История политических и правовых учений под ред Нерсесянца В.С Учебник 2004 -944с. История политических и правовых учений под ред Нерсесянца В. В. С. Нерсесянца
 Скачать 5.72 Mb.
|
|
Правовые взгляды Филофея типичны для русского мыслите- ля вв. Правовые нормы государства (положительные законы) названы у него «грацкими законами» и по содержанию определяются им как «правда» с традиционным совмещением в этом термине юридических и нравственных характеристик. Лю- бое действие, нарушающее норму положительного права, рас- сматривается им как «неправда» («неправдовал кого в чем» — клеветал; «неправдою, что восхитил» — воровал и т. д.) и требу- ет по своей природе возмездия, прежде всего от Бога, но и обя- зательно от земных властей. Установление в стране правосудия, равно как и законная реализация власти, — высший долг великого князя перед Богом и людьми. Он, как и его предшественники, настаивает на необ- ходимости законных форм реализации власти. Так, Ивану Ва- сильевичу он советует жить праведно и следить за тем, чтобы и подданные его жили по законам. 250 Глава 10. Русская политико-правовая мысль в вв. В своих Посланиях Филофей поднялся до понимания исто- рических перспектив политического развития России, видел и понимал значение объединительной политики и ее ближайших и отдаленных последствий. Анализ современных мыслителю исторических событий, определивших судьбу его родины в ост- рополитической ситуации конца XV — начала XVI в., приводит автора к мысли, что именно сейчас и наступил тот момент, ко- гда Россия стала объектом высшей провиденции. судьба не может представляться религиозному мыслителю отдельно от судьбы православной христианской религии. Только верное православию государство может быть объектом Промысла Бо- жия, и в данный момент, считал Филофей, есть все доказатель- ства, что им стала Россия: ныне «вся христианские царства по- праны от неверных... придоша в конец и снидошася во едино царство нашего государя». И произошло это в осуществление древних пророчеств: «два убо Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти». Сохранившая верность православию, Россия непобедима, она сбросила татарское иго, ныне успешно обороняет свои гра- ницы и возвышается в глазах современников еще и благодаря успехам на дипломатическом поприще. Величие и славу России Филофей сравнивает с величием и славой Рима, и особенно Византии, которая в глазах всех русских считалась великим го- сударством. Ее блеск, слава и могущество не исчезли, а пере- шли к стране, возглавляемой великим русским князем. Развитая Филофеем в политическую теорию формула «третьего Рима» была не нова для литературы столе- тий. Сказания о наследовании той или иной страной религиоз- но-политического величия были известны еще в Византии. Пе- ро Филофея приблизило их к современным условиям полити- ко-правовой жизни русского общества. Некоторые исследователи усматривали в идее провиденциа- лизма элементы агрессии, выражение желания распростране- ния влияния России, в той или иной форме, на другие страны. Подобное толкование доктрины Филофея неоправданно. Несо- мненно, православие представлялось мыслителю единственной истинной верой, обеспечивающей человеку путь к спасению, а государству к процветанию. Именно поэтому он прочно связы- вает с ним судьбу России, чем и объясняется призыв ко всем христианам видеть в лице Москвы оплот православия, а следо- вательно, защиту и поддержку для каждого из них лично. Но в Федор Карпов доктрине отсутствуют призывы к захвату других стран с целью их присоединения к Московскому государству. Нет в ней и ре- чи о том, чтобы отдельные лица, не исповедующие правосла- вие, перешли бы в эту религиозную конфессию. Современники так и восприняли теорию псковского старца. Никогда она не служила — ни во время жизни мыслителя, ни впоследствии — оправданием или обоснованием каких-либо агрессий. Политическая программа Филофея не исчерпывается только вопросами, касающимися организации и деятельности общерус- ской государственной структуры под главенством единого вели- кого князя (а затем и царя). Большое внимание уделялось Фило- феем и формам идеологического воздействия на население со стороны государственной власти, вопросам внутренней свободы православного христианина в государстве. Резко и категориче- ски он выступил против свободы суждений и особенно против научных исследований. Видимый мир, по мнению Филофея, не только не следует преобразовывать, но грешно даже изучать. «Несовершенным (т. е. людям. — Н. 3.) Апостол выше силы не велел пытати». Здесь Филофей не признает никаких земных ав- торитетов. Наука — запретный плод не только для простецов, но и для царей, и святителей, и всех вельмож, и прочих всех людей, ибо это опасное и вредное занятие. Всю дохристианскую культу- ру автор Посланий отрицает. Своим согражданам он советует от ученых «бегати, яко кто бежит от змия», объявляя единственным источником всех знаний только «Слово Бога». Теория Филофея «Москва — третий Рим» получила большое распространение, она неоднократно воспроизводилась средст- вами живописи, включалась в состав храмовых росписей и дру- гих эпохальных живописных и литературных произведений и была усвоена русским общественным мнением. ее формулы воспроизведены в чине венчания Ивана IV на царст- во, и в этом плане вполне возможно считать ее доктриной, по- лучившей официальное признание. Федор Карпов К. середине XVI столетия политическая полемика сосредото- чивается на государственно-правовых проблемах, главными из которых становятся вопросы, касающиеся формы правления и реализации правосудия в стране. 252 Глава 10. Русская политико-правовая мысль в вв. Эти темы нашли свое отражение в произведениях публици- ста и дипломата XVI в. Федора Карпова. Политические воззрения Ф. Карпова изложены в Послании митрополиту Даниилу. Оно написано приблизительно в 30-х гг. XVI столетия, когда уже наметилась тенденция формирования сословно-представительных институтов и учреждений в стране. Во всех его высказываниях явно сквозит одобрение форми- рующимся представительным формам организации власти. Он систематически употребляет такую терминологию, как «цари и начальники», «правители и князи» и т. д. Утверждая положение о необходимости верховной власти в человеческом обществе, Карпов со ссылками на Аристотеля доказывает, что «всякий го- род и всякое царство... управляться должно начальниками, по- этому странам и народам нужны цари и начальники». Соедине- ние царей и начальников он дает в поэтическом образе соглас- ного единства гусляра и гуслей. Обращает внимание и неоднократное употребление публи- цистом такого выражения, как «дело народное» (сам термин напоминает калькированный перевод с латинского что у Цицерона означало достояние, дело членов римской об- щины). Карпов воспроизводит и близкую Цицерону классифи- кацию форм государства: «дело народное» (республика) и цар- ство (монархия). В этих рассуждениях заметно знакомство ав- тора с трудами Цицерона, и в частности с представлениями последнего об идеальном варианте политической организации общества, в котором предполагается достижение согласия всех его членов в вопросах управления общими делами. Ссылки на произведения Аристотеля, обращение к политическим положе- ниям Цицерона, в которых содержится предпочтение респуб- ликанскому образу правления с выборной магистратурой, а также прямое заимствование терминологии этих мыслителей являются хотя и косвенными, но достаточно существенными доказательствами симпатий Карпова коллегиальному, а не еди- ноличному принципу организации форм власти. Занимали Карпова также и вопросы, связанные со способа- ми обеспечения законных форм реализации властных полномочий. Он утверждал, что все отношения между людьми в обществе должны регулироваться только правовыми нормами. Религиоз- ная мораль не может заменить закон, поэтому Карпов отрицает возможность воздействия на поведение граждан при помощи такой религиозно-этической категории, как «терпение», кото- Карпов 253 рое может иметь место только за монастырскими стенами. Все виды деятельности государства как в судебной, так и внесудеб- ной сферах должны осуществляться на основании действующих законов. Категории и права у Карпова совмещены. Следуя Аристотелю, он утверждает, что все законное должно быть обязательно справедливым. Несправедливое и незаконное распределение благ может вызвать серьезное недовольство у подданных, в результате которого люди перестанут быть по- слушными своему государю. Исходя из этих положений, он вы- двигает требование о справедливой оплате труда всех работни- ков, особо выделяя воинские услуги. Соблюдение законов — не только основа благополучия госу- дарства, но и нравственная база общественной жизни. Беззако- ние Карпов связывает с падением нравственности. Он до- пускает даже мысли о возможности надзаконного положения верховной власти. «Всякое царство, по Аристотелю, — пишет он, — управляться должно по правде и определенными закона- ми справедливыми». «Правда» и «определенные законы» здесь употреблены в значении права и основывающегося на нем за- конодательства. «Правду» реализует суд —это впол- не согласуется с мыслью М. Грека: «Правда — сиречь прав суд». «Праведная» реализация всех форм общественной жизни пред- полагает действие всех и каждого только на основании закона, применение которого должно осуществляться в сочетании с милостью. Милость не является препятствием в достижении истины и не представляет собой какую-либо форму сокрытия «неправды» (преступления). Такую возможность Карпов сразу же отрицает, заявляя, что «милость без правды малодушество есть...». По его мысли, милость и правда не взаимоисключаю- щие, а взаимосвязанные явления. При применении закона не- обходимо являть милость, ибо «правда без милости есть мучи- тельство». В этой форме явно слышится предупреждение про- тив бездушного применения буквы закона при вынесении приговора, определяющего наказание без учета всех обстоя- тельств дела. Милость необходимо проявлять только на стадии вынесения приговора об определении наказания. Так, Карпов предлагал «на добрых людей» воздействовать «утешительными речами», а «злых» «наказаниями делать лучше». 254 Глава 10. Русская политико-правовая мысль в вв. Весьма интересно воспринято и переработано у Карпова традиционное понятие «грозы». Она у него не атрибут власти, а характеристика самого закона. Порядок в государстве устанав- ливается грозой закона. Именно с помощью такой «грозы» го- сударь и его «начальники» смогут беречь своих подданных от насилия со стороны «злых» людей. Законы и государство Карпов рассматривал как результат об- щественной жизни и деятельности людей. Все законы он делил на три категории: естественные, Божественные (Законы Мои- сея и Законы Иисуса Христа) и положительные (государствен- ные). Положительное законодательство принято на базе естест- венных и Божественных законов и включает в свое содержание их справедливые требования. Карпов не допускает возможно- сти оправдания каких-либо противозаконных действий, даже если они обусловливаются такими этическими категориями, как терпение и прощение. Подобная мысль высказана и Макиавелли, прямо отметив- шего, что христианская религия в своем учении о терпении обессилила мир и «передала его в жертву мерзавцам. Когда лю- ди ради рая предпочитают переносить всякие обиды, чем мстить, мерзавцам открывается обширное и по- прище». Карпов полагает, что «дело народное в городах и цар- ствах погибнет из-за излишнего терпения, долготерпение среди людей без правды и закона общество достойное разрушает». Неизвестно, был ли знаком Ф. Карпов с произведениями сво- его западного современника Н. Макиавелли, но идейная бли- зость приведенных суждений очевидна. Карпов выступает прежде всего как государственный дея- тель и дипломат, его беспокоят интересы государства и положе- ние в нем граждан. В этом плане его политико-правовая теория представляет существенное звено в процессе становления само- стоятельной юридической доктрины, черпающей свои основа- ния в естественном праве и здравом разуме. Античные реми- нисценции роднят его с мыслителями эпохи Возрождения. 12. И. С. Пересветов Широкую программу политико-правовых преобразований предложил в середине XVI в. служилый дворянин Иван Семе- нович Пересветов. В своей политической теории он рассмотрел вопросы, касающиеся формы правления и объема полномочий И. С. 255 верховной власти, организации общерусского войска, создания единого законодательства, реализуемого централизованной су- дебной системой. В области управления внутренними делами страны он предусмотрел проведение финансовой реформы, лик- видацию наместничества и некоторые мероприятия по упоря- дочению торговли. Удивительная дальновидность его политиче- ского мышления заключалась в том, что в своей теоретической схеме он определил структуру и форму деятельности ведущих звеньев государственного аппарата, наметав основную линию дальнейшего государственного строительства, предугадав пути его развития. В 1549 г. Пересветов подал Ивану IV две челобитные (Ма- лую и Большую) с проектами различных государственных и со- циальных преобразований. Свои реформаторские идеи и пред- ложения он изложил в контексте анализа причин поражения Византии — некогда могущественного и блистательного госу- дарства. При этом ассоциативные параллели с русской действи- тельностью носят оттенок не только критики, но и заинтересо- ванного предупреждения. В качестве положительного образца греческому царству противостоит турецкое, зарекомендовавшее себя многочисленными победами. Метод противопоставления ния страны-победительницы поверженной стране позволяет Пересветову дать анализ причин поражения, т. е. выступить с критикой такого социального и политического устройства, ко- торое привело страну к гибели, и изложить под видом выясне- ния причин победы положительные аспекты, якобы имевшие место в стране-победительнице и заключавшиеся, по его мне- нию, в социально-политических формах и порядках Османской империи. В системе взглядов Пересветова значительное внимание уде- лено определению наилучшего варианта организации государ- ственной власти. Вопрос о форме правления начал обсуждаться в публицистике значительно ранее выступления Пересветова. Мыслители вв. понимали самодержавие как единство государственной ее верховенство, но не как неограни- ченность власти царя, не как самоволие. Один (единый) — не в смысле модели формы верховной власти, а в значении единст- венного властителя, равного которому нет среди других князей в стране по объему властных полномочий. Показательна в этой связи позиция автора «Валаамской беседы» — современника И. С. Пересветова. Цари, по его представлению, для того «в 256 Глава 10. Русская политико-правовая мысль в вв. титлах пишутся самодержцы», чтобы «Богом данное царство и мир (здесь в смысле страну, народ. — Н. 3.) воздержати». Единодержавие как наилучшая форма государственной вла- сти и государственного устройства не подвергалась сомнению в русской политико-правовой мысли той эпохи. На этой базе мыслители моделировали свои идеальные схемы организации власти, традиционно представлялись им в виде огра- ниченного (а не абсолютного) самодержавия. Более того, «са- моволие» или «самовластие» жестоко осуждалось. Этими тер- минами в литературе вв. обычно обозначались неза- конные способы осуществления власти в государстве в противовес самодержавию, основанному на и организо- ванному таким образом, при котором верховная власть управ- ляет страной не единолично, а вкупе со «своими с князи и с бояры и протчими миряны» (Валаамская беседа). Пересветов также пользовался термином «самодержец» для выражения представления о суверенном верховном властителе всей русской земли. Самовластие бояр довольно широко подвергалось осужде- нию в различных политических произведениях эпохи. Пересве- тов отмечал неправедные пути обогащения вельмож, ведущие к оскудению страны; взаимные свары между ними («сипели друг на друга яко змеи»), а также творимый ими неправедный суд. Он, как и Максим Грек, считал, что беззаконие, беспрепятст- венно чинимое вельможами в государстве, опасно не только для подданных, но и для царской власти, ибо царское звание теряет свое «прироженное» значение, а само «царево имя» обесценивается. Этими критическими суждениями Пересветов выражал свое отношение только к отдельным боярам, а не к Боярской думе как органу власти. Искоренения недостатков он ожидал от сильной централь- ной власти, при этом наличие Совета мыслитель считал необ- ходимым атрибутом всякой власти, опирающейся на законные основания. Описание деятельности наилучшего правителя в лице «Магмет-салтана», должного служить историческим при- мером для адресата его Челобитных, включает упоминание о неизменном «Совете» или «верной Думе», сопутствующей всей деятельности этого прототипа. Более того, дается даже пример- ный анализ социального состава Совета «Магмет-салтана», в который входят знать, военачальники, судьи и духовенство. При принятии решений по особо важным делам «Магмет-сал- 12. И. С. Пересветов 257 тан» руководствуется не своими желаниями, а усмотрением этого Совета. Турецкий султан не только советуется со своей верной Думой, но и совместно с ней принимает решения: «Да и помыслил салтан с сеиты и с молнами и с абызы и с паши муд- рыми и со всею своею верной Думой». В системе государственных преобразований Пересветова центральное место занимает военная тема. К ее изложению он приступает в своей обычной манере: критика организации вой- ска в побежденной стране у греческого царя Константина про- тивопоставляется положительному варианту тельницы, сравнение заканчивается целым рядом разносторон- них реформаторских предложений, предусматривающих состав, структуру и организацию вооруженных сил. Однако, прежде чем приступить к изложению схемы пред- полагаемых военных преобразований, реформатор позаботился и о материальной базе, обеспечивающей возможность их осу- ществления. Он обосновывает необходимость создания общегосударст- венной казны, призванной заменить наместнический порядок собирания и распределения доходов. Пересветов предлагает полную ликвидацию наместничества («никому ни в котором городе наместничества не давать»). Вельмож (бояр) обеспечи- вать «из казны царские кто чего достоит», а налоги «со всего царства своего из всех городов и волостей и из поместий» соби- рать в единую царскую казну при помощи особых чиновников (сборщиков), находящихся на царском жалованье. При нали- чии денег в государстве можно создать единое, постоянное войско, находящееся всегда в боевой готовности — «а войско его царское с коня не сседает... и оружия из рук испущает». На- граждать воинов следует по заслугам — «кто что достоит», и ес- ли кто «царю верно служит, хотя и от меньшего колена, то он его на величество подымает и имя ему велико дает и жалованье ему много прибавляет... а ведома нету какова они отца дети». Пересветов последовательно проводит |