Вва. Сказка о бочке
 Скачать 1.78 Mb.
|
|
Бык несет крокодила в реку И тут Крокодил сказал Послушай, Бык, я очень хочу, чтобы мыс тобой стали друзьями. Не думай, что я хуже Канчиля! Я тебе очень многим обязан. Как мне отплатить тебе за все Ведь если бы не ты, дерево джави-джави раздавило бы меня в лепешку. А в лучшем случае я умер бы от голода. Ах, друг мой, я что-то очень ослабел. Прошу тебя, снеси меня в реку, а то я больше не в силах передвигать ногами! А всем известно, что Крокодил, даже очень больной, попадая в воду, тотчас же оживает и набирается сил. Услышав ласковые слова Крокодила, Бык решил исполнить его просьбу. Крокодил забрался на спину Быка, и тот поднес его к самой воде. Тут Канчилю стало не по себе — он очень испугался за Быка. Вскочив на большой камень, зверек стал внимательно следить за действиями Крокодила. Крокодил сказал Пожалуйста, Бык, подтащи меня поближе к середине реки — взялся помочь, так уж помогай! В душе Крокодил уже нарушил свою клятву и задумал расправиться с Быком. Бык возразил Я итак уже зашел вводу, а это для меня дело непривычное. Крокодил ответил Тебя просят немного пройти вперед, есть из-за чего шум поднимать! Он уже готов был затеять ссору. Бык сказал Хорошо, я выполню твою просьбу Ну вот, теперь я уже по горло вводе. Слезай, а то мне тяжело — я ведь очень устал, взрывая рогами землю. Да и не так-то легко таскать тебя на моей спине. Слезай, я хочу поскорее вернуться на берег! Крокодил ответил На берег хочешь Иди, иди, я тебя не собираюсь держать Только оставь здесь свой загривок, уж очень он мне понравился На вид он жирный и вкусный, а я голоден — целых два дня ничего не ел. Небось сам знаешь Раз уж ты меня пожалел, то жалей теперь до конца. Если тыне отдашь мне загривку, я не слезу с твоей спины. А начнешь буянить, тебе не поздоровится — я тебя на месте прикончу! Услыхав слова Крокодила, Бык до смерти перепугался. Что было делать Из реки выбраться не так-то просто, сопротивляться невозможно. «Не уйти мне от беды, — подумал Бык, — съест меня Крокодил. И проговорил со слезами Ах, Крокодил, вспомни, сколько хорошего я для тебя сделал Кто, как не я, с таким трудом выкорчевал дерево джави-джави? Что с тобой было бы, если бы я не стащил этот ствол с твоей спины Неужели ты все забыл А теперь ты хочешь съесть мой загривок. Разве я могу с ним расстаться Да ведь это все равно что расстаться с жизнью Будто тыне знаешь, что у меня только один загривок. Если ты его выгрызешь, то ведь новый не вырастет. Это только у ящерицы вырастает оторванный хвост. А я от этого умру Загривок или жизнь — все одно. Придется тебе расстаться и стем и с другим Ну, если так, то ты идешь наперекор всем правилами обычаям. Я спас тебя от смерти, а ты хочешь погубить меня. Ведь со времен Адама и до сих пор такого еще не было, чтобы за добро злом платили Насколько я знаю, дело обстоит совсем не так, а как раз наоборот. Кто делает добро, ничего хорошего не ждет — ему всегда злом платят. Так уж повелось с давних пор. Что думает об этом лимас [26] Бык совсем приуныл он с Крокодилом по-хорошему разговаривает, а в ответ одни грубости слышит. Вскоре Бык увидел Лимаса, которого течение медленно относило вниз по реке, и обратился к нему со словами Послушай, Лимас, остановись на минутку Пожалуйста, разреши наш спор с Крокодилом. Разве правда, что надо платить злом тому, кто делает добро Не могу я решить ваш спор. Я лучше расскажу о самом себе. Когда я стал Лимасом, Человек полюбил меня, мыли чистил, на руках носил. Потом он наполнил меня вареной рыбой и стал держать в своем доме, заботливо прикрывая платком. Вовремя торжественного обеда в доме сельского старосты меня поставили на самое видное место. Когда же то, что хранилось во мне — рыбу ирис вся семья съела без остатка, Человек выкинул меня на улицу да еще поддал ногой. Я упал в реку, поплыл вниз по течению и оказался здесь. Судите же сами! Крокодил воскликнул Ну, Бык, довольно болтать Давай сюда свой загривок А то, если хочешь, могу тебя и вовсе задрать, чтобы полакомиться твоим сердцем! Рассказ корзинки радует крокодила Бык сказал Подожди немного, вот по течению плывет Корзинка. Спроси, что она думает поэтому поводу Эй, Корзинка, обожди минутку, разреши наш спор с Крокодилом Разве можно за добро злом платить? И тут Бык рассказал все по порядку. Корзинка ответила Не мне разрешать ваш спор. Расскажу я лучше о себе. Когда я стала Корзинкой, один Человек продал меня другому за большие деньги. Мой новый хозяин ухаживал за мной и любил меня. Каждый раз, после того как во мне парили рис, он тщательно ополаскивал меня, а когда я была чистая, он вешал меня на жердь или ставил на полочку. Вот так мне и жилось в доме у Человека. А когда я сломалась, меня выкинули в реку. Теперь я здесь. Судите же сами! Крокодил сказал Что тут еще обсуждать, Бык Ведь я говорил, что за добро надо злом платить! Быка огорчает рассказ рваной циновки Бык сказал Потерпи еще немного, Крокодил Вон плывет Рваная Циновка, я спрошу ее, что она думает поэтому поводу. Эй, Циновка, остановись на минутку Разреши, пожалуйста, наш спор с Крокодилом. Разве в самом деле полагается за добро злом платить? И тут Бык рассказал все по порядку. Циновка ответила Яне могу разрешить ваш споря лучше расскажу о самой себе. Когда я стала Циновкой, меня сразу же купил один Человек. Он уплатил очень большие деньги тому, кто сплел меня из тростника. Мой хозяин любил меня и всегда держал на своем ложе. Если на меня попадало хоть немного грязи, он мыл меня. Стоило дождю промочить меня, он вывешивал меня на солнце сушиться. Так я и жила. А когда я порвалась, мною стали пренебрегать. Из дома меня выкинули во двор. Куры топтали и пачкали меня, но теперь уже никто меня не мыл. Постепенно я стала расползаться, и меня выбросили в помойную яму. Там было мокро, грязно и жарко. А вовремя сильной грозы потоки воды смыли меня, и я попала в реку. Так я очутилась здесь. Вот и подумайте сами о моей судьбе! Крокодил сказал Чего же тут думать, Бык Где ты еще хочешь искать справедливость? Лань берется разрешить спор. Лань не торопясь прогуливалась недалеко поберегу, словно она и не знала, что в реке Бык с Крокодилом. Вскоре Бык окликнул ее Послушай, Лань, остановись на минутку Разреши наш спор с Крокодилом. Скажи, кто из нас прав? Лань сделала вид, что испугалась, а потом, взглянув на Быка, воскликнула: — Ах, это ты Как я погляжу, тыс Крокодилом в чехарду играешь! Какие у тебя с ним дела Почему ты вдруг стал искать справедливость? Бык ответил Я оказал Крокодилу услугу и не думало вознаграждении. Я только хотел, чтобы он не отплатил мне злом. И тут он рассказал, как все произошло. Лань стала подавать Быку разные знаки, чтобы тот вынес Крокодила на берег. Она считала, что на суше ему нетрудно будет справиться с Крокодилом, — тут сразу пригодятся острые рога Но Бык никак не мог понять, чего от него хочет Лань. А она подумала Хоть я и подаю ему знаки, все это напрасно, — у него, видно совсем рассудок помутился». Потом она сказала Подожди Для того чтобы разрешить ваш спор, надо очень хорошо знать, как было дело. Поэтому одних объяснений мне недостаточно. Выходите из воды, и пусть Крокодил ляжет на прежнее место. Как только он это сделает, я смогу разрешить ваш спори тогда Крокодил съест загривок Быка, как положено по всем правилам. Бык тотчас же вылез на берег, вытащив на своей спине Крокодила. Тот был очень радон не понимал, что Лань его перехитрила, и думал, что она согласится с ним точно также, как Лимас, Кврзинка и Рваная Циновка. А Лань сказала Послушай, Бык, не спускай Крокодила со спины у самого берега, отнеси его на прежнее место! Они пришли на прежнее место, и Крокодил слез со спины Быка Крокодил, — спросила Лань, — ты лежал на спине, когда тебя придавило дерево джави-джави? — Сначала на спине, а потом перевернулся и лег на брюхо, как сейчас Бык, — сказала Лань, — взрой опять рогами землю и засыпь Крокодила. Пусть все будет так, как было с самого начала! Бык забрался на холм и начал взрывать рогами землю. Лань тоже поднялась на холм и встала рядом с Быком. Потом она спросила Ну, Крокодил, так было дело? Крокодил сказал Так Кто же из нас, по-твоему, прав? Лань только рассмеялась в ответ Это подло с твоей стороны — со злобой воскликнул Крокодил. — Ты меня обманула Сейчас же скажи Быку, чтобы он отнес меня обратно в реку! Лань ответила Вот он, Бык Скажи ему сам, чтобы он отнес тебя. Раз уж тебе так хочется полакомиться его жирным загривком, попроси его сам. Если он согласится, ешь на здоровье! Крокодил воскликнул Даты, Лань, совсем обезумела А ну-ка, иди сюда, я тебе откушу голову! Лань ответила Откусишь, если на то будет воля аллаха. А я сейчас не то что умирать, но и стареть-то не хочу! И тут Лань позвала Канчиля, который прятался неподалеку. Когда он пришел, Лань сказала ему и Быку А теперь пойдемте отсюда Не о чем нам больше разговаривать с этим чудовищем Крокодилом! И все трое отправились в путь. Шли гуськом — позади всех Бык, охранявший друзей от опасности, а впереди — Канчиль, указавший дорогу. Увидев, что животные уходят, Крокодил забрался на холм и пустился вдогонку за Быком. Бык сразу же обернулся и в-ярости уставился на Крокодила. Глаза его налились кровью. Наклонив голову, он стал потрясать своими огромными острыми рогами. Он был очень страшен. Налетая с размаху на деревья, стоявшие по обочинам дороги, он принялся выворачивать их с корнем. Потом он воскликнул А ну-ка, сунься, Крокодил, если у тебя хватит смелости Давай сразимся не на жизнь, а насмерть, если ты ив самом деле готов выдержать кровавый бой Где-где, а на твердой земле я тебя не испугаюсь! Крокодил порядком струхнул, увидев разъяренного Быка и тотчас же нырнул в реку. А Бык, Канчиль и Лань отправились обратно в лес. Они стали друзьями на всю жизнь и всегда ходили друг к другу в гости Китайские сказки Перевод А. Гитттельсона, Ю Осинова, Б. Рифтина. ДАЙ-ФУ — ПРИНОСЯЩИИ СЧАСТЬЕ Совсем недалеко от нашей деревни начинаются горы. Самую высокую из них называют Горой целебных трав. С нее сбегает шумный водопад в долине он разливается спокойной рекой, дающей воду нашему селению. Склоны горы круты и обрывисты, подняться по ним нелегко. А добраться до вершины и совсем невозможно. Путь туда преграждают неприступные скалы. И все же один человек побывал там. Гору тогда называли иначе, а как, — теперь уже все позабыли, потому что случилось все это очень давно. Но о человеке, который поднялся на вершину, до сих пор вспоминают у нас. Да они родом был из нашей деревни. Но лучше рассказать обо всем по порядку. Человек тот родился в самой бедной фанзе. А когда у бедняка появляется ребенок, он приносит с собою и радость, и печаль. Едва раздался первый крик новорожденного, отец склонился над ними сказал Дитя, дитя, ты родился себе на горе всю жизнь тебе придется биться с нуждой. Но мать улыбнулась и ответила Зачем ты так говоришь Посмотри, какая у него высокая переносица, какие большие глаза. Уже сейчас видно, что он будет умен и красив. Наверно, он принесет в наш дом счастье. Давай назовем его Дай-фу — Приносящий счастье. И вправду, Дай-фу, когда вырос, принес счастье многим людям. А пока он был маленьким мальчиком, отцу и матери приходилось трудиться еще больше, чем раньше. Ведь в семье прибавился лишний рот. Часто по лицу отца стекал пота по лицу матери катились слезы но оба они трудились, не разгибая спины. И хотя нередко сами они оставались голодными, для Дай- фу всегда находилась в доме горсть непросеянной муки или немного овощей. Отец и мать с любовью растили сына и ждали, что скоро он окрепнет и станет им помощником. Наконец они дождались — Дай-фу исполнилось пятнадцать лет. В ту осень вся семья Дай-фу отправилась в дальнюю горную долину, чтобы заготовить на зиму съедобных кореньев и насушить ягод. Там их застал холодный осенний ливень. Маленькие горные ручьи набухли, заревели и заперли все выходы из долины. Только через три дня семья вернулась домой. Дай-фу был молод холодный дождь не повредил ему, но отец с матерью заболели. Они метались в горячке на истертой циновке и говорили в бреду слова, которых сами не понимали. Мальчик испугался и побежал на восточный конец деревни, где жил лекарь. Лекарь сидел за высоким прилавком. Он еле взглянул на Дай-фу, словно тот был муравьем или букашкой, и отвернулся. А когда мальчик попросил лекарства для отца и матери, он ответил Вся жизнь твоих родителей стоит дешевле, чем лекарство, которое может их вылечить. Заплакав, Дай-фу бросился к другому лекарю, к тому, что жил на западном краю деревни. Но второй лекарь оказался не добрее первого. Он сказал Когда болен бедняк, его незачем лечить — он поправится сам. Или умрет. Дай-фу побрел в свою фанзу с пустыми руками. Вместо лекарства он подавал больным воду, укрывал их рваным одеялом, поправлял жесткую подушку, набитую опилками. Что еще мог сделать мальчик! Через несколько дней умерла мать, аза ней и отец. Сердце Дай-фу было полно горечью и гневом. Он говорил себе: «Вырасту большим, сам стану лекарем и буду лечить бедняков во всей Поднебесной». Говорил он об этом и своим соседям, которые были немногим побогаче его родителей. Соседи давали сироте то лепешку, то чашку супа и, вздыхая, отвечали Если в реке нет воды, в ней нет и рыбы. Если у бедняка нет денег, ему не выучиться грамоте. А из неграмотного не выйдет лекаря Когда хлынут потоки сгори сухая канава превращается в реку. Я непременно стану врачом. Видя упорство мальчика, соседи посоветовались между собой, и каждый дал для сироты, Сколько мог. Самый старший из них отвел Дай-фу в город. Там он купил хорошие подарки и поднес их врачу, который держал лавку с лекарствами неподалеку от базарной площади. Врачу понравились подарки, ион согласился взять Дай-фу в обучение. Как же учил старый лекарь своего ученика? А вот как. Еще до зари он кричал ему Вставай поживее раздуй огонь в очаге, приготовь мне поесть После завтрака учитель опять кричал, не дожидаясь, пока Дай-фу доест его объедки Вымой котел Подмети пол Наруби хворосту Свари рис Вскипяти чай Да не забудь наполнить чаны водой! Дай-фу трудился с раннего утра, когда на востоке только начинало светлеть, и до позднего вечера, когда в темном небе загорались звезды. В этот час учитель расстилал мягкий войлок, поверх войлока — несколько одеял и кряхтя ложился спать, не забыв приказать своему ученику, чтобы тот зорко охранял лавку. Жизнь Дай-фу была нелегка, но мальчик не жаловался. Он убирал в доме, подметал пола его уши слушали, какие советы дает лекарь своим больным он рубил хворост, разжигал огонь, а глаза его смотрели, из каких трав варит лекарь снадобья. Он сторожил лавку и при лунном свете выводил пальцем на земляном полу иероглифы, что были написаны на маленьких выдвижных ящичках шкафа с лекарствами, а в безлунные темные ночи, когда названия лекарств нельзя было ни прочесть, ни написать, он про себя тихонько твердил их наизусть. Так прошел год, второй и третий. Дай-фу узнал все, что знал сам старый врач. Он умел теперь разгадать с первого взгляда, какая болезнь мучит больного и какое лекарство может ему помочь. Он помнил, как пахнет каждая травка из ста сортов целебных трави знал, из какого растения готовят отвар, из какого — настой, из какого — мазь. И вот однажды он сказал врачу Травы, произрастающие на земле, должны лечить всех людей, живущих на земле. Вы, врачи, лечите только богатых, а я буду лечить только бедных. Завтра утром я ухожу от тебя. Старый врач презрительно усмехнулся и ответил Если бы каждый нищий, которому вздумается, мог стать врачом и открыть лекарственную лавку, небо давно бы рухнуло. Но пока оно прочно высится над нами и крепко держит небесные светила. Больше он не сказал своему ученику ни слова. На следующий день Дай-фу навсегда покинул лавку врача. Сборы его были недолги, ведь все, что юноша накопил затри года, хранилось в его памяти. Он весело зашагал по дороге и к закату пришел в родную деревню. Фанза его почти развалилась, циновки истлели только и было у него теперь имущества, что треснувший котел. Однако Дай-фу не печалился, потому что приветливое слово дороже серебра и золота, а соседи встретили его радостно. Они приняли юношу, словно родного, накормили и стали расспрашивать. Но когда они услышали, что Дай-фу вернулся таким же бедным, каким ушел, радость на морщинистых лицах соседей потухла, и они опустили головы. Потом самый старый из них, тот, что когда-то отвел Дай-фу в город, сказал Сынок, сынок, даже самая искусная хозяйка не сварит кашу, не имея рису. Как же ты без лекарств думаешь излечивать болезни?.. Дай-фу ответил Я думаю так если хочешь сварить кашу, нужно достать рису. Наутро, еще не успели и петухи пропеть, Дай-фу уже шел на северо- запад, по тропинке, ведущей в горы. В руке он нес плетеную корзинку. Долго бродил он в горах, поднимался на высокие перевалы, спускался в глубокие долины. В одних местах он видел только голые камни, в других пышно росли травы, но целебных среди них он не находил, сколько ни искал. Тогда Дай-фу решил взобраться на самую высокую гору, поросшую лесом, где никогда никто не бывал. По едва заметным тропам, протоптанным дикими зверями, он поднимался все выше и выше. Тем временем закатилось солнце, вокруг быстро стемнело и над вершинами деревьев выплыла луна. Дай-фу огляделся по сторонам на востоке — горы, на западе — горы, на юге — горы, на севере — тоже горы. «Не ночевать же здесь — подумал Дай-фу. — Вернусь домой. А завтра приду опять». И Дай-фу повернул назад. Но все кругом теперь казалось ему другим. Серые камни подлунным светом стали белыми, красные стволы сосен черными, а по земле протянулись длинные тени. Дай-фу пошел прямо, потом налево, потом направо, но тех тропок, по которым он добрался сюда, нигде не было видно. В ночной тишине запел соловей. И сейчас же лес словно ожил. Зарычал тигр, завыли волки, залаяли лисицы, испуганно вскрикнул фазан и взлетел с уступа скалы. А Дай-фу все не мог найти дороги вниз, и на сердце у него стало тревожно. Вдруг мимо него легкой поступью, почти не касаясь земли, быстро прошла девушка в зеленой одежде. Дай-фу очень удивился — час поздний, глухой, место дикое что делать здесь женщине Всякий зверь может ее обидеть, всякая ночная птица испугать. «Верно, она тоже заблудилась. Нельзя бросить ее одну, — сказал сам себе юноша. — Я пойду тихонько за ней и, если понадобится, помогу». Так они сделал. Скоро девушка вышла на лесную поляну, освещенную луной. Тут она обернулась к Дай-фу испросила Зачем ты идешь за мной, человек Я боюсь оставить тебя одну в этот глухой час среди дикого леса. Девушка улыбнулась Мне знаком тут каждый куст, каждая былинка, каждая птица и каждый зверь. Никто меня не обидит. А что делаешь здесь ты Я ищу целебные травы, — ответил Дай-фу. — У тебя, верно, больна мать или, может быть, жена? Дай-фу покачал головой У меня нет родных, я один на свете Тогда, значит, ты хочешь набрать редких трав, чтобы продать их и разбогатеть Нет, — сказал Дай-фу. — Мне нужны травы, чтобы лечить бедняков, которым нечем платить за лекарства И что же, нашел ты травы Корзинка моя пуста, — печально ответил Дай-фу. Девушка в зеленой одежде засмеялась А мне казалось, что сегодня луна светит достаточно ярко. Посмотри себе под ноги. Дай-фу опустил глаза и вскрикнул от радости. Он увидел то, что искал. Горная арника, останавливающая кровь, поднимала свои оранжевые соцветия, похожие на маленькие плетеные корзинки наперстянка, та, что излечивает болезни сердца, качала своими красными и темно-желтыми колокольчиками выглядывали из листьев бледно-лиловые цветы красавки она успокаивает самую сильную боль и спасает людей, съевших ядовитый гриб с ползучего стебля свешивались белые, будто вылепленные из воска, цветы и красные ягоды лимонника. Его называют увейцзы плод с пятью вкусами. Горсть ягод лимонника возвращает силы усталому, бодрость — ослабевшему. Росли тут и другие травы, помогающие от разных болезней. Дай-фу с благодарностью взглянул на девушку, взглянули не смог отвести от нее глаз, так она была прекрасна. А девушка лукаво спросила его Ну, разве неярко светит луна? Дай-фу ответил Твое лицо сияет ярче, чем луна. Кто ты, девушка, и где живешь Я живу здесь, на этой горе, и повелеваю всеми деревьями, кустами и цветами. Самое большое мое богатство — целебные травы. Я прячу их от злых людей и открываю добрым. Ты самый лучший юноша в Поднебесной и я позволяю тебе нарвать столько трав, сколько тебе нужно. Почему же ты их не рвешь? Дай-фу с трудом отвел глаза от лица девушки и стал рвать цветы, листья и ягоды, выкапывать корни. Скоро корзинка его наполнилась. Когда он разогнул спину, девушки в зеленой одежде уже не было. Невдалеке быстро бежал водопад, разбиваясь о камни на тысячу потоков, и каждый поток пел свою песенку «хуа-ла-ла, хуа-ла-ла». Прямо передним вздымались голые скалы, и луна будто катилась по краешку этих скал. «Скоро луна совсем скроется за вершиной, — подумал Дай-фу, — как же я найду дорогу домой?» И вдруг он увидел, что стоит на тропинке, такой ровной и гладкой, будто ее утоптали тысячи ног. Дай-фу удивился, — почему он раньше не приметил ее Но долго думать не стали пошел по тропинке. Вверх взбирался он много часов, а обратный путь ему показался совсем короткими легким. Едва начало всходить солнце, Дай-фу был уже дома. С этого дня дверь в фанзу Дай-фу никогда не закрывалась. Бедняки шли к нему со своими болезнями и горестями. Одному он помогал лекарством, другому — добрым словом, разумным советом. Часто его будили по ночами Дай-фу, забыв о сне, спешил к больному. Когда он приходил в самую темную лачугу, в ней будто становилось светлее. Люди с радостью говорили Недаром родители его назвали Дай-фу, они вправду приносит счастье! Не проходило и дня, чтобы Дай-фу за всеми заботами не вспоминал девушку в зеленой одежде. Ложась спать, он говорил себе Завтра утром я поднимусь на гору и, может, снова увижу ее». Но наступало утро, и кто-нибудь приходил звать его к больному ребенку или умирающему старику. Так протекали дни за днями. Однажды к молодому лекарю прибежал мальчик лет десяти и плача сказал, что отец его умирает. Дай-фу сейчас же пошел за мальчиком. В бедной фанзе на холодном кане, лежал худой, ослабевший от болезни человек. У него болело горло, он тяжело дышали почти не мог говорить. Дай-фу осмотрел его и понял, что жить бедняге осталось не больше недели. Чтобы утешить больного, он сказал ему несколько ласковых, ободряющих слов. Больной облегченно вздохнул, прикрыл глаза и задремал. А Дай-фу с жалостью поглядел на него и грустно покачал головой. В это время в углу фанзы послышалось всхлипывание. Это заплакал мальчик он понял по опечаленному лицу молодого врача, что скоро останется сиротой. У Дай-фу сжалось сердце — вот таки он сам плакал, когда умирали его отец и мать. Юноша принялся перебирать в памяти самые мудреные лекарства и вдруг вспомнил есть такая редкая трава — горный чай Только она и может вылечить больного. «Я должен найти горный чай, — подумал Дай-фу. — Надо сейчас же идти в горы!» Мальчику он сказал Жди меня. Через несколько дней я вернусь с лекарством. Дай-фу никогда не видел горного чая. Ноу его учителя была старая книга с рисунками, которую тот всегда держал под замком. Все же один раз Дай-фу удалось быстро перелистать ее. Там-то и были нарисованы листики горного чая. Эта трава растет на голом камне, на самых вершинах высоких гор. Три дня и две ночи Дай-фу бродил по горе, где росли целебные травы. В этот раз гора не таила от него, своего богатства — целебные травы и кустарники будто протягивали к нему цветы и ветви. Но Дай-фу проходил мимо, — ему нужен был только горный чай, а его-то он нигде не находил. К вечеру третьего дня он вышел на поляну у подножия скал, стороживших подступы к вершине. Дай-фу подумал На вершине никто никогда не бывал. Может, там и растет горный чай». Он поднял голову и с тоской посмотрел на остроконечную вершину, окутанную белыми облаками. Но она казалась недоступной каменные утесы отвесно вздымались к нему на них не было ни расщелины, чтобы поставить ногу, ни выступа, чтобы ухватиться руками. Дай-фу огорчился. Тут он услышал знакомый шум — «хуа-ла-ла, хуа-ла-ла». Это шумел водопад, падающий с самой вершины. Молодой лекарь вспомнил — на этой поляне он уже был раньше. Здесь говорила с ним девушка в зеленой одежде. Ведь она шэньсянь — волшебница. Если бы девушка захотела, она помогла бы ему сейчас. Не успел Дай-фу подумать об этом, как закачались сосны, заревел водопад, покатились сверху камни и на поляну выскочил огромный полосатый тигр. Шерсть у него стояла дыбом, глаза светились точно раскаленные угли, пасть широко разинута. Тигр был очень страшен, но Дай-фу поклонился ему и сказал Старший брат, тигр Ты пришел, чтобы съесть меня. Но видишь ли, я должен вылечить одного человека, иначе его маленький сын останется сиротой. Если ты меня растерзаешь, кто же поможет больному? И вдруг Дай-фу увидел, что тигр три раза кивнул головой и приник к земле, словно подставляя спину. Дай-фу сел на спину тигра и крепко ухватился за его шерсть. Тигр разбежался и взвился вверх — только ветер засвистел в ушах Дай-фу. Не прошло и мгновения, как они оба оказались на вершине горы. Юноша спрыгнул на землю, а тигр незаметно куда-то исчез. Дай-фу огляделся. Кругом цвели неведомые растения на одних цветы были красные, как кораллы, на других — желтые, как золото, на третьих голубые, как бирюза. Их листья, казалось, были вырезаны из зеленого нефрита. А среди высоких стеблей и пышной листвы Дай-фу приметил кустики горного чая. Он уже нагнулся, чтобы нарвать его, но сейчас же поднял голову, потому что услышал за спиной смех, такой звонкий, будто ударяли в крошечный серебряный гонг. Дай-фу обернулся. Перед ним стояла та самая девушка, которую он повстречал в лунную ночь на горе и которая столько раз снилась ему потом. Лицо ее было нежно, как цветок вьюнка с капелькам росы, а зеленая одежда яркой, словно листья после дождя. В руках девушка держала маленькую корзинку Вот ты и пришел ко мне в гости, Дай-фу, — сказала девушка. — Ни один человек еще не поднимался так высоко, ноя увидела, что ты смотрел на вершину, и попросила царя зверей, тигра, принести тебя сюда. Скажи, Дай-фу, зачем ты смотрел на вершину Не потому ли, что хотел увидеть меня С тех пор, как мы встретились в первый раз, не было в минуты, когда бы я не хотел видеть тебя, — ответил юноша. — Ноне стану обманывать. Когда я смотрел на вершину, я думало другом. Мне нужен горный чай, чтобы вылечить больного человека. Девушка тяжело вздохнула Что ж, Дай-фу, вот горный чай, нарви его. Дай-фу нарвал целую охапку горного чая и сложил его в свою соломенную шляпу. Теперь ему оставалось только попрощаться с девушкой, но вместо этого он стояли, как зачарованный, смотрел на нее Почему же тыне идешь к людям — спросила девушка Мне трудно расстаться с тобой, — тихо сказал Дай-фу. — И я не хочу расставаться с тобой, самый лучший юноша в Поднебесной. Оставайся здесь навсегда. Разве есть на земле место чудеснее этого?! Дай-фу уже готов был согласиться, но потом покачал головой Кто же будет тогда лечить бедняков? Девушка снова заговорила Шэньсянь может попросить человека только один раз. Подумай, Дай-фу, если ты скажешь — нет, ты больше никогда не увидишь меня Ты останешься? «Останусь!» — хотел крикнуть Дай-фу, нов ушах его прозвучал жалобный плач мальчика, ион сказал Я должен идти. Девушка посмотрела на него долгим взглядом Вот как бывает Я полюбила тебя, потому что в сердце твоем нет корысти и ты думаешь о других больше, чем о себе. Но теперь то, за что я тебя полюбила, разлучает нас навсегда. Мы больше не увидим друг друга. Возьми же от меня на прощанье эту корзинку. Когда тебе понадобится какая-нибудь целебная трава, ты найдешь ее на дне корзинки. Вспомни тогда обо мне. Она взяла Дай-фу за руку, подвела к водопаду и сказала Иди! «Как же я пойду по бурным потокам — подумал Дай-фу, но увидел, что передним не водопада блестящая ровная дорога вниз Прощай, Повелительница ста трав — воскликнул Дай-фу. — Прощай — как звонкое эхо, откликнулась девушка. Дай-фу спустился в долину, и застывший водопад снова стал быстрым потоком, зашумели запенился. Молодой лекарь поспешил к бедной фанзе, где его ждали больной крестьянин и мальчик. Он пришел вовремя — силы уже покидали больного. Дай-фу быстро заварил горный чай и дал выпить умирающему. Тому сразу стало легче. Через неделю крестьянин смог уже подняться, и маленький сын его больше не плакал. Дай-фу жил в нашей деревне до глубокой старости. К нему приходили больные из близких и далеких селений, и Дай-фу ни одному больному не отказывал в помощи. Но он не мог забыть девушку в зеленой одежде и был всегда печален. Только когда он видел, как счастливо смеется мать над выздоравливающим оттяжкой болезни ребенком, на сердце у него становилось тепло, ион улыбался. А гору с тех пор называют Горою целебных трав. |