Сделка с правосудием в США. сделка с правосудием особенности англосаксонской и континентальной правовой традиции

• Название: сделка с правосудием особенности англосаксонской и континентальной правовой традиции
• Анкор: Сделка с правосудием в США
• Дата: 28.09.2022
• Размер: 230.54 Kb.
• Имя файла: 01004165761 (1).docx
• Тип: Диссертация; #703962
• страница: 3 из 15

§ 2. Некоторые вопросы содержания понятия правового института «сделка с правосудием» в применяемой терминологии

Отечественной науке уже давно известен термин «сделка с правосудием», при этом единого понятия до сих пор не выработано. Одно из наиболее простых объяснений, на наш взгляд, заключается в сложности преодоления не столько языкового, сколько культурного барьера. В настоящее время не возникает проблем ни с литературой (в том числе переводного характера), ни с возможностью работы на удаленных терминалах электронных каталогов библиотек (география расположения которых настолько обширна, что при использовании описания большинства стран мира мы вряд ли сильно ошибемся), при этом понятийный аппарат разнится.

Не стоит забывать о том, что последствием неточного использования выбранного значения может быть не только частое упоминание некорректных формулировок, но и сведение исследования к умышленно «усеченному спектру». Для пояснения сказанного рассмотрим пример расследования должностным лицом сложного преступления, у которого есть несколько версий случившегося.

Так установленные факты группируются по нескольким пакетам версий, а факты, по каким-либо причинам не попадающие в кажущиеся наиболее правдоподобными варианты, группируются отдельно и способны организовать достойную рассмотрения последовательность лишь посредством преодоления «грани разумного сомнения»⁵⁸. Следовательно,


⁵⁸ В западной литературе данный термин распространен и очень часто используется с целью продемонстировать существующие различия между абсолютной и относительной истинами, т. е. в расследовании любого дела есть очевидные факты, которые образуют картину преступления. При этом существует определенная погрешность в формировании этих «очевидных связей» (она будет всегда, поскольку абсолютную истину по делу



26

ошибочная терминология изначально способна объединить действительно имеющие значение факты в группу, к которой мы будем обращаться меньше всего, и это в дальнейшем уведет исследование от намеченного результата на тот период, который потребуется для исправления недостатков.

Исходя из сказанного считаем целесообразным рассмотрение обозначенной проблемы начать с перевода значения правового института «сделки с правосудием» и далее обратиться к его использованию в США — стране, где данный правовой институт получил наибольшее распространение.

Существуют как минимум три термина, одинаково используемых в западной литературе для описания соглашения между сторонами обвинения и защиты по уголовному делу:

1. 
   plea;
   
2. 
   plea bargain (plea-bargain; plea-bargaining);
   
3. 
   plea-agreement.
   

При этом первый из указанных терминов не является фразеологизмом⁵⁹, и это позволяет нам обозначить его переводное значение с максимальной точностью.

Согласно Новому англо-русскому словарю «plea» означает «мольба, просьба, призыв»⁶⁰, т. е. данный термин предполагает прошение о чем-либо (в рамках привлечения к уголовной ответственности сущность призыва со


установить невозможно, как и невозможна сама категория абсолюта в реалии), которая с учетом преодоления необходимого барьера позволяет установить картину преступления.


⁵⁹ Говоря о фразеологизмах в иностранных языках, мы сталкиваемся с довольно серьезной проблемой: значения их компонентов, отдельно взятых из контекста, довольно часто не просто не повторяют, но и в некоторых случаях противостоят значению фразеологизма в целом. Таким образом, последующее изучение терминов возможно лишь в соответствии с практикой их использования в оригинальных условиях.


⁶⁰ Мюллер В. К. Новый англо-русский словарь. М., 1999. С. 550 (к сожалению, значения выражений, обозначенных в п. 2 и 3, в данном справочном издании не приведены).



27


стороны привлекаемого лица может варьироваться лишь в четко обозначенных пределах).

В связи с толкованием термина «plea» интерес вызывает проведение аналогии с отечественным уголовным процессом на ранних стадиях развития нашего государства. На Руси свидетели делились на «видоков» (непосредственно имевших визуальное представление о произошедшем событии) и «послухов» (располагавших услышанной от кого-либо информацией). Однако если в истории отечественного процесса пояснения имели быть, то в исследованной зарубежной литературе дополнительной информации именно о смысловом значении нами обнаружено не было. Очевидным остается лишь тот факт, что инициировать процесс заключения «сделки» могли обе стороны.

Обращаясь к группе терминов, обозначенных в п. 2, отметим, что все три вариации используются как полностью взаимозаменяемые. Но поскольку окончание «-ing» чаще определяет длящееся явление, предлагаем рассматривать его как дополнительный акцент на продолжающейся процедуре достижения чего-либо (например, соглашения или договоренности), т. е. принципиального резонанса в применяемость термина указанное окончание не вносит.

Употребление термина «plea bargain» (включая обозначенные оговорки) находит более широкое распространение, нежели .«plea»: практически все исследуемые зарубежные издания, в том числе электронные ресурсы (включая Интернет-словари), используют указанный термин. В отечественной литературе термин «plea bargain» чаще обозначает «сделку (соглашение) о признании вины»⁶¹.


⁶¹ См., например, Бурсакова М.С., Шамардин А.А. К вопросу о правовой природе особого порядка судебного разбирательства и проблемах его совершенствования // Российский судья. 2005. №10; Великий Д.П. Особый порядок судебного разбирательства: теория и практика // Журнал российского права. 2005. № 6; Дубовик Н "Сделка о



28

Рассматривая указанный термин, обратим внимание на составляющие понятия: если с понятием «plea» мы уже работали, то термин «bargain» остается пока неизученным. В Новом англо-русском словаре «bargain» переводится как «(торговая) сделка»⁶², что вызывает не только терминологический, но и этический интерес.

По поводу недопустимости использования «сделок» в отечественной правовой среде довольно критично высказывается И. Петрухин^{63 64}, и его позиция, касающаяся установления фактически «торговых» отношений между сторонами обвинения и защиты, не может остаться без нашего внимания. Действительно, даже перевод понятия акцентирует внимание на экономической природе отношений: взаимные уступки для обоюдного блага.

Третий из исследуемых терминов практически идентичен своим предшественникам: разница заключается в том, что «agreement», переводимый как «договор, соглашение», не претендует на изначально экономическую сферу применения, что в западной литературе отдельно отмечается как более корректная формулировка для института уголовного

64 права .

Таким образом, анализируемые термины не содержат радикальных отличительных черт, которые могли бы позволить нам сказать о разных обозначаемых ими институтах. Следовательно, данную терминологию можно рассматривать в качестве идентичной, т. е. признать «plea», «plea bargain (plea-bargain; plea-bargaining)» и «plea-agreament» синонимами одного описываемого явления — «сделки с правосудием».


признании вины" и "особый порядок": сравнительный анализ // Российская юстиция. 2004. №4.


⁶² Мюллер В. К. новый англо-русский словарь. М., 1999. С. 51.


⁶³ Петрухин И. Сделки о признании вины чужды российскому менталитету // Российская юстиция. 2001. № 5.


⁶⁴ См., например: Lynch D. The Impropriety of Plea Agreements: A Tale of Two Counties // Law & Soc. Inquiry. 1994. № 19; Young C.J. Sentencing Memoranda. United States. District Court. District Of Massachusetts. 18.06.2004.





§ 3. «Сделка с правосудием» и «сделка о признании вины»:
соотношение формы и содержания

Ранее установленная идентичность применяемых в западной литературе терминов все еще оставляет открытым вопрос о правильном (корректном) переводе зарубежного названия института: «сделка с правосудием» или «сделка о признании вины»?

Выбранный нами аспект не является случайным: отечественные исследователи при описании модели соглашения, которое может быть достигнуто между сторонами обвинения и защиты, почти всегда обозначают институт как «сделка о признании вины»⁶⁵. При этом многие из них в расширительном толковании обозначают варианты, логически не подпадающие под выбранное значение. Исследуемый же нами вопрос «сделки с правосудием» несет в себе, как нам кажется, больший объем информации и представляет общее явление по отношению к логической структуре «сделки о признании вины» (частному).

Подтверждением заявленной позиции может быть тот факт, что буквальное толкование «сделки о признании вины» уже открывает нам суть «оферты» привлекаемого к ответственности лица — согласие с предъявленным ему обвинением (естественно, это делается в целях получения ответного шага со стороны обвинения). Рассматривая же «сделку


⁶⁵ Бурсакова М.С., Шамардин А.А. К вопросу о правовой природе особого порядка судебного разбирательства и проблемах его совершенствования // Российский судья. 2005. №10; Великий Д.П. Особый порядок судебного разбирательства: теория и практика И Журнал российского права. 2005. № 6; Петрухин И. Роль признания обвиняемого в уголовном процессе // Российская юстиция. 2003. № 2; Михайлов П. Сделки о признании вины - не в интересах потерпевших // Российская юстиция. 2001. № 5; Дубовик Н. «Сделка о признании вины» и «особый порядок»: сравнительный анализ // Российская юстиция.





30


с правосудием»⁶⁶, мы предполагаем взаимные уступки (в рамках возможностей действующего уголовного права того или иного государства), спектр которых гораздо шире возможной схемы обмена признания на какие- либо уступки.

Следовательно, нашей первичной задачей будет мотивированный выбор правильной терминологии, которая позволит не столько разграничить применяемые понятия, сколько указать и сохранить информацию, ранее считавшуюся категорией второго или третьего порядка.

Прежде всего остановимся на трактовке «сделки о признании вины», предлагаемой отечественными исследователями, а затем рассмотрим часть определений, в которых институт «plea bargain» выступает как «сделка о признании вины» и как «сделка с правосудием».

Так, согласно позиции М.С. Бурсаковой и А.А. Шамардина, сущность института «сделок о признании вины» составляет «соглашение между представителями обвинения и защиты, в рамках которого обвиняемый признает свою виновность в совершении преступления, а обвинитель изменяет обвинение в сторону смягчения, исключая отдельные его эпизоды и (или) снижая требования относительно наказания»⁶⁷.

Ю.А. Базунов под «сделкой о признании вины» понимает соглашение в уголовном процессе США и некоторых других стран «между обвинением и защитой (обвиняемым), в соответствии с которым в обмен на признание вины последними сторона обвинения обязуется переквалифицировать обвинение на более “мягкие” статьи уголовного закона. В этом случае дело рассматривается не судом присяжных, а единолично судьей»⁶⁸. Автор также


⁶⁶ В данном случае мы не развиваем уже обозначенную проблематику неэтичности выбранного термина для использования в рамках уголовного права.


⁶⁷ Бурсакова М.С., Шамардин А.А. К вопросу о правовой природе особого порядка судебного разбирательства и проблемах его совершенствования // Российский судья, 2005. №10. С. 13.


⁶⁸ www.bazynov.narod.ru. 07.06.2007.





31


акцентирует внимание на том, что в РФ подобная практика существует, хотя

69 и противоречит принципам отечественного уголовного правосудия .

Дополнительную информацию предлагает в своей работе С. Милицин, используя термины «сделка» и «соглашение» как синонимы. По его мнению суть «сделок о признании вины» состоит в «достижении договоренности между сторонами обвинения и защиты (или самим обвиняемым) при участии суда о том, что в случае признания своей вины в совершении преступления обвиняемый получит определенные преимущества при назначении ему наказания»^{69 70}.

В поддержку синонимичности терминов «сделка» и «соглашение» высказываются и другие авторы. При этом, под «соглашением (сделкой) о признании вины» они понимают «особое соглашение (поощряемое судом), заключаемое между обвинением и защитой, по которому обвинитель обязуется изменить состав преступления на менее тяжкий, а обвиняемый — признать в нем свою виновность»⁷¹. Такой вариант действий сторон возможен, с точки зрения автора, ввиду того, что само уголовное судопроизводство рассматривается как спор, а не исследование. В свою очередь признание лица лишает продолжение процесса смысла.

Следовательно, подход указанных позиций ученых выходит за рамки их предшественников, которые сводят правовой институт к согласию с предъявленным обвинением в обмен на снижение ответственности (т. е. без переквалификации и изменения количества предъявленных эпизодов). Такой подход используется уже упомянутыми авторами М. С. Бурсаковой и А. А.


⁶⁹ Естественно, что остается неразрешенным вопрос о соотношении в данном случае требований УПК РФ (особого порядка принятия решения по уголовному делу) и представленной автором «сделкой о признании вины».