эй толстый 5-6 сезон. Эй толстый 5-6 сезон. Пятый сезон. Серия 98б на обоих фронтах я терпел поражение. Мне даже стало казаться, что я стал токсичным. Стоило мне вмешаться в какойнибудь процесс, как тот немедленно принимал наихудшее течение
 Скачать 0.67 Mb.
|
|
«Почему я всегда живу в аду? – думал Виталя. – Ад был раньше, дома. Но и сейчас ничего не изменилось. Только хуже стало. Почему?» Матушка равнодушно жевала салат. Алена пилила ножом сочный стейк. Глист к своему такому же, хотя чуть поменьше, пока даже не притронулся. Надо бы сообщить семье о том, что завтра будут гости. Но сделать это Витале мешала как будто интуиция. Или что-то вроде нее. Внутренний голос предупреждал: «Будь осторожен, чувак! Смотри, чего не ляпни!» - Мама, а кто живет в доме с граффити? – начал Виталя совсем уж издалека. Как плохой романист, начинающий свою книгу большим описанием природы. Пластмассовая половина лица матери, казалось, помрачнела так же, как и живая. - Почему ты спрашиваешь? – уставилась она на Виталю обеими глазами – живым и искусственным. - Ну, я проходил мимо и обратил внимание, - заюлил Виталя. – Интересный дом-то. Пластмассовая мать Маруся, казалось, понимала, что сын чего-то недоговаривает. - Не вздумай даже приближаться к этому дому, - жестко сказала она. - Но почему? – удивился Виталя. - В прошлом году я дважды спасала тебе жизнь. Я не хочу, чтобы ты снова нажил себе проблем. - Да какие проблемы? Я просто мимо проходил. Виталя почти не врал. Да даже совсем правду говорил. - Там рэпер один дефективный живет, - с труднопостижимой брезгливостью сказала Маруся. – То ли Жопо Жоп. То ли Писько Писс. Полный идиот. - Пусси Пусс, - вдруг вмешалась жена, метательница молота. – Я в Ютюбе видела. Он, короче, татуировку сначала себе на лбу сделал, с какой-то ошибкой. Полный кретин. А что, он тут рядом, что ли, живет? - Так! – хлопнула пластмассовой ладонью по столешнице матушка. Получилось оглушительно. – Пока я жива, этого козла у нас в доме не будет. - Да он же дебил, - жизнерадостно захохотала Алена. – Это ж надо додуматься! Всего себя черным зататуировал. В негра превратился. Виталя замер, потрясенный. - Как? Это же больно? - А этот придурошный перетерпел. И весь теперь черный. - Я не хочу слушать в своем доме разговоров об олигофренах, - вклинилась в разговор Маруся. Виталя уже жалел, что затеял разговор с такого скользкого момента. Кто мог знать, что матушка так занервничает? И как теперь переходить к главному? - Мам, я тут встретил кое-кого, - решился Виталя. - Кого? – вцепилась взглядом в сына Маруся. – Здесь? В доме? - В поселке. Ну, когда гулял. - Бабу ту? – прищурилась Алена. Она имела в виду Катю – бывшую часть мультисущества. - Не бабу, - вздохнул Виталя. «Хотя и с сиськами», подумал он про себя. - А кого? – прищурилась мать. - Саню. Ну, Жирного. Ну, который братом моим оказался. - Что он здесь делал? Где именно ты его встретил? Наверное, не стоило говорить о доме рэпера. - Так у рэпера, понятно, - влезла Алена. - Да? – пристально посмотрела на Виталю мать. - Ну… - Да? - Да. - Что он там делал? - Да откуда я знаю? – замямлил Глист. - Какие-то дела с рэпером мутит, - сказала Алена. Несколько мгновений Виталя помечтал о том, как однажды в зале Алене пизданется на голову большой блин от штанги, и жена от неожиданности откусит себе язык. - Тебя внутрь не звали? – жестко спросила Маруся. - Меня? – оторопел Виталя. На мгновение закружилась голова. Вот она, жизнь миллиардерская. Затусить с рэпером, крутым парнем. Клубы, танцы, телки. Невозможно. - Не звали, - определила Алена. – Тот рэпер – крутой тусовщик, в Виталя – скромняга, семьянин. Да, червячок? Обидней всего была мысль о том, что Жирный – достаточно крут, чтобы тусовать с рэпером. А Виталя, получается, лох. Отсюда был шаг до совершенно шокирующей мысли – пока Глист жил благонравной семейной жизнью, Жирный – ебался. Ходил вместе с рэпером по телкам. Вот, значит, как! - В общем, он к нам завтра в гости придет, - сказал Виталя. – На ужин. - На хрен он был бы здесь нужен? – спросила Маруся. - Ну, мы же, наверное, одна семья, все такое. - Я с ним – не одна семья. Если будет пытаться отхапать что-то от нас, я его вышвырну. «Это вряд ли, - подумал Глист. – Матушка, конечно, крутая, и драться умеет. Но с Жирным такие жлобы ходят, что его и не вышвырнешь так просто». - Он миллиардер, вроде как, - сказала Алена. - Мы тоже, вроде как, - язвительно произнесла матушка. – Хрена ему лысого, а не доли в наследстве. Виталий, этого как-то можно избежать? Можешь ему позвонить? - Э… Я его телефона не знаю, - признался Виталя, вновь чувствуя себя идиотом. - А он твой? - Ну, да. - То есть, ты свой номер ему дал, а спросить его – забыл? – удивилась мама. Витале стало неловко. Матушка умела деликатно намекнуть, какой он сын все-таки идиот. - Хорошо, - решительно заявила Маруся. – Пусть приходит. Продолжение следует… 6 СЕЗОН. 3 СЕРИЯ В Москве у гения стартапов Александра Жирного было два офиса. Один располагался в Москва-Сити, в башне «Федерация», на 98 этаже. Вид, открывавшийся из окна до самой Останкинской башни, наводил посетителей на мысли об инвестициях в инновации. В нем все было шикарно, в этом офисе – и стеклянные панели, и кофе-машины, и зоны отдыха с пуфиками и дартс, и траволатор, и длинноногие секретарши самой модельной внешности. Но на самом деле с этим офисом было не все так просто. Российский Илон Маск бывал в Сити два раза в месяц. Самое большее – три. Жирный терпеть не мог подъем на 98 этаж, все эти переходы между лифтами, из-за которых по зданию приходилось наматывать по полкилометра. В самом лифте короля инвестиций мучила клаустрофобия и – частенько – желание срать. А в офисе душа толстяка переходила в цепкие лапы другого палача – акрофобии, боязни высоты. Принимая посетителей, Жирный садился спиной к панорамному окну и чувствовал, что за его спиной – бездна. Хотя, стоило признать, на фоне мегаполиса Жирный выглядел черным властелином. В чем-то даже Доктором Зло. Его вид впечатлял визитеров. В Сити Жирный принимал высоких гостей, калибра Рогозина, Грефа, Авена. Когда становилось известно об их визитах, офис оживал. Посменно нанятые бляди-эскортницы превращались в услужливых и улыбчивых секретарш, а за гроши собранные студенты актерских вузов валялись на пуфиках, смотрели всякую хуйню в компьютерах – в общем, изображали творческих техно-хипстеров. Иногда Жирный сдавал офис со всей движухой своим знакомым по бизнесу, которым тоже надо было пустить пыль в глаза кому-нибудь высокопоставленному, предварительно поняв для себя, что сам не будет иметь с этим гостем дел. Такая театрализованная аренда стоила дорого. Но бывают такие обстоятельства, когда вложиться – надо. Шесть-семь раз в месяц здесь пускали кому-нибудь пыль в глаза арендаторы. Основной же офис – куда более скромный, не посещаемый высокопоставленными гостями, располагался в бизнес-инкубаторе в Бибирево. Всего лишь на втором этаже, с унылым видом на забор, а за ним на кусок Дмитровского шоссе. Но российскому Илону Маску здесь было комфортней. В Бибирево он принимал изобретателей и стартаперов. Если разработки кого-то из них были перспективны, Жирный заинтересовывал ими тех людей, которых принимал в Сити, имея с этого нехилый навар. Вот только для работы годился не каждый стартап. Подавляющее большинство изобретателей, ежедневно осаждавших этот второй офис, составляли сумасшедшие, которые несли полный бред. Чуть поменьше было халявщиков – юнцов, победителей Олимпиад, которые конструировали модельки из фольги и бумаги и пытались втюхать это за миллионы. «Откуда в вас столько наглости, дети?» – думал Жирный. Хотя, конечно, думал все это вовсе не Саня. Иначе с чего бы он стал называть детьми парней и девушек, которые объективно были старше физического тела Жирного? Саня сильно изменился – прежде всего внутренне. И это было закономерно, потому что новый владелец тела позаботился о том, чтобы вычистить из своей новой плотской обители всякие следы прежнего постояльца – позорного трусливого онаниста, мямлю и тупицу. Своего биологического сына. По законам социума сыновья сменяют отцов в наследовании престола или фамильного дела. Почему бы хоть раз не случиться исключению, чтобы отец заменил сына? Олигарх Гавриил Глебович, отживший свой срок на Земле, был приговорен к мучительной смерти. Фактически он был убит – отравлен червями, которыми заразил кокаин тощий гаденыш – второй его сын, гельминтолог. Тот каким-то образом спелся с неведомой Гавриилу Глебовичу дочерью Еленой. И они провернули это вдвоем, через рэпера Пусси Пусса. Источник сведений об отравлении кокаина был ненадежен. Это был телеведущий Малахов, который явился олигарху фактически на смертный одр через телепередачу, и видеть ее мог только Гавриил Глебович и никто больше. И наговорил. Гавриил Глебович не исключал, что это были предсмертные галлюцинации. Но проверить стоило, прощупать все ниточки – Пусси Пусса, гаденыша-наследника, неведомую Лену. Гавриил Глебович хотел дознаться до правды и покарать виновника. Таким вот возмездием из-за гроба. Все думают, что он умер. Ну, и пусть думают. *** Сидя в своем втором офисе в Бибирево, Гавриил Глебович ощущал бешенство. И складывалось оно из многих факторов – из ощущения впустую теряемого времени, легкой панической атаки перед сложным делом, которое предстояло осуществить именно сегодня. Помимо этого российский Илон Маск хотел срать. Пока что умеренно. И вишенкой на торте служил тот факт, что два ухоженных, короткоштанных, благообразно бородатых дрища-стартапера явно над ним издевались. – В мире растет число бодипозитивных людей, – с явно отработанной на практиках дежурной улыбочкой вещал первый стартапер, демонстрируя пауэрпойнтовскую презентацию. На одной из картинок был график, рядом с которым был прорисован карикатурно мерзкий толстяк. Ребята или не знали, к кому шли. Или целенаправленно драконили. – Лишний вес является для них проблемой. Зачастую кажется, что неразрешимой, – продолжал стартапер. Тут включился второй – холеный мажорчик в татуировках, как у Пусси Пусса до необратимых изменений в жизни. – Наши разработки направлены на то, чтобы облегчить жизнь бодипозитивных людей, – сказал он. – Например, мою? – сказал российский Илон Маск. Стартаперы засмеялись. А ведь хозяин кабинета не шутил. – Нам кажется, что и вашу, – сказал второй, нагленький. – Валяйте. – Что ж, Вадим, давай сразу пятый слайд, – произнес татуированный. Видимо, был главным. – А почему пятый? – разозлился Гавриил Глебович. – А что в первых четырех? – Информация о том, что бодипозитивным людям нужна помощь в разрешении их проблем. Не хочу впустую расходовать ваше время. Гаденыш проползал в доверие. Вот только бывший Гавриил Глебович на такие уловки не клевал. – Это роботизированная тележка для транспортировки выступающих частей тела, – сказал татуированный. – Например, брюха, – констатировал олигарх. – Да. – Сразу на хуй. – Но почему? Послушайте… – Слушай, мальчик. Ты, похоже, телефонным спамером работал у мобильных операторов. Тарифы втюхивал? Похоже, Гавриил Глебович угадал. – Если тебе говорят – на хуй, значит, так и делай. Что еще? – Ээ… ммм… Вадим, следующий слайд. Это приспособление облегчит бодипозитивным людям подъем с постели. Устройство может управляться голосом, а также будильником. Подъемная мощность – двести килограмм. – На хуй. – Ээ… ммм… Вот водородный ранец, который крепится на спину. Благодаря ему… – Можно взлететь? – спросил Гавриил Глебович. – Ну, это вряд ли, – хихикнул татуированный. – Но уменьшится нагрузка на кости, на позвоночник, потому что ранец будет тянуть вверх. Кроме того… – Уебывайте на хуй оба, – сказал российский Илон Маск. – Кроме того, устройство абсолютно экологически чисто, – отчаянным голосом продолжал стартапер. Словно это что-то могло изменить. – Вы меня троллите, что ли? – спросил Гавриил Глебович. – Нет-нет! Мы серьезно! – вмешался другой, которого звали Вадим. – Мы думали, что вы оцените. – Вы даже не погуглили, как я выгляжу, – рявкнул олигарх. – И это, парни, не смешно. – Нет-нет, мы знали! Знали, как вы выглядите… – И надеялись, что я профинансирую этот ваш бред? Вы что курили, когда придумывали? Отсыпьте уж… Стартаперы смущенно захихикали. Хотя Гавриил Глебович шутить и не думал. Уходили дрищи, как оплеванные, вымучивали жалкие улыбки. – На сегодня прием заявок закрыт! – рявкнул Гавриил Глебович, чтобы было слышно в приемной. – Все-все! – раздался из приемной голос секретарши Инги Дмитриевны. – На сегодня заявки больше не рассматриваются. Слышался гул голосов. – Му уже полторы недели ждем! Когда же нас, наконец, примут? Гавриил Глебович искренне желал всем этим дебилам провалиться. Хотя и среди приносимого ими шлака редко, но попадались самородки. *** Инга Дмитриевна вместе с охранниками Егором и Антоном, разогнали инноваторов, стартаперов и доставших, хуже горькой редьки, разработчиков IT-продукции. Егора с Антоном Гавриил Глебович нашел и нанял по старой памяти. С Егором они вообще были старыми товарищами. И казалось, что этот седой и крепкий мужик, собравшийся было грустить на пенсии, похоже, узнавал бывшего босса. Выполнял все указания безукоризненно. Иногда Гавриил Глебович ревновал его сам к себе. Это было сложное чувство – далекое от любого секса. Такая ревность к личной преданности. Сейчас предстояло дело деликатное и совершенно противозаконное. Впрочем, и в этих нюансах доверять секьюрити он мог. Эти ребята никогда не сдавали, и сдать не могли. Надо было съездить к Пусси Пуссу. В четвертый раз в жизни. Заново познакомиться с рэпером не составило почти никакого труда. Сначала Гавриил Глебович подписался на Пусси Пусса в Инстаграме, а потом написал ему в личку официальное и деловое письмо. «Здравствуйте, Роман! Я – состоятельный человек, разделяю ценности, которые Вы исповедуете. А поскольку я очень молод, то вполне могу называть себя Вашим поклонником. В общем, я хочу профинансировать выпуск Вашего нового альбома» . Пусси Пусс ответил неприлично быстро: «Йоу, чувак! Я тебя узнал! – писал этот дятел. – Ты же тот самый, из телека. Хо-хо, бро, я всегда знал, что из тебя будет толк». Встретиться договорились на его территории. На удивление, жил Пусси Пусс там же – в том же особняке. Только тот стал еще более уродливым. Кто-то расписал его бессмысленными граффити. Когда же Гавриил Глебович спустился из джипа, а ему навстречу вышел Пусси Пусс, олигарх не мог не содрогнуться. Видеть этот пиздец было выше даже его сил. Ебальник рэпера теперь был совершенно черным. И веки. И нос. И уши. И шея. Он реально стал негром, этот долбоеб. – Расслабься, чувак! – взмахнул Пусси Пусс черными как деготь ладонями. – Кто меня впервые видит – тот в ступор впадает. Гавриилу Глебовичу стоило большого труда не засмеяться. Ведь, если разобраться, Пусси Пусс перекрасил свой ебальник из-за него. Ведь это Гавриил Глебович в прошлой жизни приказал вытатуировать этому уроду на лбу слово «ЛОХ». Это уже потом Пусси Пусс опомнился, превратил слово «ЛОХ» в «ЛОНДОН». И на остатке лба изобразил Эйфелеву башню – главную, как он думал, лондонскую достопримечательность. «Но вишь как выкрутился!» – подумал олигарх. В принципе, Пусси Пусс был деловой породы – он умел извлекать выгоду из самых отвратительных обстоятельств. Сейчас Рома в Инстаграме сделал ряд заявлений в поддержку движения BLM. Посверкал черным ебальником. Американские журналисты не обратили на него внимания. Наверное, потому, что свои телеги Рома писал в телефон по-русски, ибо английского не знал. Впрочем, если приглядеться к Роминому ебальнику, то становилось видно, что зататуирован он неравномерно. Где-то сквозь черноту проступали светлые пятна. Казалось, что это какое-то витилиго – болезнь, поражающая кожу пятнами. Они прошли в студию. Там Пусси Пусс развалился в кресле, разведя ноги на 180 градусов, фактически шпагат сделал и по-бабуински свесил расслабленные черные руки, отчасти прикрывая яйца. Он сверкал белыми зубами и явно держал Гавриила Глебовича за идиота. – Новый альбом, короче, будет за BLM – за ниггеров, чувак, понял? «Получи по жопе, белая собака» – вот главный трэк, поэл, да? Круто, гыгы, да? – Вообще-то, чувак, я приехал не только за этим, – сказал тогда Гавриил Глебович. – Я помогу тебе с пластинкой, с промоушном. Может быть, стану твоим продюсером. – Деловой, – одобрительно кивал этот перекрашенный клоун. – Но ты тоже решишь одну мою проблему, – продолжал Гавриил Глебович. – Маленькую такую. Белого цвета. Пусси Пусс пристально смотрел на гостя. – Сыпучая такая. – Хм. – Плохие люди мешают его с тальком. А совсем уроды – со стиральным порошком. А ты, я знаю, этого не делаешь. – А откуда ты это знаешь? – поинтересовался рэпер. – Слухами земля полнится. Так да или нет? Или я поехал? – Стой, мистер Биг, – сказал Пусси Пусс. – Конечно, ты приехал по адресу. И они оба заржали, глядя друг другу в глаза и не особо один другому доверяя. Продолжение следует… 6 СЕЗОН. СЕРИЯ 4 Вообще-то Гавриил Глебович хотел повернуть разговор не так. Перед встречей с Пусси Пуссом олигарх, осуществивший рейдерский захват телесной оболочки своего бодипозитивного бастарда, запретил себе даже думать о том, чтобы заговаривать о кокаине. Но, как правило, если запрещаешь себе думать о чем-то, то только вокруг этого и вращаешься мыслью. Олигарху было достаточно комфортно в теле, не знавшем зависимости. Это тело не ощущало кокаинового голода, его не мучила изнурительная икота, не одолевала бессонница, а если это тело и ощущало зуд, то по другим причинам. Но никуда не делась психологическая привязанность. Гавриил Глебович делал успехи – один за другим. Но все триумфы были черно-белыми. А порошок наполнял бытие красками. Часто заставлял принимать парадоксальные и стремительные решения. Семен Аркадьевич – в прошлой жизни наставник и друг, ставший врагом, как раз и пристрастил Гавриила Глебовича к кокаину. А ученик долго не давался, не привыкал. Однажды они вместе разнюхивались в номере одного из отелей с видом на Мавзолей. – Владимир Ильич – знатный был кокаинист, – сказал тогда Семен Аркадьевич, кивая на мавзолей, очередь в который была видна, как на ладони. – Как так? – удивился Гавриил Глебович. – А как, по-твоему, он Гражданскую выиграл? Страна нахуй вся развалилась, сильнее, чем в 1991. А он собрал! Вот как? – Да ладно! – удивился тогда Гавриил Глебович. – Ленин – нюхал? – Еще как! Спал мало. А сам немолод был. В чем энергию черпал? В нем, родимом! На отходняках вопил: «Расстрелять!» Идеи креативил, неожиданные решения принимал, что все конкуренты в ступор впадали. С Троцким они нюхали. Вот и державу обратно носами своими и собрали. Не проебали, замечу. Проебали те, кто бухали. Олигарх Д. умел удивлять. И теперь вся история Отечества перевернулась с ног на голову. – Тогда ж на коксе кто только не сидел. В аптеках продавался, как настойка боярышника. Есенин, Маяковский, все декаденты, генералитет, большевики, эсеры. А Ленину работать много надо было. Вот так все совпало. И смерть его, заметь, тоже вполне наркоманская. Инсульт-то его почему свалил? Потому что нюхал без меры. Вот мозг себе и расшатал. Пока Гавриил Глебович пытался переварить эти сведения (Семен Аркадьевич – дядька был серьезный, в шутках не замеченный), наставник и будущий враг продолжал: – А вот Сталин не нюхал. Он эту всю нарколавочку еще в двадцать каком-то году прикрыл. Даже членам Политбюро запретил. А Троцкий топил за легалайз. Но Сталин оказался сильнее. А все те троцкисты – это, короче, торчилы, на самом деле. Так а убили Троцкого за что? Да еще и в Мексике? – Ну, старый враг Сталина, все такое. – Да нужен он был Сталину! Сидел себе старичок в жопе мира, не сильно, вроде бы, отсвечивая. – А кто тогда? – удивился Гавриил Глебович. – Давай сначала подумаем, что этот уродец делал в Мексике? Притом, что на бизнес у чувака мозги работали знатно. В общем-то, только об этом и думал, где бы бабла подрубить. И ему это удавалось. Про Ленина говорят, что он у кайзера взял золото. Так Ленин как раз не брал. А бабло привез Троцкий, американское. На него революцию и замутил. – А американцам это было зачем? – Чтобы победой не делиться. Чтобы Россия из войны вышла. Классический кидняк. Что и произошло. Так вот и в Мексике Троцкий снова замутил с американцами. Взял – не взял у них во второй раз – не знаю. История мутная. Но суть дела в том, что этот уродец решил подвинуть Медельинский картель. – А он уже был, что ли? – Конечно! Он вечен, как дело Ленина, – Семен Аркадьевич снова кивнул на мавзолей. – Вот и решил Троцкий колумбийцев потеснить на рынке США и Центральной Америки. А организаторские способности у Троцкого были сверхъестественные. Он реально мог армию на пустом месте собрать. А Америка могла пообещать оружие. Но, видишь, не срослось. Медельинцы – отчаянные ребята. Ледоруб в голову – и пиздарики. Семен Аркадьевич мог транслировать такое часами. Интересный был человек. В глубине души, никогда не вслух Гавриил Глебович жалел, что поссорился с ним. Кокаин был не в меньшей степени неверным другом, чем Семен Аркадьевич. Он тоже творил подляны. Он морил сном на отходняках. Изводил сушняком, насморком, тревожными мыслями. В конце концов, кокаин Гавриила Глебовича убил. Как того же Владимира Ильича, если верить Семену Аркадьевичу. И незачем, на хуй не нужно было возвращаться в эти растленные объятия. Но объясните это идиотам-мужьям, которые возвращаются к бывшим. Объясните это зашитым алкоголикам, которые наполняют рюмки. «Я волевой человек, – говорил себе Гавриил Глебович, направляясь к Пусси Пуссу. – Мне только до правды дознаться!» Однако разговор почти сразу пошел про порошок. В оправдание себе Гавриил Глебович мог сказать, что он поддался импульсу после того, как Пусси Пусс стал тереть ему про BLM и свою нахуй никому не всравшуюся творческую концепцию. Он откровенно лошил своего гостя. В своем роде доказывал свое главенство. И у Гавриила Глебовича, в общем-то, не оставалось выхода – только заговорить о насущном. О том, что везет в своей повозке маленькая лошадка. Да, может быть, это было оправдание. Но в глубине души Гавриил Глебович знал, что никакая правда его, по большому счету, не интересует. Ну, убили и убили. Примерно известно кто. Думают, что им это удалось. А Гавриил Глебович воспользуется их неведением, чтобы… Чтобы что? Правильно, чтобы иметь источник порошка. Вот истинный мотив Гавриила Глебовича, в котором он, впрочем, никогда не признается. *** После встречи с Пусси Пуссом Гавриил Глебович пару недель был неприлично счастлив. Дела шли блистательно, сделки заключались, долбоебы сдавались Гавриилу Глебовичу без боя, да и тертые калачи шли навстречу. На этой волне пришел первый госконтракт. Для двадцатилетнего (по паспорту) юнца это был невероятный успех. Гавриил Глебович пытался убедить себя, что кокаин здесь ни при чем. Но сияло солнышко, мир был переполнен красками и улыбался Гавриилу Глебовичу. Когда же порошок подошел к концу, вселенная стала враждебной, тяготила унынием. И вот, фальшиво проклиная свое безволие, Гавриил Глебович вновь поехал к Пусси Пуссу. Во дворе у рэпера грохотала музыка, визжали бухие девки, слонялись обдолбанные бородачи, кто-то блевал в бассейн. Развязной походочкой вышел Пусси Пусс. – Йоу, мистер Биг! Присоединяйся к нам! Гавриил Глебович вскипел от ярости. Этот долбоеб хочет передать ему порошок на глазах у всего этого гнилого сборища? Да эти бляди, пидоры и тусовщики – стукач на стукаче. Российского Илона Маска, будущего короля госконтрактов, не должны видеть в такой компании. – Едем отсюда нахуй, – сказал Гавриил Глебович Антону, который управлял «хаммером». Это был чувствительный демарш. Гавриил Глебович не спал всю ночь. Едва голова его коснулась подушки, он понял, что повел себя как полный осел. Уехал, ничего не сказав. Но все знали, что это он. А кто не знал, тот узнал. И теперь пидоры, бляди и тусовщики мусолят в своих чатиках – а чего это наш Илон Маск заезжал на наркоманскую тусовку? Эх, не был бы Гавриил Глебович таким ослом, он бы вышел, потусовался, сфоткался бы с кем-нибудь. И это вовсе бы не значило, что он – клиент этого идиота. Он просто, как его, инвестор его нового альбома. Заехал это обсудить, но увидел, что дым коромыслом и решил сделать это в другой раз. «Ну, почему, почему я не додумался так и поступить?» – угрызался Гавриил Глебович. Но это могла быть и подстава. Мусорская, или со сторон конкурентов. «Будем думать, отвело!» – успокаивал себя переродившийся олигарх. Но прийти к душевному равновесию не удавалось. В потной голове носился тревожный бред. Гавриил Глебович даже разработал план – заказать, например, в «Коммерсанте» или еще где публикацию о том, что проект инвестирования в новый альбом Пусси Пусса отменяется в связи… А в связи с чем? А в связи с тем, что Пусси Пусс бездарен, как унитазный ершик, вот что! Может быть, это заявление вызовет хайп. А нужно ли это Гавриилу Глебовичу? К тому же чертов искусственный негр может и сам нанести удар – заявить, что несостоявшийся инвестор его хуеты – потенциальный расист. Не поддерживает BLM! И это может прозвучать громко и ненужно. И прощайте, западные контракты. И здравствуйте, весьма возможно, санкции, нахуй не впершиеся в период становления проектов. Гавриил Глебович понял, что угодил в идиотскую ловушку, которую расставил сам себе. Все эти проблемы – от безволия, от того, что он не смог устоять перед соблазном. В новом теле Гавриил Глебович задумал покорить мир. И прощай, мечта! Из-за долбаного порошка. «Я брошу! – понял Гавриил Глебович, потея под утро. – Придется отказаться. А Пусси Пуссу дам денег. Немного, тысяч триста. Пусть подавится. И никаких больше дел с этим уебком!» Потом Пусси Пусс позвонил. В самое неудобное время. Когда Гавриил Глебович сидел в зуме, совещаясь по инвестициям с советом директоров. Мало того – Гавриил Глебович в момент звонка выступал, обсуждая дорожную карту выполнения госконтракта. На экране смартфона высветилось имя абонента – «Дятел». И Гавриил Глебович, до того державший речь, несмотря на бессонную ночь, вполне уверенно, вдруг сбился с мысли, несколько бесконечно долгих секунд таращил глаза на экран айфона. А весь совет директоров таращил глаза на Гавриила Глебовича. Гавриил Глебович наплевал на зум-совещание. Он решил ответить. Но сделать это с выгодой для себя. – Да, Владимир Владимирович! – сказал он в трубку. И с превеликим удовольствием увидел охуевшие лица директоров. Это, конечно, был блеф на грани фола, но в прошлой жизни Гавриил Глебович такое пару раз с успехом для себя проделывал на переговорах с партнерами. Прижимая трубку к уху, Гавриил Глебович вышел из поля зрения веб-камеры, а затем и из кабинета. – Йоу, мэн, ты гонишь! Ты чо, меня с презом попутал. А-га-га! – веселился на том конце Пусси Пусс. – Ты уебана кусок, – нашел Гавриил Глебович единственно правильные слова. – Ты зачем меня вчера подставлял? – Блин, мистер Биг, прости. Я думал, тебе прикольно будет тусануть. Там отпадные были перцы, телбандосы, хуё-моё всякое. Неожиданно Гавриил Глебович понял очевидное – Пусси Пусс непроходимо туп. Но самому ему казалось наоборот. Отлегло. – Имей в виду, я думаю о разрыве контракта, – припугнул российский Илон Маск. – Йоу, большой чел, не делай этого! – Похоже, Пусси Пусс действительно приссал. Блин, этот дятел даже не думал о том, какие выгоды может поиметь от конфликта. Что за баран? – Значит, так, – решительно заявил Гавриил Глебович. – Цену ты для меня снижаешь. На 25%. Как оптовику и в возмещение морального ущерба. – Йоу! – Не йоу! – перебил Гавриил Глебович. На цене сошлись. Куда бы делись? Гавриил Глебович поимел Пусси Пусса. А все потому, что тот был туп, и решил капитулировать из выигрышного положения. «Я все-таки гений!» – думал Гавриил Глебович, входя в кабинет, в поле зрения веб-камеры. Через трансляцию все директора видели, как генеральный из генеральных, поговорив с тем, кого назвал Владимиром Владимировичем, входит, довольно впечатывая кулак в ладонь. – На чем я остановился? – спросил Гавриил Глебович. Ему напомнили. Российский Илон Маск овладел собой и продолжил выступление. Его слушали благоговейно. Встреча с Пусси Пуссом произошла сразу же после совещания. Это было третье их свидание. А вот на четвертом произошел сюрприз… Продолжение следует… ШЕСТОЙ СЕЗОН. СЕРИЯ 5 Взбешенный стартаперами, Гавриил Глебович ехал в особняк Пусси Пусса. Впрочем, инноваторы редко не бесили российского Илона Маска. В своем новом воплощении Гавриил Глебович оказался молод. Впереди маячила долгая и плодотворная жизнь. Но все равно – времени было жалко. Даже молодого, когда его впереди – еще, в общем-то, до фига. От ощущения зря потерянного времени возникала злость. Но, тем не менее, она, эта злость, была индикатором хуйни, и Гавриил Глебович ею дорожил. За весь февраль-месяц эти напыщенные самоделкины, псевдосерьезные студиозусы и старые сумасшедшие пердуны только один раз дали что-то путевое. Находкой оказался радикулитный старикашка, глядя на которого можно было подумать, что он пришел в приемную российского Илона Маска просто помереть. И даже не пришел, а приполз! Тем не менее, когда Гавриил Глебович прекратил прием и направился с охраной к выходу, именно старикашка дерзнул заступить королю инноваций дорогу к выходу. – Выслушайте меня, пожалуйста, – прокашлял этот чахлый хрыч. – Для приема есть определенные часы, – буркнул Гавриил Глебович. – Вы очень равнодушны ко мне, молодой человек, – сказал хрыч неожиданно сильным голосом. – Я вас понимаю. Но поймите и меня. Я ведь уйду к кому-нибудь из ваших конкурентов. Слышали историю про продюсера, который отверг «Битлз»? Эту историю в разных вариациях Гавриил Глебович слышал от каждого второго стартапера. О том, как долбоеба-продюсера, просравшего свое счастье, госпитализировали с искусанными локтями и пятками. Этой телегой российского Илона Маска было не удивить. Гавриил Глебович зевнул. – Хорошо, – оценил старикашка пренебрежение сильного человека. – Зайду с козырей. Про осьминога Пауля слышали? – Это который предсказывал результаты матчей чемпионата по футболу? – припомнил король инноваций. – Именно! Я – совершенно как тот осьминог! Это было уже интересней, но не так, чтобы сильно. После того, как на прием к А. Жирному пришел однажды золотозубый цыган и назвался новым земным воплощением Стива Джобса, удивить олигарха было трудно. Ну, осьминог. И подумаешь. Удивление от этого факта Гавриил Глебович оценивал как чуть выше среднего. Шесть баллов из десяти. – У вас есть время, пока я иду к машине, – буркнул гений инноваций. Наверное, этого человека все-таки стоило выслушать. Хотя бы для того, чтобы не заскучать по пути к «хаммеру». – Меня зовут Павел Юрьевич, – говорил старикашка, приноравливаясь к темпу передвижения олигарха – не самому быстрому, надо сказать. – Александр Сергеевич, – брезгливо бросил Гавриил Глебович. Старик недавно лишился работы в Гидрометеоцентре. Там он работал ощущатором. – Ну, вы же читаете прогнозы погоды? Видели там: минус 17, по ощущениям минус 23. Вот кто, по-вашему, это ощущал? Я! Павел Юрьевич! Матрос-подводник. Двадцать пять лет Родине, верой и правдой. – Не отвлекайтесь, – проворчал Гавриил Глебович. – И за что же вас поперли? Что вы там такого наощущали? – Экий вы, – покачал головой плутоватый старикашка. – Сразу в корень зрите. Интриги! Меня подсидели! Верите-нет? Гавриил Глебович угрюмо посмотрел на этого неудачника. Засвербило ощущение зря теряемого времени. – Во всем этом драном Гидрометеоцентре нет более поганой работы, чем ощущаторы! – плевался Павел Юрьевич. – Вот представьте, мороз, дрянь на улице, а ты – выходи, будь добр. Ощущай! Зубами клацай! И конкуренция! Интриги! Работа-то – денежная, и не бей лежачего. Эти-то поганцы как делают? Выйдут, палец наслюнявят – и от балды! От балды ощущают! Не всем ревматизмом, а так вот! Палец на ветер подставят, пидарасы! – Успокойтесь, – сказал Гавриил Глебович. Старикашка начал его забавлять. – Я спокоен! Спокоен! – бухтел старикашка. – И вот, представьте, вышибли, выдавили! Херово, говорят, ощущаешь! Это мне-то! – И? – спросил олигарх. «Хаммер» был уже рядом, но Гавриил Глебович вдруг не стал торопиться. – И я понял, что мое призвание не в этом! Понимаете? Не в собачьей этой работе – выпереться на мороз, и ощущать! Нет! Я – старый человек. И у меня – проблемы со стулом! – Так, – сказал Гавриил Глебович. – Это вы, понятно, дело молодое – сел да навалил, – продолжал ощущатор, интересовавший Гавриила Глебовича все больше. – А старику-то – покряхтеть надо. И то – вывалится, нет – на все воля Божья. – А к чему вы это мне говорите? – спросил гений стартапов, оценивая, сколько метров осталось до бронированного джипа, который скроет его, наконец, от общения с навязчивым долбоебом. – А к тому, что я открыл свое призвание! – завизжал старик. – Я жопой чувствую! Понимаете! Если у меня понос – так курс рубля растет. Но если запор. О! Тогда падает. Гавриил Глебович остановился у самой дверцы «хаммера». – Какие ваши доказательства? – спросил он. – Вот! – завопил старик, потрясая вынутой из кармана гнусной, замусоленной тетрадкой. – Вот здесь все записано – как посрал и сколько! И если вам не составит труда, можно сличить с графиком финансовых потрясений на бирже. Вот здесь оно все! Гавриил Глебович нанял Павла Юрьевича с испытательным сроком. И теперь каждый день, в восемь утра, он получал, помимо всякого неизбежного хлама по имейлу, аккуратную сводку того, как посрал Павел Юрьевич. В тот день, когда Гавриил Глебович в четвертый раз ехал к Пусси Пуссу, Павел Юрьевич прислал многозначительную депешу: «У меня – понос! Густой. Консистенция…» «Тьфу, блядь!» – подумал Гавриил Глебович, читая. Он не стал дочитывать про консистенцию ощущаторского поноса, до описания которой Павел Юрьевич был большой любитель. А вот предпринять кое-какие действия на фондовом рынке, пожалуй, следовало. *** И ох, не зря Павла Юрьевича все утро штормило поносом. Потому что сюрпризы начали происходить немедленно. Гавриил Глебович, выйдя из «хаммера», чтобы набрать код на воротах Пусси Пусса, совершенно не ожидал увидеть своего наследника. Он даже глазам своим не поверил. Тощий, дрищеватый до невозможности, наследник гнусным червяком струился по улице коттеджного поселка. Гавриил Глебович даже не думал повстречать его так легко! Он, конечно же, интересовался состоянием дел в своей бывшей империи. Он ощущал себя Генрихом Наваррским из «Королевы Марго». Казалось бы, есть у тебя Наварра – сиди и радуйся! Но рядом, по соседству – Франция. Которая по праву, в общем-то, твоя. По финансам у Гавриила Глебовича пока была сраная Наварра. А прекрасная Франция шла – вот она, крадущейся походкой человека по прозвищу Глист. Виталя не догадывался, что Гавриил Глебович знал состояние его дел куда лучше его самого. Олигарх еще раз пожурил себя, что оставил хозяйство в долбоебские руки. Впрочем, второй сын, тело которого сейчас занимал Гавриил Глебович, был еще хуже. Виталя явно не управлял этой империей. Его, конечно же, задвинули. Но кто? Гавриил Глебович полагал, что это – Ромуальд Филиппович, гнусный гельминтолог. Так следовало по всей логике вещей. Этот кропотливый исследователь кишечной фауны теперь держал весь выстраданный бизнес Гавриила Глебовича в своих руках. И это было несправедливо. Не для того Гавриил Глебович старался всю предыдущую жизнь! Общение с сыном удручило Гавриила Глебовича. Стало очевидно, что империей управляет не он. Блин! Это червячное ничтожество даже не могло распорядиться о приеме гостя! А это был великий шанс. Гавриил Глебович тут же стал просчитывать варианты того, что он сможет выторговать у гнусного гельминтолога. В конце концов, однажды Гавриил Глебович его уже поимел, когда заставил платить за аренду. «Поимею и второй раз!» – понял олигарх. Бизнес-империя сына была зоной его особых интересов. *** – Хай, биг мэн! Во дворе у Пусси Пусса сегодня было пусто. Никто не блевал в фонтан. Не верещали развратные телки. Ничего такого. – Хай, – устало сказал Гавриил Глебович. – Подуть-нюхнуть, братское сердце? Кстати, ты откуда знаешь этого дрища? – Так это же брат мой, – сказал Гавриил Глебович. – Эй, биг мен, это токсичный тип, – сказал Пусси Пусс. – Общение с ним портит наши отношения. Опачки! Этот кусок татуированной залупы еще смел возникать? – Обоснуй, – сказал Гавриил Глебович. – Ну, мэн, я бы не хотел, чтобы он что-то знал о наших делах и все такое, – туманно ответил рэпер. – Хорошо, – сказал олигарх. Пусси Пусс был каким-то образом врагом Глиста. Этот факт не особо прояснял картину, но давал понятие о расстановке сил. – Ладно, хуй с ним, – сказал олигарх. – Выкатывай килограмм. – Щас, мэн! Ты красавчик! – заюродствовал Пусси Пусс. И вдруг из его дома вышла телка. Из дома, где, на секундочку, не должно быть никаких посторонних глаз. – Ты кто? – буркнул Гавриил Глебович, буравя внезапную телку взглядом. И вдруг накатило. Внезапным дежа-вю. Вспомнилась из прошлой жизни вечеринка в Царицынском дворце. Девушка, которая с ним столкнулась. Потом было ощущение, словно бы выдрали волосы. В голову влезло и гнусное воспоминание о Малахове. Как он, Гавриил Глебович, лежал, беспомощный и распростертый, на смертном одре. А Малахов вещал из телевизора. И нес хуйню. Страшную, пожалуй, хуйню. Гавриил Глебович понял, что видит свою убийцу. Это ведь она. Его дочь. От лоботомированной Вики. Она, которая, если верить Малахову, заразила кокаин глистами. И через нее мозг Гавриила Глебовича сожрала кишечная фауна. – Меня зовут Лена, – сказала дочь, не ведавшая о том, что говорит с родным отцом. – И нам с тобой надо поговорить. *** У Гавриила Глебовича, на самом деле, была одна очень серьезная проблема. Он очень стеснялся общаться с женщинами. Тело его сына оставило ему неразрешимый комплекс проблем. Оно было страшно похотливо, это тело. Оно хотело ебаться. Но, вместе с тем, в общении с любой женщиной олигарх ощущал страшную робость. Тем более, что и в прошлой жизни он тоже был не сердцеед. И сейчас Гавриил Глебович оробел. Да, он был ее отцом (о чем никто во всем мире не знал). Но все равно, когда красивая женщина обращает на тебя внимание – даже самый бывалый мужик чувствует изменение эмоционального климата. А если знать, что она – не просто так себе красотка, а вполне себе убийца. Гавриил Глебович не был рад этой встрече. Если эта тварь здесь, то с нее станется снова подсыпать в кокаин глистов. Да, мотивации нет. Но она же ебанутая! Мамашу ее только вспомнить. И сейчас она о чем-то хотела с Гавриилом Глебовичем поговорить. Продолжение следует... ЗАКРЫТЫЙ ПОКАЗ Доброго вечера, ночи или чего там у вас за окном, дорогие читатели! В vip-группе у нас ожидается премьера фильма. Мы будем по частям выкладывать сценарий экранизации «Жирного». Понятно, что фильм, хоть и полный метр, не способен втиснуть все коллизии и впихнуть невпихуемое. Поэтому для экрана автор выбрал один из эпизодов четвертого сезона. Ну, и развил языком кинематографа. Дружественный режиссер, которому я дал это на рассмотрение, смотрю, стал от меня что-то шарахаться. Пришлось буквально прижимать его к стенке и спрашивать страшным голосом: «Ну чо?» - Ты чудовище! – верещит, вырывается режиссер. – Это каких червей в мозгу надо иметь, чтобы этакое измыслить? В общем, не проникся он чего-то красотой замысла. Попсовик! Еще давал почитать одной не чуждой драматургии светской львице. Тоже стала побаиваться, чую. Еще дал одному театральному режиссеру. Тот пока ничего не говорит. Возможно, забухал от ужаса. Такие вот дела. Стоимость кинопоказа с продолжением пусть будет 300 р. Не как в мультиплексе каком-нибудь, а такой скромный провинциальный кинотеатрик. «Колос» там или «Прогресс» какой-нибудь. Так что приходите. Как говорил Егор Летов, будет весело и страшно. А на экране тоже обязательно будет. Но попозже! ШЕСТОЙ СЕЗОН. СЕРИЯ 6. В особняк Пусси Пусса Лена приехала примерно за полчаса до толстого мальчика-миллионера. Непризнанная дочь олигарха была на нервах. Ее довели. Ей не терпелось кому-нибудь излить душу. Но сообщать о своих проблемах знакомым женщинам она не стала бы ни за что на свете. Каждая женщина в глубине души – все же сука, и когда-нибудь обратит твою же откровенность против тебя. Может быть, чтобы навредить, а, может, просто сморозит якобы глупость. Пусть не сейчас, но когда-нибудь. Мужики же слишком тупы. И, блин, они высмеют Лену с ее большой проблемой. Оставался только Пусси Пусс. Он мог понять Лену. Рэпер был фриком. И, значит, думал немного не как все. К тому же, у Пусси Пусса тоже был секрет, разглашать который он бы ни за что не стал. А Лена эту страшную тайну знала. Дело в том, что Рома стал чернокожим совсем не полностью. Даже и близко не полностью. Черной стали голова и шея, еще руки – примерно так до ключиц. Меньше всего краски ушло на ноги. Те стали черными до лодыжек. И все! Под одеждой Пусси Пусс был по-прежнему белым мальчиком. Уцелели и его прежние татуировки. В общем, голый Пусси Пусс был тем еще фруктом. Словно он заснул на солнцепеке где-нибудь в жаркой Африке. Притом в одежде. И выступающие над прикидом части тела зажарились до угольной черноты. Ну, и, к тому же, Лена несколько раз занималась с ним сексом. Два раза. Хотя, посмотрим правде в глаза, пять. Но три раза из этих пяти еблей можно было назвать с очень большой натяжкой. Пусси Пусс много нюхал. И потому стояло у него очень так себе. Но, тем не менее, Лена с ним шла, подставляла свои интимные зоны под его сомнительный хуй. Какая-то ущербная логика в этом была. Все-таки Пусси Пусс был звездой. А ебля со знаменитостью повышала самооценку. И при этом Рома являл собой законченную безответственную скотину. Он тыкался своей пипиской во всех телок без разбора. И, как подозревала Лена, не всегда в презервативе. Ревновать его смысла не было. Да Лена и не была его девушкой. Ни о каких обязательствах Пусси Пусс и думать не хотел. А Лена, дура такая, каждый раз уступала ему, ничего не требуя взамен. Лена была неудачница. Наследство у нее отобрали. Сделал это склизкий торговец глистами, оказавшийся ее братом! Это была немыслимая пощечина судьбы. Лена имела все права на наследство. Жива была и матушка, которая теоретически могла пролить свет на гнусности ее биологического отца, рассказать о лоботомии, которую тот ей, родной жене, матери его детей, сделал в домашних условиях. Вроде бы козыри были. Но Лена никак их не использовала. Хотя честно пыталась. Она позвонила в редакцию шоу Андрея Малахова, с которой вышел катастрофически провальный диалог. Какая-то телка с воркующим голосом, не дослушав даже до конца, заявила Лене, что шашни вокруг семейства Гавриила Глебовича редакцию больше не интересуют. - Но если у меня есть эксклюзивная информация? – психанула прямо в трубку Лена. – Сенсация? - Нет. Этой семьи мы не касаемся, - непробиваемо ответила редакторша. – Она в нашем стоп-листе. Но если у вас есть другие сюжеты, то мы с вами, конечно, пообщаемся. «Бесполезно!» - поняла Лена. Глистатый сученыш, видимо, занес в Останкино бабло, чтобы все шашни его семейки поместили в стоп-лист. Были еще телеканалы. Но и там Лену ожидал от ворот поворот. Фиаско! На одном из них Лене сказали, что сенсациями других каналов не пользуются. История ведь была у Малахова? Вот к нему и идите. На третьем заявили, не особо выслушав, что история интересная, но с темами – все в порядке на год вперед, да еще коронавирус в тренде. Так что извините. Но если вы заключите с нами договор об оказании рекламных услуг… - Сколько? – спросила Лена. От суммы, которую очень приблизительно озвучили телевизионщики, айфон выпал у Лены из рук. У нее два или три раза в жизни бывало столько денег. Столько стоит двушка за МКАДом. Но отдать такое бабло за разовый эфир? С вовсе не факт, что предсказуемым результатом? Немыслимо! Или мыслимо? Можно было попытаться залезть в долги, оплатить эфир, адвокатов. Но Лена так ничего и не предприняла. Хотелось бы думать, что пока. Может быть, удача ей и улыбнется. *** За время пандемии дела у непризнанной дочери очень сильно просели. Гламурных страхопиздищ, которые желали бы войти в мир шоу-биза, потрясая надутыми силиконом губами, как рептилоиды языком слизали. Приходилось хвататься за всякий трэш, чтобы только выжить. Например, сделать Пусси Пусса черным. На самом деле, именно Лена спродюсировала и организовала это идиотское действо. Даже наварилась, но не особо сильно. Поторговалась с Пусси Пуссом, задрала цену. Потом нашла тату-мастера, прозябавшего в карантинной бескормице, сбила стоимость работ раза в четыре ниже суммы, которую давал Пусси Пусс. Разницу положила себе в карман. Но Лена не считала это зазорным. Обычный бизнес, ничего личного. Идиотская акция Пусси Пусса позволила Лене сравнительно безбедно пережить карантин. И плюс появился еще один клиент с совершенно эксклюзивной формой ебанутости. С какого-то времени к Лене в Инстаграм добавилась некая Daniella. Сначала Лена и внимания-то особого на нее не обращала. Одна телка из нескольких тысяч. Но новая подписчица исправно лайкала все луки, которые Лена выкладывала. Комментировала: «Вау!», «Круто!» А потом написала в личку. «Хай! Мне очень надо с тобой встретиться, - написала Даниэлла. – Ты можешь мне помочь. Ну, а я, может быть, смогу компенсировать тебе помощь». Бабло – совершенно особая субстанция. Которую либо чувствуешь, либо нет. Лена чувствовала. Наверное, у нее это было от биологического папеньки. В конце концов, она – девчонка из угрюмого Бирюлева, которая сумела пробиться. Стать светской львицей. Пусть и не первой категории, но мало ли? Какие наши годы? Всего-то 28. Хотя это – время, когда уже край. Когда надо хватать уже любого мужика за яйца и волочить в загс. Тогда еще успеешь в последний вагон – родить, повозиться с пеленками. Потому что это – биологическая программа, которую обязана выполнить всякая женщина. С мужиками у Лены не складывалось. Наверное, потому что она была сильная. Она сама себя сделала, и не какой-то хуемрази учить ее, как жить, диктовать ей правила и ограничения. А мужики, на самом деле, трусливы. Они чувствуют силу и предпочитают поискать дурочек попроще. С каждым днем вопрос выполнения биопрограммы становился все критичнее. Надо было вскочить – может, еще не в последний вагон, но в предпоследний. С каждым днем ценность Лены на марьяжном рынке падала. И чаша весов клонилась к мезальянсу. Вот и тем вечером, когда шла переписка с Даниэллой, Лена ощущала свое одиночество. Это было невыносимое чувство. Нельзя человеку быть одному. Должен ведь хоть кто-то находиться рядом? Пусть хоть тупой. Но дрессированный дракон, которого женщина укрощает. А каждая женщина в душе Дейенерис из «Игры престолов». Укротила кого посильнее – и большинство проблем тебя минует. А если чахлый дракончик достался – так что ж. Но мощные рептилии на Лену не смотрели, а мелкие разбегались в страхе. Вот никого и не было. А ведь Лена представляла собой еще и перспективную невесту, с возможным миллиардным приданым. Но не сообщать же об этом первому встречному хуеносцу? Время первой переписки с Даниэллой было достаточно критичным. Старые страхопиздища со звездными амбициями растворились в карантинном тумане, новых так и не нашлось. Пусси Пусса еще не осенило о BLM-тату во все ебало. Это случится чуть позже. А сейчас Лене нужны были деньги. Они с Даниэллой договорились встретиться на следующий день, в три часа дня, в грузинском ресторанчике, на Парке культуры, под мостом. Рестораны только стали робко, как охуевшие подснежники, открываться после карантина. Вечером, когда все равно делать нечего, Лена отправилась смотреть профиль Даниэллы, чтобы изучить потенциальное страхопиздище и прикинуть направление работ. Это был профессиональный подход охотницы. По рейтингу уебищности у Даниэллы на первый взгляд было 7 из 10 баллов. Даже беглого просмотра было достаточно, чтобы понять, что задача - трудная. Начнем с того, что Даниэлла очень странно одевалась. Все фотки были только в юбках, притом коротких. Это казалось странным фактом, даже немыслимым. Редкая женщина в наши времена ходит в одних только юбках. Разве что какая-нибудь очень строгая чиновница из министерства. Но значительная часть нарядов новой потенциальной клиентки были или канареечной расцветки, или вообще вырви-глаз. Хотя имелся один лук, в офисной такой униформе. А дальше вдруг Даниэлла представала школьницей. Обычно, если смотришь чью-то страницу в Инсте, то становится примерно понятно, что за человек, чем занимается. Про Даниэллу не прояснилось вообще ничего. «Ладно, - сказала себе Лена. – Предположим, что эта брюнетка двадцати (судя по данным аккаунта) лет с прической каре– содержанка у кого-то богатого. Некая смазливость присутствовала. Томный ебальник манил к сомнительному разврату. Но все равно, черты лица были грубоваты. Хотя, если ее спонсор откуда-нибудь с Севера, из Дальнего Заполярья, то эта поклонница мини вполне могла быть в его вкусе. Была еще одна странность: Даниэлла предпочитала каблуки. Кто, скажите, в здравом уме, будет ходить на этих ебанистических ходулях? Так что барышня либо пыталась произвести впечатление на своего спонсора, либо тупо выебывалась (такое среди клиентуры совсем не было редкостью). Либо же, что еще вероятней, пыталась скрыть какой-то дефект внешности. Рост у нее, вроде, выше среднего. Ноги не кривые. И вдруг Лену осенило: это же размер обуви! Лена увеличила одну из фоток. Точно. Не нога, а лыжа. Не меньше сорок первого-сорок второго размера. Может, даже сорок третьего. Сами ноги были отличной, правильной формы, но толстоватые в щиколотках. Даниэлла любила подчеркивать форму ног колготками – черными либо сеточкой. Правильно делала. Но только ноги с такой тощей жопой – это на любителя. К тому же, продолжала анализировать Лена, всякая баба, которая гордится своими ногами, обязательно запилит фотосессию, например, в купальнике. Даниэлла в купальнике себя не выкладывала. Почему? Значит, есть какой-то дефект. Лена без проблем доискалась до корня проблемы. Даниэлла совсем не открывала грудь. Все ее наряды были игривы снизу, со стороны ног, но подозрительно целомудренны со стороны сисек. Либо это был свитер с глухим воротом, полностью закрывающий грудь над несуразно коротенькой шотландской юбочкой. На самой лучшей фотографии, где Даниэлла представала в образе офисной леди, такой блядовитой секретарши в очках, сисек видно тоже не было. Они только проглядывали, туманными очертаниями. Притом совсем не того размера, что на фотографии в шотландке. Еще на одном фото под поросячье-розовым, возмутительно девчачьем платьицем, надеть которое Лена не согласилась бы даже под пытками, тоже проглядывала грудь. Но была она почему-то больше, чем на предыдущих фото. Словно за время пути сиськи смогли подрасти. «Хм!» - подумала Лена. Она отметила еще одну закономерность – нигде не проглядывал сосок. Даниэлле не хотелось пошалить. Она всегда была в лифчике, притом не в таком, из которого сиськи рвутся наружу, как тесто из квашни, а в том, который сам сообщает груди форму. Также было заметно, что красилась Даниэлла густо, но неряшливо. На некоторых фото она была похожа на Мэрилин Мэнсона, над которым схалтурил гример. Она густо, как готка какая-то, подводила глаза. Наблюдался и явный перебор с тональником на подбородке. Что-то она там замазывала. Синяки? Все решила фотка, на которой Даниэлла явно хвалилась маникюром – обычным, в общем-то, не самым дорогим шеллаком. Лена внимательно рассмотрела кисть потенциальной клиентки. Неестественно крупная. Пальцы длинные, сильные. Комменты были отключены. Но Лена уже знала ответ, который объяснял всё. ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ... ШЕСТОЙ СЕЗОН. СЕРИЯ 7 В назначенный час в грузинском ресторанчике Даниэллы не оказалось. Лена заказала себе лимонада. Все расходы, несомненно, понесет принимающая сторона. Но дело вряд ли выгорит. Никакой звездой Лена делать Даниэллу не будет. Или будет? Ведь на Западе сейчас бородатые девушки, вроде как тренд. Кончита Вурст, хуё-моё. Но работы предстоит – мама не горюй. Слепи, попробуй, из такого чучела звезду. Также Лена сомневалась в кредитоспособности потенциального клиента. Она знала несколько трансов. И это были алкаши, и, возможно, наркоманы. Точно известно было только про одного. С полным комплектом дурных привычек. Клубные и тусовочные трансвеститы были опасными комедиантами. Каждое слово у них было с подъебкой. Лена понимала, что смехуечки – это броня. Не сказать, чтобы Лена боялась быть вышученной, но какие-то опасения испытывала и потому обществом переодетых мужиков в клубах, лофтах и на террасах не наслаждалась. К тому же, все знакомые ей трансы были попрошайками. А один воровал шмотье по бутикам. Раз попался, второй, на третий посадили. В Интернете потом писали, что менты не знали, в какую его камеру сажать – мужскую или женскую. Душевного трепета Лена не испытала, нисколько за этого сомнительного типа не переживала, ибо ранее теплых чувств к нему не испытывала и в одной компании тусила – ну, всего пару раз. Сомнений в том, что и Даниэлла – из той же лже-пиздобратии, не было ни малейших. И Лена вдруг поняла, что это – развод. Мужички, переодевающиеся женщинами, - по природе своей обманщики, ибо ложь – сама суть их дурацкого бытия. Стало быть – наебать, конечно, хочет. Лена разозлилась. Ей не нравилось, когда ее принимали за лохушку. А еще она не понимала саму суть развода. Ну, встретится она с Даниэллой в ресторане. И что? «И то, что в хате твоей, где ты живешь одна, сейчас орудуют взломщики. А Даниэлла выманила тебя из дома!» - прокаркал внутренний голос. Светская львица подавила в себе импульс вскочить и бежать. Ну, как можно быть такой дурой? Впрочем, никуда она не побежала. Во-первых, пусть только попробуют. В ее квартиру в окрестностях метро Речной вокзал так просто не войдешь. Ни разу не было, во всяком случае. А во-вторых, если это так, то пиздец случится тому Даниэлле. Еще Лена подумала, что, может, стоит наебать самого афериста? Заказать… А что тут у нас самое дорогое в меню? Оджахури! А вот кухни светская львица побаивалась. Потому что она – коварна. Начнешь жрать и не остановишься. Мужикам-то хорошо – лопай сколько хочешь. Это у женщин включается внутренний арифмометр: так, и сколько же я прибавлю? Но запахи уже раздразнили, а потом и пробудили внутреннего демона обжорства. Как и подозревала Лена, оджахури – блюдо с картошкой и свининой и кучей всего прочего, оказалось, наверное, самым калорийным в меню. Теперь Лена сидела, смотрела на этот ароматный Эверест тлетворных калорий и презирала себя. А затем набросилось. Свинина, картошка и что-то непознаваемо и запредельно ароматное запускало восторженную лезгинку во вкусовые сосочки. Когда Лена доела, то поняла, что заплатить по счету придется все-таки ей. Никого похожего на вчерашнее страхопиздище из Инстаграма в заведение не входило. Какие-то мужики, стайки студентов, студенток, какие-то девочки-менеджеры. Все не то. Даниэлла опаздывал уже на час. И тут Лена раскусила кидалово. Это же просто замануха в ресторан. Копеечное кидалово. Ну, а чего еще ожидать от лже-пиздобратии? Тысчонку без возврата выклянчить, поесть-попить на халяву. «Вот я дура! – поняла вдруг Лена. – Наверное, этот транс уже здесь! Только в мужской одежде!» Конечно. Насколько Лена знала тусовочных фриков, в повседневной жизни они были вполне себе Иван Иванычами. Про одного Лена знала, что вообще семейный, и плешивый. Второй промышлял мужским стриптизом. Если не бухал. Третий был вообще узбек. Так что, конечно же, тип, прикидывавшийся в Инстаграме Даниэллой, был где-то среди мужиков. Мог быть любым из них. Тьфу ты! - Привет! – услышала Лена и от неожиданности чуть не поперхнулась газировкой. *** К Лене обращалась девушка, одетая не в балахон оттенка вырви-глаз, не в кошмарное розовое платье из профиля в Инстаграм, а вполне даже прилично – черная юбка где-то до середины бедра, со скошенным краем, полусапожки – притом, вовсе не на диком каблуке, явно дорогая черно-белая куртка примерно до талии. «Хотя где там талия?» - мысленно хихикнула Лена. Лицо скрывали темные очки. Губы были сдержанно-розовыми, в тон лаку на ногтях. Пальцы были усыпаны тонкими кольцами из странного, белесого серебра. Шею наполовину скрывала черная карантинная повязка. Прическа оказалась вовсе не каре, а волосы были средней длины, явно ухоженные. Этот тип был вовсе не похож на клубных аферистов в блестках и перьях. На мужика тоже не был похож. Если бы Лена встретила эту чувиху где-нибудь, то никогда бы не подумала, что… Даже голос был вполне женским. Хотя нет. Скорее, нейтральным, как у вокалистки группы «Чили», которая тоже, по слухам, была мужиком. Хотя Лена не проверяла. - Ты Даниэлла? – зачем-то переспросила Лена (ее выбило из колеи, и она несла растерянную чушь). Виртуоз превращений кивнул. - Я тебя не сразу узнала, слушай, - абсолютно искренне сказала Лена. – Ты классно выглядишь. - Спасибо, - сказал Даниэлла, легким движением помещая куртку на спинку стула. На нем был белый свитер, сквозь который проступали какие-то сиськи. Ну, да. Неестественно круглые. На самом деле лифчик, к бабке не ходи. На шее блестело какое-то сложное украшение из белого серебра. - Именно по этой причине я и задержалась, - заявил Даниэлла. – Хороший лук требует больших временных затрат. В дальнейшем, когда мы будем работать, смело прибавляй к назначенному времени встречи час. Или мне придется научиться собираться на час раньше. - Откуда у тебя уверенность, что мы будем работать? – еще не оправившаяся от потрясения Лена. - Я расскажу, - Даниэлла закинул ногу на ногу. Лена сидела на противоположной стороне столика и ног своего визави не видела, но заметила, как головы всех мужиков почти синхронно, как на шарнирах, повернулись к ее собеседнику, а потом пугливо отдернулись. Потому что мужики бояться долго пялиться на незнакомых женщин. Появился официант. Даниэлла заказал лобио и вино – какое-то сложное и непроизносимое, кончающееся на «ули». Судя по уважению в глазах официанта, пойло было явно на высоких ценовых позициях. - Лена, чем мне тебя угостить? – спросил визави. Это было совершенно непохоже на лже-пиздобратию. И Лена уже в третий раз растерялась. - Слушай, я уже поела, это самое… - Она забыла название блюда. – Ну, короче, все в порядке. - Десерт могу предложить, фруктовый чай, - сказал официант, сам явно стрелявший глазами на Даниэллины ноги. - А заказ Лены запишите на мой счет, - добивал Ленину картину мира ее возможный будущий босс. Даниэлла, казалось, вовсе не был халявщиком. Невероятно странно. - Ты видела мои фото, - Даниэлла не спрашивал, а утверждал. Лена кивнула. - Значит, ты знаешь, кто я, на самом деле. Даниэлла снял очки. Без них в нем уже можно было отдаленно признать мужика. Макияж не был мэрлин-мэнсоновским, а вполне себе аккуратным, со вкусом. И снова Лена кивнула. - Фото старые, - сказал Даниэлла. – За это время во мне изменилось многое. Как ты меня воспринимаешь? Я для тебя – «она» или «он»? - «Он», - ответила Лена. И снова светской львице понравилось, что Даниэлла не стал выламываться, кокетничать, а кивнул и продолжил: - Мне нужна грудь. Лена поперхнулась бы, если бы было чем. Она еще не татуировала Пусси Пуссу весь ебальник, и мир еще способен был ее удивить. - Ты знаешь пластических хирургов, которые могут мне помочь. |