Гловели г. Д. История экономических учений
 Скачать 4.2 Mb.
|
7.2. Фритредерство — манчестерская школаФритредеры против чартистов. В 1832 г. в Англии состоялась избирательная реформа, значительно увеличившая в парламенте представительство фабрикантов и силу выражавшей их интересы Либеральной партии. Вслед за этим последовала отмена прежних законов о помощи бедным (1834), резко ухудшившая положение низших классов и подстегнувшая рабочих к движению за новую избирательную реформу — чартизму. Чартисты, выразившие свои политические требования в поданной парламенту «Хартии» (1838), надеялись, что всеобщее избирательное право и предлагаемые ими процедуры голосования приведут к составу депутатов, который найдёт средства для улучшения условий труда и быта рабочих. Хотя чартизм как таковой потерпел поражение, он способствовал введению в Англии подоходного налога (1842) и законодательного ограничения рабочего дня 10 часами (1847), а также росту профессиональных рабочих союзов (тред-юнионов). Параллельно с чартизмом в Англии развернулось движение фритредеров, оформившееся в Лигу против хлебных законов, основанную фабрикантами в центре британской хлопчатобумажной промышленности — Манчестере (1839) — и проведшую в палату общин своих лидеров. Лидером Лиги против хлебных законов стал лондонский текстильный фабрикант Ричард Кобден (1804 — 1865), а лозунгом — формула «laisser faire et laisser passer». Хлебные законы были отменены в 1846 г., а через 3 года — и знаменитый Навигационный акт Кромвеля, двухвековой символ (1651 — 1849) английского протекционизма. Таким образом, в британской политике полностью восторжествовали принципы экономического либерализма. В отмене хлебных законов были заинтересованы не только фабриканты, но и рабочие; однако Кобден и Лига были категорически против фабричного законодательства как формы государственного стеснения вмешательства в отношения между наёмным трудом и капиталом и против тред-юнионов как «худшего вида монополии». Кобден заявлял, что он предпочтёт жить «под владычеством Алжирского бея, чем под тиранией комитета рабочего союза». Он утверждал, что увеличение заработной платы должно быть результатом не удовлетворения коллективных требований рабочих, а расширения торговых оборотов вследствие полной свободы конкуренции. Успех Кобдена способствовал общеевропейскому распространению понятия манчестерство как синонима школы экономического либерализма, «направления в теории экономической политики, которое требует безусловного невмешательства государства в хозяйственную жизнь». Энергичные сторонники «манчестерской школы» объявились в Бельгии, наиболее быстро после Англии индустриализовавшейся стране Европы, и Германии, в которой Таможенный союз (1833), отменивший пошлины в торговле между германскими государствами, стал первым шагом к территориальному объединению. Но ярче всего манчестерство проявило себя во Франции, где слилось с концепцией «гармонии интересов» школы Сэя. Ф.Бастиа: эпигон Сэя и Кобдена. Французское манчестерство развивало традицию «либерального оптимизма», соединяя проповедь laisser faire с проповедью нейтральной позиции экономиста в политике. Шарль Дюнуайе (1786 — 1862), автор трактата «О свободе труда, или простое изложение условий, в которых человеческие силы действуют с наибольшим могуществом» (1845), сформулировал такой принцип построения системы политической экономии: «ничего не предписывать, ничего не предлагать; только излагать». Протест эпигонов Сэя против двух главных направлений стеснения свободной конкуренции — протекционизма и социализма — был далёк от бесстрастности. Особенно это характерно для Фредерика Бастиа (1801 — 1850), соединившего вдохновляющий пример деятельности Кобдена с переложением концепции Сэя об услугах, представляемых факторами производства. Бастиа резюмировал свои взгляды в формуле «частная собственность — это сама истина и справедливость». Хотя основанная Бастиа организация французских фритредеров наподобие Лиги против хлебных законов просуществовала всего 1,5 года, его памфлеты «Экономические софизмы» (1846) и «Экономические гармонии» (1849) подготовили почву для англо-французского договора о свободе торговли (1860), заключённого Р. Кобденом и французским политэкономом-фритредером М. Шевалье (1806 — 1879). 7.3. Проблема экономических кризисов и спор денежной и банковской школ о механизмах регулирования денежного обращенияОткуда «внезапные перемены в торговле»? Заняв сторону Сэя — Рикардо, а не Сисмонди — Мальтуса, в вопросе о «законе рынков сбыта», Дж. Ст. Милль, в отличие от своих предшественников был свидетелем экономического кризиса 1847 г., охватившего уже весь северо-запад Европы, а также США. Милль, однако, продолжал вслед за Рикардо видеть в кризисах не закономерность, а «внезапные перемены в торговле», вызванные «расположенностью коммерческой публики» увеличивать спрос на товары в расчёте на спекулятивную перепродажу, пользуясь как кредитом покупательной силой. Особенностью кризиса 1847 г. было то, что пришлось приостановить действие акта 1844 г., специально принятого Банком Англии для предотвращения нарушений денежного обращения. Банковский акт 1844 г., названный по имени тогдашнего премьер-министра «актом Пиля», устанавливал для выпуска банкнот, не обеспеченных золотом, лимит в 14 млн фунтов стерлингов. Акт Пиля завершил формирование британской валютной системы, в которой Банк Англии становился ответственным за поддержание всей национальной валюты; банкноты выполняли функцию золотых монет в период нехватки наличных денег, а денежное обращение было основано на золотом стандарте — обращении наряду с металлическими бумажных денег, свободно размениваемых на золото. Система золотого стандарта, введённая в 1821 г., была обоснована Д. Рикардо, исходившего из необходимости соблюдения пропорциональности выпуска банкнот объёму золотых резервов, чтобы избежать роста цена и оттока вследствие этого золота за границу. Рикардо следовал количественной теории денег и концепции Г. Торнтона о невозможности определения количества банковских билетов, требуемых потребностями торговли, поскольку «торговля неутомима в запросах». Денежная школа. Сразу после введения золотого стандарта возникла полемика между сторонниками разного понимания денежного фактора в поддержании устойчивости кредита и хозяйственного оборота в целом. Причём во главе разных направлений оказались экономисты, вместе с Рикардо основавшие Клуб политической экономии, — Р. Торренс и Т. Тук. Отставной полковник Роберт Торренс (1780—1864) в соответствии с позицией Рикардо был сторонником жёсткого контроля над денежной базой как способа обеспечения достаточного контроля за всей кредитной эмиссией. Р. Торренс и стоявшая за ним «денежная школа» полагали, что регулирование выпуска банкнот будет средством предотвращения или смягчения торговых кризисов. Законодательным выражением этого подхода и стал банковский акт 1844 г., рассчитанный на то, чтобы не допускать ввода в обращение лишних банкнот и тем самым повышения цен, порождающего спекуляцию товарами, которая в свою очередь еще сильнее повышает цены и в чрезвычайных случаях доводит до торгового кризиса. Банковская школа. Купец и автор «Истории цен и денежного обращения» (2 тт., 1838) Томас Тук (1774 — 1858) подверг критике количественную теорию денег, позицию «денежной школы» и акт Пиля. Ссылаясь на свои изыскания колебаний в ценах (с 1793 по 1837 гг.) Тук отмечал, что в каждом «выдающемся случае» возвышение или понижение цен предшествовало расширению или сокращению количества банковских билетов, а не следовало за ним. С позиций, близких к доктрине реальных векселей А.Смита, Тук утверждал, что банковская эмиссия не может вызвать повышения цен и обесценения денег и быть причиной торгового кризиса. С этим был в значительной мере согласен и Дж. Ст. Милль, однако предложил более широкий и, по своему обыкновению, компромиссный подход. Дж. Ст. Милль о двух состояниях рынка. Милль выдвинул положение о существовании двух состояний рынка: спокойном, или статичном, и спекулятивном, или состоянии ожидания. Для первого состояния справедлив «закон обратного притока»: всякое увеличение количества банковых билетов или возвращается в банки, или остаётся без употребления в руках общества, не производя возвышения цен. Не то в состоянии ожидания: спекулянты стремятся создать запасы с целью воспользоваться ожидаемым повышением цен, а лица, уже закупившие товары, — получить добавочные ссуды, чтобы иметь возможность воздержаться еще некоторое время от продажи; торговцы делают спекулятивные заказы производителям, которые также обращаются к банкам за увеличением ссуд. Если эти увеличенные ссуды отпускают в банкнотах, то банкноты расходуются на заработную плату и попадают в различные каналы розничной торговли, где прямо содействуют дальнейшему повышению цен. В этот «восходящий» период спекуляции расширение выпуска банкнот вело бы к увеличению её продолжительности, поддерживая спекулятивные цены и способствуя отливу драгоценных металлов за границу, который в итоге, при «внезапной перемене в ходе торговли», заставит банки «сокращать свой кредит более резким и суровым образом». Оценивая акт 1844 г., Милль указывал, что польза от него в сдерживании спекулятивного расширения кредита в самом раннем периоде оборачивается гораздо большим вредом после наступления торгового кризиса; поскольку акт ограничивает ссуды, предназначенные для поддержки кредитоспособных фирм, и очень сильно увеличивает жестокость коммерческих переворотов. Милль сделал попытку более глубокого объяснения спекулятивного состояния, отметив, что причиной длительного повышения спроса на ссуды может стать «внезапное открытие какого-нибудь нового и для всех привлекательного способа прочного помещения капитала», как, например, поглощение капитала постройкой железных дорог». Но это был лишь первый шаг в анализе экономической динамики, требовавшем пересмотра не только полемики денежной и банковской школ, но и «закона Сэя». |