача становления политической демократии. Во-вторых, в то время как в западных странах демократия участия все больше уступает место демократии контроля, у нас еще не решены оптимальные вопросы демократии участия. В-третьих, в Украине имеются полученные в наследство от Советского Союза элементы своеобразного корпоратизма, который скорее можно охарактеризовать как клановость, присущую не демократическому, а традиционному обществу. При таком режиме политические партии играют подчиненную роль, доминируют же кланово-корпоратистские структуры. Такой корпоратизм в Украине должен быть преодолен, и только впоследствии на основе демократизации управления и общественной жизни корпоратизм может родиться в своем новом, прогрессивном качестве. |