История политических и правовых учений под ред Нерсесянца В.С Учебник 2004 -944с. История политических и правовых учений под ред Нерсесянца В. В. С. Нерсесянца
 Скачать 5.72 Mb.
|
|
ко юридического, но простой справедливости в решениях того же мира...» В истолковании социальных и политических проблем своего времени Бакунин чаще всего использовал естественно-право- вую традицию в трактовке прав или обязанностей должностных лиц государства, а не формальный догматический анализ существующих государственных законов или иных уста- новлений. Отрицательное отношение к законам и законода- тельному регулированию у него сложилось под воздействием характерного для анархизма восприятия лю- бых форм государственной и политической власти и присущих им путей и средств социального регулирования. Все юридические законы, в отличие от законов природы и заурядного правила общежития, являются, по Бакунину, внеш- не навязанными, а потому и деспотическими. Политическое за- конодательство (т. е. законодательство, которое создается «по- литическим государством») неизменно враждебно свободе и противоречит естественным для природы человека законам. Игнорирование этих естественных законов ведет к подчинению неестественному, «юридическому», искусственно создаваемому праву и тем самым способствует возникновению и распростра- нению олигархии. Всякое законодательство, таким образом, порабощает человека и одновременно развращает самих зако- нодателей. Свобода человека должна соизмеряться не с той свободой, которая пожалована и отмерена законами государства, а с той свободой, которая есть отражение «человечности» и «человече- ского права» в сознании всех свободных людей, относящихся друг к другу как братья и как равные. В противопоставлении человеческого права и государственных законов Бакунин опи- рался на авторитет и традиции естественно-правовых идей. Важнейшей гарантией обеспечения дела свободы Бакунин не без основания считал контроль над государственной вла- стью. 598 Глава 17. Россия в. Такие гарантии возникают, по его мнению, в каждой стране по мере «эмансипации общества» от государства. Во всех стра- нах, где установилось представительное правление, свобода мо- жет быть действительной лишь в том случае, когда имеется действенный контроль и надзор за носителями власти, по- скольку власть в состоянии испортить самых лучших людей. Завоевание свободы и утверждение общечеловеческого пра- ва для всех и каждого он связывал с классовой борьбой, однако в будущем социалистическом обществе свобода и право пред- стают у него уже не атрибутами классового господства в инте- ресах трудящихся, а лишь требованиями высокой нравственно- сти, обращенными к индивидам, коллективам и социальным группам. С того момента, когда рабочий окажется победителем в продолжительной освободительной борьбе, он должен будет проявить по отношению к бывшему хозяину «чувство справед- ливости и братства свободного человека». Соотношение социа- лизма и свободы он выразил в следующей формуле: «свобода без социализма — это привилегия, несправедливость; социализм без свободы — это рабство и скотство». Совершить социальную революцию — значит разрушить все учреждения неравенства и насилия, и в первую очередь госу- дарство. Социальная революция в отличие от политической со- вершается не с помощью одной только революционной власти (в том числе нового революционного государства), а более все- го с помощью народной силы, причем эта сила сама должна быть организована на выступления путем возбуждения револю- ционных страстей. Движущие силы революции предстают у Ба- кунина не в технико-организационном, а скорее в абстрактно- доктринальном их восприятии и отображении. Народная сила, революционные страсти, философские принципы с вытекаю- щими из них практическими действиями — все это из словаря утопического социализма, безусловно критического по отноше- нию к существующему строю, но в то же время весьма прими- тивного и нереалистичного в указании путей и средств его дей- ствительного радикального преобразования. В философско-политическом наследии Бакунина одной из самых важных стала тема соотношения власти и свободы. Чаще всего он рассматривал ее на примере организации государства и церкви. Главным пороком этих двух организаций, с которы- ми, по его мнению, никак нельзя примириться, является дес- потический и извращенный, а главное, безличный и бездуш- 8. Русский анархизм 599 ный бюрократизм, озабоченный только своим собственным выживанием и удовлетворением, как правило, корыстных по- требностей громадной и паразитирующей массы чиновных слу- жителей. Для Бакунина сущность всякой централизации власти (ре- лигиозной, бюрократической или военной) — это сила, повсю- ду одинаково поработительная и тем самым губительная для дела свободы. Везде власть препятствует свободе, сопутствую- щие власти привилегии препятствуют равенству, эксплуата- ция — братству людей, несправедливость и ложь — справедли- вости и истине. Социальная революция, за которую ратовал проповедник анархизма, по необходимости должна быть атеистической, по- скольку исторический опыт и логика «доказали», что достаточ- но одного господина на небе, чтобы тысячи господ расположи- лись и на земле. Преклонение божеству препятствовало уваже- нию человека. В отдаленном будущем первостепенное значение приобретет не государственная политика, а политика народов, политика независимых свободных людей. Бюрократическая заорганизованность присуща не только государству и религии, но также, например, науке, она всецело подчинена метафизическим догмам и всевозможным «всепожирающим абстракциям». Эта же сверхорганизованность присуща всевозможным общественным объединениям, созда- ваемым на мнимосолидных основаниях, и прежде всего — пар- тиям. Она присуща всем существующим общественным фор- мам людской солидарности, которые до сих пор еще не были очеловечены, а были только зловредными и гибельными. Для того чтобы сделать солидарность людей благотворной и гуман- ной, необходимо совершить социальную революцию. Бакунин — один из первых проницательных критиков мар- ксизма как политической философии в рядах марксистского Интернационала (Международного товарищества рабочих). Он писал о своем глубоком недоверии и отвращении к идеям Лас- саля и Маркса относительно создания народного государства путем возведения пролетариата в степень господствующего со- словия. «Над кем господствовать пролетариату?» — риториче- ски вопрошал Бакунин. Над каким-то другим пролетариатом, например над крестьянской чернью, не пользующейся благо- расположением марксистов? Или немцам господствовать славянами, которые должны стать их рабами? И кто будет гос- 20 История и учений 600 Глава Россия в XIX в. подствовать — «ученый-социалист»? Созданное таким образом мнимонародное государство станет, согласно Бакунину, весьма деспотическим вариантом управления народными массами со стороны новой и весьма немногочисленной «аристократии дей- ствительных или мнимых ученых». Ситуацию в России он воспринимал как предреволюцион- ную и связывал грядущую революцию с наличием особого на- родного идеала — боевого, бунтовского. Этому благоприятству- ет, в частности, всенародное убеждение, что вся земля принад- лежит народу, орошающему и оплодотворяющему ее своим трудом, и право пользования землей принадлежит не лицу, а целой общине, разделившей ее временно между лицами. Ква- зиабсолютная автономия общинного самоуправления приводит к решительно враждебному отношению общины к государству (именно государство, считал Бакунин, окончательно раздавило и развратило русскую общину, и без того развращенную патри- архальным началом). Петр Алексеевич Кропоткин (1842—1921) — последний из плеяды всемирно известных пропагандистов анархистских взглядов и идей в России (наряду с Бакуниным, Толстым, Ма- хайским, Махно). Он происходил из старинного княжеского рода. Свою общественную известность приобрел вначале в ка- честве многообещающего географа, геолога и этнографа и толь- ко после обращения к анархизму — в качестве историка и тео- ретика в области этических и социально-политических учений. Он стал создателем учения синтетической философии анархо- коммунизма, основанного на принципе социальной коопера- ции и взаимопомощи. В этом смысле его концепция является весьма близкой некоторым современным кооперативным и этическим учениям более широкого социального содержания, а не одной только типичной манифестацией негативного отно- шения к государственной власти с ее притеснениями, неспра- ведливостью и монополизмом. В его учении тесно переплетены представления о главенствующей роли взаимной помощи меж- ду людьми (наряду с дарвиновским «законом взаимной борь- бы»), с идеями философии природы и геосоциологии (концеп- цией определяющей роли географической среды) и этическими воззрениями, основанными на правиле: не обращайся с челове- ком так, как не желаешь, чтобы обращались с тобой. Еще од- ним фундаментальным положением его социально-организаци- онной анархической концепции является бентамовский целе- 8. Русский анархизм 601 полагающий тезис о наибольшем счастье для наибольшего числа, который, по мысли Кропоткина, должен претворяться на основе всеобщего равенства, из которого, в свою очередь, вытекает солидарность и взаимопомощь. В области правоведения Кропоткин разделял мнение о необ- ходимости обособления права от закона и полагал, что существу- ют естественные основы права (инстинкты), естественные права (включая право на минимум социальных благ — «право всех на довольство») и естественное право, основанное на обычае. Историческое развитие государства Кропоткин связывал с возникновением поземельной собственности и стремлением сохранить ее в руках одного класса, который вследствие этого стал бы господствующим. Социально заинтересованными в та- кой организации стали, помимо землевладельцев, также жрецы, судьи, профессиональные и прославившиеся воины. Все они были настроены на захват власти. «Государство, в совокупно- сти, есть общество взаимного страхования, заключенного меж- ду землевладельцем, воином, судьей и священником, чтобы обеспечить каждому из них власть над народом и эксплуатацию бедноты. Таково было происхождение государства, такова была его история, и таково его существо еще в наше время» («Совре- менная наука и анархия»). Государственная организация властвования находится в тес- ной взаимосвязи с правосудием и правом. Судебную власть Кропоткин относил к разряду важного основания для самых различных вариантов организации властвования в обществе, однако в отношении суда, назначаемого государством, он пола- гал, что суд и государство в таком случае становятся «необходи- мым последствием» друг друга (узаконенная месть, именуемая правосудием). Главная особенность государственно-властной организа- ции — это «правительственная централизация», или «пирами- дальная организация». Это не просто организация в целях на- лаживания гармонии и солидарности в обществе, как разъясня- ется в университетских учебниках. Историческая миссия государства свелась на практике к «поддержке эксплуатации и по- рабощения человека человеком». Государственная организация власти вырабатывалась и усовершенствовалась на протяжении столетий, однако все это делалось ради того, чтобы «поддержи- вать права, приобретенные известными классами, и пользо- ваться трудом рабочих масс, чтобы расширить эти права и соз- 602 Глава 17. Россия в XIX в. дать новые, которые ведут к новому закрепощению обездолен- ных граждан». Анархическая критика государственной организации власт- вования своим острием была направлена против государства как формы приобщения к власти определенных социальных групп, как сверхбюрократизированного средоточия управления местной жизнью из одного центра, как формы «присвоения многих отправлений общественной жизни в руках немногих». 9. Народники Народничество как особое идейно-политическое направле- ние в русской политической и правовой мысли возникло под воздействием общественной неудовлетворенности результатами крестьянской реформы 1861 г. Исходными началами народни- ческой программы стало отрицание капитализма как упадниче- ского общественного строя и признание самодостаточности об- щинного крестьянского быта, способного к реформированию и прогрессу с помощью революционной народнической партии. Массовое «хождение в народ» демократически настроенной просвещенной молодежи в 1874 г. выявило организационную слабость народнического движения и настоятельную потреб- ность в единой партийной организации. Такая организация бы- ла создана под названием «Земля и воля» и впоследствии распалась на две самостоятельные организации: на террористи- ческую и заговорщическую «Народную волю» и радикал-ре- формистскую организацию «Черный передел». Теоретическое обоснование программ революционного народничества было сделано в произведениях заграничных идеологов-публицистов трех главных направлений народничестве — пропагандист- ского (Лавров), заговорщического (Ткачев) и бунтарского (Ба- кунин). Петр Лаврович Лавров (1823—1900), руководитель журнала «Вперед», основной и важнейшей задачей социалистов в Рос- сии считал сближение с народом для «подготовления переворо- та, долженствующего осуществить лучшее будущее». В проти- воположность бакунистам, делавшим ставку на стихийность и «решение угадыванием» тех сложных и трудных задач, которые возникают при «установке нового общественного строя», Лав- ров особое значение придавал строгой и усиленной личной подготовке социалиста к полезной деятельности, его умению 9. Народники 603 завоевать доверие народа, его способности оказать помощь на- роду (в объяснении народных потребностей и в подготовлении народа к самостоятельной и сознательной деятельности). О моменте готовности народа к перевороту должно «указать само течение исторических событий». И только после такого указания — указания самой минуты переворота — социалисты могут «считать себя вправе призвать народ к осуществлению этого переворота». Так в начале 70-х гг. среди русских социали- стов произошло размежевание на «бакунистов» и «впередовцев» (лавристов). Лавров начинал сподвижником Н. Г. Чернышев- ского, имел отношение к первой «Земле и воле», входил в I Интернационал и в число учредителей II Интернационала, участвовал в делах Парижской коммуны и «Народной воли». В обширном литературном наследии философа и руководи- теля политической эмиграции определенный интерес представ- ляет работа «Государственный элемент в будущем обществе» Лаврова при этом более всего интересуют разли- чия между государством и обществом, а также вопросы относи- тельно того, «насколько государственный элемент может суще- ствовать с развитием рабочего социализма в его окончательной цели и в подготовлении этой цели; насколько этот элемент мо- жет быть неизбежен в будущем обществе или в период подго- товления и совершения революции, а также насколько привыч- ки личностей, вырабатывающиеся в старом обществе, могут обусловить его напрасное и вредное внесение в организацию революционной партии, в окончательную революционную борьбу, наконец, в самый строй общества, которое придется воздвигнуть рабочему социализму на развалинах общественных форм, долженствующих быть разрушенными». Современное государство, по толкованию Лаврова, один из самых сильных и опасных врагов делу социализма. И против него направлена значительная доля борьбы «организующегося рабочего социализма». Однако, замечает он, среди социалистов нет единого мнения относительно того, в какой мере будущему обществу придется отречься от «современного государственно- го предания». Лассальянцы свели борьбу с современным госу- дарством лишь к тому, чтобы захватить его, как в свои ру- ки и воспользоваться его наличными средствами для своих це- лей, в том числе и для подавления «врагов пролетариата». Другая проблема связана с тем, что Интернационал и в своих программных целях, и в практической деятельности выглядит 604 Глава 17. Россия в XIX в. чем-то вроде государства, в частности «государством особого рода, именно государством без территории, с центральной вла- стью Генерального совета, с разветвлениями, ему подчиненны- ми в федеральных советах, в местных советах, в центральных органах союзов однородных ремесел, распространенных на раз- ные страны, наконец, в элементарных социальных клеточках нового строя, в секциях. Этой грандиозной идее всемирного политического союза пролетариата с крепкою организациею явилась оппозиция с разных сторон». Самой мощной оппозицией стали организации внутри Ин- тернационала, в особенности тайный альянс, организованный Михаилом Бакуниным и входивший в открытый «Международ- ный альянс социалистической демократии» вплоть до его разо- блачения на Гаагском конгрессе Интернационала в 1872 г. Тай- ный альянс Лавров называет союзом, который предполагал «более централистическую, более государственную власть, чем представлял ее Генеральный совет (Интернационала), заимст- вуя у прежнего все средства тайных заговоров, все приемы тай- ных государственных канцеляций для борьбы против врагов». Таким образом, именно анархисты, так старательно рассуждаю- щие о необходимости «окончательного искоренения принципа авторитета (власти)», уже приступили к созданию самой гической власти в среде современного социализма». Отвечая на главный вопрос своего исследования — насколь- ко государство (государственный элемент) может сосущество- вать с рабочим социализмом? — Лавров утверждал, что нынеш- нее государство не может сделаться орудием торжества рабоче- го социализма. Поэтому для осуществления общественного строя по своим потребностям рабочий социализм должен раз- рушить современное государство и создать нечто другое. Лаврова можно считать также автором одной из ранних вер- сий антиутопии XX в., которая была написана в форме диалога о будущем государстве и описывает модель «государства знаю- щего», где всепроникающий контроль государственной власти обеспечивается всезнающей полицией, использующей новей- шие изобретения науки и техники. Для русских народников гг. не было важнее и одно- временно проблематичнее вопроса о путях обретения народом свободы и коренной перестройки старого мира от фундамента до возвышающихся над ним построек. Всеопределяющим, по выражению историка В. Богучарского, стал лозунг «В народ!». |