В ы с шее образование серия Учебники
 Скачать 23.54 Mb.
|
|
Вдачи. Наряду с закупами была и другая социальная группа, чье положение также определялось долговыми отношениями. Эта группа водном из списков названа «вда- чами» («вдачь»). В исторической литературе высказывались разные точки зрения по вопросу о вдачах. Некоторые авторы под вдачами понимали тех, кто нанимался рабом и получал особое вспомоществование за свою работу (Опыт истории российских государственных и гражданских законов. МВ. И. Сергеевич (Русские юридические древности. Т. I. СПб, 1902), И. И. Яковкин (О закупах Русской Правды. 1913) и некоторые другие авторы отождествляли вдачей с наемными рабочими. М. Ф. Владимир- ский-Буданов (Обзор истории русского права, А. Е. Пре сняков («Княжое право в древней Руси) и другие относили вдачей к закупам. Но Б. Н. Чичерин (Опыты по истории русского права. МВ. Удинцев (История займа Киев, 1908), ПА. Аргунов (О закупах Русской Правды Известия АН. Отделение общественных наук. JL, 1934) доказывали, что вдачи не должны отождествляться с наемными работниками или закупами, что это — особая категория зависимого населения. В ряде публикаций справедливо отмечалось, что выделение этой категории населения вообще является спорным. При этом обращалось внимание на то, что в первоначальном тексте, отраженном в древнейших списках например, в Синодальном, о «вдачах» не говорится, а статья читается В даче не холоп, ни по хлебе работать, ни по придатце; но оже не доходять года, то ворочати ему милость, отходить ли, тоне виноват есть. Смысл этой статьи, однако, состоит в том, что фактически указана некоторая категория должников, которая, отрабатывая долг, взятый хлебом или деньгами, лично зависимыми людьми в период этой отработки не являлась (не холоп. Если отработка не была завершена («оже не доходять года, должник должен был вернуть взятое им, после этого он мог уйти. Наличие этой практики доказывается также текстом данной статьи в позднейших списках «Вдачь не холопа инии по хлебе роботять» (110 (111) Тр.). Причем, в первоначальном списке стояло не «инии», а ни или и ни». Исходя из такого толкования статей, в большинстве исследований вдачами назывались задолжавшие люди, которые занимали деньги или хлеб, очевидно, за проценты. Они должны были погасить ссуду, возвратить долг или его отработать, но при этом их долг не был связан с принятием закупничества, те. установлением особой системы зависимости от их кредитора. Наймиты. Общее название для наемного рабочего — наймит — возникло в сравнительно позднее время — к концу XII и началу XIII в. Некоторое время в исторической науке существовало мнение, что наймиты и закупы по существу были одной и той же категорией зависимого населения. Эта точка зрения отразилась в трудах В. И. Сергеевича (Русские юридические древности, Б. Н. Чичерина (Опыты по истории русского права) и др. Но пристальное изучение текста документов права позволяет сделать вывод об особенном положении наймитов, о ряде существенных различий между закупом и наймитом. Русская Правда говорит Асе стоит в суде челядин-наймит, не похочет быта, а осподарь, несть ему вины, но дати ему вдвое задаток а побежит от осподаря, выдати его осподарю в полницу. Аще ли убьет осподарь челядина полного, несть ему душегубьства, но вина есть ему от бога. А закупного ли наймита — то есть душегубь- ство» \«Муська Правда. Киев, 1935. С. Эти данные исчерпывающим образом доказывают) положение наймита, как оно определялось процитированной статьей, было иным, нежели закупа; наймит — это свободный человек, который легко мог расторгнуть договор путем уплаты двойного задатка если же задатка он не получил, то мог без дальнейших разговоров уйти от хозяина. Духи смысл статей Русской Правды о закупах говорят о несравненно большей зависимости за купов, о большей связанности их обязательствами перед господином) зависимость наймитов определялась получением задатка, а зависимость закупов — купы) закупи наймит противополагали сь в статье А закупного ли наймита. Было бы странно толковать эту статью, исходя из предположения, что слово наймита является определением или объяснением слова «закупного». Но были и общие черты в положении закупа и наймита в случае бегства наймита от господина наймит, как и закуп, мог быть обращен в холопство. Вероятно также, что в отношении как закупов, таки наймитов стала устанавливаться одинаковая практика оставлять их убийство без наказания, и законодательство принуждено было отменить эту практику. Это говорит о том, что на практике положение закупов и наймитов во многом было сходным. Характеризовало положение наймитов также то, что они нередко назывались челядинами, что их как бы приравнивало к челядинам-холопам. Вследствие недостатка материалов о наймитах невозможно установить с исчерпывающей полнотой их положение в рассматриваемый период. Но, вне всякого сомнения, положение наймитов приближалось к положению зависимых людей, в особенности тех наймитов, которые работали на земле. Наймит мог легко потерять свою свободу и превратиться в феодальнозависимого человека 1.9. Лица, находившиеся под патронатом Одним из способов, при помощи которых устанавливалась зависимость населения от княжеской власти, церкви или светских феодалов, был патронат. Князья осуществляли патронат, так называемую княжескую опеку над значительным кругом людей, связанных с княжеской администрацией или с княжеским хозяйством. Все люди, охваченные патронатом, с одной стороны, подлежали личной княжеской юрисдикции, ас другой — их личность, имущество и свобода усиленно охранялись. Значение патроната как способа расширения круга зависимых и подвластных людей было осознано церковью и светскими феодалами. Они добивались от князей признания за ними права также осуществлять свою юрисдикцию над теми группами, которые находились в особой связи сними в силу экономических и служебных отноше ний. Церковь в особенности стала развивать патронат над так называемой personae miserabiles, различного рода выкинутыми из жизненной колеи элементами. Среди многочисленных элементов, над которыми осуществлялся пат ронат церкви, необходимо отметить 1) задушных людей и прощенников, 2) изгоев, 3) калеки нищих. Задушные люди и прощенники. О задушных людях, также как и о прикладниках, говорится в церковном Уставе князя Владимира. В литературе никогда не было споров о том, что собой представляли задушные люди по общему мнению, это были холопы, отпущенные по завещанию («задушью») и находившиеся под патронатом церкви. ( В Западной Европе была подобного рода группа, там она называлась proanim ati.) Ввиду довольно распространенного обычая отпускать на свободу часть наиболее близких и заслуженных холопов, эта группа могла быть довольно многочисленной. Значительнейшая часть задушных людей никакого имущества не имела, и ей приходилось искать защиты и покровительства. Церковь считала их находящимися под ее патронатом и, конечно, постепенно превращала их в зависимых людей и эксплуатировала их в качестве рабочей силы в своих селах. Под прощенниками надо понимать людей, которые были превращены в холопы за долги, но впоследствии получили прощение, свободу. Изгои. Группа изгоев была весьма разнообразна и разнош ерстна по своему социальному происхождению. Какой бы корень ни был в слове изгой — гон (гнать) или гоить (жить, — изгой — это, прежде всего, социальный экс — бывший человек. Первоначально изгой понимался как выходец из рода, термин изгои мог возникнуть именно в родовом обществе. Выход из общины, который мог осуществляться по разным причинам, означал потерю экономической самостоятельности, потерю земли, угодий, дома и т. д, прекращение защиты общинной организацией. Конечно, изгой ство было возможно в результате выхода из сотен, из погостов; наконец, возможен был выход из дружины, которая была тесным союзом, самодовлеющей общественной единицей. Возможно разбить изгоев на две основные категории) изгои, находившиеся под специальной защитой князя. Изгои, недавно полноправные члены общин, получали специальную княжескую защиту, потому что каждый из них представлял рабочую силу. Князь сажал изгоев на своих землях, снабжая их жильем и инвентарем. Была, разумеется, разница в их положении до изгойства и после теперь изгои уже были рабочей силой княжеских доменов. Они превращались из данников в феодальнозави симых крестьян они делались частью села, а потому и могли передаваться вместе с селами. Изгои были особой группой сельского населения. Об этом исчерпывающим образом говорит Уставная грамота князя Ростислава Смоленской епископии, по которой епископу давалось село Дросенское со изгоя и с землею святой Богородици и епископу и село Ясенское, и с бортником и с землею и со изгои святой Богородици...» (Владимирс кий-Буданов М. Ф. Хрестоматия. Вып. I. С. Изгои по своему положению небыли приравнены к смердам за убийство смерда платилось 5 гривен, также как и за холопа, аза убийство изгоя, даже по древнейшей Правде, платилась полная вира — 40 гривен) церковные изгои (изгои трои»). Вопрос о происхождении церковного изгойства обычно решается на основании текста из Устава князя Всеволода Изгои трои: попов сын грамоте не умеет, холоп из холопства выкупится, купец одолжает, асе четвертое из гойство и себе приложим аще князь осиротеет. По Уставу князя Всеволода, следовательнЪ, не все изгои входили в состав патронируемых церковью людей, а только поповичи, не обучившиеся грамоте, обанкротившиеся купцы и выкупившиеся холопы. Что же касается князя-из- гоя, то из анализа текста разных списков Устава совершенно ясно, что упоминание о четвертом изгойстве есть позднейшая глосса. Почему именно над этими категориями изгоев установился патронат церкви Относительно патроната над поповичами, не выучившимися грамоте, вопрос как будто ясен. Поповичи и дети духовенства вообще были церковными людьми. Неграмотный попович, сделавшийся изгоем, как бы автоматически продолжал находиться под пат ронатом церкви. Но почему церковь осуществляла патронат над выкупившимися холопами В каноническом памятнике Наставление духовнику о принятии кающихся говорится об изгойстве: И се паки горее всего емлющим изгойство на искупающихся от работы не имуть бо видети милости, не помиловавше равно себе созданного рукою бежею человека, ниже насытйвшеся ценою уреченното и тоже не от закона божия, но и еще прилагающе горе на торе своей души, во и послух вбставающих по них и помогающих злобе их. Тако же, иже кто выкупится на свободу, то толику же дасть на себе, колико же дано на немь: потом же, будя свободен, та добудеть детей, то начнуть имети изгойство на них то обрянутся кровь не повинну» (Русская историческая библиотека. Т. VI. С. 242-243). Следовательно, изгойство не было обыкновенным выкупом желающего освободиться из неволи холопа. В данном тексте («реченная цена, «толико же дасть на себе, коли- коже дано на немь») выкуп прямо противополагался из гойству. В своем исследовании Н. В. Калачов убедительно показал, что изгойство было дополнительной платой (сверх выкупа) или выкупом за детей, рожденных на свободе. Вполне установившаяся терминология заставляет думать, что взимание изгойства с выкупившихся холопов-изгоев и их детей, рожденных уже на свободе, было обычным явлением, регулируемом судом. С другой стороны, факт взимания изгойства свидетельствует о том, что выкупившийся из неволи холоп и даже дети его, рожденные на свободе, не выходили окончательно из-под власти господина, а находились в промежуточном состоянии. Необходимо было внести определенную сумму, чтобы получить окончательную свободу и выйти из-под зависимости своего господина (Калачов Н. ВО значении изгоев и о состоянии изгойства в Древней Руси Архив историко-юри дических сведений. Кн. М, Наконец, третьей категорией изгоев были обанкротившиеся купцы. Известно, что было два вида обанкротившихся купцов вследствие несчастной несостоятельности («истопиться, любо рать возьметь, ли огонь) и злостной («пропьется или пробиется, а в безумьи чюжь товар испортить»). Хотя по Русской Правде и указывалось, что первую категорию надлежит ни насилити, ни продати», тем не менее едва ли законодательство могло обеспечить ей спокойное существование. Всегда можно было первую категорию банкротства выдать за вторую всегда можно было обвинить купца ив пьянстве, ив расточительстве. Поэтому можно было предполагать, что основная группа банкротов принадлежала ко второй категории. А о ней Русская Правда говорит «Како любо тем, чии то товар, ждуть ли ему, а своя им воля, продадять ли, а своя им воля. Не доводя дело до продажи такого банкрота в. История государства и права России (IX -X IX вв ) ^ о У холопы, тем не менее кредиторы всегда имели право иска по отношению к нему. Эта категория изгоев была наиболее бесперспективной. Над этой категорией изгоев церковь также объявляла свой патронат, так как только она одна путем церковного воздействия на кредиторов была в состоянии включить эту группу изгоев вкруг своих интересов. Дальнейшая эволюция изгоев всех категорий ясна. Постепенно они превращались в рабочую силу феодальных владений, причем этот процесс был достаточно ин тенсивен. В XIII в. все элементы, которые в результате перехода под патронат светских и церковных феодалов выходили из подчинения общей государственной власти, стали называться закладниками (возможно, новое наименование коренилось в названии прикладники, о которых как о церковных людях упоминалось в церковном Уставе князя Владимира). Памятники XIV в. уже совершенно не говорили об изгоях, — очевидно, не только потому, что институт из гойства в новых экономических и социально-политичес ких условиях был невозможен, но и потому, что изгои давно превратились в зависимое крестьянство. Процесс этого превращения очень хорошо отобразил митрополит Климент Смолятич: он осуждал людей славы хотящих, иже прилагают дом к дому, и села к селам, изгои же, и сябры, и борти, и пожни, ляда же и старины. Холопы Рабы в Киевском феодальном государстве назывались холопами (женщины — рабами, челядинами. Иногда рабов называли обель, те. полный (холоп). Основным источником холопства, о котором Русская Правда молчит, был плен. В летописях рассказывается, что после каждой войны, каждой удачной битвы князья «ополоняются челядью. Не выкупленные родственниками пленники продавались князьями и их боярами на рынках, причем цена на них иногда необычайно падала В Русской Правде говорится о других способах установления холопства «Холопьство обелное трое оже хотя купить до полу гривны, а послухи поставить, а нога ту дасть перед самем холопомь; а второе холопьство: поиметь робу без ряду поиметь лис рядом, то како ся бу деть рядил, на том же стоить асе третье холопьство: тивунство без ряду или привяжет ключь к собе без ряду, с рядом ли, то како ся будеть рядил, на том же стоить (99 (110) Тр). Таким образом, по Русской Правде источниками холопства являлись 1) продажа себя в рабство) женитьба на рабе без заключения особого договора с ее господином 3) поступление в ключники без договора с лицом, к кому данный человек поступал на эту службу. Но этот перечень источников холопства не является исчерпывающим. В самой Русской Правде указывается и на другие источники 4) бегство закупа от господина или уличение его в краже) несостоятельность б) рождение от рабыни 7) можно полагать, что высшая мера наказания, по Русской Правде, — потоки разграбление — вела к превращению виновного и его семейства в рабов. Несомненно, что источниками холопства были также продажа детей и жен в рабство, а также самопродажа. Продажа себя в холопство, а также превращение в холопа посредством женитьбы на рабе и принятия должности тиуна без ряду — это были способы превращения свободного человека в холопа без формального принуждения. Могли продавать себя в холопы даже за ничтожную сумму — за пол гривны («оже кто хотя купить, до полугривны»). Такие действия могли быть объяснены только тем, что положение свободных людей при все усиливающемся гнете феодалов было настолько тяжелым, что находились элементы, предпочитавшие продавать себя в рабство, получая до полугривны», или жениться на рабыне, или же принимать должности тиунов и ключников без ряда. Совершенно невозможно себе представить, что находились люди, которые проявили бы небрежность и не заключали ряда, зная, что эта небрежность не только вела к превращению в холопа, но и могла иметь своим результатом дальнейшую продажу. В тоже время само продажа свидетельствует о том, что экспорт рабов в этот период реально прекратился иначе было бы невозможно найти людей, которые продавали бы себя за дешевую цену, зная, что они будут отправлены в качестве товара на византийский и восточные рынки. Среди способов установления зависимости необходимо указать и наем. Возникла особая категория челяди- нов-наймитов, которые в случае их бегства порабощались. Устав Владимира Мономаха регламентировал источники холопства, хотя на практике, конечно, было больше способов порабощения. Можно думать, что законодательство Владимира Мономаха, стремившегося разрядить напряженную обстановку после киевского восстания 1 1 г, сузило этот перечень. Оно принуждено, например, специально, как было указано, оговорить, что «вдачь не холоп и ни по хлебе робять, ни по придатце». Холопы считались вещью своих господ, которые могли безнаказанно их убивать, продавать, распоряжаться их брачной судьбой, наказывать по своему произволу. За убийство холопа взыскивалась не вира, а только взимался урок как запорчу вещи) — 5 гривен, аза рабу — б гривен. Убийство раба, совершенное по его вине, не подлежало наказанию. В период до появления Русской Правды холоп не был субъектом преступления. За кражу княжеские, боярские и «чернечьские» (монастырские) холопы не наказывались продажей (те. нормальным для свободных и для смердов наказанием) — зане суть несвебоднц» (40 (46) Тр.). Холоп, конечно, ни при каких условиях не мог выступать в суде (например, быть послухом). В тоже время в Киевской Руси положение холопов не было тождественно положению рабов в период античности. Памятники раннего этапа истории Киевского государства определенно говорят о том, что принадлежность к холопству не препятствовала приобретению высокого социального положения. Например, происхождение князя Владимира от рабыни Милуши не служило препятствием к занятию им княжеского престола. Не повлияло происхождение от холопа и на положение дяди князя Владимира Добрыни. Но по мере укрепления феодального государства такое социальное выдвижение становилась нетипично. Холопы, в основном — кроме тех, кто обслуживал двор своего хозяина — были заняты в сельском хозяйстве. Памятники говорят о массе холопов, посаженных на землю, о заселении ими пустых земель. Летопись, например, сообщает, что Ярослав и Мстислав собраста вой мног и идоста на ляхы , и заста грады Червеньскыя опять, и повоеваста Лядьскую землю, и многы ляхы приведоста, и разделиста я Ярослав посади (своя) по Роси, и суть до сего дне (Лаврентьевская летопись, под 1031 г. Ярослав, как видно из этого сообщения, не поселил завоеванных им холопов водном каком-либо месте, а расселил по реке Роси на занятой им территории. Основная масса холопов — за вычетом дворных (домашних) холопов — жила не в общих казарм ах,.а вот дельных дворах, в своем доме вместе со своей семьей. Об этом свидетельствуют, например, купчая Антония Римлянина и вкладная Варлаама Хутынскому монастырю. В этих документах говорится о холопских семьях («Тудор с женою и детьми одерень, Волос с женою и детьми оде- рень» и т. д.). Вполне естественно предполагать, что холопы, трудясь на земле и живя в своих дворах со своей семьей — женой и детьми, постепенно осваивали переданный им их хозяевами инвентарь, заводили свое хозяйство (собину). По всем основным характеристикам своей жизни они постепенно стали сближаться с другими зависимыми людьми. Характерно, что в памятниках холопы постоянно упоминались рядом со смердами. Но при этом холоп, бесспорно, отличался от смерда права господина над холопами были юридически и фактически гораздо обширнее, чем над смердами. В тоже время процесс сближения холопов с феодаль нозависимым населением хорошо отражен в юридических памятниках, в частности в Русской Правде. В них ясно прослеживается все усиливавшаяся тенденция расширения экономической самостоятельности холопов, а также приближения юридического положения холопов к положению феодальнозависимого крестьянства. Разумеется, юридические памятники, регламентируя эти изменения в положении холопов, учитывали интересы не самих холопов, а их владельцев, которые могли при расширении публичных и гражданских прав холопов наилучшим образом их эксплуатировать. Об определенных сдвигах в положении холопов говорит уже первая часть Пространной Правды — Устав князя Ярослава. Здесь среди статей о холопах обращает на себя внимание статья о так называемом челядинном своде (32 (38) Тр.). Эта статья имеется ив Краткой Правде (16 Акад, но здесь она дополняется сентенцией А то челядин) есть не скот, не лзе рчи: не ведаю у кого есмь купил, но по языку ити до конця». Далее, в Уставе Ярослава имеется статья (40 (46) Тр.), по которой с княжеских, боярских и церковных («черньцевых») холопов, виновных в краже, продажа не взималась, но их хозяева должны были выплатить двойное вознаграждение потерпевшему. Обычно комментаторы этой статьи указывают, что установление этой нормы было вызвано стремлением подчеркнуть, что холоп не считается субъектом права преступления и кража, совершенные холопом, не считаются деянием уголовными поэтому вместо продажи в пользу князя просто увеличивается вознаграждение в пользу истца. Но почему эта статья была помещена Неужели не было до сих пор известно, что холоп не может быть субъектом преступления Наконец, почему статья говорит не о холопах вообще, а о холопах, принадлежащих феодальной группе князьям, боярам, церкви Ведь можно было бы просто упомянуть о холопах, не указывая, кому они принадлежат. Вряд ли можно объяснить наличие данной статьи желанием декларировать давно существовавший принцип, что рабыне могут быть вообще субъектами преступлений. Русская Правда содержит, как известно, только те статьи, которые изменяют сложившиеся нормы, она не является сборником правовых деклараций. Была, значит, какая-то необходимость эту норму установить именно в данный момент. Появление этой нормы можно объяснить только тем, что до этого времени существовала практика взимать продажу с холопов, как и со смердов. Эта практика теперь отвергалась, ноне полностью, а только в отношении холопов, принадлежавших феодалам — князю , боярами церкви. Холопы же других групп населения — купцов, ремесленников, своеземцев и т. д. — должны были платить, подобно смердам, продажу. Следовательно, этой нормой устанавливалась особая привилегия для феодальных групп, так как при двойном вознаграждении за похищенное (двойной урок) платилось меньше, нежели за уроки продажу (например, урок за коня был равен гривне, а продажа — двум гривнами даже трем за похищение княжеского коня. Установление данной нормы может быть объяснено только сближением юридического положения холопов с юридическим положением смердов. В особенности много материала, свидетельствующего об изменившемся положении холопов — увеличении их хозяйственной самостоятельности и расширении их публичных и гражданских прав, — содержит Устав князя Владимира Мономаха. Очень характерно, что в этом Уставе помещен весьма крупный комплекс статей о холопах, который обычно называется Уставом о холопах. Такое исключительное внимание к вопросу о холопах можно объяснить только тем, что положение холопов сильно изменяется вследствие дальнейшего развития процесса феодализации. Прежде всего необходимо отметить статью (54, (63) Тр.) об установлении взыскания в размере 2 гривен за увод обельным холопом коня. Если в Уставе князя Ярослава уголовная ответственность холопов не признавалась, то по Уставу Владимира Мономаха ответственность холопа частично признавалась (именно в случае кражи коня, а не всякой кражи) и взималась продажа за эту кражу. И говорилось здесь о продаже, а не о вознаграждении потерпевшему, что доказывается сопоставлением статей урок за коня платился в размере 1 гривны. Самый же главный вывод состоит в том, что, как следует из текста, холоп начал признаваться субъектом преступления Жизнь холопа стала со временем охраняться более серьезными наказаниями, нежели ранее. По закону Ярослава, если холоп наносил свободному мужу оскорбление ударом, а оскорбленный впоследствии встречал своего ос- корбителя-раба, он имел право убить его. Но по статье (56 (65) Тр.) закона Ярославичей это право было отменено оскорбителю предоставлялось или взять вторично гривну кун засором, или избить холопа. Устав Владимира Мономаха подтверждал эту норму. Устав Владимира Мономаха (80 (89) Тр.) усиливал наказание за убийство холопа А в холопе ив рабе виры нетуть; но оже будеть без вины убиен, то за холоп урок платити или за робу, а князю 12 гривен продаже. Обращает на себя внимание формулировка этой статьи в ней первоначально указывалось, что за холопа и рабу не надо платить виры. Зачем это упоминание Неужели до сего времени этого не знали Наличие данной формулировки может быть объяснено только тем, что стала слагаться практика, по которой за убийство холопа или рабы взималась вира. Эта практика теперь отвергалась, но зато усиливалось наказание кроме урока, уплачивалась еще и продажа в высшем размере — 12 гривен. Необходимо далее отметить, что начала увеличиваться до известной степени и судебная дееспособность холопов. По одной статье (57 (66) Тр.) высшему разряду холопов — боярским тиунам — давалось право в некоторых случаях по нужи» быть послухами. Подругой статье (77 (85) Тр.) предусматривалось послушество холопов, хотя при этом указывалось, что холоп не мог быть «очистником, принимавшим присягу. Истцу предоставлялась, при определенных формальных условиях, возможность на основании показаний послуха-холопа брать на железо своего противника. Если ему удавалось обвинить последнего, то процесс шел нормально ион выигрывал иск если ему не удавалось доказать обвинение, то он платил обвиняемому одну гривну в качестве вознаграждения за муку, зане по холопьи речи ял и. Негативная формулировка статей, трактующих о послушестве холопов (а послушества на холопа не складать», холопу на правду не вылазить, дает основание думать, что установление этих норм было вызвано стремлением отвергнуть далеко идущую практику в отождествлении судебных прав холопов с правами фео дальнозависимых людей, вероятно, смердов. О росте правоспособности холопов свидетельствует также статья, признававшая действительными сделки холопа, торговавшего по поручению своего господина «Аже пустить холопа в торга одолжаеть, то выкупати его господину и не лиш итися его (106 (117) Тр.). Несомненно, правоспособность холопов, посаженных на пашне, должна была также расш иряться. Не одна только Русская Правда, но и другие юридические памятники говорят о расширении публичных и гражданских прав холопов. Так, в мирной грамоте новго родцев с немцами в 1195 г. вводилась статья, защищающая честь рабыни за покушение на изнасилование взимался штраф в размере гривны , изнасилованная же рабыня получала свободу. Можно думать, что практика в деле сближения холопов с феодальнозависимым крестьянством шла гораздо далее. Создается впечатление, что законодательство занимало среднюю линию регламентируя новые отношения, оно часто охраняло некоторые старые. Постепенно, по мере сближения холопов с феодальноза висимым крестьянством, слово холоп приобрело два смысла — широкий и узкий. В широком смысле под холопом стали понимать всякого зависимого человека. Под холопами в узком смысле понимали именно рабов. Когда хотели указать, что речь идет о холопах-рабах, то говорили о холопстве обельном или полном. Например, в Правосудии митрополичьем имеется статья Асе стоят в суде челя- дин-наймит, не похочет быти, а осподарь, несть ему вины, но дати ему вдвое задаток а побежит от осподаря, выдати его осподарю в полницу. Аще ли оубьет осподарь челядина полного, несть ему душегубьства, но вина есть ему от бога а закупного ли наймита — то есть душегубьство» (Руская Правда. Изд. Укр. Акад. Наук. Киев. С. Эта двойственность понимания слова холоп достаточно характеризует выявившееся разнообразие форм холопской зависимости, которая стала устанавливаться в рассматриваемый период |