Письма о танце и балета. Редактор перевода А. Л. Андрес
 Скачать 4.03 Mb.
|
|
15 надежды, провалились. В печати говорили о разрыве между намерениями Новерра и их результатами, непонятности сце- нического действия без помощи либретто, непомерно ши- роком представлении автора о возможностях балетного ис- кусства, пристрастии его к трагическим и героическим жан- рам, которые якобы бессильны соперничать с лирическими и пасторальными. Тревога, разочарование, растерянность завладевают Новерром. Зенит славы явственно становится началом ее заката. Против Новерра складывается коалиция балетных «звезд» Оперы. Они бунтуют, требуют снятия Новерра, предлагая выхлопотать ему в случае добровольного ухода большую пожизненную пенсию, и Новерр сдается. 30 ноября 1779 года оформляется тайное соглашение. Он писал: «Я покинул родину с решением никогда больше не применять здесь своих способностей», 1 ибо «нашел лишь шипы и тер- нии интриги» там, где на сцене «воспевается счастье, кото- рое (в действительности. — Ю. С.) здесь никогда не показы- валось, где дружба и уважение никогда не имели приста- нища». 2 Постоянной работы найти негде, Новерр решает уехать в Англию. Лондонцы принимают его радушно. В спектак- лях Новерра участвуют лучшие артисты Франции, Англии, Италии, завязывается его контакт с Гайдном. На английском языке выходят «Письма о появ- ляется и новое французское издание «Писем». Но неудачи преследуют Новерра: то прогорает предприниматель, то болезнь надолго выводит его из строя, 3 то пожар уничтожает Цит. по кн.: F e r n a n d Notice biographique. Noverre. Lettres la danse. Paris, 1952, стр. 341. Цит. сб.: А. он. Мастера балета. Спб., 1914, стр. 37-38. Из-за этого он бездействует около пяти лет — 1782 — 1787 годы. 16 здание театра. В июле 1789 года Новерр вынужден вер- нуться во Францию, где живет в деревне, не понимая и не принимая развертывающихся революционных событий. В де- кабре 1792 года Новерр опять в Англии. Лондонский сезон открывается 26 января 1793 года его новинкой «Темпейские супруги». За ней следуют «Венера и Адонис», «Аделаида, или Альпийская пастушка». 2 июня 1794 года датируется последняя постановка Новерра — аллегорический балет. За- тем его сценическая деятельность резко обрывается. Видимо, болезни, старость, упадок духа одолели его. После термидорианского переворота Новерр возвращает- ся на родину. 9 апреля 1797 года датирована первая его просьба к дирекции Оперы предоставить работу и возобно- вить пенсию. На просьбы о работе ему отвечают решитель- ным отказом, а в 1800 году восстанавливают пенсию в раз- мере одной пятой прежней. Новерр поселяется в предместье Парижа, где ведет уединенную жизнь. Время от времени он посещает парижские театры, ра- дуясь и огорчаясь тому, что видит. Все его планы давно реализованы. Самостоятельный балетный театр прочно су- ществует. Молодые талантливые балетмейстеры развивают многочисленные новаторские заявки Новерра, опережая его порой в достижениях. И никто не интересуется тем, кому искусство танца обязано нажитым богатством. Тяжело переживая одиночество и забвение, Новерр от- дает свои силы, которых еще много, новой книге. К пятна- дцати главам, составлявшим лионское издание «Писем», он добавляет еще двадцать а также либретто некоторых балетов с комментариями и письма Вольтера. Новые главы в значительной части отданы размышле- ниям о пути, пройденном балетным театром за минувшие полвека. Он самокритично говорит о своих ошибках и за- блуждениях, на опыте минувшего уточняет формулировки, отбрасывает устаревшие положения, выдвигает новые, 2 Ж.-Ж. Новерр 17 предупреждает об опасностях, подстерегающих преемников. Новерр далек от того, чтоб хвалить все, что было в юно- сти, и хулить все, что делается сейчас. Беспристрастно рассказывает он, какой была Опера в начале его карьеры и какой она стала на заре нового века. Однако он не сразу находит место для издания нового труда. Благодаря хлопотам Лепика его «Письма» выходят в четырех томах в Петербурге (1803 — 1804). И одновре- менно в России возобновляются наиболее популярные ба- леты Новерра. Лишь в 1807 году ему удалось добиться из- дания этого труда на родине. Но это ничего не изменило по существу. 24 октября 1810 года — ровно через пятьдесят лет после первого появления «Писем» — их автора не стало. На похо- ронах не было никого, кроме приходского священника и по- лицейского комиссара, обязанных присутствовать по долгу службы. В письме бургомистра города Сен-Жермен-ан-Лэ П. Тюгалю 13 декабря 1933 года сказано: могила Новерра сравнена с землей, ее никто не посещал, о ней никто не за- ботился. Печальна судьба великого реформатора в западноевро- пейском балете XIX века. Его наследие причислено к до- стоянию далекого прошлого, «Письма» забыты и не пере- издаются. Даже в памятные дни (сто лет и сто пятьдесят лет со дня рождения, пятьдесят лет и сто лет со дня смерти Новерра, сто лет со дня первого издания «Писем» и др.) имя великого реформатора не появляется в западноевро- пейской литературе. ждать суда потомства», — писал презираемый и забытый Новерр. «.. столетие, чтобы правда про- билась сквозь которым ее окружают ложь, лесть и своекорыстие». Ровно через сто лет после смерти Новерра 18 его имя, вне какой-либо связи с памятными датами, кото- рые уже прошли, всплывает в печати: сначала во француз- ской, потом — английской, немецкой, итальянской и др. За- бытые «Письма о танце» находят на полках библиотек, чи- тают, цитируют. Исполнилось предсказание Новерра. Правда озарила го- ризонт. Ее принес в Западную Европу русский балет. Ле- том 1910 года он проводил в Париже свой второй сезон, названный «девятым валом» мировых побед. Французские зрители радовались и грустили, смеялись и печалились, задумывались и восторгались, недоумевая, как могло искусство танца — на их взгляд убогое и презираемое ремесло — властвовать над умами и сердцами, соперничая по силе впечатления и содержательности с лучшими драма- тическими пьесами. Их поражало органическое единство музыки, танца, пантомимы, живописи, актерского мастер- ства, какого недоставало даже драматическому театру. В один голос они говорили о художественной правде рус- ских, утверждающей правду самой о реализме танца, о его огромных возможностях быть передовым современ- ным искусством. И тогда выяснилось, что Россия дала приют идеям и заветам забытого Новерра, усвоила и развила их сообразно национальным интересам. 1 Расцвет русского балета привел к возрождению повсе- местно искусства классического танца, а Новерр и его «Письма» воскресли для новой интенсивной жизни в балете XX века. В 1912 году появилась книга В. Светлова «Современ- ный балет», в которой преобразования русского балета прямо связываются с заветами Новерра. В следующем году она издается на французском языке. В 1914 году Нидекен выпускает в Галле работу «Новерр, его жизнь и отношение Тема «Новерр в России» еще не освещалась. 2* к музыке». В 1914 выходит в Петербурге книга А. Ле- винсона «Мастера балета», глава которой посвящена теории и практике Новерра. 1 В 1927 году — после ста двадцати пяти лет перерыва — в Париже издаются заново «Письма». В 1930 году «Письма» выходят на английском языке. В 1950 году английский исследователь Д. Линнэм издает книгу о Новерре, на титульном листе которой называет его отцом современного балета. В 1952 году в Париже выходит новое издание «Писем», где говорится, что их автор — «творец современного балета», «чье влияние... сказывается на Фо- кине и великих хореографах наших дней». В 1927 году появилось первое издание «Писем о танце» на русском языке. Десятилетием позже вышел сборник «Классики хореографии», где, помимо высказываний о Но- верре Блазиса и Бурнонвиля, специальная глава отведена выдержкам из его сочинений. О его деятельности и заветах постоянно говорят на лекциях о театре балета прошлого и наших дней, их вспоминают на дискуссиях и в спорах, «Письма» часто цитируют в печати. А к двухсотлетию пер- вого издания «Писем» и стопятидесятилетию со дня смерти Новерра в Чехословакии, Венгрии, Польше вышли переводы «Писем». Германская Демократическая Республика ознаменовала памятные даты выпуском книги о Новерре одного из его французских исследователей — П. Тюгаля. Новерр прочно вошел в жизнь балетного театра XX века. Корифеи художественной мысли прошлого обладают силой, над которой не властно время. Более того, они при- обретают новые достоинства по мере того, как проходят Его исследование о Новерре содержит серьезную ошиб- ку. Левинсон считает, что эстетика энциклопедистов вредна «иррациональному» искусству танца, что Новерр на старо- сти лет якобы отрекся от нее, чем принес пользу делу. Вслед за Левинсоном это твердят до сих пор некоторые иностранные авторы. 20 века. В старинных книгах новые поколения обнаруживают подчас нечто что позволяет им лучше понять и пол- нее выразить окружающую действительность. Есть это и в «Письмах» Новерра. Правда, старинная ма- нера речи, частые ссылки на литературу, во многом став- шую достоянием истории, назойливые повторы того, что является самым важным для автора, сочетаются в его труде с положениями классицистской эстетики, сегодня утратив- шими свою актуальность. Печать века, породившего Но- верра и его «Письма», лежит на литературном памятнике. Ко всему дела и мысли выдающихся художников прош- лого в руках чужих людей иногда теряют свою суть или ли- шаются способности представать в новом свете, по мере того как развивается искусство. Это произошло и с насле- дием Новерра. На него возвели много напраслин, и легче их повторять, чем сквозь сомнительные факты, устаревшие представления, нечеткие формулировки и противоречивые суждения проникнуть в глубь вечно живых заветов. Это относится и к балетам Новерра. В классическом наследии их нет — значит, они не содержали достижений, над которыми не властно время,— таково широко распро- страненное отношение к практике Новерра. На деле же все гораздо сложней. Чуть ли не сто лет в Западной Европе не шел балет «Тщетная предосторожность», французы лишь однажды за столетие увидели «Эсмеральду» Перро и свыше пятидесяти лет не знали «Жизели». Значит ли это, что у названных балетов нет права входить в классическое наследие? По-ви- димому, такой приговор и был бы вынесен, если бы Россия не доказала сохранив эти произведения и поде- лившись ими со всем миром в XX веке. Если судить по се- годняшней афише, Перро не представлен в наследии ни од- ним спектаклем, тогда как на самом деле «Эсмеральда», «Корсар» и в значительной мере «Жизель» принадлежат 21 более ему, чем Петипа, чье имя в качестве единоличного ав- тора стоит на афишах. В репертуаре наших театров нет ни одного балета патриарха советской хореографии Ф. В. Ло- пухова. И тем не менее «лопуховское» — его находки, но- ваторские приемы «танцевальных выражений» живут во многих спектаклях других авторов. Судьбу балетов Новерра нельзя понять вне условий, ко- торыми они вызваны к жизни. На долю Новерра выпал бла- городный, но неблагодарный труд — в обстановке неверия, упорного сопротивления разведывать «белые пятна», искать «новые земли» балетного театра. Творческий поиск, часто на ощупь, не без полемического загиба, обусловленного принципиальной новизной и небывалостью, всегда обречен на меньшую популярность и сценическую жизнеспособ- ность, нежели эксплуатация плодов поиска. И когда забы- тый всеми Новерр писал: «Большинство балетов, показан- ных публике после меня, сочинены по моим сценариям и постановкам», он был совершенно прав. К 80-м годам его личные завоевания уже стали делаться всеобщим достоя- нием, и каждый новый художник танца, опираясь на дости- жения Новерра, делал скачок вперед, оставляя позади предел, ранее казавшийся недосягаемым. Когда будут скрупулезно исследованы знаменитые спек- такли XIX века, выяснится, как велик практический вклад в них Новерра. Так, в 1-м акте сегодняшнего «Дон Кихота» имеются находки двух постановок Новерра, которому суж- дено было начать освоение мотивов романа Сервантеса. Так, первая и последняя сцены балета «Сильвия» прямо взяты из балетов Новерра («Амур-корсар» и др.). Так, его «Ревности в серале» перевоплотились в сцены 2-го акта «Корсара», а из «Корсара» (здравствующего поныне) перекочевали ча- стично. .. во 2-й акт «Бахчисарайского фонтана». Прислу- шаемся к словам Дидло: от «Психеи» Новерра мы унасле- довали «.. в арабеске, которую помещают кстати и 22 некстати во всех pas deux, и много других вещей». 1 Нужна огромная, кропотливая работа для выяснения, что означало «много других вещей», унаследованных от Но- верра. Но и одной «группы в арабеске» достаточно, чтобы признать его хореографом, на столетие вперед подсказав- шим мотив лирического образа в танце. Ведь группа в ара- беске стала хореографической лейттемой 2-го акта «Жизели». Конечно, известная диспропорция между практикой и теорией Новерра была. Просветительский классицизм сделал его балеты выдающимся достижением своего времени, и он же обрек их на гибель по мере утраты собственного зна- чения. Передовая мысль художников прошлого (особенно действовавших в переходную эпоху) нередко высоко взле- тала над своим веком и заглядывала в будущее. Так было и с Новерром. Его «Письма» неизмеримо долговечней его практики в целом, он сам признавал это. Два века назад Новерр начал непримиримый спор. Ка- ково назначение балета и что является его содержанием: кукольные забавы или судьба человека, духовная красота героев или чисто физическая привлекательность движений исполнителей, освещение актуальных проблем жизни или приятное времяпрепровождение? И сегодня вопрос этот стоит перед всеми театрами, перед всеми мастерами танца. Новерр вложил в уста «аристократов от искусства» следующее заявление: «Мы вовсе не желаем, чтобы танец и балет нас трогали, чтобы они заставляли нас проливать слезы. Нам вовсе не нужно, чтобы это искусство серьезно занимало нас. Всякое умствование лишит его очарования. Не разум, а скорее безрассудство призвано руководить его движениями». И сегодня враги балета готовы повторять вслед за своими единомышленниками поры Новерра: «Мы желаем смеяться во время балетов, разговаривать во время et SPB, 1809. 23 трагедий и болтать о галантных свиданиях, колясках и ужи- нах с дамами, присутствуя на комедии». 1 Нет, театр — школа нравов, балет — член семьи ис- кусств — тоже должен иметь познавательное и воспитатель- ное значение, подобно драме, литературе, музыке и т. д. стать отраслью «человековедения» — утверждает Для этого балету нужны большие темы жизни, истинные герои. Только они придадут этому легкокрылому и соблаз- нительно беспечному искусству ту значительность, которая сделает его духовной пищей широкого круга зрителей. По- этому необходимо «вывести в театре людей», а не мифи- ческих существ и аллегорических персонажей. Только судьба человеческая может вызвать волнение зрительного зала, без которого искусство превращается в жалкое ремесло. Правда, далеко не сразу Новерр преодолел сословный «табель о рангах» придворного театра, в силу которого кре- стьянам и ремесленникам отказывали в красоте деяний и чувств. Но с первых шагов он твердил, что не желает в ба- лете видеть незадачливых, отталкивающих по моральным качествам крестьян и тошнотворно сладких па- стушков, и это помогало ему увидеть их образы по-иному. В жажде отдать сцену «настоящим» людям он подвергся кри- тике за то, что фантастических и мифологических персона- жей рисовал по образу и подобию человеческому. Впрочем, и тут его теория опережала практику: ведь люди труда стали героями балетного театра лишь в наши Знакомые слова, знакомые выражения. «Сии великие люди нашего времени... нахмуренные в комедиях, зевающие в трагедиях, дремлющие в операх» рассматривают посеще- ние театра как «более для них условный этикет, нежели приятное отдохновение». Можно подумать, что Пушкин чи- тал Новерра и перефразирует его «Письма» в борьбе про- тив общих врагов. 24 дни. Новерр же был одним из пионеров изображения че- стных тружеников в балете. Выделим особо спектакль «Бел- тон и Элиза». Такого весь западноевропейский балет не знал после Новерра добрых полтора века, и лишь советский балетный театр освоил эту тему. В 1775 году колонисты «Нового света» при поддержке всех прогрессивных сил Европы подняли восстание против метрополии — Англии, борясь за свободу и независимость своей родины. В том же году Новерр сочинил спектакль, навеянный руссоистски- ми идеями об «естественном человеке», о равенстве людей, о гуманистической морали как высшем мериле чести. Балетному театру, всего лишь начинающему свой путь, нужно постоянно равняться на передовые отряды искусства и литературы, учиться у «старших» уму-разуму — писал Но- верр. Отныне балет навеки роднится с литературой, черпая в ней непреходящие уроки художественной правды. Сам Новерр использовал не только творения великих писателей прошлого — классиков античной литературы, Торквато Тассо, Расина, Корнеля. Он обращался и к своим современникам: Вольтер и Дидро, Виланд и и Рейналь снабжали его идеями, темами, сюжетами, героями. В центр нового театра Новерр поставил сюжетные спектакли. Это голос времени — времени преобразований пустых дивертисментов в содержательные действенные ба- леты. Они и поныне остаются сердцевиной хореографиче- ского искусства, хотя во времена Новерра, как и в наши, рядом с ними живут и спектакли совершенно другие по своему жанру, типу экспрессии и образной системе. Сюжет, действие, система образов — три кита, на ко- торых основывается драматургия балета. Само понятие ее Новерр вводит с дальним прицелом. Драматургия призвала к содружеству искусства, прежде разобщенные и безучаст- ные друг к другу. В балет пришла пантомима. Музыка стала принимать участие в характеристике действия, 25 стремясь сделаться «душой балета», как называл ее Новерр. Театральное оформление — простое убранство сцены на- чало участвовать в истолковании происходящего на сцене. Драматургия потребовала от постановщика балетного спектакля многих качеств. По Новерру, балетмейстер — главный истолкователь замысла, заложенного в драматургии, интерпретатор его в хореографическом тексте, объедини- тель творческих устремлений всех соавторов спектакля. Тем самым Новерр заново формировал понятие балетмейстер- ского искусства как творческой профессии. Художник танца, как и всякий другой, обязан изучать знать природу искусств, создающих балет, уметь мыслить разви- тыми музыкально-хореографическими образами, постоянно обновляя их в соответствии с сюжетом, идейной концеп- цией, временем и местом действия, жанром, видом драма- тической экспрессии, характерами героев и т. п.— такой круг задач хореографа очерчен в «Письмах». Насколько сложно (а не примитивно) понимал Новерр взаимоотношения натуры и ее балетного воплощения, видно из того, что он выделял две главные опасности, стоящие пе- ред балетными авторами. Отойдешь далеко от натуры — из- менишь жизненной правде, чрезмерно приблизишься к ней — изуродуешь балетное воплощение, сделаешь пародию на на- туру и искусство. Трудно точнее сформулировать опасности, подстерегающие сегодняшних художников реалистического танца. Новерра неоднократно упрекали в том, что он «оли- тературил» балет, уподоблял его драме, чем насиловал спе- цифически балетную природу образности. Действительно, Новерр что балету нужно рав- няться на передовые отряды литературы и искусства, ос- ваивая их опыт отображения жизни,— использовать их сю- жеты, ситуации, образы, принципы ведения действия. По справедливому замечанию Луначарского, многосодер- жательные эпохи всегда характеризуются сближением ис- |