Политология-учебникСазонова-хх. Учебное пособие для студентов высших учебных заведений. Харьков фолио, 2001

• Название: Учебное пособие для студентов высших учебных заведений. Харьков фолио, 2001
• Анкор: Политология-учебникСазонова-хх.doc
• Дата: 10.02.2017
• Размер: 4.56 Mb.
• Имя файла: Политология-учебникСазонова-хх.doc
• Тип: Учебное пособие; #2526
• страница: 17 из 54

1.3. Природа господства и подчинения
Подробнее остановиться на этой проблеме необходимо еще и потому, что поли-тическая мысль знает резко отрицательное отношение к государственному принуждению, а соответственно и подчинению ему. Имеется в виду не только анархизм, исходящий из антигуманного характера принуждения и из того, что социальная организация общества возможна без власти, но и взгляды политологов совсем иного толка, но которые, тем не менее, видят в господстве только негативный смысл. Науке о политике известен "Вердикт Адорно" (1969), состоящий в том, что господство неизменно включает в себя "момент ужасного" и "тенденцию тотальности", а положительные стороны, которые оно иногда имеет, не идут ни в какое сравнение с этим "потенциалом абсолютного ужаса". Подобное восприятие усиливается тем, что понятие "господство" с точки зрения его словарного значения вызывает образы "господина" и "слуги" как его антипода, поэтому "господство естественным образом" выступает как институционализированное отношение господина к слуге или государя к подданному и вызывает негативные ассоциации с экономической и политической несвободой.

В действительности же свобода от господства – это утопия. Господство в организа-ции социальных отноше(245)ний, можно сказать, было всегда, в том числе и в догосудар-ственные времена. Только там было своеобразное предполитическое общество, господст-вовала не воля отдельных лиц, тем более органов, а традиций, привычек, нравов. Отсут-ствовало господство только на самой ранней ступени развития, когда человек находился на первичной ступени естественного состояния. Здесь каждый индивид располагал полной свободой действий, например, свободой убивать себе подобного, лишать его плодов труда, унижать его достоинство и т. п. Но в то же время каждый сам оказывался возмож-ным объектом осуществления свободы другого, то есть той же "свободы убивать, грабить и наносить оскорбления. На этом этапе существует своеобразная социальная симметрия отношений "агрессор - жертва". Нанося в собственных интересах ущерб свободе других людей, - человек становится заложником такой же свободы остальных. Такая свобода ока-зывалась слишком дорогой, за нее приходилось расплачиваться собственной жизнью. Поэтому первичное естественное состояние перерастает во вторичное естественное состояние, когда появляются определенные регуляторы (принуждение). Здесь происходит взаимный отказ от свободы, осуществляется так называемый негативный обмен, то есть взаимный отказ убивать, ущемлять и т.д. Человеку оказывается выгоднее не убивать, а быть неубитым. Одновременно он обретает определенную степень защищенности. Обеспечивается же она не законами и публичными органами власти, а обычаями и традициями.

Взаимный отказ от свобода! выгоден людям. Однако при условии, что имеет место строго равное ограничение свободы. Взаимность и равенство в ограничении свободы не является навязанным извне. Это добровольное и свободное от господства самоограни-чение, добровольный отказ, в основе которого лежит личная заинтересованность в свободе. Таким образом, совместное проживание людей сопряжено с принуждением, то это в некотором смысле парадоксальное принуждение, а именно принуждение без принуждения. При взаимном отказе от свободы принуждение становится как бы яичным делом каждого, поэтому оно не имеет характера чистого "рафинированного" принуждения или "голого насилия". По мере развития человека, вторичное естественное состояние [перерастает в принципиально иную социалъ(246)ную организацию, которая регулируется государственно-правовыми нормами, то есть властью. Это означает, что теперь имеет место не господство человека над себе подобными, а господство публичной власти над произволом частного.

По мнению же анархистов, вторичное естественное состояние является конечной ступенью развития. Заметим при этом, что термин "анархизм" (от греч, апnaгсhia - безвластие) имеет неоднозначное толкование. Нами он расематриваетея как способ социальной организации жизни.

В античном мире анархия воспринимается как разнузданность, беспорядок и безза-коние (Платон), она - причина, виновница военных и политических неудач (Аристотель). В новое время от Макиавелли и Эразма до Монтескье, Вольтера и Руссо отрицательная оценка анархии сохраняется. Лейбниц, например, сравнивал ее с "чудовищем, атеизма". Анархия при, этом утрачивает свое изначальное правовое значение (отсутствие власти) и превращается в понятие "консервативной критики цивилизации". Теоретиками анархизма в новое время были во Франции П. Прудон, в России - М. Бакунин и П. Кропоткин. Традиционному представлению об анархии как о беспорядке Прудон противопоставляет позитивную дефиницию: анархия - это определенный общественный порядок, основанный не на политическом авторитете, а исключительно на ряде свободно заключенных договоров. Такое понимание анархии заимствует П. Кропоткин. Анархизм, пишет он, означает "теорию жизни и поведения, согласно которой общество пребывает без правите-льства", а общественное согласие достигается "не подчинением закону или послушанием авторитету, а свободным соглашением между различными группами, свободно вступающими в контакт друг с другом".

Маркс и Энгельс, хотя и критиковали прудоновскую концепцию, в конечном счете исходили из нее же. Они, как известно, не видели государственной организации коммунистического общеетва. Тут, по их мнению, отсутствуют классы, поэтому нет и необходимости классового принуждения. Государство заменяется сетью технических служб, а управление осуществляется не людьми, а вещами.

Однако неполитический порядок в обществе на протяжении всей цивилизации нигде так и не был установлен. История доказала, что феномен господства имеет (247) объек-тивный характер. В момент возникновения он, как мы видели, был обусловлен самой при-родой человека. Последний, как отмечал Аристотель, стремится к сообществу, коопера-ции, откуда и появляется социальная жизнь, сначала в семье - отношения "муж-жена, родители-дети", затем в общине более широкие связи, со временем расширяющиеся и углубляющиеся. Одновременно, как утверждал философ политики, человек склонен к агрессии, от него исходит опасность конфликта. Уже философы античного мира понима-ли, что заслон агрессивным проявлениям, приводящим к конфликтам, может быть поставлен только принуждением, властью. В новое время И. Кант характеризует две стороны человеческой натуры - кооперативную и конфликтную - своеобразной формулой "необщительной общительности". Речь идет о такой "склонности к общению, которая связана с непрерывным сопротивлением, постоянно грозящая обществу разъединением".

Таким образом, феномен кооперации показывает, почему человек вообще живет совместно с себе подобными, а момент конфликта демонстрирует, почему человеческое общество формируется в правовой форме принуждения и господства. Модель кооперации, следовательно, не является первичной, ее значение для легитимации принуждения второстепенно, тогда как значение конфликта - первостепенно.

Впоследствии главной доминантой принуждения становится интерес. За каждым действием, актом политической власти стоят определенные интересы социальных слоев и групп. Интересы становятся движителем власти в условиях достаточно зрелой социальной и политической жизни, когда общественные группы стали осознавать свои не только текущие, но и глубинные, стратегические потребности и создали соответствующие инсти-туты для их удовлетворения. Однако при определенных условиях источником энергии политической власти могут оказаться не только интересы, но и предрассудки. Тенденция к этому особенно сильно проявляется в "смутные времена". Так, например, во всех постсо-ветских обществах предрассудочные представления определенных слоев населения о кооперации и фермерстве, частной собственности, свободном предпринимательстве и плановом ведении хозяйства служат почвой для многих политических действий и решений. (248)

Господство - хотя и важнейший, но только один из двух составных элементов власти. Другая сторона власти - подчинение, добровольное или вынужденное согласие восприни-мать импульсы, идущие от субъекта власти. Командование и исполнение - два равным образом универсальных принципа власти. Они нераздельны и взаимодействуют как и два типа личности, - склонной властвовать (властной) и подчиняющейся, принимающей власть.

Мотивация подчинения довольно сложна. Она может основываться на страхе перед санкциями, на долголетней привычке к повиновению; на заинтересованности в выполнении распоряжений; на убежденности в необходимости подчинения; на авторите-те, вызываемом у подчиненных носителем власти; на идентификации объекта с субъек-том власти. Все эти мотивы существенно влияют как на силу власти - способность ее субъекта воздействовать на объект, так и на ее эффективность - способность достигать поставленных целей.

Степень и характер воздействия перечисленных мотивов подчинения различны. Сила власти, основанная на страхе, вызываемом угрозой санкций, прямо пропорциональна тяжести наказания и обратно пропорциональна вероятности избежать его в случае непо-слушания. Такой власти присуща тенденция к ослаблению вследствие естественного стремления людей избавиться от этого неприятного эмоционального состояния. Власть, базирующаяся на обычае, привычке повиноваться, воспринимается безболезненно. Этот мотив подчинения присущ, как правило, традиционным обществам. Надежным фактором стабильности власти это является до тех пор, пока не приходит в противоречие с требова-ниями реальной жизни. Как только последние обостряются, власть разрушается. Власть, построенная на интересе, наиболее стабильна. Личная заинтересованность побуждает подчиненных к добровольному выполнению распоряжений. Контроль и применение санкций здесь излишни. Подчинение по убеждению связано с так называемой "второй природой личности" (наиболее глубокие слои сознания личности). Убежденность человека в необходимости подчиняться власти не только в силу своих личных интересов, но и в связи с более высокими мотивами (патриотические, нравственные и др.) служит важнейшим источником власти. Мотивация авторитета (249) формируется на базе общей заинтересованности субъекта и объекта власти и убежденности последнего в особых свой-ствах руководителя. Основанный на согласии, авторитет означает уважение к руководя-щей личности или институту, доверие к ним. Без авторитета власть не может быть проч-ной и эффективной. Другие характеристики подчинения будут освещены в конце этой главы.

Подводя итог сказанному, сделаем, два вывода. Первый: как бы ни была привлека-тельна идея общественного устройства без принуждения и подчинения, люди никогда не смогут вернуться к мнимой красоте естественною общества, то есть к родоплеменному строю. Прав К. Поппер, заметна по этому поведу: однажды потерянная невинность не может быть возвращена. Нельзя не согласиться и с таким утверждением известного иссле-дователя: «Нет пути назад к гармоническому государству природы. Если мы повернем назад, то нам придется пройти весь путь - мы будем вынуждены вернуться в животное состояние» [Поппер К. Открытое общество и его враги.- М.,. 1992.- Т.1- С.248].

Второй выводе властные функции реализуются успешно при условии, что сама поли-тическая власть обладает рядом: свойств (признаков). Функции власти по существу обоз-начены ее определением, а именно: формирование политической системы общества, организация его политической жизни, политических отношений, которые включают отношения между государством и обществом, общественными группами, политическими институтами, партиями, ассоциациями, гражданами и т. д.; руководство органами власти политическими и неполитическими процессами; контроль политических и иных отношений и в конечном; счете - создание определенного, характерного для того или иною общества типа правления, политического режима и государственного строя (монар-хического или республиканского, открытого или закрытого). Общие организационные, регулятивные и контрольные функции власти конкретизируются в политике во множестве видов политической деятельности: управлении, принятии решений, выборе целей, опре-делении задач, исполнителей, их подборе, а также в ориентации в политических и неполитических ситуациях, в создании собственной структурной организации и многом другом (250). Признаки власти таковы: легальность, суверенность, публичность, моноцен-тричность, целостность, легитимность, многообразие ресурсов. Легальность власти заключается в том, что она открыто применяется в масштабах всего государства. Суверенность - это верховенство власти, независимость, полнота и исключительность. Решения политической власти обязательны для всякой иной власти. Политическая власть может ограничить влияние мощных корпораций, СМИ и других учреждений или же вовсе ликвидировать их. Публичность власти означает ее всеобщность и безличность. Это значит, что политическая власть реализуется от имени всего общества и обращается с помощью права ко всем гражданам, ЖЖ Руссо отмечал, что ие существует никакой свободы без законов, как нет ее и там, где кто-то яаходашся над законом. Люди свободны, подчеркивал он, когда они видят в ком-либо, кто ими рфавляет, не человека, но инетитрщю закона. Идея хорошего правителя утопична. Правители - тоже люди со всеми своими достоинствами и недостатками - и в конфликтных ситуациях принимают вполне определенную сторону, и нередко - неправую. Многократно прав тот, кто сделал вывод: власть в принципе развращает человека, абсолютная же власть развращает абсолютно. Целиком поэтому оправданно авторы Декларации прав человека и гражданина (Франция, 1793 г.) записали в 9-й статье этого исторического документа: "Закон должен защищать общественную и личную свободу против угнетения со стороны тех, кто правит". В то же время признак публичности власти иногда имеет и несколько иной аспект. Ж. Фрёнд "публичное" видит не только в организованной, структурной и безличной реализации власти, но и в тажой ее социальной деятельности, которая имеет охранительные функции по отношению к членам независимой общности, поскольку они ее образуют и разделяют одни ценности, идеи и цели, составляющие смысл существования этой общности.

Моноцентричпостъ власти - это наличие единого центра принятия решений. Этим политическая власть отличается от экономической, социальной и духовно-информацион-ной властей, которые полицентричны: в демократическом обществе, как известно, есть много собственников, СМИ, социальных фондов. (251)
2. РЕСУРСЫ И СТРУКТУРА ВЛАСТИ
2.1. Понятие ресурсов власти и их типология
Социальная природа и сущность власти не могут быть раскрыты достаточно полно без уяснения вопроса о ресурсах власти. Последние, точнее их неравномерное распреде-ление, составляют одну из важнейших социальных причин подчинения одних людей другим. Сам термин "ресурсы", по М. Роджерсу, определяется так: "Ресурс - это атрибут, обстоятельство или благо, обладание которым увеличивает способность влияния его обла-дателя на других индивидов или группы". Такое понимание ресурсов служит, видимо, первопричиной широкой трактовки ресурсов власти. Они представляют собой все то, что индивид или группа могут использовать для влияния на других. При таком расширитель-ном толковании понятия утрачивается специфика ресурсов власти как относительно само-стоятельного, обычно материализованного звена властных отношений, которое определя-ет взаимодействие агентов власти и служит важнейшим социальным фактором господства и подчинения.

При изучении власти предпочтительнее пользоваться понятием ресурсов в более узком понимании - восприятии их, как всех тех средств, использование которых обеспечивает влияние на объект власти в соответствии с целями субъекта. В такой интерпретации ресурсы власти - это важнейшие для объекта ценности (деньги, предметы потребления и т.п.); средства, способные повлиять на внутренний мир человека, мотивацию его действий (телевидение, пресса и др.); средства, с помощью которых можно лишить человека тех или иных ценностей, в том числе и жизни (оружие, карательные органы, пользующиеся им). Ресурсы именно в таком понимании, наряду с субъектом и объектом власти, выступают одним из важнейших ее оснований.

Определяющая значимость ресурсов как основания политики и власти отражена во многих теориях: например, в концепции "социального обмена" П. Блау, согласно которой в основе власти лежит неравномерное распределение дефицитных ресурсов; в модели политической системы Д. Истона, которая, по его мнению, представляет собой взаимо-действия, посредством кото(252)рых в обществе авторитетно (властно) распределяются ресурсы. Люди, не имеющие ресурсов, получают их в обмен на исполнение распоряжений тех, кто обладает ресурсами. Таким образом, одни становятся зависимы от других и подчиняются им.

Ресурсы власти, как и потребности людей, весьма разнообразны. Это делает необхо-димой их типологизацию. Вслед за авторами учебного пособия "Основы политической науки" (под ред. проф. В.П.Пугачева), мы представим ее в двух срезах: типология по характеру ресурсов власти и типология по сферам жизнедеятельности. Показ первой осно-вывается на типологии, предложенной А. Этциони. Ресурсы здесь делятся на утилитар-ные, принудительные и нормативные.

Утилитарные ресурсы - это материальные и социальные блага, связанные с повседневными интересами людей. С их помощью власть может "покупать" не только отдельных политиков, но и целые слои населения. Принудительные ресурсы - это обычно меры административного воздействия, которые используются в случаях, когда утилитарные оказываются неэффективными. Нормативные ресурсы власти включают средства воздействия на внутренний мир человека, его ценностные ориентации и нормы поведения. Их задача - убедить подчиненных в общности интересов руководителя и исполнителей, добиться одобрения действий субъекта власти и принятия его требований.

В соответствии с важнейшими сферами жизнедеятельности общества ресурсы квалифицируются как экономические, социальные, политико-силовые, культурно-информационные и демографические. Экономические ресурсы - это материальные ценности, необходимые для общественного производства и потребления: средства производства, плодородные земли, полезные ископаемые, продукты питания, а также деньги как их всеобщий эквивалент. Социальные ресурсы - это способность изменять (повышать, понижать) социальный статус, ранг "ли место в социальной стратификации. Частично они совпадают с материальными ресурсами; доход и богатства, например, являясь экономическими ресурсами, одновременно характеризуют и социальный статус - социальный ресурс. Однако есть, так сказать, чистые социальные ресурсы: должность, образование, (253) медицинское обслуживание, социальное обеспечение. К культурно-информационным ресурсам относятся знания и информация, а также средства их получения и распространения - институты науки и образования, СМИ и др. Воздействие этих ресурсов оказывается прямо пропорционально высокому уровню экономического и социально-культурного развития и обратно пропорционально низкому уровню. По мере развития человеческой цивилизации воздействие этих ресурсов на политическую власть возрастает. В индустриально развитых западных странах они уже сегодня играют чуть ли не определяющую роль. Известный американский социолог О. Тоффлер пишет, что "знания, в силу своих преимуществ (бесконечность, общедоступность, демократичность) подчинили силу и богатство и стали определяющими факторами функционирования власти" [Цит. по: Основы политической науки.- М., 1993.- С. 112]. Понятно, не во всех странах знания и информация имеют приоритет над экономическими и социальными ресурсами, но тенденция возрастания этих ресурсов в менее развитых странах обнаруживается довольно четко. Силовые ресурсы включают аппарат физического прину-

ждения, располагающий оружием и специально обученными людьми. Ядро их в государс-тве составляют армия, Полиция, службы безопасности, прокуратура и суд с их вещест-венными атрибутами (снаряжение, здания, тюрьмы и т. п.). Демографические ресурсы являются весьма специфическим, универсальным и многофункциональным ресурсом власти, создающим все другие ресурсы. Человек - создатель всех материальных ценностей (экономические ресурсы), солдат и член партии (политико-силовые ресурсы), творец, получатель и распространитель знаний и информации (культурно-информационные ресурсы). Однако ресурсом власти личность выступает только в одном своем проявлении - используемая как средство реализации чужой воли.
2.2. Структура власти
Власть - поистине многоаспектный феномен, она имеет довольно сложную струк-туру. Последняя может быть представлена классификацией власти в зависимости от ресурсов, уровней функционирования и содержательности властных отношений. Руководствуясь соот (254) ветствующими критериями классификации, можно выделить до полутора десятков различных видов власти.

Одной из наиболее значительных группировок власти является деление ее в соответствии с ресурсами, на которых она базируется. Здесь различают экономическую, социальную, духовно-информационную и принудительную (силовую) власти. Эконо-ми-ческая власть состоит в контроле над экономическими ресурсами, в обладании собствен-ностью на различного рода материальные ценности. В нормальных условиях обществен-ного развития экономическая власть доминирует над другими видами власти. Как подчеркнул известный экономист Ф. Хайек, "экономический контроль – это не просто контроль одной из областей человеческой жизни, никак не связанной с остальными, - это контроль над средствами достижения всех наших целей".
Социальная власть тесно связана с экономической, но в отличие от последней, предполагающей распределение материальных благ, означает распределение положения в социальной структуре, определения статусов, должностей и привилегий. С помощью социальной полигаки государство, воздействуя на социальный статус широких слоев населения, вызывает у них лояльность и поддержку существующему политическому режиму. На Западе социальная власть стала настолько весомой и распространенной, что многие государства называют себя социальными. Что же касается реализации власти на отдельных предприятиях, то возрастание роли социальной власти здесь проявляется в известном ограничении собственника в вопросах найма н увольнения работников, едино-личного определения вознаграждения за труд, понижения в должности или увольнения с работы. Эти и другие социальные вопросы регулируются законодательством и трудовыми соглашениями и реализуются при активном участии профсоюзов и производственных советов.

Духовно-информационная власть осуществляется при помощи научных знаний и информации, конкретная реализация ее проходит через институты социализации личности (общеобразовательная и высшая школы и т.д.) при участии СМИ.

Политико-силовая власть опирается на силовые ресурсы и означает контроль за людьми с помощью легального применения физической силы или угрозы ее применения. (255)

Классификация институциональной власти в зависимости от уровней функционирования включает три взаимодействующих среза. Первый - это макрополитическая система высших инстанций власти (правительство, его центральные учреждения). Данная система власти распространяется на внутреннюю и внешнюю политику государства. Второй - это власть среднего или промежуточного уровня (мезовласть), образованная аппаратами власти среднего звена, бюрократией разных рангов, вплоть до муниципальных властей. Специфика этой власти не только в том, что она реализуется на региональном уровне, но и в том, что она связывает институциональ-ную власть (государственные структуры) с неинституциональной, неформальной властью (общественные организации, движения, группировки), политическую власть с неполити-ческой. Третий – это власть микроуровня, охватывающая непосредственное общение людей, самоуправление. Типология власти в содержательном плане представлена следую-щим образом. По наличию и глубине организационного начала власть разделяется на институциональную и неинституциональную. Первая организована в форме различных учреждений со структурами руководящих и подчиненных уровней, с иерархией отношений распоряженияподчинения. Это государственные структуры различных уровней. Вторая, в отличие от первой, не формализована, она реализуется в отсутствие четко выраженных руководящих и исполняющих звеньев. Это власть в политических ассоциациях, лидерство в неформальных группах. По количественному признаку, или по структуре правящего субъекта власть бывает единоличная (монархическая, самодержав-ная, диктаторская), олигархическая (власть сплоченной группы) и полиархическая (множественная власть ряда институтов - "разделенная демократия" в современных запад-ных странах). По социальному типу правления или, иначе, по социальной природе и структурной организации носителя власти существует власть монархическая и республиканская. Эта же классификация может иметь и другой вид: по режиму правления. В этом случае она характеризуется как демократическая и авторитарная, причем послед-няя может быть деспотической, тоталитарной. По применяемым средствам принуждения различаются власти (256) господства, насилия, принуждения ("лезвие меча" у Р. Арона и Machtpolitic у Дж. Сартори) и убеждения и авторитета ("шелковая нить закона" у Р. Арона и "мирная власть" у Дж. Сартори).
3. РЕАЛИЗАЦИЯ И ЛЕГИТИМНОСТЬ ВЛАСТИ

3.1. Основные условия эффективной реализации власти
Реализация власти - стержневая проблема науки о политике. Она, так или иначе, раскры-вается почти во всех разделах книги, поэтому здесь наша задача довольно скромная и состоит в обозначении этой проблемы, перечислении и простой интерпретации основных условий ее решения. Это необходимо не только для достижения определенной завершен-ности рассмотрения проблемы власти, но и в связи с тем, что предыдущий анализ фено-мена власти может вызвать одностороннее представление о ней как о чем-то исключи-тельно положительном. В действительности это не так. Политическая власть достаточно жесткое и противоречивое явление. Она далеко не всегда эффективна, что, по-видимому, и является основанием живучести анархистских концепций. И совсем не случайно большой знаток демократической политики и власти Дж. Сартори в работе "Пересмот-ренная теория демократии" в качестве эпиграфа к четвертой главе приводит следующее высказывание Гельдерлина: "То, что всегда превращало государство в ад на земле, в действительности было попыткой превратить его в рай" [Sartori G. The Theory of Democracy Prevised. - Chatom House. - P. 38].

Власть не всегда реализуется явно. Ученые различают очевидную власть и скрытую власть. Очевидная основывается на действии со стороны субъекта А над субъектом Б, в результате чего Б делает то, чего хочет А. При скрытой власти Б выполняет то, что хочет А не потому, что А требует этого, но потому, что Б знает: А хочет выполнения этого, или по каким-либо другим причинам. Примечательно, что скрытую власть трудно наблюдать и анализировать, так как не всегда можно установить, была она использована или нет.

Оценки и выводы относительно власти чаще осуществляются посредством анализа принимаемых реше(257)ний, путем так называемого десизионализма [decision - англ.) - решение], когда решения призваны устранить или предотвратить конфликт иля какую-либо напряженную социальную ситуацию. Однако с целью всестороннего анализа власти политологи применяют такое понятие как "non-decision" ("не-решение"). Оно отражает ту реальность, когда властное воздействие осуществляется не путем принуждения, принятия решения, а посредством символов, традиций и т. д. Отношения власти, следовательно, могут возникнуть в результате бездействия (непринятия властными структурами определенного решения, чаще всего сознательно) или неучастия определенных социальных сил (бизнеса, например). "...Бездействие или отсутствие участия, - пишет Р. Кинг, - может означать верховную власть - способность сделать так, чтобы с их интересами считались без предпринятая каких-либо действий". По словам Фридланда, "политическая власть может быть молчаливой".

Наиболее показательным примером здесь может быть бизнес. Правительственные чиновники, принимающие решения, исходят из того, что "поддержание бизнеса неиспорченным" аксиоматично для эффективного создания политики. Бизнес влияет на политику своими потенциальными возможностями, посредством экономических ресурсов. Это труду всегда необходимо действовать, соединяясь в профессиональные союзы и т. п. Власть капитала зачастую остается безмолвной, тогда как труд постоянно должен "голосовать свои интересы".

В самом общем виде эффективность реализуемой власти - это ее результативность, то есть степень воплощения ею тех функций и ожиданий, которые возлагает на нее большинство населения и прежде всего наиболее влиятельные политические и экономические слои - элиты. В более конкретном представлении эффективность власти определяется в следующих основных параметрах: во-первых, тем, как обеспечивается высшее право в обществе - права человека, какова степень его свободы и суверенности; во-вторых, в чем содержательно заключаются главные функции власти - в непосредственном воздействии на людей и вещи (тоталитарные государства) или на все виды общественных отношений (правовые государства), причем (258) имеется в виду создание режима благоприятствования для оптимального саморазвития; самодвижения этих отношений; в-третьих, каков уровень моральной поддержки существующей власти со стороны граждан, то есть ее легитимностъ. Последняя, правда, не только характеризует эффективность власти, но и, в свою очередь, является важнейшей доминантой ее оптимальности.

Сказанное о власти свидетельствует, что ее эффективность - величина не постоянная. Она зависит как от общих социокультурных условий развития общества и его государства, так и от вполне конкретных факторов, действующих в каждом данном обществе. К числу их относятся: 1) наличие (или отсутствие) материальных и моральных ресурсов власти; 2) степень демократичности политической власти; 3) границы применения власти, К этим факторам, хотя и с определенными оговорками, можно также отнести и те, которые обусловливают в целом эффективность политики, а именно: информированность, своевременность, слаженность и отзывчивость.

О первом из названных факторов - ресурсах власти (их конституирующей сути и типологии) мы уже говорили. Теперь осветим иной аспект проблемы - социальный срез зависимостн власти от ресурсов. Власть нуждается в ресурсах. Как метка заметил один из лидеров СДПГ Оскар Лафонтен, сама свобода "нуждается в материальной основе" [Лафонтен О. Общество будущего. Политика реформ в изменившемся мире.- М., 1990,- С. 74]. Роль материальных ресурсов многогранна. С одной стороны, она заключается в том, что власть встречает подчинение граждан в обмен на материальное вознаграждение (реализуется практически), с другой – в том, что бедные люди неспособны с необходимым пониманием относиться к власти, а бедное общество неспособно эффективно ею распоряжаться. Для этого нужен тот самый "средний класс", который, не будучи обременен постоянными думами о хлебе насущном, в состоянии обеспечить оптимальное политическое устройство общества. О другой стороне ресурсного фактора власти - моральной - речь пойдет дальше.

Такой фактор оптимальности власти как демократия не только важен в ряду других, но и чрезвычайно многосторонен. В интересах глубокого и системного из(259)ложения материала он будет освещен отдельно. Здесь же укажем только на некоторые грани демократии, которыми она непосредственно обусловливает оптимальную реализацию властных отношений. В самом общем виде демократия - такой политический порядок, при котором управляющее меньшинство действует от имени всего или большинства народа и им же контролируется. Демократия - не цель, а средство, утилитарное приспособление для защиты социального мира и свободы личности. Справедливости ради отметим: как феномен социального управления она довольно сложна, противоречива и дорогостояща. Порой даже высказывают мысль, что авторитарное управление более эффективно. Однако весь ход истории показывает обратное, демократическое правление оказывается более оптимальным по сравнению с авторитарным, в том числе и его крайними проявлениями - абсолютизмом и тоталитаризмом.

Существуют главные рычаги, делающие демократическую власть эффективной. Первый - это разделенность демократической власти на три ветви: законодательную, исполнительную и судебную. Монополизация власти - как в смысле концентрации в одном центре этих трех функциональных видов, так и сосредоточения в одних руках политической, экономической, социальной, духовно-информативной и принудительной власти - хотя и может на определенное время обеспечить ее эффективность, но в истории-ческом плане делает ее нежизнеспособной. Деление власти на три ветви гарантирует ее от узурпации и обеспечивает эффективную реализацию. Второй рычаг - властное гос-подство в обществе не отдельной личности, а закона, а также равенство граждан перед законом. Власть закона защищает общество от возможной субъективистско-волюнтарис-тской деятельности правителей, способной нанести ему большой ущерб. Формальное равенство (равенство перед законом), характеризуемое в марксизме не иначе как "узкий горизонт буржуазного права" и содержащее заведомо негативное отношение к нему, в действительности обеспечивает гражданам равные стартовые условия жизнедеятельности, чем делает ее весьма эффективной. Третий рычаг - сочетание демократической власти

принуждения как силового господства и принуждения как осознанного подчинения граждан закону. Здоровое (260) общество - об этом свидетельствует многовековой опыт - невозможно построить только на одном насилии или на одних позитивных стимулах. Демократическая власть тем и отличается от авторитарной, что соблюдает меру в соотношении позитивных стимулов и силового принуждения. В этом, собственно, и состоит смысл политики.

Проблема границ власти - в том, что в процессе реализации отчетливо выявляется тенденция к ее накоплению. Одни властные субъекты стремятся к расширению своих функций, удовлетворяя честолюбивые замыслы, наслаждаясь возможностью повелевать, контролировать поведение сограждан. Другие - видят в этом средство к обогащению, ибо власть как ничто другое легко переплавляется в собственность. Доступ к власти для многих равнозначен доступу к богатству. Отсюда один из главнейших тезисов европейского политического дискурса: политическая власть не должна быть беспредельной, должна иметь границы. К другим тезисам следует отнести, во-первых, "частные", межличностные отношения, в которых, собственно, и заключается суть подлинных гражданских свобод, как, например, свобода личности от политического надзора и контроля, а во-вторых, пределы компетенции носителей власти.

Частная жизнь и межличностные отношения в демократических обществах, если и подлежат определенному воздействию, то оказывает его не политическая власть, а гражданское общество, в котором формируются нормы и требования к этой сфере жизни. Степень компетентности властных субъектов стала резко возрастать в странах Европы примерно с середины прошлого столетия вместе с превращением политической деятельности в своеобразное предпринимательство, когда политика становится платным видом профессиональной деятельности, предполагающей определенные знания и умения. Превращение политики в предпринимательство (М. Вебер) обусловило разделение общественных функционеров на две категории: "чиновников-специалистов" и "полити-ческих чиновников". Первые играют подчиненную роль, реализуя в профессиональной деятельности замыслы и планы вторых. Зато если эти последние при изменении политической ситуации могут быть про (261) нзвольно перемещены, уволены или "направлены в распоряжение", то первые стабильно находятся на своих местах. К тому же роль чиновников-специалистов постепенно возрастает, обнаруживая тенденцию формирования сознания самодостаточности этого слоя. Они с неизбежностью обретают худшие черты бюрократии, свои личные интересы рассматривают как общегосударствен-ные, направляя на удовлетворение собственных амбиций чуть ли не все свои усилия. Феномен бюрократизации политической власти, имеющий в принципе объективный характер, в условиях демократического правления существенно ограничивается специаль-ными механизмами как в политической системе, так и в гражданском обществе, но прямо-таки расцветает в тоталитарных обществах, где для него почти нет никаких преград. Не случайно поэтому отдельные исследователи, например, К. Поппер, в контроле над правителями видят сердцевину демократии, полагая при этом, что извечный вопрос "кто правит* должен быть заменен другим: "кто контролирует правителей".
3.2. Понятие и типы легитимности власти
Власть - не просто грубая сила, она базируется на общем согласии о том, что человек или группа имеют право принимать распоряжения или законы, а законы и распоряжения должны выполняться. Правительство в государстве - это действительно уникальный феномен, ибо где бы ни распространялась его власть, для нее нет никаких ограничений. Можно даже утверждать, что не существует какой-либо сферы жизни человека, в которой то или иное правительство не имело бы власти. Политическая власть, следовательно, имеет ту особенность, что она является законной или, как говорят исследователи политики, легитимной.

Термин "легитимность" происходит от латинского "legiitimus" - законный. Посте-пенно в научном знании это слово несколько изменило свое этимологическое значение и употребляется сегодня как "признание", "правомерность". Наука о политике трактует ныне легатимность как определенное состояние психики индивида в четко определенный промежуток времени, состояние, которое выражает уровень удовлетворенности функцио-нирова(262)нием социально-политических структур. Следовательно, легитимность - это положительная оценка, принятие населением власти, признание ее права управлять и согласие подчиняться. Термин "легитимация" означает процедуру общественного признания какого-либо действия, действующего лица, события или факта; в политике - признание ее объяснения и оправдания.

Заслуга первого научно-достоверного анализа этой проблемы принадлежит М. Веберу, который выделил три типа легитимности: традиционный, рациональнолегальный и харизматический. Традиционная мгитимностъ, как показал классик политической социологии, обретается благодаря обычаям, привычке повиноваться власти, вере в правомочность и незыблемость испокон существующих порядков. Такое господство присуще монархиям, оно во многом схоже по мотивациям с отношениями в семье, которые основаны на беспрекословном подчинении старшим. Традиционная легитим-ность характеризуется прочностью. Легальная, или рационально-правовая легитимность основана на рационально понятом интересе, побуждающем людей подчиняться решениям государственных структур. Здесь подчиняются не личности руководителя, а законам, в рамках которых избираются и действуют представители власти. Такая легитимность характерна для демократических государств, это институциональная легитимность, осно-ванная на доверии граждан к государству, а не личности. Харизматическая легитимность базируется на вере в исключительные качества, чудесный дар, то есть в харизму руководителя. Такой способ легитимации часто используется в период революционных nepeмен, когда власть не может опереться на авторитет традиций или демократически выраженную волю большинства. В основе харизматической легатимноети лежит эмоцио-нальные, личностные отношения вождя и массы.

В основном в таком же русле интерпретирует легитимность Ж. Фрёнд, однако, показывает при этом и иные ее аспекты. Легитимноеть у него состоит в длительном, как бы единодушном добровольном согласии принять правление и власть данного класса, иерархии. Ж. Фрёнд подчеркивает, что легитимность не навязывается, а возникает из однородности политических установок, нравов, традиций, экономической системы, (263) общего духа данного типа общности. Вместе с тем в этой концепции добровольно принятая власть – лишь один из вариантов легитимности и притом сравнительно редкий. Можно утверждать, что не было в истории государства, в котором каждый гражданин был бы согласен с теми полномочиями, которыми располагает власть в обществе. Чаще легитимность власти оспаривается. Не единичны случаи, когда большинство населения отказывают власти в доверии, и тогда она становится нелегитимной. В таких условиях последствиями для общества могут быть гражданская война или иные катаклизмы. Пример этому - гражданская война в Америке в середине XIX в. и трагические события в Чечне на стыке XX и XXI столетий. Именно поэтому легитимация - предмет особых забот правящих сил: с этой целью ведется поиск специальных способов легитимировать власть, оправдать ее перед обществом или отдельными классами. Легатимная власть как бы признается относительно лучшей. Это признание способно ее смягчить, создать доверие между правительством и народом. Несколько иначе интерпретируют эту проблему Дж. Френч и Б. Рейвен.Они уходят от психологического среза восприятия власти, давая более широкую трактовку. Названные авторы ставят вопрос в целом об основаниях политической власти и видят таковые в следующем:
- вознаграждение или принуждение со стороны субъекта власти; здесь власть возрастает вместе с размером ожидаемого вознаграждения или силой возможного наказания;
- признание объектом власти законного права ее субъекта предписывать ему определенное поведение; это может базироваться на традиции, интернализированных ценностях культуры, на принятии данной структуры социальных отношений;
- идентификация объекта власти с ее субъектом, что чаще имеет место в демократических системах управления;
- знание, которым обладает субъект власти. Современные представления о легитимности в Украине характеризуются не только восприятием распространенных на Западе представлений, но выделением таких специфических типов легитимности, как национально-патриотическая и культурно-религиозная, а также (264) акцентированием внимания на феномене кризиса легитимности власти. Национально-патриотическая легитимность достигается посредством удовлетворения своеобразной потребности в любви и самоутверждении. Удовлетворение это наступает через идентификацию индивида с нацией, ощущение себя неразрывной частью данного государства, ощущение своей причастности к достижениям нации и государства. Культурно-религиозная легитимность обеспечивается тогда, когда власть создает условия для культурного развития, раскрытия всех потенциальных возможностей личности, формирует благоприятные условия для реализации свободы совести.

Что касается уровня легитимности власти, то он определяется тем, является ли существующий политический порядок чистым насилием, когда ориентиром для него служат только правовые обязанности, или он, принуждая, отвечает требованиям справедливости тем, что обеспечивает фундаментальные свободы. Содержание современ-ных государственно-правовых отношений в Украине, к сожалению, пока таково, что в них преобладают первые качества, вторые больше декларируются. Власть еще не в состоянии обеспечивать фундаментальные свободы граждан, в том числе главнейшую из них - право на жизнь. Поэтому сегодня правомерно говорить не о дефиците легитимности, а о ее кризисе. Это явление, присущее не только нам, но в разной мере и всем постсоветским государствам, может быть преодолено, с одной стороны, повышением эффективности политики, реализацией намеченных социально-экономических реформ, с другой - совершенствованием их легитимации, которая все еще осуществляется крайне односторонне и непрофессионально.