Политические и правовые учения
 Скачать 381.76 Kb.
|
|
13.6. Теория возрожденного естественного права. П. И. Новгородцев, Б. А. Кистяковский Признанным главою школы возрожденного естественного права в России был Павел Иванович Новгородцев (1866 –1924) – правовед, философ, социолог. Профессор Московского университета (с 1906 по 1918г. – ректор Московского высшего коммерческого института), Новгородцев принимал деятельное участие в политической жизни страны: стоял у истоков создания партии кадетов и был активным ее членом, избирался в I Государственную думу, после Октября 1917 г. включился в антибольшевистскую борьбу. Вехами его научной биографии стало участие в сборниках «Проблемы идеализма» (1902) и «Из глубины» (1918). В эмиграции (с 1920 г.) при участии чешского правительства он основал Русский юридический факультет при Пражском университете, который возглавлял до своей кончины. Многоплановая по содержанию философия права Новгородцева наиболее полно представлена в его обобщающем труде «Введение в философию права», состоящем из трех частей: 1) статей «Нравственный идеализм в философии права» (1902) и «Государство и право» (1904, эта статья отдельно не издавалась); 2) «Кризис современного правосознания» (1909) и 3) «Об общественном идеале» (1917, работа осталась незаконченной). Стремление дополнить субъективную этику Канта отдельными положениями этики Гегеля и устранить тем самым односторонность этих систем побудило Новгородцева создать свою оригинальную естественноправовую философию. По Новгородцеву, разумное начало в личности есть автономное нравственное начало. Разум является единственным источником идеи должного, морального закона, который представляет собой факт чистого сознания, независим от исторической необходимости. Сущность морали проявляется в ее критической функции по отношению к действительности и служит основой бесконечного, нравственного совершенствования. Нравственная идея в качестве идеала всегда императивна, не связана с конкретным содержанием, существует исключительно в личностном сознании, имеет абсолютную ценность. Будучи приложена к сфере социальных отношений, она, как полагает Новгородцев, приобретает форму естественного права, неизменной идеальной категории с меняющимся содержанием. В этом случае естественное право получает значение философского воззрения, с позиций которого рассматривается возможность синтеза личного и общественного, соотношение относительного и абсолютного, разрабатываются социальные идеалы. Абсолютная основа естественного права раскрывается в моральной идее личности, которая выступает идеалом и целью для самой себя и с этой точки зрения оценивает политико-правовую реальность. Автономная моральная личность представляет собой основу идеального общественного устройства, ее естественно-правовой идеал служит средством и критерием в организации правопорядка и политических институтов. А так как между идеалом и реальностью, по Новгородцеву, всегда существует разрыв, то личность как носитель естественно-правовой идеи постоянно конфликтует с действующим законом, стоит в оппозиции к государственной власти. В этом несоответствии Новгородцев усматривает источник перманентного кризиса правосознания, который, по его мнению, в конце XIX – начале XX в. глубоко затронул классическую теорию правового государства и демократические институты Запада. В результате возникло неразрешимое противоречие между свободой и демократией, коренящееся, по Новгородцеву, в метафизической природе личности, ее вечной неудовлетворенности наличным правопорядком и стремлении к абсолютной свободе. Новгородцев призывает отказаться от традиционного формальноюридического правосознания в пользу нравственно-психологического и религиозно-метафизического понимания взаимоотношений государства и личности, что нашло отражение в его концепции абсолютного идеала. Сконструированная Новгородцевым концепция абсолютного социального идеала, знаменующая его переход от светского философскоправового идеализма к либеральному консерватизму, умеренному славянофильству и православию, формулировалась им как принцип всеобщего свободного универсализма, где свобода, равенство и всеобщность объединения лиц сочетаются в свободной солидарности всех. Подобный идеальный социальный универсум (генетически связан с идеями Платона, Ф. М. Достоевского, В. С. Соловьева, С. Н. Трубецкого) представляет собой развивающуюся нравственную идею (нравственный закон – естественное право – абсолютный идеал), эволюцию представлений личности от осознания ею своей нравственной природы к формированию требований нравственной организации общества, принципов оптимального сочетания государства и личности. Однако императив бесконечного нравственного совершенствования делает невозможным, по Новгородцеву, соответствие абсолютного идеала и действительности. Нереализуемый в жизни идеал становится потенциально достижимым в контексте православной догматики. Его воплощение как вневременного и иррационального образа, уже существующего, но еще не осуществленного, Новгородцев выносит за пределы человеческой истории в сферу сверхисторического. Богдан Александрович Кистяковский (1868 – 1920), философ, социолог, правовед, учился в различных университетах России и Европы, активно занимался политической деятельностью: участвовал в украинском национальном движении, был членом социал-демократических кружков, стоял у истоков создания партии кадетов; неоднократно подвергался арестам и ссылкам. Кистяковский – один из идеологов «веховства» (публиковался в сборниках «Проблемы идеализма» и «Вехи» (1909). Он много преподавал (в том числе на юридическом факультете Московского университета), был профессором Киевского (с 1917 г.) и Украинского государственного (с 1918 г.) университетов, членом Украинской академии наук (с 1919 г.), редактировал ряд журналов. Кистяковский, будучи даровитым ученым, приобрел известность еще во время обучения в Германии (в Берлине в 1899г. он защитил диссертацию «Общество и индивидуальность»). Главная его книга – «Социальные науки и право. Очерки по методологии социальных наук и общей теории права» (1916) представляет собой систематизацию написанных в разное время статей. По своим общефилософским основаниям Кистяковский – неокантианец, склоняющийся к позитивизму. В целом, находясь на позициях идеализма, он отстаивает необходимость создания научной философии, предметом которой являются нормы сознания и культуры (мир должного). При этом в сферу научно-философского познания включаются лишь поддающиеся установлению данные феноменальной духовной реальности, но не религиозно-метафизические интуиции. Наукой, изучающей закономерности долженствования социальных явлений, призвана стать, по его мнению, социология. Центральными элементами нормативной социологии Кистяковского были право и государство. Стремясь осмыслить естественное право комплексно, Кистяковский выделяет в нем несколько аспектов: социальный (право как один из элементов феноменального мира должного); психологический (право как совокупность представлений, эмоций и волевых установок); государственноорганизационный (связь с государством); нормативный (право как трансцендентно-телеологическая сущность). Нормативное свойство естественного права представляется ему главным, ведущим. Естественное право как совокупность «конститутивных категорий мышления», изначально ему присущих и имеющих метафизическую природу, обусловлено в своем развитии двумя этическими целями — свободой и справедливостью. По Кистяковскому, естественное право, внося в духовную культуру дисциплинирующее начало, делает возможным победу в ней этических и религиозных ценностей. Суть государственной власти Кистяковский усматривает не в ее организационно-материальном (наличие вооруженных людей, органов управления) и принудительно-силовом характере, а в духовной природе. Однако государство является нормативной сущностью как бы второго порядка, имеющей свое оправдание и цель в естественном праве – подлинной основе власти. Государство, таким образом, есть не что иное, как реализованное право, осуществляющиеся в культуре свобода и справедливость. Именно поэтому власть в современном государстве, по Кистяковскому, становится правовой. Стараясь устранить субъективизм философии права Канта (личность — единственная цель), Кистяковский предлагает возродить его естественноправовую философию в новой формулировке: «самоцелью одинаково являются и личность, и общество». Его трактовка естественного права имеет социалистический оттенок: к природным неотчуждаемым правам личности он причисляет право человека на достойное существование (материальная гарантированность со стороны общества и государства). В итоге «наиболее совершенным типом государственного бытия» Кистяковский признает правовое, социально справедливое государство, в котором осуществляются классовая солидарность, единение народа и власти. 13.7. Психологическая школа права. Л. И. Петражицкий В начале XX в. складывается самостоятельное направление юридической науки — психологическая школа права. Ее основными представителями были во Франции – Г. Тард, в Германии – Рицлер, Рюмелин, Изай, в России – Л. Петражицкий, в США – Р. Вест, П. Сорокин, Н. Тимашев. На ее основе впоследствии сложились другие школы, такие, как реалистическая школа права США в 30х гг., а после Второй мировой войны — скандинавская школа права Хагерстрема – Росса. Основателем и наиболее ярким представителем психологизма в юриспруденции был наш соотечественник Лев Иосифович Петражицкий (1867 – 1931). Родился он в Витебской губернии в родовом поместье Коллонтаево, окончил юридический факультет Киевского университета, затем продолжил образование в Берлине. Там он начал и научную деятельность. Возвратившись в Россию в 1896 г., Петражицкий приступает к работе в Петербургском университете и в 1897 г. занимает кафедру энциклопедии и философии права, на которой работает весьма плодотворно вплоть до Октябрьской революции. Его основные произведения – «Введение в изучение права и нравственности. Основы эмоциональной психологии» (1905) и «Теория права и государства в связи с теорией нравственности» (1907 – 1910). В этих работах он и осуществил свой синтез теории права с психологией. Петражицкий вел активную политическую деятельность, был депутатом I Государственной думы, членом ЦК партии «Народной свободы» (кадетов). После октябрьских событий 1917 г. и декрета СНК РСФСР, объявившего кадетскую партию партией врагов народа, он эмигрирует в Польшу (по национальности Петражицкий был поляк). В Варшавском университете Петражицкий возглавляет кафедру социологии, на которой работает до 1931 г., когда в состоянии депрессии он покончил с собой. Петражицкий понимает право как психический феномен. Право как элемент духовной жизни не вписывалось в традиционную систему психических явлений (сознание, чувство, воля). Петражицкий противопоставил ей свою классификацию. Он подразделяет элементы психической жизни на односторонне-пассивные (сознание и чувство), односторонне-активные (воля) и двусторонние, пассивно-активные, содержащие элементы и чувства, и воли. Последнему классу явлений Петражицкий дает название эмоций. Эмоциям он приписывает исключительную роль в жизни человека: они управляют его телом и душой, вызывая определенные действия, представления и мысли, весь психофизический аппарат перестраивается в зависимости от наличия или отсутствия тех или иных эмоций. Петражицкий подразделяет эмоции на первичные и бланкетные. К первичным относятся голод, сон, страх, они автономны от социальной среды. Это своеобразные инстинкты, пружины поведения, имеющие особые физиологические проявления в виде течения слюны, схватывания пищи, выделения желудочного сока и т. д. Бланкетные эмоции связаны не с биологическими потребностями организма, а с поведением человека в обществе, и они направлены на других людей или само общество. На их основе начинают действовать только в том случае, если человек общается, если к нему обращаются с просьбами, приказами, запретами. Они обладают лишь своеобразным, мистическиавторитетным характером, переживаются как внутренняя помеха свободе, как принуждение в сторону того поведения, которое соответствует содержанию соответствующей эмоции. Бланкетные эмоции, ведущие к нравственным и правовым обязанностям, Петражицкий называет этическими. Те обязанности, которые свободны по отношению к другим, по которым другим лицам ничего не принадлежит, не причитается со стороны обязанных, являются нравственными. Те же обязанности, которые осознаются несвободными по отношению к другим, закрепленными за другими, по которым то, к чему обязана одна сторона, причитается другой стороне как нечто должное, являются правовыми. «Наше право есть не что иное, как закрепленный за нами, принадлежащий нам как наше добро долг другого лица». То, что с точки зрения одной стороны является ее обязанностью, с точки зрения другой – ее правом, с точки зрения третьего лица представляется как правоотношение между ними. Этические эмоции – база для формирования соответствующих социальных норм. Те нормы, которые устанавливают по отношению к другим обязанности, авторитетно предписывают нам известное поведение, но не дают другим никаких оснований к притязаниям на исполнение, Петражицкий именует чисто императивными. Это нравственные нормы. Те же нормы, которые, устанавливая обязанности для одних, закрепляют за другими право притязания, он именует императивно-атрибутивными. Это правовые нормы. В качестве примера правовой нормы – эмоции – Петражицкий называет уплату установленного вознаграждения рабочему или прислуге, которая «представляется не причинением особого добра, благодеянием, а лишь доставлением того, что ему причиталось, получением с его стороны «своего», а неисполнение представляется причинением другому вреда, обидой, лишением его того, на что он мог притязать, как на ему должное». Образцами нравственной нормы эмоции являются благотворительность, милостыня. Психологическая интерпретация права, по мнению Петражицкого, делает юриспруденцию подлинно научной. Право существовало задолго до появления законодательства. Петражицкий называет его не «естественным», а «интуитивным правом». Это такой регулятор человеческого поведения, который приводит к реальному исполнению прав и обязанностей без каких-либо специальных внешних средств принуждения и сформулированных норм. Интуитивное право как первичный и древнейший вид права было в истории «бессознательно удачным массовым психическим приспособлением». В нем выражалось переживание состояния «связанности» (обязанности) перед другими людьми, что позволяло приспосабливаться к социальному миру, сосуществовать, сотрудничать друг с другом, разрешать конфликты. Обилие интуитивных прав (их столько, сколько существует индивидов) чревато конфликтами между людьми из-за своего права. Отсюда вытекает ценная сама по себе тенденция к позитивации интуитивного права, когда оно определяется «по однообразным для всех внешне распознаваемым признакам». К ним относятся писаные и неписаные нормы, действующие в человеческом обществе. Это и нормы, установленные государством, и нормы, действующие асоциальных группах, и различные правила игр, этикета. Когда интуитивное право опирается на эти нормы как на внешний авторитет, то оно превращается в позитивное право. Позитивное право – двустороннее эмоциональное состояние, вытекающее из требований какойнибудь социальной нормы. Для Петражицкого нормы позитивного права означают внешний авторитет, внешнюю силу, которая заменяет автономность эмоций личности. В соответствии с разнообразными нормами Петражицкий классифицировал виды позитивного права. Обычаи (и правовые, и неправовые) составляют прецедентное право. Правила игр формируют позитивное «игорное право». Правила, содержащиеся в научных сочинениях, – это «позитивное научное право». Из правил преступных организаций возникло «право преступного мира»; признавалось «светское право» и т. д. В качестве одного из видов позитивного права выделяется официальное право, т. е. нормы, созданные государством. К этому праву относились нормативно-правовые акты («законное право»), а также судебные решения («преюдициальное право»). Официальное право Петражицкий считал наиболее эффективным. Однако все виды позитивного права, по Петражицкому, представляют «совершенно микроскопическую величину» в сравнении с тем необъятным множеством житейских случаев, которые регулируются интуитивным правом. Это право, руководствующееся такими принципами, как «действовать по справедливости», «без лицеприятия», «по доброй совести», – весьма подвижно и гибко реагирует на веления времени. Его роль в жизни общества возрастает. Позитивное право, напротив, консервативно, шаблонно, склонно к окаменению, оно постоянно отстает от потребностей эпохи, поэтому интуитивное право должно оказывать на него влияние. В ходе неизбежного конфликта между позитивным и интуитивным правом «осознание справедливости оказывает давление на разработку, толкование и применение права и является (мирно или революционно действующим) фактором создания, разрушения и изменения позитивного права». Отсюда следовал вывод, что позитивное право, нарушающее «аксиомы» интуитивного права, утрачивает справедливый характер и подлежит отмене. В этих взглядах отразился критический подход к праву царской России. Для преобразования последнего Петражицкий настаивал на необходимости особой науки — «политики права». Он выдвигал план постепенных государственно-правовых реформ, воспитания, педагогики правовых эмоций, в духе Р. Иеринга призывал к борьбе за право, к формированию высокой юридической культуры чиновников и граждан. Своевременные реформы, полагал он, помогли бы избежать революционных катаклизмов. Задачи политики права заключаются в «совершенствовании человеческой психики, в очищении ее от злостных антисоциальных склонностей, в насаждении и укреплении противоположных склонностей». Действующая в каждый момент система права, по Петражицкому, является «преходящей ступенью социального воспитания» и должна быть по выполнении своей воспитательной функции заменена другой системой. Идеалом является достижение совершенного социального характера, «господства действенной любви в человечестве». Идеи Петражицкого вызвали волну критики со стороны известных юристов того времени, в том числе сторонников движения за возрождение естественного права. Оппоненты Петражицкого считали психологический подход к праву сомнительным с точки зрения науки, так как явления духовной жизни не имеют определенности. Однако новизна теории Петражицкого признавалась всеми. В среде либеральной интеллигенции призыв различать интуитивное и позитивное, официальное и неофициальное право прозвучал как колокол, так как просвещенная часть общества остро ощущала противоречие между существующим государственным строем и своими нравственными убеждениями. Петражицкий содействовал обновлению правовой теории. Он критиковал юридический позитивизм за догматизм и апологетику действующего права. Определение права как явления психики, эмоции, не получило широкого признания. То, что Петражицкий понимал как собственно право, большинство современных юристов называет скорее правосознанием, индивидуальным или коллективным. Однако непреходящая заслуга Петражицкого состоит в том, что он привлек внимание к исключительной важности этого явления для правовой теории и практики, раскрыл его влияние на «официальное право». В методологии Петражицкого много недостатков. Увидев основу права в психике, он не задался вопросом, какие же факторы формируют психику, не обратился к анализу социально-экономической структуры. Психологический подход не привел Петражицкого к правовому нигилизму. С оригинальных теоретических позиций он отстаивал либеральные идеи реформы законодательства, создания правового государства, развития демократии. Психологическая школа права сохраняет авторитет до сегодняшнего дня и нуждается в дальнейшей разработке. В нашей стране в последние годы преодолевается односторонне-отрицательное отношение к ней, характерное для советского периода, начиная с 30-х годов, когда нормативистское понимание права приобрело официальный характер. |