Учебник по критике. Литературная критика конца 18801910х годов общая характеристика литературной критики Се

• Название: Литературная критика конца 18801910х годов общая характеристика литературной критики Се
• Анкор: Учебник по критике.docx
• Дата: 29.05.2018
• Размер: 445.2 Kb.
• Имя файла: Учебник по критике.docx
• Тип: Глава; #19781
• страница: 12 из 15

Игорь Иванович Виноградов (родился в 1930 г.) — литературовед и критик, начал печататься с 1957 г. Писал о М. Булгакове, К. Симонове, В. Тендрякове, В. Распутине, В. Некрасове. Виноградов заведовал отделом критики в «Новом мире» Твардовского. Полемизируя с Ю. Буртиным, отстаивавшим возврат к «реальной критике» Н. Добролюбова, Виноградов писал: «<...> критика <...> должна не отнимать хлеб у публицистики, а развиваться на своих собственных путях. Ее назначение не в том, чтобы подобно отделу технического контроля, ставить ярлык или штамп, — в русской традиции значительная критика появлялась тогда, когда возникала возможность выразить через критику крупные мировоззренческие концепции. Их диалог и взаимодействие <...> и создавал пеструю и мощную картину жизни живого духа в критике».²

В книге «По живому следу: духовные искания русской классики» (1987) автор собрал статьи разных лет, подчеркивая их литературно-критический пафос. Сюда вошли работы о Лермонтове, Л. Толстом, Достоевском, Булгакове. В их произведениях Виноградов открывает философскую и психологическую подоплеку, видя в классике проявление универсальности человеческих чувств, независимо от породившей их эпохи. Работы последних лет свидетельствуют о том, что Виноградов придерживается религиозного миросозерцания и в современной литературной критике он представляет ее философскую ветвь.

Видным «новомирским» критиком явился Владимир Яковлевич Лакшин (1933—1993). Филолог, литературовед, ближайший сотрудник Твардовского, Лакшин был глубоким знатоком истории русской литературы и театра. После ухода из «Нового мира» (февраль 1970 г.) Лакшин уходит и из «оперативной критики» и занимается академиче-

Лакшин В. Я. О литературных фельетонах Н. Ильиной // Ильина Н. Сказки брянского леса. М., 1989. С. 3.

Московский комсомолец. 1989. 9 февраля.

328
ской наукой вплоть до начала 1990-х годов, когда вновь пришла пора раскрыться ему и как литературному критику, и как журнальному редактору (редактировал «Иностранную литературу» с 1991 по 1993 г., был членом редколлегии «Знамени»).

Печататься Лакшин начал в 1954 г. Славу ему принесли «новомирские» публикации — статьи о П. Нилине, Ф. Абрамове, А. Солженицыне, М.Булгакове. Статья «Доверие», посвященная Павлу Нилину¹, служила своеобразным паролем, открывавшем одну из любимых новомирских идей о доверии к человеку. Стоит заметить, что эта статья Лакшина была напечатана в той же журнальной книжке, где и солже-ницынский рассказ «Один день Ивана Денисовича».

Как литературный критик, Лакшин ценил психологизм в прозе, умел прощать неточные художественные решения, но абсолютно не принимал отступлений от правды. Он любил обстоятельный аналитический пересказ художественного текста, выбирая тон серьезного и заинтересованного разговора с автором. Именно так написана, например, рецензия «Возмужание героя» — о романе Д. Гранина «После свадьбы»². Лакшинские статьи нередко вызывали резкие ответы со стороны идейных оппонентов «Нового мира». «Иван Денисович, его друзья и враги»³ и статья о «Мастере и Маргарите»⁴ — эти две концептуальные работы Лакшина спровоцировали мощные залпы по «Новому миру». И дело здесь не в частных спорах с Лакшиным по поводу неубедительности или неправоты его художественной концепции. Это были статьи столь свежие по мысли и исполнению, что они будоражили общественное сознание самим фактом своего появления на журнальных страницах. Ни один из оппонентов Лакшина не смог дотянуться до заданной высоты, и отзывы звучали словно из другой эпохи, эпохи Ивана Бездомного и Михаила Берлиоза.

В трагическую для «Нового мира» пору Лакшин печатает большую статью «Мудрецы» Островского — в истории и на сцене»⁵. Поводом послужил спектакль Вахтанговского театра. Однако от подробного анализа увиденного Лакшин намеренно уклонился. Он писал статью-воззвание, статью, в которой, может быть, в последний раз ему доводилось манифестировать идейно-эстетические принципы «Нового мира». Каждый персонаж Островского прицельно обсуждался как герой эпохи безвремения, когда реакция торжествует, когда устанав-

'Новый мир. 1962. №11. С. 229—241.

²Новый мир. 1958. № 12. С. 197—209.

³Новый мир. 1964. №1. С. 223—245.

'Новый мир. 1968. №6. С. 284—311.

'Новый мир. 1969. №12. С. 208—244.

329
ливается «невольная пауза в истории». В это время, — писал Лакшин, — «в особенно бедственном положении находится мысль»¹. Но-вомирский читатель прекрасно понимал, какую именно эпоху отчаянно стыдил литературный критик: «реформы не принесли ожидаемого благоденствия, и под тонкой пленкой прогресса всюду еще проглядывает старая, косная, домостроевская Русь»².

Далеко не всегда Лакшин прибегал к такому открытому обличи-тельству. В его статьях мы находим самые разные смысловые обертоны. Критик мог быть покладистым и мягким, лукавым и ироничным, сострадательным и ласковым. Стилистическая яркость и тематическое многообразие лакшинских статей сочетались с четкой художественной концепцией, от которой критик никогда не отступал. Не случайно в глазах многих читателей именно Лакшин был создателем новомирской эстетики.

Одной из тем, особенно волновавших Лакшина, была тема статьи «Писатель, читатель, критик»³. Лакшин пишет здесь о том, как порой читатель и критик расходятся в оценке произведения. Известно, что критика — это компас в море книг, но читатели, — усмехается Лакшин, — «уверенно ищут юг там, где стрелка указывает на север»⁴. Лакшин пишет, безусловно, не о всякой критике. Он явно имеет в виду низкий уровень литературных оценок, присущих кочетовскому «Октябрю» и некоторым другим изданиям. Лакшин первым вслух сказал об известном советском парадоксе: читатель четко знает, надо ли читать произведение, потому что ему известно мнение критика, и читатель поступает точно наоборот. Лакшин рисует забавную картинку, когда к новорожденному произведению прокрадываются три критика. Один из них, едва взглянув на новорожденного, «заявляет, что это неправда, что «так в жизни не бывает». Этот самоуверенный критик думает, что он единственный читатель и единолично владеет истиной. Другой — осторожный — критик хвалит новорожденного, но говорит, что ведь бывает и по-другому, то есть стремится «улучшить» новорожденного. И только третий критик принимает новорожденного как реальность, поскольку «нам нужна полная правда».

Эта статья Лакшина также была принципиальной для журнала, отстаивающего новые формы контакта с читателем, видящего в нем не объект воспитания, а товарища и друга. Журнал и читатель росли в обстановке взаимного доверия.

'Новый мир. 1969. № 12. С. 244.
Там же.

'Новый мир. 1965. № 4. С. 222—240; 1966. № 8. С.216—256.

'Новый мир. 1965. №4. С. 230.

330
В 1978—1985 гг. Лакшин вел блистательные передачи о русских классиках на Центральном телевидении¹. Неоценима роль Лакшина в увековечивании памяти М. Щеглова, А. Твардовского, журнала «Новый мир». Именно Лакшин готовил к печати статьи и «Студенческие тетради» Щеглова, написал воспоминания о Твардовском и сотрудниках «Нового мира».

Незаурядным литературным критиком проявил себя и сам Александр Трифонович Твардовский (1910—1971). Статьи о Пушкине, Бунине, Исаковском, Цветаевой, Блоке, Маршаке, некрологические заметки об А.Ахматовой, Э.Казакевиче, И.Эренбурге, В.Овечкине свидетельствуют о том, насколько глубоко Твардовский чувствовал и понимал классическую литературу и творчество современников. Интересны подробности творческой истории произведений самого Твардовского, рассказанные им с исключительной живостью. Особой заботой Твардовского-критика был читатель. Поэт и редактор, Твардовский получал огромную читательскую почту, фрагменты которой вместе со своими ответами он опубликовал в сборнике «О литературе». Каждый ответ Твардовского тактичен, но принципиален. Беспомощную графоманскую поэзию Твардовский анализировал столь же сильно и страстно, сколь и серьезный текст. Однако наглость и напористость в продвижении собственных стихов вызывала справедливое раздражение Твардовского: «Вы сетуете на невнимательность к Вашим стихам редакций и «маститых», наверно, и я попаду в число последних. Что делать — стихи у Вас плохие»². Письма Твардовского писателям, читателям, сотрудникам журнала являются неоценимым литературно-критическим наследством, сопоставимым по масштабу мысли и ясности слога с литературными размышлениями русских классиков XIX в.

Нравственным и эстетическим исканиям «Нового мира» во многом оказалась созвучной позиция молодежного литературно-художественного журнала «Юность» (с 1955 г. его главным редактором был В. П.Катаев, ас 1962 по 1981 г. — Б. Полевой). На протяжении 1960-х годов журнал печатал произведения, отражавшие восприятие идей «оттепели» молодым литературным сознанием. Проза В.Аксенова, А. Битова, Ф. Искандера, Б. Васильева, поэзия А. Вознесенского, Е. Евтушенко, Р. Рождественского, проблемные публицистические статьи А. Баскиной, Е. Богата, Н. Долининой, О. Кучкиной вызывали заинтересованные споры в молодежной среде и нередко становились объек-

'Сценарии собраны в книге: Лакшин. В. Судьбы: От Пушкина до Блока: телевизионные опыты. М., 1990.

Твардовский А, О литературе. М., 1973. С. 438.

331
тами негативных оценок, рассыпанных на страницах официозной прессы.

В разные годы журнал вел рубрики «Круг чтения», «Среди книг» «Поговорим о книгах». В спокойной и доброжелательной манере, без назидательности и высокомерия литературные критики «Юности» — 3. Паперный, А. Гербер, И. Соловьева, С. Лесневский, Ст. Рассадин, О. Михайлов — беседовали о современной и классической литературе со старшеклассниками, студентами, молодыми рабочими. В рецензионной манере авторов «Юности» нередко угадывались знакомые черты новомирской критики: язвительная ирония по отношению к откровенной халтуре, горячая поддержка новых художественных идей, доверительность интонации в разговоре со своим читателем.

Станислав Борисович Рассадин (родился в 1935 г.) в своих литературно-критических работах всегда тяготеет к диалогу с юношеством и молодежью. Его книги «О стихах последних лет» (1961), «Разговор с читателем: статьи о литературе» (1962), «Книга про читате-ля»( 1965) и др. — это прежде всего попытка воспитать восприимчивого и тонко чувствующего читателя. При этом процесс воспитания происходит свободно и радостно, с всевозможными ироническими пассажами в адрес откровенной пошлости, необидным подзадориванием молодого человека, побуждаемого открыть для себя в литературе новые жизненные возможности.

Столь же занимательно написаны статьи и книги Ст.Рассадина о писателях ушедших эпох, о мире театра и театральных спектаклях (известно множество запоминающихся театральных рецензий Рассадина). В 1966 г. вместе с Л. Лазаревым и Б. Сарновым Ст.Рассадин опубликовал книгу литературных пародий «Липовые аллеи». В 1995 г. вышла в свет книга Ст.Рассадина «Русские, или Из дворян в интеллигенты», целиком посвященная сложной проблеме формирования русской интеллигенции XVIII—XX вв.: «Книга с начала и до конца о том, кто мы с вами такие, откуда вышли. Как шли. И хотя я не задаюсь вопросом, куда пришли, ибо ответ слишком уж недвусмыслен, то не вечно же нам пребывать в нынешнем положении. Вот ради этого и надо... оглядываться» .

_L

РассадинСт. Русские, или Из дворян в интеллигенты. М, 1995. С. 5—9.


Глава 11

СОВЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРНАЯ КРИТИКА 1970—1980-х ГОДОВ

Постановление ЦК КПСС «О литературно-художественной критике». — Типы литературной критики и критиков.— Литературно-общественная атмосфера 1970— начала 1980-х годов. — Творческие индивидуальности литературных критиков: Ю.И.Селезнев, И. А. Дедков, А.М.Турков, И. П. Золотусский, В. Э. Кардин, Б. М. Сарнов, В. В. Кожинов, И. В. Роднянская. — Классическая литература в оценках критики. — Конец 1980-х годов в литературной критике. С.И. Чу-принин. Полемическое противостояние. Диалоги недели.

21 января 1972 г. после большого перерыва литературная критика вновь привлекла к себе внимание ЦК КПСС: было опубликовано постановление «О литературно-художественной критике». Как любое другое партийное постановление, и это требовалось изучать, пропагандировать и воплощать в жизнь. Тем не менее, постановление соответствовало традиционному шаблонному тексту «о состоянии и задачах». Как обычно, речь здесь шла о недостатках литературной критики, которая «примиренчески» относится «к идейному и художественному браку», отличается субъективизмом и групповыми пристрастиями. Критика была обвинена в недостаточной активности на пути утверждения идеалов гуманизма и в противостоянии буржуазной культуре. Причины виделись в недостатках кадров и отсутствии научных разработок-в области истории и теории литературной критики. Обтекаемость формулировок, полное отсутствие конкретных примеров и имен, рекомендации «повысить», «улучшить», «направить внимание» — все это было в духе времени. Результатом постановления явилось издание критико-библиографического журнала «Литературное обозрение» (с 1973 г.), появление многочисленных сборников и целых журнальных номеров, посвященных литературной критике. Внешнему наблюдателю может сегодня показаться, что литературная критика заняла, наконец, подобающее ей место.

333
Однако состояние литературной критики в 1970 — начале 1980-х годов было бесперспективным. Мощная ветвь литературной критики была представлена официозом, обслуживающим писательский генералитет, определяющим идейный пафос советской литературы «на современном этапе» и достаточно равнодушным при этом к судьбам писателей и их сочинений. Литературно-критическому официозу противостояла критика, вобравшая в себя оперативные отклики на новые книги, оценки текущей литературной ситуации, пропаганду той или иной творческой индивидуальности. Официозная критика создавалась в едином спокойно-бесстрастном ключе, а опубликованные в ее недрах работы утомляли читателя своими однообразными названиями: «Романтизм в советской литературе» (А. Овчаренко), «Искусство живое, развивающееся» (В. Щербина), «Современные аспекты теории социалистического реализма» (Б. Сучков), «Парадоксы научно-технической революции и социалистический реализм» (А. Метченко), «Социалистический реализм: метод и направление» (С.Петров), «Народное и национальное (Г. Ломидзе). Статьи этих и других критиков звучали в унисон с речами и докладами Г. Маркова на Пятом съезде писателей СССР (1971), В.Озерова на пленуме правления Союза писателей (1972), Ф.Кузнецова на Четвертом съезде писателей РСФСР (1975), а также выступлениями на Шестом и Седьмом съездах писателей СССР в 1976 и в 1981 годах. На юбилейном пленуме правления Союза писателей СССР в сентябре 1984 г. с большой речью выступил К. У. Черненко. Но уже в 1986 г. прошел последний (восьмой) съезд писателей СССР, после чего, вскоре, союз писателей России распался на две противостоящие организации.

Литературная критика официоза создавала «неистребимые», «нетленные» писательские репутации. Скажем, писателей, оказавшихся в руководстве писательских Союзов СССР и РСФСР, можно было только хвалить, невзирая на уровень их произведений. Литературная критика этого типа прибегала к вялой полемике, к равнодушно-благостным обзорам. Цвета критического стиля этой поры — черный, белый и серый — причем не в их благородной гармонии, а в смазанности и тусклости. Появившаяся «трилогия» Л.Брежнева («Малая земля», «Целина», «Возрождение») всерьез оценивалась как художественное произведение.

Некоторые критики оказывались в сложном «серединном» положении. Знание литературы, чувство слова влекло их к анализу глубоких литературных процессов, к творчеству таких «спорных» в те годы авторов, как Ф.Абрамов, В.Конецкий, Ф.Искандер. Вместе с тем, конъюнктурная необходимость призывала их писать о гражданственности в литературе, об ее партийности и нерешенных задачах социа-

334
листического реализма. Среди таких критиков 1970—80-х годов следует назвать Е. Сидорова, Ю. Суровцева, Ю. Кузьменко.

Другие авторы старались пользоваться любыми возможностями, чтобы донести до читателя свои размышления о поэте, чье творчество мало кто брался осмысливать публично, — о В. Высоцком, о публицистике В.Шукшина, о прозе К.Воробьева и В.Семина, о драматургии

A. Вампилова. И хотя некоторые пассажи статей были явно закамуф
лированы под типовые суждения о советской гражданственности
и патриотизме, они запоминались читателю. К числу таких критиков
можно отнести Л. Лавлинского, В. Ковского, С. Лесневского.

В целом же критика определила свою задачу как «поступательное движение общества к коммунизму», а потому самым распространенным жанром стал жанр хвалебной рецензии. Впоследствии Н. Иванова точно назвала такие «критические» сочинения «развесистыми монументами». Она писала о клишированное™ и ангажированности откликов, размытости и обобщенности слов. Вместо разнообразия критических жанров газеты и журналы избирали портрет и рецензию. «Жанр аналитической критической статьи резко оттеснен в сторону или вообще забыт за ненадобностью», — писала Н. Иванова¹. Она иронично отзывалась об однотипности заглавий этих литературных портретов: «Всегда на марше», «Счастье преодоления», «Познай свою доброту». Портреты писателей больше напоминали жанр многословного тоста или оды. Избыточная восторженность критиков создавала ложную шкалу ценностей, переставала ориентировать и интересовать читателя.

В начале 1980-х годов мысль Н. Ивановой о комплиментарности и банальности литературно-критических суждений была поддержана и другими авторами. Так, А. Латынина в блестящем памфлете «Гарсон, кружку пива!»² пишет о том, что критика утрачивает свою природную сущность и берет на себя не свойственную ей роль — служить и угождать писателям. Латынина показывает, что под разными уважительными и неуважительными предлогами писатель добивается либо смягчения литературно-критической оценки, либо вообще изменения негативного отношения к объекту критики на позитивное.

Литературные нравы 1970 — начала 1980-х годов отличались властной жестокостью по отношению к инакомыслящим писателям. В 1970-е годы вышли из Союза писателей или были исключены из него

B. Максимов, В. Войнович, Г. Владимов, Л. Чуковская, участники ли-

Развесистые монументы: Критика критики //Литературная газета. 1983. 14 декабря.


Литературная газета. 1985. 1 января.

335

тературной группы «Метрополь» и другие известные литераторы. Некоторые из них были вынуждены эмигрировать, кто-то продолжал работать на Родине, не имея шансов быть напечатанным. В этих условиях особое значение приобретала честная литература и честная критика. Речь идет о талантливых литераторах, которые в своих сочинениях находили возможность правдиво и искренно рассуждать о художественном тексте и породившей его реальности. Многие литературно-критические произведения, содержавшие размышления о прозаических, поэтических или драматургических сочинениях, выходили далеко за их пределы и, усиливая публицистическое начало, давали читателю возможность думать о противостоянии человека и власти, о судьбе маргинальных людей, о проблемах экологии и политики, о семейных корнях и нравственных устоях жизни.

Литературную критику публицистического направления представлял журнал «Наш современник». С середины 1960-х и до середины 1980-х журнал вдохновлен был поисками нравственных жизненных опор, которые чаще всего ассоциировались с персонажами так называемой деревенской прозы.

Первые тома «Нашего современника» появились в печати в 1956 г. Постепенно альманах перерос в «двухмесячник» (с 1962 г.), а затем стал ежемесячным журналом. Среди видных литературных критиков 1960-х годов, печатавшихся в «Нашем современнике», следует назвать А. Исбаха, Е. Осетрова, А. Днепрова, В. Полторацкого. Журнал и его литературно-критический отдел тяготели к исследованию литературной жизни российской провинции. Вместе с тем, здесь охотно печатали рецензии на книги Ю.Нагибина, Я.Смелякова, В.Некрасова, К. Ваншенкина и писателей, аттестовавшихся по моде тех лет «деревенщиками»— Евг.Носова и В.Астафьева.

С 1968 г. в журнале отчетливо проявились тенденции к «четким идейно-эстетическим оценкам», к требованию «глубокого изображения трудовых дел советского человека». В статьях и рецензиях все чаще звучит критика в адрес писателей, тяготеющих к «общечеловеческой проблематике». В конце 1960-х годов с появлением в журнале публикаций О.Михайлова, Л.Новиченко, П.Палиевского, А.Овча-ренко, В. Чалмаева, Л. Аннинского, В. Бушина заметно «укрупнение» литературно-критического ракурса. Журнал пишет о Есенине, Бунине, Куприне, Твардовском, Исаковском, обращается к именам Достоевского и Некрасова.

С начала 1970-х годов «Наш современник» в отсутствии прежнего «Нового мира» явственно осознает себя лидером отечественной публицистики и критики. Статьи И.Дедкова, В. Кожинова, А.Кондратовича, Л.Лавлинского, В.Сахарова, Ю.Селезнева во многом наследу-336
ют традициям «Нового мира» и обращаются к постоянным объектам новомирской критики — творчеству В.Быкова, В.Белова, Ю.Бондарева, В. Распутина, В. Шукшина.

Фирменным знаком «Нашего современника» 1970-х годов становятся аналитические статьи, посвященные русской классической литературе в ее соотнесенности с текущим литературным процессом. В 1980-е годы литературно-критические статьи «Нашего современника», последовательно обращенные к русскому национальному сознанию, в известной степени восходили к идеологии российского почвенничества и нередко воспринимались оппозиционно в отношении к морально-этическим стандартам «общества развитого социализма». Критики С. Викулов, С. Куняев, М.Лобанов, Ю.Иванов, Е.Осетров

A. Казинцев, Ю. Лощиц, П. Горелов, М. Любомудров, Т. Глушкова
впоследствии будут оспаривать провозглашенные в середине 1980-х
годов демократические идеи, считая, что России предначертан иной,
чем Западу, путь экономического и политического развития. В русле
этих идеологических начал будут оцениваться современные писатели
и литературные произведения. При всей спорности позиций литера
турно-критические выступления названных авторов содержали в себе
последовательную критику не только сталинизма, но и советской
идеологии в целом, в том числе — Октябрьской революции 1917 г.,
Ленина и ленинизма.

Одним из наиболее самобытных литературных критиков, близких «Нашему современнику», стал Юрий Иванович Селезнев (1939— 1984). Первую книгу он опубликовал в 1976 г. и сразу привлек к себе внимание широтой тематики и полемичностью стиля¹. Он писал о В.Астафьеве, В.Белове, В.Быкове, В.Лихоносове, В.Тендрякове,

B. Шукшине и других прозаиках, вызывавших в те годы бурные спо
ры. Особым вниманием молодого критика были отмечены писатели,
принадлежавшие к «деревенской прозе», которую именовали то «ли
рической прозой», то «вологодской школой». Селезнев воспринимал
ся многими как критик, по-новому объяснявший понятия «демокра
тизм» и «народность» в литературе. Народность литературного произ
ведения, по Селезневу, — это, прежде всего, проявление высокого пи
сательского профессионализма.

Литературно-критическая индивидуальность Селезнева обнаружилась в лирически-проникновенном стиле его суждений, в доброжелательной открытости автора к писателям — героям его книг. При разборе современных текстов критик активно апеллировал к произве-

¹Селезнев Ю Вечное движение: искания современной прозы 60-х — начала 70-х годов. М., 1976.

22 — 2386 337
дениям русских классиков, к библейским идеям и образам. Высшим критерием художественности для Селезнева оставалась русская классическая литература, горячо любимые им Гоголь, Некрасов, Тютчев, Тургенев, Чехов. Несколько крупных работ критик посвятил Достоевскому. Обращаясь к творчеству русских писателей XIX в., Селезнев открывал особенности понимания русской идеи, русского национального характера, русского слова.

В 1979 г. в статье «Ответственность (Критика как мировоззрение)» Селезнев размышлял о падении оценочных критериев в текущих литературно-критических работах. Он доказывал, что критика является областью философской, мировоззренческой, областью народного самосознания. Селезнев писал, что русская критика никогда не была и не может быть внепартийной. Он считал, что движение критической мысли должно быть нацелено на созидание. Критика — это «политика, идеология, философия через посредство литературы».

К середине 1980-х годов Селезнев много писал о современной поэзии и отчетливо различал поэтов, чье творчество питалось соками родной земли и взывало к ее нуждам и чаяниям, и поэтов, для которых, по мнению критика, стихи становились способом демонстрации вер-сификационной виртуозности, новых художественных приемов. В связи с этим Селезневу было близко творчество Ю. Кузнецова, он не принимал поэзию А. Вознесенского и Е. Евтушенко.

Нередко Селезнев улавливал доминирующее настроение, поэтическую тональность художественного произведения и всякий раз при этом выходил к поискам идейной сущности текста. После раннего ухода Ю.Селезнева из жизни его статьи продолжали переиздавать', и корректные, доброжелательные высказывания критика, связанные с поддержкой «почвеннического» направления в литературе, оказались в контексте идейно-эстетических споров второй половины 1980-х годов. Многие мысли Селезнева, озвученные с меньшей мерой такта и поданные в иных этических ракурсах, подверглись досадному огрублению и искажению.

В 1970-е годы среди критиков, стремившихся к честному прочтению текста, следует назвать также И.Дедкова, Л.Аннинского, И.Зо-лотусского, В.Оскоцкого, С. Чупринина, А.Марченко, А.Латынину, Н. Иванову, а также широко известных литераторов, завоевавших серьезный авторитет у читателей еще в предшествующее десятилетие,— Ст. Рассадина, А. Туркова, В.Кардина, В.Кожинова, И.Род-нянскую. Деятельность некоторых из них была связана еще с «Новым

1987. 338

'См., например: Селезнев Ю. Златая цепь. М, 1985; Селезнев Ю. Избранное. М.,

миром» Твардовского, другие пришли в литературную критику на рубеже 1970—1980-х годов и во многом подготовили критику новой — «перестроечной» — эпохи, открывшей пору ничем не стесненной свободы слова.